flow of emotions

Бета — нейтральность. Не чувствует и не имеет запаха. Самый обычный человек, которому намного легче, чем альфам и омегам. Им не характерны чувствительность — как омегам, они также не имеют хорошие физические данные — как альфы. Хисын не является бетой, однако эти предрассудки достают не только их. Пока все упорно считают его той самый «бетой» он не раскрывает настоящую сущность, считая, что так будет лучше. Только непонятно ведь — для кого? Явно не для себя самого. Сегодняшний день мог быть таким же, как и вчерашний. Но почему-то с самого утра все проходит не так, как планировалось. Он не выспался, хотя всегда был. Едва ли раскрывая глаза собирался в привычном темпе. Из рук падали вещи, которые приходилось потом убирать, а настроение, которого и так было совсем малюсеньким, испарялось, словно вода на солнце. Хотелось лишь лечь и доспать те часы, которые сейчас кажутся ему необходимыми. Но он не тот, кто будет прогуливать учебу. Именно поэтому он роется в шкафу, найдя в нем свое сокровище — кофту. Кофта не своя, а чужая, но так любезно подарена его парнем. Успокаивающий аромат окутывает его, кажется, с ног до головы, и ему, определенно, нравится. Поуспокоив свои эмоции, он наконец собирается и выходит из дома. Эта кофта — безусловно, чудо. Остается лишь надеяться, что день пройдет лучше. И конечно же, он прошел хуже. Нет, он совсем не понимает что сегодня с ним. Чужой запах, витающий вокруг него, действительно успокаивает. Может, даже слишком. Он теряется, когда профессор говорит ему о том, что обращается к нему не в первый раз, отмечая его рассеянность, будто он словно витает в облаках. Ему лишь остается извиниться и сказать, что больше такого не произойдет. Его «рассеянность» принимает обороты, когда он играет в баскетбол. Мяч в его руках отскакивает скорее по привычке, нежели осознанно. Из-за того, что он не следит за своим броском, мяч летит дальше, прямиком в скамьи. Сидящие на нем девушки разбегаются кто куда, когда он наконец промаргивается, осознавая случившееся. И ладно, если подруги его лишь пожалеют и похлопают по плечу, но вина на себе лежит, и забудет он её не скоро. Конечной ставится момент, когда он приходит в буфет, надеясь встретиться с ним или со своими друзьями, которые могли бы ему помочь узнать — что же с ним происходит? Его мысли снова становятся пусты, он не осознает реальность. Как и то, что задевает плечом ни в чем неповинную омегу. Но тело само по себе останавливается. Омега сидит перед ним на полу. Он мотает головой, сметая странную пелену. Тут же опускается на корточки и хотел было узнать, в порядке ли та, как со стороны слышится: — Господи, смотрел бы куда шел. — Бедняга, этот хам даже не извинился. — Все беты такие хладнокровные? — Нет чтобы помочь бедной омеге. — Таким только и хочется дать подзатыльник. — Ты в порядке? — Ему все же удается сказать, выходит почему-то с дрожью в голосе. Омега хотела бы ему ответить, как его слова перебивает восклицание. — Эй ты, парень. Чего застыл то? — Вам бетам и так легко, а ты даже не можешь признать вину. — Подонок, а ну отошел от него. Он не знает, что ему делать. Возможно он смотрит на омегу слишком безнадежно, может, не замечает теплую влажность на своих щеках, когда он опускает голову, чувствуя досаду, обиду и несправедливость. И, может, ему кажется фантомное ощущение рук, обнимающих его. Запах явно омежьий, он не сопротивляется, ощущает в этом запахе что-то хорошее, светлое. Проходит время, когда он перестает слышать чужое присутствие. Возможно, перерыв закончился, однако у Ли нет сил. Чужая футболка наверняка будет с пятном от неконтролируемых слез, когда он наконец сможет собраться и отстраниться. — Не нужно. — Отвечают ему, словно читая его мысли. И именно сейчас он ощущает легкие, невесомые поглаживания по спине. Пока успокаивается, он слышит топот где-то вдалеке. Когда дверь раскрывается, обнимающая его омега прижимает его к себе, словно защищая. Хисыну от таких мыслей хочется плакать лишь больше. — Хен. — Слышит он родной голос, пронизанный беспокойством, и кажется, в воздухе витает горечь от кофе. Хмсын поднимает голову, слабо улыбаясь прибежавшему альфе. Тот словно не хочет разрушать идиллию двух омег, держится в двух метрах и смотрит побитым щенком. И снова только сейчас осознает, что все время продолжал обнимать того незнакомца, который оказался лучше всех тех людей, что были здесь недавно. Взяв себя в руки, он опускает руки и смотрит на парня, что теперь заместо него сидит на корточках. У него темные, вьющиеся волосы. Блестящие лаковые глаза, в которых чистота. И может быть, его аура излучает искренность. — Спасибо. — Едва охрипшим, словно он не безмолвно пускал слезы, а рыдал, голосом говорит он. Парень омега выглядит печальным, и это так не подходит ему. Хотя, как он может знать? — У вас преддверие течки, лучше бы вам быть дома, да со своим альфой. — Лишь отвечает он ему в ответ. Вот и нашелся ответ. Привыкший, что все его считают бетой, он и позабыл о том, что ею не является. Вот такие вот сюрпризы случаются, когда подстраиваешься под общество. Он чувствует на себе красноречивый взгляд Рики, поворачивает к нему голову и раскрывает руки для объятий. Однако молодой альфа смотрит на омегу, что сидит рядом с ним. Он просит разрешения. Незнакомец кивает, улыбаясь. И Рики тут же оказывается рядом с ним, крепко обнимая и лицом зарываясь в шею. Он поглаживает чужую голову, глазами наблюдая за тем, кто тронул его душу своими поступками, оттого ему хочется снова расплакаться. Их взгляды встречаются и теперь эта улыбка адресована ему. Слезы все же катятся по щекам, когда незнакомец мило наклоняет голову набок. Он чувствует сегодня много, может быть даже больше, чем за прошлый год. Может ему не стоило подавлять многие эмоции и слезы. Когда он в состоянии стоять нормально, глаза его сухие, дыхание ровное, Рики стоит рядом с ним, он наконец задает засевший в его голове вопрос незнакомцу. — Как тебя зовут? — Я Шим Джеюн, и кажется, я сейчас прогуливаю философию. — Говорит он, его голос приятный, словно медовый. Хисын надеется, что теперь это имя будет мелькать чаще в его жизни.