Маленькая семья Веснински

      Маленькая девочка лежала на холодном бетонном полу. Тело изнывало от боли. Под ней скопилось изрядное количество крови. Похоже, вся она принадлежала девочке. Теперь хотя бы было понятно, почему конечности онемели, а тело отказывалось двигаться.       Ещё не столь длинные волосы грязными кровавыми сосульками упали вперёд, заставляя девочку остолбенеть. Её волосы, насколько она помнила, с рождения были каштанового оттенка с рыжими переливами, но сейчас они приобрели цвет, больше похожий на сажу. Отголосок беспробудной тьмы, в которой можно было легко потеряться и не найти себя снова. Попытавшись убрать их назад, девочка зашипела от обжигающей боли в запястьях. Почти рваные раны с запёкшейся кровью уже только одним своим видом вызывали тошноту. На остальных участках кожи было не лучше. Что… Что с ней произошло? Почему её тело в таком ужасном состоянии? И где папа?       Последний вопрос мучил сознание больше всего, отчего глаза защипали непрошенные слёзы. На каком-то взрыве адреналина девочка поднялась с пола, мчась вверх по незнакомой лестнице. К счастью, дверь не была заперта, и ей удалось вырваться из того помещения, где она очнулась. Но картина, сразу же встретившая девочку в тёмном коридоре, заставила на секунду остановиться и затаить дыхание.       На ней был мужчина с рыжими локонами и ужасно ледяными, такими, что кровь стыла в жилах, глазами. Рядом с ним стояла женщина, на которую девочка не сильно обратила внимание, ведь чуть ниже двух взрослых был изображён её отец. Совсем молодой, но легко узнаваемый.       Передвигаясь, как ей казалось, довольно тихо, но на самом деле периодически издавая шарканье ногой, которая плохо двигалась и вечное столкновение со стеной от невозможности держать тело ровно, она дошла до картины. Издалека она заметила табличку прямо под золочённой рамкой. Ей надо прочитать, что там написано.       Девочка добралась до неё, внимательно вчитываясь в два слова.       «Семья Веснински» — гласила табличка.       Снова бросив взгляд на картину, внимание девочки переместилось на фигуру парня. Это точно был её отец. Она не могла перепутать его ни с кем другим. Он всегда приезжал по выходным, гулял с ней и играл. В будние дни за ней присматривала вполне себе добрая семья со взрослой дочерью. Они никогда не относились к ней пренебрежительно, не били, а если и ругали, то это было больше похоже на снисхождение. Она ведь ещё маленькая, и шалости по типу испачкаться в краске или же случайно наступить в клумбу во время догонялок были вполне естественными.       Но дом, где она находилась сейчас, девочке был совсем не знаком. Ни стены, ни лестницы, ни картина перед ней с двумя другими взрослыми.       Сбоку послышались тихие торопливые шаги. Голова девочки не могла бы сейчас придумать хоть что-то, чтобы обезопасить себя от возможной встречи с любым человеком, бродящим по коридорам этого дома. Шаги прекратились, и благо, что недалеко от неё остановился не незнакомец, а папа. Его трясло, он бегал взглядом, внимательно осматривал лицо, тело, руки и ноги девочки, а потом снова по кругу. Словно не веря, что перед ним стоит дочь и вроде как даже дышит.       — Рози? — Его голос дрожал, а на глазах успели навернуться слёзы. — Я думал… отец, он. Боже!       Он протянул к ней руку, мягко проводя пальцами по детской щеке. Она всё ещё была мокрой от собственных слёз девочки. Кровь размазалась ещё больше, но никак не сходила даже с такого маленького участка кожи.       Единственное, что она могла сделать — выдавить из себя рваный выдох и продолжать смотреть в родные голубые глаза. В голове на секунду зазвучали миллионы молоточков, заставляя девочку зажмуриться. Несмотря на то, что глаза были закрыты, Рози могла чётко увидеть, как папа дерётся с мужчиной, изображённым на картине. Много крови, боли и ненависти, из которой папа выйдет победителем. Очень сильно раненный, но живой.       Схватившись маленькими ручками за футболку отца, она судорожно вздохнула. Знакомый аромат мяты перебивал запах жгучей крови. Дав себе расслабиться всего на секунду, Рози упала в руки отца, потеряв сознание.

***

      Розетта распахнула глаза. Комната, представшая перед ней, представляла собой расплывчатую картинку, в которой трудно было разобрать хоть что-то. Единственное, что она не могла бы упустить из виду или хотя бы когда-нибудь забыть — это рыжая макушка рядом с ней. Улыбка сама по себе расцвела на губах, а ладонь без лишних приказов от мозга, зарылась в волосах отца. Парень моментально поднялся, смотря своими голубыми глазами в её яркие, зелёные, доставшиеся от матери.       — Привет, — неуверенно проговорил он.       — Привет, пап, — голос был хриплым, но вполне бодрым.       — Я так рад, — в глазах заблестели слёзы, папа аккуратно взял руку дочери, перемещая её на свою щёку. — Я думал, что больше не увижу тебя.       На лице Рози отразилась слабая улыбка. Возможно, так и должно было быть. Она не помнила большей части того, что вообще произошло. Лишь то, как играла на площадке с семьёй, у которой была на попечении. А потом только темноту и сырость подвала, редкие смешки, упрёки и много-много боли.       От воспоминаний тело девочки содрогнулось, что не ускользнуло от внимания отца. Он поднял на неё нежный взгляд с полным безумием на его дне. Решимость так и висела в воздухе, что заставляло вспомнить кое-что иное. Картинки, которые Рози видела перед потерей сознания. Они были очень реалистичными, больше похожими на ужасный кошмар. И это можно было вполне списать на него, если бы не слова папы.       — Я убью отца, займу его место и больше никому не позволю тебя обидеть, — пригрозил он.       Девочка не знала почему. Почему у неё была такая уверенность в том якобы сне? Почему ей казалось, что он станет реальностью? Но решимость в словах отца почему-то только подтверждала это. Рози не могла не сказать в ответ:       — Будет больно пап, — она постаралась, как можно мягче улыбнуться и сжать своей ладошкой его, не создавая себе дискомфорт, — но ты сможешь и выживешь.