Правое дело.

Луна сквозь виски на дне бутылки приобретала янтарный цвет. В антрацитовом небе почти не было видно звёзд из-за того, что их свет тускнел рядом с уличными фонарями. Звук шаркающих подошв, издаваемый покачивающимся силуэтом, разрезал мёртвую тишину ночи. Пьяный мужчина, плетущийся по тротуару, свистел себе под нос какую-то мелодию, изредка прерываясь для того, чтобы вновь обжечь горло алкоголем и начать свистеть ещё звонче. Джейсон нарушал закон об открытой таре с беспечностью ребёнка, коим порой становился, когда был пьян. Он всю жизнь наивно полагал, что никакое правосудие или карма не настигнут его. Последние пять-шесть лет жизнь его была сплошным прозябанием. Денег не было от слова совсем, и жил он в гордом одиночестве. Ни жены, ни друзей, впрочем, он в них и не нуждался. Не способен он был на любовь и близкие отношения. Выглядел мужчина соответствующе своему образу жизни — старое пальто всё было в прорехах и подкладка вся изодралась, а денег на починку, и тем более на покупку новой вещи не хватало, либо он просто не считал нужными данные расходы (ведь ему было гораздо важнее напиться до беспамятства). На бритвы Джейсон тоже особо не тратился, купил одну и довольно. Подбородок его порос мелкой, жёсткой щетиной, но это не доставляло никакого дискомфорта, ему приносил странное удовлетворение его неряшливый вид. Он был всё так же худ, высок и бледен, от худощавости глаза и щеки его впали, казалось через кожу просвечивал его череп. Зелёные глаза потускнели, кожа слегка пожелтела вследствие курения и прочих нагрузок на печень. Впрочем, увидев такого на улице, много хорошего о нём не скажешь. Вдруг чья-то рука смыкается на его плече и мужчина чуть спотыкается. Дин в шоке поднимает глаза, ноги его подкашиваются когда он встречается с суровым взглядом чьих-то ледяных глаз. Представитель закона в форме вдруг внезапно остановил его посреди безлюдной улицы. Он металлически отчеканил: "Сэр, вы употребляете алкоголь в общественном месте и нарушаете закон об открытой таре. Я вынужден арестовать вас." Джейсон безмолвен. "Как так меня поймали? Уличили? Чего ему вообще от меня надо?" Думает он, его губы приоткрываются от удивления. Возникает желание оправдаться или броситься прочь, но алкоголь, ударивший в голову, будто приморозил его к месту. "Извините, вы меня слышите?", - повторяет офицер, слегка тряся нарушителя за плечо. Голос его кажется Дину до ужаса знакомым. Он вновь глядит на лицо полицейского, пытаясь отыскать в далеко нетрезвой памяти определённые черты. Фонарь слабо освещает всю картину, но Джейсону удаётся вглядеться в его лицо. Тусклый свет освещает наружность пред ним стоящего. Он не был совсем мальчишкой, но и не старше самого Дина, примерно одного с ним возраста. У него был острый подбородок, нос прямой и слегка покатый. Мужчина свёл широкие брови и смотрел на возмутителя спокойствия сверху вниз пронзительно голубыми глазами, что, кажется, светились в темноте. Темно русые волосы его были аккуратно причëсаны, как часто бывает у стражей порядка, особенно у молоденьких. И вдруг Джейсон будто вмиг протрезвел. Он понял, где мог давеча видеть это лицо. Иссохшиеся губы его расплываются в улыбке. "Что это вы меня разглядываете и улыбаетесь? На мне что-то смешное нарисовано?", - Говорит полисмен, с недоверием глядя на гражданина в своих руках. Тот прижимается к нему ближе, почти вплотную, мужчина слегка поморщился от резкого запаха перегара, ударившего в нос. "Курт! Надо же! Али не признал? Не признал ведь? Да и я тебя тоже не узнаю!", - радостно сказал Джейсон, хлопая его по плечам, будто они были давними друзьями. Мужчины действительно друг друга знали, учились в одной школе, да только вот отношения у них были напряжённые. Их можно сравнить с весной и осенью, со льдом и жаром, с бытием и забвением. Вобщем были они во всём противоположны друг другу, тем не менее временами меж ними пробегала искра, словно то стремительное, тянущееся чувство перед грозой посреди поля. Никуда, не под какое дерево от него не скроешься, бежать сквозь поле долго, остаётся лишь ждать смертельного удара. "Ты?", - как-то презрительно скривив губы сказал Курт. Брови его сошлись ещё ближе. Закатив глаза он выпустил Джейсона из рук, отталкивая его, мужчину раздражала эта излишняя прилипчивость. Полицейский вздыхает, но не отступается и тянет Джейсона за собой в машину, усаживая его на переднее сиденье. "Эй! Нежнее нельзя?", - возмущённо мямлит Джейсон когда дверь служебной машины захлопывается. Курт молчит и садится за руль. Спустя минуту они трогаются с места. Дин что-то неразборчиво и злобно бубнит себе под нос, возмущаясь, что его задержали по, казалось бы, такому пустяку. Но ведь из-за своей халатности он забыл обернуть бутылку с виски в непрозрачный пакет. Сделав он это, его бы не задержали, хотя он не мог сказать, что не рад встрече с Куртом. Это уж точно скрасит его вечер. Он предвкушал интереснейшее рандеву. Чтобы успокоиться Дин принял решение закурить, он не до конца был уверен можно ли это делать в машине, но ему было наплевать. Вытащив сигарету из пачки, мужчина сунул её меж губ, но не зажёг. Вместо этого он тайком уставился на Курта, наблюдая как его черты то исчезают в тени деревьев и арок, то освещаются светом фонарных столбов. На минуту Джейсон даже позабыл, что у него во рту сигарета, но вспомнив об этом он щелкнул зажигалкой, прикурил и затянулся, выпустив сизый дым Курту прямо в лицо. Тот и бровью не повёл. Однако через секунду Курт, не отрывая взгляда от дороги, протянул руку и выхватил сигарету из пальцев мужчины, выкидывая её в окно каким-то раздражённым и дерганным жестом. "Не смей курить в машине", - процедил он сквозь зубы. В ответ последовал лишь хриплый смешок. Джейсон положил щеку на ладонь и оперся локтем о панель не спуская пытливого взгляда с Курта, наблюдая как он медленно тлеет под издевательски пронизывающими огоньками его глаз. Путь по пустой дороге занял у них от силы минут двадцать. Курт вышел из машины и выпустил арестанта, оба направились к двери полицейского участка. Внутри было мертвецки тихо, лишь в некоторых из офисов горел тусклый желтоватый свет. Зайдя в один из таких кабинетов, огороженных матовым стеклом, Курт усадил Джейсона на стол и сам сел напротив, вытаскивая из груд бумаг какие-то бланки. — Имя, Фамилия, год рождения. — монотонно произнёс он, занеся ручку над бумагой. — Что?.. Ты серьёзно? — Дин будто не верил своим ушам. Его и правда оформляют! — Имя, Фамилия, год рождения. — громче повторил Курт поднимая суровый взгляд на задержанного. — Я не буду давать никакой информации о себе без присутствия адвоката. — самодовольно взметнул уголок рта Джейсон. Курт шепотом выругался, но сделал это настолько тихо, что даже в звенящей тишине было не разобрать того, что он сказал, лишь шевеление его губ говорило о том, что он что-то произнёс. Это уже совсем раскрепостило нарушителя, он чуть было не закинул ноги на стол, но вовремя остепенился и просто принял более открытую позу, закидывая руку за спинку стула, усмехаясь глядя на офицера. — а ты за эти годы постарел, ой, то есть повзрослел. Прямо-таки возмужал.— сказал Дин, уставившись глазами - щелочками на сидящего перед ним слугу закона. — Угу.— коротко ответил Курт, не отводя взгляда от бумаг, не по причине того, что был ими занят, а потому что не хотел встречаться с этим искрящимся от самомнения взором. — Я-ясно. — протянул Джейсон, стуча пальцами по столу и оглядываясь по сторонам, будто в раздумии. Осмотрев кабинет он перевёл взгляд на легавого. —Хорошо ты устроился, а? Весь такой из себя порядочный, деловитый, прямо-таки благодетель. — Курт ничего не ответил, лишь вздохнул и потупил взгляд. — Справедливость тут вершишь всякую. А сам-то ты кем был? — После сего вопроса последовала напряжённая тишина, лишь прерывистое дыхание Келли нарушало её. — Нет, право, кем ты был? А я тебе напомню. — Джейсон ровно сел на стуле, складывая руки на стол в замок, подавшись слегка вперёд, сверля давнего знакомого хищным взглядом. Будто вороном он кружил вокруг мёртвой туши, готовясь набросится и вонзить когти в плоть. — Ты был самовлюблённым, бездумным, безвольным и совершенно бесчестным существом. Вот каков ты на самом деле. — обличительным тоном в пол голоса констатировал Дин. — а сейчас прямо агнец Божий, надо же! — всплеснул он руками и посмеялся. Затем лицо его вновь приобрело самое что ни на есть серьёзное выражение. — И к чему ты это? — спросил Курт, голос его слегка дрогнул на середине предложения, что выдало его волнение. — Да к тому, что какое ты право имеешь так ко мне относиться, раз сам не лучше. — сквозь зубы язвительно заявил мужчина. — Думаешь что я за восемь лет всё забыл? Так подумай снова. Я-то знаю каков ты можешь быть, овечкою не притворяйся, известно мне что за хищник находится под этим руном. Ах как ты пред отцом своим скакал! Как пресмыкался! Такой мол хороший и добропорядочный, весь из себя папенькин сыночек.— сопровождал активной жестикуляцией свой монолог Джейсон. — И сейчас сидишь здесь, отчитываешь меня будто я дитя малое без зазрения совести! А сам каков? Пляшешь под всякую дудку, лишь бы случай представился.— уже откровенно не сдерживая смех продолжал мужчина. Голос его звучал хрипло и скрипуче, будто неумелая игра на виолончели. Раздражающий звук, похожий на вождение смычка о струны из овечьих кишок, выводил Курта из себя, а ещё сильнее на нервы действовал сиплый издевательский смех. — Раб закона ты, а не служитель. — То было последней каплей в чаше терпения молодого полицейского, он резко встал и ударил руками по столу, поднимая сверкающие от злобы водянистые глаза на Джейсона. — Довольно! — его голос эхом разнёсся по кабинету. Он судорожно скомкал бумаги и бросил в мусорную корзину. Затем двумя быстрыми шагами офицер достиг задержанного, сидящего на стуле всё также вальяжно с самодовольной улыбкой на щетинистом лице, и взметнул над ним руку, собираясь было ударить, но вовремя осёкся. Он лишь схватил мужчину за шиворот и выволок на улицу, попутно закрывая офис на ключ. На улице, стоя на крыльце полицейского участка, Курт достал сигарету и быстро сунул её в зубы. Руки стали похлопывать по карманам в поисках зажигалки. Не сумев найти её, мужчина выругался, тут он услышал скрежет кремня. Это был Джейсон, подставляющей пламя своей зажигалки Келли. Тот быстро прикурил, затянулся и выпустил дым изо рта. — Спасибо, Джейсон, да?— саркастично отметил Дин. —Молчишь значит? Ну молчи. А мне похоже придётся спать на улице. Ненадолго ты меня от заключения избавил, кто-то из твоих коллег по любому найдёт меня и посадит за решётку. Нашёлся мне тут, благодетель.... — сетовал мужчина, скрестив руки на груди и ссутулившись от вечернего холода, даже не смотря на то, что он был в пальто. — Тебе негде спать? — вдруг спросил Курт. —Да-а... Заметил, умник. — раздражённо ответил Джейсон. — Идём. — полицейский потащил его за рукав куда-то вверх по улице. Дин вновь чуть не упал и нехотя передвигая ногами последовал за ним. — Куда ты тащишь меня? — лениво спросил дин, пытаясь вырвать рукав из руки Курта. — Ко мне домой. Я не позволю тебе спать на улице, не хватало ещё проблем на голову твою пустую. — После этих слов другой мужчина просиял. Желтоватое вытянутое лицо вновь украсила улыбка, если его вообще что-то могло украсить. Тут же он прильнул к давнему "другу" глядя в него мерцающими в цвете фонарей глазками. —Правда? Не обманешь? — К чему мне тебе врать? Я не ты. — съязвил Курт. Джейсон тут же наигранно надул губы. — Ну зачем ты меня обижаешь? Я обещаю, не доставлю тебе больше забот, честно! — Клянешься? — поднял бровь молодой человек, глянув на своего спутника как они двое продолжали идти. — Я... Жизнью матери клянусь! — отпустил Джейсон, пытаясь сдержать самодовольную улыбку. Он прекрасно знал, что Курт понятия не имел о том какой несчастный случай произошёл с его матерью, по этому даже если бы он не сдержал обещание, то ничего бы не поменялось. Хотя и клятва эта для Курта ничего не значила. Довольный своим остроумным ответом мужчина продолжил идти за своим компаньоном к его дому. Апартаменты Курта Келли находились в самом заурядном жилом доме. Он был не слишком элитным, но и не слишком затхлым, совершенно обычный дом. Отперев ключом дверь Курт зашёл внутрь, Джейсон последовал за ним. Щëлкнул выключатель и прихожая осветилась тёплым светом. С порога было видно, что квартира была не дорого обставлена, обычное жилище холостяка за двадцать. В то время как офицер снимал с себя куртку и расстëгивал ремень, Дин озирался по сторонам. Ему на глаза попалась небольшая рамка с фотографией, стоящая на камоде. Он взял её в руки и вгляделся в лицо парня, изображённого на снимке. Сразу же узнались черты его сегодняшнего сожителя. Келли выглядел моложе, будто только вышел из школы. Парень был в военной форме, на фоне американского флага. Самым забавным в этой фотографии Джейсон нашёл тот факт, что Курт был очень коротко подстрижен. Его почему-то позабавил вид его давнего знакомого с обритой головой. Мужчина вслух усмехнулся. Вдруг рука уже взрослого парня с фотографии выхватила рамку из рук любопытствующего и водрузила на место. — Глаза тебе на что? — строго упрекнул его полицейский. — Ты служил? — поинтересовался Джейсон, оборачиваясь к нему лицом. — Ага. — А кем? — Военным. — А звание есть? — Лейтенант. Старший. — А как там в армии? — Нормально. — Судя по столь сухим ответам Курт был явно не настроен на разговор. Дин пожал плечами, "не хочет говорить и не надо, всё равно как нибудь я из него выужу информацию, да не только про армию", подумалось ему как последовал за хозяином квартиры в гостиную. — Спать будешь на диване. — махнул рукой офицер в сторону небольшой софы, стоящей у стены. Он быстро достал одеяло и диванную подушку, а сам после этого направился в свою комнату. Молодой человек ужасно устал, ноги и веки его налились свинцом. Курт провернул ручку двери и вошёл в погруженное в сумрак помещение. Там он разделся, как мог аккуратно положил вещи на стул рядом с кроватью и нырнул в мягкие покрывала, при этом измученно вздохнув. Джейсон тем временем сидел на диване, осматриваясь по сторонам. Спать на тут ему не хотелось, тем более одному, он ненавидел своё одиночество, все эти восемь лет он провёл совсем один, никто не хотел говорить и водиться с ним, всем он был отвратителен. Порой он скучал по школьной поре когда каждая вторая девушка подходила к нему с просьбой познакомиться, но увы, тогда взгляд его и сердце были устремлены в другую сторону. Не то чтобы сейчас он об этом жалел, но то приносило ему невыносимую боль, и сейчас старые раны и шрамы души вновь заныли. Мужчина встал со своего назначенного спального места и побрёл на кухню, что была прямиком в той же комнате. Позднее ночью, часа через два-три Курт услышал какое-то шевеление за его дверью, а затем звук поворота дверной ручки. Тело молодого человека напряглось, казалось он был готов вскочить и набросится на нарушителя ночного покоя. Дверь тихонько отворилась и в комнату ввалился вновь в конец нетрезвый Дин. Покачиваясь подходя к кровати он запнулся о ковёр и чуть было не рухнул на пол, но "друг" успел поймать его за плечи. — Ты что здесь делаешь? — промямлил Келли, пытаясь разглядеть лицо Джейсона сквозь пряди волос, упавшие на его лицо. — Я решил...Что не хочу спать один. Ну-ка потеснись. — сказал он, отталкивая Курта и падая на мягкую кровать, издавая блаженный стон и растягиваясь на покрывале, будто кот под солнцем. Его товарищ тяжко вздохнул. Сил уговаривать и выгонять Дина прочь у него не было. Да и тем более, зная этого вëрткого, как уж ублюдка, он всё равно настоит на своём. Как истинный ночлежник он завалился в верхней одежде и обуви. После безуспешных попыток растолкать его, Келли вновь вздохнул, только уже с нескрываемым раздражением, и принялся стаскивать с него одежду. Аккуратно он стянул с него пальто, затем оголил его стопы и положил его ноги на кровать, укладывая мужчину в удобную для сна позу. Рука Курта вот уже тянулась к пуговице его джинс, но он вовремя опомнился и не стал снимать их. "Пусть сам с себя штаны стаскивает, не родитель же я ему." Сказал про себя полицейский, пытаясь оправдать своё смущение пред столь интимным действием. Теперь уже со спокойной душой и бессознательным телом под боком Курт лёг на кровать, поворачиваясь спиной к своему "соседу". Несколько минут не мог он сомкнуть глаза. Всё думал о том что произошло. "И с чего это я, право, благодетелем сделался ему? С чего я решил что правым решением будет домой его к себе брать, так ещё и в одну с ним постель ложиться? Черт с ним и с его этой хмельной рожей. Как же я мог так с собой поступить, пустив его к себе в дом? Нет, не может такого быть, чтобы я...или может все-таки? Не с проста он таким обворожительным да милым вдруг со мною сделался, давеча же не был он таким. Не как он тоже... Нет... Не быть тому. А если и быть, то я не знаю что с собою сделаю... Гнать надо такие мысли несуразные из головы. Ежели подтвердятся мои опасения, то стыд и позор мне и ему. Значит будет оно так." Про себя всё твердил и твердил Курт, пугаясь порою собственных мыслей. В конце концов сон настиг его и он позабылся. Время от времени казалось ему что чьи-то холодные пальцы касались его, возможно так и было, но тот отказывался в это верить и решил, что это ему просто мерещится из-за усталости.