Гранатовый монохром

Спирит устало опустился на ступеньки, затянулся и выпустил изо рта клуб дыма, тотчас же окрасившийся светом закатного солнца. С трудом верилось, что каких-то пару часов назад он ещё был в своей старой квартире, где прожил несколько лет с женой и дочерью, а теперь сидел на крыльце дома бывшего сокомандником во времена учебы в Шибусене Штейна, к которому пришлось временно перебраться после развода. Вещей было относительно мало, но всё равно Спирит чувствовал себя ужасно вымотанным. Он увел глаза в небо, к облакам, горящим всеми оттенками красного, провожая изможденным взглядом поднявшийся ввысь сигаретный дым. — В этот раз я окончательно разочаровал Маку. — Вы идиот, сэмпай, это было ожидаемо. Штейн неожиданно возник в дверном проёме, беззаботно спрятав руки в карманы излюбленного лабораторного халата. Он порывался сказать ещё что-то, но тут его внимание привлекла сигарета, тлеющая в пальцах Спирита. — Эта дрянь вас погубит, выбросьте. Албарн смял сигарету и горько усмехнулся в ответ: — Кажется, мы с тобой поменялись местами. Повелитель кивнул, присаживаясь рядом с косой на ступеньки. — Да, помнится это вы вечно находили мои тайники и выбрасывали. Вроде бы я тогда в отместку поменял вам местами средние пальцы на руках. — Хах, да это я помню. Стой... Ты что?! Албарн бросился пристально рассматривать свои руки, пытаясь увидеть шрамы от операции. Губы Штейна тронула лёгкая ухмылка. — Повелся. Чай? Только сейчас Спирит заметил подле Штейна две всё ещё немного дымящихся кружки, оставленные за порогом, повелитель протянул ему одну. Коса усмехнулся, легонько толкнул локтем в бок и принял напиток из его рук. — Ну тебя. Сделав глоток, ощутил, как приятный сладковато-кислый с горчинкой вкус разлился по языку. — Каркаде? Мне казалось ты больше по части черного кофе. Штейн кивнул и тоже сделал глоток. — Так и есть. Чай прислали Мария и Адзуса. — Как они, кстати? — Весной обручились. Спирит улыбнулся и сделал ещё глоток. — Хорошие новости. — Да. Повисло молчание. Штейн свёл брови к переносице, секунду размышляя, выдержал паузу и сказал: — По крайней мере, вы не стали им врать. Албарн задумчиво покрутил кружку в руках и упер подавленный взгляд в землю: — Ты о Ками и Маке? В адвокаты дьявола просишься. В любом случае, моим действиям оправдания нет. — Я никогда не пытался вас оправдывать. Спирит с благодарностью посмотрел на повелителя. Сказанное было правдой. Штейн никого не оправдывал и не осуждал, ровно, как и не хотел, чтобы оправдывали или осуждали его. Он был из тех, кто принимал окружающую действительность такой, какой она была, из тех, кто изучал правила для того, чтобы точно знать, как их обойти. В этом они были похожи. Поэтому так легко было выплеснуть накипевшее, находясь рядом. Голос Спирита предательски сел, выдавая его тревоги с потрохами. — Понимаешь, тогда я совсем не думал о последствиях. Если чего-то хотелось, просто делал. А теперь всё обернулось так, что я не имею ни малейшего понятия как поступил бы, зная к чему всё придёт. Они ведь не заслужили такого обращения. Я действительно любил их, но сам в итоге всё испортил. С одной стороны, нам с Ками вообще не следовало становиться кем-то кроме напарников, и всё, что было между нами на деле не то, чего бы нам обоим хотелось. Тот случай, когда противоположности не притягиваются. Мы слишком по-разному смотрим на жизнь; с другой — я никогда не жалел о рождении Маки, она лучший ребенок, о котором можно только мечтать, и вот, я подвёл её. Теперь она больше не захочет меня видеть. Спирит тяжело вздохнул и измученно уронил голову на плечо Штейна, уперевшись в него лбом. Тот бережно обнял его, погладил по спине и успокаивающе перебрал пальцами слегка вьющиеся локоны гранатового цвета. Албарн какое-то время сидел, не шевелясь, но вдруг вцепился руками в халат своего повелителя так, словно он остался последним островком спокойствия в мире, где были сплошь бури. Штейн чуть крепче стиснул изящные плечи Спирита в объятиях. Сейчас он казался особенно уязвимым и нуждающимся в поддержке. Хотелось спрятать Албарна от его же мыслей, навалившихся грузом тяжелее, чем он мог вынести. — Ей потребуется время, чтобы привыкнуть к переменам. Думаю, она всё ещё видит в вас отца, семпай. Пусть муж из вас был отвратный, зато родитель отличный. — Попытка поддержать? От тебя? Видимо завтра пойдет снег. Албарн улыбнулся куда-то в плечо повелителя, а тот невесомо коротко коснулся носом красной макушки. — Не портите момент, семпай. Это последнее, что нужно делать рядом с человеком, который может поменять ваши внутренние органы на желе пока вы спите. — Штейн, я... Повелитель разжал объятия, чуть отстраняясь, в линзах очков блеснуло отражение закатного солнца. Его лицо сохраняло привычное спокойствие и некоторую отстраненность. Он приблизился, оставляя между лицами критически малое расстояние, найдя на ощупь руку Спирита, накрыл её своей, легонько сжав. Щеки оружия обдало краской, он замер, немного расфокусировано глядя на повелителя из-под подрагивающих алых ресниц. Сердце Штейна гулко ударилось о грудную клетку, когда он приблизился ещё сильнее и ощутил дыхание косы на своих губах. Легкое, едва уловимое прикосновение, заставило повелителя забыть обо всём, кроме Спирита, который был ближе, чем когда-либо и отвечал на его поцелуй. Повелитель крепче сжал руку, переплетая их пальцы. Албарн прижимался к нему до невозможного близко и Штейн чувствовал, как бешено колотится под одеждой сердце косы, чувствовал жар его губ и прерывистое дыхание. Вся неловкость, присутствующая на фоне изначально, бесследно испарилась, уступив место настоящим желаниям повелителя и оружия, теперь воплощавшимся в жизнь. Мягкий, почти невинный, осторожный поцелуй оставлял после себя привкус суданской розы и граната, с каждой секундой становясь более глубоким и чувственным. Спирит крепко стиснул в руках одежду Штейна, пряча на его груди пунцовое от смущения лицо, скомкано прошептал: — Как давно? Повелитель задумчиво накрутил на палец прядь волос Албарна: — Ещё со времён нашей учебы в Шибусене. Правда, на момент моего осознания вы уже тесно общались с Ками и я решил не вмешиваться. В конце концов, семпай ведь бегал за каждой встречной юбкой, поэтому я был уверен, что никогда не заинтересую вас. — Почему тогда сейчас решил...? — Не знаю. Вы не оттолкнули меня и я внезапно стал готов получить по лицу. Сожаления? Прохладные ладони Спирита легли на щёки Штейна. Коса притянул его к себе, касаясь своим лбом лба повелителя, посмотрел ему в глаза и твердо сказал: —Никаких. Серьёзное выражение его лица сменилось спокойной улыбкой и он оставил на губах Штейна ещё один поцелуй.