Это была всего лишь пчела

Прошлый вечер был полным провалом. Что особенно обидно, ведь день начинался просто великолепно! Азартная игра, в которой Кейт вовсе не пришлось себя сдерживать, что обычно ожидается от старшей незамужней сестры. Семейный ужин, на который их с Эдвиной и Мэри пригласили для более близкого знакомства. Кейт было приятно обнаружить, что Дафна, герцогиня Гастингс, несмотря на свой титул и материнство, совершенно приземлённая, открытая и непосредственная молодая женщина. Мать большого семейства, Вайолет, нашла поддержку у Мэри и леди Данбери, а потому эти трое вились свои сети, пытаясь поскорее подтолкнуть виконта к брачному предложению. В самом деле, это было бы самым логичным завершением вечера. Эта мысль полностью завладела Кейт, пытавшейся получать наслаждение от ужина. Но потом всё пошло наперекосяк. Бенедикт Бриджертон вёл себя крайне странно для взрослого мужчины, напоминая непослушного пятилетку; Колин Бриджертон только подливал масла в огонь. Можно ещё было простить ребяческое перекидывание горошком, которое устроили Грегори и Гиацинта, но двое средних сыновей просто-напросто не видели никаких рамок. Вишенкой на пудинге этого безумия стал самый обыкновенный тост, который, по мнению виконта, изящно заменил предложение руки и сердца. Кэтрин шумно вздохнула и перевернулась на другой бок. Весь оставшийся вечер она провела в комнате, утешая Эдвину, хотя предпочла бы вместо этого высказать виконту всё, что она о нём думает. Кейт с необъяснимой злостью откинула одеяло и резко села на кровати. Да и Эдвина тоже… Хоть она очень молода и впечатлительна, но что же из-за этого эпизода доводить себя рыданиями до икоты? Статус бриллианта сезона уже подарил её внимание множества видных женихов. Пришлось несколько раз капать ей успокоительные капли и методично расчёсывать густые волосы. Кейт гнала от себя мысли о том, что заниматься этим должна была Мэри. Кейт любит свою младшую сестрёнку и готова отдать за неё жизнь. Но иногда ей казалось, будто это она сама является главой семьи, а не Мэри. Кейт набросила на плечи халат и перебралась в кресло, надеясь, что сон может настигнуть её хотя бы там. Она мимоходом заметила своё отражение в зеркале, но тут же стыдливо отвела глаза. Зеркала теперь её пугали. Кейт была не из числа кокеток, то и дело проверяющих каждую деталь своего наряда. И уж точно не причисляла себя к числу тщеславных красавиц, которым всегда было мало лестных заверений в своей неотразимости. Но раньше Кэтрин хотя бы удостоверялась с помощью зеркала в том, что в её образе нет ничего, к чему можно было бы придраться. А теперь она не узнавала своего лица в отражении. В негодующем блеске глаз, румянце и кривоватой улыбке-ухмылке от прежнего её образа степенной старшей сестры не оставалось ничего. У причины этих ужасающих изменений было имя — уважаемое имя — несколько адресов и репутация повесы. Репутация мужчины, которому ни одна женщина не станет отказывать, если только не захочет, чтобы её посчитали умалишённой. Но также у него была огромная семья. Удивительно крепкая и любящая друг друга. Не нужно было быть большого ума, чтобы это заметить. Даже вчерашний ужин, обнаживший хаос, который было никому не под силу обуздать, никого бы не обманул: Бриджертоны любят друг друга совершенно искренне и вопреки всему. И что-то в Кейт всегда замирало и приподнималось на цыпочки, когда она видела их всех вместе. Они с Мэри и Эдвиной тоже всегда были очень близки. Но, признаться, Кейт не отказалась бы от парочки старших братьев, весёлых и способных решать все проблемы за неё. Вот только… К Бенедикту и Колину она и впрямь чувствовала что-то именно сестринское. Но не к Энтони. Она даже про себе не всякий раз отваживалась называть его по имени. Всегда только «виконт», «он», «Бриджертон». А когда всё-таки набиралась храбрости и произносила мысленно или беззвучно, лёжа в постели, это имя, то сразу же пыталась избавиться от мыслей, которые ручейками стекались к образу Энтони. А сердце билось так громко, что Кейт боялась, что кто-то обязательно услышит и вопросительно поднимет брови. Может, леди Данбери права? Вдруг ещё не поздно начать жизнь, полную впечатлений? Кейт горько усмехнулась. Конечно, мисс Шарма. А как насчёт Эдвины и её щенячьей влюблённости в виконта? Как насчёт брачных перспектив сестры? Как насчёт письма Шеффилдам? Нет, слишком много «если» и «но» было в этой истории. И даже если бы она хоть на секунду позволила себе поразмыслить о собственной свадьбе и семейном счастье… На ей подобных не женятся такие, как виконт Бриджертон. А на меньшее она не согласилась бы и под дулом револьвера. Может, Кейт и рада была бы стать содержанкой, но не могла переступить через свои принципы и самоуважение. Возможно, она просто никогда ещё не оказывалась в безвыходном положении. Ночь перевалила за половину, на горизонте забрезжил рассвет, а сон никак не шёл. Кейт тихонько встала с кресла, размяла затёкшие ноги и плечи и пообещала себе прикорнуть ненадолго в обед, а пока быстро оделась в прогулочный костюм и поспешила на конюшню. Полусонный мальчишка помог оседлать послушную спокойную лошадку, и Кейт поспешила навстречу солнцу. Галоп всегда помогал прийти в чувство, а пасторальные пейзажи напоминали о тех временах, когда был жив отец. Зелёное море разнотравья и редкие перелески, раскинувшиеся по холмистой местности, не имели ничего общего с упорядоченной архитектурой Лондона и его суетой. Здесь хотелось вдыхать полной грудью, что Кейт и делала. Вернувшись после двухчасовой прогулки совершенно голодной и относительно успокоившей, Кейт спешилась в тенистой аллее, передала уздцы подбежавшему симпатичному слуге, которого явно смутила своей задравшейся до неприличия юбкой. Кейт это не волновало. Дамское седло для неё было изобретением дьявола. Девушка собралась уже было пойти к дому, но, к несчастью, обернулась. Виконт отдавал приказания какому-то мужчине из деревни, но взгляд его был совершенно точно прикован к мисс Шарма. Его карие острые глаза заставляли кожу покрываться мурашками. Кейт выдохнула, надела маску чопорной вежливости, недовольно снимая перчатки, и направилась в сторону её главной проблемы. Не очень-то хотелось, однако поздороваться с хозяином поместья было бы верхом неприличия. Даже без привычных аккуратно причёсанных каштановых волос и в высоких сапогах, предназначенных для загородных вылазок, виконт выглядел щеголевато и элегантно. Фермер, с которым он вёл беседу, раскланялся и отправился восвояси, а сам лорд Бриджертон заложил руки за спину и сделал вид, что придирчиво осматривает новые цветы и кустарники, выписанные матерью из Европы и посаженные в этом сезоне впервые. Кейт закатила глаза и фыркнула. Она могла поспорить, что Бриджертон не знает ни одного ботанического названия. Налетел лёгкий ветерок и тут же расправил юбку платья точно парус. Кейт стоило больших усилий не одёрнуть её и не выругаться себе под нос. Вместо этого она чинно понесла себя вперёд и уважительно кивнула: — Милорд. — Мисс Шарма. Виконт наконец-то соизволил отвлечься от растений и повернулся в её сторону. На лице Кейт не дрогнуло ничего. — Ваша сестра?.. — Она у себя, — отрезала девушка, практически чеканя шаг. — Видимо, неважно себя чувствует. Левый уголок её рта издевательски дёрнулся вверх. — Не хотел вчера её разочаровать, — слишком быстро ответил виконт, отводя глаза и оглядываясь через левое плечо, — не сделав предложение. Он явно продумывал это извинение, которое вовсе и не звучало таковым. Скорее, рисовало из него джентльмена, которым Бриджертон отнюдь не был. Внутри Кейт начала подниматься волна гнева, грозившая превратиться в убийственную цунами. Она поравнялась с хозяином поместья, и тот присоединился к её шагу, держась чуть поодаль. — И я хочу вам поблагодарить за… — Не стоит ей так долго расстраиваться, — перебил он. — Заверьте Эдвину, что я всё ещё намереваюсь сделать предложение. Внутри Кейт будто-то бы что-то упало и покатилось, оставляя после себя пустоту и звонкую тишину. Промелькнуло обещание, данное пару дней назад. «Буду вести себя точно ангел», — уверенно, хоть и насмешливо произнесла тогда старшая мисс Шарма. А сейчас ей захотелось вдруг стать ангелом отмщения и упереться острием своего карающего меча в шею Бриджертона, аккурат между каштановыми волнами волос и чернильным бархатным воротником сюртука. — …вчерашний вечер был, в лучшем случае, забавой. Мои братья себя вели неподобающе, и все сидели, пялились на меня…– он будто глубоко задумался. — Мои чувства не позволили сказать. Волна начинала прорываться наружу. Кейт сжала руки так, что побледнели костяшки. Чувства! Как он смеет! После всего, что она прочитала у Уислдаун и услышала от него же. Как достаёт ему наглой самоуверенности доверительно вглядываться в её лицо, тщась найти поддержку. Острый язык Кейт развязался быстрее, чем она могла подумать. — Так теперь ваши чувства слишком сильны для вас же? Скепсис в её интонации не услышал бы только глухой. — Мисс Шарма… — лорд Бриджертон закатил глаза. — Нет. Нет! — строго прервала его Кейт, повысив голос и забыв о приличиях. — Всё, что вы творите, милорд — всего лишь играетесь с эмоциями впечатлительной молоденькой девушки. Под скулами лорда заиграли желваки, на шее забилась вена. Недобрый знак, но Кейт было всё равно. Зловещим тоном он начал: — Мисс Эдвина и сама прекрасно может формировать своё мнение, я полагаю. Вы, возможно, обратили внимание… — Так теперь вы утверждаете, что лучше меня знаете мою сестру? — вырвался издевательский смешок. — Я знаю, что она мечтает о счастье. — Чего и я ей желаю, — процедила Кейт. — Уверяю вас, вам не сделать её счастливой. Это не ваша сильная сторона. Он прикрыл глаза и кивнул, но от этого веяло не согласием и смирением, а передышкой перед новым раундом в их бесконечном споре. Девушку было уже не остановить. — Раздражительность? Возможно. Недовольство? Упёртость? Крайне вероятно. Единственное чувство, которое вы по-настоящему способны порождать, милорд — это негодование. Кейт настолько разошлась, вовсе не заметила всю гамму эмоций, сменившихся на его лице. Сначала её слова будто подкармливали в Бриджертоне внутреннего зверя, готового выпрыгнуть в любой момент и изодрать её в клочья. Потом в карих глазах лорда мелькнула искорка душевного тепла, сменившаяся в пару секунд выражением неподдельного ужаса. Не заметила Кейт и мерного низкого жужжания слева. Виконт подался в её сторону и грубо схватил за руку, не отрывая взгляда от левого плеча девушки. — Не двигайтесь. — Не приказывайте мне! — Да замрите уже, чёрт бы вас побрал! Такое резкое и совершенно неприемлемое выражение из его уст — да ещё и по отношению к ней! — заставило Кейт замереть хотя бы от шока. Только замолчав и застыв, она заметила расширившиеся зрачки, сбившееся поверхностное дыхание и струйку пота. Губы лорда побелели и двигались, будто он силился что-то произнести, но потерял голос. — Это всего лишь пчела, — удивилась Кейт, заметив, наконец, причину его ступора. Она начала легонько отмахиваться, но сильные руки сжали оба её предплечья. — Нет, не надо… Оставьте! — Это просто пчела. Ой! Под левой ключицей кольнуло и зачесалось. Кейт зажмурилась и сморщила кончик носа: неприятно, но её кусают не впервые. Взгляд Бриджертона заметался между её лицом и ключицей, будто пытаясь заметить некие необратимы изменения. Она выдохнула, отпуская боль, и поежилась, сознавая как непозволительно крепко он её сжимает; как близко притянул к себе. Кейт потянула шею вправо. — Вам больно? — Что? — Можете дышать? Странно, но в голосе мужчины сквозили нотки — холодные, но истерические — которых она раньше не слышала. Требовательное беспокойство на грани срыва, приправленное страхом. А ещё его потряхивало. — Конечно. Всего-то какой-то укус. — Вы точно уверены? Кейт уже сама начала пугаться. С чего бы Бриджертону так реагировать на пустяковый эпизод с почти безобидным насекомым? Но он продолжал находиться в странном состоянии, близком к нервному припадку или сердечному приступу. Глазами она впервые безотрывно и придирчиво оглядела его лицо. Такое красивое и мужественное, но сейчас омрачённое неким потаённым переживанием, смысл которого известен, пожалуй, только самому виконту. Она замедлилась и, стараясь не делать резких движений, осторожно повела плечами, освобождаясь от хватки. — Милорд?.. — Нет, нет. Не надо… Он начал задыхаться ещё сильнее. Девушка инстинктивно упёрлась ладонями ему в грудь, стараясь передать оставшуюся часть своего спокойствия, поддержать. Сердце по сюртуком стучало быстро, будто два кузнеца попеременно опускали молоты на одну наковальню. — Милорд. — Не надо! Он простонал словно от боли, когда Кейт взяла ледяную правую ладонь хозяина поместья в свою и приложила к месту укуса. Затем так же осторожно приложила руку виконта к его груди, ровно над сердцем. Скандально! Безнравственно! Неприемлемо! Что бы там ещё написала сплетница Уислдаун об этом эпизоде? Но сейчас успокоить Бриджертона было просто необходимо, это казалось единственно важной вещью на Земле. Его дыхание начало выравниваться, а спустя мгновение Кейт совершила то, о чём будет, вероятно, жалеть всю жизнь. — Это была всего лишь пчела. В третий раз она не просто повторила эти слова для Энтони, а прошептала прямо ему в губы. А потом подалась вперёд. Он то ли кивнул, то ли дёрнулся — сложно было понять. Но губы их встретились. Кейт словно прошибло молнией от макушки до пяток. Виконт дрожал всем телом, и этот озноб сообщался ей, отдаваясь трепетом в области живота. Его губы были такими холодными, будто на улице стоял не апрель, а январь. Укус пчелы не шёл ни в какое сравнение с той вяжущей сладковатой болью, которую она чувствовала сейчас, когда виконт слегка прикусил её губу. Неподалёку заржала лошадь, и они словно очнулись. Кейт резко отстранилась, отпустив руки виконта, а он растерянно наблюдал за ней, что-то спрашивая одним взглядом. Увидев вместо ответа только смятение, через мгновение он попятился назад и припустил куда-то, будто пойманный на воровстве мальчишка. Кейт подобрала юбки и упавшие на траву перчатки и юркнула в арку, ведущую в лабиринты садов. Прижавшись к каменной кладке, Кейт почувствовала, что, кажется, теперь это уже она начинала задыхаться. Девушка обессиленно сползла по стене, увитой платаном, и отдалась терзающим душу мыслям. Её разрывало от пережитого только что. В голове вился рой вопросов. На ладони всё ещё ощущался пульс лорда, на губах — мимолётный поцелуй, а на груди — холодок его пальцев.