После концерта

Этот вечер вещал нечто феерическое. Нечто чудесное и прекрасное, таящееся за сказкой апельсинового заката за окном. — Дэм, до выхода двадцать минут. Если ты не поспешишь, нам придётся положить к хуям билетики на концерт в папку с сувенирами. — возмущался Кениг, сидящий на кровати. — Да погоди ты… Сегодня такой день! Я должен выглядеть просто идеально! — восхищенно говорил Дэмон, стоя у шкафа. Все вещи были скинуты на пол. Навряд ли это каким-то образом поможет Келлерману выбрать лучшее сочетание, но Тэнэ свято на это надеялся. В мыслях старосты промелькнула мысль, которая кричала: «Ты всегда идеален, заткнись и просто выходи уже». Едва ли сила разума как-то поспособствовала скорости Дэма. По истечению некоторого времени, наконец парочка вылезла из комнаты. Им оставалось всего десять минут до ближайшего автобуса, дабы успеть на долгожданный концерт DEEPSIX. Пропустим вечные попыхти и возмущения Тэнэ насчет нерасторопности однокурсника. Слишком уж приободрено он покрывал Дэмона различными видами мата. Это все говорило лишь о чрезмерном волнении в этот вечер. Кениг столько работал, вкладывался в сраные билеты, что успел и сам полюбить группу, на концерт которой они так спешили. Самое же интересное заключалось в самом поведении Келлермана. Он настолько очаровательный, когда взбудоражен, что просто, блять, невозможно взгляд оторвать. Всë. Мысли окончательно смешались, и теперь уже неважно, в первом они ряду стоят или в последнем. Музыка глушила все мысли. Тэнэ впервые находился в подобном месте. Столько новых впечатлений, крика мыслей и интриг вокруг, что живот непривычно разболелся. Внимания, конечно же, на это он не обратил, но как факт принять стоило — Кенигу нравится. Что-то было в этой атмосфере такое. Поглощающее, завораживающее и громкое. Никогда ранее незнакомое ощущение, что можно кричать сколько угодно, орать во весь голос любые слова, хоть чуть схожие с текстом песен. Келлерман, естественно, знал все наизусть, а вот Тэнэ лишь тихонько стоял рядом, глядя на сцену. Непривычно ему было как-то проявлять свое восхищение к каким-то разващенным ребятам. В серых глазах отражались искры со сцены, сами люди на ней, да и толпа тоже находилась где-то в глубине зрачков. Дэмон отрывался же по полной. Вип билет, добытый старостой, оправдал свои ожидания. Одновременно раздирала совесть за то, что его друг, повидавший столько ужасов, работал без продуху, пытаясь сделать такой прекрасный подарок, но с другой стороны… Кажется, ему тоже это идет на пользу. Дэмонтаниэль на секунду оторвался, хватая Тэнэ за плечо, тем самым приближаясь к его уху. — Чего не танцуешь? — улыбаясь, крикнул он, заставив Кенига слегка скорчиться. — Не мое это. — он усмехнулся в ответ Дэму. Рука непроизвольно легла на собственную шею. Тэнэ заполнялся целым морем смущения от одного лишь представления, что будет точно так же прыгать и кричать, как и вся остальная толпа на улице. Келлерман лишь с корыстью глянул на Кенига, аккуратно спустив ладонь по рельефу руки старосты, а затем поднял до самого верха. — Просто отдыхай! — что есть мочи крикнул Дэмон, начав махать в такт музыке, уже держа Кенига за запястье. — Я пришел сюда и хочу танцевать с тобой. — уже более расслабленно вновь на ухо сказал Дэмон, прищурившись. Сейчас в груди обоих от сказанных ранее слов пылало нечто острое, подобное скалам во сне. Одновременно опасные и в то же время такие… Прекрасные с виду. Пролетело пару часов совершенно незаметно. Тэнэ даже начал подпевать в ходе концерта. Пускай, жутко устал, вспотел и чуть не погиб от внутреннего «я», кричащего о ладони Дэмона то на плече, то на запястье, но оно того стоило. Концерт закончился на грустной ноте. Хотелось побыть там еще немного, совсем чуть-чуть не выделяться из толпы, ощутить шептание друг друга на уши, а после, без стеснения кричать со всеми на равне. Всему свойственно заканчиваться и никак иначе. Толпа понемногу расходилась. Народ на глазах растворялся в ночной улице. Кто-то в усмерть пьян, кто-то тащит спящую девушку на спине, а кто-то жалуется на гуляющих по улице крикунов, решивших продолжить концерт без автора песен. Сигарета Дэмона засветилась ярко-красным. А затем и Кениг подключился к никотиновому рандеву. — Это было круто. — сорвавшим голосом сказал Келлерман, вглядываясь в Тэнэ, стоящего напротив в одной лишь футболке. Прищурившись, Дэм вспомнил, что тот изначально шел в своей родной черной толстовке. — Ага… — кинул в ответ Кениг, прикрыв глаза. Ощущение, что его совершенно не вымотало происходящее. Как всегда, бодрячком. — А где твоя кофта? — неожиданно кинул парень. Староста на секунду приподнял бровь, посмотрев вниз. Он прекрасно помнил, что повязал ее на пояс, а сейчас и след простыл. — Вот же, блять… — прохрипел бедный Кениг, успев представить, в каком состоянии она сейчас. Толстовка по-любому упала где-то в середине концерта и по ней успело пройтись немало народу. — Ну и ладно, новую купим. — как ни в чем не бывало, успел утешить его Келлерман. Тэнэ оставалось лишь обреченно смотреть на него, а после сделать краткую затяжку. Пара минут прошла, остались лишь окурки, скинутые в переполненную мусорку. — Знаешь, Тэнэ. Если бы я сейчас вернулся в прошлое, и сказал самому себе, что с «гопотской жопой» буду вместе на концерте Deepsix, то навряд ли поверил в это. Ты так изменился с нашей первой встречи, да и я тоже… Оба мы как-то поменялись. Ну и вообщем, хотел спросить у тебя кое-что. — на щеках Дэмона выступил легкий румянец. Сердце билось неистово. Если бы не таблетки, которые дал ему Тэнэ около часа назад, то браслет давным-давно начал бы пищать. — М? — оглянулся Тэнэ, успев даже задуматься над ностальгическими высказываниями своего однокурсника. — Ты был бы не против… Если я просто ну, чисто по-братски, по-дружески… Э… Обниму тебя? — черт, не смог. Сломался голос в самый предательский момент. Еще с утра Дэм твердо решил: он признается во всем, что накипело. Получит хорошенько по голове от Тэнэ, но… Староста же не станет бежать от такого, как Келлерман? Они ведь достаточно хорошие друзья, чтобы можно было простить признание в любви? Оправдаться всегда можно: чувство эйфории после концерта, совершенно дружеское признание в теплых чувствах, которое неправильно поняли… Но, черт, это будет ложь. Тэнэ замер, задержав дыхание. — К-конечно можно. — запнулся мальчишка. Казалось, что вот-вот Келлерман скажет эти желанные слова, но вновь он лишь себя обнадежил, выпустив на бледную кожу капельку румянца. Тяжело быть влюбленным в такого, как Дэм. Красивого, доброго, ахуенного, но недогадливого. Дэмонтаниэль протянул руки, дабы покрепче сложить их на спине старосты. И все же, он не может. — Кениг. — вновь повторил Дэм. — а. — Ты мне нравишься. — а? Сердце застучало, как бешеное. У обоих, словно по выстрелу, прихватило дыхание . Тэнэ аккуратно просунул руки, чтобы оттряпнуть от Дэмона. У Келлермана сердце в пятки ушло от столь серьезного взгляда. Все было бы прекрасно, если бы не один только взгляд старосты в эту секунду. Он разглядел в нем отвращение, тревожность, грусть, разочарование, но никак не то что сейчас в действительности переваривал староста. Внутри него горели самые различные пылкие чувства, а слова все никак не шли на ум. Кениг, робея, прикрыл глаза, а затем сглотнул комок слюны. Это было очень демонстративно, но при этом непредумышленно. Как бы наивно это не звучало, все, на что хватило Тэнэ, это краткое: — Ты мне тоже. — настолько быстро, что Дэм даже сначала не понял, что тот сказал. Успел лишь Келлерман осознать услышанное, как робко положил руки на плечи старосты, а после аккуратно прижался к нему, чмокая в губы. Тэнэ ничего не оставалось, кроме того, чтобы вновь в ответ провестись руками по спине Дэма, доходя вплоть до плеч, а после, обхватить крепко-крепко. Словно это был светлый и прекрасный сон, который он создал. Вновь краткий чмок, оба потеряли здравый разум. Пахло таблетками. От Тэнэ в особенности, он словно мариновался в них годами. Почему Дэм лишь сейчас обратил на это внимание? Такой мягкий аромат… Эвкалипта.