Don’t be so shy

Джисон всегда был стеснительным. Наверное, даже чересчур. Порой эта досаждающая черта его характера сильно мешала в повседневной жизни. Например, общение с другими людьми завязать было крайне трудно, тем более, когда те тебе абсолютно незнакомы. А большие компании и тусовки, где всё время приходилось с кем-то общаться, Джисон вовсе избегал постоянно. Чего не скажешь о Минхо. Ли Минхо – его парень, с которым Хан состоит в отношениях не так долго, но достаточно, чтобы бесповоротно влюбиться в его заливистый смех, бархатный голос, а ещё глубокие тёмно-карие глаза, обрамленные густыми длинными ресницами. И Джисон любит в нём все. Абсолютно. Начиная с его забавной привычки разговаривать со своими котами, мяукая что-то на своём кошачьем, заканчивая его жаркими поцелуями, заставляющими терять рассудок. Они полные противоположности. Именно это всегда их притягивало. Минхо всегда такой спонтанный и громкий, в отличие от Джисона, что и лишний писк не издаст, если в этом нет необходимости. А рядом с Минхо эта самая необходимость есть всегда, особенно, когда тот своими горячими поцелуями переходит ниже к шее, отчего хрупкое тельце под ним мелко дрожит. А затем останавливается и больше не продолжает. Каждый раз это заводит Хана в тупик, заставляя сотни мыслей прокручиваться в голове, ища объяснение его действиям. И он не может напрямую спросить его об этом или в моменте попросить его продолжить. Потому что стесняется. Хотя на самом деле жаждет продолжения, выгибается навстречу невесомым прикосновениям Минхо, желая ощутить жар чужих пальцев, едва проникающих под кромку футболки, и губ, хаотично оставляющих поцелуи на острых ключицах. Но Ли рядом с ним всегда крайне нежен и аккуратен. Никогда не заходил слишком далеко, чтобы, наверное, не спугнуть своего очаровательного мальчика, который до сих пор был девственником. А от этой своей особенности Джисон хотел избавиться, а именно – довериться в умелые руки своего парня, что ублажил бы все его прихоти. Но тот по-прежнему обращался с ним как с хрустальной вазой, которая, если прикоснуться, сразу треснет. Знал бы он, как сильно его это раздражало, да сказать ничего не мог – разве что разочарованно простонать, когда дразнящие руки старшего вновь останавливаются на самом интересном, заставляя ноющий член под тонкой тканью шорт твердеть. Но Джисон по-прежнему мечтает лишиться девственности именно с Минхо. Он абсолютно уверен, что Ли сделает всё правильно и настолько хорошо, что Хан потом жить без члена в своей заднице не сможет. Остаётся лишь попросить старшего об этом, что звучит довольно просто: «возьми и попроси его трахнуть себя, чёрт возьми», но Джисон разворачивает подобную сцену у себя в голове с ужасом в глазах. Всему виной его ебаная стеснительность, от которой они с Минхо всё время пытаются его избавить. Должно быть, Ли специально доводит его, чтобы он в конце концов переступил через себя, поборов свою застенчивость, научившись говорить о своих желаниях напрямую. У него это отлично получается. Хана уже на протяжении долгого времени не могут перестать терзать мысли, где разворачиваются сюжеты, как его парень мастерски трахает его, лишая его девственности, а вместе с тем – рассудка. Ему уже надоело каждое утро просыпаться с насквозь промокшим бельём и твёрдым членом, пока старший, лежащий возле него, умиротворённо сопит, даже не представляя, как мучается парень. А Джисон на это лишь устало мычит, поджимая ноги так, чтобы эрекция быстрее прошла, параллельно отгоняя от себя неприличные мысли, что подкрадываются в его голову незаметно, заставляя вновь утопать в пошлых фантазиях. Его самого раздражает его застенчивость, что мешает ему буквально во всём. Но самое главное – отношения с Минхо. Он не хочет, чтобы их личная жизнь портилась по его вине, лишая их всех прелестей сексуальной близости. И он переступает через себя. Поцелуями Минхо осыпает мягкие щёки Джисона, что уже начинают краснеть от нарастающего возбуждения. Лишь после пары фантомных прикосновений и целомудренных поцелуев по телу мгновенно расплывается жар, отчего щёки покрываются багрянцем, а по телу пробегают электрические заряды, заставляющие кончики пальцев подрагивать. Хан нетерпеливо ёрзает на коленях старшего, пока их пахи находятся в опасной близости друг к другу. Губы встречаются в развязном поцелуе, языками сплетаясь друг с другом и обмениваясь горячими дыханиями, когда руки Ли перемещаются на стройную талию и ощутимо сжимают, отчего Хан сдавленно мычит тому прямо в губы. — Мой красивый мальчик, – глаза Минхо искрятся любовью и нежностью, пока пальцы подушечками скользят по выпирающим позвонкам на спине под футболкой, поглаживая другой рукой бока. — Такой хороший, – повторяет в перерывах между поцелуями. Джисона передергивает, когда Ли ногтями царапает нежную кожу на впалом животе, очерчивая едва заметные кубики пресса. Он несдержанно скулит, стоит Минхо зубами прикусить его нижнюю губу, слегка оттягивая и посасывая. Хан полностью расслабляется в его руках, прижимаясь к не менее горячему телу ещё ближе, дабы ощутить его пылающий жар. Джисон может почувствовать, как сердце парня громко отбивается прямо в рёбра, а на губах чувствует горячее дыхание. В паху уже неприятно тянет, внизу живота зудит, а Минхо продолжает очерчивать пальцами изгибы тела младшего, не заходя дальше. Дыхание у обоих слишком частое, а поцелуи – небрежные и чувственные. Джисон готов вот-вот без сознания упасть, но руки Ли вовремя перемещаются из-под футболки Хана тому на поясницу, аккуратно приобнимая. Носом утыкается в подрагивающее плечо и сопит. — Хён, – растерянно протягивает Джисон, когда его снова застали врасплох. Он теряется и недоумённо хлопает длинными ресницами, смотря на макушку парня. Как же хочется продолжения, да с губ и слова не слетает. Джисон не хочет вновь останавливаться на этом. Хочет зайти дальше и подарить Минхо свою невинность. Он тяжело выдыхает через нос, сердито нахмуривая брови и зовёт старшего: — Минхо, – парень хрипло мычит, поднимая взгляд наверх. — Хватит меня дразнить. — О чём ты, солнце? – Минхо изгибает бровь в вопросе, щекой прижимаясь к груди Джисона. Хан тушуется, какое-то время тратя на раздумья у себя голове о том, что ему стоит сказать. В голове сотни мыслей смешиваются в одну кучу, а щёки пуще прежнего наливаются краской, пока Джисон собирается с силами, пальцами крепче впиваясь в плечо Ли. — Трахни меня уже наконец, – выдаёт Хан на одном дыхании, сразу до боли губу закусывая, но взгляд не отводит – смотрит прямо в искрящиеся азартом глаза старшего, что сужаются в кошачьем прищуре. — Что? – Еле подавляет ухмылку Минхо. — Не заставляй меня повторять это, – бурчит Джисон, зубами скрипя. Молчание пронзает Хана вместе с внимательным взглядом старшего. — Продолжи, пожалуйста, то, что начал, – язык проходится по нижней губе, увлажняя ту, что не скрывается от пристального взгляда Минхо, который, голодно облизываясь, впивается в губы напротив, утробно рыча в поцелуй. Джисон победно улыбается, сталкиваясь с проворным языком Ли, что, не церемонясь, проникает в ротовую полость, наводя там свой порядок, после чего получает довольный стон, что приглушается его же губами. Посасывая половинки, Ли вновь опускает руки на утончённую талию, пробираясь под кромку футболки. Только в этот раз куда настойчивее. — Ты уверен, что хочешь этого? – Минхо, как самый заботливый парень на свете, интересуется, заправляя мешающуюся прядь волос младшего за ухо. — С тобой я хочу всего, – Джисон вновь прижимается к зацелованным губам Минхо своими, а руками накрывает его щёки, чтобы притянуть ещё ближе к себе. В комнате становится ещё жарче, чем прежде. Возбуждение окутывает разум, а по телу проходятся заряды, уходящие к кончикам пальцев и узлом завязываясь где-то внизу живота. От распространяющегося по телу тепла Джисон довольно мычит себе под нос, языком переплетаясь с Минхо, что ладонями уже активно пересчитывает его выпирающие рёбра, после ноготками проходясь по твёрдым горошинам сосков. Джисон сдавленно скулит на очередное поддразнивание, бёдрами подаваясь вперёд и соприкасаясь пахами, после чего Минхо сжимает его сосок между пальцами, теребя. Оторвавшись от чужих губ, Хан откидывает голову назад, блаженно прикрывая глаза, когда ладони Ли ласкают его грудь, а губы блуждают по шее, оставляя на каждом сантиметре кожи багровые отметины, что ещё долго не сойдут, напоминая им об этом моменте. С губ Джисона срываются тихие стоны, что ласкают слух Минхо, оседая в сознании. Хан откидывает голову назад, позволяя Ли осыпать свою шею поцелуями и в меру болезненными укусами, что оставляют после себя следы от зубов. Нравится. Джисон не ожидал, что это будет настолько хорошо. А ведь они даже не начали. Минхо откидывает размякшее тело на простыни, сам нависая сверху. В глазах старшего Хан читает безграничную нежность и бушующую вместе с этим страсть, что смешиваются в этих темных омутах. Минхо внимательно изучает каждый миллиметр лица парня, глазами цепляя каждую деталь. Первым срывается Хан, что за затылок притягивает парня ближе к себе, прежде чем накрыть его губы своими. Ладони Минхо снова находят свое излюбленное место – талию, продолжая исследовать руками тело младшего. Джисон в какой-то момент осознает происходящее, отчего покрывается румянцем, не веря, что, наконец, отдаётся в руки Минхо, потеряв клеймо девственности. — Как далеко ты бы хотел зайти, Хан-и? – нежный голос Минхо вынуждает Джисона густо покраснеть. — Настолько, насколько можно, – Хан зубами царапает губу, когда руки старшего плавно скользят к дрожащим бёдрам. — Мне нужна конкретика, – Минхо пытается довести парня до края, заставляя того смущённо закрывать лицо ладонями. — Прекрати стесняться меня. Он задирает футболку вверх, открывая вид на грудь, что после будет усыпана засосами, и ведёт носом от одного соска к другому. Джисон собственным стоном давится, стоит Минхо невесомо провести ладонью по твердеющему бугорку в шортах. — Займись со мной… – Хан тушуется, — сексом. Джисон может отчётливо разглядеть лукавую ухмылку, в которой растягиваются губы Ли, а чуть выше – потемневший взгляд. Земля уходит из-под ног, когда Ли на пробу проводит языком по розоватой ареоле, зубами цепляя твёрдую горошину, а другой сосок ласкает подушечками пальцев. Языком водит вокруг ареолы, сладко причмокивает, что заставляет Джисона рвано вздохнуть, а после, заикаясь, пролепетать тихое «пожалуйста». — Моя малышка так хочет почувствовать мой член в себе? – Хан от этих слов весь сжимается, пальцами впиваясь в простыню под собой. — Это твой первый раз? — Д-да, – Хан прогибается в пояснице, пока пальцы Минхо ведут дорожку от возбужденных сосков до кромки шорт. — Тогда я постараюсь быть максимально нежным, малышка, – горячие поцелуи обжигают нежную кожу на вздымающемся животе, на что Хан вздрагивает. — Привстань немного. Мне нужно снять их, – взглядом указывает на шорты. — Я… — Перестань смущаться. Это ведь я. Ты можешь доверять мне. «Он прав» – думает Джисон, но всё же раздражающая застенчивость засела глубоко внутри, а сопротивляться ей довольно трудно. Хан молчит, чуть приподнимает бёдра вверх, чтобы, поддев резинку шорт, Ли стянул их вниз по стройным ногам. Холодный воздух опалил подрагивающие ляжки, что Минхо развёл в стороны для удобства. Такое действие смутило Джисона ещё больше, и он прикрыл глаза, пока старший, кажется, ни капли не стесняясь, неотрывно разглядывал его полураздетое тело. — Доверься мне, – Ли щекой трётся о внутреннюю сторону бедра, губами скользя в опасной близости от твердеющего члена. — Я продолжу, но, если что-то будет не так, говори. — Хорошо, – выдыхает младший. Минхо вновь прильнул к мягким ляжкам, покрывая их россыпью поцелуев, а после и слабыми засосами начал украшать медовую кожу. «Какой он красивый» – проносится в мыслях у Джисона. Между его ног он смотрелся слишком правильно, что у Хана дыхание на миг перехватило от его проницательного взгляда, когда тот смотрел на него исподлобья. Тело автоматически бросило в дрожь, стоило Ли провести носом по выпирающему бугорку боксеров, на ткани которых образовалось слабое влажное пятнышко от выделяющегося предэякулята, а сверху послышался протяжный стон. — Моя крошка уже так возбуждена, – воркует Минхо и уже более напористо зарывается в пах носом. — Блять, – всё, что может выдать Хан, будучи в подвешенном состоянии возбуждения. Тело по струне выгибается, когда Минхо языком широко проводит по бугорку, делая белье ещё более мокрым от слюны, а руками сжимает напряжённые бёдра. — Хён-а, боже мой, – Джисон ёрзает и пальцами впивается в подушку под собой, дабы перевести напряжение, что охватило всё тело. Минхо отрывается на какое-то время, с неприкрытым восторгом разглядывая раскрытое тело перед собой, а подняв взгляд выше – на лицо парня, тяжело выдыхает через нос, закусывая губу. Щёки Хана порозовели, а глаза были слегка прикрыты, пока в уголках собирались маленькие капельки слёз. Рот приоткрыт в немом стоне, поскольку ладонью Ли массирует возбужденный член через тонкую ткань белья, из-за чего оно обильно намокает естественной смазкой. От этого вида собственный член дергается в штанах, жаждая внимания, отчего Минхо шипит под нос. Это подождёт. Сейчас он хочет доставить крышесносное удовольствие своему мальчику, сделав его первый раз особенным. — Подними ножки, куколка, – Джисона разрывает от нежности, заставляя который раз густо краснеть. Он приподнимает ноги вверх, после чего Минхо поддевает резинку боксеров, стягивая те и оставляя парня совершенно нагим, не считая задравшейся к груди футболки. Джисон весь сжимается и пытается прикрыться, так как смущение берёт вверх, когда Минхо не стесняясь изучает его тело, заостряя внимание на каждом изящном изгибе. Ли вовремя перехватывает запястья Хана, что пытались прикрыть собственный пах, и, усмехнувшись, фиксирует их над его головой, нависая сверху. — Ты такой очаровательный, – языком проводит по нижней истерзанной губе. — Моя застенчивая малышка. — Мин-хо… Минхо накрывает его губы жадным поцелуем, рукой параллельно сжимая запястья парня сверху, а другой рукой ведёт по внутренней стороне бедра. Языки сплетаются между собой, кружась в своём танце, пока губы влажно причмокивают от обилия слюны. Джисон приглушённо скулит в поцелуй, дёргая зафиксированными над головой запястьями, когда рука старшего накрывает его нуждающийся член, окольцовывая его и двигая ладонью по длине. Джисон извивается на простынях, а Ли низко стонет, ощущая на своей губе укус, а после – металлический привкус крови. — Моей крошке нравится? – большим пальцем накрывает румяную головку, размазывая прозрачные капли предэякулята. — Мфм, Минхо.. Минхо ноготком теребит уретру, из которой обильно сочится смазка, отчего тело Хана подбрасывает. Перед глазами у Джисона с каждой секундой всё мутнеет, смешиваясь в одну большую кашу, а чувства достигают своего апогея, что сердце готово вот-вот вырваться из груди. Минхо вновь опускается ниже, к его раздвинутым бёдрам, отпуская саднящие запястья. По телу словно электрическим током ударяет, стоит горячему языку провести по розоватой головке. Хан до хруста выгибается в пояснице, а кончики пальцев ног поджимаются. Он борется с желанием свести ноги, ведь не может этого сделать, иначе зажмет голову Ли меж своих ног. Хотя, кто знает, может, ему бы это понравилось. — Минхо, не стоит, – скулит Хан, судорожно мечась по постели. — Это слишком. — Перестань ёрзать и расслабься, – Минхо успокаивающе поглаживает напряжённые бедра руками, а после снова вбирает в рот головку. Джисон сквозь пелену возбуждения опускает глаза ниже, наблюдая за тем, как головка его члена пропадает во рту Ли. Ладони старшего по-прежнему выводят какие-то узоры на его бёдрах, заставляя расслабиться всем телом. В нетерпении Хан подается навстречу раздвинутым губам парня, погружая плоть ещё на несколько сантиметров в чужой рот, на что Ли фыркает, опускаясь ещё ниже и подключая параллельно язык. Язык круговыми движениями ласкает уздечку, пока губы обволакивают всю длину, создавая своеобразный вакуум. Тесность чужого рта ощущается слишком странно и непривычно, но безумно приятно. Так, что внутри что-то покалывает, а кровь приливает к и без того твёрдому органу. — Ты так течёшь, – с влажным чмоком выпуская головку изо рта, замечает Минхо. – Уже не можешь дождаться, когда твой хён заполнит тебя? — Пожалуйста, я хочу этого, – желание сквозило в его голосе, а тот в свою очередь лишь пригласительно раздвинул ноги шире, кусая указательный палец в ожидании. — Неужели моя малышка такая грязная, – снисходительно вопрошает Минхо, оставляя мокрые поцелуи по всей длине члена. — Прошу, не дразни, – Хан опускает руку на голову Ли и слегка сжимает шоколадные пряди, оттягивая. — Погоди, я сейчас вернусь, – Минхо поднимется и, звонко чмокая Джисона в губы, уходит из комнаты, так и оставляя Хана лежать совершенно голым, пока прохладный воздух щекочет его тело. Хан уже не может ждать. Он достаточно натерпелся поддразниваний парня за всё это время, что терпение уже было на исходе. Ему просто хотелось наконец почувствовать долгожданную наполненность внутри себя, от которой он, кажется, сойдёт с ума. Минхо возвращается в спальню, на ходу стягивая толстовку, а в руках держа бутылёк смазки. Джисон заинтересованно закусывает свою нижнюю губу, когда ему открывается потрясающий вид на подкачанное тело напротив себя. Он всегда считал своего парня невероятно красивым. До такой степени, что, когда они гуляли вместе по улице, люди не могли не бросить заинтересованный взгляд на Ли, заострив внимание на его безумно красивых чертах лица. Хан их прекрасно понимал, ведь порой и сам зависал на притягательном профиле юноши, завидуя самому себе, что у него такой восхитительный парень. Восхитительный не только в плане внешности, ведь как человек он ему симпатизировал не меньше. Он довольно заботлив и внимателен. По их необъяснимой связи он всегда замечал любые изменения в настроении Джисона, всегда пытался поговорить, помочь, чем может. Хан всегда ценил эту заботу и чуткость его парня, ведь даже с их первым разом тот не спешил: ждал, пока Джисон сам проявит инициативу, когда будет по-настоящему готов. — Джисон? – зовёт его Ли, на что Хан вздрагивает, возвращая расфокусированный взгляд с торса Минхо на его лицо. — Ты уверен? — На все сто, – убедительным тоном отвечает Джисон. — Тогда ляг на животик, куколка, – по телу пробегает табун мурашек от предвкушения, и Хан ложится на живот, оттопыривая попу кверху. — Ебать, – Минхо завороженно выдыхает, глазами застревая на тоненькой талии, что контрастирует с округлыми ягодицами. Ладони ложатся на упругий зад, сжимая и раздвигая ягодицы в стороны. У Минхо от такой картины в груди щемит, а член болезненно упирается в ткань спортивок, делая её влажной. Он скользит взглядом по выгнутой пояснице юноши, по которой проводит подушечками пальцев, щекоча, отчего тот выгибается. — Моей малышке нравится? – Минхо снова разводит ягодицы в стороны, средним пальцем потирая сжимающуюся дырочку. Конечно, блять! Как может не нравится, когда он желал этого на протяжении столького времени? Скорее, ему не нравится только то, что его продолжают дразнить, пока он жаждет наконец ощутить член Минхо в себе. Но в то же время понимает, что Ли не хочет причинять ему боль. — Да-а, – довольно протягивает Хан, виляя бёдрами. Минхо видит, как сильно Хан хочет этого, что уже сам держится на добром слове. Еле контролирует себя, чтобы не войти в узкую дырочку одним движением, трахнув того как можно скорее. Но он лишь наклоняется ниже, примыкая в разведённым ягодицам, чтобы широко провести по расщелине языком. Хан высоко вскрикивает, пытаясь отстраниться от непривычных ощущений, но его притягивают за бока ближе к себе, вновь языком лаская колечко мышц. — Х-хён, это слишком! – восклицает Джисон, когда Минхо буквально зарывается лицом между ягодицами, рассыпая вокруг дырочки влажные поцелуи. — Я не могу. Это так смущает! Джисон решает замолкнуть, не сопротивляясь новым непривычным ощущениям. Он утыкается лицом в подушку и стонет, пока сзади в него толкаются языком, параллельно сминая мягкие половинки пальцами и раздвигая их. Минхо скрупулёзно вылизывает проход, обильно смачивая пульсирующую дырочку слюной, параллельно наслаждаясь протяжными стонами, слетающих с уст Хана. Чмокнув влажное колечко мышц напоследок, он хватает в руки бутылёк со смазкой, обильно выливая жидкость меж ягодиц. Джисон чувствует себя ещё более влажным, и от этой мысли член обильнее истекает естественной смазкой, пока к его проходу приставляют влажные пальцы, что начинают размазывать жидкость по сфинктеру. — Постарайся не сжиматься, – Минхо бережно ведёт ладонью по выгибающейся спине, чтобы успокоить юношу. Ещё немного помассировав проход, Минхо проталкивает один палец внутрь, поглаживает стенки и даёт привыкнуть. Чувствуя небольшое растяжение, Хан протяжно мычит, зубами впиваясь в одеяло. Боли, как таковой, не чувствуется, лишь небольшой дискомфорт, к которому в процессе растяжки он постепенно привыкал. — Как себя чувствуешь, прелесть? — Порядок. Видя, что Джисон сам подаётся навстречу движениям, Минхо проталкивает второй палец, который тут же встречают горячие стенки, поглощая внутрь. Два пальца проходят уже более трудно, но сильной боли по-прежнему нет, поскольку Минхо делает всё долбано медленно и аккуратно, боясь причинить юноше вред. Одновременно с растяжкой Минхо уделяет внимание ноющему члену, что продолжает истекать смазкой, прижимаясь к животу. Массирует мошонку, пока пальцами находит заветную точку внутри, на которую слегка давит, получая довольный стон. — Ещё, – бёдрами Хан подаётся назад, насаживясь на всю длину пальцев. — Так хорошо. — Моя малышка получает удовольствие, – подмечает Минхо, пока улыбка касается его губ. — Как же ей будет хорошо, когда вместо пальцев будет мой член? – в самое ухо шепчет Ли, что от обжигающего дыхания у Джисона дрожь по всему телу бежит. — Хочу, – хриплым голосом умоляет младший. — Хочу-хочу-хочу! – Вторит. Минхо низко стонет, двигая пальцами быстрее: раздвигает их внутри на манер ножниц, подушечками находит комочек нервов, чтобы, надавив, услышать приглушенный писк сверху. Третий палец входит без труда, когда его гостеприимно встречают мягкие стенки, а смазка хлюпает с каждым толчком, смущая тем самым вжавшегося в подушку Джисона. — Мои пальцы буквально засасывает, – Минхо ускоряет движения на члене. — Малышка вот-вот взорвётся от желания, да? — Минхо, трахни меня, пожалуйста! – Хан поднимает голову с подушки, поворачивая голову назад. — Я смогу принять. У Минхо все тормоза окончательно сбивает, а самообладание теряется, когда он видит покрасневшие щёки своего мальчика, что отчаянно глотает воздух, нуждающимся взглядом прося. Он быстро справляется со спортивками и боксерами, стягивая их до середины бедер. Ладонь ложится на немаленьких размеров каменный стояк, с головки которого так и течёт природная смазка, оставляя после себя влажные дорожки. — Ты не представляешь, как я хочу твою задницу, малышка, – он приставляет головку к нуждающейся дырочке, из которой сочится смазка, так как её слишком много. — Как же я хочу её заполнить до предела, чтобы моя сперма стекала из твоей жадной дырочки. — Мин- Джисона обрывают но полуслове, головкой медленно проникая в жар горячих стенок, на что он стонет в наслаждении, откидывая голову назад, и закатывает глаза. Минхо двигается медленно, миллиметр за миллиметром проникая в горячее нутро, и еле находит в себе силы и ту каплю самообладания, чтобы не сорваться с цепи. — Так горячо и тесно, – рычит Ли, наконец шлепаясь о напряженные ягодицы, входя до конца. — Я, блять, тону. — Это так странно, – Джисон едва ли не взвизгивает, когда член медленно выходит, затем снова растягивает стенки и давит на простату, отчего Хан вскрикивает. Ощущать член внутри совершенно по-другому, нежели пальцы. Его дырочка растягивается и плотно обволакивает всю длину члена Минхо, что, кажется, становится с каждой секундой ещё больше, а Джисон может чувствовать внутри каждую венку, обвивающую периметр ствола, словно паутина. Смазка стекает по яичкам крупными каплями вниз, а после – и по бёдрам. Джисона буквально выворачивает от обжигающего чувства наполненности, когда внутренние органы смещаются, освобождая место увесистому члену, который, выходя, головкой задевает комочек нервов, заставляя с уст слететь несдержанному стону. — Твоя дырка такая узкая и жадная, – лукаво растягивая губы в улыбке, хрипит Ли. — Моя хорошая малышка. Так хорошо принимаешь меня. — Мин-хо! – вскрикивает Джисон, стоит Минхо выйти на всю длину и снова резко заполнить того до краёв. — Горячо, – Минхо в диком экстазе откидывает голову назад, не грубо, но ощутимо натягивая чужую задницу на свой стояк толчок за толчком. — Так чертовски горячо. Ногти впиваются в покрасневшие ягодицы, оставляя следы-полумесяцы, пока от набирающих обороты толчков колени Джисона дрожат, норовя разъехаться в разные стороны. Хан уже не старается сдерживать стоны, слыша всё новые и новые хлопки бёдер друг о друга. Минхо ритмично вбивается в поглощающее тепло, выбивая все более хриплые стоны. Хлюпанье смазки кажется чересчур пошлым и грязным, но Хану уже настолько всё равно, что он лишь откидывает голову назад в удовольствии, чувствуя подкрадывающееся тепло внизу живота. — Иди ко мне, – Минхо тянет парня к себе за локти, прижимая того спиной к своей груди. — Хён, – Хан откидывает голову на плечо старшего, пока его задницу продолжают таранить, держа его за одни локти, и звучно постанывает с каждым толчком. — Так приятно. — Малышка хочет кончить, да? – Ли покусывает бархатную кожу шеи, не забывая украшать её бордовыми засосами. — Не сдерживай себя, крошка, – возле самого уха горячо шепчет Минхо, ушную раковину медленно облизывая. У Джисона из головы окончательно вылетают все мысли, и он теряет здравый рассудок от томного шёпота Ли, бросающего в дрожь. Чувствует упругую вздымающуюся грудь, что упирается в его лопатки, а на затылке – пылкое дыхание. Толчки становятся всё быстрее, что звонкие хлопки бёдер распространяются эхом по комнате каждую секунду, смешиваясь с тяжёлыми дыханием парней. Минхо хватает локти Джисона в одну руку, другую опуская на прыгающий с каждым толчком член младшего, что отчаянно истекает смазкой, будучи готовым вот-вот кончить. — Боже, – Хан сам толкается в сжавшийся кулак, получая двойную стимуляцию, от которой видит звёзды перед глазами. — Боже блять. Стоны становятся сбивчивыми и отрывистыми, такими же, как и толчки. Температура в комнате зашкаливает, а по шее обоих стекают мелкие капли пота. Джисон думает, что вполне может потерять сознание, но этому мешает не отрезвляющий голос возле его уха: — Кончай, куколка, – он головку потирает большим пальцем, после чего с уретры брызгают первые капельки семени, струйками стекая вниз. Джисон высоко стонет, вжимаясь в шею Минхо носом, после чего чувствует на своих губах чужие. Тело крупно подрагивает, пока Ли продолжает выкачивать всё больше спермы с его головки, заставляя выгибаться в пояснице. Стимуляция простаты заставляет глаза закатывать, пока в его рот проникает язык Минхо, вылизывая дёсны. Они целуются глубоко и страстно, пока Ли совершает последние толчки в горячее нутро, наконец заполняя Хана своей спермой. — Мой драгоценный мальчик, – Минхо толкается ещё пару раз, заполняя дырочку своим семенем, пока Хан едва ли не язык высовывает от сверхстимуляции, сносящей крышу. Джисон словно в прострации летает, находясь в другой реальности, пока Минхо медленно выходит из него, бережно укладывая на кровать и укрывая одеялом. — Минхо, – зовёт его Хан. — Поцелуй меня. Кто Минхо такой, чтобы отказывать своему любимому мальчику? Он притягивает того ближе к себе за талию, губами прижимаясь к нему. Внутри будто пожар разгорается, а в голове фейерверк из чувств, которые накрывают с головой. И Джисон чувствует себя безумно счастливым. Не стесняется руками исследовать тело Ли, что вздрагивает каждый раз, стоит Хану провести по напряжённому торсу. Не стесняется каждый раз сладко стонать, когда языками сплетается с Минхо, что руками поглаживает его бока. И просто наслаждается.