Айдол, что идеален во всем.

— Дорогой, да ты шутишь. – быстрым шагом направляясь в сторону ожидающего его лимузина, говорил Мацуно по телефону, скрывая удивлённые глаза под чёрными очками известного бренда «BALENCIAGA». Быть главным менеджером айдола на пике популярности, это вам не шуточки. Кстати, по совместительству, этот айдол, что болтает с Чифую по телефону, его ещё школьный друг. Лучший, мать его, друг. — Да, я правда не шучу. Ты думаешь, я, сам Такемичи, который собирает огромные залы и просмотры, буду лгать о том, что у меня дома, в моём чудесном особняке, не сидит связанный Манджиро Сано!? Чифую, я прекрасно понимаю, что у тебя там дела, которые нужно решить. Ты знаешь, я так люблю шутить, что ты даже иногда не разбираешь, где шутка, а где правда, но сейчас. Именно сейчас, ни в одном моём слове нету ни капельки лжи! Мне пришлось прислугу отозвать, чтобы они ничего такого не узнали. Мне правда было сложно протащить его к себе домой, но деньги решают всё, не так ли? – невероятно быстро протараторил Ханагаки в трубку, со всеми эмоциями и чувствами, прекрасно показывая, что он не знает, что сейчас делать. — Хотя ладно блять. Это было сделано не деньгами. Сознаюсь. Мацуно раздражённо выдохнул, закрываясь от личного водителя. Нет, он ему полностью доверяет, но сейчас хотелось наорать на своего конченного друга. Не хотелось тревожить мужчину. — Такемичи, конченный ты долбаеб. Приезжать я не буду, но ото всех это скрою. Ты меня понял? Не нужно, чтобы по всему миру разлетелась новость, что их главных кумир, украл человека и наверняка будет насиловать его. — Я не насильник! – раздался громкий крик с другой стороны трубки, да такой, что пришлось отодвигать телефон от уха на расстояние вытянутой руки, чтобы не оглохнуть. — Закрой рот и слушай. Либо ты возвращаешь его туда, где взял. Либо хранишь, как зеницу ока. Надеюсь на первый вариант. – мужчина поднял очки на лоб, захватывая передние пряди наверх, открывая скрытое красное окрашивание под шикарными чёрными волосами. — Понял. – буркнул айдол, скидывая трубку и смотря на миленького Манджиро, что был привязан к любимому стулу Такемичи. "Как же тебя жизнь помотала.. Весь измученный. Не хочу, чтобы ты был таким.. У меня ты будешь в полной безопасности и любви. А всех этих сраных бонтеновцев на расстрел. Моя ж ты булочка.." – ненакрашенный, домашний и безумно прекрасный Ханагаки подошёл к нему и аккуратно погладил бледную впалую щёчку. *** "Хех.. А они даже ничего и не заметили.." – держа в руках тело главы преступной группировки, думал совершенно неузнаваемый мужчина. Он был в полностью чёрной одежде, с тёмными очками и в такой же тёмной маске. Под объемным капюшоном скрывались роскошные волосы, а под шмотками пряталось идеальное тело. — Коконой. Ты не видел короля? – обеспокоенно спросил Санзу, сжимая в руках удобный пистолет типа «glock». — Я его найти не могу, мне нужно вернуть ему глок. Он без него никуда не ходит. — Нет, я его даже не встречал.. Может Хайтани знают? – мужчина оторвался от пересчитывания банкнот и уборки их в металлический чемоданчик. Он отбросил с глаз прядь волос, наблюдая за коллегой. — Хотя если так подумать, то они никогда с ним не ходят, ни Ран, ни Риндо. Не думаю, что у них есть какая-та информация. А если так, то это уже огромная проблема. – чëрные глаза раскрылись, а Хаджиме осознал всю проблему. У них же буквально из-под носа украли босса. Показалась пара фиолетовых голов, что непрерывно разговаривали, стирая с рук кровь. Догадки Коконоя оправдались. У них блять, похитили босса! Ханагаки гадко улыбался под маской, чуть ли не показывая им факи за стеной. Сам же быстро смылся с места происшествия с любимым тельцем. "Хлороформ – вещь." *** — Мнгх.. Где я..? – приоткрывая глаза и потихоньку просыпаясь, спросил Манджиро таким милым голосом, что Мичи чуть в обморок от передоза не грохнулся. — Дома, Манджиро. Дома. – с лёгкостью чётко проговорил айдол, поглаживая его усталое и сонное личико. Тот же сразу очнулся от таких слов. Тем более столь знакомым голосом. — Такемичи..? Это же не ты..? – он хотел встать, но не смог даже пошевелится, ведь верёвка крепко сковала его. Сано удивлённо огляделся. Ситуация вроде и неплохая, но верёвка и совершенно незнакомый дом его не радовали. Если он главарь преступной группировки, это не значит, что выбраться из такой ситуации легко и просто. — Тш-ш-ш, успокойся, я тебе не наврежу. Ты же меня знаешь. – с мягкой улыбкой проговорил спокойный, как удав, Ханагаки. Хотя не только спокойный, но и чертовски довольный, и воодушевлённый. — Я так переживал о тебе, и как вижу, не зря. Ты так исхудал, бледен и всегда поникший. А эти мешки под глазами.. Смотреть на тебя больно, как труп, честное слово. Зачем же ты довёл себя до такого состояния? Это из-за того, что меня не было рядом? — эти аспекты во внешности старого друга, не то что заставляли тревожиться о нём, но ещё и безумно злили. Ведь вспоминая его, только пятнадцатилетнего, можно было подумать, что это два совершенно разных человека, а Ханагаки этого не хотел. Манджиро стиснул зубы и отвернулся, зажмурившись от нежелания слышать упрёки и все эти слова. Даже от недоверия этому человеку, что так смело выдавал себя за горячо любимого мужчину. Ведь если это именно Такемичи, то какого хрена у него корейский маллет цвета вороньего крыла с аметистовыми кончиками и висками? Почему под лёгкой домашней одеждой виднеется прекрасно сложенное тело? Почему у него такое модельное лицо? Но.. Но лишь одно было неизменно в то мгновение, когда бонтеновец смотрел на этого человека. Глаза. Великолепные, чудесные, проникновенные, родные невероятно красивые — небесные глаза, что смотрели с такой мягкостью и добротой. А голос.. Хоть и изменился, стал чуть грубее, подобно мужчине, но такой же.. — Ты не Такемичи. Просто отпусти меня и забудем. – пробубнил Манджиро, не открывая глаз, ведь не хотел верить, что он способен на похищение. Да и не мог понять к чему это всё. — Ну Майки, посмотри же на меня. Почему ты не хочешь признать, что это именно я? Ты так не хочешь видеть меня? Я тебе противен? – явно давя на жалость, негромко говорил айдол, умело скрывая свою актёрскую игру. На сцене он научился идеально себя подавать и показывать лишь то, что хочет зритель, успевая вроде и переступать черту дозволенности, но обыгрывая это, как ошибку, тем самым сближая себя с фанатами, что просто без ума от него. Лгать же для него, словно ничего такого сложного. Будто он говорит правду, даже эмоций не меняет. Рукой он нежно повернул лицо парня к себе. Лишь с надеждой, что тот самостоятельно откроет свои шикарные чëрные глаза, в которые безумно влюблён Ханагаки с самого пубертата, с самой первой встречи. В ожидании этого, мужчина мягко провёл пальцем по сухим губам, очерчивая их аккуратную форму. —Пожалуйста, не молчи..посмотри на меня. Прошу тебя. – тихо продолжил Ханагаки, прикусив губу. Его очень обнадёживает такое поведение со стороны Сано, ведь тот ведёт себя, как маленький капризный мальчик. Да ещё и так смело отрицает то, что именно Такемичи устроил похищение. — Ай, ладно. Да, это я тебя похитил. Как бы глупо не звучало, но я больше не мог смотреть, как ты гибнешь среди этих идиотов, которым нужны только деньги, слава и убийства. Ты же чахнешь на глазах! Даже твоя псина – уродец Санзу, ничего будто и не видит. А сам нахваливался, мол «Король для меня единственное, ради чего стоит жить! Я защищу его!» Что-то я не заметил этого защитника, когда я так легко тебя усыпил и забрал. А это что? Что у тебя с лицом? Кожа такая.. Ынгх. Я не могу даже здраво мыслить, понимая, как они издевались над тобой. Иначе.. Иначе как ты можешь объяснить свой.. «Непрезентабельный» вид.. Я ведь так волновался! – не выдержав, быстро сказал Ханагаки. По привычке, когда он был и впрямь взволнован, тараторил, как пулемёт. Но говорил разборчиво и понятно, благодаря наработанной дикции. Манджиро и сам не заметил, как открыл глаза и поражëнно посмотрел на айдола. —Мичи.. Это всё ложь.. Успокойся.. Со мной ведь всё хорошо. Я.. Я счастлив. Не лезь в мою жизнь. Просто отпусти, и мы разойдёмся. – как глупо и неуверенно говорил Сано, совершенно не зля Ханагаки. Вроде и грубо, но словами он заставил Такемичи нежно заулыбаться. Хотя по сути реакция должна была быть обратной, нет? — Заговорил наконец-то.. Как же я рад. Значит ты всё-таки на меня не обижен. И прости, но я не могу это так оставить. – Такемичи чутка помялся. Он хотел подобрать более разумные слова для собственного оправдания. Если это вообще можно так назвать. — Майки, подожди минутку. Давай я тебя лучше развяжу, и мы поговорим, как нормальные люди, хорошо? Я не хочу создавать впечатление какого-то конченного засранца. И поэтому, пожалуйста, выслушай меня. Я правда всё могу объяснить.. — "Только придётся ну очень потрудиться и подобрать и впрямь подходящие слова.. Блятство.. Плевать, я со всем справлюсь." – он почесал затылок, слегка теребя волосы между пальцами. Отводя взгляд, мужчина ожидал ответа от своего «пленного». — Такемичи. Что же ты творишь..? Ладно. Я согласен. Развязывай. Но не лги мне. Ненавижу враньë. — "В особенности от тебя. И прошу, объяснись.. Я буду даже готов остаться, но скажи мне.. Почему же так поступил..?" – чётко проговорил Сано, хоть и тихо, еле шевеля губами. Ханагаки тут же взял в руки лежавший неподалёку нож и аккуратно разрезал верёвку, что ограничивала всякое движение Манджиро. Спустя какое-то пару минут пленник был свободен и даже посажен на диван. Такемичи решил сгладить ситуацию и предложил ему чай, но тот отказался. Хозяин дома резко выдохнул, а услышав звонок даже испугался. — Прости, буквально минуту! – он поднял трубку рабочего телефона и узнал голос второго менеджера. Быстрыми шагами вышел на балкон и шумно вдохнул летний ночной воздух. — Господин Ханагаки, простите за такой поздний звонок, но дело неотложное. – девушка звучала слегка встревоженно. — Я слушаю, что-то случилось? — До меня дошла информация, – Такемичи заметно напрягся и стал легонько постукивать по поручню указательным пальцем. — Что ваш завтрашний концерт перенесён на час позже. Потому что сейчас произошла небольшая поломка нескольких прожекторов и сейчас уже приобрели новые, но доставить и установить смогут только завтра. Поэтому готовьтесь к восьми вечера, а не к семи. Вот и всё. Доброй ночи. — Да, доброй ночи. — скинув трубку, он тихонько проскулил, и откинув все излишние мысли айдол вернулся в комнату и сел напротив бонтеновца, что похоже, слышал весь разговор от и до. — Такемичи. — Прошу, прости меня, я правда тот ещё идиот. Я сделал это из-за того, что у меня.. Из-за того, что я очень переживал. Я же, по сути.. У меня и нет никого кроме тебя. Глупо звучит, знаю. Но я просто уже не могу смотреть на тебя. Мне больно. – у него на глазах появились лёгкие слезы, а голос дрогнул. — Я правда полный дурак, но и ты меня пойми.. Я ведь.. Я.. Мнгх.. – он сбился. Сам уже и не понимал, что хотел сказать. Думал сможет всё внятно объяснить, а по итогу-то и двух слов связать не может от волнения. — Откуда.. Вернее, как ты мог за мной наблюдать? Я в телевизоре не свечусь. – Манджиро же смог удержать себя в руках и сказать всё ясно и понятно. А на самом деле, откуда он столько знает? Как он вообще смог так легко украсть его из под носа у подчинённых, что далеко не пальцем деланные. — Об этом.. Не думай об этом. Это сейчас не самое важное. — "Не скажу же, что постоянно поддерживаю связь с Какучë и прошу давать, как можно больше информации о нём. Ему же иначе не поздоровится. Какосик помогает мне лишь из собственных добрых побуждений, он хочет помочь мне спасти этого упертого, несносного, но не менее великолепного Сано." — Ханагаки махнул рукой, вскоре начиная почесывать затылок от безысходности. — "А если я ему сейчас про чувства расскажу? Он же не посчитает меня сумасшедшим? Хотя куда уже больше.. Но всё равно, Майки будет в невыгодном положении, чтобы что-либо сделать, находясь у меня. Да и мне минута дела, охрану вызвать." — А о чем думать, Таке-..Ханагаки? – Сано решил обезопасить себя и начать держать рациональную дистанцию. Даже не смотря на старую дружбу и нынешние чувства, он не мог позволить себе быть рядом с Такемичи, пребывая в здравом уме. — Ни о чем. Хотя, подумай обо мне тоже. Ведь сейчас ты разбиваешь мне сердце своими неразумными словами. Ты же сейчас буквально сказал, что я тебе не нужен. – он чуть усмехнулся, скрывая намокшие глаза под чёлкой, опуская голову ниже и смотря на того исподлобья, — Хм-м-м, или сказать точнее, чтобы ты понял? Манджиро слегка оторопел, откидываясь на кресло, пытаясь осознать, что сказал Ханагаки. Пока тот был отвлечён на собственные мысли, темноволосый утер слезы, так не вовремя выступившие на глазах. "Разбиваю сердце..? Что это значит..? И это из-за того, что я назвал его по фамилии? Или я уже настолько отупел среди этих безмозглых?" — черноглазый помялся, раздумывая над тем, спросить все-таки или нет. — Скажи точнее, я не понимаю, где я тебя так оскорбил или унизил. Даже так, что разбиваю тебе сердце. — Сано провёл рукой по коротким волосам убирая их назад, но те тут же вернулись в привычное положение. Ему правда не хотелось верить в свои глупые догадки. Он не хотел вновь становиться тем самым влюблённым ребёнком. Это пугало, но и манило больше всего. Но сейчас, даже в самом трезвом уме, мужчина не мог отбросить столь желанные мысли. Уже в голове он несколько миллионов раз прокрутил, как, наверняка, мягкие и нежные губы Ханагаки приоткрываются, и из них слышатся три заветных слова: «Я тебя люблю..», — а произносятся они полушёпотом, смакуя каждое слово и наслаждаясь им. Можно ещё добавить «Манджиро».. Именно полную форму имени, ведь Такемичи так своеобразно произносит, что сердце трепещет. А голубые глаза... Они смотрят томно, сквозь полуприкрытые веки, но в них лишь яркие огоньки, которые отражают эту детскую и нежную влюблённость, о которой так мечтал Сано. Такой пустой, грубый, не менее глупый, несносный и глубоко уважаемый Сано. — Да ты всё такой же непонятливый. Это даже мило.. Ну, раз ты так просишь, я не вправе отказать в этом заманчивом предложении. – он встал со своего кресла и подошёл к Сано вплотную. Слегка нагнулся к нему, чуть прикрыл глаза, смотря так томно, сладко, но не менее ярко и полушëпотом произнёс. — Ты мог догадаться, но раз не хочешь верить в это, то слушай. – слегка самодовольно улыбаясь, Ханагаки полностью сократил расстояние между ним и неподвижным, явно очень удивленным бонтеновцем. Айдол, вероятно, полный специалист в сохранении интриги и только спустя секунд десять он решил продолжить говорить, предварительно облизав пересохшие губы. — Я тебя люблю, Манджиро, и это не шутки. — с придыханием прошептал голубоглазый, явно наслаждаясь этим. Ему было уже, если быть честным, плевать на то, что Сано может легко его оттолкнуть и посчитать сумасшедшим. Услышав это, черноглазый обомлел и застыл. Его пульс участился, да так, что начал стучать даже в ушах. Мужчина стал переживать о том, что стук сердца услышит сам Такемичи. Нет, ему вовсе не верилось, это же просто его глупая фантазия, ведь так? Ведь так..!? — Ч-что ты сейчас сказал..? — полностью теряя своё самообладание и какие-то остатки здравого смысла, промолвил ошарашенный бонтеновец. — Не услышал? Ну и ладно, я повторю, – с сучьей улыбкой спросил самодовольный мужчина, приблизившись к его уху губами, вновь прошептал, сладко растягивая слова, — Я тебя очень люблю, Манджиро.. – особенно смакуя последнюю часть послушно повторил шёпотом айдол. — Неправда.. — прошептал Сано все ещё не в силах прийти в себя. —Ну раз не веришь, – Ханагаки усмехнулся, пребывая в самом приподнятом настроении, — Я объясню по-другому. Майки почувствовал, как его губ коснулись другие, слегка влажные, мягкие и ухоженные. Такемичи аккуратно сел на него, нежно начиная целовать, кладя руки на щёчки своего возлюбленного. Он легонько прижимал его к себе, не сразу ощутив, как его стали целовать в ответ. Голубоглазый почувствовал на своей талии руки Сано, которые боязливо начали обнимать его. Это неслабо придало уверенности, и Ханагаки стал медленно и осторожно углублять поцелуй, сократив расстояние между ними полностью. Бонтеновец, похоже, тоже понял, что всё это не глупая шутка и поэтому разрешил себе насладиться этим, начиная брать контроль. И Такемичи позволил ему. Он буквально оставил всё на Сано, удовлетворённо промычав. Спустя ещё несколько секунд пришлось отстраниться, но айдол не пожелал прекращать, и чуточку подышав, вновь утянул того в череду коротких поцелуев. Конечно, Майки успевал оттянуть момент окончания столь приятного занятия, но Ханагаки наглел всё больше. — Блять, Манджиро, я тебя люблю. Да так, что ты даже не поверишь. Хаха, так люб.. – не дав тому закончить, ненасытный Сано вновь поцеловал его, но голубоглазый был и не против. Правда это продолжилось ненадолго. — Эй, эй. Совесть имей. Хочешь, чтобы я запретил тебе меня целовать? Я не очень люблю, когда меня не слушают. – губы Ханагаки растянулись в довольной улыбке, и он погладил Майки по голове, слегка утопая всё в таких же любимых волосах. Даже несмотря на то, насколько они стали короче, любовь к ним не угасла ни на капельку. —Такемичи.. Прости меня, я правда полный дурак.. – опустив глаза, прошептал черноглазый, прижимаясь к любимому телу. Он уткнулся в тонкую шею мужчины носом и слегка потерся щекой о неё. — Да ладно тебе. Я нисколько не обижаюсь. Я, наоборот, даже рад, что всё вышло так. Ведь кто знает, что произошло бы будь ты не дурачком, мой любимый. — темноволосый обнял его покрепче со снисходительной улыбкой. Ему так хотелось остаться в этом мгновении навсегда, но его прервал звонок на телефон Манджиро, что так удобно лежал на тумбочке. Айдол протянул руку и легко взял его. — Кто там.. Выкинь его.. – нахмурившись, пробормотал недовольный Сано, даже не поднимая головы. Он, похоже, решил, что ему на всё абсолютно плевать и то, что ему всё дозволено и поэтому Майки аккуратно оттянул горло домашней кофты любимого чуть в сторону и уткнулся уже в мягкую и белоснежную кожу. Такемичи был не против такого расклада и лишь погладил того по голове, полностью разрешая делать что угодно. Но тот только крепче обнял тело возлюбленного, что не могло не умилить айдола. Но Ханагаки всё же вспомнил про надоедливый звонок. — «Конченная псина»? Хаха, как оригинально. – посмеялся мужчина, отвечая на звонок от Санзу и сразу же включая громкую связь. — Ну посмотрим. — Король! Это правда вы!? – послышался с той стороны обеспокоенный голос этого проклятого подчинённого. Майки неохотно приподнял голову от такого желанного места. — Да, я. Что такое? – самым что ни на есть недовольным голосом проговорил Сано, посмотрев на голубоглазого слегка обиженно. Такемичи ответил нежным взглядом, в котором ясно читалась маленькая издёвка. Но одних взглядов темноволосому было недостаточно. Он провел большим пальцем по уже мягким, зацелованным – губам бонтеновца. Манджиро послушно приоткрыл рот и аккуратно провёл языком по нему, как бы спрашивая намерения любимого. А то лишь беззвучно усмехнулся от такого послушного поведения со стороны обычно буйного мужчины. — Простите за грубость, но вы же буквально пропали! Вас ищут уже пятый час и просто безрезультатно! А тут.. Вы взяли простой звонок.. Обычно вы блокируете все мои номера. – последняя фраза была с явной грустью в голосе. Но Харучиë быстро сориентировался и продолжил. — Конечно же я рад, что вы вышли на связь, но где же вы..? Нам прекратить поиски? – с надеждой произнес Санзу, желая вернуть босса обратно. В безопасное место. В это время возлюбленные не прекращали заигрывать. Ведь подчинённый из-за волнения даже не заметил настораживающих хлюпающих звуков по ту сторону телефона. Пока что они просто целовались, но по ощущениям всё закончится не простыми поцелуями с острыми фразочками в перерывах. Такемичи поспешил образумить Сано и отстранился, указав глазами на телефон. — Прекращайте. Это просто недоразумение. – последние два слога были произнесены с лёгкой дрожью в голосе, ведь Ханагаки предусмотрительно провёл языком за ухом беловолосого, легонько прикусив мочку. — Дорогой мой Манджиро, я сейчас сниму с тебя эту несуразную кофту, а ты скажешь этому пёсику пока-пока. А после мы займёмся более интересными делами, которые позволяет мой абсолютно пустой домик. Вся прислуга сегодня в отгуле, не хочешь ли ты узнать своего новоиспечённого кавалера получше? – "ЭТО НЕ СМЕШНО!! АХАХАХАХ! КАВАЛЕР! ЧТО ЭТО ЗА СЛОВО ТАКОЕ?! МЫ НЕ В ДЕВЯТНАДЦАТОМ ВЕКЕ, НО ПЛЕВАТЬ!!" – ни одну из мыслей Ханагаки невозможно было прочитать по самодовольному личику голубоглазого. Актёрское мастерство просто на высшем уровне. А Сано похоже ничего и не смутило. А наоборот раззадорило. К счастью или сожалению, Санзу не услышал ни одной реплики со стороны айдола и только больше тревожился о Майки. Также его злило, что он никак не может помочь ему, ведь, сука, его же кто-то может и убить. О раздевании черноглазого он даже и не думал, к привеликому счастью этих дураков. — Почему у вас голос дрогнул..? Вы не в безопасности? Вам кто-то угрожает?! – всё было в точности наоборот, главе «Бонтена» угрожало только уже происходящее раздевание. А Ханагаки не медлил и легко стянул с него эту стремную, бесформенную кофту, которую по ощущениям, Сано и носил всё время их расставания. "Я эту хуету точно сожгу. А плюсом весь его гардероб, если он состоит из «этого». Это же полная безвкусица и мерзость." – ну тут, это были и вправду рациональные мысли. Но посмотрев на тело возлюбленного, Такемичи закрыл глаза на несколько секунд, будучи не готовым, смотреть на эту неестественную худобу у любимого мужчины. Мысленно поставил перед собой новую задачу. — "А ещё буду заставлять его есть. Буду с ложечки кормить, но он будет у меня есть и набирать нормальный вес. Это не нормально." – айдол поднял взгляд на лицо своего все-таки измученного, но не менее милого Сано. В голове прояснилась новая задача, формируя общий список. — "Я его откормлю. Я его научу одеваться. Я его научу ухаживать за собой. Я его заставлю выставить адекватный режим, и он будет у меня высыпаться. Я буду всегда рядом с ним, мне плевать на всё. А всё это вместе будет: Я просто сделаю его счастливым." — Санзу. У меня нет времени на пустую болтовню. Я в полной безопасности. Поэтому только посмей мне позвонить. А также отзови всех этих ищеек. Приказ уловил? Хотя мне плевать. – даже не желая услышать ответ, черноглазый скинул трубку и отключил телефон, дабы им никто не помешал. — Блять, Манджиро. – этот тон явно не предвещал ничего хорошего, поэтому обладатель имени лишь глупо заулыбался и посмотрел на любимого таким детским взглядом, что тот моментально растаял, но говорить не прекратил. — Пока я жив, это всё пропадёт. – он указал на мешки под глазами, настолько белоснежную кожу, нелицеприятную худобу, отвратительную одежду и безэмоциональное состояние. Естественно уточнив это ничего непонимающему Сано, но сейчас не об этом. — Мичи.. Я все прекрасно понял, но.. ты не забыл, зачем я поскорее избавился от Санзу..? – виновато спросил чутка поникший Майки, что никак не мог выкинуть из головы слова о пробе новоиспечённого кавалера. — Какой же ты у меня..хаха, – этим смешком мужчина показал всю незначительность ненужных слов, которые может додумать и сам черноглазый. Но моментально изменившееся настроение его возлюбленного располагало к тому, что тот не солгал. — Знаешь. Но мне кажется, что сейчас ты не о том думаешь. Нет, ну ты правда можешь предположить, что сейчас я буду трахаться с тобой здесь? В этом зале? Может когда-то в будущем мне станет плевать на место, но сейчас я не начну ничего делать пока мы волшебным образом не окажемся в спальне. – самодовольный тон, чистейшая прямота и даже наглость. Хотя сейчас Сано не смущало ничего. Он подхватил Ханагаки, если честно знатно прихуевшего, на руки и совершенно спокойно задал вопрос. — Где же спальня? – он увидел это великолепное выражения лица темноволосого, который переваривал произошедшее. А Майки держал его ещё таким интересным образом: ноги Ханагаки висели по обе стороны от Сано, а мужчина придерживал его под бёдрами. Такемичи, по рефлексу, обхватил его шею, дабы не упасть. — В-выйди из зала и по правую сторону коридора будет прямо по середине комната.. Там спальня.. — голубоглазый сократил расстояние между ним и мужчиной, обвив его талию ногами. Нет, он не боялся высоты, но всё случилось так неожиданно, что желание прижаться поближе и не отпускать того было сильнее, поэтому, уткнувшись носом в его шею, Ханагаки покорно ждал, когда же его отнесут в спальню. Постепенно вдыхая этот странно манящий и чарующий запах возлюбленного, темноволосый ощутил такое спокойствие, какое не чувствовал, вероятно, никогда в жизни. Но вдруг его выдернули из столь приятного времяпрепровождения, аккуратно положив на кровать. Такемичи расслабился и спокойно лёг, поднимая взгляд на глаза Сано, на яркие, явно счастливые глаза Сано. И если быть честным, это немало обрадовало айдола. Ведь чувствовать себя желанным — это незабываемо и неповторимо. — Иди же ко мне, я же вижу, как тебя разрывает от возбуждения. – снисходительно улыбнувшись, он поманил его к себе, на что тот покорно сел на того сверху и мягко взяв Такемичи за подбородок, затянул в поцелуй. Ханагаки же послушно ответил и сразу же намекнул на более страстную стадию, слегка прикусив губу партнёра. Руки обвили шею черноглазого, а тело слегка выгнулось на каком-то рефлексе. Сано издал лёгкий сдавленный смешок и послушно углубил поцелуй, что стал явно грубее. Но темноволосый лишь наслаждался, ведь такие ощущения он не испытывал никогда. Трахаться, он естественно трахался, но с Майки.. Это ощущается совершенно по-другому.. Да и кому он ещё позволит себя выебать? Явно не какому-то хуеплету с подворотни. А только сексуальному, черноглазому, великолепно красивому, сильному и вообще самому ахуенному на этой сраной планете Манджиро Сано. Блять, Манджиро Сано.. Звучит так величественно.. Так.. Так, что хочется отдаться просто от имени. Не говоря о голосе, об этом взгляде, о теле, об уму. Да просто не говоря ни о чем. Но вдруг воздуха стало критически не хватать. Пришлось отстраниться. Такемичи уже возненавидел этот момент. Что бывает хуже того, что приходится отрываться от любимых губ? Для Такемичи все, что не связано с его мужчиной просто не имеет значения. — Майки, давай же, начни. Хоть раздень меня, а то я чувствую себя обделённым. И трахни уже поскорее. Да и твой член уже просит. – он мягко погладил его пах, чувствуя бугорок, но его руки внезапно оказались сверху прижатыми. Такемичи удивился, но быстро сориентировался. — Раз так хочешь меня обездвижить, можешь взять ремень. К примеру со своих штанов.. – ухмыльнувшись, облизнул губы в ожидании. — Только сними с меня кофту, а потом уже делай. Будь умничкой, любимый. Да, Такемичи умеет управлять им. Вернее направлять на нужные действия. И после слов голубоглазого, удивительно, Майки стал делать это всё. Легко стянул с него кофту, оголяя красивый торс мужчины, следом снял с себя ремень и умело связал его руки. Ханагаки даже не выразил ни капельки сопротивления. В голове он уже взвесил все риски и решил дать Сано больше своеобразной свободы, только помогая и направляя того. Ведь похоже, что этот холодный мужчина такой несмелый, либо просто очень толерантный милашка внутри. — Мичи.. Почему ты мне всё разрешаешь..? Тебе даже не страшно? – с придыханием спросил он, слегка сомневаясь и даже опасаясь. — А чего мне бояться? Это же ты, а не какой-то стремный жирный мужик. Хотя тебя даже в сравнение с обычными не поставить. Слишком великолепный. – с самодовольной улыбкой пускал комплименты в ход мужчина, начиная чувствовать аккуратные и мягкие поцелуи на своей шее. — Не будь настолько аккуратным, я не сахарный – не растаю. Если мне и будет больно, я скажу. Не переживай обо мне настолько сильно, любимый мой и чутка пугливый Манджиро. – он подмигнул ему и расслабился, наслаждаясь прикосновениями своего возлюбленного. У Ханагаки завтра концерт, очень долгожданный, и кстати к сожалению он может только ограничить Сано в оставлении засосов. Ну вдруг мало ли что. — Майки, дорогой, только пожалуйста, можешь пока что не оставлять засосы и сильно не кусаться, хорошо? Просто завтра у меня выступление и объясняться не очень хочется, хаха – он погладил его по голове с доброй улыбкой. — Мм.. Хорошо, но потом.. Ты же позволишь.? – с капелькой недоверия спросил Майки, отрываясь от такого увлекательного занятия. На это Такемичи лишь посмеялся. — Конечно конечно, я буду разрешать тебе каждый раз, когда у меня не будет концертов и встреч. Я прекрасно знаю про косметику, но мало ли. Ладно, всё прекращай разговоры и делай. Не разочаровывай меня.. – тихо добавил мужчина и расслабился, закрывая глаза. Манджиро напрягся, но в это же мгновение Ханагаки почувствовал сильные руки, что так приятно огладили плоскую грудь айдола. Одна из них пошла ниже, а другая осталась там, и пальцем мужчина провёл по ареоле. Всё касания ощущались более ярко из-за закрытых глаз и связанных рук. Такемичи неосознанно тихо простонал, а когда почувствовал губы и язык на другом соске, невольно выгнулся на встречу, тяжело выдохнув. — Ммпф.. Умоляю тебя, мне правда нравится, но постарайся вставить поскорее, меня уже кроет от возбуждения. И без всего голова кругом.. – жалобно пробормотал Ханагаки, легонько прикусив губу. Его мысли путались, а ноги почему-то сходились и чутка сжимались. Сердце уже трепетало, делая сальто назад от каждого движения языком или же такого мягко всасывающего. Майки словно и не обратил внимания на слова партнёра и спокойно продолжил облизывать и посасывать затвердевший сосок. Но второй рукой он уже медленно стягивал с него домашние штаны. Он поочерёдно аккуратно сжимал упругие бедра любимого, наслаждаясь этим. Первая же, нежно поглаживала второй твёрдый сосок. Чуть отстранившись, он наконец-то заговорил вновь. — Ммм.. Мичи, ты же любишь меня? – слегка соприкасаясь кончиком языка с чувствительным местом, он ухмылялся, задавая столь глупый вопрос. Второй рукой он спустил штаны уже до колен. — Я тебя очень люблю.. Я просто без ума от тебя, просто начни! Я уже не могу.. Это сводит с ума.. – тяжело дыша, обречённо, даже с некой усталостью в голосе произнёс голубоглазый, сжимая пальцы своей же руки. На такое Сано лишь посмеялся и с улыбкой спустился вниз. За один раз стянул с того бельё и штаны, стал наслаждаться видом, медленно, аккуратно начиная раздвигать плотно сомкнутые коленки мужчины. — Хей, расслабься. Ты же хочешь начать? Так раздвинь свои ножки. Я дам тебе больше. – особенно выделив голосом последнее слово, с повелительным тоном сказал бонтеновец, начиная целовать его тонкие ноги. Оставив пару еле весомых поцелуев на коленках возлюбленного, Манджиро раздвинул чуть раслабившиеся ляжки, закидывая их себе на плечи и удобно размещаясь между ними. Ханагаки ахуел и слегка сжал его между ними, тут же заливаясь краской и пытаясь расслабиться. Он постарался успокоиться, но сразу же почувствовал на своём вставшем члене нежные поцелуи, а после горячий язык черноглазого, что стал умело вылизывать его, понемногу беря в рот головку. Дальше взял больше и начал аккуратно двигать ртом, вызывая у Такемичи невероятные эмоции. Тот начал постанывать, сжимать пальцы, жмуриться, краснеть сильнее и начал переставать дышать, ведь успел разучиться это делать. Сано отсасывал великолепно, равномерно беря в рот, спокойно настраивая темп. Но внезапно стал, втягивая щеки, делать всё, как можно быстрее. Даже от такого собственного напора начал слегка сжимать коленки Ханагаки, вслушиваясь во всё более громкие стоны. Такемичи просто улетал. У него понемногу отказывало всё. От мозга до сердца. Всё что он мог делать, так это стонать, как сука и закатывать глаза, выкрикивая имя подлеца Манджиро, что делал всё без предупреждения и по-своему. — Сука! Почему ты такой ахуенный, урод! Мгха! Как же я ненавижу! Но так обожаю тебя!! Хмпф! Ты будто, блять, знаешь. Нг! Что я с ума схожу от ебанного минета! – его ноги даже начали дрожать, чувствуя так быстро наставший пик и его желание кончить. Он не мог и вовсе контролировать ни свои слова, ни себя. Сано только шире улыбался, заглатывая до упора и начиная даже чутка задыхаться от этого. Слюна, смешиваясь с естественной смазкой предательски стекала по подбородку, потому что ей просто было некуда деться. Чувствуя разрядку, Такемичи громко простонал и выгнулся, сводя дрожащие ноги и прижимаясь коленями к голове Сано, что легко выпустил член мужчины изо рта и быстро проглотил все, облизывая губы. Ханагаки сошёл с ума, это определённо. Только спустя пару минут дрожь прекратилась, а он смог расслабиться. Майки же уже лежал сверху его ног, головой на плоском животе, ожидая того, как тот придёт в себя. Увидя, что Мичи открывает глаза, Сано оживился смотря прямо в них с огоньками в глазах. — А..А ты кончил..? — голос предательски дрогнул, а Ханагаки покраснел так, что дошло даже до кончиков ушей. — Не переживай, со мной все хорошо. Правда пришлось чуть подрочить, чтобы сделать это, но похуй. Ты пришёл в себя? Я могу растягивать тебя? – как ни в чем не бывало, завёл разговор черноглазый, любуясь своим партнёром. Такой обворожительный и милый. Не зря работает айдолом и рубит огромные бабки на своей внешности. Такемичи чуть смутился, но с улыбкой кивнул. — Можешь делать, что хочешь. Я не против. Только получай и ты от этого удовольствие, хорошо? – на это он получил широкую ухмылку и сразу же ответ. — Я получаю огромное удовольствие и наслаждение, лишь от того, что ты рядом со мной. О большем я и мечтать не мог, но сейчас.. Оу, я даже не знаю, как это назвать. – чуть усмехнувшись, Сано начал зацеловать плоский живот мужчины, уже представляя, как вставит в это невинное тело. — Ну раз ты уже пришёл в себя, я начну. – видимо за это время он успел порыться в прикроватной тумбочке парня и найти смазку. Распределил по пальцам немного и принял более удобную позу, вновь раздвигая ноги темноволосого, что послушно расслабился. Манджиро начал медленно вставлять один палец, от чего Ханагаки недовольно простонал. Когда тот стал добавлять ещё один айдол стал шептать себе под нос ругательства, вовсе не стесняясь. С третьим пальцем было сложнее всего. Темноволосого уже стало это подбешивать, но Майки похоже, понимая данную ситуацию, дабы сгладить углы, начал понемногу надавливать изнутри. Такемичи выгнулся и тихо простонал. — Майки.. Умоляю.. Вставь уже.. Не мучай.. – его волосы полностью растрепались, падая на глаза, которые смотрели с мольбой. Он без остановки сжимал свои руки, сминая их от безысходности. Тот с улыбкой вытащил пальцы и вновь закинул ноги любимого себе на плечи, только уже принял не горизонтальную, а вертикальную позу, и придерживая мужчину, стал медленно входить. Ханагаки сжался внутри от неожиданности и сразу же пожалел об этом. Перед глазами всё поплыло, а мысли точно смешались в кучу. Но спустя несколько секунд черноглазый уже вошёл наполовину, мягко целуя внутреннюю сторону его ножек, поглаживая их. Но тут он решил не медлить и одним осторожным рывком наполнил мужчину полностью, выбивая из того весь воздух с громким стоном. Да и в принципе душу, ведь он не показывал никаких признаков жизни, кроме учащенно поднимающейся и оспускающейся груди. После он смог чуть приподнять голову и пьяно кивнул тому, упав назад. Так Такемичи дал полное разрешение трахать себя, как только вздумается. На глазах темноволосого выступили крупинки слез, от лёгкой боли внизу, но закинув голову, стал слегка двигать бёдрами, как бы уговаривая того начать. А Майки и не сопротивлялся, продолжая целовать его великолепные ноги, он начал медленно двигаться в мужчине. Тот начал негромко постанывать, тяжело дыша. Сано понемногу ускорялся, разрабатывая его с улыбкой на лице. Поцелуи отвлекали от боли и вскоре Такемичи полностью перестал её ощущать. Только желание о большем и возбуждение затмили его разум. С каждым более быстрым толчком из Ханагаки вырывались стоны, что были громче и громче. Его спина непроизвольно выгибалась в сторону бонтеновца, а руками он сжимал свои же. Ремень слегка натирал, но Такемичи было плевать. Даже наоборот, ему нравилось, и он хотел грубее. По возможности. — Майки.. Всем сердцем тебя прошу.. Либо поменяй позу.. Либо будь грубее.. Я уже с ума схожу.. – ответом на это послужил короткий смешок со стороны черноглазого и явно хитрая улыбка. У Такемичи не было сил поднять голову и посмотреть на возлюбленного. Он многое терял от этого. Ведь Сано выглядел ахуенно, в квадрате, а то и в кубе. Пару слов о его виде: невероятные чёрные глаза просто сияли всем, чем только можно и не только; на лбу выступили маленькие крупинки пота, которые он стёр одним лёгким движением руки, убирая волосы назад, это выглядело пиздец как сексуально; на губах играла гаденькая и хитрая ухмылка, которая выглядела потрясающе; несмотря на худобу, мышцы у него были, что сейчас было слегка видно и добавляло интереса к фигуре Сано; но самым убивающим здесь были именного ноги Ханагаки, между которыми и был Манджиро. Безусловно его сексуальность возрастала до предела, вернее даже ломая его. — Хочешь грубости? А твоё тело выдержит? Ты уже выглядишь, будто тебе этого хватает с головой. Хотя почему я должен быть против? Мне нравится твоя занятная идея. – великолепным! Сука, даже крышесносным голосом были сказаны эти слова. Низким, приятным и даже сладким, но с такой явной издёвкой, что Ханагаки усмехнулся от того, насколько он не скрывал это. Сано не стал медлить. Для собственного удобства он вышел из мужчины и легко поставил того, как ему было удобно. Вернее раком. Голубоглазый постарался опереться на локти, но после того, как Майки резко, но всё же аккуратно, вошёл в него, он отбросил всё попытки и просто уткнутся лицом в наволочку, сильнее выгибаясь и оттопыривая задницу, по которой тут же получил лёгкий шлепок. Из горла вырвался громкий стон, который нехило заглушила подушка. Другая рука Майки легла на талию Ханагаки, чутка сжимая её. Сано даже глаза прикрыл от наслаждения, начиная двигаться сразу в быстром темпе. Из его рта тоже слышались негромкие полустоны. Такемичи пытался вслушиваться в них, но из-за собственных и шлепков тел друг об друга не мог этого сделать. Манджиро часто за шею поднимал его голову, буквально заставляя дышать, видя, как тот задыхается и ловит воздух ртом. Ведь стоны и неудобное положение лицом в подушку перекрывало весь кислород, которого и так было чертовски мало. Мичи был благодарен за это, но не мог и слова вставить между этими пошлыми звуками, что сам и издавал. Только изредка умудрялся выкрикивать имя возлюбленного, который был невероятно польщён этим. Его самолюбие это очень тешило и Майки любезно делал более направленные толчки, задевая ту самую точку. Тело Такемичи начало дрожать всё сильнее с каждым толчком, а глаза закатывались. Сил уже не было, желание кончить было невероятно большим. Но Сано был редкостным мудаком, и понимая это, начал несильно сжимать головку Мичи, продолжая делать самые чувствующиеся толчки. Такемичи это осознал и его глаза раскрылись. Разум уже помутнел от этого, уже дикого, желания. А стоны так и вылетали из Мичи. Громкие, но с каждым разом становясь слабее. Больше подходящие на скулёж. — Майки.. Сукин ты, блять, сын. Если ты не позволишь мне кончить.. Я тебя, ублюдка.. Мнгх!! Чтоб тебя! Подонок сраный! – у Ханагаки не оставалось на того ничего, кроме злости, что такими грязными словами выливалась из его рта. А этот отморозок улыбался и продолжал долбиться, наконец ощущая, что и сам готов кончить. Но настроение голубоглазого быстро сменилось на печаль и тот стал уже умолять позволить ему сделать разрядку, тихо хныча. — Такемичи, любимый мой, потерпи ещё секундочку. Я тоже уже кончаю. – приведя его в чувство шлепком, Сано наконец убрал руку с члена любимого мужчины и тоже кончил, но уже внутрь Мичи. Блядский садист. Ладно, скрывать не будем. Такемичи это понравилось до безумия. Его голова уже не работала и такие, весьма неприятные и грубые действия со стороны возлюбленного, лишь наоборот, к сожалению или счастью, раззадоривали айдола, заставляя испытывать невероятные ощущения. Сейчас же, он просто не выдержал, и кончив на простынь, упал на неё же с блаженной улыбкой. Майки даже не потрудился его удержать. Он просто вышел из него и лёг рядом, обнимая и прижимая любимое тело к себе. Ещё он додумался развязать ремень и выкинуть его в сторону. Ханагаки послушно прижался к нему и тут же отключился, пребывая просто без сил. Манджиро аккуратно размял его натертые запястья и одной рукой обнял его покрепче. Сано же нащупал одеяло и прикрыл обоих им, закрывая глаза. "Всё остальное завтра....." Так они и уснули. В обнимку. *** Эта ночь пролетела незаметно для обоих. И стала одним из самых важных моментов в жизни каждого. Но утром нужно было разобраться ещё и со всем бардаком, что они натворили. Хотя вернее, объяснить всё это место преступления горничным, ведь спальня выглядела и впрямь устрашающе. Вещи валялись по всей комнате, раскрытые ящики тумбочки торчали наполнением, пара подушек валялась на полу. Но перед входом в комнату, вернее даже ещё в зале лежала совершенно чужая кофта, обувь осталась ещё в проходе. Для пущей картины не хватало только крови. А мужчины так и спали, крепко обнимая друг друга. К счастью горничных и любовников, всё, что из них вытекло покоилось под одеялом и не создавало впечатление изнасилования. Хотя когда две молодых девушки зашли в спальню их хозяина, перед этим трижды настойчиво постучав, естественно, их чуть не хватит удар, ведь до этого их нехило так напугал этот след из неизвестных вещей. С их стороны видна была только часть тёмных волос, торчащих из-под одеяла. Но прекрасно можно было увидеть, хер знает какого мужика, который как раз был впритык к знакомым прядям. Картина была не утешительной, ведь бардак в комнате заставил их тревожиться ещё сильнее. — Что это за..? – тихо выронила первая, высокая девушка с красными глазами, длинными тёмными волосами, на которую тут же полезла вторая, заставляя ту закрыть свой рот. Она же выглядела иначе, зеленоглазая, невысокая с рыжими и короткими. Но этого было достаточно, чтобы привести айдола в чувство. Ханагаки открыл глаза и быстро сел на кровати, бегло осматривая комнату, сразу же почувствовав резкую боль в пояснице. Его лицо тут же напряглось, и мужчина стиснул зубы, дабы не проронить болезненный стон. Голубой, невероятно ясный взгляд остановился на работницах. И Такемичи вздохнул с невероятным облегчением, ведь будь это кто-то другой, было бы пиздец, как сложно объяснить, что тут произошло. После прохладного, освежающего душа, одевания, принятия обезболивающего, хозяин пригласил девушек выпить чай и объяснить ситуацию, оставляя возлюбленного спать, а спальню закрывая снаружи. — Простите нас, господин Ханагаки.. Мы правда не знали, что нам не стоило входить.. – первой начала низенькая Луффи, виновато отводя взгляд и аккуратно беря чашку с чаем, что для них любезно заварил улыбчивый мужчина. — Да, простите, что так внезапно разбудили вас. Мы думали, что с вами что-то произошло.. – темноволосая Шуна решила помочь подруге принести более правильные извинения, но их тут же остановил Такемичи. — Подождите подождите, вам обеим вовсе незачем извинятся. Тут только моя вина. – он чуть усмехнулся и почесал затылок, и сам попивая чай. — Я же вчера отозвал всех горничных, да и вообще всех работников кроме охранников снаружи, а предупредить, что завтра нужно прийти попозже совсем забыл. Простите меня, за такую глупость. Ну и за то, что вы переживали обо мне. – Ханагаки был безмерно добр и ни капельки лжи или сарказма в его словах не было. — Что вы, не извиняйтесь, господин Ханагаки! Давайте мы лучше сейчас же примемся за работу! Да, Шуна? – сразу же оживилась маленькая Луффи, что легонько толкнула подругу в бок под столом, чтобы та поддержала её. — А, да-да. Мы готовы приняться за работу. – с лёгкой улыбкой продолжила разговор красноглазая. — Ха.. Давайте вы лучше начнёте с другой части дома, а у себя в спальне я разбужу спящую красавицу и хотя бы немного приберу беспорядок. В этом и моя огромная вина, ха-ха. – темноволосый мягко улыбнулся, ощущая, как на душе стало тепло от вчерашних воспоминаний. Да и вообще просто от упоминания Сано. — Так и сделаем! Только сильно не перетруждайтесь, мы сделаем всё в лучшем виде! – эмоциональность – это второе имя горничной-малышки, что готова очень основательно взяться за дела. — Хорошо-хорошо, – с теплотой ответил хозяин дома. *** — Манджиро, любимый ты мой, вставай. – нежно убирая с его лица волосы, негромко говорил сидящий рядом с ним Ханагаки, успев удобно устроиться в изголовье кровати, прямо рядом с головушкой возлюбленного. Хотя он самовольно устроил его у себя на ляжках, поглаживая и перебирая белые пряди. — Уже утречко давно настало, золотце, просыпайся. – Такемичи говорил сладко, нежно и с явной теплотой. Казалось, что тот разговаривает с ребёнком, а не со взрослым мужчиной. Сано же в свою очередь, приоткрыл глаза и тут же закрыл обратно, обнимая бёдра айдола и утыкаясь посильнее в упругие, но мягонькие ляжки. Ханагаки только умилился с этого и продолжил поглаживать его короткие волосы. Чуть раньше он уже прибрал основной бардак и был доволен собой. — Манджиро, мой хороший, давай уже, просыпайся, — он взял личико сонного мужчины в обе руки, приподняв стал зацеловывать каждый участок кожи. Закончив, принялся за его губы. Мягко и нежно целуя, айдол пытался разбудить его и это удалось, ведь тот не только открыл глаза, но и даже ответил на поцелуй, хоть и вяло, но ему это простительно. Такемичи мягко отстранился и погладил его щечку большим пальцем. Таким милым и беззащитным казался Сано, что вчерашней ночью был ни капельки не послушным зверьком, а каким-то сильно возбуждённым тигром, у которого колом стояло только от присутствия Ханагаки в комнате. Ну а на самом-то деле, это было великолепно, хотя благодаря обезболивающему, правда, поясница уже не отдавала слегка болезненным, но приятным напоминанием о вчерашних ласках. — Какой же ты миленький, Майки.. – у айдола язык не поворачивался сейчас назвать его Манджиро. Слишком милым и по-детски невинным выглядел этот сонный человечек. Так нежно и аккуратно обнимавший бёдра Ханагаки, так трепетно, хоть и совершенно непонимающе смотревший, да и так выразительно, что сердце в груди Такемичи застучало так быстро, что готово было выпрыгнуть прямо сейчас. Дабы сгладить такую неловкую тишину, в которой, казалось, так сильно слышится стук сердца темноволосого, он решил просто прижать Сано к себе. Да и поближе. Заключая в крепкие объятия и заставляя прильнуть к груди и самому услышать этот донельзя учащенный пульс. А Манджиро и не собирался сопротивляться, только слегка поежился от непривычного холодка, что прошёл по обнаженному телу, ведь укрыт он был только ниже пояса, чтобы не было видно его достоинства. Черноглазый обнял его в ответ, и сам прижимаясь ближе, не только от чистой любви, но ещё и от прохлады. Ханагаки это прекрасно заметил, и не выпуская из объятий, укрыл их обоих, закрывая любимого до самый плеч одеялом. Тот же вжался носом чуть повыше, в плечо айдола, втягивая носом быстро полюбившийся запах. Такемичи тихо промычал что-то неразборчивое и погладил его по голове, зарываясь пальцами в запутанные волосы Майки. Спустя какое-то жалкие семь минут Сано еще не успел надышаться таким приятным запахом, но почувствовал тёплые ладошки на своих плечах, что медленно и аккуратно отодвинули их от себя. — Майки, я понимаю твою сонливость, но давай уже вставай, а то уже вот-вот горничные придут. Я дам тебе одежду, пошли. – потрепав того по голове, голубоглазый мягко выпутаться из невероятно приятных объятий и встал с кровати. Манджиро, нехотя, завернулся в одеяло и последовал за бодрым хозяином дома, раздумывая над тем, понравилась ли ему ночь с ним. Взгляд был почему-то зациклен лишь на пятой точке идущего спереди, но это не мешало, а наоборот даже, помогало сосредоточиться. Глупости какие.. Майки мотнул головой, и они оказались в гардеробной. Первым делом Такемичи вручил ему чистое бельё, которое сразу же натянул послушный Сано. Оказалось идеально впору, странно как-то.. Ладно, плевать. После в руки Майки положили домашние чёрные широкие штаны и легкий светлый свитшот. Также тёплые белые носочки. Несмотря на летнюю тёплую погоду, в доме Такемичи стояла освежающая прохлада, а хозяин дома знал о том, как же Манджиро ненавидит мёрзнуть. Вот и позаботился о нём, самым лучшим образом. Черноглазый оценил, в полной мере. Когда он оделся, то тут же подошёл к своему возлюбленному и заключил в крепкие объятия. Ханагаки ответил снисходительной улыбкой и ответными действиями. Слегка сжал его кофту между пальцами, прижимаясь к такому нежному и милому Сано, которого дозволено видеть только и только Такемичи. Ведь сейчас он лишь Такемичи. И совершенно не против. Наоборот, ему только нравится это спокойствие и нежность, коих не хватало в разлуке с головой. Любовь вернулась и неслабо их встряхнула. Заставила сердце биться гораздо чаще и заставила разум стать зависимым от любого контакта друг с другом. — Ну всё-всё, или умойся и пойдём завтракать, спящая ты моя красавица. – блаженно улыбаясь, произнёс айдол и отправил того в ванную. Сам отправился на кухню и стал заваривать ему любимый кофе. Глупо, но у Манджиро это было просто эспрессо. Кстати, до жути горькое и мерзкое, как понял Ханагаки. Но видимо привычка ко всему мерзкому выработалась у него в отвратительном «Бонтене». "Да чтоб их всех там. Сраные безголовые гангстеры, которым нет дела даже до своего босса дела нет. Так и переубивал бы там всех, кто бы под горячую руку легли. Суки такие, испортили его, так ещё и опорочили грязные блядские отродья. Чтоб их всех там перестреляли." – его всегда злила тема организации Майки. Ведь эта мусорная, мерзкая организация занималась самыми отвратительными делами. А Такемичи не верит в то, что Сано на такое способен. Его трепетно и сердечно любимый Сано, который сейчас даже зевает невинно. — Держи эту адскую жижу. – с насмешкой сказал Ханагаки, протягивая кружку со свежезаваренным напитком, горечь которого просачивалась и через запах. — Обычный кофе, что такого.. — Я попробовал. Меня чуть не вырвало.. Ну ладно, не буду спорить. Такое явно бодрит с утра.. – Ханагаки закатил глаза и принялся за свой, простой латте, доставая из холодильника блинчики, которые стоило только разогреть и уже будет великолепно. А если есть их с творогом или каким-нибудь джемом... М-м-м.. Какая же это вкуснотища. Не зря он попросил старшую домработницу их сделать. Они всегда были у неё божескими. Задумавшись о еде, Ханагаки совсем не заметил, как Майки тихо подошёл к нему сзади и заключил в нежные объятия, аккуратно положив свою голову на плечо любимого. — Ну Мичи, не обижайся на меня за эти глупые привычки.. – мягко прошептал мужчина, прижимаясь поближе, чувствуя, что Такемичи значительно поумерил свой пыл, хотя обнимать в ответ пока не собирался. — Если захочешь я смогу переучиться.. Но только под твоим строгим руководством.. – Сано явно улыбнулся на последних словах. — Раз так.. То ладно. – айдол обернулся к нему всем телом и обнял в ответ, прижимаясь носом к верхней части шеи, а от его горячего дыхания Майки невольно вздрогнул от щекотки. Такемичи было безумно просто растопить и сделать так, чтобы тот вновь начал мягко улыбаться. Он слегка коснулся губами его шею и тут же по телу Сано, как будто прошёл электрический заряд. Мужчина слегка напрягся, но тут же позволил себе расслабиться, обнимая голубоглазого и прижимая к себе ещё ближе. Эти минуты казались такими интимными и невероятными, лишь потому, что именно сейчас они принадлежали только друг другу, это было только их время, а проводить его за такими нежными, трепетными объятиями и робкими поцелуями для каждого значило гораздо больше, чем могло показаться. — Я тебя так люблю.. Словами не описать.. – Ханагаки сжал его в своих объятиях, не поднимая глаз. А Майки нежно погладил его по голове и вплел пальцы в мягкие волосы. Ответ как будто и не нужен был, но с тёплой улыбкой и ярким огоньком в глазах Сано проговорил. — А я тебя так же.. – Такемичи тихо хихикнул, поднимая голову и смотря тому в глаза. В его бездонные, шикарные и самые любимые чёрные глаза, что смотрели в ответ так же влюбленно, как и голубые напротив. Сейчас Ханагаки чувствовал, что целиком и полностью счастлив. Ему хватает простых объятий и присутствия Майки рядом. Ему не нужно большего, хотя он никогда не откажется от любви в ответ. Но стояли они уже долго, да и к тому же были слышны голоса горничных за дверями, поэтому Такемичи мягко чмокнул его губы и отстранился. Он вернулся к кофе, да и блинчики уже согрелись в микроволновке. Поставив тарелку на стол, мужчина порылся в холодильнике и достал оттуда малиновый джем и творог. В шкафу нашёл мёд и поставил рядом. Майки решил не мешаться ему и сразу же сел, начиная снова пить кофе. Только сейчас до него дошло, насколько все-таки гадкий эспрессо, ведь после этих мимолётных поцелуев, нежных объятий, он пришёл наконец-таки в себя. Тут же отставил кружку в сторону и бесстыдно приклеился к чашке возлюбленного, сразу же чувствуя невероятный вкус, который явно был ему по нраву. Вернувшись к столу, Ханагаки рассмеялся. Его очень позабавили действия Сано и с явным удовольствием произнёс. — Ну как? Я уверен, что моё латте в сотни раз лучше того, что находится у тебя в чашке. — Да-а, ты абсолютно прав. Заваришь мне такой же? – он посмотрел на него с просьбой в глазах. Такемичи даже не думал отказывать. Тут же принялся за это дело. Дверь кухни открылась, и девушки вошли вовнутрь, не думая, что здесь кто-то есть. Тут же остановились, как вкопанные, а глаза Луффи тут же заметались от одного мужчины к другому. Шуна же просто стояла и раздумывала над ситуацией. Хозяин дома обернулся от кофемашины и посмотрел на них. Взгляд Майки прилип к девушкам, изучая каждую. Стояло неловкое молчание, которое прервал Ханагаки, заканчивая с готовкой кофе. — О, девочки, вы уже закончили? Так быстро.. – он мягко улыбнулся, а его глаза были полуприкрыты. — А, да! – воскликнула малышка и тут же замешкалась на секунду от неожиданности, а после продолжила более спокойно. — Да, мы закончили, господин Ханагаки. Простите, что вошли без стука, мы просто не-.. — её прервал голубоглазый. — Да-да, всё хорошо, не переживайте. Луффи, я не планирую вас убивать, что такого в том, что вы не знали и просто зашли? Правильно ничего. Шуна, будь добра, скажи, вам ещё что-то осталось сделать? Или вы хотели предупредить о чём-то? — Вы правы, господин Ханагаки. Мы хотели предупредить о том, что сегодняшняя домработница придёт к часу дня. А ещё, мы сделали только поверхностную уборку, нужно ли сделать генеральную? – девушка положила руку на плечо подруги и этим жестом заметно успокоила её. — Хм-м-м, думаю генеральную вы можете сделать ближе к вечеру, если это вас не затруднит. У меня восемь концерт, поэтому начать вы можете уже в шесть. Вероятнее всего дом будет пустовать и вам будет легче. Я доплачу за эти часы. – он поставил кофе перед мужчиной, а у него забрал свою кружку. Отпил, очевидно о чём-то думая, в частности о планах на сегодня. — Манджиро, ты же вернёшься к ним? Или ты хочешь остаться? – Такемичи посмотрел на него с теплотой. Тот поднял голову, и подумав ответил. — Наверно придётся съездить. Да и к тому же, раз у тебя концерт делать мне тут нечего. – пожал плечами и продолжил пить кофе. — А хочешь прийти? Я имею ввиду концерт. У меня всегда есть билет на VIP зону. Это если Чифую захочет, всегда на него место. Сегодня попасть туда он не сможет, разбирается с бумагами и улаживает одно дельце. – у того тут же загорелись глаза. Иногда Майки отправлял Какучë, чтобы тот снял хотя бы небольшую часть. Чтобы увидеть Такемичи. Потому что отправлять кого-то из «святой» троицы было опасно. А Коконой ни за что бы не согласился. Да и Хитто был только рад. А сейчас у него есть реальная возможность попасть туда. Отказываться будет чертовски глупо. — Да, конечно. Я буду только рад. – с улыбкой быстро проговорил Сано, явно при держав эмоции, понимая, что они тут не одни. А Ханагаки будто и вовсе наплевать на горничных. Тот заулыбался, как дурак и спешно произнёс. — Только не забудь оповестить своих оболтусов, а то хер знает, что выдумает этот розовый уродец. – с усмешкой закончил он, но тихонько пробормотал, отвернувшись, — Как же меня заебал этот ублюдок. Поскорей бы сдох и отвязался от моего.. – договаривать не стал, тут итак все ясно было, да и вдруг это услышать может. Такемичи влил в себя кофе и повернулся вновь. — Получается, что к семи дом будет свободен и вам гораздо легче будет провести уборку. Вот и решили. Пока что можете отдыхать. Все равно не думаю, что потревожу вас раньше. — Да, хорошо. – коротко и ясно ответила Шуна, буквально выталкивая застывшую подружку из комнаты. Та явно принимает все слишком ярко и видит какие-то намёки в каждой фразе. Девушки быстро удалились, а Такемичи сел рядом с мужчиной и обнял того. —М-м-м, люблю тебя.. – он прижался и провёл кончиком носа по его шее. Тот заметно вздрогнул, но прижал к себе, кладя руки на его талию и спину. — Я тоже тебя люблю, Такемичи. – мягко ответил Сано и погладил его, слегка краснея. — Просто Мичи.. Не утруждайся. Да и тем более это звучит приятнее. Давай же, назови меня так. – с улыбкой поднял голову темноволосый и облизал свои губы, глядя тому прямо в глаза. Тот чуть напрягся и посмотрел в его голубые. — Хорошо, Мичи. Если хочешь буду называть тебя именно так. – губы Манджиро растянулись в улыбке, и он прижал его к себе посильнее. Такемичи подался вперёд и нежно поцеловал его. Тот ответил также, аккуратно сминая его губы. Поцелуй длился недолго, но был до безумия нежным. Сердце Манджиро просто трепетало. Он любил в Ханагаки все: каждое слово, каждый взгляд великолепных голубых глаз, каждая мимолетная улыбка, каждое нежное прикосновение – и не мог просто держаться. Он чувствовал себя живым, как никогда, просто находясь рядом с ним. А то, как сейчас Такемичи на него смотрит.. Влюбленно, трепетно.. Майки не может не смущаться от этого. Он слегка краснеет, а голубоглазый начинает смеяться. Мужчина краснеет сильнее, а комнату наполняет заливистый смех его возлюбленного. Только спустя пару минут он успокоился и мягко чмокнул его в щечку. — Ты прости меня.. Не удержался, ты просто таким миленьким был. Ладно, все, давай уже кушать! – с улыбкой приказал айдол и принялся за еду. *** Ближе к вечеру Сано уехал в главное здание «Бонтена». При всем желании, он бы остался дома у Ханагаки и дождался концерта, но прекрасно понимал, что нужно отдать указания работникам. И как же счастлив был его «пёс», который чуть завидев Манджиро, поспешил проверить его на наличие хотя бы чего-то, но из изменений было только то, что мужчина был одет в брюки и рубашку, которые никогда не надевал, а также мешки под глазами перестали быть настолько тёмными. Манджиро впрямь выглядел вполне себе хорошо, был отдохнувшим. Санзу даже удивился, но не обратил на это должного внимания, а стоило. А Майки не стоял на месте, проигнорировав Харучиë, он направился в свой кабинет и закончил с делами за пару часов. Мужчина был выжат, как лимон, но чем ближе было время концерта, тем быстрее билось сердце. Ему хотелось как можно быстрее попасть туда. Ведь это будет впервые. Да и тем более после такого резкого изменения их отношений. Манджиро знал, что на концерте может быть душно, а также в зал был определëнный дресс-код. Это был официальный или около официальный стиль. Такемичи нравилось вводить такие ограничители на выступление, ведь так он мог больше общаться с публикой. Даже такое малое взаимодействие было очень трепетным и со стороны фанатов, и со стороны айдола. К тому же зал всегда смотрелся гармонично с Ханагаки от чего его талантливые поклонники делали больше «эдитов» или просто милых роликов с ним и аудиторией. *** Все-таки закончив с работой полностью Майки накинул на плечи бежевый пиджак и первым делом попросил к себе Какучë, который должен был принести лайтстик. Мужчина с улыбкой принёс ему вещь. В глазах Хитто читалась то-ли удовольствие, то-ли злорадство. Но зная его характер, это было явно первое. Сано поехал на концерт в бежевом костюме, белой рубашке и идеально завязанном бантиком чëрном галстуке-ленте. Над таким идеальным бантом постарался сам Ханагаки. Такой вид у босса вызвал недоумение, ведь обычно он ходил в мешковатой одежде, что вообще была не к лицу. Санзу хотел было узнать, куда отправился мужчина, но Хитто оказался рядом как нельзя вовремя и отвëл надоедливого от излишних вопросов. Майки вошёл через специальный вход и прошёл в VIP зону. Сердце отбивало чечётку, но внешне он был полностью спокоен. Ханагаки уже договорился с персоналом, чтобы Сано пропустили в любой момент. Да и вообще у него должны быть привилегии, как у великолепного Чифую. Так и было. Но Манджиро приехал именно ко времени концерта, не раньше и не позже, чтобы не доставлять проблем. Хотя все-таки было очень приятно такое внимание со стороны Такемичи. До начала концерта оставалась буквально минут десять ,Сано же ждал. Ждал как завороженный. Когда же на сцену вышел айдол. Его сердце пропустило удар, ведь тот выглядел просто великолепно. Такемичи был одет в точно такую же одежду, как и Майки, но только у него было небольшое дополнение в виде ремня. Сано просто таял, смотря на своего возлюбленного. Айдол поприветствовал своих фанатов, на что посыпался огромный шквал аплодисментов. Вскоре, после небольшого общения с поклонниками, заиграла музыка и началось выступление, которые длилось примерно два часа, считая небольшие перерывы после каждой второй песни. Со сцены мужчина ушёл усталым, но довольным, а к нему в гримёрку занесли десяток букетов и всякого прочего. Подарочки он расставил на полках, а с цветами попросил разобраться помощников. После покинул здание и нашёл своего любимого прямо у заднего входа. — Манджиро, ты когда успел сюда прийти? Я же вот только закончил.. – Ханагаки мягко улыбнулся и погладил его по волосам, аккуратно обнимая возлюбленного. — Не переживай, я только что пришёл и вызвал сюда личного водителя. Ты же наверняка устал. – он притянул мужчину к себе за талию и нежно поцеловал в лоб. — Кстати, сегодня ты был просто великолепен. Мне безумно понравилось твоё выступление. — Правда? Я хорошо постарался? – оживился Такемичи, довольно прижимаясь к Сано, что охотно поглаживал его по спине. — Очень хорошо. Ты был просто невероятен. Это было незабываемо.. – Майки говорил честно и искренне. Сам концерт ему безумно понравился. Голос Ханагаки просто сводил с ума, а атмосфера располагала к себе донельзя хорошо. —Я очень рад.. Мне правда приятно слышать это именно от тебя. Ведь я выложился на полную ради тебя. Как бы глупо это не звучало.. – Такемичи смущённо отвёл взгляд, но вдруг резко притянул к себе лицо, что было напротив и поцеловал, жадно сминая губы партнёра. Манджиро не ожидал такой напористости и пылкости со стороны айдола, но незамедлительно ответил, сильнее прижимая желанное тело к себе. И вроде бы стоит остановится, вдруг кто-нибудь увидит, но этого не хотел никто. Они целовались взахлёб, давая себе секундные передышки на мимолётные вдохи. Это было просто замечательно. Успокоились они только к приезду водителя и как ни в чем не бывало сели на заднее сиденье, тут же переплетая пальцы в своеобразном «замочке». Манджиро чуть наклонился к ушку Ханагаки и пылко прошептал. — Люблю тебя, безумно люблю. Всего тебя люблю и не смогу больше разлюбить никогда. – это была чистейшая правда, ведь он уже ни разу за двенадцать лет ни усомнился в своей влюблённости. И больше мужчина не допустит роковой ошибки, не отпустит свою любовь. — А я люблю тебя, только ещё сильнее, — Такемичи нежно чмокнул его в висок и прилёг на плечо Сано, прикрывая глаза. — Сильнее всего на свете. *** Майки был просто счастлив, что все случилось именно так. Так как он мечтал. А Такемичи искал медь, искал хотя бы одного мягкого поцелуя, а нашёл золото. Нашёл всего, целиком и полностью Манджиро, который был готов дарить не только быстрые поцелуи, но ещё и весь мир был готов положить к ногам неповторимого айдола.