***
Директор Пак стоял у окна, рассматривая что-то вдалеке, когда Джисон несмело открыл дверь и шагнул внутрь. – Я уже думал, ты не придешь, – хмыкнул мужчина. – Простите, – поклонился Хан и сел на кожаный диванчик. – На улице пробки. Решил поехать на метро, но пропустил нужную станцию. В итоге пришлось бежать. Пак беззлобно рассмеялся, развернувшись к нему, и сел напротив, сложив нога на ногу. – Чай? Кофе? – Нет. Спасибо, – вежливо отказался Джисон, стянув кремовый шарф и пальто. Он почувствовал, как под теплым кардиганом по спине пробежала капелька пота. Джисон вытер взмокший лоб рукавом. Пара прядок прилипла к медовой коже. – Все еще не оправился? – спросил Пак. – Уверен, что уже можешь выходить на работу? – Я в полном в порядке. Просто немного запыхался. – Прибавить кондиционер? Или, может, воды? – Не стоит, – Хан улыбнулся, усевшись поудобнее. Зря он думал, что директор будет на него кричать. Пак всегда относился к нему с теплотой и пониманием. Джисон был одним из лучших сотрудников. Такого только на руках носи! Шустрый, ответственный, а главное, всегда находил интересный инфоповод и писал прекраснейшие статьи. Ему цены не было! Хан приносил неплохую прибыль редакции. За него даже пыталась побороться другая газета и переманить на свою сторону. Но Джисон не соблазнился деньгами и остался в родной «Munhwa Ilbo». Разговор надолго не затянулся. Директор обговорил с ним некоторые статьи, что должны были выйти в ближайшее время. И предстоящее интервью с каким-то уж очень интересным человеком, которое обещало стать сенсацией. Джисону нужно было возвращаться в строй. Он просидел на больничном целых три недели, мучаясь с обычным ОРВИ, что дало осложнение на гланды и переросло в гнойную ангину. Все с нетерпением ждали его возвращения, особенно статьи и инфоповоды, что накопились у него на рабочем столе и в специальной папке на почте. Поболтав с директором еще немного, Джисон, наконец, вышел из кабинета и направился в родной отдел, где его уже ждал Феликс с распростертыми объятиями. – Ну, наконец-то! – крикнул он, крепко обняв. – Я уже думал, что умру тут без тебя. Джисон рассмеялся, похлопав друга по спине. – Хорошо, что ты вернулся. Мне больше не придется ходить на обед в компании Ухека, – шепнул Ли. – Этот выскочка уже достал меня. – Ты ведь терпеть его не можешь, – усмехнулся Хан. – Зачем тогда ходил с ним? – Одному скучно, – надул губы Ликс и сел за свое рабочее место, что располагалось рядом со столом Джисона. – Обещай больше не бросать меня, – он вцепился в его руку и состроил умоляющие глазки. – Иначе я правда умру. – Я постараюсь, – снова рассмеялся Хан. Феликс улыбнулся, чуть покрутившись на стуле от радости, и уставился в свой монитор. – Кстати, – резко перевел он тему, вернувшись к работе. – На этой неделе Минджи уходит в отпуск. Тебе поручили ее колонку. А также одно задание Чонсоба. Джисон с болезненным стоном уронил голову на стол и тяжело выдохнул. Пора возвращаться к работе. В двойном объеме. – За что мне все это… – А как ты хотел? – усмехнулся Ликс. – Посидел дома три недели и хватит. Пора наверстывать упущенное. И еще… Тебя сегодня весь день ищут представители «TVN». Хотят, чтобы именно ты написал статью про их новую дораму. Она только на стадии съемки. Но ребята уж очень умоляют, чтобы это сделал именно ты, – он протянул стикер с номером. – Вот. Позвони им как-нибудь. – Спасибо, – кивнул Хан, вертя ярко-розовую бумажку в руках. – Да было бы за что.***
Не брать Ты где? Я уже подъехал Мне зайти за тобой?Вы
Только попробуй!
Скоро выйду.
Не брать Ууууу Пишешь с точкой Кто тебя уже успел разозлить, солнце? Джисон цыкнул, заблокировав телефон. Ты, придурок… Сообщение так и осталось непрочитанным, из-за чего собеседник начал заваливать смсками еще больше. – Отлично поработали! – из кабинета вышел Пак в сопровождении своего помощника. – Увидимся завтра. – До свидания, директор, – в унисон произнесли сотрудники. Феликс потянулся на стуле, смачно хрустнув спиной. – Эх, сейчас бы на массажик, – выдохнул он, поднявшись с места. – Или в сауну. Сходим на выходных? – Думаю, можно, – кивнул Джисон, собирая свои вещи. – Отлично! – подпрыгнул Ликс. – Тогда в субботу в пять. Я заеду за тобой. Пока! – он обнял Хана на прощание и побежал на выход. Джисон улыбнулся ему вслед, глядя на светлую макушку. Феликс всегда был жизнерадостным. Всем улыбался и желал хорошего дня. Часто таскал в редакцию вкусняшки, что успевал купить по дороге на работу, и поднимал настроение. Настоящий солнечный лучик. Он был добрым и открытым. А еще немного хитрым. Знал абсолютно обо всем, что происходило в отделе. И совсем чуть-чуть любил сплетни. Чуть-чуть. От Ликса исходило тепло и забота. Он всегда заботился о Джисоне. Хан был рад, что познакомился с ним. Они нашли общий язык еще во время стажировки. Два несмышленых цыпленка, что ходили хвостиком за старшими и боялись что-то сделать не так. Поначалу они совершали одинаковые ошибки, с чего сами же и смеялись. А затем начали учиться друг у друга. Между ними было полное понимание, а еще доверие. Каждый знал все самые сокровенные желания и тайны друг друга. Почти... Если бы не Феликс, Джисону было бы намного скучнее работать. А может и вовсе жить. Хотя… Со вторым он бы поспорил. Был в его жизни еще один человек, с которым было очень уж весело.***
С тех пор, как Джисон вышел с больничного, прошла неделя. Он допоздна засиживался на работе, и даже дома не было никакого покоя. Хан писал по двадцать, а то и больше новостей в день, при этом успевал выезжать на места происшествий и не забывал про личные статьи. А также про колонку Минджи… Джисон уставал, но продолжал работать. Сказать честно, за три недели он соскучился по бешенному ритму редакции, а еще по латте из кофейни снизу. – Хан Джисон, – у стола остановился ассистент директора. Джисон оторвался от монитора и перевел в его сторону взгляд. Сону пристально смотрел на него, сжимая в руках толстую синюю папку. Ей частенько прилетало кому-нибудь из отдела, когда, проходя мимо, Сону видел ошибки или недочеты. А еще он не любил, когда сотрудники шушукались по коридорам или слишком громко смеялись в курилке. Он был перфекционистом и слишком ценил тишину и порядок. Даже из-за малейшего недочета у него уже дергался глаз. Несмотря на его надменный и даже, можно сказать, суровый вид, Ким всегда пил чай с ромашкой и очень любил сладкое. Когда кому-то нужна была его помощь или они просто пытались загладить свою вину, всегда несли ему сладкое. Знали, как задобрить. – Директор Пак вызывает тебя. – Сейчас? Сону кивнул и направился к следующей жертве. – Ты что-то успел натворить? – заговорщически спросил Феликс. – Почему я не в курсе? – усмехнулся он. Хан закатил глаза и поднялся с места, задвинув стул. – Потому что я ничего не натворил. – Тогда расскажешь потом, зачем он тебя вызвал. Джисон ничего не ответил, направившись к директору. Он только и услышал, как Ликс вдогонку крикнул: – И принеси мне кофе на обратном пути. Пожалуйста! В кабинете Пака, как всегда, было прохладно и пахло лимонами. Сону каждое утро протирал его стол специальным средством, потому что за ночь на нем могла осесть пыль. А у Пака была ужаснейшая аллергия. Стоило только одной частичке попасть на его слизистую, как бедняга сразу начинал чихать и сопливить. А еще у него слезились глаза. Джисон был уверен, что у директора уже появилась зависимость от антигистаминных препаратов, ведь он выпивал в день минимум три таблетки. В период цветения Пак всегда уходил в отпуск и уезжал из Сеула куда подальше. Чаще всего в другую страну. Потому что и на пыльцу у него тоже была аллергия. – Здравствуйте. Вызывали? – Хан заглянул в кабинет, встретившись с директором взглядом. Мужчина кивнул, указав на два кожаных диванчика, и сел напротив. – Как продвигается работа? – сразу же спросил он. – Все прекрасно. Уже вернулся в строй. Успел закончить все, что вы поручали, даже раньше дедлайна. – Молодец. Но не перенапрягайся. Слышал, что ты писал даже дома. – Феликс сдал? – рассмеялся Джисон. – Нет. Сынмин. Назвал тебя машиной для убийств. Кажется, он не успевает за тобой, – поддержал веселый настрой Пак. Ким Сынмин был одним из редакторов, с которым работал Джисон. Они всегда хорошо ладили, несмотря на то, что Ким не отличался покладистым характером. Сынмин постоянно ссорился с Сону, из-за чего второй его явно недолюбливал. Они вечно сверлили друг друга ненавистными взглядами. Находиться в одном помещении вместе с ними было просто невозможно. Атмосфера была такой напряженной, что хотелось просто выпрыгнуть в окно. Воздух накалялся до предела, а волосы вставали дыбом, словно вот-вот и ударит молния. Между ними летали искры и трещал ток. Но на самом деле они были очень похожи, хоть и не признавали этого. Однажды Джисон невольно подслушал, как Сону обсуждал с кем-то предстоящий концерт своей любимой группы. А потом узнал, что Сынмин тоже идет на этот самый концерт. Интересно, встретились ли они в толпе или все же остались незамеченными друг для друга… – В любом случае, – продолжил директор, – я рад, что ты пришел в норму. Но вызвал я тебя по другой причине. Джисон поправил очки на носу и закинул ногу на ногу. – Слушаю. – Недавно мы обсуждали с тобой одно интервью. Я держал интригу. Да и не хотел спугнуть его ненароком. – Простите? – выгнул бровь Хан. – «Его», это кого? – Художника. – Пак прочистил горло, – Я долго уговаривал его. Он согласился только при условии, что интервью возьмешь ты. – Я? Пак кивнул, а затем басисто рассмеялся. – С каждым днем ты становишься все популярнее, Джисон. Это все твой прекрасный талант. Я ни на секунду не сомневался в своем решении взять тебя на работу. – Спасибо… Директор открыл папку, что лежала на кофейном столике, вытащил оттуда бумажку и протянул Хану. – Хван Хенджин, – кивнул он на номер телефона. – Художник из Соединенных Штатов. Вернулся недавно в Корею. Все детство провел тут. У него очень необычные работы. Ты и сам можешь посмотреть в интернете. Собственно… – задумался Пак. – Больше никакой информации о нем нет. Тебе предстоит исправить это. – Я так понимаю, список вопросов я должен составить сам. Пак кивнул, откинувшись на спинку дивана. – Все остальное предоставляю тебе. Позвонишь ему и назначишь встречу. Жду интересный материал. Это станет сенсацией! Я уверен на все сто процентов. Помни про нашу цель – занять первое место в топе. На тебе лежит очень ответственная миссия – вывести нашу редакцию на вершину. Я верю в тебя, Джисон.***
После разговора с директором Хан тут же полез в интернет, чтобы найти хоть что-нибудь про загадочного художника. Но практически ничего не нашел. Даже его фотографий не было. Зато были его картины. Различные пейзажи, натюрморты. В его работах присутствовали в основном постельные цвета и легкие мазки. Что-то нежное и утонченное. До боли знакомые линии, но только где их уже видел, Джисон никак не мог понять. Забивая снова в поисковую строку имя художника, на экране высветились очень необычные запросы. «Хван Хенджин картины ню». «Хван Хенджин голые люди». «Хван Хенджин люди без одежды картины». Джисон оглянулся по сторонам, убедившись, что за ним никто не подсматривает, и нажал на поиск. Высветился какой-то любительский сайт, куда каждый желающий мог написать свою заметку. Хан кликнул по нему пару раз, открыв в новом окошке. Перед глазами замаячили картины обнаженных людей, у которых не было лиц. Головы были спрятаны за струящейся тканью либо вовсе отсутствовали, давая рассмотреть только бледную шею. Каждый сантиметр тела был настолько прорисован. Каждая деталь. Шрамик, родинка. Все выглядело так, словно Джисон смотрел не на картину, а на настоящую фотографию. Невероятно… – Что смотришь? – резко спросил Феликс, что стоял сзади. Джисон вздрогнул и со страху закрыл вкладку, повернувшись к нему с натянутой улыбкой. Ликс хитро сощурился, взяв в руки стакан с кофе, что оставил для него на столе друг. – Я все видел. Не стыдно порнушку на работе смотреть? Вроде уже взрослый мальчик… – Ничего это не!.. – возмутился Хан, а затем продолжил тише: – Ничего это не порнушка. Я картины смотрел. У меня по плану интервью с художником стоит. По этому меня вызывал Пак. Хван Хенджин. Знаешь такого? Феликс пожал плечами, убрав руки в карманы. – Знаю. У меня сестра младшая от него фанатеет. Видел его последнюю выставку. Если мама узнает, что я лично сводил на нее свою сестру, убьет обоих. – Почему? – Да был там один зал, где висели картины ню. Я проглядел момент, когда Оливия сбежала туда. Искал ее по всей локации, а она там глазела на голых мужиков. Джисон усмехнулся. – Зря я согласился тогда. Она мне потом всю неделю с этим мозг выносила, вплоть до того, пока я не улетел обратно. В следующий раз полечу в Сидней, скажу маме, чтобы запрели Оливию у себя в комнате. Хотя нет. Я просто буду караулить ее под дверью и отберу телефон, чтобы она больше не занималась такой ерундой. Ей всего шестнадцать! Она ведь совсем ребенок! Хан рассмеялся, глядя на друга. Феликс всегда видел в Оливии маленькую сестренку. Даже когда ей исполнится тридцать, Джисон был уверен, Ликс не прекратит так думать о ней. Мило. – Ты не подумай. Я, конечно, все утрирую. Но водить сестру на подобные мероприятия я не подписывался. Она бы еще в стриптиз ее отвести предложила, – Ли закатил глаза. – Но признаю. Картины у того художника действительно красивые. Чувствуется в них что-то интересное, – он подхватил пальто с вешалки и обратился к Джисону: – Ты домой собираешься? Или опять до ночи торчать тут будешь? – Собираюсь. – Тогда пошли. Подвезу тебя, что ли. – Не нужно. У меня еще дела есть. – А, встреча с семьей? Джисон кивнул, надев пальто. А можно ли считать их теперь за семью?***
Минхо звонил Джисону уже в пятый раз, но тот не брал трубку. Он ждал его на парковке офис-центра, где находилась редакция, опершись на машину.Вы
Ты где?
– И ты представь! Он отказался от комментария. Еще и послал меня! Старый пердун. – Ладно, остынь. Что-нибудь придумаешь. Нет, так попросишь помощи у Сону. Он быстро заставит его говорить. Минхо, что снова набирал номер, услышав знакомый голос, оживился и поднял взгляд, заметив у выхода Джисона. – Хани-я! – крикнул он, махнув рукой. Брови Джисона тут же нахмурились, и он быстрым шагом направился к машине. – Что ты здесь делаешь? – шикнул Хан. – Хочешь, чтобы тебя опять папарацци засекли? – Да ладно тебе. Я что, не могу заехать за своим братиком? – Заткнись, – Хан слабо ударил его в плечо. Минхо лишь усмехнулся, махнув Феликсу, что стоял в паре метров от них. Блондин улыбнулся, поприветствовав в ответ. – Ладно. До понедельника, Джисон, – обратился он к другу. – Ага, – обернулся Хан. – Пока. Ликс снова махнул Минхо, но уже на прощание, и направился к своей машине. Как только блондин пропал из виду, Джисон грозно уставился на старшего, видя перед собой хитрую улыбочку. – Я звонил тебе, – Минхо наконец сбросил вызов. – Но ты не отвечал. Хан достал из кармана телефон, увидев пять пропущенных. Минхо рассмеялся, заглянув в экран: – Почему я записан у тебя как «Не брать»? – Очередное напоминание, что звонки от тебя крайне бесполезны. Ли ничего не ответил. Хмыкнул, открыв дверь машины со стороны Джисона, а затем сел за ним следом на водительское и убавил радио. – Как сегодня на работе? – Как обычно. – Неужели ничего интересного? Хан закатил глаза, отвернувшись к окну. – Заткнись и поехали. – Ладно. Ты прав. Отец уже ждет нас. Но стоило автомобилю тронуться, как Джисон спросил: – Как он? Мы давно не виделись. – Прекрасно. Акции растут. Строит еще один филиал. Он тебе не говорил? – Мы нечасто созваниваемся. – Он записан у тебя как «Не брать 2»? – рассмеялся Минхо, сворачивая вправо. Хан смерил его недовольным взглядом, но на шутку никак не отреагировал. Отец был записан у него как «Мистер Ли». – Давно матери звонил? – Ты же знаешь, мы с ней не общаемся. Минхо ухмыльнулся. – А мне она звонила недавно. Спрашивала, где ты. – Она звонит тебе? – удивился Джисон. – Редко. В основном спрашивает про тебя. – И что ты ей говоришь? – Всегда одно и то же. Хочет узнать, как ты, пусть тебе и звонит. – Ясно, – Хан снова отвернулся к окну, сложив руки на груди. Минхо покосился в его сторону, прибавив печку. – Замерз? – С чего ты взял? Автомобиль остановился на светофоре, ожидая зеленый. Ли резко приблизился, опалив шею горячим дыханием. Джисон невольно вздрогнул, сердито посмотрев на него. – У тебя уши красные, – шепнул Минхо, погладив нежную кожу. – Они всегда краснеют, когда тебе холодно. – Отвали, – Хан отбросил его руку, насупившись. – Нас могут увидеть. – Никому нет дела до того, что происходит у нас в машине. Минхо потянулся к губам, желая оставить поцелуй. Джисон скосил взгляд на телефон старшего, что стоял на подставке, и, прочистив горло, произнес: – Тебе отец звонит. Ли цокнул, нехотя отпрянув. – Вечно ты все удовольствие портишь.***
В ресторане тихо играла музыка. Длинные люстры спускались с потолков, освещая пространство. Выбеленные стены, начищенный до блеска пол. Девушка хостес мило улыбнулась на входе и без слов повела парней в вип-зал, где их уже ждал отец. Мистер Ли сидел за самым дальним столиком, хотя мог выбрать абсолютно любой. Ведь он снял ресторан полностью. – Пап, – привлек внимание Минхо, садясь за стол. Мужчин перевел взгляд от окна на сыновей и расплылся в улыбке. Джисон не видел его три месяца, но отец совершенно не изменился. В свои шестьдесят он выглядел просто великолепно. Лишь легкая седина и пара морщин на лбу указывала на его возраст. Они были с сыном как две капли воды. Такие же темные глаза, ровный нос и острая линия челюсти. Только если Минхо улыбался хитро, как лис или дикий кот. То у Ли-старшего была теплая отцовская улыбка и нежный взгляд. Глаза Минхо же прожигали насквозь. – Добрый вечер, – произнес Джисон, сев следом за братом. – Как добрались? – спросил отец, в то время как возле их столика официант уже раскладывал меню. Минхо перевел взгляд на Хана и ухмыльнулся. Джисон тут же пнул его под столом и натянул улыбку. – Хорошо, – ответил он отцу. – Сегодня на удивление свободная дорога. Мистер Ли кивнул. – Заказывайте все, что хотите. Раз вас позвал я, то и плачу соответственно. Джисон обратился к официанту, даже не притронувшись к меню. – Будьте добры, зеленый чай. – Что-то еще? – Нет. Спасибо. – Ты не голоден? – спросил отец. – Как-то не хочется. – А я, пожалуй, остановлю свой выбор на Ризотто и бокале Вердиккио ди Мателика. Минхо, всматриваясь в строчки, тоже начал диктовать официанту: – Мне, пожалуйста, стейк из говядины под клюквенным соусом и американо. А ему, – указал он на Джисона, – не зеленый чай, а карбонару и бокал Мерло. – а затем закрыл меню и обратился к отцу, – Я за рулем. Так что пить не буду. Джисон резко повернулся в его сторону, собираясь что-то сказать, как официант снова улыбнулся, приняв заказ, и стал собирать меню. – Что? – спокойно спросил Минхо. Хан сверлил его недовольным взглядом, придумывая как бы помягче послать его в присутствии отца. – Тебе нужно поесть. Ты работал весь день. Не смотри на меня так. Мистер Ли усмехнулся по-доброму, подперев руками подбородок. – Время идет, а ты все не перестаешь заботиться о младшем брате, Минхо. Тот хитро улыбнулся, потрепав Джисона по кучерявым волосам. – Конечно. Он всегда будет для меня милым младшим братиком. Хан сжал челюсть до скрежета, а руки в кулаки под столом. Так хотелось вмазать. Но он держался, впиваясь ногтями в ладони. Минхо мягко щипнул его за щеку, продолжив ворковать. Тогда Джисон не выдержал и отбросил его руку. – Прекрати позориться, – насупившись, ответил он. Ли только подмигнул ему, а затем спрятал руку под стол, но не убрал, а положил на колено Джисона и несильно сжал. Вечер проходил довольно спокойно. Отец рассказывал о новом филиале, интересовался жизнью сыновей и спрашивал у Джисона про мать. Они были в разводе уже больше пяти лет, но мистер Ли продолжал интересоваться ее жизнью. Джисон не знал, виделись они и созванивались ли вообще. Но, судя по тому, с какой грустью и печальной улыбкой на лице мужчина говорил о бывшей жене, Хан мог сделать выводы, что контакт они не поддерживали. – Слышал, ты снимаешься в новой дораме, Минхо, – перевел тему отец. – Не поделишься с нами сюжетом? Ли вытер губы тканевой салфеткой и откинулся на спинку стула, начав рассказ с привычной хитрой улыбочкой. – Обычная драма с любовным треугольником. Главная героиня разрывается между двумя мужчинами, решая, с кем ей лучше остаться. С богатым мерзавцем или с добрым новым знакомым, с которым она случайно пересеклась однажды на работе. Как всегда банально, но это и хорошо. Не нужно ничего придумывать. Играй как обычно и все. – И какая роль досталась тебе? – М-м-м, – просмаковал Минхо, снова положив руку на колено Джисона, но сжал уже сильнее. – Я богатый мерзавец. Ты же знаешь, такие роли мне подходят больше всего, – говорил он, глядя на отца, начиная подниматься ладонью по ноге Хана все выше и выше. Минхо был актером с шестнадцати лет. Сначала это были небольшие сцены и второстепенные герои. Но когда один режиссер разглядел в нем потенциал, Минхо стали все чаще предлагать главные и более серьезные роли. Спустя десять лет он стал одним из самых популярных актеров, а в конце года всегда попадал на первую строчку самых сексуальных мужчин Южной Кореи. Также его лицо украшало и обложки других журналов. Фотографы буквально дрались из-за него между собой, чтобы запечатлеть на свою камеру. А журналисты разрывали телефоны компании, чтобы договориться об очередном интервью. Минхо купался в лучах славы и деньгах. Ему со школы нравилось получать много внимания. Даже вечно преследующие фанаты и папарацци, что не давали покоя, никак не портили ему жизнь. Казалось, наоборот, он был не прочь спровоцировать их на какую-нибудь скандальную статейку в желтой газетенке. Компания боготворила его и превозносила до небес, из-за чего Минхо стал таким самоуверенным. Словил звезду? Возможно. Но на своего брата он всегда находил время. Минхо всегда относился к нему по-особенному. – Про тебя постоянно говорят девушки из моей компании. Не хочешь познакомиться с одной из них? – с улыбкой спросил отец. – Нет. Пока я не планирую серьезные отношения. Я на пике карьеры. Хочу подольше насладиться этим. К тому же у меня есть человек, который удовлетворяет мои потребности, – Минхо мельком взглянул на Джисона и ухмыльнулся, поглаживая прямо у паха. Отец ничего не заметил. – С каких пор мой сын спокойно говорит мне о секс-партнере? – рассмеялся он. – Ты так вырос, негодник. Минхо рассмеялся в ответ, положив ладонь Джисону на член, и стал поглаживать интенсивнее. Хан поджал ноги, вонзившись ногтями в бедра, и прикусил губу. По телу пробежались мурашки, а кровь прилила к щекам. Мистер Ли перевел на него взгляд, продолжив разговор: – А как у тебя на работе, Джисон? Наверстал упущенное? В следующий раз сразу говори мне о своем состоянии. Я отправлю тебе самых лучших врачей. Но было бы хорошо, если бы ты больше не болел. Я переживаю за тебя, ты же знаешь. Хоть я и не твой родной отец, все же ты мой сын. Хан тяжело выдохнул, ощущая, как член начинает увеличиваться, а в белье становится мокро. – Уже все в п-порядке, – произнес он, опустив глаза на руку Минхо, что ласкала его под столом. – Все статьи сдал вовремя. Ли потянулся к пуговице, собираясь расстегнуть его брюки, как Джисон резко поднялся из-за стола и тихо произнес: – Мне нужно отойти. – Что-то случилось? – забеспокоился отец. – Нет. Я просто… Скоро вернусь, – протараторил он и направился на выход из зала. Минхо проводил его взглядом, а затем обратился к отцу: – Я схожу с ним. Вдруг ему понадобится помощь. Мужчина кивнул, подмечая, какими красными были щеки его младшего сына. Но с какой интонацией были сказаны слова Минхо, он не заметил.***
Джисон зашел в туалет и сразу направился к раковинам. Он умылся ледяной водой и взглянул на себя в зеркало: красные щеки, расширенные зрачки и обкусанные губы. Так себе видок. Он опустил взгляд на свои брюки, заметив выпирающий бугорок. – Черт… – Не помешал? – Минхо вошел следом, облокотившись спиной об стену и сложив руки на груди. Джисон взглянул на него через зеркало и нахмурился. – Ты идиот. – Я? – Нет, блять, я! – Хан тяжело выдохнул, зачесав челку назад. – Ты смерти моей хочешь? Скажи честно. – Смерти? – Минхо подошел ближе. – Нет, солнце. Я просто хочу тебя, – шепнул он на ухо, обвив руками талию. – Полностью. Расцеловать каждый сантиметр твоей кожи. И слизать твой сок. Выпить. До капли. Ли продолжал шептать, покрывая шею мелкими поцелуями-бабочками. А затем резко развернул Джисона к себе лицом и прижал к раковинам, заглянув в глаза. – Ты чертовски сексуален, детка. – Отвали, – отвернулся Хан, остановив старшего от очередного поцелуя. Минхо еще больше распалился. Он усмехнулся, чмокнув Джисонову ладонь, а затем и вовсе провел по ней языком, крепко сжав запястье. Ли чуть развел его ноги и коленом уперся в пах. – Как думаешь, отец поймет, что я трахнул тебя прямо под его носом? – Минхо целовал его запястье, нашептывая грязности. – Прекрати, – сквозь зубы ответил Джисон. – Догадается, что я нагнул тебя над раковиной и отымел твою сочную задницу? – вторая рука опустилась на ягодицу и сильно сжала. – Узнает, что твоя узенькая дырочка засасывала меня так глубоко, что ноги подкашивались? Услышит, как громко ты стонешь, получая удовольствие от моего члена? – Минхо… – Назови меня хеном, Хани-я, – Ли покрывал поцелуями шею и слизывал аромат шоколада языком. – Минхо… – Нет. Хен, малыш. – Минхо, перест… – Хен. Ли сжал его челюсть, заглянув в глаза. – Давай же. Джисон закусил губу, схватившись за раковину. – Скажи это. Хан отрицательно покачал, поджав ноги. – Я жду, – строже повторил Минхо. Между ними повисла тишина. Ли долго всматривался в глаза, прожигая до бурлящей крови, что вскипала в венах. Джисон держался, как мог, но перед ним в такие моменты он был слаб. Перед Минхо он всегда был слаб. – Хен… – Хороший мальчик. Минхо грубо впился в его губы с поцелуем, сразу просовывая язык в теплы рот. Хан застонал, поднявшись на носочки, и зажмурил глаза. Ли присосался, как пиявка. Он покусывал, облизывал и снова жадно целовал, держа челюсть Хана мертвой хваткой в своей теплой ладони. Джисон под веками закатывал глаза и терся об колено старшего, тихо постанывая в поцелуй. – Минхо, Джисон? У вас все в порядке? – за дверью послышался голос отца после пары стуков. Ли оторвался от губ и посмотрел на испуганного Хана. Тот дрожал не то от страха, не то от возбуждения, сжимая край раковины у себя на спиной. – Все нормально, пап, – спокойно ответил Минхо. – Мы сейчас вернемся. За дверью послышались шаги. Мужчина вернулся в зал. Подождав еще минуту, Минхо, наконец, отошел от Джисона и взглянул на себя в зеркало, поправив черные волосы. Хан тяжело задышал, развернувшись к раковине. Снова включил кран и умылся. Устало посмотрел на себя в отражении. Минхо хмыкнул. – Я вроде ничего с тобой не успел сделать, а у тебя уже такой заебаный видок. – Заткнись, – шикнул Хан и направился на выход, чуть толкнув старшего. – Еще раз сделаешь подобное при отце, – остановился он у самой двери, чуть повернувшись. – И я убью тебя. Ли усмехнулся, сложив руки на груди и крикнул ему вслед: – Я тоже люблю тебя!***
– Хорошо, что мы встретились, – стоя возле машины, произнес отец. После того как Минхо и Джисон вернулись за столик, они посидели еще примерно полчаса, а затем засобирались по домам. Несмотря на то, что завтра суббота, Минхо все равно нужно было идти на работу. Съемки дорамы шли полным ходом, порой оставляя актерам лишь единственный выходной на неделе. У Ли он уже был. Сегодня. – Может, подвезти тебя, Джисон? – спросил мистер Ли. Водитель учтиво держал ему дверь, ожидая, когда мужчина сядет в автомобиль. – Не ст… – Я отвезу его, – вклинился Минхо. Хан перевел на него недовольный взгляд. Он снова хотел было ответить, но его мысли прервал отец. – Хорошо. Звони мне почаще, Джисон, – улыбнулся он. – И передавай привет маме. До встречи, мальчики, – обратился уже к обоим сыновьям. – Удачи завтра на съемочной площадке, Минхо-я. – Спасибо, – махнул Ли. Водитель быстро закрыл за начальником дверь и сам сел в машину. Черный Rolls Royce вывернул с парковки. Джисон проводил машину взглядом, а затем его отвлек голос Минхо: – Садись. – Не надо. Я поеду на такси. – Садись, – повторил Ли, открыв ему дверь. – Мне долго ждать? Хан закатил глаза, но в итоге сел на переднее сидение, по привычке уставившись в окно. Всю дорогу они провели молча. Минхо подпевал радио, чуть двигая головой в такт, а Джисон лениво смотрел в окно. Веки тяжелели, то и дело грозясь закрыться и позволить ему немного поспать. – Приехали, – возле уха раздался мягкий шепот. Джисон разлепил веки, надавив на глаза ладонями, чтобы снять дрему. – Я все-таки заснул? – Буквально минут на десять. Хан зачем-то кивнул, а затем уставился на бардачок. Пора было прощаться. Он потянулся к ручке, собираясь выходить, как… – Даже на чай не пригласишь? – ухмыльнулся Минхо. – Дома попьешь. – Я хочу у тебя дома. – Перебьешься, – огрызнулся Джисон, открыв дверь. – Хани-я, – Ли остановил его за руку. – Я хочу чай.***
Губы спускались все ниже, оставляя поцелуи на медовой коже. Минхо смотрел прямо в глаза, поедая без соли. Он остановился возле кромки брюк, а затем ловко расстегнул ширинку и стянул их вместе с бельем. Головка сразу оказалась в ловушке теплого рта, отчего Джисон выгнулся на кровати, ущипнув себя за соски. – Сколько я не прикасался так к тебе? Неделю? А ты уже весь течешь. – Заткнись… Минхо провел языком по всей длине, слизав естественную смазку, и снова вобрал головку в рот, начиная медленно посасывать. Джисон извивался на простынях, кусая губы и хмуря брови. Он продолжал щипать себя за соски. По шее стекла капелька пота. Минхо оторвался от члена и приблизился к его губам. И плевать было, что ощущался солоноватый вкус. Он все равно поцеловал Хана, а тот самозабвенно ответил, обняв за плечи. – Кажется, тебе жарко, – усмехнулся Ли, потянув вверх край молочного свитера. Джисон поднял руки, позволив старшему полностью раздеть себя, а затем снова обнял его, поцеловав первым. Минхо всегда больно кусал. Но Хану нравилось. То, как он терзал его губы до выступающей крови, что оставалась на языке металлическим послевкусием. Как дразнил уши, покусывая мочку. И вылизывал шею, оставляя багровые метки, что потом еще несколько дней прятались за воротом теплых свитеров или водолазок. Ли отстранился, натянув ниточку слюны, что оборвалась в воздухе, как тонкая паутинка, и стянул с себя футболку, отбросив ее на пол. Его накаченная грудь и четкий пресс так и манили прикоснуться к себе. Слизать пот с блестящей кожи и оставить еле-заметный укус, потому что сильнее нельзя. Камера все увидит. Когда Минхо снимался в постельных сценах, Джисон никогда не представлял себя на месте его партнерши. Он знал, что все происходящее на экране – фальшивка. Минхо вел себя в постели совершенно по-другому. Он был немного грубоват и резок. Любил кусаться и оставлять синяки. Реже Минхо был мягким. Это происходило, когда он был очень пьян. В такие моменты Минхо медленно подготавливал Джисона, языком растягивая стенки. Но никогда не шептал нежности. Знал, что Хану это не нравится. Они знали друг про друга абсолютно все. Где хорошо, где больно. Им не запрещалось спать или встречаться с другими. Но Минхо редко можно было увидеть в компании другого парня или девушки. А может, он скрывал их. Джисон сомневался. Он постоянно сомневался. Кто они друг другу? Правильно ли поступают? Что будет, если про них узнают? Эти мысли пугали. Но Джисон старался об этом не думать. Хоть и плохо получалось. Минхо был прав, когда сказал, что Хан полностью удовлетворяет его потребности. Секс без обязательств был обоюдным решением. В постели они идеально подходили друг другу. Были прекрасными любовниками. Но как только стоило возбуждению раствориться, а телам вылезти их теплой постели, Джисон снова возвращался в те мысли. Каждый раз он говорил себе, что пора прекратить. Каждый раз собирался остановить Минхо. Дать пощечину и накричать. Прогнать из квартиры и поменять пароль на двери. А еще лучше – номер телефона, чтобы не звонил. Или вообще переехать. Но не мог. Только льнул сильнее к чужому телу и подставлялся под ласки, отвечая на жадные поцелуи. Слабак. Минхо медленно расстегивал ремень, позволяя Джисону насладиться картиной. Он дразнил и ухмылялся. Видел, как Хан дрожит. Как жаждет его. Как хочет скорее ощутить член внутри себя и застонать во все горло, получая толчки прямо по простате. – Соси, – Ли протянул пальцы, заставляя Джисона взять их в рот и обильно смочить слюной. – Возьми глубже, – приказал он. Джисон обсасывал фаланги, закатывая глаза, и ощущал, как буквально течет себе на живот. Член подрагивал от каждого движения и собственного вздоха. Минхо уже давно подчинил его себе. Приручил, как собачонку. Хватало одного взгляда, одного касания, чтобы заставить возбудиться еще сильнее. – Хороший мальчик. Ли вытащил пальцы изо рта и поднес к дрожащему колечку мышц. Он часто забывал про смазку. Да и Джисону она не очень-то и требовалась. Он всегда был таким мокрым, что после секса можно было выжимать простыни. Минхо погрузил один палец внутрь, ощутив неимоверный жар, и стал двигать, расширяя стенки. Джисон хмурился, кусая губы, но Ли сразу же его целовал. Он не любил, когда Хан делал себе больно, но всегда делал больно ему. А Джисону и нравилось… Старший вытащил пальцы, проведя пару раз ладонью по изнывающему члену, и собрал смазку, а затем погрузил уже два пальца внутрь, не позволив младшему и пискнуть. Он растягивал грубовато, глубоко, наращивая темп. Хан выгибался, когда Ли попадал по простате, и тихо скулил, когда тот вытаскивал пальцы полностью, а затем резко вставлял их обратно. Минхо снова вытащил пальцы, отчего дырочка жадно сжалась. Джисон нахмурился, потянувшись к его руке. Вставь. Пожалуйста. Давай же. Не останавливайся. Но ничего из этого так и не произнес. Минхо ухмыльнулся, а затем резко вошел. Член оказался внутри полностью. Хан почувствовал легкое жжение, но ему не дали привыкнуть. Ли стал сразу же двигаться, крепко сжимая тонкую талию младшего. – Этого ты хотел? Джисон не ответил, вцепившись ему в руку. Он выгнулся от очередного толчка, сопровождаемого громким хлопком и тяжелым выдохом Минхо. Ли облизал губы, повторив фрикции. Он душил и продолжал толкаться. Целовал, грубо держа за челюсть, и ухмылялся, как самый настоящий дьявол, когда стоны Джисона становились громче. Черные волосы прилипали к взмокшему лбу. Вены на руках вздувались. Их всегда было видно под кожей, но в такие моменты особенно четко. Он сжимал и шлепал, наслаждаясь вскриками. Увеличивал темп и делал все, что только вздумается. Джисон не просил большего. Он уже все получал. Закатывал глаза, цеплялся за Минхо. Жаждал поцелуя и льнул ближе. Обнимал, а затем оттягивал за волосы, когда Минхо больно кусал его в плечо или в шею. Их секс не был чем-то романтичным и нежным. Животное удовольствие и страсть. Похоть в глазах и желание. Каждый гнался за оргазмом и лишь изредка пытался его оттянуть, чтобы задержаться в объятиях друг друга подольше. Они были ненасытными. Одного раза всегда было мало. Особенно Минхо. Даже когда Джисон кричал и просил остановиться, содрогаясь от только что накрывшего оргазма, Ли грубо переворачивал его на живот и входил сзади, кусая позвонки. Он не знал пощады. А Джисон и не просил. Минхо толкнулся в последний раз, кончив прямо внутрь. Презервативы они использовали редко. Их всегда не хватало. В аптеку идти каждый раз не хотелось. А Джисон уже привык, что его наполняют спермой. Он вычищал себя на автомате. Иногда это делал Минхо, следуя за ним в душ. Пока капли стекали по их телам, они снова занимались сексом, слушая бесстыдное эхо, что отражалось от плитки и запотевших стеклянны стенок кабины. И так постоянно. По кругу. Одно и то же. Их обоих устраивали такие отношения. – Всю следующую неделю я буду на съемках, – одеваясь, произнес Минхо. Джисон курил, разлегшись на кровати голышом. Они пять минут назад вышли из душа. Тело было разморенное. У Хана даже сил натянуть трусы не осталось. – И? – выгнул бровь Джисон, сделав затяжку. Минхо присел на кровать, поправив футболку, и затянулся с руки младшего, пустив едкий дым в легкие. Он выдохнул Хану прямо в лицо, а затем поцеловал, ощущая на губах приятную горечь. – Я к тому, что мы встретимся только дней через десять минимум. – Прекрасно. Наконец отдохну от тебя. Ли усмехнулся. – Врешь, как дышишь. Ты и дня без меня не протянешь. – Как знаешь, – Джисон снова затянулся. – Вообще-то это ты мне всегда пишешь первым. Кто без кого еще не протянет… Минхо ничего не ответил. Он снова поцеловал и, наконец, поднялся, направившись к выходу. – Не скучай, братик, – подмигнул он, надев дубленку. Джисон кинул ему в спину подушку, но дверь квартиры уже захлопнулась. – Мудак. Я твой сводный брат. А был ли в этом смысл? Их родители уже давно развелись. Разве они все еще братья? Не брать Я все слышал (¬‿¬ )Вы
Я рад
Не брать Чему?Вы
Что ты наконец съебал из
моей квартиры
Не брать Ты ведь знаешь, что я еще вернусь, солнце Джисон раздраженно цыкнул, отбросив на подушку телефон, и снова затянулся. Он невольно перевел взгляд на свой кардиган, из кармана которого торчала записка, а затем потянулся к ней и вытащил, прочитав в сотый раз: Хван Хенджин. Художник. +82-201-XXX-XXXX Стоило бы позвонить ему завтра.