И ты уверена

Спать легли порознь. Я на кровать, ведьмак на расстеленном покрывале рядом с ней. Было ужасно непривычно спать без него. Повернувшись, стала вглядываться в темноту. Ведьмак лежал в одной рубашке. Кожаный доспех сушился на седле. А седло стояло прямо в ногах. В случае опасности, можно схватить доспех на пути к двери и даже успеть надеть. Мечи? Вот и они. Лежат под рукой ведьмака, между ним и мною, как барьер. Сам ведьмак лежал на покрывале на спине. Когда мы ночевали вместе, он всегда спал на боку обнимая меня. А тут одна его рука лежала на мечах, вторая на груди. Не порядок. Пойду к нему. Даже если прогонит, после того что было, это вообще пустяки. Я встала. Места на покрывале, чтобы лечь сбоку не было. Пришлось тяжело вздохнуть. Ведьмак, не открывая глаза отвел руку с груди в сторону, и я легла сверху прямо на него, уткнувшись носом в его шею. Правая ведьмачья рука отпустила мечи и чуть передвинула мои бедра, чтобы не давили куда не надо, а левая начала медленно поглаживать мою спину по позвоночнику. Вверх-вниз. Вверх-вниз. Наконец-то можно расслабиться. Побыть в безопасности. - На сколько все плохо? - не громко спросил ведьмак – по десятибалльной шкале. - На одиннадцать. – Я даже не стала вдаваться в такие не нужные подробности, как то, что он ничего не знает. - Я помогу, - уверенно сказал ведьмак. И после этого я уснула. Солнечный зайчик метнулся по полу и запрыгал на моих ресницах. Пришлось перевернуться. Старые доски приняв вес рассерженно заскрипели, высказывания все, что они обо мне думают. Пришлось открыть глаза. На месте Кольгрима лежал разорванный пополам квадрат солнечного света. От него разбегались солнечные блики. Соломенная крыша осела, загораживая оконный проем, из-за чего солнце не смогло лечь ровно. Ветер, помогая, чуть шевелил солому пропуская золотые лучики, один из которых так настойчиво меня будил. Я улыбнулась. Ведьмак обнаружился на улице перед домом. Он тренировался, отчаянно размахивая мечом. Темные волосы, как всегда, были собраны в пучок. Распущенными я видела их лишь однажды, когда забирала его связанного и израненного из сарая. Доспехов на нем не было, лишь черная рубашка. Она уже пропиталась потом и бесстыже липла к его телу, блестя как змеиная чешую. Длинные стройные ноги сгибали, разгибались, подпрыгивали так быстро и точно, как в каком-то замысловатом танце. Мечи мелькали с такой скоростью, что их невозможно было рассмотреть. Великолепное зрелище. Неожиданно, он устремил тело вперед, вытянулся в струнку и, перевернувшись насколько раз полностью горизонтально (!!!), приземлился рядом со мной. Конечно, я поняла, что ведьмак красовался. А если бы не поняла, то его довольная улыбка, мне все-все бы объяснила. Он ждал восхищения, я честно восхитилась. А точнее, просто смотрела на него самым влюбленным взглядом с самым дебильным выражением на лица. - Я похлебку сварил, - Кольгрим рассматривал меня с нескрываемым удовольствием. – Из картошки и рыбы. Ты же вроде рыбу любишь. - Похлебочка в котелочке? – я посмотрела на очень знакомый котелок на огне. Еще вчера там варились сердца гулек. - Я его помыл и почистил песком, - с гордостью ответил ведьмак. Было чем гордиться. Хм… А картоха откуда? В наших запасах точно не было. - Специй, конечно, мало, - продолжил хвалится ведьмак, - но, к счастью, выяснилось, что вон там огородик, с остатками прошлогодней картошки. Ее и накопал. Похлебка пахла очень вкусно. Я аккуратно зачерпнула ложкой и попробовала. На вкус, в таких условиях, было очень даже. Скоро я привык к такой заботе. Как вот его отпустить? Может ноги ему сломать? Пока зарастут, там его и отравить можно. Опять. Еще какое-то время пройдет. А дальше, что-нибудь придумаю. - Ммм, - оторвалась я от похлебки, - может посмотрим, что в сундуке? - Я видел. – ответил Кольгрим наблюдая за мной. - А я нет. Пойдем. Каменные столбы стояли и молчали. На этом месте уже два раза пролилась человеческая кровь, а сейчас с болот тянулись языки плотного тумана и облизывали землю вокруг. Кольгрим напряженно всматривался в даль, где туман был плотнее и стоя стеной. Чуть сместив левую ногу, он перенес вес тела, как будто готовился к бою и замер в позе воина. Я тоже напряженно вглядывалась в туман пытаясь найти в нем угрозу, замерев в позе испуганного хорька. Так мы и простояли несколько долгих минут, воин и хорек. - Там опасность? – шепотом спросила я, когда плечи затекли. - Не знаю, - ответил ведьмак, все так же разглядывая болото, - ты сможешь завтра сесть в седло? Я грустно покивала. Уезжать не хотелось. Совсем. В голове были навязчивые мысли остаться здесь навсегда. Возродить огородик, завести козу и курей. Просыпаться утром и смотреть, как мой ведьмак тренируется, а потом… Что потом? Что мы будем делать? Он затоскует по работе, я по нормальной жизни. Не, ну серьезно? Коза? И что я с ней делать буду? Доить? В сундуке было много всякого, несколько рунических камней, старый гамбезон, ткани и даже седло. А прямо сверху лежал тугой мешочек, из которого мне мигнули золотые кружочки. Ого! Деньги! - Смотри, денюжки! – Я раскрыла мешочек пошире и восхищенно вздохнула. – Это мы возьмем. - Ты собираешься забрать их себе?! – Позади меня раздался удивленный голос ведьмака. Я прикусила губу и повернулась. Обычно с такой интонацией спрашивают, когда хотят объяснить, что ты сильно не права. И Кольгрим тут же подтвердил мои опасения. – Они чужие! - Чужие, - согласилась я. – Вернем их бандитам? Куда ты дел тела? - Они не принадлежат бандитам, - сурово проговорил ведьмак. – А принадлежат людям, у которых их украли. - И ты сможешь ведьмачьим чутьем найти этих несчастных людей? – с сомнением спросила я. Монеты отдавать не хотелось. - Нет, - о чудо, мужчина смутился. – Лучше их оставить. Они кровавые и мы в них не нуждаемся. Тут я с ним согласна, в деньгах нужды нет. Если потребуется Хрунд пришлет почти любую сумму. Но отпускать такой красивый, тяжелый мешочек прям очень не хотелось. Кольгрим это понял и тут же перешел в наступление. - У меня есть деньги, - он опустился на одно колено рядом со мной, - если закончатся, я возьму заказ на чудовище и заработаю еще. Я достаточно восстановился. Я промолчала, не поднимая глаз. Ну не говорить же ему, что я знакома с жизнью ведьмаков. Что заказы на убийства тварей редкость, а крестьяне еще и платят за них мало и неохотно. - Если не будет заказов на монстров, наймусь убивать людей. Мешочек имел приятную тяжесть. Но придется его оставить. Убийство людей ведьмаками не новость, но то, что Кольгрим произносит этот аргумент в слух, многое значит. - Даже если заказов не будет до Новиграда, я умею охотится и рыбачить. Еда у тебя в дороги всегда будет. Я подняла на него печальные глаза. Как легко он это говорил. Наверное, так часто, бывало, в его жизни, что деньги заканчивались и опять надо было идти убивать монстров. Или людей. Или приходилось охотится, чтобы было что поесть. «У тебя». Он не сказал «у нас», он сказал: «Еда у тебя в дороги всегда будет». Значит ли это, что еда у него в дороге была не всегда и, в принципе, он привык? - Хорошо, - сдался Кольгрим, глядя в мои печальные глаза, - деньги можешь взять. Остальное оставь. - А это? – порывшись в сундуке, я вытащила рулон алой ткани. Качество, конечно, было так себе, но цвет очень красивым. – Можно? - Можно, - кивнул ведьмак, - но остальное нет. В мешочке было 50 оренов. Как я это узнала? Я их раскладывала. Сначала в ряды по 10 штук. Рядочков получилось пять. Потом кучками по пять штук. Таких кучек было 10. Потом я сложила столбики из двух монеток в ряды по пять штучек. Получился ровный денежный квадратик. А потом я поймала внимательный и чуть удивленный взгляд ведьмака. Все это время он сидел сбоку от меня и точил мечи. Вжух. Вжух. Звуки были приятные. Если прикрыть глаза, то можно представить, что рядом Хрунд. - Никогда не держала в руках столько денег сразу, - широко улыбнулась я ведьмаку. И это было чистая правда. У меня богатая семья. Если что-то было надо, то это просто приносили в дом, а камердинер расплачивался. Или я сама заходила в магазин и выбирала, а счета присылались отцу. Даже кошелечек для мелких расходов был либо у сопровождающей служанки, либо у начальника моей охраны. А сейчас, все деньги были у Хрунд. Она закупала провизию, покупала сведенья, расплатилась с бароном Верье за вещи ведьмака. - Пойдем. – Мужчина поднялся и протянул мне руку. Он почти всегда был полностью в доспехах, включая перчатки. Не спорю, доспехи были красивые. Вставки из коричневой и зеленой кожи, металлические чешуйки и колечки с отливом в синеву. Когда Хрунд их первый раз увидела, то сказала, что они достойны самого Ньёрда, бога морей. И сейчас я шла за этим богом, послушно держа его за руку. Правда через три шага остановилась. Пришлось быстренько вернуться и собрать орены. Забавна, выбрала мужчину, а не деньги. Что бы сказал мой отец? Кольгрим повел меня за дом. Там был холм, склон которого упирался в широкую реку. На вершине этого холма я замерла, наслаждаясь видом. Весь левый горизонт занимали неровные края низеньких гор. Один холмик был чуть выше других и заканчивался, круглой шапкой. Если прищурится, то горы казались лежачий девушкой с обнаженной грудью и вызывающие торчащим соском. Она лежала на мохнатом покрывале из зеленых деревьев и грелась на солнце. Кольгрим стоял рядом и задумчиво смотрел назад и вправо. Там за склоном и кустами плавало в тумане болото. Спустивший с холма на изрезанный берег, я с удивлением увидела небольшую лодочку. Которая злобно скрипела и дышала серым, рваным парусом. Надо же, такое чудо и до сих пор не спиздили. - Хочешь, - смущенно проговорил ведьмак, - поплаваем немного. - Очень, - честно призналась я и почти согласилась научится доить козу. Да хоть корову, лишь не уезжать от сюда. Мы медленно плыли по спокойной воде. Солнце было почти летним, грело и ласкало, с заботой суровой матери. Нос лодки, на котором я сидела легко разрезал холст воды, рассыпаясь сгустками кружев. Сквозь эти белые вспышки можно было увидеть дно с локонами водорослей. Подводное течение трепало их, то раскидывая в стороны, то собирала в длинные дороги, что скользили по дну, как змеи. Было не глубоко. Вода здесь была сине-серой, казалось мертвой еще и из-за зеленых отливов, которые иногда возникали. У меня дома вода было голубой и изумрудной, и такой чистой, что можно было приплыть на середину самого глубокого озера, найти затонувший дворце и рассмотреть все камушки у его основания. Я перевела взгляд на Кольгрима. Он сидел неподвижно, держа руку на румпеле и наблюдал за мной спокойным взглядом. Последнее время, мне кажется, он вообще не сводит с меня глаз. А взгляд такой пустой, что я никак не могу угадать, о чем он думает. А там вообще может быть, что угодно, от обожания до группового сожжения людей. Когда мы вернулись, и ведьмак перенес меня на землю, то ужасно захотелось его подразнить. - Лови меня, - засмеялась я и побежала вдоль берега. Кромка воды была изрезана микроскопическими бухточками, как будто большой великан хотел откусить сушу, но у него не получилось и от просто вырвал себе вкусный кусок, оставив то тут, то там кусты и кусочки травы, осыпав берег камнями и обломками сучьев. Бежать было сложно, к тому же я не слышала за спиной шаги. Остановившись и посмотрев назад, стало понятно, что ведьмак не бежит за мной следом, а просто стоит рядом с лодкой. И вдруг он сорвался, метнулся ко мне и за один вдох очутился рядом, схватив за плечи. Ебушки-воробушки. Я как-то представляла это по-другому. Что он догонит, обхватить за талию, закружит, поднимая столбы брызг. Все будет, как в романе. - Я догнал тебя, - сказал он серьезно и спокойно. – Догнал. Подняв голову, я увидела человеческие глаза цвета глицинии. Но стоило мне моргнуть и глаза снова стали кошачьими. Между нами было всего несколько дюймов, можно было в деталях рассмотреть даже как растут его брови. Как и следовало ожидать, росли они идеально. Волоски лежали, как уложенные воском, создавая идеальный рисунок бровей, с надломом и острым кончиком. Под этими изгибами и надломами красовались желто-зеленые миндалевидные глаз, с вертикальными зрачками. Высокие скулы. Ровный, классический нос и губы… Идеальную верхнюю губу называли «Лук Купидона». Теперь понятно почему. Пусть дурачки считают, что из-за формы, но я точно знаю, что такой изгиб может ранить или убить. Губы чуть приоткрылись, и ведьмак быстрым язычком их облизал. Теперь они были влажными, как после поцелуя. А мои мгновенно пересохли. Хотелось только одного, забыть обо все и взять. Взять любой ценой. За спиной зашуршали кусты. От страха я подпрыгнула и прижалась к мужчине, он рассмеялся: - Ты убиваешь альгулей, но боишься зайцев? Действительно, из кустов выпрыгнул зайка. Коричневый с белым пузиком и умненьким глазами. Он повернул свои огромные уши в нашу сторону и подвигал своим крошечным чудесным носиком. Я запищала от умиления. - Хочешь я его поймаю? - Почти шепотом спросил ведьмак. – Убью и можно будет на ужин зажарить. Я вздохнула. Протянув руку, нежно погладила по щеке. Когда-то давно, на Скеллиге, мы с Хрунд лежали на склоне и ждали китов. Я показала ей на бабочку. Прекрасную и хрупкую. Она порхала с цветка на цветок размахивая белыми, в черных прожилках, крыльями. - Смотри какая красивая, - восторженно сказал я. Хрунд перевела взгляд с воды на бабочку, а потом на меня. – Жаль улетит. Хотелось бы видеть такую красоту постоянно. Через два дня чеканя шаг Хрунд принесла шкатулку. В ней на подстилке из соломы лежала мертвая бабочка. — Вот, - откинула крышку подруга. – Теперь ты будешь видеть постоянно. - Ты что? – ошарашенно спросила я, - убила ее? - Конечно, - кивнула она в ответ, - иначе бы она улетела. Тогда для меня это было удивительно. Только годы спустя я поняла значение этого жеста. Хрунд готова была ради меня убивать. Не важно кого. Бабочку я привезла домой. Мой первый жених в порыве безграничной любви и нежности заказал у колдуна спрятать бабочку в стеклянную сферу, чтобы сохранить на вечно. Денег отдал, как за породистую лошадь. И теперь она стоит у меня в спальне и напоминает мне о том, что красота хрупка, а любовь иногда принимает странные формы. - Ты такой красивый, - сказала я и сделала шаг от ведьмака. Ни одно мое даже самое сильное желание не должно лишать этот мир такого, как он. Красивый, умный, сильный, он будет нести смерть для монстров и там, где он будет проходить, матери смогут засыпать спокойно, слушая дыхание своих детей и зная, что ни одна тварь не протянет к ним больше своей когтистой лапы. - Тогда в нашем заведение на обед остатки похлебки, - широко улыбнулся ведьмак, - а на ужин, я поймаю что-нибудь с плавниками. - Звучит, как отличный план, - ответила я на улыбку. – Хотя… Вы едите утопцев? - Конечно, - поддержал мой шутливый тон мужчина, - с правой ляжки мясо самое вкусное. Мы шли к дому перебрасываясь веселыми фразами и рассуждая, кого самого невероятного можно было съесть. Я знаю мало чудищ, поэтому рассказала, как однажды ела лягушачьи лапки и улиток. А ведьмак рассказал, забавную историю, как однажды ему не заплатили за вилохвоста и пришлось приготовить на ужин часть задней лапы монстра. Мясо было жестким, зато его было много. Я не рассмеялась. Пока Кольгрим ходил охотится на рыбину, я посмотрела пришло ли письмо от Хрунд. Пришло. Письмо и крошечная бутылочка с парой капель чего-то белого и густого. «Для твоего полного счастья присылаю, что просила. Благоволит ли тебе Ньёрд? Даст ли бог моря попутного ветра? Проведет ли через опасные волны? С ветром, к тебе» «Спасибо. Завтра выезжаем в дорогу, надеюсь будет хорошее место для ночлега. От усталости стала безбожницей. Скоро снова вернусь к молитвам. Уверена мои молитвы услышат. В каждом пламени огня.» Сидя у костра одна, я пыталась вспомнить наш план и зачем мы, собственно, спасли ведьмака. Но мысли возвращались к его забавной истории. Которая, нихуяшеньки не смешная. Я не стала рассказывать Кольгриму подробности, но нам, вообще-то, готовил шеф-повар, который в обычное время обслуживал княжеский двор. Он стоил неприлично много и был нанят на мою первую помолвку, чтобы показать, что для единственной наследницы никаких денег не жалко. А тут … Я даже не знаю, что сказать. Какими тварями надо быть, чтобы не заплатить ведьмаку за работу? Не заплатить, чтобы он от голода начал есть чудовищ? Чтобы уж совсем с катушек не съехать, решила заняться делом. А точнее сделать себе накидку из куска алой ткани, что мы нашли в сундуке бандитов. Отец много путешествовал, научился многим хитростям. Например, как сделать накидку из покрывала. Все просто. Берем ткань и находим середину по длинному краю. Потом веревочкой отмеряем расстояния от кончика носа, через макушку до затылка. И используем ее для того, чтобы, ткнув одним концом в край отреза начертить полукруг. По линии этого полукруга пришиваем петельки. А потом… Вставляем шнурок в петельки и стягиваем. Так получается капюшон. Тада-да-дам! Накидка готова. На все эти нехитрые манипуляции у меня ушел весь вечер. Ведьмак успел приготовить ужин, поесть и опять взяться за заточку мечей. Наконец пришив последние петельки и затянув шнурок, я накинула накидку. - Ну как? – гордо пошагала я мимо мужчины, на ходу одевая и снимаю капюшон. - Ты красивая, - задумчиво ответил Кольгрим, тут же смутился и продолжил, - ужинай и давай ложиться спать. Завтра надо выехать до рассвета. Пока я ела рыбу, борясь с костями, ведьмак обеспокоенно разглядывал дальний конец хутора. Туман стал плотнее и уже лежал толстым одеялом с торчащими из него каменными глыбами. - Все, - я отложила тарелку, - пойду в кустики и спать. - Не ходи далеко. - Да-да.