"— Король, будь по проще, а то из твоих всех ухажёров никого не останется", — да, это было неприятно. Ей хотелось задать вопрос на кшталт: "Это был приступ ревности?" — но чем дальше она говорила это предложение, тем более абсурдным ей казался его смысл.
Странно было думать, что записка в букете цветов с текстом на кшталт: "Кому: Лучшей женщине. От: К.", если там, конечно, написано так, адресованна ей? Этот вопрос мучал и оставался без ответа. Ира просто смотрела на них, делая вид, что там ничего нет. Она пыталась спокойно пить чай, удерживая саму себя, даже не притрагиваться к вазе. — Ирина Викторовна, вы скоро спалите такую красоту своим взглядом, — Клименко как всегда ляпнул первое, что пришло в голову. Тактика не меняется: сначала говорит язык, потом думает голова. — Да вот думаю просто, кто ещё до сих пор не забрал их от сюда? Они, вообще-то, мешают, — Король отставляет вазу как можно дальше, скривившись. — Так может посмотрим, кому? — Гена берет записку, удивляясь. — Вам, — спасатель поворачивается в сторону начальства, закатывая глаза, — это кто там уже в поклонники записался? — Ну, наверно кто-то из тех, кто должны были от меня сбежать, — Король удивилась не меньше, но она взяла букет так, будто ждала его. — Если надо будет отпугать — всегда в вашем распоряжении, — он не знал, что злило его больше: собственная ревность или ужасно красивый вид Король, которая его не замечала. А, может, ее безразличие?Стук в дверь. Вечер. И мысли о том, что ваза дома пустует. И, все таки, надо было забрать тот букет домой. Но она отрывает свой взгляд и идёт открывать дверь, по пути ругаясь, кому она понадобилась так поздно.
Цветы? Серьезно? Король поднимает букет с пола, оглядываясь вокруг. Такие жесты стали ее пугать. И в этот раз записка сама напросилась прочитаться, выпав ей в руки. "Так все и сбежали, только я остался. Тебя разве кто-то выдержит?" Та ладно? Не может быть. Клименко.