Terribly ill

Это было странно. Чувствовать на себе взгляд, который не удается поймать. Иногда шатенке казалось, что у нее расстройство, вызывающее паранойю. В такие моменты становилось даже страшно. Тревога заполняла голову, оставляя холодные руки в неконтролируемой тряске. Странно и то, что до переезда такого не было, и, когда напряжение возрастало ей было особенно тяжело. Девушка часто оборачивалась по пути домой, опасалась выходить на улицу после захода солнца и просила молодого человека осматривать задний двор на наличие кого-нибудь, кто хочет ее убить. Никого, конечно же, не было. В моменты паники возрастало желание съехать и забыть все как страшный сон, но она каждый раз себя отговаривала, аргументируя это тем, что района лучше она не найдет, что тоже не было правдой. Вместо этого она предпочитала проводить время вне дома и чаще выезжать за пределы города. Знакомство с соседями девушку немного успокоило. Все уверяли ее в том, что не замечали здесь ничего необычного и бояться здесь нечего. Чаще всех это говорила Кларк. Девушка из дома напротив, в котором Лекса часто замечала движение штор, ускользающие силуэты и просто чувствовала, казалось бы, необоснованный страх. В один вечер Лекса не закрыла окна в спальне. Она любила скупать всякие баночки с уходовыми средствами, которыми полностью обмазывалась в любое время суток. В комнате всегда был сладкий цветочный запах, то ли от бесконечного количества духов, то ли от всех видов кремов, аккуратно разложенных на столе. Шатенка вышла из душа, собирая свисающим с волос полотенцем застывшие на плечах капли. Кончики пальцев ложатся на крышку маленькой баночки, укладывая легкую емкость в свободную ладонь. Крышка возвращается на стол, а содержимое наносится на румяное лицо, расходясь от тепла медовым запахом. Левая нога упирается к крутящееся кресло, пока правая перенимает вес тела на себя, немного затекая. Белое полотенце свободно лежит на стройном теле, придерживаясь предплечьем руки. Взгляд застывает в одной точке, крем медленно втирается в кожу, постепенно впитываясь. В эти моменты она чаще находилась одна, считая появление присутствующих нарушением ее ежедневного ритуала, который в среднем длился около часа. Закончив с лицом, девушка взялась за лосьон для тела, склоняясь к ноге. Жидкая масса растеклась по разгоряченной коже, мгновенно высыхая от пары массирующих движений. Уловив приятный запах персика, она делает глубокий вдох, в удовольствии закатывая прикрытые глаза. Ступня касается пола, когда другая нога с ноющей болью в колене поднимается на ее место. Проделав ту же манипуляцию, ладонь опускается на руку, растирая остатки. Она выпрямляется, полностью вставая на пол и сдвигая брови от неприятных ощущений в позвоночнике. Стоит пару минут разминая шею и снимает с волос мокрое полотенце, напоследок собирая остатки влаги с кончиков. Пальцы запускаются в корни, массируя кожу головы, и проходят по всей длине волос, распутывая образовавшиеся узлы. Заправив передние пряди за уши, девушка тянется к полотенцу на теле, вытаскивая заправленный край. Быстрый взгляд на темную щель между занавесками побуждает затянуть ткань крепче. Потоки ветра обволакивают тело, развевая не скрытую шторами тюль. Зеленые глаза сосредоточенно осматривают темноту за окном, отчего подушечки пальцев мгновенно становятся холодными. Шатенка делает глубокий вдох в попытке успокоиться, но продолжает смотреть в проем, прокручивая в голове самые страшные картинки из фильмов. Точной планировки дома Кларк она не знала, но по свету в комнате можно было догадаться, что это спальня. В этот раз признаков жизни в комнате не было и, в непонятной смеси тревоги и интереса, возникает желание убедиться, что никого нет. Кисть тянется к лампе, бесшумно нажимая кнопку выключения, и на мгновение девушку ослепляет непривычная темнота. Привыкнув к отсутствию света, она все еще пытается выровнять сбитое дыхание, медленно приближаясь к приоткрытому окну. В тишине она реагирует на любой шорох, каждый раз судорожно оборачиваясь. Ткань, скрывающая стекло отодвигается, делая обзор чище. Максимально расширяясь, зрачки практически лишают глаза зеленого цвета. Ладонь ложится на холодную поверхность оставляя на стекле отпечаток. Придвинув лицо ближе, девушка осматривает улицу, поднимаясь к окнам соседнего дома. Света по-прежнему нигде нет, но предчувствие подсказывает, что спят в нем не все. Никаких движений, ни единого звука. Темно и тихо. Девушка отклоняется от окна, ощущая чужое присутствие буквально везде. — Что ты делаешь? Четкая фраза срывает с пухлых губ крик, молниеносно отлетающий от темных стен. Девушка вскакивает от испуга и роняет полотенце, слетающее с холодного тела. Кулак летит собеседнику в плечо, сопровождаясь шипением. — Ты с ума сошел? Шатенка рывком опускается на колени, поднимая полотенце и как попало окутывая им тело. Включает свет и садится на кресло, пытаясь унять крупную дрожь. Проводит ладонью по волосам, убирая с лица растрепавшиеся пряди. Через минуту тишины страх сменяет возмущение. — Почему ты зашел? — брови сдвигаются, посылая собеседнику грозный взгляд. — Ты не закончила? — карие глаза осматривают уже раздраженное лицо, переходя от глаз к плотно сжатой челюсти. — Свет не горел. Девушка кивает, опуская голову. Нервно трет колени и поднимается, придерживая руками ткань. — На меня кто-то смотрит. — абсолютно серьезно произносит шатенка. — Кто? — брюнет скептично оглядывается и, не найдя в спальне посторонних, встает с кровати, повторяя движение собеседницы. — Не знаю, я просто чувствую. — недоверие в глазах смотрящего поднимает в ней новую волну раздражения, побуждая повысить тон. — Почему ты мне не веришь? — Верю, просто я никого не вижу. С налитых от напряжения кровью губ слетает тяжелый выдох. Рука стягивает с тела полотенце, на смену которого приходит растянутая футболка и обычное черное белье. — Слушай, почему бы тебе не пригласить Кларк? — паузу разбавляет воодушевленный голос. — Зачем? — Лекса бросает взгляд в окно, недовольно сдвигая брови. Трет пальцами лоб, после коротко кивая. — Тебя же завтра не будет. — Угу. — ладонь обхватывает женское плечо, притягивая в объятия. — Составит тебе компанию. — отодвигается, всматриваясь в зеленые глаза. — Ее точно не стоит бояться. *** Дел на сегодня не было, пока на телефон блондинки не поступило сообщение с просьбой привезти оставленные на столе документы. Отложив книгу в сторону, девушка поднимается с кожаного дивана, проводя влажными ладонями по ягодицам. Берет гаджет в руку и принимается за поиски, пытаясь понять по описанным в смс характеристикам какая именно бумага нужна. Перебрав стопку, она собирает разлетевшиеся по гладкой поверхности листы и переносит их в кабинет, оставляя на полке с толстыми папками. С утреннего инцидента прошло несколько часов и блондинка была уверена, что Лекса ее не заметила. Образ шатенки врезался в память и постоянно всплывал перед глазами, заставляя Кларк жалеть о том, что она тогда вообще зашла в комнату. Собравшись с мыслями и глубоко вдохнув, блондинка опустила ладонь на ручку входной двери, открывая ее нажатием. Яркие лучи ослепили глаза, побуждая поморщиться от резкой боли. Язык проходит по сухим губам, увлажняя мелкие ранки. Блондинка, опустив глаза, не торопясь двигается к машине по залитому солнцем асфальту. Рука, сжимающая ключ от автомобиля, тянется к лицу. Указательный палец цепляет выпадающую из хвоста прядь волос, в несколько попыток заправляя ее за ухо. Обогнув машину, девушка нажимает кнопку, ожидая соответствующий открытию звук сигнализации. Потянувшись к ручке она замирает, замечая боковым зрением движение в свою сторону. Не заостряя на этом внимание, тянет металл на себя, приоткрывая дверцу. Правая ягодица падает на черное сидение, погружаясь в душный салон. Ключ зажигания прокручивается и тело ощущает под собой вибрацию заведенного мотора. Беглый взгляд скользит по нижней панели, куда вскоре отправляется телефон. Бумаги ложатся на соседнее кресло, оставаясь лежать под брошенными на них ключами. — Стой. — правая рука тянется вверх, останавливая движение. — Кларк. Женский голос перенимает на себя внимание и блондинка замирает. Подождав пару секунд, девушка двигает дверцу машины так, чтобы собеседник отражался в боковом зеркале. Взгляд падает на приближающийся силуэт и в животе рождается волнение, легко читаемое на бледном лице. Вся уверенность, которая была у девушки раннее, мгновенно улетучилась, заставляя нервно сжимать кулаки. Оценив ситуацию, Кларк натягивает приветственную улыбку, в попытке не выдать саму себя. Повернувшись, она кивает в знак приветствия и выходит из машины, придерживая рукой открытую дверь, тем самым проветривая нагревшийся салон. — Могу украсть у тебя минутку? — наклон головы и счастливая улыбка не оставляет Кларк шанса. Конечно может. Блондинка расслабляется и кивает головой. Голубые глаза смотрят в зеленые, ни на секунду не отводя взгляд. Лекса поджимает губы, бегло осматривая настороженное лицо, и заводит руки за спину, переплетая пальцы. — Я остаюсь одна сегодня вечером и решила предложить вам зайти на ужин. Брови блондинки взлетают вверх и уголки губ сильнее растягиваются на приятно удивленном лице. Девушка отходит от машины и делает несколько шагов в сторону шатенки, детально осматривая ее лицо. Взгляд задерживается на аккуратно собранных волосах, мельком осматривая завязанную в бантик тонкую атласную ленту. Опускается, плавно двигаясь по оголенным участкам стройных ног и останавливается на крае черной юбки. Только сейчас она заметила, что девушка выглядит точно также, как утром. Единственное, что отличалось, застегнутые пуговицы, скрывающее то, что она восторженно рассматривала в начале дня. Открыв воспоминание, Кларк прикусывает внутренний край нижней губы, робко переводя взгляд на грудь под светлой тканью, задерживаясь не дольше, чем на секунду. На щеках появляется едва заметный румянец. — Конечно. — воодушевленный ответ не заставляет себя долго ждать. — Может взять что-нибудь с собой? — Не нужно, просто приходи. — зеленые глаза опускаются на тонкие губы, перенимая улыбку. — Буду ждать в шесть. В ответ Лекса получает кивок головы и, встав полу боком, машет рукой в знак прощания. Стучит каблуками по асфальту, удаляясь от блондинки также быстро, как и подошла. Скрывается за дверью и снимает туфли, оставляя их у входа. Тянет за край ленты, распуская бант, и запускает пальцы в волосы, расплетая тугой хвост. Шатенка до последнего боролась с сомнениями по поводу этого ужина, не желая приводить в дом посторонних, но кто знает, может ей и правда просто нужен друг.