***
13 апреля 2024 г. в 22:35
Малфой уже не дёргается: сидит смирно, уронив голову на грудь, привязанный к дереву верёвкой. Полдня он вопил, требуя отпустить его, угрожал, что папочка Люциус свернёт шеи всей их кучке идиотов, когда явится за сыном, но теперь белобрысый выдохся и часа два от него не слышно ни писка.
Его запястья красные и кровят, волосы падают на лицо, и кажется, будто он, вымотавшись, потерял сознание, но это не так: хитрожопый Малфой затаился и ждёт, когда кто-нибудь, обманутый его дешёвым спектаклем, подойдёт помочь — и тогда он, видимо, поставит несчастному подножку или отгрызёт ухо. Неизвестно, на что он рассчитывает, но Драко ошибается — идиотов здесь нет, никто ему помогать не будет.
— Ты в нём дыру протрёшь, - Джинни, усмехаясь, опускается рядом с Гарри, вытягивает босые ноги ближе к трещащим в пламени поленьям и падает назад, опираясь на локти. — Красавчик ещё не высказался по поводу того, что его папаша сделает с тобой за пожирание глазами ненаглядного сыночка?
Гарри хмыкает, выплёвывает соломинку, отвечает:
— Красавчик притворяется дохлым, - он лениво наблюдает, как табор рассаживается вокруг костра, краем уха улавливает голоса, звон посуды, переборы струн настраиваемых гитар. Он ощущает кожей жар рыжего огня и постоянно возвращается взглядом к пленнику.
Гарри и не знал, что Драко такой красивый. О цыганском принце ходит много слухов — слухи о его красоте в том числе, но Гарри привык верить лишь своим глазам и не зря: слова не в силах передать, насколько Драко хорош собой.
— Может быть, он и правда сдох, - без капли сожаления произносит Джинни.
— У него нет ни одной причины для сдыхания, - Гарри фыркает, как норовистый конь, ведёт плечами и бросает с презрением: — Он просто шут.
Гарри видит, как тётка Молли, разлив по тарелкам похлёбку, пинает старшего внука, чтобы тот раздал тарелки всему табору, стекающемуся на поздний ужин. Мальчишка спешит, высунув язык, старается не расплескать ничего и вскоре приносит две дымящиеся миски для Гарри и Джинни. Но никто не начинает трапезу: все ждут, когда пустующее место возле главного шатра займёт барон.
Сириус появляется под одобрительный гул: он никогда не заставляет семью ждать долго. Сириус опускается в старое плетёное кресло, треплет ласково пса, пристроившегося в его ногах, получает в руки миску и восклицает громко, перебивая гомон:
— Джиневра, красавица! Порадуешь нас сегодня?
Десятки рук сыпят аплодисменты, а Джинни, развалившаяся на траве, ворча, поднимается, ставит похлёбку поближе к костру, чтобы та не остыла, и, расправив пышные цветастые юбки, встаёт, попадая в центр всеобщего внимания.
Гарри смотрит на неё, затаив дыхание. Когда-то он хотел жениться на Джиневре, но цыганка, посмеявшись, отказала. Он злился поначалу, но после понял, что пары из них бы не вышло — чувства к рыжеволосой красавице, ярко вспыхнув, быстро сгорели, и теперь сердце Гарри бьётся ровно в её присутствии, но он не может перестать восхищаться красотой Джинни. Красотой и несравненным голосом.
Рон, сидящий напротив, подмигнув сестре, даёт первый нежный аккорд, Джин вдыхает полной грудью — и начинает петь.
Господь великий, если существуют ангелы, то их голоса должны звучать именно так. Гарри замирает, слушает, позабыв про еду. Вокруг тихо, и только костёр трещит, аккомпанируя девичьей песне. Так хорошо, так спокойно, что забывается обо всём на свете, и Гарри прикрывает глаза, погружаясь в музыку.
Джинни поёт о цыганке, полюбившей чужака, о их страсти, погубившей обоих. История печальная и красивая до боли, известная от первого до последнего слова, но Гарри каждый раз внимает ей жадно, будто впервые слышит.
На долгом выдохе протягивая ноту, Джинни заканчивает, и табор оглушительно хлопает, благодаря девушку за песню. Гарри замечает, как блестят слёзы в глазах тётки Молли. Аплодисменты стихают, и Джинни снова садится рядом, довольная собой.
— Ты, как всегда, великолепна, - говорит ей Гарри, окуная ложку в похлёбку.
Цыганка отвечает:
— Я это прекрасно знаю, - и подтаскивает к себе свою миску.
В наступившей секундной тишине вдруг взрывается пронзительный крик, и Гарри роняет ложку обратно, вскидывая голову.
— Мерзкие твари! Отпустите меня немедленно! - верещит оживший Малфой. — Отпустите, иначе вам несдобровать! Мой отец перебьёт вас всех! Всех до одного! Включая эту голосящую шлюху!
Маленький избалованный крысёныш.
Гарри, нахмурившись, убирает тарелку в сторону, встаёт, чувствуя на себе чужие взгляды, и тут же ныряет в палатку Джинни, откуда выносит пышную алую юбку, первую попавшуюся ему на глаза.
Весь табор молчит, недоумевая, а Гарри с юбкой в руках, ухмыляясь, направляется к пленнику.
— Ходит молва, - говорит он — громко, чтобы слышали все. — Что сын Люциуса божественно танцует, будто бы силам земли неподвластный. Порадуешь нас, Драко, своим танцем? Уважешь хозяев? За гостеприимство. И безграничное терпение.
Гарри подходит, швыряет в ноги Малфою девчачью юбку, нависая пугающей тенью, и натыкается на сверкающий злобой взгляд.
— С ума сошёл, Поттер? - шипит змеёй Драко. — Сам пляши в бабских тряпках! Я тебе не!.. - он давится воздухом, как только видит нож в пальцах Гарри. Малфой сглатывает, пытаясь вернуть себе самообладание. — Как только ты меня развяжешь, я сбегу, - угрожает он, горделиво вздёргивая подбородок.
Гарри на угрозу только улыбается.
— Никуда ты не сбежишь, Малфой. Некуда тебе бежать, - он достаёт из кобуры револьвер и с удовольствием замечает страх в серых округлившихся глазах. — Да и вряд ли ты бегаешь быстрее пули. Ну, так что? Станцуешь для нас?
Значительно поумеривший пыл Драко молчит, поджимая губы, и Гарри принимает его молчание за согласие. Убрав револьвер в кобуру, он срезает ножом опоясавшие тонкие запястья верёвки и дёргает Малфоя вверх, помогая подняться.
Столкнувшись с ним нос к носу, Гарри издевательски произносит:
— Просим, принцесса, - и подмигивает, отступая назад.
Драко с опаской скользит взглядом по темнеющему вокруг лесу, видимо, прикидывая свои шансы, но шансов у него нет, поэтому Гарри не беспокоится, хотя понимает, что вряд ли сможет выстрелить. Наконец Драко сдаётся, опускает плечи, делает шаг вперёд, но Гарри громко цокает, останавливая его, и кивает на юбку в траве.
Малфой вспыхивает, как сухой хворост, и так же злобно пыхтит, но поднимает юбку, яростно натягивает её на себя и в гневе рычит:
— Хочешь поглумиться, придурок? На, глумись! Хочешь девку? Получай, - он вдруг задирает рубашку, повязывает полы её узлом на груди, оголяя белый живот, и Гарри цепенеет, глядя на его ровную мраморную кожу, окрашенную в тёплый свет кострового пламени. Драко скидывает с себя сапоги, закатывает штаны под колени так, чтобы их не было видно из-под алой юбки, и, выпрямившись, восклицает: — Эй, рыжий! Музыку! Этот танец, Поттер, ты никогда не забудешь.
Ошарашенный Рон даёт аккорд перебором, сидящий с ним рядом Ремус подхватывает мелодию, ведя смычком по струнам скрипки, и Малфой, скользнув мимо, выходит к костру, ловит брошенный ему Луной тамбурин и вскидывает руки, начиная танец.
Гарри теряется во времени и пространстве, глядя на юного цыгана, и понимает, что рискует погибнуть в шторме горящего ненавистью взгляда, обращённого на принудившего к позорной пляске врага. Малфой не демонстрирует стыда, лишь гнев. Он танцует так, словно любуется собой, словно знает, что и другие им любуются.
Знает, что он совершенен.
Великий Боже, Драко движется, как молоденькая лань: он перетекает плавно с ноги на ногу, босыми ступнями утопая в притоптанной траве, изящно гнёт спину, руками режет воздух, взметает кровавую ткань юбки, опасно приближаясь к огню, выплясывающему вместе с ним.
Гарри, наблюдающий за происходящим из первых рядов, прикипает взглядом к крепким стройным икрам, мелькающим среди оборок, к линии шеи, исчезающей в вороте рубашки, к белоснежному животу, вздрагивающему от частых вздохов, к кистям тонких рук, порхающим, как крылья бабочки. Гарри не чувствует биения сердца и оторваться от Драко не может.
Он как воздух — лёгкий и не имеющий форму. В нём будто нет ни костей, ни веса, лишь туман, застывший в глазах, и кажется, что, закончив, Драко, подобно туману, рассеется. Ведь не может быть, чтобы он был реальным. Такие не ходят по грешной земле, лишь парят в облаках вместе с райскими птицами и танцуют под их волшебные песни.
Гарри боится, что всё это — сон и скоро наступит время просыпаться. Гарри понимает, что отныне не хочет просыпаться без Драко, что жизнь положит к его ногам, лишь бы тот позволил к себе прикоснуться.
Становится страшно, но в то же время жарко в груди и светло, словно в пустующий дом пришёл человек, зажёг свечу и поселился в нём, наполнив смыслом.
Когда стихает звон тамбурина, ошеломлённый Гарри отстранённо наблюдает, как запыхавшийся Малфой расправляет рубашку и снимает с себя юбку. В следующее мгновение юбка летит Гарри в лицо.
— Надеюсь, ты доволен, - рычит Драко, но Гарри молчит в ответ, не имея слов и сил говорить.
Он лишь облизывает пересохшие губы и возвращается на своё место, задумчивый и напряжённый.
— Ты чуть слюней не напускал, - насмешливо тянет Джинни, прокручивая в пальцах ложку. — Что делать будешь, когда отец придёт за ним?
Гарри смотрит, как добрая тётка Молли подзывает Драко и, вручив ему тарелку похлёбки, усаживает рядом с собой. Гарри ловит острый, как лезвие, взгляд Малфоя и отвечает, уверенный в каждом своём слове:
— Ничего. Я его никому не отдам.