Непредвиденное обстоятельство

      Возвращение было бы восхитительным. Середина осени в Варасте выглядела примерно как начало Летних Молний в Надоре: прохладные ночи, прозрачные солнечные дни и почти полное отсутствие докучливого комарья и оводов, - разве что травы в Надоре не выгорают за лето совсем уж дожелта. Ехали шагом, не спеша, в темпе идущей маршем пехоты, на привал вставали рано, по утрам тоже сниматься не торопились. Припасов было вдоволь и свежих, в бурдюках плескалось кагетское вино, простоватое, но недурное, по вечерам у костров плели солдатские байки и пели хором. Словом, обратный путь был бы приятной прогулкой - если бы не одно непредвиденное обстоятельство. Дикон стал замечать, что окружающие всадники начали его теснить. В буквальном смысле этого слова: на походе он то и дело обнаруживал, что чей-нибудь жеребец притерся вплотную к Соне и чуть ли не норовит пихнуть ее грудью. Дик бы сам, может, и не заметил - если бы не Сона. Его мирная, покладистая девочка внезапно повадилась прижимать уши, взбрыкивать и не по-хорошему косить глазом на других лошадей. И какая муха ее укусила?       Время от времени Дикон бросал изумленные взгляды на подобравшихся таким образом всадников - те каждый раз смущенно извинялись и поспешно отъезжали в сторону. Но в чем же дело? Не успел Дик об этом как следует задуматься, как Сона сердито взвизгнула, будто ее и впрямь укусили, и отбила задом по очередному назойливому жеребцу. Дик даже не сразу и понял, что случилось: Сона сделала это так мягко, что его лишь слегка качнуло в седле. Серый полукровка какого-то обозного теньента шарахнулся в сторону, но уходить не спешил, пока хозяин, рассыпаясь в извинениях, не вонзил ему шпоры в бока. Да что ж такое-то? С ума, что ли, все посходили? Внезапно ездить разучились? Впереди гневно заржал Моро.       - Ну что опять, юноша? - раздраженно-снисходительно обернулся к Дику Алва.       - На меня почему-то все наезжают! - растерянно пожаловался Дик.       Эр Рокэ окинул взглядом Моро, Сону, прочих лошадей свиты, которые тоже заметно нервничали - и пожал плечами.       - Да ничего особенного. У вас просто кобыла в охоту вошла. А вы и не заметили. Как это на вас похоже! Меньше надо Дидериха читать, больше обращать внимания на окружающие обстоятельства. Хотя, с другой стороны, зато для вас мир полон неожиданностей. Возможно, вам так интересней живется?       - Вы хотите сказать, и в этом тоже я виноват?! Что кобыла в охоте?! - осведомился Дик. Вышло как-то совсем жалобно, похоже на щенячье тявканье.       Монсеньор в ответ помолчал. Молчал он долго, шагов десять. Эти полминуты показались Дикону вечностью. Он совсем уже приготовился услышать в ответ что-то совершенно убийственное, но монсеньор ответил всего лишь:       - Да нет, пожалуй. Возможно, вас просто не стоило сажать на кобылу. Сам бы я эту проблему решил, а вот что вам такое будет не по плечу, как-то в голову не пришло.       От внезапной уступчивости эра Рокэ Дик растерялся окончательно.       - И что же мне делать?       Он ожидал, что эр прикажет пересесть на другую лошадь, и приготовился было возражать (сам не зная зачем), но эр Рокэ снова пожал плечами:       - Да ничего особенного. С кавалерами Сона разберется - как видите, у нее неплохо получается. Просто держитесь поближе ко мне: с кем не разберется Сона, с теми разберется Моро.       Дик поравнялся со своим эром. Моро задрал верхнюю губу, словно ухмыльнулся, тряхнул головой и удовлетворенно всхрапнул. Так и поехали дальше. Больше на Дика никто не наезжал.       На пару дней Дик успокоился и решил, что проблема решена. Но не тут-то было! Оказывается, настоящие проблемы только начинались. На третье утро Дик вышел из палатки порученцев, потянулся и сонно протер глаза. Все еще спали, но эр Рокэ настаивал на том, чтобы до завтрака непременно еще и пофехтовать (Дик не очень-то возражал, и даже привык просыпаться вовремя...) Он огляделся. Вдоль обрывистого речного берега стояли палатки и дымили бивуачные костры, а в сторону от реки уходила низина, залитая сизым туманом. Пора стояла осенняя, солнце всходило поздно и видно было плохо, но все же Дикон разглядел в предутренних сумерках странную конструкцию: из ползущего над землей тумана, неподалеку отсюда, торчали две лошади, причем одна взгромоздилась на другую. Пару мгновений Дик соображал, что к чему, а потом зачем-то рванул в ту сторону. Не очень понятно, что он, собственно, собирался делать, поскольку все уже случилось. Моро опустился на все четыре ноги и загарцевал вокруг Соны, бодро помахивая пятой ногой, свисавшей почти до земли. Сона стояла смирно, явно не имея ничего против происходящего. Собственно, она, как и все лошади, паслась, привязанная к вбитому в землю колышку, а Моро эр Рокэ никогда не привязывал и не стреноживал. Мориск обычно попросту бродил вокруг хозяйской палатки, точно собака, время от времени попугивая зазевавшихся порученцев. Но сейчас он временно изменил возлюбленному хозяину ради Соны и по ночам пасся рядом с ней, сторожа кобылу от возможных конкурентов. Ну и, разумеется, воспользовался случаем, когда его прекрасная эреа решила, что готова к таким отношениям.       - Интересно, что за жеребенок получится, - сказали рядом. Дик обернулся - эр Рокэ был в одной рубашке и с мокрыми волосами: похоже, он успел спуститься к реке и искупаться. - Я ведь Сону, собственно, ради этого на конюшне и держал: хотел посмотреть, что выйдет из инцухта с Моро.       В коневодстве Дик смыслил мало, но со слов эра понял, что в этом деле свести полубрата с полусестрой за грех не считается (это и называлось мудреным дриксенским словом «инцухт»): если действовать с умом, то результат может выйти очень и очень недурной. Дальше эр Рокэ пустился в длинные рассуждения о кровях и породных линиях, пересыпанные морисскими кличками, именами и названиями, в которых Дик окончательно запутался и слушать перестал. Когда он снова посмотрел в сторону низины, Сона с Моро уже стояли, сплетясь шеями, будто обнявшись, и Моро ласково перебирал ей губами шерсть на холке. Дик даже исполнился бы умиления, но ему не давал покоя один насущный вопрос.       - Эр Ро... монсеньор, - спросил он, дождавшись паузы в рассказе о знаменитом Роньяске, чья кличка присутствует в родословных почти всех золотоземельских морисков, хоть как-то заслуживающих того, чтобы зваться «морисками», - ну а мне-то как теперь?       Эр Рокэ тряхнул головой и рассеянно отжал воду из распущенных волос, свисавших на левое плечо. На белом батисте рубашки расползалось мокрое пятно.       - Ну, - сказал он, - до Олларии вы на ней благополучно доедете, ничего ей не сделается на этом сроке. Конечно, перенагружать ее не стоит - да вы и не будете, вы юноша разумный. А дальше... Понятно, что на жеребой кобыле ездить нельзя. Но вы же свое короткохвостое недоразумение вроде бы в Надор не отсылали? Он так до сих пор и стоит в дальнем деннике? Ну вот на нем и поездите пока.       Видимо, физиономия у Дика так вытянулась, что эр не выдержал и заржал не хуже Моро.       - Да не пугайтесь так, я шучу! Будем проезжать Линарэ - куплю вам хорошую лошадь.       - Белую? - переспросил Дикон.       - Светло-серую, юноша, светло-серую! Белых лошадей не бывает, - подмигнул эр Рокэ и пошел к своей палатке. Небо порозовело: где-то за Сагранной, там, откуда они ехали, вставало солнце.