Гвардеец Императора

Два года после битвы за Кадианские врата и падения Кадии, долгих два года я торчу на этой планете в осаде, каждый день предатели бьют по нашим позициям с артилерии и миномётов, бомбят нас и закидывают мясом... Еда ещё есть, патронов для стабберов уже нет, только лазганы с универсальными магазинами... Окопы знаю лучше чем своё тело. Черт бы с окопами, я траву не видел уже четыре года потому что всё сгорело к хуям собачьим! Жизнь осталась лишь на полюсах планеты и за нашими позициями если так сказать можно... Блять, хлопок! Свистит пидор... Летит, щас упадёт... Ииииии! Громкий взрыв отбросил меня на стенку окопа, попадание прямо в мать его блиндаж наших... На месте где я в Сангвинеллу бухал с вальгальцами осталась лишь воронка, а в ней покалеченные и выпотрошенные сослуживцы... У тел не было рук, ног, бесхозные кишки и лёгкие валялись на земле, а у моих ног лежала обгоревшая голова Сани, лейтенанта с Вальхаллы вырванная с позвоночником... Вот и нет больше моих друзей, а я один...опять? Вся форма в крови и грязи, а из моей руки торчит гнутая железка, бывший лазган похоже. Ничего не слышу, в голове шум, в ушах звон. Как в детстве, на Сангвинеллу когда мама водила меня ещё мелким в Эклезиархию. - Галхард, ты меня слышишь? Ответь - орёт комиссар Грюн и трясёт меня, а мне до лампочки, я контужен и ранен. - Комиссар, храни вас Император, вы живы - пробормотал я и потерял сознание. Очнулся я уже в лазарете. Медсестра перевязывала меня, напевая какую-то песню и нежно улыбаясь. Лежи , воин Императора - Сказала медсестра и тихонько погладила меня по голове - Отдохни. Я просто откинулся на койку и не мешал ей никак, просто ждал пока она закончит с моей раной. Медсестра была красавица будто с верхних шпилей улья. Ноги длинные и стройные, волосы - белое золото, глаза голубые как небо и улыбка будто россыпь звёзд. Я даже был рад что меня ранили, но через пару дней меня отправят снова на позицию и остаётся уповать на Императора что меня не убьют. Пока я думал об этом медсестра закончила с моей раной и пошла к другому раненому. Я провалился в сон без сновидений под воздействием обезболивающих. Пара дней в госпитале прошли как час , но я хорошо отдохнул и на позиции был уже бодрый, в новой форме со склада и с новой краг-броней и свежей, ещё без царапин каске. Лазган в руках блестел как лысина старого Экклезиарха на Кадии , которого потом казнили за растление малолетних мальчиков. Это случилось когда я уже был "белым щитом" , а сейчас мне уже двадцать пять, воюю я с двенадцати и вояка из меня что надо. А вот и мой командир! Комиссар Грюн! Рад вас видеть живым - отчеканил было дело я, но был остановлен неожиданным объятием от комиссара. Галхард, родненький! Жив Кадианский хер! - орал комиссар и таскал меня. Спустя пару минут комиссар успокоился и отпустил меня. Я стоял на НПшке и глядел на еретиков, еретики смотрели на меня со своих НП. Над их позициями раздалось "В атаку" и волны еретиков побежали на наши позиции. Лазганы затрещали с двух сторон и я тоже принялся отстреливать врага. Каска надёжно защищала меня от осколков и я просто бил по еретикам проклятым пока не разрядил все магазины. И пришлось вылезать из НП и идти как все в штыковую с лопаткой. Удар за ударом я прорубался через еретиков. С дикими воплями еретики гибли один за другим, но меня всё так теснили. Внезапно я услышал звук летящей "валькирии" и треск автопушки рядом. В еретиках появилась "просека" По которой я отошёл к нашим с боем и осел на дно окопа... Голова раскалывалась от треска автопушки , но я понимал - подмога прибыла!