Старый новый друг

Дрожащие ноги отказываются держать на себе вес вмиг ослабевшего тела и так не вовремя подгибаются, вынуждая опуститься на холодный пол, больно упёршись спиной в ножку компьютерного стола. Теперь всё осталось позади и эмоциям наконец можно позволить вырваться наружу. Всё то напряжение, что испытывало расшатанное за последние дни сознание заставило содрогнуться, едва сдерживая себя от случайного всхлипа. Не было ни слёз, ни истерики. Тишину нарушало одно только нервное дыхание и стук собственного сердца, отбивающего удары в ушах. В который раз он действовал на грани быть пойманным, в который раз рисковал не только собой, но и людьми, успевшими стать чем-то большим, нежели просто знакомыми. Пускай прошло всё лучше, чем того можно было ожидать, тревога внутри, коей не давали выхода на протяжении всей миссии, скапливалась на протяжении долгого времени и теперь вылилась в не самые радужные последствия. Руки тряслись, отчаянно сжимая белую ткань толстовки в области груди, а воздуха становилось катастрофически мало, приходилось дышать ртом, чтобы хоть немного побороть нарастающее головокружение. Абсолютно каждый предмет перед глазами двоился, все границы смазывались, превращались во что-то неясное и это пугало. Пугало ни на шутку. Лололошка не помнил, когда в последний раз переживал что-нибудь, хотя бы отдалённо сравнимое с его нынешним состоянием. Помутнённое сознание никак не успело среагировать на звук, подозрительно схожий с тем, как скрипит их входная дверь, когда кто-либо входит в блок. Точнее, мозг отказывался даже переваривать услышанное, словно блокируя все внешние раздражители, чтобы не ухудшать состояние парня, который старался зацепиться хоть за что-то реальное, лишь бы вытянуть себя из нахлынувшего чувства паники, смешанного с непонятным страхом неизвестности. Он смог. Он справился с тем, что ему поручили, но что будет дальше? Вернутся ли его друзья — Дилан и Чед — такими, как прежде? Вернуться ли они вообще или, быть может, окружающим так же подчистят память о двух парнях из седьмого блока. В голове роилось множество вариантов того, что может произойти, один был хуже другого. Лололошка понимал, что всё должно пройти гладко и правда пытался успокоиться мыслью о том, что сам же себя и накручивает. Дилан точно знал, на что идёт, предлагая отправить сигналы о поломке. Знал ведь? Открывается вторая дверь, теперь уже без скрипа, как раз ведущая в комнату двух парней. Расплывчатое зрение распознаёт лишь силуэт в белых тонах, что присаживается прямо напротив и смотрит, кажется, выжидающе. А Лололошка не понимает, кто перед ним, не знает, чего от него хотят, почему смотрят так внимательно и ничего не делают. Но бездействие чужое оказывается недолгим и Лололошка искренне надеятся, что смешок со стороны ему не послышался. Да, реакция безусловно странная на его-то видок, однако и её будет достаточно, чтобы прийти в себя хотя бы чуточку. — У-уу, никуда не годится! Нет-нет! — неожиданно резко заговорил человек перед ним и голос его почему-то показался знакомым, будто встречались они прежде. И Лололошка глаза рукавом кофты растирает, дышит загнанно, чувствуя, что от постороннего присутствия рядом легче становится. Мягкие подушечки пальцев с трепетом обхватывают запястье, уводят руку в сторону, чтобы не мешала лицо рассматривать и парень, подняв взгляд, наконец узнаёт в ночном госте... себя? Точно отражение своё увидел, только вместо голубого — оранжевый. Таинственный незнакомец, которого Лололошка уже видел однажды во сне, теперь сидит прямо рядом с ним и одним только видом приковывает к себе всё внимание, не оставляя тревожным мыслям места в голове. — Ну-ка, сопли утёр и оп! Поднимайся, — заводной двойник, игнорируя непонимающий взгляд, ухватил Лололошку за плечи и сам поднялся, утягивая его за собой. — Кто ты... такой? — испугаться появлению весёлого незнакомца юноша и не подумал, так его привлекли манеры и внешний вид парня перед собой. Они были полностью идентичны друг другу, но в то же время вели себя так по-разному и это, признаться честно, манило. Хотелось узнать о госте ещё больше. Рука мягко обхватывает талию мироходца, прижимает ближе, словно вот-вот его закружат в танце. Знал бы Лололошка, что в подобной ситуации он уже оказывался раньше. Двойник ухмыляется с интересом и склоняется к лицу, на котором застыло удивление и взаимная заинтересованность в том, что происходит. Осторожным движением он отталкивает от себя Лололошку и заставляет того покрутиться несколько раз вокруг себя, но в глазах напротив нет ни тени осознанности. Не помнит, значит. — Кто я? — с тем же энтузиазмом вторит клон и, удерживая юношу за кисти рук, вновь притягивает к себе. За чёрными линзами очков не видно, как в оранжевых радужках мечется огонёк тоски и ожидания чего-то далёкого. Будто сейчас случится столь желанное чудо и Лололошка в его руках вспомнит всё, но этого не происходит ни через две секунды, ни через три, ни через пять. Сдержанно выдыхая, двойник обнимает мироходца и шепчет ему на ухо. — Твой старый новый друг, полагаю. И Лололошка хмурится, прекрасно понимая смысл произнесённой фразы, только не может найти на задворках памяти ни единого воспоминания, которое хоть как-то могло бы быть связано с его... другом? Точно ли они были друзьями в прошлом? — Джон Дейви Харрис, он же JDH! — и названый вмиг отскакивает от смятённого юноши, отвешивая театральный поклон. — Но! Попрошу не звать меня по фамилии. Это невежливо... Джон или Дейв! Да... Так определённо лучше. — JDH? — цепляется за сокращение Лололошка, выпученными глазами уставляясь на двойника. Тот шикает на него и подносит палец к губам, давая понять, что говорить на эту тему не собирается. Печально. — Рано, красотка! Ещё очень-очень рано, — Джон складывает руки в замок за своей спиной, склоняет голову в бок и замолкает, заставляет задуматься над тем, зачем вообще он вдруг решил появиться, раз не планировал отвечать на вопросы. — Я здесь лишь за тем, чтобы убедиться, что вы, дорогуши, не запороли столь простое задание. К роботу я тоже заглядывал, — выдаёт всё как есть двойник, словно эта информация не имеет никакой ценности. Теперь Лололошке известно, кто такой JDH и что он присматривает за ним, но что делать с этим непонятно. — Прошёл час... Браво, думал, ты будешь спать! Джон разворачивает мироходца и осторожно подталкивает в сторону кровати, не обращая внимания на возмущённое «ой» со стороны, и Лололошке приходится опуститься на прохладную постель под давлением чужих рук. — Сложный денёк выдался! Отдыхай, красотка, — двойник своевольничает и сам откидывает одеяло в сторону, чтобы мироходец мог улечься в постели и укрыться им. Но Лололошка застывает на пару мгновений, переваривая чужие выходки, и мотает головой с просьбой подождать и дать ему время осмыслить хотя бы малую часть того, что произошло. Джон усмехается и галантно перехватывает его запястье, прикасаясь губами к каждой костяшке на руке, после чего присаживается рядом и пихает Лололошку в плечо, давая намёк, чтобы тот лёг. — Ты ещё успеешь узнать всё, не забивай голову всем и сразу, — двойник, будто мамочка заботливая, накидывает край одеяла на мироходца и склоняется ниже, опаляя чужое лицо горячим дыханием, а руки устраивает по обе стороны от плеч юноши. Очки самую малость спадают с глаз, позволяя Лололошке увидеть то, что с весёлой улыбкой клона никак не сопоставляется. Он сталкивается с грустным взглядом, который не может никак прочесть. Джон точно скрывает в себе что-то, что не получается разгадать с первой попытки и Лололошка всё больше убеждается, что хочет узнать своего двойника, вспомнить всё, что их связывало до того, как он оказался в этом треклятом мире. Уголки губ перестают так фальшиво тянутся вверх, предавая всегда радостному лицу необычайную серьёзность и Лололошка чувствует, как его втягивают в трепетный поцелуй, с нежностью проводят языком по пересохшим от волнения губам и выдыхают, заставляя мурашки побежать по коже от неизвестных доселе ощущений. Юноша затаивает дыхание, боясь пошевелиться лишний раз, старается связать слова в своей голове в осмысленное предложение. — Ты... точно старый новый друг? — специально выделяет последнее слово, делает на нём акцент, потому что кажется всё это невозможным, но в то же время сердце в груди заходится в бешеном ритме, словно почувствовало что-то своё, родное. И в ответ ему усмехаются тихо, мотая головой так, что понять ничего нельзя. Джон опускает голову на чужое плечо, от чего-то посмеиваясь, и не сдерживается, касается губами венки на шее, пуская удары тока по телу. Лололошка шумно вбирает воздух в лёгкие и хватается пальчиками за бока чужого белого халата, сжимает неосознанно. Джон приподнимается, всматривается в раскрасневшееся лицо под собой и большим пальцем поглаживает щёку Лололошки, улыбаясь снисходительно так. — Придёт время, красотка, и ты всё вспомнишь, — юноша вновь ловит своими губами чужие и этот поцелуй становится окончанием их внезапной встречи. Веки нежданно начинают тяжелеть и совсем скоро мироходец погружается в нежные объятия темноты, пока фантомные следы от прикосновений двойника ещё греют тело. — Засыпай.