Полчаса

Стихающий шум ревущей толпы наконец пробился сквозь кровь, стучавшую в ушах последние полчаса. Минги глубоко вдохнул, выдохнул — не помогло, пульс все еще скакал с бешеной скоростью, хотя вечерняя прохлада пустыни уже начала поглаживать влажную разгоряченную кожу. Возможно, скоро он начнет мерзнуть. Или нет... В полутьме закулисья, пока группа протискивалась к выходу между техников и оборудования, чьи-то пальцы нетерпеливо сжали его руку. Нет, он конечно знал — чьи. Но в очередной раз поразился, как можно проделывать все это так незаметно, будто походя, пока снимаешь с себя мониторы. Он бы не смог. Тем более, что даже от этого быстрого прикосновения сразу же перехватило и без того не до конца восстановившееся дыхание. Только не думать. Не представлять. Бархатный голос за спиной с легким смешком ответил на чей-то вопрос, и Минги едва не взвыл от того, как хотелось услышать этим голосом свое имя… — Минги-я… — Он что, нарочно? Острый взгляд из-под отросшей челки, блестящий в темноте. — После лайва не торопись. Минги глубоко вдохнул и, опустив глаза, с усмешкой облизнул губы. Чуть не спросил: «Это обещание, хён?», но тот уже отвернулся к менеджеру, протягивавшему обязательные бутылочку с водой и полотенце. Пульс стал тише, но адреналин еще сновал по венам и долго еще будет. Обогнув остановившегося хёна, Минги, не решаясь бросить взгляд, скользнул ладонью по его бедру, давая понять, что понял. И с удовлетворением почувствовал, как тот вздрогнул. Совсем короткий лайв, просто чтобы поблагодарить — ведь на сцене было так мало времени — и немного поделиться эмоциями. Не всеми. Только теми, которыми можно. Те, которыми нельзя, — застряли где-то на уровне горла, грозя задушить. Особенно после того как продемонстрировав в камеру кольцо и дождавшись, чтобы она отключилась, Ёсан развернулся и встретился с Минги глазами. Улыбнулся, медленно надевая кольцо обратно, и тут же ухватил мимо проходившего Уёна за рукав, чтобы быстро шепнуть что-то на ухо. Ехидная ухмылка, широко расплывавшаяся по Уёновой физиономии, очень Минги не понравилась. С подозрением он проследил, как нечто быстро переместилось из кармана Уёна в карман совершенно спокойно улыбающегося Ёсана. Нахмурился. Он обязательно спросит потом, что это такое. И почему — тайком. — Принцесса, ты не поедешь? — почувствовав на плече ладонь Юнхо, Минги немного отвлекся, чтобы ответить. А когда повернулся обратно — в комнате остались только Хонджун, которому этот номер и принадлежал, и Ёсан, о чем-то быстро с ним договаривающийся. — Полчаса, Ёсан-и. Потом Чонхо просто где-нибудь уснет, и вам придется его волочь в автобус на себе. Сдержанно хихикнув, Ёсан согласно кивнул и выжидательно посмотрел на так и замершего в двух шагах Минги. В голове которого тут же взвихрились тысячи разных мыслей, готовых разорвать его здесь и сейчас, если не дать им выход. Жарких, очень неприличных мыслей. — Так вы свалите уже или нет? — Хонджун звучал почти ласково, но в его интонациях легко угадывалось колкое напряжение. Возможно, у него тоже были свои планы. — Кажется, второй этаж? — неловко пробормотал Минги, пытаясь разглядеть надпись на выданной капитаном ключ карте, но в отельных коридорах так редко попадалось хорошее освещение. Впрочем, кажется, это было не важно. — Я уже все посмотрел. Нарочито спокойный голос, уверенный, не терпящий возражений. И Минги позволил себе поддаться ему — и руке, тянущей его за собой за край по-прежнему распахнутой кожаной куртки. Можно было бы возмутиться такой откровенности… Но это отель. Для артистов. На Коачелле. К черту, наверняка они тут уже привыкли ко всему. Адреналин вскипел с новой силой. Поворот, лестница, хорошо, что не лифт. Минги не был уверен, что смог бы сейчас выдержать закрытое пространство на двоих без того, чтобы не заблокировать его на ближайшее… сколько там у них осталось времени. Хорошо, что номера оказались близко. Еще лучше — что не настолько рядом, чтобы потом краснеть. Потому что едва захлопнулась дверь, Ёсан прижал Минги к ближайшей стене и впился губами в его шею, царапая, пока что легко, обнаженную грудь с размашистой черной надписью. Минги не сразу понял, что протяжный, громкий стон — это его собственный. Поймал горящий взгляд, чуть наклонился, чтобы встретить настойчивые, требовательные губы своими. — Полчаса, Минги-я, — глухо, с тяжелым выдохом, куда-то в район ключиц. Болезненный укус — и Минги, почувствовал, как его снова куда-то тянут. — П-прямо здесь? Край какого-то столика?.. комода?.. впился под задницу, и Ёсан только кивнул, тут же зашуршав упаковкой. А, так вот что… Стоило догадаться, что у этого пройдохи Уёна всегда можно найти лишний презерватив. Специальной серии — где много смазки. Непривычная пряжка на новеньком дизайнерском ремне поддалась не сразу. Выдохнув несколько ругательств, Минги едва не выдрал ее с корнем, пока поспешно расстегивал брюки, чтобы стянуть их вместе со всем, что там было под ними. Уверенная ладонь тут же легла ему на грудь, заставляя сдвинуться назад, усесться на то ли столик, то ли комод, откинувшись на по-счастью ровную стену. Ёсан так и остался в концертном костюме. Блестящем, застегнутым под горло. Скрывающим его восхитительную кожу и крепкие мускулы. Минги хотел бы покрыть их поцелуями, каждый сантиметр, но увы — не сегодня. Время, чертово время. — Сейчас… Тяжело сглотнув, Минги оказался не в силах оторвать взгляд от ловких изящных пальцев Ёсана, почти лениво скользящих по члену, чтобы собрать побольше смазки. Другой сегодня не было, но это ничего. Минги чувствовал себя возбужденным настолько, что согласен был бы вообще без всего, наплевав на возможные последствия. Скользкие пальцы Ёсана прижались к уже податливому входу, поглаживая, надавливая, распределяя смазку. Минги тут же дернулся вперед, намекая, что ждать уже невыносимо, и Ёсан понимающе хмыкнул, наклонившись для быстрого, ненасытного поцелуя. Подхватив Минги под бедра, Ёсан вошел в него медленно, но сразу, до самого основания. Тяжело выдохнув его имя, начал двигаться, крепко удерживая, впиваясь пальцами так, что на нежной коже бедер обязательно останутся следы. Минги едва не кончил от одной мысли об этом и прикусил губу, проглатывая особенно громкий стон. Грудь раздирало жаром, по бокам струился пот, кожаная куртка наверняка обдирала спину о шероховатую стену, но Минги было плевать, он хотел своего Ёсана каждой клеточкой тела, бездумно подавался навстречу, норовя соскользнуть с уже влажной поверхности. С каждым новым толчком, все быстрее, все резче сменяющим предыдущий, Минги вскрикивал все громче, уже не в состоянии сдерживаться, в унисон с низким почти-рычанием Ёсана. Его Ёсана. Красивого, нежного, властного, милого, его, только его. Несколько беспорядочных, неровных толчков — и Ёсан с силой притянул Минги ближе, насаживая на себя раз, другой, содрогаясь в обрушившемся оргазме, разделенном на двоих. Потому что Минги успел дотянуться до своего члена и всего одного движения вдоль ему хватило. — Все в порядке? — Пальцы Ёсана мягко, ласково гладили Минги по щекам, не давая немедленно соскользнуть в сон, о котором теперь просто молили дважды натруженные за вечер мышцы. Минги с трудом приоткрыл глаза, фокусируя взгляд. Какой же у него красивый, невероятно красивый хён. С тихим стоном Минги кивнул в качестве ответа, неловко пытаясь опереться на подрагивающие ноги. — Точно все хорошо? Ёсан уже успел притащить из ванной намоченное полотенце и теперь осторожно обтирал им кожу Минги. — Н-не беспокойся, я потом в душ схожу, это тебе еще еха… Блядь, — нервно расхохотался Минги, наконец внимательно рассматривая ошарашенно замершего Ёсана, — я обкончал костюм от Валентино… На черной блестящей ткани белесые брызги смотрелись особенно вызывающе. На мгновение прижав ладони к все еще красному лицу, Минги вытащил из рук Ёсана полотенце и принялся вытирать с него такой чудовищный компромат. — Хорошо, что на второй неделе другие костюмы, да? — хихикнул Ёсан, нервно прикусывая губы. Минги не удержался от того, чтобы его поцеловать.