***
Еще неделю затишье, в котором Кенни успевает пропасть. Он все чаще ночует дома, вслушиваясь в скрежет досок под завывающим ветром и жмется к едва работающему подогревателю. Кайл — дурак, и он дурак, что влюбился. Со стены на него смотрит плакат полуобнаженной Дженнифер Энистон, совершенно непохожей ни на Кайла, ни на мужчину в целом. Угораздило же. Кенни быстро надоело играть в отношения, это нудно, тяжело и не нравится. Он не хочет быть девчонкой, хотя носить платья интересная затея, он хочет целоваться, держаться за руки, кататься на одном велосипеде летом и делать это с Кайлом, настоящим Кайлом, не напридумывавшим себе всяких глупостей. Он думает об этом долгое время, пока не решает, что пора бы мыслям заткнуться и позволить ему заснуть. Мучаясь от холода понимает, что не получается и всю ночь недовольно сипит, неспособный вытащить из головы чужой приставучий образ. Кайл думает об этом не меньше, пока не приходит к мысли о том, что девочкой в их отношениях должен быть он. Пугается, трескает себя по голове и успокаивается, решив, что это непрямое влияние Картмана, последнее время шутившего про ПМС дольше положенного. Потом все же неловко позволяет мысли развиться дальше. Представлять себя кокетливой девчонкой, выдувающей пузыри из натуральной резинки и хлопающей ресницами при виде возлюбленного быстро вызывает отвращение и это позволяет чему-то внутри щелкнуть. Если ему не нравится, значит и Кенни не хочет видеть себя тем, кем не является? Потом на ум приходит Рэд, которая, пусть и девочка, не стесняется в выражениях, громко хохочет, нагло флиртует и проявляет инициативу там, где, по рассказам романтичных фильмов, ее должен проявить мужчина. Кайл совсем запутывается и зарекается возвращаться к теме, совершенно его неудовлетворяющей. Кенни остается без разговора. Потом Кенни остается без приветственных скромных поцелуев, потом без прогулок после школы, ночевок, лишней коробки сока, беспокойного взгляда из-за шмыгающего носа и без взглядов вовсе. Официально между ними ничего не поменялось и даже спустя год, обжимаясь с Генриеттой Биггл в ее нонконформистской комнате, Кенни чувствует себя паршиво, словно изменяет своему парню.Глава 1
14 апреля 2024 г. в 12:20
Строить отношения в Саус Парке — охренительно хреновая идея. Примера здоровой любви во всем городе не найдешь и приходится выражать ее как умеешь, а если не умеешь — учиться, глядя, как пьяный отец поколачивает мать.
Все это Кенни очень не нравится. Ему вообще много вещей не нравится, но тех, что нравится, куда больше. Он любит смотреть с сестрой мультфильмы о бесстрашном рыцаре, спасающем принцессу от дракона, любит играть с Картманом в настольные игры, пускай заканчивается все очень плачевно; любит не ночевать дома, таскаться с отцом Стэна на рыбалку, играть в снежки на школьном дворе, а еще — Кайла Брофловски.
Но Кайл Брофловски — мальчик, пускай очень хороший. Долго к нему Кенни свои чувства не хранит, скомкано признается в любви, потирая потные руки о выцветшую ткань джинсов, и тихо надеется не быть засмеяным. Когда тебе тринадцать и ты влюблен в лучшего друга многое делать не остается. Возможно, где-то глубоко внутри Кенни хочет, чтоб ему отказали и он мог продолжать свою спокойную-неспокойную жизнь без особых колебаний, потому что не любит ответственность, но все равно бурно радуется, когда такой же неловкий мальчишка теребит концы рубашки и делится взаимностью.
Кайл Брофловски все еще мальчик и они оба не знают, что с этим делать. Романтичные фильмы говорят, что в правильных отношениях должны быть мужчина и женщина, что мужчина должен делать первый шаг, что женщина должна принимать цветы и подарки. Кайл не хочет быть девочкой и тогда Кенни соглашается занять эту роль, по-правильному держа язык за зубами, скромно убирая волосы за ухо и смущенно прикрывая рот при смехе. Он ответственно подходит к их отношениям и одной холодной ночью надевает мамино платье под парку, что Кайл совершенно не оценивает. Он тоже старается, делясь на обеде соком, переплетая их руки на прогулках и раскачивая Кенни на качелях — совсем как в фильмах!
Долго это не длится и вскоре Кенни вновь сально шутит, хихикая над собственной глупостью, первым чмокает Кайла в уголок губ или притаскивает в школу порножурналы. Совсем не женственно. Кайл ничего не понимает, это заставляет его сердиться и бояться, потому Кенни целую ходит за своим парнем, избегающим контакта, хвостиком.
Кайлу это не нравится. Ему много вещей не нравится, но это непонятное — в особенности. Живя в Саус Парке уже-почти-четырнадцать лет, он понял, что ничего логичного в нем нет, но очень стремился к созданию порядка хотя бы в сокровенном. Ему хотелось, чтобы все в его отношениях с Кенни было правильным, потому что это важно. Шейла и Джеральд Брофловски стремились к идеальной семье, Кайлу это нравится и Кайл это непонятное хочет.
Поэтому, когда ничего не понимающий Кенни, не бросающий попыток узнать, что за тишина повисла между ними, в очередной раз подсаживается к Кайлу в столовой близко-близко, сталкиваясь плечами, он тащит мальчика на задний двор. Тот удивительно пустует, обделенный вниманием готов на большой перемене.
Кайл надавливает Кенни на грудь и тот послушно упирается в стену позади.
— Послушай, Кен, — вздыхает Кайл. — Мы делаем что-то неправильное.
Кенни оттягивает ворот парки, что становится видно его широкую улыбку. Он не любит подолгу размышлять о всякой философской херне, но с этим соглашается. Они делают что-то неправильное и странное, и это здорово, потому что, кажется, все, что делает Кенни в компании Кайла, Стэна или Картмана — неправильно.
Смотря в чужие довольные глаза, Кайл хмурится:
— Это не такое неправильное, чел, понимаешь? Я знаю, что вы меня все считаете помешанным перфекционистом, но это, вообще-то, не так. Мы с тобой... как-то далеко зашли.
Кенни не понимает. Ему приходилось делать более странные вещи, и торчать от кошачей мочи, и летать в другие измерения — черт, да они в детстве женщину подожгли! — и ничего.
Он тянется к Кайлу, но тот удерживает его на месте.
— Ты слышишь, Кенни?
— Слышу. Твое понятие "далеко зашли" какое-то странное, я же не сексом с тобой занимаюсь.
Кайл вымученно стонет и убирает руку с плеча Кенни. Тот смешливо фыркает, отталкивается от стены и обнимает, прячась от морозного воздуха в капюшоне. Он не будет говорить, что скучал.
— Ты придурок.
— Сам придурок, — отвечает Кайл, отстранясь. — Ничего дельного не ответил.
Кенни пожимает плечами:
— Что ты хочешь услышать?
Кайл отводит взгляд и между ними повисает тишина. Они оба знают ответ, почти ощущают его где-то в глубине грудной клетке и делают вид, что не прочитали в глазах напротив. В школе трезвонит звонок, но Кайл остается на месте. Еще одна странная неправильная вещь.
Кенни устает ждать и оценивает молчание как что-то свое, отходя подальше.
— Надумаешь — звони. Надеюсь, в следующий раз разговор перерастет во что-то большее, — Кенни мигает глазами и тянет смешливым голосом пошлость. Кайл думает, что им обоим не смешно.