Паутина

Инка вновь отчитывали, как глупого первоклашку, будто он разбил окно в школе или попал в учителя из рогатки, наделая пакостей. Художник стоял перед Дримом и Блу с виноватым видом, хотя скрещённые на груди руки и гордо поднятая черепушка давали понять об обратном. Обиженная мордочка уже не вызывала сожаления у приятелей. Инк хмурился, бегая глазами по полу и пытаясь найти себе оправдание. Он был самым младшим из звёздных, а потому ему часто прилетало за глупости и шалости. Тем более, парнишка учился у старших магии и тому подобному. Художник мог создавать собственные миры. Что же ещё нужно? Зачем ему быть учеником этих двух зазнаек? Он и так сам всё может! Даже самого Кошмара победить! По крайней мере, Инк так думал. Ему не нужны наставники! Сегодня Чернильница вновь попытался проникнуть на территорию самого злейшего врага всех звёздных. Эррор… Мальчишку совсем жизнь не учит. Однажды Эррор поймал его за такую выходку и хорошенько отметелил, после чего Инк даже встать не мог из-за ушибов и ран. И тот случай лишь усилил в парнишке жажду реванша. Юный художник был уверен, что сразит Эррора раз и навсегда, убедив его в том, что создавать намного лучше, чем разрушать. Что созедание сильнее, чем разрушение. Он докажет Дриму, что крутой и сильный. И сегодня та же история… Слава Звёздам, что Эррора не было в тот момент на месте, а иначе бы от улыбчивого и радостного мальчишки остались бы одни косточки. Что же ему не сидится на месте? Может отдать его Кроссу? Пусть тот решает, что делать с этим непоседой. Так думали Блу и Дрим… Инк действительно был ребёнком по своей богатой красочной фантазии и по своим детским шалостям, хотя его возраст не сказал бы такого. Инк просто хотел доказать Блу и Дриму, что он не слабый. Что он может помогать им сражаться против Эррора, Найтмера и всех прочих негодяев. Да, юный художник приносил много бед Дриму и Блу, но Кросс сказал воспитывать его, чтобы из него выросла настоящая помощь в боях, с учётом того, что у нашего художника довольно редкая способность — создавать другие миры. Но глупенький скелетик не до конца понимал всю опасность своих приключений. Один раз он отделался ушибами, второй раз полусмертью, а потом что? Эта ответственность слегла бы на плечи двух звёздных, что сто раз объясняли не приближаться к берлоге Эррора. Сейчас Дрим хмурился, поправляя свою золотую диадему и с грозным видом задирая нос, пока Блу снисходительно осматривал подопечного. — Ни за что, ни под каким предлогом не ходи в логово Эррора. Сколько раз мы тебе это говорили? — спросил спокойно Дрим, устало выдыхая и потирая переносицу. Его взгляд устремился в пол, а стоящий рядом Блу лишь насмешливо хмыкнул, припоминая точное количество раз, сколько было сказано это правило. Триста тридцать семь раз ровно… Блу с интересом загибал пальцы, считая и считая, пока его не сбил Инк, задавая самый глупый и уже надоевший всем вопрос. — Но почему? — спросил он, всплескивая руками и устремляя взгляд на двух коллег. — Вы меня даже в бой не берёте! Я могу помочь! Я полезный и я не слабак! — возмущался по-детски Чернильница, ожидая какого-то ответа. Дрим устало и раздражённо вздохнул, явно заморачиваясь с очередным объяснением, а вот Блу был готов сказать что-то новое. — Мы старшие и лучше знаем, что тебе необходимо. В конце концов, ты всего лишь пока что наш ученик. И если ты создаёшь собственные миры, то это ещё не значит, что ты силён. Тебя могут запросто убить одним ударом гастербластера, малыш Инки. — с ухмылкой передразнил его Голубика, чуток наклоняясь к художнику. Инк инстинктивно сжал руки в кулаки, терпя этот насмешливый взгляд старших. Его бесило это… Какой же он малыш? Малыш? — Малыш? Да я вот как могу! — крикнул Чернильница, хватаясь за свою кисточку и резко взмахивая ей. Судя по всему, Инк надеялся создать крутое оружие или что-то наподобие гастербластера, что у него вышло. Блу и Дрим немного отошли в сторону, когда перед ними предстал средних размеров гастербластер. Инк изумился и напялил на лицо довольно ухмылку, гордо поднимая голову вверх. — Выкусили? — спросил с усмешкой мальчишка, стукнув кистью по полу и думая, что проучил своих наставников. Блу и Дрим переглянулись, недоверчиво поглядывая на оружие, как вдруг оно выпалило ярким и ослепительным лучом с огромной мощью, чуть не попав прямо в двух звёздных. Дрим по скорости реакции прыгнул в неизведанный портал, а Блу мастерски уклонился. Для ребят, которые ежедневно ведут бои с Найтмером и его шайкой, это уже норма. Быстрая реакция, уклонение… Инк же сам опешил от того, как выпалил его гастербластер. Как же он мог так не уследить за ним? Художник испуганно отбежал в сторону, отбросив кисточку и испуганно глядя на закончившее стрелять оружие. Сердце билось быстрее, чем обычно, зрачки живо бегали в полуцветных глазницах, а уголки губ заметно дрожали. — Я… Я не хотел… Он сам! — неизвестно кому сказал Инк, отводя взгляд в пол. Блу спустился откуда-то свыше, а Дрим вернулся из неизвестного места прямо в пространстве. Внезапно, Инк почувствовал на своём плече чью-то руку. Подняв взор, он обнаружил, что это был Блу. Его взгляд был не насмешлив, а добр и снисходителен. — Именно поэтому мы не даём тебе самодельничать. Ты и себя погубишь, и других убьёшь… — сказал с мягкой улыбкой Голубика, не сводя глаз с художника. — Хотя для новичка неплохо… — добавил он, усмехнувшись. — Даже не думай, маленькая заноза! — внезапно крикнул Дрим откуда-то из-за спины Блу. — Больше никакой магии здесь из рук этой занозы! — Принц подбежал к другу и схватил его за грудки, указывая пальцем на испуганного Чернильницу. Блу резко закивал, ненавидя, когда Дрим злится, ведь от него можно было ждать чего угодно во время его приступов гнева. — Я понял вас. Больше никакой магии, Эррора и прочих глупостей. — Инк стал абсолютно серьёзен, кивая в такт своим словам. Дрим отпустил Блу и гневно посмотрел на подопечного, а Блу лишь пожал плечами, улыбнувшись. Оба тихо покинули помещение, и Инк остался один. Инк знал, что он лжёт. Блу и Дрим знали, что он лжёт. Все знали, что он лжёт. Мальчишка был неисправим. Он вновь пойдёт туда и сполна вляпается, а Дрим и Блу будут его спасать. Но спасут ли в этот раз? Скелетик пробирается по коридору замка, дабы не разбудить Дрима и Блу, что вот-вот бы вставили ему люлей за ночной побег и очередные похождения. Чернильница миновал все коридоры и наконец покинул дворец, зная, куда ему надо. Ему нужно в антипустоту. Туда, где должен был быть Эррор. Пустота представляла из себя тёмное бесконечное пространство, полностью принадлежащее Ошибке. Он не любил непрошенных гостей… Повсюду были нити Эррора — чёрные и липкие, словно смола. Инк снова отправился туда с помощью телепорта, который давно украл у Блу, а второй же никак не мог его найти. Эта штука могла доставить тебя куда угодно. Инк представил нужное ему место и лишь щёлкнул по кнопке. Мгновение и скелет испарился в пространстве… Это было рискованно идти сюда вновь после того, что было ранее. Эррор будет очень зол, но Инк, вспомнив момент вечера и свой мощный гастербластер, был полон уверенности, что сможет одолеть Повелителя Ошибок и Глюков — Лорда Разрушений. Глупенький верил в это, хотя ступая во тьму коридоров, его уверенность куда-то по-тихоньку испарялась. Инк нервно оглядывался по сторонам, замечая везде свисающие глючные отростки. Было темно и страшно… Сердце стало биться быстрее. Инк даже задумался, что зря он сюда пошёл. Зря он оказался здесь из-за наивного желания взять реванш. Глупый… Чернильница оглядывался и уже был хорошо напуган. Он, конечно, мог выбраться отсюда, но телепорту нужно время перезарядиться. Художник опасался, наблюдая за каждой нитью, что ползла по невидимым стенам и потолкам. Мерзко… Странные звуки со стороны, будто кто-то перетягивает канат, а нити, казалось, начали собираться в жуткую паутину, из которой Инку теперь не выбраться. Загущение нитей — признак одного. Их хозяин знает о постороннем присутствии у себя дома. — Э-эррор? В-выходи! Я не бою… — начал было Инк, пытаясь показаться бесстрашным и сильным. — Мама! — крикнул мальчишка, не успев закончить прежнюю фразу. Что-то холодное коснулось Инка со спины и тот, не оглядываясь, побежал прочь, зажмурившись. Парнишка выхватил из-за спины Бруми и наконец открыл глаза, не зная, где находится сейчас. Взору Инка предстала огромная и большая паутина, которую составляли тёмные нити, что готовы были вцепиться в тебя и вырвать душу, отдавая её тому, кто является хозяином данной паутины. Инк нервно сглотнул, но ступил вперёд. Он почувствовал, что наступил на одну из нитей. Что же он делает? Он ведь знает, что Эррор скоро будет здесь, знает, что попал в беду, так зачем он идёт туда? — «Я должен попытаться. Они будут гордиться мной.» — Инк нацепил на лицо уверенную ухмылку и поднял взор выше, сжимая кисточку в своих руках и делая ещё шаг вперёд. Юный художник всё думал о том гастербластере, который смог создать. Да, он не умеет пока контролировать такую магию, но ведь магия без контроля ещё куда опаснее, ага? Мысли о собственной победе заставили Инка забыть об опасности и уверенно шагать вперёд. Инк чувствовал слякание нитей, то, как они потихоньку начинают обхватывать ноги и тянуть к себе, словно глупую муху в паучье логово. И вот уже нити добрались до торса, а Инк всё идёт вперёд, не останавливаясь. Он чувствует это, но сжимает крепче верного друга Бруми и идёт, понимая, что идти всё труднее и труднее, ведь это словно зыбучие пески, которые тянут и тянут. И вот нити добрались до кистей рук художника. Инк испуганно поднял руки и осмотрел свою ситуацию. Он в самой середине ловушки. Его ноги беспорядочно запутались, а тело не поддавалось, ведь нижние конечности были скованы. Инк с усердием пытался хоть как-то освободить себя, хоть малую часть, но всё было бесполезно. Чем больше он пытался — тем сильнее нити связывали его и путали. — Ладненько, мерзости… — Инк нервно ухмыльнулся и схватился за свою кисточку, запустив в нити слабый, но хоть какой-то заряд магии. Внезапно, нити противно захлипали и отпустили Инка, кинув его в самую свою глубь, словно тот прыгнул с батута на батут. От неожиданности и испуга художник не успел сосредоточиться, а потому выронил Бруми, а та улетела куда-то в сторону, затонув в нитях. Инк испугался, с тоской прошептав имя кисточки. Теперь скелетик совсем беззащитен. Ощущения такие, будто это сетчатый батут из парка развлечений, но тут совсем другая ситуация. Нити стали для Инка неким ложе, обхватив ноги и руки художника. Инк всеми силами пытался выбраться, брыкался, дёргал конечностями и молил Звёзды о спасении. Пусть Блу лучше наругает его, пусть Дрим лучше накажет его и заберёт всю магию, отправив к Кроссу. Пусть… Только не здесь. Только не так. Дышать тяжело. Грудная клетка еле выдерживает вдохи и выдохи. Сердце стучит быстро и неестественно. Скелет молится. Молится, пытаясь сохранять уверенность и бесстрашие. Нити становятся гуще, вязнут и тянут незванного гостя в свой грязный омут, заставляя молить о пощаде и жалостливо хныкать. Зачем он пошёл сюда? Он ведь знал, что так будет. Пытался надеяться на кисточку и на удачу, но… — Кто же тут у нас? — послышался жуткий голос хозяина антипустоты. Инк вздрогнул, как внезапно нити перестали тянуть его вниз и не давать сопротивляться. Эррор здесь… Он его убьёт. Точно убьёт. Зрачки-звёздочки забегали по сторонам. Инк обомлел. — Неужели опять малыш Звёздных? — послышалось уже с другой стороны, но голос был тот же. Инк хорошо знал этот голос. Знал, на что способен его обладатель. Страшно… Очень страшно. Сердце бьётся сильнее. — Ожидаемо… — завершил тот. Наконец, обладатель этого голоса показал себя, выйдя из тени. Инк увидел эти глаза в темноте. Он узнает этот кровожадный блеск везде и всегда. Художник сглотнул и попытался выбраться, что вновь было тщетно. — Когда ты уже выучишь свой урок? Тебя разве не предупреждали? — с ухмылкой спросил Эррор, поднимая левую руку вверх. Внезапно, нити стали сжимать Инка сильнее, и тот невольно вскрикнул, испуганно ёрзая туда-сюда. — Что же заставит тебя не приходить сюда? Смерть? Драка? — спрашивал с дикостью Глюк, подходя ближе к художнику. Все нити освобождали ему дорогу, словно слуги своему Королю, что вернулся из долгого путешествия. И вот Эррор совсем близко к своему врагу. К тому беззащитному и столь ненавистному монстру. Эта радость, эти глупые и наивные глаза… Раздражает. Но он такой милый, когда боится. Боится МЕНЯ… Инк жалобно заскулил и стал сопротивляться намного сильнее, чем прежде. Эррор тихо просмеялся. — Бесполезно. Я ими управляю, и если я захочу, то они задушат тебя. — Ошибка с ухмылкой щёлкнул пальцами, и нити тут же сомкнулись на тонкой шее художника и стали давить на неё. Инк издавал тихие хрипы, тщетно пытаясь что-то сделать. Невольная слеза уже вот-вот побежала по его скуле, пока дыхание покидало лёгкие. — Хотя, это глупо… — буркнул Эррор, ослабив хватку нитей на шее противника. Инк жадно стал глотать воздух, моля небеса, чувствуя, что лёгкие начинают отдавать болью. Разве это было нужно юному художнику? — Я знаю, что заставит тебя уйти и больше не вернуться… — с загадкой произнёс Эррор. Инк с удивлением посмотрел на оппонента, что уже стоял совсем близко. Страх прочно засел в черепушке и не давал здраво соображать. Глюк усмехнулся и вновь щёлкнул пальцами. Вдруг, нити медленно подобрались к щеке Чернильницы. Глючные языки стали противно касаться белой кожи скелета, заставляя его вздрагивать и пытаться сдержать тошноту от того, как это было мерзко и противно. Нити касались лица художника, а тот лишь морщился и жмурился, пытаясь выбраться или отстраниться. — М… Что ты делаешь? Перестань! — Инк брезгливо возмущался и даже прикрикнул. На его возмущения и просьбы ответили подлым смешком. — Значит, это точно заставит тебя уйти, Чернильница… — Эррор подло усмехнулся и оторвался от личика художника. Инк боялся открыть глаза, чувствуя, что нити не слабеют и держат его. Без Бруми он слаб… Слаб. — Отпусти меня. Я больше не приду сюда, обещаю! — завопил Инк, дёргаясь из стороны в стороны. Страх сковал всё тело, а Эррор на секунду замолк и подошёл ближе. Он стоял прямо над Инком и наблюдал за его страхом. Рука Глюка потянулась к подбородку глупого мальчишки и подняла его взор на себя. Глаза скелетика излучали страх и испуг. — Пожалуйста, прошу! Или Дрим и Блу… — уж было начал Инк, как его перебил грубый и глючный голос врага. — Что Дрим и Блу? Где же они, раз спасают тебя? В этот раз не спасут, да? — Ошибка издевательски скалился и наблюдал за своей жертвой. Беззащитен и слаб… Дрим! Блу! Где же вы! Спасите… Пожалуйста! Я буду слушаться вас! Эррор коснулся своими нитями талии художника и обвил её, грубо сжимая и приятно щекоча. Это ощущение было противно Инку. Он молился… Желал выбраться отсюда и поскорее. — Перестань, пожалуйста! Я просто уйду и всё! — крикнул юный художник, заглядывая Эррору прямо в глаза. Ошибка лишь хмыкнул, ответив очередным грубым прикосновением. Сам бы Эррор не стал прикасаться к своей жертве, ведь был жутким гаптофобом. Поэтому это сделают нити… К ещё большему ужасу, который Инк и так успел испытать, одна из нитей медленно стала пробираться в брюки Чернильницы, заползая под рубашку, а оттуда прямо в самые сокровенные места. Инк до сих пор не понимал, чего с ним хотят сделать, но это что-то было явно не из самых приятных. Это наверняка было больно и неприятно… Эррор же управлял процессом и наблюдал за этим всем с особой жадностью. Страдания беззащитного существа… Инк чувствовал, как его копчик начинает щекотать одна из нитей, что вызывало брезгливое выражение лица и новую порцию страха. Нить ползла всё дальше, пока не почувствовала что-то тёплое. В разум Инка ударил адреналин. Он почувствовал, как в голову стукнул жар, по телу растеклось что-то непривычное, но… Нетнетнет. Эррор хмыкнул и прикрыл глаза. — Ты уже весь горячий, смотрю… — тихо прошептал Глюк, вновь поднимая руку вверх. Та самая нить коснулась своим кончиком запретного места запутавшегося монстрёнка. Это заставило Инка вздрогнуть и почувствовать смущение, которого ранее тот не испытывал. Чернильница начал осознавать, что с ним сделают мерзкие отростки Глюка. Это добавило новую волну страха. Скелетик заёрзал и бодро задрыгал ногами, пока нить стала толкаться в его анальное отверстие. — Ну-ну… Спокойнее. Ты сам напросился. — Эррор сделал ещё жест, и тут тонкая нить наполовину вошла в неразработанную никогда ранее дырочку Инка. Скелетик взвизгнул, пытаясь скрыть свои страх и боль, ведь это только бы взбодрило Эррора и дало бы ему повод для нового толчка. Зачем он пришёл сюда? Зачем? Инк невольно заплакал, думая обо всём, что говорили Дрим и Блу. Это правило… Не ходить сюда. По коже пробежала дрожь, а в разуме поселился один страх, выгнав весь здравый смысл прочь. В это время Эррор вошёл своей нитью ещё наполовину, заполняя пространство Инка полностью. Почему судьба наградила их экто-телом? Почему? Зачем? Инк вновь пустил новые слёзы и вздрагивал от каждого нового толчка, пока мерзкие отростки насиловали его. Эррор стал постепенно совершать толчки внутри Инка, доставляя ему непривычную боль и ранее неизведанные ощущения. Художник уже не молил, а только плакал и терпел. Что Эррор не убьёт его — уже хорошо… Зачем ты пошёл сюда, придурок? Толчки становились уверенней и сильней, что не могло не вызывать у Инка новую волну смущения. И вот первый стон слетел с его губ… Он усердно пытался сдерживать себя. Было больно… — Ты действительно милашка… — жадно скалился Эррор, резко усилив толчки. Инк вскрикнул, пытаясь сдвинуть ноги, но нити мешали и не давали этого сделать, как бы Инк не пытался. — Они тебе мешают. — ухмыльнулся Эррор, медленно избавляя Инка от брюк, пытаясь стянуть те при помощи нитей. Паутина уже не казалась пленом. Сейчас больше всего не хотелось чувствовать эту гадость внутри себя. Ужасно… Брюки стянуть было тяжело, а потому затея была отброшена, но нити продолжали толкаться и приносить Инку боль. Эррору нравилась его беззащитность и слабость. Нравилось издеваться над ним и видеть его мучения. Маленький Инк… Это сущность Эррора. Новый и грубый толчок. Чернильница еле-еле сдержал визг боли, дабы не показать свою слабость, хотя она уже давно была открыта. То самое место зудело, тело хотело отвечать взаимностью, но разум пытался сохранять здравый смысл, несмотря на страх. — Мнгх… Отпусти, пожалуйста… Прошу! — извивался Инк, всё равно пытаясь что-то предпринять. Он не мог ничего сделать. Эррор был сильнее… Уже не имели значение мысли о том, зачем монстр сюда пришёл, зачем его потянуло сюда в очередной чёртов раз. Как же взрослые иногда бывают правы… — Пойми же ты, глупенький, это цена твоего любопытства. Дрим прав на твой счёт… Ты глупая и маленькая заноза. — говорил хищно Эррор, не останавливаясь ни на секунду и делая Инку больно. Снова. — Ты глупый. Глупый… Даже глупее своего попечителя Блу. Иначе бы не пришёл сюда снова… — шептал с той же хищностью Глюк, не желая прекращать, хотя было видно, что он устаёт. Инк хотел вновь взмолить, но понял, что это бесполезно. Дрим, спаси… Блу, помоги… — Малыш… Ты просто пришёл туда, куда тебе запрещали ходить. Теперь ни Дрим, ни Блу тебя не спасут. — Эррор хищно облизнулся, будто читая мысли пленника. Инк дрожаще выдохнул, стискивая зубы. Какое унижение… Его насилует самый заклятый враг. — Сам ведь не слушался их. — добавил Глюк, сделая финальный толчок. Резкая боль пронзила каждую косточку художника и заставила вскрикнуть в последний раз. — Заставит ли это осознать тебя… — прошептал Ошибка, останавливая движения нити. — Твою глупость. — это конец. Чернильница уже не мог сдержать искренние слёзы, чувствуя, как крепкая хватка мерзких нитей начинает слабеть. Тот самый медленно отросток покидает задний проход Инка, оставляя в нём белое семя и заполняя дырочку тёплой жидкостью. Противно, мерзко… Унижение. Хватка паутины слабеет, а Эррор стоит неподвижно и смотрит на жертву. Нити расходятся по сторонам, а Инк тяжело падает на пол, освобождаемый от паутины, а рядом с ним падает и его Бруми, грохот которой отдаётся по всей пустоте безмолвным эхом. На лице художника слёзы и явная усталость в перемешку с болью, которую ему доставили только что. Противнопротивнопротивно… Что он скажет звёздным? Эррор наблюдал за пытающимся отдышаться Чернильницей и подошёл ближе, совсем близко, наблюдая за тем, как тяжело поднимается и опускается его грудная клетка. — Больше ты не захочешь лезть в мою паутину, букашка.