blazing to the meridiem

кристал очень красивая. она честная, искренняя, а еще смелая. когда тэмина выгоняют из дома родители в девятнадцать лет, именно чон-младшая собирает своих двух друзей детства на берегу озера в их родном городке роли — столице северной каролины. — я все придумала: моя подруга живет в теннесси, мы можем поехать туда и она нам поможет найти место. я уже ее предупредила. — а если не получится? мы не знаем, поступит ли каждый из нас. и, что более важно, если не общежитие, то где мы будем жить без денег? — чонин болтает ногой, сидя на небольшом мостике над озером. он всегда был тем, кто сперва взвешивает все «да» и «нет», прежде чем станет на что-либо соглашаться. тэмин молчит. ему стыдно, что все это затевают из-за него. вот бы провалиться сквозь землю прямо сейчас. — там куча универов, — девушка немного хмурится, бросая камешек. он бьётся о воду и провоцирует легкие колыхания воды. — и вообще, можно устроиться на работу. я так и планирую сделать. — это неправильно, сучжон. вы не должны отдуваться за меня, я должен как-то сам, — самый младший в их трио возражает, но две пары карих глаз участливо следят за ним. словно родители, безусловно любящие и поддерживающие любой выбор дитя. — ну уж нет, — чонин кладет руку на плечо ли, приобнимая; девушка же укладывает голову на другое. — помнишь, когда умерла моя любимая собака черри? он кивает. конечно же помнит, ведь копал яму под проливным дождем на окраине небольшого леса, из-за чего потом слег с воспалением легких. — а помнишь, как вы с каем поколотили джухена, когда я призналась ему в любви, а он надо мной посмеялся? — девичий голос заставляет погрузиться в иное воспоминание. но непонятно, к чему эти двое ведут. — ты всегда был рядом. а теперь отгоняешь нас, когда сам столкнулся с трудностями? брюнет шумно сглатывает, уставившись на пасмурное небо. его друзья — единственное, от чего он не готов отказаться в этой жизни. они действительно через несколько дней после этого разговора, с сумками и рюкзаками наперевес, покидают город, в котором жили с самого рождения. кристал тихо плакала, уставившись в окно, пока грубая ладонь чонина стирала с фарфоровой кожи соленые дорожки. тэмин спал, откинувшись на спинку сидения в вагоне; измученный моральными терзаниями и последними ссорами с родителями, он лишь таил внутри жалкую надежду, что завтра будет лучше. он проснется и вдохнет полной грудью воздух перемен и радости, пусть до боли и кашля, но полностью свободный. штат теннесси, расположившийся на западе от северной и суровой каролины, встретил их на главной вокзальной станции на удивление безразлично. с другой стороны, никаких неприятностей — уже хорошо. — я будто иностранка, — кристал поворачивается к ребятам лицом, продолжая вышагивать по небольшой улочке нэшвилла спиной вперед, — даже и не скажешь, что мы все еще в родной америке. — осторожнее, — тэмин хватает девушку за рукав свитера и тянет с силой на себя, дабы та не столкнулась с угрюмым бегуном. она вжимается всем телом в младшего, отчего они оба, кажется, даже перестают дышать. а она вкусно пахнет. как будто летом у бабушки на террасе есть сладкие персики, сок от которых дорожками сладчайшего сока достигает локтей, но ты не успокаиваешься, пока не съешь столько, чтобы не думать о них до завтрашнего дня. о кристал тоже сложно не думать хотя бы день. наверное, нет человека, которому она бы не понравилась — кроме джухена, конечно. но после того, как он получил пару тумаков, мнение было успешно изменено. — все нормально? — чонин подходит к этим двоим почти вплотную и аккуратно заправляет прядь выкрашенных в рыже-русый цвет длинных локонов. тэ возвращается на планету земля и отступает на шаг назад, переводя взгляд на друга. тот всегда заботится об отсутствии неловких ситуаций между ними тремя. — конечно! я ведь не упала стараниями мини. в самом деле, обустройство жизни в новом городе оказалось куда сложнее, чем кто-то из них мог ожидать. каждый в компании решил не упускать возможность поступить в университет. и если тэмин и кай выбрали одно посредственное учебное заведение, но разные факультеты, то девчонка решила обогнать всех разом и подалась в лучший универ. к их общему удивлению, все смогли поступить и даже предприняли попытку разделиться (изначально всех радушно приняла та самая подруга чон, чтобы они смогли встать на ноги), да только долго не продержались. к слову, квартиру было искать бесполезно, учитывая, что денег у них было не так много. без кристал было сложно. не было звенящего смеха, шумных вечерних посиделок, просмотра кино и простецких, но таких вкусных завтраков, которые соображали они втроем. ким вообще сам не свой стал: отгородился от тэмина и едва ли контактировал с ним в студгородке, тогда как их подруга была так увлечена факультетом рисования и новыми друзьями, что изредка отвечала на сообщения в течение дня. единственная нить, которая помогала держаться трио на плаву — выходные дни. за этот короткий премежуток они максимально наверстывали упущенное. особенно стоит отметить кая: он так сильно старался, что в итоге заполучил сердце их горячо любимой подруги и они даже стали встречаться. ли было откровенно хуево от осознания данного факта. он тоже пытался быть достойным конкурентом парню, джентльменом для нее, но в сухом остатке остался лишним, просто другом. даже не так — третьим колесом, ведь теперь их встречи стали звучать не звонким вопросом «а давайте сходим в кино?», а безликим «мы с кристал взяли билеты в кино. хочешь с нами?», где двое из трех надеятся, что эта встреча так и останется свиданием. и если сперва тэмин соглашался на любое приглашение и терпеливо ждал, когда эта парочка закончит целоваться или называть друг друга тошнотворно-милыми прозвищами в его присутствии, то спустя пару месяцев после значимого события он начал испытывать отвращение к девушке. что произошло значимого? ах, да. сообразили на троих съем небольшой двухкомнатной квартирки. они все приложили немало усилий: девушка устроилась официанткой в кофейню рядом со своим университетом, дабы не тратить слишком много времени на передвижение. тэмин так усердно учился, что смог выйти на повышенную стипендию, а чонин… он не особо хотел прилагать физические усилия, поэтому вложился в съем родительскими деньгами. семья у него влиятельная: в их родном городке отец кая держит целых три ресторана, а как единственный ребенок у родителей он получил безлимитный доступ к деньгам. даже на расстоянии, ведь он, в отличие от товарища, не ругался со своими предками. и первые месяца полтора все было реально хорошо. они наслаждались совместной жизнью и рутиной, словно ничего и не менялось вовсе между ними. кристал сияла ярче солнца даже когда была уставшая после рабочих смен и всегда спешила к своим мальчикам со списанными десертами, пока они делили на двоих домашние обязанности (не без лени и споров, конечно). одну комнату джентльмены отдали принцессе, а вторую разделили на двоих. и ведь соседство было комфортное для всех… первые полтора месяца. а потом у тэмина начался новый квест — как можно дольше не возвращаться домой. почему? все просто. его двое половозрелых друзей в отношениях решили, что секс на всех поверхностях несчастной квартиры такой громкости, будто они живут сами, станет отличным решением. наверное, для них и да, но не для самого ли. это было невероятно неприятно. и нет, он ни разу не ханжа: в родном роли у него была даже не одна девушка! и всякое он попробовал на себе: трение сквозь одежду, чтобы их не спалили родители, поспешный отсос, траханье сиськами и даже разок полноценный секс. он был неловкий и не очень приятный, но в целом было забавно. поэтому проблема заключалась не в отсутствии опыта, ничуть. скорее это казалось жутко неправильным: он хочет съесть на завтрак синнабон, а чонин в одном лишь полотенце вжимает девушку своим телом в столешницу и, кажется, сейчас сожрет целиком. а когда мужской хрипловатый голос произносит «э… и вам доброе утро», то они отпрыгивают в разные стороны. словно не слышали, как он громко топал, ага. и так все время, да и подобная сцена — не самое откровенное, что он видел. у кристал, оказывается, ужасно писклявый голос и она не любит убирать за собой волосы из слива душевой. а вот у товарища идиотская привычка врать с серьезным лицом. неделей ранее, пока брюнет зубрил материал к экзамену, сучжон так заходилась противными скрипучими стонами в своей комнате, что это было просто невозможно. — что такое, мини? — в дверях комнаты на упорный стук появился парень, окидывая беспокоящего нечитаемым взглядом. — тише! пожалуйста! — тэ хмурится и вот-вот стукнет кима за надменную ухмылку на раскрасневшихся губах. — о, прости. просто моя девушка захотела поиграть в приставку. я попрошу ее быть потише. кажется, младший прямо сейчас краснеет от кончиков ушей от услышанного. приставка-то находится в мужской спальне. — да я! да ты! да мне абсолютно все равно, что вы делаете! просто тише! мне завтра экзамен сдавать! кай смеется и качает головой, плотно закрывая дверь перед чужим носом. нос, к слову, тоже покраснел. единственное, что еще не заставило тэ съебаться куда угодно из этой обители содомского греха — вера в то, что они «натрахаются». ну невозможно же всю жизнь ежедневно это делать. ну, правда. и, судя по всему, какое-то невидимое существо, которому он молился, сжалилось. может, эти двое просто стали тише, однако последние две недели жаркого августа парень смог дышать свободной грудью: эти двое спокойно завтракали по утрам без излишнего тяжелого флирта, периодически ходили на свидания вдвоем и в целом чонин в основном ночевал в спальне парней. где-то в этот период у брюнета рождается внезапная череда сомнений в себе. да, он всецело принял тот факт, что влюбленность в чон — слишком громкие слова и это было не более, чем симпатия до первого разочарования. только вот дело в другом. ким чонин. гребаная влажная мечта девчонок с его потока не только благодаря привлекательной внешности и телу, но и загадочности, которая прямо-таки преобладала по сравнению со всем остальным. но тэмин никогда в жизни не подумал бы, что он будет в числе этих девчонок. и смириться с этим крайне непросто. не так давно они остались вдвоем в квартире, пока девушка усердно трудилась в своей кофейне. на самом деле, ее отсутствие — вещь довольно частая, ведь, ко всему прочему, она проводила время со своими новыми друзьями. другое дело, что и ким — душа компании, которого всегда ждут однокурсники после пар и норовят куда-нибудь затащить. а тут так удачно совпало, что они оба направились домой сразу после пар. — а ну-ка иди сюда! — чонин грозно кричит из глубины квартиры, пока младший убегает с его джойстиком от приставки куда глаза глядят. правда, это заведомо проигрышная стратегия, ведь светловолосый — с юных лет спортсмен, в отличие от некоторых. учащающиеся позади тяжелые шаги приближаются, а крепкая рука хватает за ворот кофты, с силой потянув на себя нарушителя игрового порядка. ким, будто бы это не составляет никаких усилий, разворачивает к себе лицом смеющегося мини, но тот быстро затихает, вглядываясь в безупречное лицо. — сначала уборка, а только потом игры, — немного успокоившись, младший продолжает крепко держать вещицу двумя руками. взгляд кая тяжелый, нечитаемый. интересно, у всех при подобной интеракции сердце пропускает пару ударов и ладони потеют? а что еще интереснее, давно тот из обычного школьника превратился в самую настоящую модель? — так бы и сказал, что хочешь поиграть вместе, — светловолосый усмехается и без лишних слов тащит ли обратно в спальню и ведет прямиком до собственной кровати, где вальяжно садится, разводя пошире ноги. — садись, будем открывать тебе новый мир. — да ну, это скучно, — парень хмурится и качает головой, эти игрушки никогда не были ему действительно интересны. впрочем, чонина сказанное ничуть не убедило: он просто цепляет младшего за локоть и с силой тянет прямиком на себя. тот громко выругивается, усаживаясь прямо на друга. а того, кажется, все абсолютно устраивает: его рука ложится на тэминову талию и фиксирует, а сам он абсолютно расслаблен. — чтобы говорить, что что-то неинтересно, тэ, нужно сперва попробовать, — чужое дыхание опаляет ухо и младший ежится от этого, решив не вступать в спор. правда, поза их со стороны наверняка выглядела странно, но они ведь вдвоем дома. можно и позволить себе чуть лишнего, правда? и все же, это оказалось не так глупо, как казалось ли сперва. игра правда довольно забавная, особенно когде жесткие подушечки чужих пальцев накрывают собственные пальцы с джойстиком, показывая правильное управление. стоит ли говорить, что они просидели так почти до самого вечера и пошли убираться, только когда на часах было семь вечера. а что самое неловкое — с этого момента темноволосый стал невольно искать больше близкого контакта с другом детства. правильно ли это? вряд ли… но тот охотно отвечал, что давало какую-то чуждую, глупую надежду. на что? очередной вопрос без ответа. — кстати, тэмини, чонин, — кристал забирается пальцами в свои пшеничные волосы и прочесывает, тем самым убирая пряди с лица, — давайте выпьем сегодня вечером и посмотрим фильм. как в старые-добрые времена. — звучит заманчиво. тогда давайте еще закажем пиццу, — ли опережает своего конкурента (кажется, ким никогда таковым в его глазах быть не перестанет — и речь здесь не о девчонках). — ну не знаю… я хотел поиграть в приставку вечером, — парень делает серьезное лицо, но укоризненное «ну ка-а-а-ай!» заставляет его усмехнуться, махнув рукой. — да-да, ваша идея звучит куда лучше. я буду пеперони. — замечательно. тогда встречаемся в зале в шесть вечера. к этому времени все сделали привычные задачи: сучжон заказала пиццу согласно пожеланиям каждого, кай сходил в магазин за пивом и вином для иллюзии выбора, а тэмин подобрал фильм и помыл всю посуду. все началось абсолютно буднично: они уселись в гостиной и три пары глаз внимательно наблюдали за происходящем на экране, постепенно уничтожая содержимое коробок и жестяных банок. ли уселся сбоку от пары, дабы не чувствовать себя еще хуже при какой-то интеракции. впрочем, пока на экране происходит попытка удивить наблюдателя «неожиданным» (читать как «крайне ожидаемым») ходом, на бедро младшего ложится девичья ладошка и гладит, поднимаясь чуть вверх. — крис, что ты делаешь? — он пытается говорить шепотом, мало ли — перепутала его с каем. — это я, тэмин. — я знаю, — мгновенно следует ее ответ ровным голосом, пока ее ладонь обхватывает внутреннюю сторону бедра парня, опасно близко к паху. все это слишком странно. розыгрыш? — тэмин, ты и чонин — два моих самых ближайших человека. я люблю вас обоих, — она переглядывается со своим бойфрендом и снова переводит взгляд на друга, — и мы подумали, что есть одна вещь, которая может помочь нам укрепить нашу взаимосвязь. — к чему ты клонишь? — давай попробуем секс втроем, — кажется, чон сама засмущалась от сказанного, однако ее ладонь все же накрыла пах ли, обхватывая сквозь домашние штаны. — это че, шутка какая-то? — единственное, что он смог выдавить, пребывая в шоке. кажется, это какой-то очень глупый и примитивный пранк, не меньше. — нет, мы серьезно, — по спине аж мурашки бегают от того, что это произносит старший, — наши намеки привлечь тебя ранее увенчались провалом. поэтому решили предложить напрямую. в голове одна за одной проносятся мысли, словно поезд вагон за вагоном несется вдаль. кажется, тогда при глупой шутке с приставкой кай спросил, не хочет ли он присоединиться… а в другой раз сучжон поинтересовалась, снимает ли он стресс эргономичным методом, при этом показывая в воздухе недвусмысленный жест. точно, он ведь тогда еще оскорбился и наворчал на нее. растерянность от запоздалого осознания сменяется удивлением, когда девушка резко поддается вперед и прижимается своими губами к тэминовым. ее ладошка ложится на щеку товарища и он все же поддается соблазну: приоткрывает рот, обхватывая чужую нижнюю губу своими. они с каем пересекаются взглядами и от этого по спине бегают мурашки. они наверняка делают что-то неправильное, но эти двое… неправильно, когда девчонка целуется то с одним, то с другим парнем, а все, что чувствуется на языках — привкус пива; неправильно, когда она подначивает парней уже в спальне на своей кровати — «ну же, всего разочек!» и тэмин с чонином целуются. неловко, сталкиваясь носами и зубами, прижимая друг друга за затылок ближе, пока пара карих глаз внимательно наблюдает и, кажется, наслаждается происходящим. «не получается, мини? давай помогу» — и кристал чертовски горячо и в равной степени неправильно раскатывает по члену младшего презерватив ртом, прежде чем происходит то, о чем он даже и не фантазировал. соображать на троих, оказывается, отличается от дуэта. самой чон, похоже, очень даже понравилось, если судить по тому, какой мокрой она была и как усердно сосала — да, они с чонином менялись в процессе. самое интересное — в чужом взгляде не было и намека на ревность к своей пассии. наоборот: он с особым удовольствием делился, не давал их партнеру на сегодня чувствовать себя третьим лишним. спустя какое-то время, когда они убедились, что девушка финишировала достаточное количество раз, три человека завалились на кровать, тяжело дыша: кажется, они вечность занимались сексом, пока не насытились. до дрожащих ног, мокрых простыней и потных тел — но, черт возьми, какие довольные. тэмин смотрит в потолок, закинув руки за голову. мыслей нет совершенно, однако, из этой приятной неги его выводит тяжелая ладонь, расположившаяся на щеке. он инстинктивно льнет к источнику тепла, повернув голову чуть вбок, и ощущает, как чужие губы накрывают собственные. чониновы уста — мягкие и пухлые, поэтому его очень приятно целовать, сминая поочередно то верхнюю, то нижнюю губу своими. они делают это так долго, насколько это вообще возможно и старший отстраняется первым, облизываясь. они улыбаются друг другу и тэмин ждет где-то с полминуты, чтобы увидеть, как целуются теперь уже его друзья, однако этого не происходит. кай просто кладет голову на подушку и прикрывает глаза, а девушка, похоже, уже пребывает в полудреме, прижавшись к боку блондина. кажется, и самого ли уже клонит в сон — он так и не дошел до душа. утром, проснувшись в объятиях сразу двух пар рук, тэмин сперва не понял подвоха. скорее вспомнилось, когда они были детьми и усыпали так в гостиной у чонина, утомившись от нескольких часов беспрерывных игр. впрочем, синяки и засосы на обнаженной груди сучжон, плавно вздымающейся и опускающейся, начали очень стремительно напоминать произошедшее. неправильно. пиздец как неправильно. почему они вообще сделали это? даже небольшая степень опьянения не может служить достаточно подходящим оправданием. темноволосому не по себе. как он может смотреть друзьям в глаза? мягко выпутывается из цепкого хвата ребят и, подобрав на полу свою одежду, выходит, дверь тихо закрывается за спиной. мин спешит первым оккупировать душевую комнату, дабы оценить масштабы последствий. так… несколько засосов на шее, а еще синяк на плече… кажется, это кай вцепился прошлой ночью зубами, когда кристал ровняла рай и ад в простынях между ними. не слишком удовлетворительное зрелище, как и искусанные, сухие губы. наверное, могло быть и хуже: девушка, судя по частице увиденного, была помечена куда большим количеством следов двух партнеров. нога наступает на холодный кафель душевой, а вода, что в следующий миг начинает стекать на юное тело, внезапно вызывает резкое жжение в области спины. ли выскакивает из душевой и оборачивается спиной к настенному зеркалу, повернув голову в сторону. вот блять, да у него вся спина исполосована! даже не нужно гадать, чьими руками, учитывая длинные красные ногти чон. он все же прячется в душевой добрых минут сорок от внешнего мира, смывая с себя остатки вечерней страсти. кожа приобрела прямо-таки красный оттенок от такого длительного контакта с высокими температурами, однако это было необходимо. это утро они провели раздельно, кажется, даже не поздоровавшись между собой: тэмин сел писать доклад, до дедлайна которого еще полтора месяца, девушка вскоре ушла на подработку, а чонин оккупировал обеденный стол, балуясь кофе и читая какой-то безвкусно-пошлый роман (младший прочел аннотацию еще в тот день, когда тот притащил книжонку с библиотеки на прошлой неделе). вечером, когда все трое снова оказались в одном закрытом пространстве, не изменилось ровным счетом ничего. парни молча занимались своей домашней рутиной, даже не переглядываясь. создавалось очень явственное ощущение, что решение, которое эти двое приняли ранее и подкупили тэ, показалось им ошибочным. через некоторое количество дней после произошедшего происходит что-то необычное. тэмин возвращается в квартирку и уже с порога слышит, как сучжон кричит. слова тяжело разобрать из-за того, что она тараторит и проглатывает окончания, однако что-то вроде «он не при чем» и «брось меня, если я такая плохая» он все же разобрал. только вот какого-либо ответа соседа по комнате не слышно. ли все равно спешит в гостиную, откуда и доносился шум, где находит эту пару, стоящую прямиком посреди помещения. ким стоит спиной ко входу, засунув руки в карманы, в то время, как девушка вот-вот то ли его стукнет, то ли заплачет. — ребята, все в порядке? — он вклинивается в это подобие диалога и оба его участника устремляют взгляды на их третьего (уместно ли будешь назвать его лишним, учитывая последние события?) — вот видишь, крис, — светловолосый ухмыляется, пятясь прямиком к креслу и падая ровно в его объятия. — ты сделала все ровно так, чтобы получить желаемое. не ты ли просила меня об этом? она молчит, закусив изнутри нижнюю губу. в ее взгляде на ничего не понимающего младшего читается какая-тон непонятная виноватость. разве так должно быть, когда вы друзья? — хочешь со мной помириться, кошечка? ты ведь знаешь, как это сделать. ким обнажает ряд ровных, крупных зубов. почему-то младшему вспоминается, как они в порыве страсти вцепились в его плечо, пока тот вытрахивал из своей пары остатки рациональности, а сам ли держал ее сзади, создавая трение членом в ложбинке между ягодиц. как неудачно подобран тайминг. — тэмини, у меня для тебя есть кое-что, — с этими словами девушка подходит вплотную к нему и садится на колени, без промедления расстегивая пуговицу его штанов. ее нижняя губа дрожит, будто она и правда на грани горькой истерики… все кажется чересчур неправильным. это совершенно не то, что должны делать друг с другом друзья. — нет. — брюнет перехватывает небольшие непривычно холодные ладошки и не позволяет ей продолжить начатое. нет-нет, младший не хочет повторять произошедшее той ночью. это был эксперимент, шутка — да что угодно, лишь бы имело хоть малейшее значение. — прекрати это делать. — тэмин-а, неужели запретный плод перестал быть таковым? — голос чонина хрипит, заставляя вздрогнуть; он совсем забыл, что здесь есть наблюдатель. чон же все равно пытается добраться до своей цели, словно не отдавая себе отчет в происходящем. это все слишком. — да пошли вы оба нахуй, — медленно отчеканивает он, переводя взгляд с одной пары глаз на другую. о, они явно не ожидали, что их друг способен на такое. — еще раз прикоснешься ко мне — пеняй на себя. как же вы мне омерзительны! хватит мною пользоваться, я, — смотреть перед собой становится сложно, все такое мутное, а голос предательски подрагивает, — я, блять, не игрушка для ваших утех! хватит уже надо мной издеваться! тэмин сбегает из дома. как трус или социопат, имея в кармане лишь телефон и наушники, пока все вокруг такое мутное, а щеки становятся огненно-горячими от каждой солоноватой дорожки, пробегающей по ней вниз, к самому подбородку. все дороги приводят к сентенниалу — местному парку, в котором он был всего лишь раз за все полгода проживания здесь. пустая скамейка под крупным раскидистым дубом приняла юношу. он потерял счет времени, проведенному здесь… правда все, что успел — переслушать плейлист с грустными песнями и вдоволь наплакаться, отчего нижняя губа подрагивала даже после того, как он успокоился. произошедшее ранее ощущалось как чистое предательство со стороны обоих, ни граммом меньше. — вот бы просто раствориться… — вслух размышляет, тяжело вздыхая. жаль, что друзей у него толком здесь нет и переночевать у кого-то, собственно, тоже… когда часы на телефоне показывают полночь, тэмин все-таки возвращается домой. тихо прикрывает входную дверь и пугается от того, что сходу впечатывается в кого-то. — где тебя носило? мы звонили и писали тебе множество раз, — у чонина в голосе беспокойство, а его рука ложится на плечо младшего. почему-то в горле снова стоит ком, но он настолько устал, что ничего не имеет значения. — тебя не касается. и хватит меня трогать, заебал, — младший резко дергает плечом и, не глядя на собеседника, идет в спальню. стаскивает со своей кровати одеяло, забирает подушку, а затем, стараясь не шуметь, размещается в гостиной, потому что спать в одной комнате с кимом казалось ему наименее приятным занятием. тот же молча за всем наблюдал, вплоть до того момента, как ли, в одних лишь боксерах, лег на диван, накрывшись одеялом с головой. последнее, что он слышит, прежде чем провалиться в сон — тихое «спокойной ночи». ночь была сложной. диван оказался ужасно неудобным, во сне воспроизводилось раз за разом произошедшее сегодня, да только препятствовать действиям девушки не выходило совершенно. там она довела начатое до конца, а ким продолжал наблюдать за ними, сидя на кресле. лишь в самом конце он поднялся и подошел к их жертве, вовлекая в поцелуй. стоит ли говорить, что утреннее пробуждение было не особо приятным? не только из-за неудобства и неприятного сна, но и естественной реакции организма. младший тихо бредет в ванную, не смея прерывать тишину квартиры. холодный душ не кажется привлекательной идеей, поэтому тэмин размашисто облизывает свою ладонь, находясь под струйками теплой воды, и обхватывает возбуждение. спиной упирается в холодную стену и прикрывает глаза, помогая себе рукой. перед глазами мелькают фантазии вперемешку с недавно пережитым опытом… вот кристал снова раздевает его и проходится поцелуями по груди, а затем его целует чонин… жарко, вкусно, пошло. член реагирует на это воспоминание характерным подергиванием в руке и младший шипит недовольно, закусывая нижнюю губу. почему кай именно сейчас возникает в мыслях? и, что более важно, почему не может остановиться? полная свобода фантазии привела к тому, что тэмин с силой закусил собственную ладонь, чтобы позорный скулеж не был слышен снаружи, и позорно кончает в кулак, фантазируя о парне. даже не так: фантазируя о лучшем друге, который, ко всему прочему, встречается с его лучшей подругой. какой же пиздец. что за хуйня вообще? с кухни доносится запах какой-то еды и желудок предательски реагирует на него, поэтому несколькими мгновениями спустя ноги приводят тэмина на кухню. кристал делает английский завтрак и оборачивается, мягко улыбаясь; сегодня ее рыжеватые волосы с отросшими темными корнями собраны в неловкий пучок, а на лице уже красуется легкий макияж: кажется, собирается на пары или же работу. какой сегодня день недели? — доброе утро! как спалось? — такая, как всегда. будто бы ничего не случилось вовсе. младший игнорирует произнесенное и проходит мимо, не задев ее ни одним сантиметром кожи. достает из холодильника йогурт, который не съел позавчера; отлично подойдет, чтобы заполнить черную дыру в желудке. — мини, ты меня игнорируешь? я приготовила для тебя завтрак, — даже стоя к девушке спиной, он ощущает, как она расстраивается. у нее вообще легко с эмоциями: плачет, если воздух холоднее на несколько градусов, чем ей бы хотелось. смеется, даже когда шутка совсем дурацкая. любит, даже если человек не заслуживает подобного. слушает себя, даже если совершенно не права. для нее все это имеет так мало значения, что мин ей завидует. до побелевших костяшек, напряженной челюсти и нехватки воздуха, когда предатели, оказывается, были рядом всю его жизнь. кристал кладет ладонь на чужое плечо и ждет реакции, а у брюнета все вскипает внутри и снова вспоминается случившееся ранее. как же, блять, она достала. — убери. — она, похоже, не услышала, с каждой секундой ее пальцы выжигают на плече глубокие раны, которые не затянутся за несколько дней и даже месяцев. — ты глухая? я сказал, сука, убери руку! он разворачивается и резким движением сбивает чужую ладонь с плеча, уставившись на сучжон. ее глаза вмиг наполняются влагой, но она молча прижимает к себе ладошку. ее нижняя губа дрожит, а чонин внезапно прерывает эту «идиллию» и встает между ними, словно щит. все трое молчат. будто бы каждое произнесенное словно абсолютно точно станет моментом смерти другого. — зачем ты его трогаешь? он же предупреждал вчера, — голос кима спокойный, но твердый, как и в любой напряженной ситуации. кристал что-то бормочет сквозь слезы, но ли не способен разобрать, да и пытаться особо не хочет. сердце стучит так гулко, что, кажется, он сейчас откроет рот и выплюнет его без лишних усилий. — я же не сделала ничего плохого, — она практически плачет, комкая фартук, однако младший молча проносится мимо этих двоих, решив не баловать их своим вниманием более. — сейчас ты совершенно не права. — почему ты защищаешь его? — девушка всхлипывает, стирая слезы так неловко и размашисто, будто маленький ребенок. кай хмыкает сухо, отходя от нее к столу. — а если бы он меня ударил? ты слышал, как он крикнул на тебя? — неужели для тебя открытие, что я всегда буду на стороне тэмина? — у чонина голова начинает болеть от девичьей истерики. сейчас он бы с намного большим удовольствием поговорил и успокоил младшего, сделал бы что угодно, лишь бы он не обижался больше… вчера вечером, такой заплаканный и разбитый, он будто с силой сжимал сердце старшего, а затем рвал на мелкие кусочки из-за бессилия. но они слышат, как хлопает входная дверь и проворачивается ключ в скважине замка, свидетельствуя о том, что тот все же покинул квартиру первым. — чонин, я твоя девушка! разве ты не должен быть на стороне того, кого любишь? парень усмехается, подхватывая со стола наполненный апельсиновым соком стакан. делает неспешно несколько глотков, делая ожидание для светловолосой мучительно долгим. как и всегда, хоть она терпеть это не может. — думаю, это было очень большой ошибкой. пора заканчивать с этим, мне наскучило. до пар тэ убивает время в библиотеке, упорно делая вид, что не перечитывает в шестой раз первый абзац второй главы абсолютно рандомного учебника — кажется, он даже не его специальности? лишь бы соседи по квартире оставили его в покое. и, честно говоря, план удался. даже несмотря на то, что они с кимом пересеклись на обеде. благо оба сделали вид, что не знакомы и разошлись по разным углам. по окончании пар брюнет снова приходит в библиотеку и находит укромный столик, где продолжает читать тот непонятный учебник. погодите, он об астрономии? да уж… теперь неудивительно, почему человеку с факультета журналистики здесь не было понятно ни одно слово. когда время близилось к пяти вечера, а желание посидеть на своей кровати или хотя бы диване в гостиной стало в разы сильнее из-за дешевого пластикового стула, он медленно засобирался домой. оказывается, без друзей туго: не с кем обсудить день, подурачиться или приготовить вместе ужин. выяснилось, что у него и правда нет хороших товарищей даже на собственном факультете — максимум знакомые. с другой же стороны, именно тэмин инициатор прекращения общения и избегания, так почему же настолько тяжело на душе? по возвращении домой он с облегчением осознает, что остальные еще не вернулись. правда, в их с каем комнате бардак, потому что все чужие вещи валяются на полу… не похоже на него. впрочем, даже если к ним залез вор и прикончит сейчас ли, он не будет сопротивляться. пускай лучше кристал и кай плачут и жалеют, что так себя вели. где-то через час домой возвращается парень. тэмин лежал на своей кровати и играл в телефон, когда сосед по комнате зашел и стал молча оценивать произошедшее. он подытожил коротким «придурочная» и принялся складывать вещи, принимая правила игры младшего. в какой-то момент тот задремал и потерял счет времени, просыпаясь от того, как закадычная парочка выясняет отношения за пределами комнаты. очень упорно и активно, однако младший не нашел ни одного аргумента в диалоге с собой, чтобы остановить это. просто закрывает дверь в спальню, погромче ею хлопнув, и ложится спать, подозревая, что уже давно вечер. данный порядок вещей продолжается около двух недель. тэмин, в принципе, принял тот факт, что все это время, симпатизируя кристал, в самом деле это не имело отношения к ней. он искал не ее касаний и поцелуев с привкусом персика, а ментоловую жвачку, пухлые губы и глаза, сосредоточенные на нем. поражение ли? почему-то кажется, что нет, ведь не он заварил всю эту кашу. лишь поддавался все это время, будучи уверенным, что друзья ставят на пьедестал именно дружественные отношения, а не похоть. кай первым нарушает это чертовски странное затишье, когда зовет поговорить на балкон. и тэмин, может и хотел гордо вскинуть голову да послать подальше инициатора, но сейчас, когда эмоции немного утихли, а между ними воздух ножом резать можно, он не смог себе позволить поступить подобным образом. маленький столик на двоих на балконе использовался живущими крайне редко, да и надобности особой не было в силу прохлады. сейчас же на нем лежала пачка сигарет и две чашки с, кажется, обычной водой. — будем вдвоем? — мини садится, уперевшись одним локтем в поверхность столика. — да. слишком много накопилось между нами с тобой напряжения, разве нет? и, вынужден признать, виноват именно я. темноволосый кивает, мол, заинтриговал. продолжай монолог. — даже не знаю, с чего начать… лучше задай мне вопросы, которые тебя беспокоят. — для чего ты все это затеял вообще? я знаю тебя так много лет, но это не укладывается у меня в голове, — ли убирает со лба пряди волос и цепляется беспокойным взглядом за старое пятно от ненароком разлитого кофе, которому, кажется, целая сотня лет. — с кристал было удобно встречаться. она не ебет мозг, — ким аккуратно стряхивает пепел в пустую чашку из-под кофе, — да и у нее есть наклонности нимфоманки. удобно, когда тебе не отказывают ни-ког-да — даже в «эти дни», — он ухмыляется, глядя на собеседника, делающего затяжку дымом с его рук. — меня расстраивает услышанное. — м? почему? — не значит ли это, что ты ждешь подобного от каждого человека, который тебе может понравиться? или которому нравишься ты? долгая, красноречивая пауза. чонин раздумывает, как же ему ответить: он всегда поступает именно таким образом, независимо от сложности вопроса. тэмин привык, поэтому терпеливо выжидает, складывая во много раз бумажную салфетку, найденную в кармане. — не то, чтобы она мне вправду нравилась… но я видел, что ты был неравнодушен к ней. мне не хотелось оставаться позади — что бы я делал, если бы вы стали парой? в детстве я не делился игрушками с сучжон, если они нравились тебе. мой отец постоянно ругал меня за это, но я был упертый, поэтому те игрушки дарил тебе. помнишь деревянного слоника? — помнит, конечно. помнит, как горько плакал, когда мама наступила на него однажды. — мне не хотелось утратить с тобой ту былую связь из-за нее, поэтому я пошел на опережение — она давно тянулась ко мне. более того, ее первый поцелуй был со мной в темном углу школьного коридора: она очень просила ее научить. кстати, я бросил ее в тот день, когда ты накричал на нее на кухне. ким тушит окурок о дно уже пустой чашки и достает еще одну сигарету из пачки, лежащей между ними на небольшом столике. подкуривает и протягивает сперва младшему, глядя вдаль: вечер постепенно оседает на всех поверхностях нэшвилла; плавно, без спешки, что очень контрастирует со здешними людьми. недавно начавшаяся осень берет свое: ветерок становится прохладнее, а деревья намекают на скорое поредение своих крон. откровенно говоря, это самый любимый период для кая, всецело дополняющий его личность. — ублюдок. тэмин затягивается, а затем наблюдает, как дым, покинувший секундами ранее легкие, растворяется в воздухе, безжалостно загрязняя окружающую среду. чистосердечное — гвозди в крышке гроба, которые с каждым грозным ударом молотка вносят окончательное понимание перед вечным покоем. тихим, спокойным небытием, которое полагается каждому страннику в конце его пути. единственное, что хочется сейчас сделать — врезать этому ублюдку по ебалу, а заодно и самому получить пару раз. он так долго пытался, так верил в свою удачу и притягательность, чтобы лишь сейчас осознать, что проиграл заведомо и жутко позорно. — знаю. — знаешь ведь, что не прощу? — само собой. мне и не нужно твое прощение, — чонин подымается со своего стула и обходит в два шага столик, который их разделяет. садится между раздвинутых ног ли на колени и смотрит в глаза, словно верный пес. так, будто, несмотря на сказанное, вымаливает прощение. отдаст все до последний нитки и слезинки. — а что тебе нужно от меня теперь? я тебе не конкурент и не был таковым никогда, — мин не смеет разорвать их зрительный контакт; бронзовая от летнего загара ладонь тянется вверх, ложится на ег щеку и большой палец ласково гладит, прежде чем пальцы аккуратно цепляют сигарету и крадут из плена пухлых губ. — покажи мне еще раз, что тебе не все равно. брюнет молчит; перекладывает одни и те же мысли с полочки на полочку, будто бы результат как-либо изменится. пока чонин затягивается, младший завороженно смотрит на это, чтобы мгновениями позднее забрать пагубную вещицу себе. крутит между пальцами, а затем поддается какому-то непонятному инстинкту: зажимает остатки тлеющей сигареты между указательным и средним, а большим давит на фильтр, вдавливая в тыльную сторону чужой ладони, лежащей на собственном бедре, при этом всецело отдавая себе отчет в действиях. блондин плотно стискивает зубы, желваки выступают на лице от сильного напряжения челюстей. ладонь сильнее цепляется в худое бедро, обхватывая его так, что синяки останутся в виде пяти пальцев, но терпит. знает, что это — наименьшее, чем он может доказать свои намерения и осознание совершаемого. потухший окурок падает в чашку, а парни переглядываются. кай шумно выдыхает через нос, а младший наклоняется к нему и накрывает губы своими, требуя поцелуй. торопливый, жадный — все то, что скопилось внутри за все эти месяцы мучительной неопределенности. — никогда не было все равно, как бы я ни пытался, — шепчет в самые губы партнера, придерживая того за подбородок, — прекрати меня изводить, прошу. я не выдержу этого снова. — я так долго ходил и искал лазейку, что просто валюсь с ног… но замок на двери, которая меня манила годами, сломался лишь сейчас. и у меня нет ни одного здравого предположения в голове, почему я мне не стоит заходить туда. после разговора на балконе прошла неделя. впоследствии, когда оба немного отошли от произошедшего, ли стал инициатором нового разговора о статусе их отношений. второй от удивления заметно нахмурился, выдав «разве все произошедшее не сделало нас парой?». крыть здесь было нечем, на этом и сошлись. кристал, в свою очередь, никак не могла определиться с моделью поведения: в один момент она возвращалась в такое родное для парней состояние активной хохотушки, а в другие моменты скандалила на ровном месте. при чем для нее не имело значения, кто стоит перед ней. они приняли совместное решение держать эту попытку в секрете от девушки, да и ото всех в целом. со стороны, по сути, мало что поменялось… они проводили время вместе, играли в приставку, выходили прогуляться и делили на двоих спальню. часто в их планы вклинивалась чон, а все трое упорно пытались игнорировать неловкость и делать то, что привыкли. одной ночью тэмин проснулся от слишком громкого шепота. оказалось, что у чон начался ломка по сексу: она зашла к ним в комнату и попыталась сделать что-то с его бойфрендом, но тот, имея чуткий сон, проснулся и не позволил ей продолжить. несмотря на ее слезы и мольбы трахнуть ее всего разок, честное слово, старший был непреклонен. они с тэмином отвели ее обратно в комнату и ждали, пока она успокоится и заснет. следующим же утром она делала вид, что ровным счетом ничего не произошло: приготовила всем завтрак, накрыла полотенцем, чтобы не остыло, и уехала на работу. после этого случая они сдвинули кровати и спали вместе, а через месяц-другой девушка приняла решение съехать к своему новому парню из другой компании друзей. никто не отговаривал ее, да и, вероятно, она уже обо всем догадалась: пару раз она застала их в компрометирующих позах и за поцелуями. она переводила все в шутки, но вряд ли это было чем-то приятным для нее. а тэмин правда расслабился, пребывая в отношениях с чонином. создавалось упорное впечатление, что сказка заканчивается на том, что тем двоим, кому суждено быть вместе, счастливым концом предначертано быть вместе. но почему-то дисней упорно игнорирует тот факт, что самые настоящие испытания начинаются несколько позже и их может быть много. самое первое — это восприятие окружающих. все же они не могут так открыто выражать свою нежность и близость, когда находятся вне дома. иногда это были косые взгляды на переплетенные в замочке руки, а один раз ким даже нарвался на драку из-за того, что какие-то пьяные пацаны плюнули мерзкое «педики», когда они обнимались вечером в переулке неподалеку от универа. тем вечером ли был личным медбратом своего возлюбленного, которому, кажется, все более, чем нравилось — даже закрывая глаза на сломанный нос. вторым камнем преткновения оказалась сексуальная жизнь. сложно сказать, что у них высокий уровень либидо, однако кай хочет и инициирует близость чаще. тэ любит, когда они это делают, но все же это существенно отличается от гетеросексуального опыта, где не нужна изнурительная предварительная подготовка и очистка. поэтому их секс в основном состоял из прелюдии, не перетекающей в проникновение. трение, оральные ласки, петтинг — разгуляться есть где, да и это даже более приятно, но все время казалось, что недостаточно, хотя каждый раз они шептали друг другу слова любви и нежности не только после оргазма, но и во время занятий любовью. конечно же, и ссор происходит целое море. несмотря на то, что младший вспыльчивый, а чонин — абсолютно невозмутимый, конфликты образовывались просто из воздуха. особенно после того, как сучжон съехала с квартиры и дала ясно им понять, что какое-то время им лучше держать дистанцию. тэмин, конечно, был расстроен этим, а вот кима этот факт не сильно обеспокоил. он все время повторял, что ему нужен именно парень, а дружба — вещь второстепенная, и если чон так решила, то это ее право и не стоит давить на нее. и, пожалуй, в этих словах действительно имеется большая доля смысла. да и как эта милая хохотушка может кому-то не нравиться? она явно не пропадет. очередным февральским вечером они валяются в спальне и каждый занят скроллингом контента в телефонах. рука одного из них скользит по животу партнера в мягко-ленивом жесте и они находят друг друга в порыве борьбы на первенство в жарких поцелуях. тэмин лежит сверху на киме, запуская руки под чужую растянутую футболку и уверенно обхватывает сосок, сжимая и играя с ним. такой внезапный порыв страсти — нечто абсолютно нормальное для них; в этом и есть главное сходство, позволяющее находить им баланс. близость набирает обороты и старший сидит на кровати, уперевшись спиной в каркас кровати, а ли восседает сверху и одной рукой надрачивает им обоим, отвлекаясь лишь на сладкие и такие волнующие даже спустя время поцелуи. белые струйки наперебой пачкают оба торса, заботливо обнаженные заранее. в ушах стучит кровь, а перед глазами пляшут звездочки; темноволосый упирается лбом в лоб чонина, пытаясь отдышаться. их все еще немного безумные взгляды пересекаются, но они не говорят ничего более, лишь приходят в себя. — и все-таки мне недостаточно того, что между нами происходит, — блондин тянет к себе с прикроватной тумбы стеклянную бутылку колы и обхватывает горлышко губами. его кадык изящно содрогается с каждым совершенным глотком. ли откровенно залипает, но сказанное оставляет уверенную царапину где-то внутри. прямо такую, как когда-то остались после кристал. — к чему ты ведешь? — про наш интим. мне нравится, когда я могу выбить из тебя предельно много стонов и ощущений, но дождаться этого — словно дождя в засуху, потому что мы оба парни. — тэ, хоть и может сказать сейчас миллион слов в свою защиту, лишь молча продолжает смотреть на парня, не слезая с его бедер. тот наверняка сейчас продолжит, разъяснит, успокоит. — на твоем факультете есть миленькая девчонка, которая ко мне клеится. джули, кажется? — кивает, немного напрягаясь, — думаю, она отлично подходит на роль нашей третьей. брюнет шумно выдыхает и отводит взгляд, сжимая ладонь в кулак. этого вполне себе следовало ожидать, но все равно подступает к горлу мерзкая тошнота. — ты расстроился? — в голосе собеседника звучит насмешка, пока его ладонь мягко обхватывает подбородок мина, заставляя поднять взгляд обратно на себя. — прекрати меня идеализировать, ей-богу. я не плохой парень, я просто плохой человек.