Сладостен миг в объятиях желанной

Горячий язык настырно проник внутрь, но повстречал преграду из стиснутых зубов. Слегка заостренные, они не давали влезть дальше, четко отображая отказ. Сердце кольнуло унынием и обидой. Неужели он действительно это сделал? Зачем? Дурак. Не нужно было поддаваться этому эфемерному желанию. Но несмотря на болезненное покалывание где-то в районе грудной клетки, он ничуть не жалел о содеянном. Его губы всё также оставались на Лисиных, и только от осознания этого голова шла кругом. Они были такими мягкими, словно не губы, а ватное облачко. Его тянуло к ней будто магнитом, и унимать это чувство с каждым разом становилось всё труднее. И только Айвен собрался отдалиться, сорвать последний поцелуй и забыть об этом, будто всего этого не было, как Лиса подалась вперед и разжала зубы. Полными страха глазами, она смотрела на капитана святого рыцарского ордена крестоносцев, ожидая дальнейших действий с его стороны. И Айвен примкнул вновь, впиваясь в её губы с неистовой силой, сминая и кусая нежные складки. Их языки сплелись вместе в безумном танце, движения которого были известны только им. Разум затуманился пеленой похоти и вожделения. Сухими руками Айвен обхватил юное тело и притянул ближе, заставляя его обладательницу прогнуться в спине и протяжно заскулить. Он был как спасательный круг в водах одинокого омута, где изо дня в день тонула девушка. Как дарованная свыше палка, за которую она могла ухватиться и не пойти на дно. Лиса обхватила его шею руками и повисла на ней, как безвольная тряпочка. Глаза блаженно прикрылись, она старалась вложить в этот поцелуй все чувства, что так долго держала в себе. И этот миг был настолько сладостен, что никто из них не мог его прервать. Все эмоции и ощущения электрической разрядкой ходили по телу и, возможно, передавались между собой. — А-айвен, п-прости, я не хотела, — опомнилась Лиса, чувствуя металлический вкус на языке. Она слишком сильно прикусила его. Однако, кажется, Айвена это не слишком волновало. Он схватил её за подбородок и заставил посмотреть в глаза. Тёмно-красные, они потемнели ещё больше и теперь походили на сгустившуюся кровь. Тяжёлое веко спадало на глаз, из-за чего на лице был вечный прищур, что слишком возбуждало. Тёплая улыбка коснулась его лица, и он подался вперед за ещё одним поцелуем. Новая волна непонятного ощущения захватила их с головой. Оно было жгучим, палящим, сжигающим в прах. Мужчина отстранился, вытирая губы тыльной стороной ладони, и самодовольно усмехнулся. Но потом сконфузился. — Это ты меня извини, не сдержался. В последнее время совсем собой не владею, — молния разрезала ночное небо, а после послышался оглушающий раскат грома. Лиса, мгновенно приняв свою настоящую форму, прыгнула в объятия Айвена. А тот, ни капельки этому не удивившись, с готовностью закрыл её собой. От него вкусно пахло смородиной, смолой и мокрыми досками, а ещё чувствовался запах тела. Лиса сильнее прижалась к его груди, полностью вдыхая аромат, — Ну чего ты? Тише, тише, я здесь, — эльха дрожала, отчаянно цепляясь пальцами за рукава его дублета. Он обнимал её за талию и ласково водил по волосам, ненароком задевая уши. Так они просидели некоторое время, полностью погружаясь в свои мысли. — Айвен, — голос прозвучал так тихо, что мужчина подумал, что ему показалось. Но голос повторил, — Айвен... — Да? — Поцелуй меня. Не поверив своим ушам, Айвен переспросил. — Поцеловать? — голос удивленный, с легкой хрипотцой, слишком обволакивающий. Лиса только мотнула головой. Неужели ей понравилось? Он не спеша нагнулся и прикоснулся к губам. Сейчас они казались ещё мягче, слаще, податливее. Лиса приглашающе раскрыла рот и впустила его юркий язычок. Тот прошелся по рядам зубов, ловко одержал победу в маленьком сражении и на прощание провел по верхней губе. Айвен отстранился с чавкающим звуком и глупо улыбнулся. Кажется, с ней он теряет всякое самообладание. Даже над эмоциями. Голова опустилась ниже и мокрые губы припали к сладкой шее, оставляя на ней мокрый след. Острые зубки вонзились в мягкую плоть, и Лиса удивленно ахнула, но не отстранилась. Одной рукой Айвен придерживал эльху, а второй снимал с неё меха. Лиса льнула всем телом, давая вытворять с ней невразумительные вещи, от которых у обоих голова шла кругом. Дыхание было бешеным, сердце стучало как ненормальное, глаза возбужденно поблёскивали, а внизу всё стягивалось в тугой узел. Хотелось направить руки Айвена туда, куда надо, туда где приятно, но девушка не решалась. В прочем, она всё же смогла прошептать на его ухо всего одно слово, от которого у капитана снесло крышу, и это слово «пожалуйста». Айвен расценил это как призыв к действию и был абсолютно прав. Пусть его покарает Высший или заберёт все силы, если на то его воля, если он поступает неправильно. Пусть оставит без чинов и орденов, без славы и могущества, если то, что он делает аморально. Пусть истязает и прольёт кровь его грешную в землю, а труп оставит разлагаться на съедение червям и крысам, если это всё не по правилам. Мужчина медлил, ожидая ответа или какой-нибудь подсказки от Высшего. Какого его решение? Но ничего не произошло. Гром не громыхнул. Силы не покинули крестоносца. Кары не последовало. И тогда Айвен решился. Ловким движением руки он расстелил меха на сухой камень и откинул на них Лису, а сам полностью навис над ней. Та вся дрожала, но не от холода или страха, а от возбуждения. Внизу живота болезненно сдавливало, хотелось почувствовать его внутри. Сейчас же. Проворные руки крестоносца расстегнули верхнюю часть одежды и стянули её одним рывком, оставляя торс полностью голым. Два холмика грудей манили затвердевшими сосками, он обхватил их руками и сжал. Лиса тяжело вздохнула, прикусывая губу. Её голубые глаза с вожделением наблюдали за действиями Айвена, в них хотелось раствориться, как лед плавится под палящим сонцем или сахар намокает от дождя. Сдавленный стон вылетел из эльхи, когда Айвен прикусил затвердевший сосок, а после несильно сдавил его мышцами рта. — Айвен... — Что? — оставить своё дело было не просто. Оторваться от таких чувствительных ареол было кощунством, но мужчина всё же поднял глаза. Её пьянящая улыбка заставила яйца напрячься. Айвен тяжело дышал, обдавая горячим дыханием висок девушки. — Прошу, не останавливайся, — сдавлено прохрипела она, обхватывая и притягивая его бедра ближе. — Думаешь, что я намерен остановиться? — это всерьез рассмешило его, — Глупышка, — прошептал он ей в ухо, — Даже если я захочу, уже не смогу, — и в подтверждение слов его пах прижался к промежности. Это действие зажгло огонь внутри, как горящая спичка зажигает фитиль восковой свечи. Лиса закусила губы, стараясь сдерживать стоны, она небрежно тёрлась о его достоинство. Раскачивающимися движениями он тоже потёрся об неё, срывая с уст новые стоны. Такая хрупкая и беззащитная, она лежала под ним, алчно быть взятой им – главным врагом её народа. Но сейчас это было не важно ни ему, ни тем более ей. Как можно быстрее Айвен избавился от штанов и его полувозбужденный член поприветствовал её своим подрагиванием. Лиса тоже стянула ненужные остатки одежды, оставаясь полностью обнажённой. Крупинки пота поблёскивали на лбу и груди, что было немного странно, учитывая прохладный воздух в пещере. Однако страсть, зарождающаяся глубоко внутри, заставляла её тело буквально гореть до испарины на теле. Лиса вся текла, полностью разгоряченная и готовая принять его в любой момент. И этот момент настал. Он вошёл плавно, без резких движений, максимально безболезненно, насколько это было возможно. Его лицо озабоченно смотрело за спектром эмоций, появляющихся на лице эльхи. Боль. Удивление. Принятие. Снова боль. Отторжение. Боль. Принятие. — Лиса, — склонившись к уху, он вдохнул запах её волос. Те отдавали чабрецом, — Я могу продолжать? Утвердительный кивок. Бедра пришли в движение, это был своего рода танец, в котором каждый раз нужно было отбивать ритм. Девушка притянула Айвена за копну темных мокрых волос и впилась в губы, гонимая желанием заглушить боль внизу живота. Её узкое и сжимающееся лоно сводило с ума, не хуже безумия креста, хотелось поддаться этому сумасшествию. Каждый толчок – путь к бездне, каждый шлепок плоти – безумная какофония, каждый рваный вздох – риск задохнуться от нехватки воздуха. Теплыми руками Айвен удерживал руки эльхи над головой, посасывая мочку уха и подталкивая к краю их обоих. Огонь в костре играл тенями, утончая черты Лисы и делая её то более непорочной, то более соблазнительной. Ласковый жар дул на их тела, но никто не обращал на это внимание – они и так были разгорячены до предела, вот-вот, и обратятся в пепел. За пределами пещеры всё еще бушевала непогода, иногда к ним долетал спасительный свежий и морозный воздух, остужая своим холодом. Но лишь иногда. Яйца бились о маленькое колечко сфинктера, создавая пошлые шлепки, член полностью погружался во влагалище, он был не длинным, но широким, таким каким надо, чтоб растянуть мышцы и достать до сакральной точки. Лиса извивалась под Айваном, пыталась освободить руки, и при этом была благодарна, что тот не разжимает их. Её стоны отскакивали от стен пещеры и терялись в ней. Хотелось создать максимальное трение, и девушка делала всё возможное для этого. — Клитор, — отчаянно простонала она, когда еще одна попытка освободить руки была прирезана на корню, — Умоляю, погладь клитор. Айвен кивнул, его повязка съехала вниз, открывая часть креста, но он быстро поправил её. Рука тут же нащупала набухший комок нервов и стала теребить его. Стоны стали в разы громче и протяжнее. Мужчина всерьез боялся, что они могли спугнуть всю живность в районе пяти километров. Может, оно и к лучшему. Стенки влагалища стали сокращаться, и Айвен не сдержал стона. Тихий, хриплый, он проскользнул сквозь стиснутые зубы и долетел до чутких ушей эльхи. Лиса пьяно улыбнулась. Вот-вот, и её накроет волной оргазма, первого в её жизни оргазма. Странное чувство зарождалось в ней на пару с болью. — Айвен! — не успела она сообразить, что происходит, как эйфория захлестнула её с головой. Ноги едва заметно подрагивали, глаза закатились от блаженства, когти вцепились в спину крестоносца. Капитан входил в неё не останавливаясь, даже когда Лису настиг оргазм, он продолжал вколачиваться в нее, хоть с каждым разом это становилось всё труднее. Яйца заметно напряглись, готовые в любой момент разразится семенем. Сдерживать себя с каждым моментом становилось всё невозможнее. Не в силах больше с собой совладать, Айвен грубо вошёл в неё в последний раз, прежде чем сдаться и провалиться в темноту. Очнулся он через несколько мгновений оттого, что нежные пальцы Лисы касаются его головы и забвенно гладят по волосам, отодвигая прилипшые пряди. Никто из них и слова не проронил. Веллер придвинулся ближе и обессилено рухнул рядом, обнимая юное тело. Лиса обняла его в ответ. Прикрывшись одеждой как одеялом, они пролежали так какое-то время, согреваясь жаром тел друг друга и вдыхая аромат, что витал в воздухе. Каждому было хорошо. Никто не хотел двигаться. Они просто лежали в обнимку и наслаждались присутствием друг друга, все то время, что выделила для них судьба. Вскоре ощущение чего-то волшебного пропало. Холодный воздух подкрался незаметно, и угасающий костер уже не спасал. Айвен первый разорвал их объятия и стянул свой дублет, надевая его. Лиса последовала его примеру и тоже решила одеваться. Оба молчали, но тишина не казалась удушающей или давящей, нет, она была комфортной. Слишком комфортной, как-будто так и должно быть, ничего необычного. — Айвен? — всё же нарушила молчание девушка, пока крестоносец накидывал меха ей на плечи и заворачивал в них, как маленького ребенка в пеленку, — Что теперь будет между нами? — Не знаю, Лиса, — со вздохом ответил крестоносец, явно тоже озобоченный этим вопросом. — Мы также останемся никем друг другу? Айвен усмехнулся. — Сомневаюсь. Легкий прищур его красных глаз заставил Лису отвести взгляд и робко кивнуть. — Спи, я посторожу, — на этом он отвернулся к костру, в котором догорали сухие поленья и, подвинувшись поближе, кинул новых. Ночь была молчаливой и темной. Сезон дождей продлится ещё долго, не время расслабляться, но если всего на миг, то можно...