Заяц

      Хансоль был безутешен. Нет, он сам вызвался участвовать в подготовке к концерту начальных классов в их школе, но он наивно полагал, что обойдётся физической силой: декорации установить там, мебель таскать. Но вот он сидит за кулисами и волнуется, как перед экзаменами, потому что на его голове ободок с милыми ушами, а в руках текст, который нужно заучить, чтобы выступить с ним со сцены вместе с малышами.       Сынгван смотрел издалека на нервно кусающего свои губы Хансоля и чувствовал крошечный приступ вины — это он подбил его помочь на концерте, рук совершенно не хватало, а несчастный Соль всегда был готов подставить своё плечо в любом вопросе, стоило Сынгвану только попросить.       Сам Сынгван глаз оторвать от Хансоля не мог, эти ушки умиляли его до основания, но вот его встревоженный взгляд, бегающий по уже смятому листку с текстом, который, наверняка, был давно выучен, заставлял сердце тоскливо сжиматься. Самого-то Сынгвана ни во что не наряжали, ему нужно было вести мероприятие, а потому брюки да выглаженная рубашка — вот и весь его наряд. Но так всё оставить он никак не мог.       Пять минут до начала концерта. Примерно десять до выхода Хансоля на сцену, а в голове пустота звенела, собраться вообще не получалось. Казалось бы, ну что такого в каком-то детском концерте, да только головой понимал, что дело ерундовое, а волнение унять совсем не мог. Ну какой из него зайка, когда волк в этой постановке буквально был ростом ему по пояс, и полчаса назад его мама промакивала платочком ему слёзы, а потому сейчас малыш выглядел трогательно комичным с покрасневшим носом и всё ещё влажными ресницами. Тоже что ли поплакать?       И вот хотел уже развить эту мысль, да только поднял глаза и совсем думать перестал об этом увидев, направляющегося к нему Сынгвана. Взгляд решительный, выглядит в своём костюме замечательно, как и в любом другом в прочем, идёт к нему, Хансолю, поправляя на голове ободок с плюшевым зайцем на нём.       — Готов? — Хансоль поднялся, любуясь Сынгваном, что даже забыл ответить сразу, кивнув с опозданием. — Тогда эту сцену мы сегодня точно покорим.       Хансоль рассмеялся, чувствуя, как тревога отступает, а Сынгван улыбнулся тепло в ответ.       — Почему? — Соль кивнул на зайца, когда вдруг услышал, как всех зовут на сцену.       — Я подумал, что мне очень идёт. — Сынгван сжал, подбадривая, руку Хансоля, комичным жестом пальцами откинул уши зайца чуть в сторону, словно бы волосы длинные поправляя, подмигнул ему и пошёл на сцену собирать одобрительные аплодисменты многочисленных детей и их родителей из зрительного зала.       Хансоль улыбался, вся тревога отступала всегда, стоило Сынгвану только появиться рядом.