Ты лузер, детка

Нам часто приходится врать, чтобы жить эту жизнь. Когда люди спрашивают "как твои дела" отвечать "нормально". Когда интересуются твоими планами говорить "всё идёт хорошо". Когда с любопытством просят рассказать, что произошло за день, сказать "ничего необычного". Это избавляет от чужих намерений сделать ситуацию лучше, потому что заведомо и так понятно, что ничего не изменится. От непрошенных советов, наставлений и пожеланий сходить к психологу легче не станет, а может и вообще усугубит положение. Привычный способ избавиться на время от своих проблем, позабыв об их существовании, это выпивка. Хороший, крепкий алкоголь ударяет в мозг, и сознание расслабляется. Каждая клеточка тела успокаивается, принимая приятную волну наслаждения и небытия. Прекрасное чувство эйфории, безмятежности, спокойствия... Которое на следующее утро заменяется похмельем. Хаск как никто другой знает, что это. В конце концов, он бармен этого дурацкого отеля. Выслушивать посетителей, их жалобы на жизнь, что им не хватило на наркоту или последняя шлюха отказалась их обслуживать, непременно утомляют. Подавая им напитки, после опустошения двух-трех бокалов их язык развязывается до такой степени, что говоры демонов походили на бессвязное бормотание. Из пьяных речей можно узнать пофамильно всю родословню клиента; несчастную работу, на которой он заебался пахать, и то, как он всех населяющих Ад на своём хуе в пять дюймов вертел. Короче говоря, много чего на пьяную голову. Но клиентов в отеле не так много, так на что жаловаться Хаску? На дешманскую выпивку, которую он всё равно опустошает? На вечно улыбыющуюся рожу оленя, которую он видит каждый день? На стену в зале, которая часто подвергается каким-либо разрушениям, и еë чуть-ли не каждую неделю заново отстраивают? К этому всему Хаск давно привык. Привык быть обычным элементом, работником этого цирка Шапито, выслушивающим просьбы налить за бесплатно или взамен на оплату хуй отсосать. Пока что этими вариантами пользовался только Энджел Даст, потому что он и был тем самым клиентом вечно жалующимся на свою ничтожную жизнь и, по сути, единственный, так как взамен их шлака предпочитают обычные ночные клубы. Хаску ничего не оставалось делать, как выслушивать пьяные жалобы Энджела, потирая тряпкой бокал. Хаск ненавидел фальш. Ненавидел обманчивые маски, за которыми пряталась иная натура. Он прямолинеен, холоден и о своих чувствах говорит в лоб, не беспокоясь при этом обидется ли его собеседник. Хаск серьёзный слушатель, часами стоящий у барной стойки, натирающий и так чистые бокалы. Это помогает ему хоть как-то успокоится, когда Энджел в очередной раз ноет ему о своей неудачной жизни. Демон выслушивает его и каждый раз истории паука не меняются, только добавляются мелкие дополнения "а сегодня меня отымели трижды за час" и "прикинь, у Барни разрядка задержалась на несколько секунд.". Но не может же Хаск послать его нахуй, сказав "не заебался ли ты пиздеть об этом каждый день?" Всё-таки ночные, пьяные посиделки хоть как-то избавляют порнозвезду от тревог, дают шанс выговориться и напиться, а завтра утром встать как ни в чём не бывало и снова налепить маску "у меня всё в порядке, я стою и хуй стоит". И это раздражало Хаска. Раздражало то, как Энджел прячет в себе боль и изливает её только тогда, когда пьян. На трезвую голову он отрицает все свои сказанные полные искренности слова. Надевает облик беззаботного, извращенного паучка, у которого вся жизнь — это порнхаб с пометкой "юмор". Низкосортный юмор, к слову, так как после "работëнки" радостным и весёлым он себя не чувствует. После работы первым делом он идет к барной стойке, прилипает к Хаску и после пожелания слетать в трехбуквенное эротическое турне садится на барный стул и заказывает себе самое дешевое, горькое пойло. В один из таких дней сценарий повторяется. Меняется лишь конечное событие. Это был хуй знает какой день, потому что в аду трудно различить когда зима, весна и осень. Ад это не Земля, где всё поделено на месяцы, соответственно, на времена года. В этот день, точнее в ночь, с грохотом отворяется входная дверь. Входит высокий силуэт, напоминающий женский за очертания груди и худобы. Но нет, это просто Энджел вернулся с работы. Уставший, замученный, что можно было понять по его лицу, которое ничего, кроме смеси злости и предвкушения от предстоящей выпивки, не выражало. Хаск тяжело вздохнул, заранее приготовив бутылку бухла. — Хаски, мне как всегда, — попытался нацепить улыбку Энджел, что вышло не очень. — Ты когда платить за алкоголь будешь? — глядя прямо в глаза паука, недовольно спросил кот, но всë равно открыл бутылку, зная, что оплаты деньгами никакой не будет. — Отплачу минетом, целые двадцать минут удовольствия, Хаски! На этот раз не будешь отказываться? — с ухмылкой спросил звезда сомнительной работы, подставив подбородок под обе руки, хищно глядя на впереди стоящего. Хаск понимал, что если он опять скажет "пошел нахуй", то Энджел ответит "только на твой". — Нет, откажусь, — скорчил котяра хмурую гримасу. Он подал бокал с крепким напитком Дасту. Тот, как всегда, отпив первый глоток недовольно сморщился от терпкого, горького вкуса. Поборов неприязнь к бухлу, к которому по-хорошему должен был привыкнуть, так как пьет его каждый день, он отпил ещё два глотка. Улыбка расплылась на пауке моментально. Каким бы гнусным пойло не было, эффект после его выпивки отчетливо ощущался в теле. Начинало игриво покалывать в груди, голова будто бы становилась легче, словно все плохие мысли отошли на задний план. Именно такое свойство алкоголя обожал Энджел. Дающее забыться. Отпустить хотя бы на ночь все свои проблемы и пожить так, как хотелось бы жить всегда. Терпеть день, чтобы расслабиться ночью. Терпеть работу, чтобы после неё как следует напиться вдребезги. Будучи в стельку бормотать всякий бред, пока подружка Черри висит на плече и поет казахские песни на азиатском наречии. — Ах!! Охуенно, — Энджел запрокинул голову назад, с пьяной улыбкой на лице рассматривая потолок отеля, — Если б ещё наркота у меня была, то вообще был бы кайф. Кстати! — Энджел резко дернулся вперед, но Хаск на это никак не отреагировал. — Какой-то полурак-полухуй забрал из автомата последнюю партию! Этот чмырь умчался с моей Ангельской Пылью, пока его не сбило камазом. И это еще хуже! Ни понюхать не вышло, ни пизды надавать! Сегодня был не день, а не есть Люцифер что! «Началось», — Хаск по привычке взял чистый стакан и тряпку. Снова выслушивать душераздирающие слова Энджела о том, какая жизнь хуевая, что имеет его и в прямом и в переносном смысле. — Сегодня у меня опять была съëмка порно-фильма. Длится по хорошему должна была час с лишним, если б не мой партнер, которого Валентино мне подсунул! — ударив по стойке кулаком, громко сказал Энджел. Хаск лишь дернул своим ухом, натирая бокал. — Этот дерьмоед что-то съел перед съëмкой, и его блять стошнило прямо во время того, как он меня ебал! Вся моя прекрасная спина была в его отвратительной, зеленовато-коричневой рыгачке! Просто омерзительно, я полчаса отмывался! Хаск равнодушно смотрел на то, как Энджел активно жестикулирует, показывая своё недовольство, и параллельно этому пьет из бокала. — Я сказал Валентино, что не хочу сниматься с этим ублюдком, у которого не только спина горбатая, покрытая угрями, так еще и хуй кривой! А что блять сказал этот мотылек недоношенный? "Энджел, детка, до конца осталось двадцать минут. Если не потерпишь, я вырву и согну хуй твоего партнера, чтобы пропихнуть тебе в глотку"! У меня вопрос что там сгинать можно?? Он и так налево смотрит, словно увидел своими несуществующими глазами открытый грузовик с травкой! В петлю что-ли свернет? Хмм.... А я бы на это посмотрел.. После Энджел снова отпил глоток, но подумав, что одного недостаточно, решил выпить всё содержимое залпом. Как и следовало ожидать, он протянул бокал за новой порцией. — А вообще Валентино гондон ебаный. У него настроение меняется по щелчку пальцев. Вот у меня же такого нет! Разве такое было, что я сначала был довольный жизнью как если бы вынюхал всю марихуану, а потом внезапно ни с того ни с сего разозлился, будто бы у меня пять раз подряд должен происходить половой акт с клиентами, у которых члены и двух дюймов не доставали! — паук сложил руки в боки. — Я же абсолютно всегда спокоен, на чилле, на расслабоне, постоянно шучу. У меня нет никаких проблем и я доволен тем, какая у меня жизнь! — Последнее это пример злости или сарказм? — хмыкнул Хаск, протирая края стакана. — Что? — изогнул бровь Энджел. — Это правда. Никакого сарказма, никакой подводки к чему-то. Голос паучка чуть дрогнул, когда он это сказал. Чтобы вновь расслабиться, Даст снова отпил глоток. — Я реально доволен тем, что имею. У меня работа, заработок, секс, наркота, друзья, Нагетс. О чём ещё мне нужно мечтать? — Ммм, ну не знаю, — саркастично протянул Хаск, закатывая глаза. — К примеру, о свободе? О жизни без зависимостей? О хорошем достатке, а не о тех грошах, что ты получаешь? Энджел что-то буркнул про себя, отпив на сей раз приличное количество жидкости. — Я и так свободен! Я могу делать всё, что могу! Жизнь без зависимостей? В аду? Мне комфортно с наркотой и с бухлом, знаешь ли, и я не собираюсь от этого отказываться. Ну а денег мне хватает! — Если бы ты был доволен своей жизнью, ты бы не приходил каждый раз ко мне ночью, не пил бы и не жаловался о том, как тебе плохо, — искоса посмотрел на Энджела кот, положив протертый дочиста бокал туда, где он изначально был. — Ты бы не менял свой настоящий образ сломанного человека на позитивную куклу без забот каждым утром. Ты бы не скрывал своих эмоций, не таил бы их глубоко в себе и не выплескивал бы их за выпивкой. Энджел сжал пальцами стакан. Он понимал, что перечисленное Хаском правда, только вот признавать этого не хотел. — Жалуюсь?? Я не жалуюсь! Я лишь рассказываю, как у меня прошёл день! Я всегда веду себя естественно, у меня нет смысла что-то скрывать. Я не понимаю, что за хуйню ты несёшь, — огрызнулся Энджел, отпив последний глоток напитка. — Лучше налей мне третий разочек. Но Хаск убрал бутылку, на что вызвал нехилое такое удивление у паука. — Ничего я больше тебе не налью. Меня достало видеть, как ты набухиваешься до отключки, а утром ведёшь себя так, будто с тобой всё в порядке. — .... С чего я тебя вообще волную? — внезапно задал вопрос звезда. — Это моя жизнь. Я сам решаю, как и что мне делать. Хаск на этот вопрос тяжело вздохнул. На самом деле он сам не знал почему. Но догадывался. И ему не очень хотелось, чтобы его догадки были верны. Что он реально после всех душераздирающих изречений Энджела в подвыпившем состоянии о том, какая жизнь хуевая и на хуях он в последнее время скачет хуевых, проникся к нему. Стал искренне ему сопереживать. Старался помочь. Во-первых, это подорвет его образ холодной стали, которую можно растопить только бутылкой дерьмового пойла. Во-вторых, Энджел не тот человек, с кем бы Хаск хотел сближаться.... Но мы же не контролируем свои чувства. И Хаск прекрасно понимал, что сейчас им движет лишь желание помочь Дасту. Только вот как ему это сказать? — Мне просто надоело твоё нытьё, — в своём репертуаре сказал кот. Почему-то эти слова ранили Энджела. — Ах, моё нытьё?? Ты же бармен, сам же говорил, что это в твоих обязанностях выслушивать клиентов, даже, если они не платят! — возмущенно ахнул паук и встал со стула. — Но если тебе надоело моё нытьё, то так уж и быть, я не буду тебя этим досаждать. Энджел развернулся и стал направляться к себе в комнату. — Тем более у меня всё прекрасно. Сказал он. Хаск стукнул себя по лбу. «Не лучшие слова я подобрал». Обычно Хаску всё равно, когда его собеседник обижается на его слова. Но тут он ранил Даста и причем сильно. Каждый день выслушивая его жалобы, наливая ему алкоголь, Хаск чувствовал, что в данный момент Энджел в нём нуждается. Что именно ему он может рассказать о том, как ненавидит это место. Как ненавидит свою работу. Как ненавидит снующих бродяг, которые так и норовятся его облапать. Как ненавидит себя. И своим равнодушием "мне просто надоело" он буквально убил Даста, который в нём видел свою отдушину, своего понимающего собеседника... Тому, кому можно было довериться. С огромным сомнением, но довериться. Энджел недалеко ушёл. Хаск окликнул звезду, на что тот с недовольным лицом обернулся на него. — Чего тебе? — Прости меня. Два несчастных слова Хаску было тяжело выговорить, однако он это смог и Энджел на него смотрел не так озлобленно. Второй отвернулся. — Забей. Это я тебе постоянно ныл о своей жизни. Естественно тебе это надоест. Слушать одно и тоже. Хаск подошёл к Энджелу. Положил руку на его плечо. Паук удивленно посмотрел на него. — Ты лузер, детка, — он усмехнулся. — Как и я. А лузеры понимают друг друга. Знаешь, мы с тобой даже похожи... Под выжидающий взгляд Даста Хаск сделал паузу. Спустя несколько секунд он продолжил свою мысль. — Мы оба в дерьме. Наша жизнь зависит от чужих демонов, и мы ничего не можем делать, кроме как жить, упиваясь алкоголем и другими "прелестями" этого места, — Хаск хмыкнул. — Я тоже стараюсь быть спокойным, но внутри меня буря эмоций.. Я хочу выговориться, но не знаю кому.. Да и не стал бы.. Потому что я, как и ты, держу проблемы свои при себе. Что неправильно.. Энджел усмехнулся, сложив руки на груди. — А кто меня упрекал в том, что я строю из себя беззаботного чела и что я скрываю свои чувства? — В отличии от тебя я не строю из себя беззаботного демона, — поправил любитель азартных игр своего собеседника. — Я просто... Немногословен... И не привык доверять другим. «Это ты так отмазался или что?» — спросил у самого себя в мыслях паук, но решил ради своего же блага это не озвучивать. — Давай просто поговорим.. По душам. Нам обоим станет легче. Тем более бармен должен выслушивать душеизлияния своих клиентов, даже, если они не платят. Энджел хихикнул. Казалось, что за день это была его истинная, радостная улыбка. — Хаск, через постель понимать друг друга гораздо проще~ — Дохлый номер. — Хах.. Я шучу, — улыбнулся Энджел Даст. — Мне... И вправду нужен тот, кто будет меня слушать и понимать.. Даже без выпивки. Просто. Хаск улыбнулся краем губ. — Отлично. Я и буду "тем" демоном. Так непривычно было видеть улыбающегося, поддерживающего Хаска... Но Энджелу нравилось. Нравился его решительный настрой, его приободрительные слова и улыбка... Щёки парня невольно покраснели. Осознание, что в этом чертовом Аду есть хотя бы один демон, который бы его понимал и поддерживал, кроме Черри, заставило чувствовать Даста себя ещё счастливее..Определенно, это один из лучших дней в его жизни.