Безбожная трагедия

Путь к марсам не пройдя до половины, Мы очутились в варварском лесу, Считая, что германцы, как раввины, Империи присягу принесут. Тот дикий лес, опасный и дремучий, Где вечный воцарился полумрак, Возможно, очень многому научит Тех, кто дожить сумеет до утра. Арминий, хитрый сын вождя херусков, Сопровождал нас с войском в дебри те. А вместе с нами ехал для нагрузки Обоз, везущий женщин и детей. Напрасно не поверил я Сегесту: Тот загодя меня предупредил, Что под его рукою повсеместно К восстанию готовятся вожди. В один из дней коварные германцы Напали на медлительный обоз. И быстро не оставили ни шанса Всем, кто зависил от его колёс. Я разослал команду легионам: Разбить скорее лагерь на ночлег И возвести валы для обороны От варваров, коль повторят набег. Под вечер небосклон застлали тучи, И ливнем разразились небеса. В потоках грязи, скользкой и текучей, Непроходимы сделались леса. Из чащи леса полетели стрелы, А вслед за тем, сокрытые в ночи, Херуски нас атаковали смело. Кто их военной тактике учил? В той битве быстроногие германцы Вооружились, как один, легко. А наш легионер закован в панцирь - Как раз мишень для вражеских стрелков. К херускам вскоре подошла подмога - Узнав, мы попали в западню, Услышав, что поживы будет много, Они слетелись стаей на резню. Видать, застряло в колесе Фортуны Копьё, что метко бросил Воданаз: Мои центурионы и трибуны Кровавой жертвой стали в этот час. Всех ожидала страшная расправа: Кто в плен попался, пожалел, что жив. Служителей общественного права Лишили глаз германские ножи. Уста другого сшили грубой нитью. Держа в руке несчастного язык, Кричал германец: "Больше не шипится, Потомок ядом брызжущей гюрзы? Солдаты пригвождёные к деревьям И виселиц нестройные ряды - Вот результат прискорбного глумленья Над римским правом варварской орды. Тому нет смысла ждать восхода Солнца, Кто легионов не сумел сберечь. И раз живот спасти не удаётся, То честь мою спасёт мой верный меч.