Кто мы в погоне за звёздами?
Не хочешь потанцевать со мной?
Большой бальный зал пестреет цветастыми подолами платьев, белоснежными либо, наоборот, тёмными, словно смоль или ночное небо, фраками. Звёзд кхаэнрийцам, как и солнца, никогда не увидеть. Однако это не мешает им насладиться этим вечером и забыться, кружась в танце, ощущая тепло любимых рук, даже сквозь кружево элегантных перчаток. Альбедо всегда забавляло это. Взгляд мажет по фигурам внизу, люстрам, украшенным свечами, блики которых прыгают по стенам, словно стараясь угнаться за установленным музыкой темпом. Они — одно из самых развитых государств, отказавшееся даже от покровительства Богов, но всё равно регулярно собираются здесь, — ворота в этот вечер были открыты даже для тех, кто не отличался высоким статусом или связями, — просто сливаясь с мелодией фортепиано, рефлекторно перебирая ногами. В чём, в конце концов, смысл от танца, если каждое движение досконально просчитано? Наверное, поэтому Альбедо, будучи алхимиком, которому так важны пропорции и соотношения, вечно прозябает в стороне. Кафель странно громко на фоне музыки стучит под каблуками, словно одно неверное движение могло разбить плитку или чары этого вечера. По этой причине он старается ступать ещё осторожнее, чем до этого, едва ли не скользя с одной ступени на другую. Под ладонью непривычно проходится гладкое, покрытое лаком дерево. Редко он снимает перчатки. Сейчас можно даже визуально оценить, насколько кожа огрубела от слишком частого, пускай и непрямого, контакта с химикатами. Он быстро спускается, стараясь держаться правого края витиеватой лестницы, которая располагалась ближе к стене. В зале ему делать совершенно нечего. Все уже нашли себе компанию или пару для танца, ведь заранее понимали куда и с какой целью идут. Взгляд на мгновение замирает на фигуре наставницы, стоящей в противоположном краю зала. Рейнтодир стоит подле короля, расслабленно улыбаясь, и притопывает в такт мелодии. Подобно Альбедо, она не жаловала лишнего контакта с людьми, однако отдохнуть можно было и не сжимая чьей-то ладони. Да, её место определённо было там. Рядом с кем-то столь значимым для всей этой толпы, как их правитель. Сам Альбедо останавливается в небольшом, мало освещённом пространстве рядом с лестницей. Тут места, наверное, с маленькую комнату. При желании, можно было устроить здесь ещё один банкетный стол, либо сложить то, что в теории могло пригодится, но не требовалось в срочном порядке. Да только все намеренно игнорировали сей факт. Изредка парочки прибегали сюда, чтобы постоять и перевести дух, уронив голову на чужое плечо. Некоторые леди ненадолго задерживались, сбросив натирающие ноги туфли. Кому-то просто было необходимо оказаться немного поодаль всей суеты. День всеобщего бала всегда подразумевал под собой небольшую сказку. За пару недель до мероприятия король отправлял своих людей предупредить горожан. В этот момент и начинали твориться чудеса. Работа шла куда проще, улочки наполнялись смехом, весёлыми разговорами. Иногда можно было наткнуться на девушек, которые, шутя, изображали вальсовый шаг. Стоило им поймать чужой взгляд, как сразу смущённо отворачивались и возвращались к прежним делам с тихим хихиканьем. Альбедо нравилась суета подготовки, магия и счастье, парящие в воздухе, разгоняемом подолами юбок. Находится здесь приятно, просто с годами… ему всё больше кажется, будто бы он не на своём месте. Пальцы торопливо поправляют белые манжеты, что перекрутились из-за спешки. Корсет непривычно сдавливает талию. Не так уж часто он заморачивается над внешним видом. Ему не нужно регулярно являться свету и обращать на себя внимание. Сегодня он такой цели также не преследовал, однако не хотелось нарушать гармонию, которую так долго и старательно выстраивал каждый из присутствующих. Он неловко теребит подвеску в форме четырёхконечной звезды, когда-то давно подаренной матерью. Наблюдение за тем, как, кружась, сменяются одежды и лица, воистину завораживает. Но недостаточно сильно, чтобы он не ощутил на себе тяжесть чужого взгляда. Он оборачивается и в васильковых глазах играет весёлый огонёк, а по губам растекается мягкая улыбка. Альбедо даже не приходится выдавливать из себя дружелюбие в ответ. Всё сглаживается само собой, стоит только ощутить именно его внимание. Лишние голоса уже не долетают до слуха, а прежнее напряжение растекается по телу, предвкушением оседая на кончиках пальцев. Он отлипает от стены и легко кланяется, стоя в каких-то паре метров от Альбериха. — Могу Вам чем-то помочь? — учтиво интересуется Альбедо. На мгновение кажется, словно музыка замолкла. Либо она уже настолько въелась в сознание? — Дайте-ка подумать… — Кэйа показушно прикладывает пальцы к подбородку. Мелкое подобие склада здесь всё-таки организовали. Взору предстаёт приблизительно с дюжину ненужных стульев, на спинке одного из которых небрежно брошена тёмно-синяя накидка. Альбедо качает головой, на что Кэйа неловко жмёт плечами. Раз уж не собирается поддерживать имидж, мог хотя бы к самой вещи уважение проявить. Но кто Альбедо такой, чтобы читать нотации принцу? — Пожалуй, есть кое-что, господин алхимик. — Серьёзным голосом сообщает Кэйа, кивнув каким-то своим мыслям. — Полагаю, Вы уже заметили, в какой шумной и торжественной обстановке мы находимся. — Да. — Альбедо прикусывает губу, сдерживая желание вновь улыбнуться. Они сейчас придерживаются манер или успешно разворачивают нелепый спектакль где-то за кулисами? — Наблюдательность — необходимое мне качество. Да и довольно трудно не заметить переполох, творящийся во дворце. — Это точно. Приготовления к торжеству — сущий кошмар. — Усмехается Кэйа и его тон в миг теплеет. Один шаг. Не позволяет ближе, пока не услышит чёткого согласия, — Вам неприятны такие места, однако Вы всё равно здесь. Альбедо склоняет голову к плечу в немом вопросе. Пояснений не следует, зато выдаётся отличная возможность рассмотреть чужой образ получше. На самом деле, ничего, что слишком сильно бросалось в глаза. Разве что тонкие золотые цепочки на брюках слабо бликуют в этой полутьме. Рубаха украшена аккуратным кружевом. Если убрать аксессуары, можно подумать, что перед ним не наследник престола, а обыкновенный городской, вырвавшийся из надоевшей рутины. Складывалось впечатление, словно даже Альбедо сильнее заморачивался, пока наряжался. Хотя, наверное, вся суть была как раз в накидке, столь опрометчиво брошенной позади. Впрочем, чего ещё было ожидать? Кэйа Альберих. Принц, прекрасно исполняющий свои обязанности, но который ни в какую не желал заострять внимание на своём статусе. Сколько раз сам Альбедо был свидетелем "нападений" прямо на городских улицах. Толпа детей собиралась вокруг юношеской фигуры, весело тараторя об играх, в которые они уже успели или хотели поиграть с ним. Кэйю всё, кажется, более чем устраивало. По крайней мере, так детскому лепетанию тщательно порой не внимают даже родители. — Не понимаю, к чему Вы клоните. — Полагаю, Вам не составит особого труда простоять здесь весь вечер тихим наблюдателем, но… — Светлые брови подлетают вверх, когда ему протягивают ладонь, отвесив лёгкий поклон, — Не против ли Вы потанцевать со мной? Блики в глазах сверкают драгоценными камнями. Долгую минуту, медленно текущую, как воск свечи, Альбедо разглядывает Альбериха младшего. На губах улыбка, однако её уголки нервно дрогнули, что не ускользнуло от внимания. Будто бы человек перед ним ожидает, но очень боится отказа. Приказы принца не обсуждаются. Для Альбедо на это правило любезно могли закрыть глаза, но… Отказать Кэйе у него попросту никогда не хватает сил. На протянутую ладонь легко опускается другая. Лицо Кэйи тут же озаряется, а едва уловимая до этого тревога окончательно исчезает. Альбедо подходит ближе укладывая руку на чужое плечо, а кэйина в то же время быстро находит талию, чуть надавливая. — Но, должен признаться… — Альбедо неловко отводит взгляд, а улыбка так и не сходит с губ, — Я не помню, когда последний раз танцевал. Возможно, несколько лет назад, когда учился у матери. — Госпожа Рейнтодир танцует? — Кэйа вскидывает голову в сторону, где ранее стоял отец. — Порой нужно как-то отвлечься от работы. Мелодия внезапно меняется. Флейта выходит на передний план, затмевая собой прежние завывания струн и клавиш. У Кэйи бегут мурашки по спине, когда он вслушивается в музыку, и он закрывает веки. На первый взгляд незамысловатый во всех смыслах инструмент, однако, при правильном подходе, заставляет сердце трепетать. Совсем, как человек рядом с ним. Кэйа возвращается в реальность и теперь смотрит на него с лёгким, даже скорее детским азартом, говорящим: ну что, попробуем? Скрипка вновь становится громче, заявляя своё право быть услышанной. Теперь они с флейтой ведут вместе, словно очередная пара, пришедшая на бал. Первые шаги выходят какими-то чересчур неловкими с обеих сторон. Альбедо старается вспомнить всё, чему его когда-то научили, но получается плохо. Они сбиваются с ритма, пока вовсе не останавливаются. — Мне жаль. — Альбедо закрывает глаза, испытывая жгучий стыд за то, что спугнул волшебство, нависшее над ними. — Всё в порядке. — Успокаивает Кэйа, не убирая рук, — Просто ты слишком серьёзен. Первая неформальность за вечер, а голос всё такой же бархатный. Альбедо склоняет голову к плечу, — как можно несерьёзно относиться к чему-то настолько сложному? — и Альберих делает шаг назад, за которым приходится тут же последовать. — Твоё тело лучше понимает, куда двигаться. — Ещё один неожиданный шаг, но теперь уже вбок. Ноги рефлекторно передвигаются за ним, — Видишь? — со смешком интересуется он. Это утверждение не кажется надёжным. Это парный танец, он не может двигаться просто так, как хочет. Но иного выбора, кроме как довериться, у него нет. Осторожный кивок. — Славно. Тогда попробуем ещё раз. Они вновь дожидаются момента, когда мелодия затихнет, чтобы легче влиться в ритм. В этот раз движения даются проще, хоть и скованность не исчезла бесследно. Чувствуя, что опять начинает зацикливаться на счёте, Альбедо поднимает голову, устанавливая зрительный контакт, Кэйа лишь ободряюще улыбается в ответ. Теперь не существует ни роскошного зала за спиной, ни кхаэнрийцев, которые могут в любой момент прервать их. Есть только музыка и васильковые глаза напротив. В здешней полутьме и редких отблесках пламени свеч складывается впечатление, будто у ночного неба отобрали кусочек, заодно прихватив пару звёзд, и поместили в одном взгляде. Хочется смеяться над собственными, мыслями, но Альбедо ограничивается улыбкой и закрывает глаза. Они кружатся в каком-то понятном лишь им двоим танце. Оглядываясь назад Альбедо понимает, что это совсем не похоже на вальс, который он наблюдал у горожан до этого. Всё те же шаги и повороты складывались в совершенно иную картину. Особенную. Ему это нравилось. Нравилось не пытаться взять контроль над ситуацией, а просто наслаждаться моментом. В какой-то момент музыка совсем затихает. Её заменяют голоса и звон посуды. Для гостей сделали перерыв, значит, скоро кто-нибудь придёт в их временное убежище. Кэйа аккуратно берёт его за запястье и тянет за собой. Накидку спешно забирают, они тихо поднимаются по той же лестнице и выходят в тёмный коридор. Освещение давно потушили за ненадобностью, только огни с улицы пробивались сквозь стёкла больших окон. Их шаги эхом разлетаются между мрачных стен, а сердце от чего-то продолжает колотиться быстрее обычного. — Спасибо, что составили мне компанию, господин алхимик. — Альберих выходит вперёд и смотрит на него через плечо. — Вам тоже. Жаль только, что я не так уж хорош в танцах. — Ну… — задумчиво тянет Кэйа, — Это лишь вопрос времени. Нет предела совершенству. Альбедо тормозит, будучи удивлённым сказанным, и Альберих останавливается следом. Теперь принц полностью развернулся в его сторону. — Вы предлагаете..? — Если Вы не против повторить. — Ухмыляется Кэйа на так и не законченный вопрос. — Почему у меня такое ощущение, словно меня втягивают в нехорошую авантюру? — недолго подумав над предложением, справился Альбедо. Теперь в тупик ставят уже Кэйю. Из главного зала отголосками опять начинает доноситься скрипка с фортепиано. Они играют в гляделки с полминуты, перед тем как Кэйа заливается смехом. Тихим и мелодичным. Теперь Альбедо действительно слышит музыку. — В каком-то смысле Вы правы. — Улыбается Альберих и кланяется, — Спокойной ночи, господин алхимик.