ЧЧС

      Чёртов Чхве Сан. Чёртов Чхве Сан. Чёртов Чхве Сан. ЧЧС.       Чонхо готов проклинать этого демона до конца своей жалкой жизни. Он ненавидит этот ходячий шкаф секса и вместе с этим — без ума от него. Обожает настолько же, насколько и нет. Любит до безобразия, готовый кричать об этом, если понадобится.       Почему это воплощение чёрта из самых глубин ада выбрало именно его?       Чонхо кашляет, его кадык дёргается вверх-вниз, рука тянется за полным бокалом вина. Надо смочить горло и прийти в себя. Иначе Сан слишком рано заподозрит что-то неладное.       Впрочем, тот был увлечён совсем другим. Чонхо не может не улыбнуться, когда Сан показывает ему фотографии Бёль в телефоне. Однако слушать в два уха не выходит — взгляд Чонхо то и дело отвлекается на что-то другое.       Что-то другое.       — Хо-я, ты вообще меня слушаешь?       Ну вот, заметил.       Чонхо издаёт удивлённое «угхм?» и смотрит на старшего, как ни в чём не бывало. Пытается скрыть следы ну совсем неудачного преступления. Но Сан уже смотрит, как кот. Щурится, улыбается довольно и всё, конечно же, знает.       — Слушаю я, — бурчит в ответ и всё же делает глоток вина, — ты говоришь про Бёль.       — Да, но смотришь ты явно не в телефон, — смешок на этих манящих губах выглядит слишком вкусно, — всё, уже поплыл?       — Скройся, Чхве Сан.       — Только ты можешь обращаться ко мне неуважительно.       — И Уён, — недовольно замечает Чонхо, отставляя от себя бокал.       — И Уён, — довольно улыбаясь, кивает Сан.       Чёртов Чхве Сан. Чонхо ненавидит его всей своей душой.       Выводит его из душевного равновесия, разгоняет покой.       А всё потому что сидит сейчас с ним в ресторане в одном пиджаке. На голое тело.       Чонхо закрывает глаза и слишком очевидно рвано выдыхает. Это совсем не укрывается от внимательного Сана, который тут же закопошился. И лучше бы Чонхо не открывал глаза.       Потому что Сан прямо перед ним, они сидят лицом к лицу и смотрят глаза в глаза. Правда, последнее не совсем верно, потому что взгляд Чонхо так и скользит предательски вниз.       Нежные пальцы ощущаются на коже слишком ярко. Чонхо кое-как смотрит обратно на Сана (хотя его грудные мышцы и тело намного интереснее) и закусывает губу. Он готов заскулить.       Какой кошмар.       — Мой хороший, ты совсем потерялся. Что, не можешь устоять от меня?       — Зачем спрашиваешь, если и так сам всё знаешь?       Слегка раздражённо отвечает Чонхо, но тут же забывает про свои недовольства. Потому что Сан его целует. Осторожно, но цепко — знает его характер и сразу не даёт отстраниться. Но Чонхо и не собирается, ему слишком хорошо. Этот поцелуй был нужен ему, как воздух.       Они не обращают внимание на людей вокруг. Чонхо переплетает свои губы с до боли родными и любимыми, пытаясь не потерять связь с реальностью. Запах вина бьёт в нос, но исходит он только от него. Сан, как говорится, не взял ни капли в рот, ни сантиметра в жопу. Последнее сегодня ждёт только Чонхо.       Чонхо чувствует, как его ладонь укладывают на что-то весьма объёмное и не может сдержать стон. Обхватывает рукой грудь Сана, он сжимает и поглаживает её, беспардонно забираясь дальше под пиджак. Как же хорошо, что они выбрали столик в самом конце, где потчи не было людей.       — Милый, надо ехать домой, — выдыхает Сан и судорожно вбирает воздух обратно, когда Чонхо касается вставшего члена.       — Да что ты? К Уёну?       — Какой же у тебя острый язык.       Они снова горячо целуются, и Чонхо почти находит себя на коленях у Сана. В последний момент разум побеждает, и он отрывается от парня первый, поправляя пиджак.       Но эта пелена возбуждения не сходит всю дорогу до парковки. Чонхо чувствует взгляд Сана на себе, ощущает его всем своим нутром и не может успокоиться. Мысль, что у Сана довольно большая и вместительная машина тоже не делает легче.       Он цепляет его губы сразу же, как только двери за ними закрываются. Сан перехватывает его за талию, а вторую руку устраивает на бедре. Чонхо уже во всю стягивал пиджак, когда Сан пересадил его на свои колени.       — Не больно?       — Твоя забота неуместна, — Чонхо снова ворчит, закатывая глаза, — ничего с моим коленом не случится, я знаю, что ты про него.       — Ну конечно, когда ты в прошлый раз так говорил, на следующий день мы поехали в больницу, — Сан всё равно старается сделать так, чтобы на травмированную область было как можно меньше нагрузки.       Чонхо не в силах сопротивляться и спорить. У него тепло на сердце разливается тягучим мёдом, когда он вспоминает о том, что Сан его действительно любит. Чонхо на эмоциях целует совсем коротко и нежно, получая улыбку в ответ.       Невозможный. Чёртов Чхве Сан.       Впрочем, дальше Чонхо продолжает целовать чужую шею и тело поочерёдно, доводя Сана до трясучки. Тот не знал, куда деть себя и руки — поэтому то сжимал задницу Чонхо, то поглаживал бёдра, то ласкал эрогенные зоны на теле.       А потом Чонхо моргнул — и оказался прижатым к чужому возбуждению. Сан помог расстегнуть ширинку, поглаживая второй рукой Чонхо по голове. А младшему много и не надо — он смотрит на старшего снизу вверх и обводит член языком по всей длине, ухмыляясь.       Вбирая постепенно, Чонхо получает тонну похвалы и поощрительных поглаживаний по голове. Да, в машине таким заниматься немного неудобно, но сейчас до боли в горле хотелось член Сана во рту.       И Чонхо так старательно сосёт, что прекрасно знает — у старшего звёзды перед глазами, а изо рта вылетает только его имя. Чонхо доволен. Чонхо это льстит. Он двигает головой активнее и постанывает сам, когда член слишком сильно давит на задние стенки горла.       — Какой ты у меня молодец, — выдыхает Сан, оттягивая волосы Чонхо сильнее, — так стараешься для меня. Такой красивый, ммм, блять. Твой рот умелый во всех смыслах, да?       Чонхо только мычит, соглашаясь, а потом старается расслабить горло по максимуму, чтобы Сан достиг пика самостоятельно. Хотя Чонхо и не любит вкус спермы во рту, приходится потерпеть, потому что он убьёт Сана и убьётся сам, если салон машины будет запачкан этим.       Они как-то резко меняют позу и вот — Чонхо уже снова восседает на бёдрах Сана, отчётливо упираясь в его возбуждение собственным задом. Этот поцелуй тот самый из разряда «грязных и противных», но обоим так сильно этого хотелось последние пять минут, что просто плевать.       — Я хочу твои бёдра, — почти исступлённо шепчет Сан ему на ухо, — и тебя на своём лице.       — Блять, Сан-и, — хнычет Чонхо и мотает головой, потираясь о заново вставший член старшего, — я тебя задушу своими бёдрами, если мы прямо сейчас поедем домой, понял?       Сан целует его снова, а затем оставляет засос где-то на шее, помогая усесться обратно. Чонхо действительно сходит с ума.       До дома едут как-то слишком быстро. Возможно, это у Чонхо потерян счёт времени, потому что он смотрит только на полуголого Сана, которого всё ещё ненавидит до безумия.       Собственное возбуждение остро бьёт по сознанию только тогда, когда они заходят домой. Тут приходится помедлить, потому что оба хотят в душ. Сану надо смыть пот и грязь, а Чонхо подготовиться. Отпускать друг друга не хочется, но и вместе идти не решаются, иначе это не кончится.       Когда Чонхо через полчаса заканчивает и выходит из ванной в одних пижамных штанах (одет уже по привычке), Сан ждёт его в комнате со смазкой и презервативами.       — Наконец-то я до них добрался.       Чонхо только посмеивается на довольно-хищное выражение лица Сана, когда тот удобно устраивается между его ног. Ещё в самый первый их раз (пусть и достаточно неловкий) выяснилось, что Сан без ума от бёдер Чонхо, и это одна из его любимых частей тела у младшего.       Поэтому сейчас Чонхо стонет в голос, когда Сан начинает покусывать и вылизывать нежную кожу на внутренней и внешней стороне его бёдер. Старший всегда уделяет этому особое внимание — зарывается носом, томно дышит и оставляет следы, тут же их зацеловывая. Особенно Сану сносит крышу, когда Чонхо сжимает бёдра в процессе:       — Да, милый, вот так, — слышится приглушённый голос Сана откуда-то снизу, — сожми меня сильнее. Раздави.       Чонхо в такие моменты красный, до ужаса смущённый и изнеможённый, стонет громче и сжимает-сжимает-сжимает. Потому что знает, что Сану так нравится. А Сан нравится Чонхо. Вот такой парадокс.       — Сан-а, пожалуйста, — уставшим голосом зовёт Чонхо, когда доходит до края, — давай сделаем что-нибудь ещё, я больше не могу…       Сана дважды просить не нужно. Чонхо закрывает глаза и выдыхает с облегчением, когда они меняют позу. Конечно, теперь придётся взять себя в руки и постараться не упасть, потому что Сан уже удобно устраивался под ним, размещая руки на залюбленных бёдрах.       — Иди ко мне.       Цензурных и членораздельных слов не находится, когда язык Сана сначала широкими мазками обводит вход, а затем погружается внутрь. Чонхо опирается руками в стену и не может не смотреть. Сан с таким упоением вылизывает его, что впору сойти с ума — Чонхо практически скулит, поддаваясь навстречу.       Он не забывает о бёдрах, которыми периодически действительно душит Сана. Тот только улыбается довольно и кивает, поощрительно мычит и подмигивает Чонхо, продолжая активно двигать языком.       Невозможно. Чёртов Чхве Сан!       Чонхо почти берёт самую высокую ноту, когда язык вместе с пальцем Сана достают до простаты. Он выгибается и тут же хватается за волосы старшего, чтобы буквально впечатать его лицом в себя.       Какой кошмар.       Его трясёт, и Сан, слава богу, это замечает. Поэтому тут же выползает из-под него и оказывается сзади, прижимая к своему сильному телу. Чонхо падает на колени и хнычет, когда чувствует нежный поцелуй.       — Тише, мой хороший, тише. Сейчас всё будет, ну же.       Сан входит плавно и сразу же так хорошо, что Чонхо действительно плачет, откидывая голову назад и укладывая её на плечо. Темп задаётся размеренный и именно тот, который нужен, чтобы постепенно доводить Чонхо до оргазма.       Они целуются и периодически выстанывают имена друг друга, подстраиваясь так, чтобы каждому было хорошо. Сан увеличивает темп, когда Чонхо цепляется руками за его шею и прогибается в спине сильнее с каждым толчком.       Оргазм глушит всё вокруг. У Чонхо шум в ушах и млечный путь перед глазами, пока он кончает в кулак Сана. Сам старший тут же догоняет, вжимая младшего в себя ещё сильнее.       Уже лёжа на груди у Сана, Чонхо открывает глаза, придя в себя через какое-то время. Они грязные, потные и липкие, но до ужаса влюблённые друг в друга.       — Твоя дурацкая идея надеть пиджак на голое тело в ресторан сработала, — мычит Чонхо и смотрит на хитро улыбающегося Сана, — ты слишком доволен.       — А ты будто нет, — цокает старший в ответ и урывает для себя поцелуй (Чонхо не может сопротивляться), — повторим?       — Скройся.       — Обязательно.       Губы снова цепляются друг с другом, а Чонхо думает, что с удовольствием бы повторил такое снова.       И как же хорошо, что Сан об этом знает.