Если кто-то когда-то и где-то

      Вечерами в их кособоком доме было уютно. Торка разводил огонь в камине, приносил с кухни бутерброды и вместе с Лайзой ложился на ковёр у камина. Вдвоём они могли часами болтать ни о чём или рисовать, всё так же лёжа на полу. Молодой человек раскладывал бумагу по всему полу, брал цветные карандаши и рисовал, не задумываясь, совсем как в детстве. Иногда он брал руку Лайзы в свою, и они, хихикая, вместе покрывали бумагу разноцветными паутинками линий. Порой к ним присоединялась Озен, читая в сторонке книгу или сидя рядышком и попивая кофе с невозможным количеством сахара и сливок. Лайза называла её Неисправимой, выпивала добрую половину, и Торка шёл делать обеим по новой чашке. Он любил такие вечера.       Этот вечер был таким же. Озен пришла с улицы вся запорошеная снегом и с широкой улыбкой поздравила Торку и Лайзу с началом лета в Бездне.       – Алые змеи с ума от тепла посходили, еле поднялась, – доброжелательно пробурчала она, стаскивая с себя плащ. – Ну, хоть палка не понадобилась.       В чём был смысл шутки про палку Озен никогда не рассказывала, но упоминала её при каждом удобном случае. Лайза кинулась ей на шею и повисла, болтая ножками.       – Озен! Озен! Озе-е-ен! С возвращением! – тиская возлюбленную, воскликнула она.       – Лилии... – с нежностью вздохнул Торка, глядя на обеих. – Привет, Озен!       – И тебя туда же. Смотрите-ка, малышня, что я вам вкусненького принесла, – женщина извлекла из большой сумки, которую принесла с собой, большую красивую бутылку. Пузатенькая, с длинным тонким горлышком, она была явно не из дешёвых. Торка довольно присвистнул.       – Мы либо малышня, либо пьём с тобой, – выхватывая у учителя бутылку, заявила Лайза. – А так как мы пьём, малышнёй ты нас считать не можешь! Кстати... Она задумчиво остановилась посреди прихожей, прижимая к себе бутылку.       – Это должна быть последняя, – с улыбкой заявила она. – Рюдо сказал мне...       – Оу-у-у... – простонал Торка. Слушать про «Рюдо сказал...» было выше его сил.       – И когда ты успела, а? – усмехнулась Озен.       – Он недавно в Орсе был, в гости заходил, – улыбнулась женщина. Торка обиженно отобрал у неё бутылку.       – Милая! Ну когда? Когда ты успела? – потрясая вином, спросил он.       – Э, не тряси! – отбирая у него алкоголь, фыркнула Озен. – И что этот придурок тут забыл, а?       – Чай! И конфеты для меня. Отстаньте от Бондрюда. Он, между прочим, дельную вещь сказал!       – «Лайза, кончай пить, Гуэйра доказал, что это вредно для здоровья»? – спросила женщина.       – Почти. Он сказал, что алкоголь и никотин вредны для развития детей.       Повисла пауза. Торка скорее почувстовал, чем увидел, как кулак Озен оказывается в миллиметре от его лица.       – КОГДА УСПЕЛИ?! – нечеловеческим голосом прорычал Недвижимый Владыка.       – Пока нет! – оттаскивая белого от ужаса Торку в сторону, воскликнула Лайза. – Он сказал, что нельзя пить за два-три года до зачатия ребёнка. И отцу тоже! Озен, ты ведь не бросишь нас?       Торка ошарашенно наблюдал, как монстр из недр Бездны мало-помалу обретает человеческие черты и превращается в сбитую с толку Озен. Недвижимая задумчиво цокнула языком.       – Хочешь сказать, что и я не должна пить?..       – Ну да. Ты, конечно, не отец ребёнка... а жаль... Но... но... тебе ведь не интересно будет пить одной?..       – Ты же мать! – нашёлся Торка. – А-ага! – поддержала его Лайза. – И вообще, учитывая нашу с тобой синхронность... Ещё Рюдо говорил, что даже нерожавшая женщина может при желании... и определённых усилиях...       – РОДИТЬ?!? – ужаснулась женщина, вытягваясь в тонкую, чуть ли не трёхметровую струнку.       – Нет же! Запустить лактацию! Тогда это будет ребёнок от нас троих! Ты сможешь тоже кормить его! Ну... если захочешь, конечно...       Торка сел на пол. Недвижимая обняла вешалку для одежды и нервно засмеялась.       – Давай сразу... – наконец, произнесла она, – Рюдо больше ничего не говорил?..       – Ну... По этой теме – нет. Мы просто болтали. Конфеты были вкусные. Ему тоже понравились.       – Вау... Он при тебе свой горшок снимал?       – Да нет же! Он же на Идофронте при вас ел! Вы знаете, как это работает! – упёрла руки в бока Лайза.       Некоторое время в прихожей царило молчание. Торка ковырял ворс на коврике, Озен обнималась с вешалкой, а Лайза виновато смотрела в пол.       – Как давно ты куришь? – наконец, спросила Озен.       – Как часто у нас бывают гости, о которых я не зна... Великая Бездна! Как часто ты куришь?! – тут же вскинулся Торка.       – Эхе-хе... А с чего вы взяли, что я курю?.. – запустила пятерню в густую шевелюру Лайза.       – По тебе видно, – мрачным хором ответили Торка и Озен.       – М... Примерно с тех пор, как мне стали продавать сигареты. Как часто? М-м-м... как сказать?.. В любом случае, Рюдо очень рассердился и выкинул ту пачку, которая у меня была. Это было вчера.       Торка поднялся с пола и крепко обнял любимую.       – С твоим здоровьем это – форменное самоубийство!       – Хих...       – Дура, – нахмурилась Озен. – Не верится, но, надеюсь, Бондрюд тебя отчитал.       – Да. Он тоже сказал, что это пассивный суицид, – пожала плечами Лайза. – Не то чтобы... Не важно. Я много нервничаю.       Торка прижал жену крепче и тут же ощутил, как Озен сдавливает в своих объятиях их обоих.       – Пусть лучше причина твоих нервов суициднется, – произнесла она.       – Н-не д-делай эт-того п-пожалуйста... – негромко попросила Лайза.       – Тогда нервничай меньше, – поцеловала её в макушку Недвижимая. – У м-меня ес-сть п-причины... Они т-тупые... Н-но...       Озен присела перед ней на корточки и взяла за руку.       – Моя принцесса...       – Умоляю, в гостиной! – сдавленно пискнула Лайза. – Я сесть хочу!       Женщина подхватила Истребительницу на руки и понесла в гостиную. Торка умилённо вздохнул и поспешил за ними.       – Принцесса, – настойчиво повторила Озен, вставая на одно колено перед Лайзой, сидящей в кресле с совершенно потерянным видом, и беря её за руку, – я поддерживаю Бондрюда. Если вы хотите... нам всем... ребёнка... Я... м-м... за. Только больше не называй это страшное слово!       – Какое? «Лактация»?       – Угу... – проскулила Озен.       – Эт-то ж-же к-когда д-детей м-молоком к-кормят... п-прости... это было тупо...       – Нет! Я даже за! Просто... не зови это так! Пожалуйста! – Озен зажмурилась и стиснула кулаки. – Это ужасное слово. Слово! Не действие! Понимаешь, а?..       – Честно говоря – нет, но хорошо, – смутилась Лайза. – Молоко просто из крови получается, поэтому пить нельзя.       – Да... да... да не против я не пить и кормить ребёнка, просто не говори мне этих страшных слов с медицинской окраской!!! – взмолилась Недвижимая. Казалось, ещё чуть-чуть, и она разрыдается. Лайза погладила её по волосам и ласково улыбнулась.       – Ладно уж, давайте пить? – предложила она. – Раз потом не придётся... года три минимум. Хотя... на самом деле, ещё минимум девять месяцев и пару лет...       – Как долго... – простонала Озен. – Я согласна...       – Спасибо.       – И й-я... т-т-т... – Торка не мог вдохнуть. Окончательно осознав, что Лайза правда хочет от него ребёнка, он свалился в соседнее кресло прижимая отставленную Озен бутылку ко лбу. – Ух... Тоже. Я тоже хочу ребёнка.       – Тогда давайте постараемся ради этого все вместе! – мгновенно оказываясь на спинке кресла, заявила Лайза, поднимая сжатый кулак к потолку.

***

      К ночи женщины сходят с ума. Торка был в этом уверен – Лайза и Озен регулярно доказывали ему это, превращая любой совместный отход ко сну в цирк.       – Торка наша третья половинка! – заявила Лайза. – Ой... Аха-ха!!!       – Ага... – Озен мечтательно погладила ту по волосам.       Своё двадцатипятилетие Торка встретил на Втором слое. Они проводили дни вместе, стараясь не пить и вести здоровый образ жизни. На ночь Недвижимая пускала супругов в свою постель, обескураживая Подземных бандитов, которых она упорно называла «Подземными Бездельниками».       – Нет, ты не поняла! Третья половина! Это так смешно! – не унималась Лайза. – Ну, понимаешь? Третья! Половина!!! Пополам! На три части!       – Ну, то есть – поровну, – с умным видом кивала Озен.       – На три части – это не пополам!       – Пополам это на два, – согласилась Озен. – Ой... Аха-ха-ха-ха!!!       Женщины покатились со смеху.       – Ну, поняла теперь? Поняла? – сквозь смех спросила Лайза.       – Да!!! – хохотала, повизгивая Недвижимая. – Поняла!!!       Торка, желавший спать и выслушивавший эти бесплатные представления каждую ночь, тихонько тронул Лайзу за руку.       – Я ваша треть. Давайте спать?       – Да, да, – отмахнулась Лайза.       – Сейчас ляжем, – пообещала Озен. – А знаешь, что?– Что?..       Лилии продолжили болтовню. Лайза даже зажгла свет и принялась заплетать длинные волосы Озен в мелкие косички. Это, не смотря на свет и невозможность заснуть, казалось Торке ужасно милым. Кроме того, он ценил, что Недвижимая распускает при нём волосы – в первый раз он не удержался от громкого «Ух!..», увидев жуткие рубцы в частых проплешинах на её голове, и женщина вытолкала его из комнаты, хорошенько пнув на прощание. Но в последние дни она снова начала распускать их, настороженно косясь на Торку, словно не до конца прирученный зверёк. Молодой человек молчал, не задавая лишних вопросов. Затем настал черёд Озен – она устроилась в изголовье кровати, сдвинув коленом задремавшего было Торку, и принялась заплетать волосы Лайзе.       – Вакуна рассказывали, что в его команде был живой труп! – заявила Лайза. – У него, мол, в голове насекомые жили. Жрали его, а он их выковыривал и дальше шёл. Так и жил, пока в ночь не ушёл однажды. Круто, а?       – Круто! – согласилась Озен. – Интересно, они его мозг жрали или что?       – Понятия не имею. Вроде, там гнездо было. Целое гнездо! В голове! Вот они – тараканы в голове во плоти!       – Брр! Жуть! – радостно ухмыльнулась Недвижимая. – Ненавижу насекомых...       – Зна-а-аю...       – Но всё равно увлекательно!       – Ага, пиздец круто!       Торка застонал.       – Очень круто, очень пиздец, но когда спать?       – Скоро. А у Сладжо в команде новая девочка! Такая умница – только разговаривать не очень любит. Но очень старательная!       – Да ну? Я вообще думала, что она одиночка...       – Ну... У неё ученики бывают. Любит она детей.       – Да она сама ещё ребёнок.       – Не скажи... Она меня всего на семь лет младше. Получается ей сейчас...       – Тридцать один, – Торка сел. – Я гашу свет.       Лайза пожала плечами.       – Ну ладно, гаси.       – Нам это не помешает, – поддакнула Озен. – О, а ещё!..       У Торки дёрнулся глаз. Он взял свою подушку и молча лёг на пол. Женщины замолчали, изумлённо свесившись с кровати и глядя на него.       – Торочка, ты в порядке? Мы тебя заебали?..       – Третья половинка, куда уполз, а?       Торка тяжело вздохнул и посмотрел на них.       – Девочки, – серьёзно произнёс он. – Если мы сейчас не будем спать, я буду спать на полу. Или с Йельмом.       – Ладно, мы будем разговаривать тише, – пообещала Лайза. – Или... О, Озу! А пойдём книжку почитаем? По ролям!       – А давай!       – Спокойной ночи, Торка!       Молодой человек плюхнулся в постель и закрыл глаза. Без любимой и подруги было холодно. Поворочавшись некоторое время, он понял, что не уснёт. Завернувшись в огромное мягкое одеяло Недвижимой, он взял подушку и пошёл вниз. Втроём по ролям читать интереснее.