Любовь не подвластна логике.

Отрицать существование дружбы с ним было легко, как будто её и не было. Не было всех этих лет общения, ночных разговоров по скайпу и общих приколов, понятных только им двоим. Всего этого не было. Осталось только убедить себя и уверовать в это. Даня не отличался спокойным характером, сам бы он описал себя как «в омут с головой». Он часто действовал эмоциями, не раздумывая, особенно если это касалось его. С ним Кашин всегда позволял себе слишком много, не держал себя в руках, был настоящим. Это казалось таким правильным с самого первого разговора. Даня до сих пор помнил его, они были такими молодыми, такими глупыми. Но то время уже не вернуть, нужно жить дальше. Их дружбы больше нет, их переписки больше нет, их больше нет. Убедить себя в этом удалось, очень помогла близкая подруга Лера, просто отвлекая, помогая снова адаптироваться к публичной деятельности. Она никогда ничего не спрашивала, не лезла с непрошенными советами, знала, что их Даня просто на дух не переносит. Он был очень благодарен ей за понимание и поддержку, в которых он так нуждался. Постепенно жизнь налаживалась. Блогер вернулся в стримы и снова стал писать музыку. Но зрители постоянно напоминали. Ох, как же это раздражало. Раздражал любой намёк на него. Всё, связанное с ним, стало триггером. Ну а как иначе, если даже спустя столько времени, даже в своих мыслях называть его по имени не хотелось. Руслан. Всего 6 букв, но сколько боли. Но всякая рана затягивается, и эта тоже. Постепенно злость сходила на нет, банить за упоминание стало привычкой, в тиктоке это происходило уже на автомате, а в чате телеграмма и на твиче с этим справлялись прекрасные модераторы. Даня смирился. Или так ему казалось. Ох как же он был зол. Пять!!! Пять ёбаных тиктоков подряд с этим ебучим Русланом. Как же он заебал. Заебал снова появляться в мыслях спустя столько времени. Заебал. А больше всего раздражало то, что Тушенцова действительно не хватало. Не хватало его выёбистости, безбашенности. Не хватало моментов, когда он скажет что-то настолько аморальное, что смеёшься даже не столько с шутки, а сколько просто от охуевания, что это было озвучено. Такой юмор Даня любил, хоть и старался публично так не шутить, мало ли кто заметит. А вот Руслану было похуй, и это восхищало. Восхищал тот факт, что он, кажется, действительно ничего не боялся. Даже потерять друга. Эта мысль отрезвила и в тот день Кашин впервые признался себе, что скучает, и не только по шуткам и разговорам, но и по дружеским объятиям, хотя он никогда не был достаточно тактильным, чтобы скучать по касаниям. Понял, что скучает даже по тишине, когда каждый занимался чем-то своим и не обращал внимания на второго. И даже эта тишина была комфортной рядом с Русланом. В противовес той тишине вспомнился, наверное, их самый громкий разговор, который стал последним. Ну поссорились же из-за ерунды совсем, но сколько наговорили друг другу... Прошло столько лет, а Кашин всё не мог понять, почему его так стриггерило. Сейчас, спустя почти четыре года, небольшая мысль закралась в голову, но сразу же была откинута, слишком бредовая. Ему не мог нравиться Руслан как парень. Какой нахуй парень? Кашин всегда был убеждённым гетеросексуалом и никакой бывший друг этого не изменит. Стример мог себе позволить найти женщин на ночь, чтобы доказать себе, что он не такой. Теперь по вечерам его можно было встретить в клубах, где он и выбирал себе девушек. Ночи проходили нормально, он даже почти смог себя убедить, что те мысли были какой-то хуйнёй, когда на утро он вежливо выпроваживал очередную шатенку с карими глазами. Кашин сам не заметил, как стал выбирать именно таких, похожих на него. Однажды он специально выбрал полную противоположность: голубоглазую девушку с ярко-красными волосами. Но у судьбы были свои планы. Ей срочно надо было домой. Данила, как истинный джентельмен, естественно оплатил ей такси. А сам поехал к себе. Находиться в клубе больше не хотелось, стало мерзко и противно с себя. С того, что он вот так пользуется девушками в угоду своему желанию. Никуда ходить больше не хотелось ещё и потому, что новости о Даниле в клубах стали распространяться, не хотелось встретить там фанаток или ещё хуже отравиться чем-то подсыпанным в стакан, поэтому было принято решение завязывать с этим. Ну и конечно не хотелось отвечать на вопросы об этом в чате, он старательно игнорировал их, а донаты скипал. Аудитории не нужно ничего знать об этом. Может быть потом, когда это закончится, он расскажет, но точно не сейчас. Даже всем друзьям, писавшим ему с беспокойством, ведь раньше он не был замечен в таком разгульном образе жизни, Кашин отвечал, что сам со всем разберётся и что это не очень и серьёзно. Думая об этом, он ехал домой. По приезде в съёмную квартиру Даню охватил гнев. Гнев на себя за то, что никак не может выбросить этого еблана из головы, на аудиторию, которая не может перестать лезть в личное пространство, на Руслана за то, что… да за всё блять! Какого хуя этот долбоёб не может выйти из мыслей? Схуяли Даня не может перестать о нём думать? Ну и хуйня эти ебаные мысли. Кашин отвлёкся на работу, сев писать давно обещанный альбом. Работа — единственное, что помогало отвлечься, но не всегда надолго. Стоило хоть немного потерять концентрацию, как мозг подкидывал воспоминания, как он писал музыку для бывшего друга, как они вместе писали текста и просто хорошо проводили время. Эти мысли выводили из себя. А их частота делала мужчину ещё более агрессивным, чем обычно. Всё чаще стример стал видеть негативный отклик аудитории. Оно и понятно, он агрессировал слишком много, сильно больше стандартного, да ещё и игнорировал добрую половину комментариев, потому что те было о его походах в клубы. Проявлялась агрессия не только на стримах и в одиночестве, но и при общении с друзьями. На все вопросы был лишь один ответ: "иди нахуй". Кашин и сам понимал, что часто перегибает палку, и даже понимал, почему это происходит. Но сделать он ничего не мог, бывший друг застрял в голове и не давал покоя даже во сне. Сны с Русланом стали сниться всё чаще. В них не было ничего, кроме их двоих, смотрящих друг на друга и улыбающихся. Но потом всё становилось мрачным, небо заволакивало тучами, начинался дождь и Тушенцов исчезал. Просыпался Даня с чувством какой-то пустоты, будто от него оторвали важную часть. Это раздражало и настроение оставалось на весь день, отчего агрессия и стала зашкаливать. Поняв, что так продолжаться не может, стример написал пост в своём телеграм-канале о том, что прекращает стримерскую деятельность на неопределённое время, оправдался перед аудиторией тем, что готовит альбом, и нужно всё успеть до осенних концертов. На удивление, аудитория приняла это спокойно, хотя Данила уже был готов банить всех, кто напишет, что он заебал не проводить стримы. Таких конченых было действительно не много. Радовало, что подписчики понимают его. Но внутренний голос подкидывает мысль: "на самом деле они просто устали от тебя и твоей агрессии, поэтому они и рады". Кашин как мог отгонял эти мысли, но они преследовали. И это бесило ещё больше. Злость стала его неизменной эмоцией. Злило абсолютно всё. Но больше всего именно мысли о Руслане, которые не хотели покидать голову. Русик... Как давно это милое сокращение не произносилось даже в мыслях. От этого стало тепло на душе. Негативные эмоции отступили, хоть и ненадолго, но Даня почувствовал, что ему стало легче. Стало легче, когда он подумал о Руслане, как о близком, важном для него человеке. Но эта же мысль и ранила, ведь теперь они настолько же далеки, насколько были близки тогда. Загоняемый мыслями о Руслане, Кашин всё чаще стал искать какие-то его фотографии и засматриваться на него. Подписался на его соцсети, естественно с фейкового аккаунта, сохранял себе всё, где видны его глаза. Кажется, глаза Руслана стали его фетишем. За столько лет Даня ни разу не замечал взгляд этих невозможных карих глаз и только сейчас разглядел. Эти глаза не давали покоя даже во снах, где Руслан смотрел, просто смотрел и улыбался, будто знал о непристойных мыслях в мыслях рыжеволосого. Переломный момент случился в утро одного из однотипных дней, который мужчина планировал провести за написанием альбома, отвлекаясь только на мысли о Тушенцове. Но после очередного сна, в котором подсознание пошло дальше обычного. Вспоминать это было стыдно и возбуждающе одновременно, но прекращать не хотелось. Даня вспоминал, как во сне Руслан отсасывал ему, смотря своими великолепными глазами прямо в душу. Мужчина закрыл глаза, представляя эту сцену, в то время как его ладонь обхватила член и стала медленно двигаться, принося удовольствие. Мозг выдвал образы, где он зарывается рукой в идеальную причёску Руслана, надавливая и поглаживая, представлял, как горячий рот обволакивает его член, а глаза... А карие глаза смотрели прямо в голубые тем самым своим щенячим взглядом, мыслей о котором было достаточно, чтобы кончить. Движения ладони участились и Даня излился в свой кулак, пачкая простыню. Стоя в душе, смывая с себя следы утренней слабости, мужчина старался не думать. Знал, что это уж точно не пойдёт на пользу его состоянию. Нужно как можно быстрее продолжить работать над альбомом, он не укладывался в сроки, но мысли о Руслане не отошли на второй план, а только притихли на некоторое время и вернулись во время небольшого перерыва. Он не считал себя гомофобом, но никогда и подумать бы не мог, что будет дрочить на мужчину. И не просто на мужчину, а на бывшего друга, который когда-то был ближе всех. Хотелось убеждать себя, что это подсознание сыграло с ним злу шутку на фоне последних мыслей о Руслане, но Кашин не привык обманывать себя. Он мог замалчивать проблемы в отношениях с людьми, недоговаривать о своих чувствах, предпочитая просто исчезать из жизни, если что-то пошло не так, но не мог забивать на проблемы в своих мыслях. Они съедали мозг, не давая думать больше ни о чём. Даня понимал, что мысли о Руслане, конечно, повлияли, но не те мысли об их ссоре, а мысли о том, что возможно Тушенцов нравится ему не как друг. Признавать это не хотелось даже себе. Но факт мастурбации на бывшего друга не стереть из воспоминаний. Несколько следующих дней Даня думал об этом, анализировал все свои предыдущие отношения, вспоминал ощущение влюблённости и находил всё больше сходств с его чувствами к Руслану. Почему он не замечал этих звоночков было понятно: он даже не думал, что такое может произойти с ним, его мозг блокировал все подобные мысли ещё до того, как они успевали сформироваться в голове. А сейчас дети со своими больными фантазиями стали форсить эти эдиты с ним и Русланом, отчего в его ленте Тушенцов стал появляться всё чаще, а за этим последовали и мысли... Думал Даня много, слишком много, иногда даже забывая поесть. В тот день пустой желудок дал о себе знать и Даня понял, что сегодня так и не поел нормально. Посмотрев на время, Кашин охуел, ведь был уже вечер. Получается, он весь день провёл в своих мыслях. Даня пришёл к выводу, что действительно ещё тогда, пять лет назад, был влюблён в Руслана. Это надо было переварить, поэтому мужчина сходил в ближайший магазин, где накупил еды, алкоголя и сигарет, без этого он бы просто не смог сейчас. Напившись, Даня впервые за день зашёл в телеграмм. Ответив всем друзьям кружочком, где очевидно, что он в говно и нормального ответа от него можно не ждать, Даня неосознанно открыл чат с Русланом. Перечитывая старые переписки, переслушивая голосовые и пересматривая кружочки, Кашин улыбался воспоминаниям. Теперь иногда Даня заходил в их чат, вспоминая то время. Но сейчас всё изменилось, абсолютно всё. Сейчас он понял свои чувства, хоть и всё ещё не был готов их принять. Почему-то стало легче, хоть он и продолжал вспоминать, но агрессии как будто больше не было. Извинившись перед друзьями и подписчиками, Даня снова стал стримить, да и в общем вернулся к прежней жизни. Только теперь он каждый день перечитывал чат с Русланом, подписался с фейка на него абсолютно везде. Злости не осталось, кажется, он был готов разблокировать друга (а друга ли?) и извиниться перед ним. Сны продолжали сниться, но таких откровенных больше не было. Оно и понятно, либидо Кашина всегда было понижено и ему просто не нужен был секс или дрочка на постоянной основе. Мысли о Тушенцове занимали достаточную часть жизни, но Даня смирился. Возможно, он действительно был влюблён. Возможно, ему действительно нравились парни. Нет, только один парень. Ему нравился Руслан. Эта мысль за столько дней стала настолько правильной, что даже спорить больше не хотелось. Единственное, что приносило разочарование, это то, что они в ссоре и Даня не сможет обнять его даже по-дружески. Спустя пару недель ежедневного просмотра диалога с Русланом перед сном, некоторые части которого Даня уже знал наизусть, он увидел то, что не видел раньше. Намёки. Старательно скрытые, замаскированные под шутки, но намёки. «Наверное, я слишком много думаю о нём, вот мозг и подкидывает. Не может быть там никаких намёков», — думал Кашин. Но перечитывая сообщения, он отчётливо видел двойные смыслы. А что, если… Что, если Руслан тоже… Нет. Подобные мысли точно нужно гнать из головы. Но это, как и всё, связанное с Тушенцовым, из головы не выгонялось. Захотелось прямо сейчас разблокировать его. Разблокировать и спросить напрямую. Но это было слишком рисково. Руслан мог засмеять, а мог и ебало набить, как приедет, знает же, где Кашин живёт. И ведь не посмотрит, что Даня его бывший друг, с которым прошли многое. Руслан уж точно не хочет быть объектом симпатии пидора. Теперь отрицать существование дружбы с ним не было смысла. Вспоминать годы их общения, ночные разговоров по скайпу и общие приколов, понятных только им двоим, стало привычкой. Теперь отрицать было глупо. Зачем отрицать истину? Ему нравится Руслан. Нравится не как друг, товарищ, а как парень. Как человек, который был рядом в трудные минуты вплоть до самой ссоры. Как человек, умеющий поддержать. Как человек, принимавший Даню таким, какой он есть. Да и просто как человек. Наконец, этой ночью Данила решился. Решился нажать эту заветную кнопку «Разблокировать». Но что писать Руслану он понятия не имел. Решив подумать об этом на свежую голову, он заснул и спал просто как убитый, не увидев, как телефон оповещает о новом уведомлении из телеграма.