Только по зову сердца

       — Это так необычно, что ты вдруг решил попутешествовать вдвоем, Наруто-кун!       Наруто обернулся на тихий вкрадчивый голосок идущей справа Хинаты, которая тут же отвернулась, пряча внезапно вспыхнувшее румянцем лицо. Он негромко хмыкнул и почувствовал, как Лис заворочался в нем, приглашая к действию, но усилием воли Седьмой Хокаге подавил этот внезапный порыв. Он был еще довольно слаб после столкновения с двумя Ооцуцуки, неожиданно напавшими на деревню во время проведения экзамена на чуунина, и поэтому пока предпочитал не тратить свои силы, чтобы в случае нового нападения не пришлось беспокоить Кураму, которому и так досталось.       На самом деле идея не возвращаться к обязанностям Хокаге сразу после едва не убившего их с Саске боя принадлежала Шикамару, которой сам предложил взять пока на себя обязанности по руководству деревней, а «вы с Хинатой вон съездите куда-нибудь, давно не выбирались, за детьми же есть кому приглядеть». Тогда Наруто развел руками, мол, куда, сейчас нигде не сезон, а где сезон, там все места в гостишках уже забронированы, не ночевать же им с Хинатой дикарем у какого-нибудь вонючего ручья в Стране Горячих источников, даттебайо! Но, надо сказать, что, когда надо, Шикамару был человеком упертым (а другим людям и не дано выигрывать в шоги!), и выход все же нашелся буквально сам собой ровно через день, когда принесшая бенто Хината едва не столкнулась с буквально влетевшей в приемную Хокаге с похожим узелком Темари. Дух теплой еды, перебиваемый резким запахом специй, заставил пыхтевших до этого над расследованием обстоятельств нападения Ооцуцуки мужчин оторваться от дел и заметно подобреть.        — Наруто б съездить куда-нибудь, — мыча, начал издалека в кои-то веки усевшийся перед своим небольшим рабочим столом Шикамару, и тут же легонько получил по щеке от уже устроившейся у него на коленях Темари, мол, не говори с набитым ртом.       Наблюдавшая за тем, как Темари аккуратно подцепляет бамбуковыми палочками очередную порцию перемешанного с маслом и специями риса (!) и отправляет ее в рот Шикамару (!!!), Хината ощущала себя ну очень неловко. Наруто буквально почувствовал, как ее чакра, связанная с его чакрой их близостью и детьми сильно-сильно заволновалась. Тоже, что ли, посадить ее к себе на коленки, даттебайо?! Но нет, Хина от такого еще в обморок грохнется. Ей, в отличие от некоторых, чтобы в достаточной мере раскрепоститься, нужна темнота и уютная тишина собственной спальни.       Внезапно повисшую вокруг и перемежавшуюся лишь чавканием Шикамару неловкую тишину нарушил певучий, немного грассирующий голосок Темари:        — А почему бы вам, — поочередно ткнула она пальцем в Хинату и Наруто, — не съездить в Сунакагуре, в гости к Гааре. Давно же зовет.       Поднявшая голову в ответ и невольно скользнувшая взглядом по парочке Хината вспыхнула и поспешила поскорее отвернуться и отойти к окну. Она и без использования бьякугана заметила, как Шикамару недвусмысленно гладит обнажившуюся коленку Темари, а его наглая тень из-под пальцев уже ползет куда-то вверх, под широкие полы фиолетовой одежды принцессы Песка…       И тут тень от головы Наруто на письменном столе Хокаге внезапно превратилась в послание примерно следующего содержания: «На часик-другой отлучимся в архив Конохи для поиска возможных упоминаний о клане Ооцуцуки!»       « — Скажи им, чтобы аккуратнее использовали любимую мебель Первого. И вообще это не диван, а софа, и если бы это была не софа, сработанная руками Второго Казекаге из твердейшего эбенового дерева, от которого у местных червей-древоточцев случает культурный шок, то я бы ручался за несчастный случай с Шикамару, — положив голову на свои огромные лапы, мечтательно и определенно прогудел в голове Курама»       Наруто хотел было уточнить, чего это его дорогой биджу имел ввиду, но тихий напряженный вздох Хинаты и шорох хлопковых юката Темари об плащ Шикамару, заставил его взглянуть на парочку, после чего все стало понятно без дополнительных объяснений.        — Наелся? — мурлыкнула Темари, ловко повернувшись к Шикамару даже не вставая с его твердых коленей. Оказавшись прямо лицом к лицу с мужем, она положила свои руки на его плечи и, немного привстав, теперь в буквальном смысле возвышалась над ним, стирая свои округлые коленки об его новомодные жесткие денимовые штаны, которые баулами таскала Каруи в Коноху из родного Скрытого Облака. Темари попыталась поцеловать его, но Шикамару, утвердительно ответив на заданный женой вопрос, указал в сторону со скрежетом заполняющего какие-то бумаги, не поднимая головы, Наруто, лисьи усы которого пылали от неловкости, и на напряженно барабанившую пальчиками по подоконнику Хинату.        — Ну, мы пойдем, — охнув после сытного обеда и немного потягиваясь, оповестил окаменевших, словно статуи, Наруто и Хинату, Шикамару. — А ты, Наруто, действительно подумай-ка над тем, чтобы посетить друзей. Дружбу ведь надо поддерживать, не так ли?!        И Нара тут же получил легкую пощечину от жены, которая, нахмурив светлые бровки, злобно зыркнула на него, мол, знаем мы с Каруи, как вы, мужики, поддерживаете эту дружбу вечерними-то посиделками, но, увидев, как зябко дернулись плечики Хинаты, которая уже не могла скрывать того, как ей неудобно видеть чужие проявления интимной близости, стушевалась.        — С вашего позволения, господин и госпожа, мы пойдем — буквально спрыгнув с Шикамару и, приземлившись на носочки, сложила ладони вместе и низко поклонилась, вспомнив, как ей казалось, о правилах приличия, Темари. Но ни господин Великий Хокаге, ни его госпожа не обратили на этот широкий жест никакого внимания, так как каждый был «занят» своим делом. Наруто теперь со стуком набивал что-то на компьютере, а Хината, активировав бьякуган, вглядывалась вдаль из открытого окна резиденции и бормотала себе под нос что-то о долге жены Хокаге по заботе и охране скрытой деревни и, неожиданно, лени местных патрулей и караульных шиноби, которых, как любил выражаться глава клана Хьюга, как будто бы набирают сейчас исключительно по объявлениям.       Шикамару же, прекрасно понимая неловкость момента, вовремя подхватил тенями свою притворно брыкающуюся, словно молодой олень, жену и через мгновение был таков.        « — Уже сочувствую софе, — внезапно пробубнил Лис внутри Наруто и вдруг перевернулся на живот и совсем по-собачьи начал кататься туда-сюда, явно намекая, что и джинчуурики бы тоже не мешало расслабиться. Потом биджу свернулся клубком и приоткрыв один глаз, в котором светилась редко проявляющаяся в Кураме хитреца, добавил:        — И Шикамару тоже. В хорошем смысле этого слова»        « — Слушай, Курама. А ведь, возможно, что это — хорошая идея. Ну, с поездкой-то в Суну. Я ведь никогда не был в доме у Гаары, а он меня всегда в гости звал, даттебайо. Кроме того, — и тут Наруто покосился на все еще стоящую у окна Хинату, — Гаара сейчас человек культурный. Хинате точно не будет неловко»       « — Только с Шукаку меня не пытайся подружить, ага»       ...И вот таким вот нехитрым образом Наруто и Хината сейчас оказались на завершающем этапе пути к главным воротам деревни Скрытого Песка. И хорошо, что Хина догадалась взять для обоих традиционные соломенные шляпы, а то бы они уже умерли от теплового удара. Курама, заделавшись термометром, вещал о +38 градусах, и это еще с утреца по холодку, даттебайо. И как только Гаара умудрялся жить в этом пекле да еще и быть довольным, справедливо в общем-то полагая, что существуют условия куда хуже, чем эти, и при этом оставаться «непрошибаемо спокойным и максимально неторопливым», как его некогда метко охарактеризовал Шикамару? Наверное, секрет его максимального пофигизма заключался в том, что Казекаге был по горло загружен разнообразной работой вместе с заботами о подготовке своих приемных детей (Наруто так и не понял, дети они ему или не дети и все ли из них являются приемными детьми?) к взрослой ответственной жизни песчаного шиноби, которая полна забот, опасностей и… ядовитых змей, одна из которых чуть не прыгнула из-за валуна прямо на Хинату, но вовремя была остановлена песчаной рукой и перенесена на безопасное расстояние.       Пятый Казекаге встретил их еще до того, как они вошли в деревню. Сейчас это было скорее любезностью и формальностью, но Наруто был все равно благодарен, потому как несмотря на то, что среди безжизненных песков глазами Девятихвостого Лиса Суна казалась ярким факелом из чакры, Седьмой Хокаге все равно опасался миражей и прочих необъяснимых явлений, которыми еще в далекой юности пугал его и Кибу при каждой совместной встрече Канкуро. Этим он все же отличался от Гаары, которому было до известной степени концептуально плевать даже на Сусаноо Саске и метеориты Мадары.       Старые друзья обнялись, и Наруто вновь почувствовал эту неловкость, когда он обнимал человека словно деревянная кукла, потому что… да стеснялся он, блин, а не потому, что не было теплых чувств! Гаара же, напротив, почти повис на нем, вот же дурной! Они, песчаные, совершенно не умели прятать ни свои симпатии, ни свои антипатии. Что Темари, что Канкуро. Но у Гаары такое отношение было, похоже, только к Наруто, потому как от внимания всех остальных он очень быстро уставал. С Саске Узумаки мог себе позволить быть непосредственным: обняться и немного повздорить даже сейчас. Учиха все-таки был свой в доску. С Саске можно было чисто по-пацански — пообсуждать главное, посекретничать, выпить. Правда, до выпивки доходило чаще всего тогда, когда они все же собирались втроем с Сакурой, потому что это было настолько редко, что не опрокинуть маленько по сакэ было бы совершенно неприлично. С Гаарой надо было подбираться сразу, так как при лишнем телодвижении сразу можно было нарваться на нравоучение. Возможно, в таком поведении был свой резон: ведь Казекаге, как и Хокаге, все-таки являл собой облик идеального шиноби своей скрытой деревни, поэтому был, как говориться, обязан «блюсти манеру».       Итак, напялив на себя для приличия еще и головной убор Хокаге, Наруто двинулся рядом с идущим вразвалочку Гаарой прямиком к уже видневшимся вдали воротам Суны. Хината предусмотрительно шла позади Наруто, потому что вокруг летели взбаламученные беспокойной природной чакрой Казекаге песок и придорожная пыль. Госпожа Узумаки тяжело вздохнула и, поймав край плаща Хокаге, зажала им рот и нос, чтобы не задохнуться. Несмотря на некоторое общение с Темари, она все же никак не могла привыкнуть к тому, что сила песчаных шиноби была иной раз неподвластна даже им самим. Поэтому-то самоконтроль и был краеугольным камнем обучения суна-нинов. И если сама Хината изо всех сил пыталась пробудить в сыне и дочери дремлющие в них способности, то Гаара, судя по слухам, решал обратную задачу — сделать силу железного песка своего воспитанника хоть немного более управляемой.       Они вошли в деревню под громкие восторженные приветствия со стороны дежурных охранников и хвалебные возгласы встретившихся им на пункте досмотра разведывательных отрядов: многие из шиноби Песка как раз возвращались с затяжных миссий по патрулированию границ. В резиденцию Казекаге заходить не стали, аргументируя это тем, что Наруто приехал сюда в первую очередь отдохнуть, а не с рабочим визитом, поэтому сразу же направились прямиком в старый двухэтажный особняк из песчаника — родовое гнездо дома Сабаку.        — Канкуро уже вернулся с миссии обхода прибрежной зоны Страны Ветра. Он сейчас во дворе, возится с реквизитом, — негромко сообщил Гаара, доставая из-за пазухи широкий резной ключ и отпирая маленькую калитку, затаившуюся среди почти трехметровых глинобитных оград.       За калиткой перед Наруто и Хинатой предстал на удивление ухоженный дворик с розовыми и лилейными клумбами, свежесть которых поддерживалась бьющими из-под земли тонкими ручейками воды из системы капельного полива, а тень — огромными деревьями, сплошь усыпанными гроздьями зеленых или темнеющих плодов! Хината открыла рот, чтобы спросить, что это, но Гаара опередил ее, рассказав, что она видит всего лишь финиковую пальму — хлеб пустыни. Тут Наруто хмыкнул и легонько ткнул в бок ошарашенную Хинату, мол, я ж тебе говорил, что покажу настоящую экзотику, даттебайо!        — А где ж сам Канкуро? Наверное, опять занят починкой своих кукол, даттебайо?! — Наруто, сняв плащ и шляпу и бросив их на ближайшую деревянную скамейку работы уже громко упомянутого им мастера по дереву, по аккуратно выложенной из разноцветного мрамора дорожке побежал внутрь дворика. Туда, где он почувствовал знакомую ему с детства чакру с запахом машинной смазки и прилипшей к пальцам растаявшей на палящем солнце сосновой смолы.       Но Канкуро на сей раз был не один. К огромному удивлению Наруто и все-таки пошедшей вслед за ним Хинаты главный кукловод был занят в саду совершенствованием не своих деревянных творений. А возней со сценическим костюмом на какой-то девушке. Наличие девушки, впрочем, Наруто не удивило. Канкуро всегда испытывал особый трепет к любой куноичи, попадавшей в его поле зрения. Но тут, именно в этой ситуации, явно было что-то другое. Наверное, это было понятно не только по восхищенным глазам Канкуро, но и по не менее восхищенному взгляду милочки, которая смотрела на него с нескрываемым интересом.        — Ты ж моя куколка! — не переставал с придыханием произносить Канкуро, поправляя на ней сложный серебристый костюм, в который хитроумным образом были вшитые светодиодные ленты. — Ты ж совершенное творение!       Хината легонько тронула Наруто за плечо и, когда он посмотрел на нее, сделала круглые глаза, мол, что происходит.        — Канкуро просто готовит Юкату к ежегодном конкурсу современного танца, который в этом году снова должен пройти в Скрытом Облаке. Говорят, мистер Даруи — большой поклонник всякого рода карнавалов, — поспешил объяснить ситуацию неслышно подошедший к удивленной чете Узумаки Гаара.        — Погодь, Гаара, — Наруто по-лисьи хитро посмотрел на него. — А это не та ли Юката, что бегала вместе с твоей ученицей, которую вроде звали Мацури, и они вместе с другими девчонками орали о том, как сильно влюблены тебя и что они твои вайфу?!       Гаара хмыкнул и скорчил смешную мину так, что даже немного треснула песчаная броня на его лице.        — Это они на словах всегда такие смелые. А вот на деле…       И тут Гаара вытянул свои руки и показал, как они трясутся, тем самым намекая, что на расстоянии оно-то, конечно, да, но вот в жизни все иначе.        — А Юката теперь девушка Канкуро? — осторожно спросила Хината, совершенно не ожидая, что ее услышат. Но услышали. И подбежали, чтобы громко и восторженно прокомментировать.        — Юката, — начал, захлебываясь, Канкуро, путаясь в намотанных на руки остатках светодиодных лент, люминисцентной мишуры, на которой еще не высохла краска, и еще каких-то странных то ли проводов, то ли шнуров — Хината в этом не разбиралась, — Юката — моя муза. Вы только посмотрите на нее! Какая пластика, какая грация! А какие, осмелюсь вам доложить, у нее данные!       И тут Канкуро вновь подбежал к раскрасневшейся от посыпавшихся на нее похвал Юкате, чтобы воткнуть в ее высокую прическу пышный розан из бархатистого мягкого материала, делавшего искусственный цветок похожим на настоящую розу.        — Юката просто невероятна во время исполнения своего коронного «Танца Ветра»! — продолжал вещать марионеточник, снова подбегая к Наруто и утирая нервный пот со лба, размазывая на нем краску грима. — Я все прошу у Гаары сделать ее пластичные движения с веерами достоянием Скрытого Песка, но он вечно многозначительно отмалчивается!       Гаара улыбнулся брату и, сделав примиряющий жест рукой, мягко ответил:        — Ну хватит, хватит, Канкуро. Мы ведь уже обсуждали это.       И тут в разговор вклинилась сама Юката, которая, впрочем, на деле оставалась той же самой Юкатой, с восторженными возгласами «Господин Гаара!» которой Наруто сталкивался не раз во время взаимодействия с шиноби Песка в далекой юности.        — Гаара-сама, Канкуро-сама говорит, что я стану суперзвездой танца в мире шиноби! — все тем же чистосердечным признанием ответила она. — Он говорит, что у меня большой талант!        На этом честном слове все, кроме Канкуро, неловко улыбнулись.        — Душа моя, иди умойся, — махнул он ей рукой, — и готовься поменять костюм и реквизит!        — С радостью, мой Мастер! — бабочкой упорхнула куда-то вглубь уже приличных зарослей Юката, пока Канкуро собирал тент и выключал светозвуковое оборудование.        — Новое увлечение Канкуро, — как всегда картинно развел руками привыкший управлять толщами песка Гаара. — На сей раз, думаю, этот интерес продержится дольше, чем обычно. Мой старший брат влюбляется раз в полгода. И каждые полгода он носится с какой-нибудь куноичи, то починяя ей холодильники, то налаживая промышленные пульверизаторы для красок. А какой ремонт он закатил в лаборатории Орочимару, когда встречался с Карин, вы бы только знали.        — Слыхал-слыхал! Ямато-сан рассказывал, что Орочимару потом еле избавился от твоего братана, даттебайо! — покачал головой Наруто.        — Теперь вот Юката. Но эта девушка действительно смотрит ему в рот, — кивнул Гаара в сторону Канкуро, который стоял неподалеку и высматривал, видно, новое место для своей нереальной постановки. — Честно говоря, последнее, что я ожидал от брата. Ну… в общем, вы сами все видели.       Тем временем Хината решила пройтись по саду. Она свернула на одну из боковых дорожек, в отличие от остальных забетонированную и по краям выложенную мраморной плиткой. Что-то ей подсказывало, что эта дорожка может привести ее к чему-то очень интересному. Она шла по тропинке среди финиковых пальм и смоковниц и слушала пение птиц, удивляясь, что посреди пустыни вообще могут жить какие-либо птицы. Посмотрев перед собой и увидев на кусте акации, усыпанном мелкими желтыми цветами, краснощекую птичку со смешным темным хохолком, Хината невольно улыбнулась. На секунду ей показалось, что в глазике-бусинке отразился рассудительный человеческий взгляд…        — Ах, вот ты где, — услышала она рядом спокойный, негромкий, но уверенный женский голос, и в то же мгновение:        — Извините, пожалуйста. Я — управляющая особняком Казекаге. Видимо, Гаара-сама меня потерял.       Изумленная Хината обернулась и застыла на месте. Прямо перед ней стояла женщина, видимо, лишь на пару лет младше ее самой, одетая в узкие коричневые рабочие штаны из денима и широкую футболку, поверх которых был одет черный фартук с светлым символом Скрытого песка. Густые длинные коричневые волосы были собраны в перевитую резинками косу и убраны за короткий светлый платок с таким же символом быстротечности времени. Карие глаза с пушистыми темными ресницами напряженно изучали гостью, а потом девушка легко улыбнулась и двумя пальцами поманила к себе птичку, которая порхнула с ветки акации к ней на палец и, глядя ей прямо в глаза, переливчато засвистела.        — Это призыв Гаары-сама, краснощекий хохолок, — поспешила объяснить девушка, — Он использует его как связного. Я как раз собиралась отправить его к Казекаге с вестью, что уже собрала нашу клубнику, чтобы испечь пирог для дорогих гостей. А это, получается, вы и есть: прославленные герои мира шиноби — Наруто-сама и Хината-сама Узумаки! Гаара мне много рассказывал о вас.       От Хинаты не укрылось ни ее фамильярное для служанки обращение к Гааре, ни то, что девушка слегка покраснела. Относительно любого другого человека Хината бы еще сказала, что она ошибается, но только не здесь, потому что она знала из анналов обширной библиотеки клана Хьюга, что, при определенных условиях, управлять чужим призывом может и тот человек, с которым у подписавшего контракт есть кровные узы, ну или если «шиноби был у девушки первым мужчиной», как некогда просветил их с Ханаби ее отец Хиаши в тему того, как важно хранить девственность до брака. И еще эта фраза: «наша клубника»! Вот уж воистину клубника, блин!       Ошарашенная догадкой Хината охнула и едва не присела. Но почему тогда Гаара не объявлял о своей свадьбе?! И даже если подумать, что Казекаге, как всегда, решил сделать все тихо, почему он, собственно, не оповестил об этом Наруто?        — Вам плохо? — голос экономки вывел Хинату из забытья. — Принести вам сладкой воды с лимоном?        — Нет, благодарю, — бедная Хината даже не знала, что теперь сказать.       Положение спасли подошедшие Гаара и Наруто. Муж помог Хинате встать, и она невольно прижалась к нему, чем вызвала понимающую тихую улыбку у Гаары. Незнакомка же при виде Гаары тоже легко улыбнулась, но, увидев рядом с ним постороннего мужчину, который по-лисьи улыбнулся ей в ответ и помахал рукой (Наруто всегда обожал новые знакомства), охнула и опустила голову, сложив руки на груди. Хината выдохнула, когда заметила, что Гаара в тот момент не смотрел в их сторону, памятую о ревнивой натуре Темари и опасаясь худшего. Но потом, услышав какой-то шум, еще раз посмотрела на служанку и… так и есть! Абсолютная защита Гаары моментально среагировала, закрыв свое, родное от постороннего взгляда!        — Гаара, ты чой-то, в самом деле?! Ты эт… а она, часом, не… — примиряюще начал Наруто, сам густо краснея и осознавая, что сделал что-то не то.       В этот момент Гаара повернулся к ним, понимающе кивнул, взмахом рук убрал стену песка и, указав на стоящую все в той же позе прислугу, ответил:        — Извините меня. Совсем забыл представить. Это — Таору Ринен. Моя домоуправительница, лучший кулинар и швея во всем Скрытом Песке (тут Наруто, улыбнувшись, лукаво посмотрел на Хинату). Ну и никто так как она не может справиться с уборкой дома и сада одного несчастного и всюду создающего беспорядок шиноби.       Наруто легонько кивнул на Гаару и, подняв одну светлую бровь, одновременно кивнул Хинате, типа ты такая же. А Гаара продолжал:        — Добродушная и послушная, терпеливая и ласко… эээ…разумная, — он вовремя поправился, но Наруто и Хината все равно прыснули, даже не заметив, как взялись за руки.        — Всегда готовая прийти на помощь, — вещал Гаара, уже совсем забыв о наличии двух посторонних людей и смотря только на Таору Ринен, а Наруто ласково похлопал Хинату по плечу.        — Заботливая и нежная, — Гаара окончательно плюнул на приличия и взмахом руки сотворил из песка своей бутыли небольшой песчаный цветок лотоса, который отправился в руки к Таору. — Я имею ввиду по-матерински, конечно. К Шинки, например, — покраснев, все же вовремя решил отмотать пластинку назад Казекаге, но не получилось, потому что и Наруто, и Хината уже смотрели на него, заговорщически моргая глазами и притворно кивая, типа, верим уж, верим.       Гаара подошел к Таору и внезапно выдал еще одно невероятное признание:        — А еще она — капитан женской сборной Скрытого Песка по футболу. На прошлом турнире они даже с Облаком сыграли вничью. Для Шинки она с детства была примером для подражания как непревзойденный мастер тайдзюцу и абсолютной защиты Полотна.        — У меня кеккей генкай использования Ткани, — пояснила Ринен.        — Но чаще всего мы с ней играем по вечерам в настольные игры, что тоже нас объединяет, — сняв шляпу и взъерошив идеально уложенные волосы, ляпнул вконец попавший впросак Владыка Скрытого Песка, и тут уже его необычная пассия сама захихикала в кулак, и Хинате, которая, обладая силой бьякугана, довольно хорошо умела читать по губам, явственно увидела неслышимое: «Я тоже люблю тебя, Гаара!»       Гаара громко выдохнул, сильно потер скорее всего пылающее под песчаной броней лицо руками, посмотрел на Таору, потом перевел свой немигающий взгляд на Наруто и Хинату, а также на два высунувшихся хвоста Девятихвостого Лиса, скрутившие огненное сердечко, и, спохватившись, отодвинулся от своей «служанки в настольных играх, даттебайо!»       Однако Казекаге быстро нашелся и на правах хозяина пригласил гостей пройти в дом.        — Ага, там уже на стол накрыто, — услужливо поклонилась Таору.        — Вы идите, — махнул рукой Наруто и подхватив под локоток все еще пребывающую в прострации Хинату, продолжил:        — А мы тут еще немножко погуляем на природе, даттебайо.       К удивлению и даже некоему возмущению Хинаты хозяева действительно оставили их вдвоем и двинулись по мощеной тропинке, ведущей к дому Казекаге. Когда они отошли немного подальше, любопытство Хинаты буквально заставило ее применить бьякуган и взглянуть в сторону, куда ушли Таору и Гаара.        — Что там? — с нетерпением дернул ее за завязочку на шортах присевший рядом на корточки Наруто. Хината отменила технику, и смущенно захихикала.        — Держатся за руки, — и она смущенно улыбнулась вновь, а потом обратилась к Наруто, — и еще…        — Знаешь, как бы то ни было, я очень рад, что Гаара все-таки нашел свое счастье, даттебайо, — перебил ее, поднявшись, Наруто и, встав перед Хинатой, взял ее лицо в свои теплые ладони. — Как и я свое.       Наруто поцеловал ее так неожиданно и так нежно, что у Хинаты перехватило дыхание. Надо же, она даже не могла вспомнить, когда он ее в последний раз так целовал со дня их медового месяца! Губы Наруто мягко касались ее губ то нежно и напористо, то, напротив, нежно и тягуче, заставляя тело и сердце принимать его Волю Огня. И Хината таяла. Таяла как внезапно выпавший теплой весной снег под жаркими лучами солнца. Поначалу она неловко отвечала мужу, но потом ее поцелуи стали смелее и жарче…       И только возбужденный ор Канкуро и довольный визг Юкаты поблизости заставили Великого Хокаге и его дорогую супругу оторваться друг от друга.        — Я ж сказал, что у тебя получится, куколка! — орал Канкуро. — Тебя и господина Сасори взяли в отборочный тур конкурса парных танцев вольным стилем в стране Воды!        — Ура, Мастер Канкуро! — пищала от восторга Юката. — Я стану звездой!!!        — Для меня ты уже восходящая звезда, куколка. Дай я тебя поцелую, радость моя!..        — Только не в шею, в то в прошлый раз неделю пришлось носить шарф! — взвизгнула Юката, которую, похоже, поймали и притянули к себе нитями чакры. — Ай-яй-яй, Канкуро, я ж сказала, что не надо…       Хината на эмоциях еще обнимала Наруто, но потом, немного отстранившись и, взглянув ему в глаза, спросила:        — А разве Сасори не пал еще в битве с Сакурой во время возвращения Гаары из плена Акацуки?        — Эт-то да, — объяснил ей Наруто. — Но осталась его кукла, а Канкуро не делает различий между куклами и людьми, даттебайо.       Хината снова крепко обняла Наруто и почти прошептала:        — Порой они кажутся мне такими странными. Ну, ты понимаешь, о ком я. Троица Песка. Темари, Канкуро и Гаара. Они так непосредственны. Мы в Конохе относимся к жизни со всей серьезностью, взвешиваем каждый свой шаг, боимся оступиться, опозориться, уронить имя клана. А они, несмотря на всю сложность своей жизни, умудряются жить так легко и непринужденно. И… любить тоже.       Лицо Наруто вдруг сделалось серьезным, а потом он ответил Хинате:        — Ты знаешь, Гаара как-то сказал мне, что в Песке не время течет иначе. Там у шиноби чувство времени иное. И что символ на их протекторах означает не просто песочные часы. Он, — и тут Наруто запнулся, но продолжил, — служит им постоянным напоминанием о том, что наша жизнь не бесконечна. Потому он и похож на информационный знак в современных книгах. А что может отогнать мысли о неизбежной смерти? Я так думаю, что только стремление к душевному теплу и любви. Я понял это в тот самый день, когда потерял учителя Джирайю. И знаешь, — тут Наруто запнулся, а потом протянул руку и погладил лицо Хинаты тыльной стороной ладони. — Если бы не твоя сила, твое товарищество, твоя защита и твоя любовь, которую я увидел, когда ты встала против Пейна, то я бы не смог преодолеть эту потерю, даттебайо. И все потери, что случились позже. И я любил, люблю и буду любить тебя, Хината. За то тепло, за ту веру в меня, за моих детей, за принятие Курамы. За отсутствие страха перед моей неуправляемой силой. Я люблю тебя. Мне кажется, что я любил тебя всегда.       И тут Наруто поцеловал всхлипнувшую от избытка внезапно нахлынувших на нее чувств Хинату в щеку и, обняв ее крепче, чем обычно, прошептал на ухо:        — А то, что я на диване сплю, иногда напиваюсь, и постоянно задерживаюсь на работе — это от моей слабости, а не от неуважения к тебе. Вишь, не говорю «даттебайо». Значит, уверен в своей позиции и без утвердительных слов.