Euphoria enhancer

Каждый, кто находился ночью на улице, проклинал свою чувствительность к холоду, словно только-только переехал в Англию и ещё не успел привыкнуть к непостоянной погоде. В это время порывы ледяного промозглого ветра неслись со стороны Атлантического океана. Они были настолько сильными, что подталкивали в спину, отчего шаг казался быстрее. Они заставляли кутаться до носа в шерстяное пальто и желать поскорее оказаться в прогретом доме под одеялом или в тёплых руках кого-то близкого, что смогли бы отогреть замёрзшие пальцы. И пока кто-то спешил домой после надоедливых рабочих смен, в переулках Брайтона можно было услышать громкие возгласы вперемешку с музыкой. В высоком здании стиля лофт вечеринка в самом разгаре и проходит насыщенно. Выпивка, сигареты, танцы и красивые «девчата», как их частенько называл Уилбур. Здесь пахло деревом, пропитанным разными коктейлями, что под громкий смех успели разлиться по столам и стечь на пол. Здесь было чертовски жарко от нагретого людьми воздуха, что они выдыхали. Даже открытое настежь окно не помогало. Всё равно салфетка или края одежды проходились по лбу и шее, впитывая в себя испарину. «Британская тусовка» арендует один и тот же паб Брайтона каждый месяц на всю ночь. Это была идея Джека, чтобы расслабиться и весело провести время не через голосовые каналы Дискорда, а вживую. Заведение было не самым пафосным или дорогим, главное, что просторным, а большего им не надо. Они держатся сначала своей компании, потом рассасываются каждый по углам, по большей части находя себе приятную кучку, состоящую из двух-трёх человек или проводя время со свободной девушкой: без стеснения теревшись боками, целуясь с ней у всех на глазах на незанятом кожаном диванчике. И пока все привыкали и развлекались в своей созданной компании, где, бывало, происходило что-то из ряда вон, отчего люди толпились и в спешке доставали телефоны из карманов, Джордж и Уилбур удобно устроились на мягком диване в углу. — Сегодня девчата хороши, — фыркнул Уилбур, подставляя под щёку кулак и изучающим, словно голодным, взглядом смотрел на двух девушек в другом конце паба. В правой руке он держал красный стаканчик с алкоголем и маленькими глотками отпивал ликёр, чтобы чувствовать, как он медленно разливается по всему организму и согревает тело. Потом причмокивал, облизывал губы, если на них оставались сладкие капельки. Джордж проследил за взглядом Уилбура к концу комнаты: короткие плиссированные юбки, топики, блестящие под разноцветным свечением светодиодных ламп, лаковые туфли на высоченном каблуке и яркий макияж, всегда привлекающий Сута. Они тихо захихикали, прижались друг к другу, когда заметили прикованный к ним взгляд Уилбура, и то ли покраснели, то ли на них так упал, сменившийся с оранжевого на красный, свет. Дэвидсон повернул голову обратно и заметил, как старший улыбается им — он знает, когда эта улыбка не больше, чем фальшивая любезность, смешанная с интересом и флиртом, а когда настоящая и искренняя. И сейчас это первый вариант. — Un momento, mi amor, — внезапно нарушил их приятную тишину Уилбур. Ехидная улыбка расползлась по лицу, и большая рука с хлопком опустилась на плечо младшего. Он вручил брюнету свой стакан с недопитым ликёром на временное хранение. Ленивое вставание с дивана сопровождалось замедленным дыханием, будто он собрал всю мышечную силу в попытке подняться, при этом издал звук, какие издают люди за сорок, вызвав у Джорджа короткий смешок. Уилбур подтянул чёрные джинсы на бёдрах и направился через соседние столики, проталкиваясь сквозь стоящих людей, прямиком к двум блондинкам уже с нетерпением и будто в предоргазменном состоянии его ожидавших, в надежде, что Сут доведёт всё до конца. Глаза Джорджа видят, как Уилбур протискивается, встаёт между ними и с первых секунд открыто флиртует. Он наклонялся сначала к одной, потом ко второй девушке, а те в свою очередь начинали «висеть на нём», пальцами теребить пуговицы на тёмно-оранжевой рубашке свободного кроя, будто видятся не первый раз. Дэвидсон бессознательно делает глоток из чужого стаканчика в том месте, куда прикасался рот Уилбура. С горечью обжигающая жидкость прошлась по пересохшему горлу, осела теплом в желудке, но ожидаемого облегчения не принесла. Только зависть включилась от наблюдения, как красные пухлые губы тычутся в зону подбородка. Сут крепко держит одну за тонкую талию, другая же предпочла взять его под руку. Их ярко-красные помады оставляли дорожку поцелуев от шеи до челюсти. И Уилбур морщился, когда они хотели оставить свой след повыше, что вызывало у Джорджа гордые смешки. Он старается отвлечься, начинает наблюдать за общим праздником, другими людьми, но глаза всё равно возвращаются к троице у противоположной стены, в большей степени сосредоточивая внимание на Уилбуре. Тот в своём репертуаре: красивый, улыбчивый, очаровательный, пытается осветить каждую. А они к нему так и тянутся, стремясь отдать себя полностью. И от этого Джорджу становилось не по себе. Живот скручивало, а брови автоматически сводились к переносице. Он ведь тоже жаждал его внимания. Чтобы только с ним Уилбур шутил свои отвратительные шутки, длинными пальцами забирался под одежду и… Джордж дёргается от собственных мыслей и полностью осушает чужой стакан с оставшимся на дне алкоголем, который резко бьёт в голову.

***

Уилбур возвращается к их дивану, пританцовывая, бёдрами двигая в бит музыке под широко раскрытые глаза Джорджа. Он не думал, что тот вернётся обратно, такой довольный, с улыбкой до ушей и красными следами от помады на шее. Сколько прошло времени? Минут пятнадцать? Брюнет настолько сильно был занят слежкой за своим другом, как не заметил, что две блондинки куда-то испарились. Сут плюхается на мягкий диван, притирается боком к боку Джорджа и запрокидывает руку на изголовье, пальцами слегка касаясь задней части шеи младшего. От него веет резким потом, смешанным со впитанным в одежду сладким ароматом духов тех девушек и уже въевшихся в кожу стали гитарных струн, о которые он бил пальцами до новых мозолей, пока гастролировал со своей группой по Англии. — Я думал, ты больше не явишься, — в голове шумит от выпитого, но не до такой степени, чтобы складывать слова в предложения было чем-то невероятно трудным. Джордж выдавливает из себя улыбку, чувствуя, как на шее средний палец Уилбура вырисовывал щекочущие круги. Он представил Уилбура и как его немного грубо уводят за ткань на груди в кабинку туалета, становятся перед ним на колени, не боясь вымазать колготки о грязный пол, пока Уилл вцеплялся бы в их светлые волосы до побеления костяшек и тянул на себя, давая согласие на удовлетворение, и почему-то в этот момент Дэвидсон чувствовал фантомные прикосновения на своей макушке, как холодные пальцы за копну тёмных волос оттягивают голову назад и голос сверху говорит «молодец». Почему-то теперь Джордж представляет перед Уилбуром не девушек, а себя, стоя на том грязном полу с жаждущими глазами о запретном. В животе сильнее затягивался узел, всё тело до безобразия нагревалось от таких мыслей, и только голос Уилбура помог вернуться в реальность. — Я сорвал куш, мой дорогой, — довольно говорит он, подносит закрытый кулак поближе к брюнету, словно прячет от чужих глаз. Джордж повернул голову налево, с непонимающим взглядом смотря вниз. И в открывшемся кулаке, на бледной ладошке с длинной линией жизни его взору представился белый, хорошо скрученный, косяк. Он уставился изумлёнными глазами, приоткрыв рот в комичной гримасе, пока Уилбур продолжал тараторить. — Я так и знал, что они несут всякую дрянь, дабы заработать побольше бабла, — Уилбур усмехается, делая массажные движения на шее Джорджа и перемещаясь к затылку, нежно накручивая пряди на пальцы. Голова ходила кругом от этих касаний, воображение подкидывало сцены, откровеннее предыдущих, и Джорджу пришлось отстраниться, чтобы не сойти с ума окончательно: — Как будто им не хватает тех, что они получили за вызов сюда. — Ты заплатил им? — спрашивает Джордж у Уилбура. — Конечно, нет, — старший держал улыбку на лице. Он приподнялся, чтобы спрятать косячок себе в карман, и серьёзно продолжил: — Они так сильно потекли, когда я оказался рядом, что отдали мне это бесплатно. Джордж реагирует мгновенно: вскидывает брови чуть ли не до начала роста волос и как обычно смешивает своё незаконченное «что?» с нервным смехом. — Господи, не употребляй такие слова при мне. Уилбур откидывается на спинку дивана и хохочет так задорно, так заразительно, что Джордж едва может сдержать улыбку, посмеиваясь вместе с ним. — Но ведь это правда, — продолжает лепетать он и снова давится смехом: — Видел, как они липли? Конечно, он видел. Так бессовестно разглядывал каждый дрогнувший нерв на осунувшемся лице. Потом ведь сам ставил себя на место тех девчат. Джордж ненароком задумался: что будет, если он решит рассказать о деталях, которые он видел? Как при каждом поцелуе в шею Уилл закатывал глаза с фальшивой улыбкой, лишь бы получить то, что он хотел. Или как одна девушка обиженно дула губки, когда Уилбур отдавал чуть больше внимания другой. Или как на секунду их взгляды встретились, пока блондинки впивались ногтями в плечо. Этот пронзительный взгляд, протянувшийся через всю комнату, ощущался чем-то интимным и длился вечность, даже дольше вечности. Джордж почувствовал, что между ними произошло что-то важное и, охватившее тело, волнение заставило встрепенуться, будто в него выстрелили из контактно-дистанционного пистолета-электрошокера. Он резко отвёл взгляд, посмотрев на симпатичного бармена, который, быстро установив зрительный контакт, подмигнул. Впрочем, он решил молчать, не возвращаться к этому, в согласии промычав «угу». — В любом случае… — протянул Уилбур тихо: — Не хочешь попробовать? Он приблизился достаточно близко к лицу, чтобы горячее дыхание смогло обжечь чужое ухо. Его глаза метались по кислой физиономии Джорджа и заметили частое подёргивание губ. Он чувствовал, как сильно юноша напряжён прямо сейчас. И вовсе не из-за Уилбура, если только совсем чуть-чуть. Больше из-за себя, из-за того, что сердце так и норовилось подавить все чувства, которые как огонь сейчас разгорались. — Ты про махорку? Нет, спасибо, — неловкий тон, следом последовавший кашель, чуть не выдали его с поличным. Он помотал головой, категорически отказываясь. Уилбур недовольно цокнул языком, драматично закатил глаза и жалобно промычал, слегка отстраняясь. — Ты правильный до безобразия, Джордж Дэвидсон, — завопил он. Между ними снова повисла тишина. Джордж никак не отреагировал и делал всё, чтобы не повернуть голову налево. Но Уилбур был слишком настырным, не мог оставить всё вот так. Рука его снова находит Джорджа. Она поправила край выреза на чёрной толстовке, кончиками пальцев касаясь шеи, будто случайно. Сут рассматривал чертовски красивый острый профиль, наконец приблизился ещё раз, сложил губы трубочкой и подул на упавшую на глаза тёмную чёлку, привлекая к себе внимание. Джордж дёрнулся и лицом изобразил непонимание, смешанное с недовольством. Но это сработало, и Уилбур испытал внутренний восторг. — Можешь хотя бы пойти со мной? Одному курить в туалете скучно, — он ластится как кот, строит жалобные глазки, будто выпрашивает лакомство. Но Дэвидсон непробиваемый. — Так тут девчонок полно, пойди пригласи какую-нибудь, — Джордж оглядывает взглядом танцевальный зал, подбородком указывая на столпившихся вместе девушек у барной стойки, оживлённо болтавших с барменом. Одна хороша другой и выбор на любой вкус. Он резко выдохнул через нос, что напоминало смех: — Будешь послушным, она тебя и удовлетворит как следует. Может даже несколько раз. Джордж снова смеётся. И когда слышит, что его смех не подхватывает собеседник, поворачивает голову налево, встречаясь с карими глазами. Он мог поклясться — сейчас этот взгляд был похож на взгляд дикого зверя, что вот-вот нападёт на свою жертву. Вцепится глубоко и крепко клыками в тело и не посмеет выпустить. Даже тревога к горлу на секунду подступила оттого, как волосы на затылке встали дыбом. А Уилбур молчал. Уилбуру было не смешно. Только когда их зрительный контакт продержался секунд тридцать, Сут заговорил как ни в чём не бывало. — Они все такие одинаковые. Их вызвали сюда для одной цели — ублажать других, а я хочу с тобой, Джордж, — заявляет Уилбур, а внутри Джорджа всё начинает буксовать, он застопоривается на простой фразе, — которая для Дэвидсона звучала неоднозначно — неопределённо дёргая бровями. Старший встаёт с дивана, предварительно взяв Джорджа за руку и потянув на себя: — Ну давай же, пойдем. Младший сделал глубокий выдох, прикрыл глаза, досчитал от десяти до одного и сдался. Он поддался просящему тону Уилбура, оторвал задницу от нагретого места на диване и поравнялся рядом с ним. Сут сразу повёл их вдаль, от пьяных людей, от громкой музыки. Пока двое парней проходили мимо барной стойки, Джордж чувствовал, как в его спину вперился чей-то взгляд, а после послышался заливистый смех нескольких человек — смех тех девушек. Такой противный, будто ведьминский. Пальцы предательски начинают дрожать, и Джордж уверен, что Уилбур это почувствовал, потому что тот моментально переплетает их, такие мерзкие, холодно-скользкие, даря им тепло и успокоение. Сквозь темноту в коридоре, напротив двери в туалет, две пары карих глаз обратили внимание на знакомый силуэт мужчины, прижимающий рыжеволосую красавицу к стене. Он неумело оставлял на её шее влажные поцелуи, а та так неестественно постанывала и выгибалась в спине, будто шея — самая эрогенная зона на свете. У Джорджа с Уилбуром эта сцена вызвала рвущийся наружу смех. Но старший успел со скрипом открыть дверь, и они почти вбежали в уборную, молясь не нарушить такой «страстный» процесс. Вокруг них обычная небольшая коробка в приглушённом оранжевом свете. Джордж закрыл за собой дверь на замок с улыбкой от увиденного, а Уилбур, отпустив чужую руку, сел на закрытую крышку унитаза. Дэвидсон благодарил Бога, что в таком дешёвом заведении туалет был чистым и не вызывал рвотных позывов от запашка. Послышалось шуршание и между пальцев Уилла уже тот самый косяк. Он поднял голову на случай обнаружения датчиков дыма, но, когда плешивый потолок оказался «чистым», Уилбур достал из другого кармана зажигалку, поднёс её к самокрутке и закурил. — И зачем я вообще согласился? — уже жалеет о своём решении Джордж, натягивая толстовку до носа. — Ты идёшь с косяком в дополнении. Как усилитель моей эйфории, понял? За этими словами последовала первая затяжка. С выдохом дымок вился тонко и томно, растворяясь у потолка. Сладковатый запах, нарастающее чувство лёгкости и неги где-то в груди Уилбура переносились и в голову, давая команду затянуться ещё раз. Джордж не спускал с него глаз, спиной подперев деревянную дверь с облупившейся краской в некоторых местах. Их глаза встретились, когда Сут затягивался во второй раз. И решив поиздеваться, старший выпускает два кольца дыма изо рта, направив их в сторону Джорджа. Младший сразу скуксился и начал размахивать одной рукой, рассеивая их, не давая эйфории приблизиться к нему ни на миллиметр. Уилбура это только раззадорило. Он чуть наклонил голову вбок, будто задумался, хотя на самом деле залип взглядом на фигуре напротив него, еле освещённой в свете туалета, на длинных ногах, широких плечах и такой же заднице. — Они не кусаются, милый, — хмыкнул Уилбур. — Ещё как кусаются, Уилл. — Да ладно тебе, Джордж, — протянул Уилбур. Его, кажется, начинало подразвозить от быстро действующей травки, оттого он наклонился вперёд и подёргал Дэвидсона за рукав свободной руки, чтобы притянуть к себе: — Иди ко мне… И Джордж сдаётся во второй раз, уже без сопротивления. Подходит поближе, встаёт между ног Уилбура, при этом больше не прикрывая нос тканью толстовки и смотрит вниз, пока Сут перекладывает руку на талию младшего. — Что? — раздаётся сверху. Уилбур мотает головой, между пальцев перебирая складки толстовки. Карие глаза мерцали, иногда как будто рассыпая вокруг горячие искорки. Дэвидсон останавливается на широком рте, держащем белую скрутку — та висит, прилипнув к слизистой нижней губы. И Сут курит её, даже не убирая от лица, чтобы выдохнуть. Джордж с нахмуренными бровями забирает у него косяк, боясь, что тот задохнётся. Джордж с подозрением смотрит на Уилбура, который не собирается выдыхать дым. Уже хотел сделать замечание, но его опережают руки на собственных щеках, а после резкий толчок. Он потерял равновесие и начал падать вперёд. Руки Джорджа, быстро отреагировав, нашли плечи Уилбура и упёрлись прямо в них, пока коленка, ударившись о фаянсовый туалет, легла между ног Сута, слегка надавливая на пах. Их рты приоткрываются в поцелуе, и Уилбур ртом передаёт поток дыма другому. Младший чувствует, как задыхается. Он крепко жмурит глаза, когда в лёгкие попадает дым махорки, а эйфория сильнее любого алкоголя бьёт по голове. Он отталкивает Уилбура от себя, чуть больно не врезавшись спиной в дверь. Прикрывает веки, трёт переносицу, раздувает ноздри, пытаясь надышаться так нужным ему сейчас свежим воздухом. Уилбур от смеха складывается пополам, продолжая сидеть на крышке унитаза. — Какого чёрта? — сквозь зубы и новый подступающий кашель выкрикивает Джордж, аж эхом отдававшись о стены уборной. Он прикрывает рот рукавом, на кончике языка появляется горьковато-сладкий вкус травки. Дэвидсон опешил так сильно, что перед глазами мигали звёздочки. Его горло першит, а тревога нарастала, когда сознание с каждой секундой всё больше и больше прояснялось; Уилбур поцеловал его. Их губы соприкоснулись, пускай даже таким образом. Уилбур замолкает, поднимается, встаёт почти вплотную с Джорджем и забирает из его пальцев уже непригодный для курения косяк, который дошёл почти до фильтра. Он поднимает его на уровень глаз Джорджа, чтобы тот сконцентрировался на затухающем огоньке. И это помогает. Младший быстро успокаивается, и Сут тушит косяк о стену рядом с плечом Джорджа, чтобы потом выкинуть на пол. — Ты как? Сразу нахохлился, как котёнок, — говорит он ласково, без грамма злости от того, как больно его толкнули в грудь. Ничего не имел против этого. Понимает, что заслужил. Только издёвка слетает с губ, а рука треплет по плечу: — Переживаешь, что перестал быть таким чистеньким? — Идиот, — грубо выпаливает он, практически шипит. Хочет замахнуться рукой, сильно ударить, вышибить мозги. Но всё, что получается — врезаться ладонями в грудь Уилбура, не давая ему приблизиться ещё ближе: — Ты хоть понимаешь, что творишь? Уилбур берёт за запястья, убирает руки от себя, взамен начинает крепко держать их в своей хватке, пальцами слегка надавливая. Он наклоняется к уху и откровенно пошло произносит шёпотом, заставляя вздрогнуть, а кровь накалиться. — А что я творю, малыш? — выдохнул довольный Уилбур. Он отстранился, чтобы посмотреть на реакцию, продолжая мурлыкать: — Ты наверняка мечтал оказаться на месте тех цыпочек. Буквально пожирал нас взглядом. Низкий мягкий тембр пробрал до мурашек, и Джордж невольно облизнул губы, следом закусывая нижнюю почти до крови. Тёмный пронзительный взгляд метнулся к приоткрытому рту, поднялся по лицу, потом снова опустился на шею, по которой стекала капелька пота, размывая красный пигмент. Младший как-то неловко пошатнулся, моргнул, сглотнул нервно, отчего кадык судорожно дёрнулся, а щёки покрыл чуть стыдливый румянец, и отвёл взгляд. Уилбур всё видел. Уилбур всё знает. — Какой же ты… — выдавливает Джордж: — Уилл, ты… Сердце загнанно бьётся где-то в горле, не давая договорить, голова кружится, а колени начинают подгибаться. Уилбур замер, медленно повернул голову, приподнял бровь, не став дразнить ещё больше. Он сделал шаг вперёд. Джордж не отшатнулся, даже руки не вырвал из цепкой хватки для обороны. И это стало зелёным светом для старшего. Он наклонился немного и уткнулся Джорджу в щёку, улыбнулся нагло и кончиком носа потёрся о кожу. Руки Уилбура отпускают запястья, перемещаются на талию. Он удивляется тому, какой все таки Джордж маленький в его руках. Такой хрупкий. От этого Сут ещё ближе прижимает брюнета к себе, будто пытается защитить, прикрывая всем телом. — Можно? — спрашивает он шёпотом, губами прислонясь к горящей щеке. И когда чувствует нервные кивки несколько раз, слегка поднимает голову и вновь целует. На этот раз в губы. У Джорджа крышу буквально срывает, и тонкие пальцы моментально забираются в пушистые мягкие кудри. Он не верит, что это реальность, а не очередной влажный сон, после которого просыпаешься с отвратительным чувством внутри. Но всё это так реально, что Джордж молится не будить его. Они целуются жадно, мокро, порывисто. Но Уилбуру всё мало, ему нужно больше — всё всеобъемлющее внимание Джорджа. Его жадность, его страсть. Он пробрался холодными пальцами под безразмерную толстовку Джорджа, заставляя того вздрогнуть от контраста температур. Тело под одеждой горячее, влажное, и по-девичьи гладкое. Дэвидсон всхлипывает, и этот полустон звучит круче стона любой самой сексуальной красотки, с которой после концертов проводил ночи Уилбур. — Ты такой потрясающий, так опьяняешь, — мурлычет старший прямо в губы между поцелуями: — Действительно усиливаешь мою эйфорию. Джордж хихикает, и когда Уилбур пытается сказать что-то ещё, младший затыкает его нежным поцелуем. Руки с волос перемещаются к лицу, ласково поглаживая. Уилбур не мог больше терпеть, внизу всё пульсировало, поэтому он резко отстранился, сделал шаг назад и отвёл взгляд. Оба они громко дышали. — Джордж, — тот резко поднимает голову: — Ну её, эту вечеринку, этих людей. Пошли лучше ко мне? Дэвидсон поморщил нос, а потом улыбнулся так открыто, так неуместно-очаровательно, что сердце Уилла пропустило удар, и уголки собственных губ поползли наверх. Какой красивый, думает он, как же сильно Уилбур его любит. — К тебе, говоришь? — дёргает Джордж за замок на двери и довольно хмыкает: — Ну, тогда, веди.