You’re the words that I promise I don’t mean

Невидящим взглядом смотря на серые стены, Юлиан Панкрац, известный, в основном, как бард Лютик, служивший тайным шпионом при дворе Каэдвена, дрожащими руками держал письмо, определяющее его дальнейшую судьбу. Судьбу звали Геральт из Ривии. Он был ведьмаком. Слухи о нем ходили разные, но все они отличались особой жестокостью. Он, например, получил прозвище Мясник Блавикена за резню, устроенную им на центральной площади. И сколько Лютик ни перечитывал письмо, он не мог перестать думать о том, что здесь какая-то ошибка. Здесь обязана быть какая-то ошибка! Жестокий ведьмак будет убивать его долго и мучительно. Ведьмаки все были такими, но о Геральте из Ривии слава была еще ужаснее, чем об остальных. Юлиан громко сглотнул, после чего отбросил письмо в сторону и сжался. Все тело тряслось, а мысли путались. – Это ошибка, это точно ошибка! – не прекращал бормотать он, в панике качаясь на кровати, – не хочу, не хочу, не хочу, не хочу! Да кто, будучи в здравом уме, решил, что кто-то настолько жалкий, как он, может шпионить за одним из самых опасных ведьмаков?! Это невозможно! Это... страшно! Слезы полились по щекам, и Юлиан был не в силах их остановить. Его просто послали на смерть! Долгую и жестокую! Его, конечно, уже отправляли шпионить за наемниками, но одно дело – хорошо обученный человек, и совсем другое дело – чертов мутант-ведьмак! От него не спастись. Вообще нет. Никак! И Лютику безумно повезет, если его быстро убьют в первый же день. Так ведь это, скорее всего, не произойдёт! И что делать тогда? Он даже представить себе не хотел. Рваный вдох и судорожный выдох не принесли никакого успокоения, и он впал в истерику. Раз за разом бормоча одни и те же слова, по привычке оставаясь как можно более тихим, он прокручивал в голове возможные сценарии разной степени ужасности, позволяя панике полностью себя охватить. Чертов ведьмак! Какого единорожьего хрена он перешел дорогу Хенсельту?! И почему, черт их всех задери, козлом отпущения стал именно Лютик?! Ну, то есть, конечно, он понимал. Разумеется. Сомнений даже и быть не могло. Когда ты один из немногих геев в обширной шпионской сети, ты точно знаешь, к кому тебя посылают. И несмотря на то, что его всегда посылали втираться в доверие к ужасным людям, сейчас ему было блятски страшно. Святая Мелитэле, он не справится. Не справится. Не справится. Не справится. Не справится. Хенсельт, или кто там у них ответственен за раздачу волчат в овечьих шкурах на каждого врага Каэдвена, точно знал, как окончательно добить Юлиана. И сам он был уверен, что без влияния "любимых" родственников тут не обошлось. Похоже, слухи о нем уже дошли до семьи, а уж если кто-то понял о его связи с Панкрацами, то можно однозначно утверждать, что в этом назначении виноват отец. Или мать. Или дед. Или... да он даже не хотел разбираться, кто из этих ублюдков был причастен к этому - пошли они все в пасть к дракону, разом. Однако... однако делать что-то надо было. Затуманенным взглядом Лютик посмотрел на шрамы на запястьях и как будто бы в трансе дотронулся до шеи, на которой оставался едва заметный след. Если бы он не был трусом, это бы давно уже закончилось. Он был бы свободен. От всего. Ото всех. Но он был слабаком, который ненавидел жизнь, но слишком боялся с ней проститься. Смерть казалась раем, потому что вся его жизнь была наполнена болью. К ней он не мог привыкнуть. Да и не привыкнет никогда. Невозможно к такому привыкнуть. Даже после десятков избиений, изнасилований и ранений различной степени тяжести он все еще боялся каждого нового удара. Глубокий вдох и выдох, на этот раз чуть более ровные, никак не успокоили трясущееся тело. Может, слухи были ошибочны, и все, что его ждёт, – это немного избиений перед быстрой смертью? Святая Мелитэле, как же он хотел этого. Наконец-то уйти от всего этого в вечное забытье было самой главной его мечтой последние... лет десять? Уж точно не меньше, и.. Он резко застыл на месте, пораженный внезапной идеей. Гнев ведьмаков неуправляем, по крайней мере, насколько он слышал об этом, а значит... чем больше он будет выводить его из себя, тем больше его шансы на быструю смерть! Лютик утер руками слезы, встал и на трясущихся ногах подошёл к оставшемуся не столе ужину. Взяв кружку с пивом, он вернулся к кровати, чтобы перечитать письмо. Лютик был неплохим шпионом, жизнь заставила научиться, но его образ был… нелепым. И слава о Геральте из Ривии была достаточно ужасающей, чтобы никто не удивился, если бы ведьмак избавился от него самым простым для него способом. Всхлипнув, Лютик пробежался по строкам задания, отмечая все важные моменты, после чего неровным шагом подошёл к настольной свече и по обыкновению сжёг письмо. Слабый свет надежды забрезжил где-то впереди. Долгожданная свобода была удивительно близка. Он тщательно вытер слезы и сел за стол. У него было время, а значит можно было на пару дней забыться в алкоголе, прежде чем отправиться к Доль Блатанна, где он должен был поджидать своего избавителя. *** Несмотря на затянувшееся на два лишних дня празднование скорой смерти, Лютик в Доль Блатанна оказался раньше ведьмака. Найдя таверну, в которой уже несколько дней напивался человек, выставивший заказ на какого-то “дьявола” (Лютик лишь фыркнул: этим заказом они призовут настоящего дьявола, и упаси, Мелитэле, их души), он стал составлять план, который был готов через одну бессонную ночь. Первым шагом было произвести плохое впечатление, а значит, на этот раз он должен позабыть о своем мастерстве барда, устраивая дешевое представление, которое будет выбешивать всех и заставлять их кидаться в него едой, которую он, в свою очередь, будет при ведьмаке раскладывать по карманам. Образ получался стройным в своей абсурдности и отвратительности, и Юлиан лишь покачал головой. Если слухи дойдут до одного из ближайших королевств, его поднимут на смех, и плакала вся его репутация, однако, когда это произойдет, ему будет… никак, потому что его самого уже в живых не будет. Хмыкнув – эта мысль ему однозначно нравилась, – он достал из чехла лютню и начал паясничать. Совсем скоро в таверну зашла мрачная фигура, залезла в самый мрачный угол и стала мрачно следить за всем происходящим, и Лютик искренне улыбнулся. Впервые за все годы его жизни паясничество было таким веселым, что хотелось хохотать до потери голоса. Настроение было потрясающим, да и страх куда-то делся. Это однозначно был лучший день в его долбаной жизни. – Старуха Нарадкова сделает зелье высшего сорта, – нес он любую чушь, приходившую в голову, с самой счастливой улыбкой на лице, – оно твоей даме поможет с.. абортом, – противно протянул он. Какой же позор! И как же ему это, черт возьми, нравилось! – Себя абортируй! – крикнул кто-то недовольно, остальные посетители подхватили недовольство и начали бросаться в него едой, и Лютик прекрасно их понимал: он бы на их месте сделал точно так же. Интересным было то, что ведьмак никак не реагировал на его бред, он лишь распространял мрачные взгляды наряду с аурой “не подходи – убьет”. Это как раз то, что и нужно было Лютику. Послав “благодарных слушателей”, он собрал немного еды с пола и, поумерив свою радость, с нарастающим интересом пошел в сторону ведьмака. Интересно, сколько тот продержится? Лютику в любом случае грозила смерть, так что единственный интерес был в том, сколько же часов ему оставалось. Он ставил, что не больше трех. – И чего это ты тут в таком мрачном уголке поместился? Не скучно одному? – подойдя к ведьмаку, нагло заявил он, облокачиваясь на стену. Легкая броня, отчасти скрывающая тренированное тело, длинные серебряные волосы и пронзительные кошачьи глаза: ведьмак был… красивым. Это осознание несколько ошеломило Лютика, но он отбросил его, на взгляд оценивая тяжесть массивных мечей, лежащих рядом с Геральтом из Ривии. Килограмм пять каждый, не меньше. Сам Лютик обычно пользовался чем-то простым и легким, потому что знал, как трудно обращаться с такими тяжелыми мечами. Снова взглянув на ведьмака уже с легким налетом уважения, Лютик глубоко вдохнул заполненный запахом дешевого алкоголя воздух, чувствуя себя незабываемо свободным. – Пока ты не пришел, все было прекрасно, – мрачно произнес Геральт, и Лютик чуть не подавился: низкий голос ведьмака был почти чарующим, если бы не некоторая его грубость. В слухах об этом почему-то не говорилось. Окей, кажется Лютик слишком расслабился. То есть, серьезно, Юлиан, ты запал на человека, который совсем скоро тебя убьет? Идиот. Едва заметно покачав головой в такт своим мыслям, он заставил себя сосредоточиться на играемой роли. – Да, окей, хорошо, – пробормотал он с глупым выражением лица, как будто бы не знал, что сказать, хотя продумал этот диалог он довольно неплохо, – из всех присутствующих равнодушно отнесся к моему выступлению, – Лютик сделал театральную паузу, элегантным движением садясь напротив ведьмака, – только ты, – закончил он, не скрывая своего интереса, – мне было бы интересно послушать и твое мнение. Пусть мои штаны и наполнены объедками лепешек — он слегка развел руками, признавая свою ничтожность, – я, наверно, не заслуживаю такого равнодушия. Давай, раскритикуй меня, – едва сдержавшись от того, чтобы не начать флиртовать, произнес он со странным выражением лица, на котором будто смешались сразу несколько противоречивых друг другу эмоций, – ну хоть три словечка! Ведьмак молчал несколько секунд, как будто бы не услышав его слов. Лютик уже хотел было повторить просьбу, но ведьмак все же ответил: – Их не существует, – Лютик растворился в его голосе, лишь через секунду осознавая, что именно ему сказали. – Неужели ты не можешь и трех слов найти? – не понял он, совершенно потерянно смотря на ведьмака. – Чудовищ из твоей песни, – пояснил Геральт, и Лютику понадобилось с десяток секунд, чтобы вспомнить, что он нес несколько минут назад. – А тебе откуда знать? – задал он нелепый вопрос. Все же, его задача – бесить ведьмака, а не залипать на него, и пора было к этой задаче возвращаться, пока не стало хуже. Геральт посмотрел на него, как на идиота, а значит, со своей задачей Лютик справлялся, – о, точно. Я понял. Белые волосы, здоровяк, одиночка, – стал перечислять он, пока Геральт поднимался, – два больших меча стремного вида. Я знаю, кто ты, – протянул он, как будто бы только что это понял, глядя, как ведьмак направляется в сторону выхода из таверны. Лютик вскочил и, неловкими движениями обходя столы, приблизился к ведьмаку, – ты ведьмак. Геральт из Ривии, – сказал он так, как будто раскрывал главную тайну мироздания, – я так и знал! – кинул он ему вслед, смотря, как со своего места поднимается один из посетителей. Тот самый человек, оставивший для ведьмака заказ на монстра. Все шло четко по плану. – У меня есть работа, – трясущимся голосом произнес довольно молодой темноволосый парень, имени которого Лютик уже и не помнил, – пожалуйста. У нас завелся какой-то черт, может даже сам дьявол, он ворует зерно. Плачу вперед. Сотня дукатов. – Сто пятьдесят, – закатил глаза ведьмак. Лютик фыркнул про себя: что и ожидалось от ведьмака. У бедных людей какая-то херь ворует последний хлеб, а он готов содрать с них в полтора раза больше начальной суммы. Ублюдок. Все очарование ведьмака как будто бы испарилось для Лютика, заставив окончательно сосредоточиться на изначальной задаче. – Я надеюсь т… вы справитесь, – пробормотал парень, протягивая мешочек с монетами, – говорят, пленных вы не берете, – обращаться к ведьмаку вежливо было, очевидно, непросто. Действительно сложно кланяться монстру, который убивает других монстров. Смотря, как Геральт взял деньги и вышел, Лютик тихо выдохнул и поспешил вслед за ведьмаком. – Нужна рука помощи? – максимально наивным тоном спросил он, – у меня их две, на каждый рог этого дьявола! – с улыбкой произнес он, вытягивая вперед руки. Поспевать за ведьмаком было непросто, даже учитывая, что шел тот не особо быстро. – Изыди, – хмуро произнес Геральт, ведя свою лошадь за поводья. Лютик тихо хмыкнул и снова догнал ведьмака. – Я буду твоим молчаливым помощником! – заявил Лютик, внутренне усмехаясь ложности своих слов. О нет, молчаливым он точно не будет, чтобы уж наверняка его быстренько прирезали, – я услышал твое мнение, – Лютик снова нагнал ведьмака, – думаю, ты прав: из реальных приключений баллады получаются гораздо лучше. А от тебя, господин, приключениями разит за километры, – немножко подумав, он добавил: – и.. не только приключениями. Это что, запах лука? Ээ, впрочем, неважно. Ты пахнешь смертью, – скорой смертью Лютика, – и судьбой, – вернее, ее окончанием для барда, – это невероятно пафосно и драматично! – Это лук, – закатил глаза ведьмак, и Лютик с трудом удержался от того, чтобы громко фыркнуть. – Нет-нет, послушай меня! – карикатурно вдохновлённо начал Лютик, – ты только представь: все королевства будут знать песни о приключениях великого ведьмака Геральта из Ривии, Мясника из Блавикена! – последнее Лютик упомянул из чистого интереса: как ведьмак относится к этому прозвищу? – Подойди сюда, – Геральт остановился, повернувшись к Лютику, который, мельком осмотревшись и поняв, что людей поблизости точно нет, глубоко вдохнул свежий воздух, с облегчением прощаясь с жизнью. Это было даже быстрее, чем он ожидал. Прекрасно. Он подошел к ведьмаку совсем близко, ожидая, что его зарежут, но ведьмак лишь врезал ему по животу. Подавившись воздухом, Лютик упал на землю, подняв пыль. Морщась от неприятной боли в животе, он понял, что, похоже, с жизнью он распрощался рано, потому что ведьмак снова взял поводья и пошел дальше. Разочарованно выдохнув, Лютик, морщась, поднялся с земли. Удар был неприятным, но с такими он уже сталкивался. Он вдруг зацепился за эту мысль: он действительно сталкивался с ударами той же силы, которые он получал от людей. Но ведьмаки должны быть гораздо, гораздо сильнее людей! Так почему его ударили так слабо? Он нахмурился. Такими темпами его просто будут раз за разом избивать! Это совершенно не то, чего он ожидал и что ему было нужно! Неужели он мало старается? Нужно быть еще более раздражающим? Что ж, кажется, напоминания о репутации Геральту не нравятся. Лютик даже не хотел разбираться, почему. Все, чего он желал, – поскорее отправиться на тот свет. – Ты только послушай, приятель, – намеренно перейдя на фамильярное обращение, начал Лютик, – я понял, тебе не нравится твоя слава, – как будто бы в этом виноват не сам ведьмак, – и у тебя очевидные проблемы с имиджем, что, впрочем, неудивительно, – пренебрежение скользило в его голосе. Никто не любит, когда его обесценивают по каким-то не зависящим от него самого причинам, и Лютик был уверен, что к Геральту это тоже относится, – но я, как самый искусный бард на всем Континенте, готов помочь тебе! – Не нуждаюсь, – закатил глаза Геральт, и Лютик проклял его равнодушие, потому что, эй, для кого он тут старается? Да и вообще, ведьмак не должен быть таким спокойным! – Пока ты будешь продолжать так думать, люди будут знать тебя только по резне в Блавикене, – Лютик отстал на пару шагов, чтобы не получить новый удар под дых, но Геральт, казалось, окончательно на него наплевал. – “Мясник” мне подходит, – тихо произнес ведьмак через некоторое время. Лютик закатил глаза. Конечно, подходит. Еще бы оно не подходило монстру вроде него. Он помнил, как в детстве старуха повариха рассказывала ему сказки о благородных ведьмаках, страдальцах, не понятых обществом, и когда-то давно он в эти сказки верил. Каким же наивным ребенком он был. Он тихо хмыкнул своим воспоминаниям, снова догоняя ведьмака. Тот вдруг затормозил и, глядя на заросли, медленно привязал поводья к дереву. Лютик внимательно вгляделся, пытаясь понять, кого заметил Геральт. Как ему теперь найти серебряную середину между откровенным нарыванием на атаку от “дьявола” и усложнением ведьмаку жизни? – Геральт? Почему мы остановились? – спросил он через пару секунд, снова играя в дурачка, – погоди… О-о, я понял. “Дьявол” где-то неподалеку, да? – Их не существует, – пробормотал Геральт, очевидно желая оставаться тихим, и Лютик подошел к нему, лезя под руку. – А на кого мы тогда охотимся? – громко спросил он, замечая краем глаза шевеление в зарослях. Геральт кинул на него яростный взгляд, и в следующую секунду Лютик вскрикнул и отпрыгнул от ведьмака. Часто моргая, он перевел испуганный взгляд на Геральта, на лбу которого кровила непонятного происхождения рана, – о-о, – протянул Лютик ошеломленно, – кажется, начинается самое интересное, – рефлексы говорили ему бежать и бежать как можно скорее, но Лютик остался на месте, посмотрев на ведьмака. На земле возле него лежал металлический шарик. Лютик громко сглотнул, сосредоточив внимательный взгляд на кустах, – приятель, слушай, – широко раскрыв глаза, пробормотал он, – это действительно дьявол! – произнес он и.. Падая, едва увернулся от следующего снаряда, направленного прямо ему в голову. Мгновенно решив, что не будет не вставать, Лютик в целях собственной безопасности притворился вырубленным, и из удобного зрительского места стал наблюдать за действиями легендарного Геральта из Ривии… Который почему-то не спешил доставать меч. Лютик нахмурился: неужели он может убить такого врага своими двумя руками? Без оружия? Он сглотнул: будет прекрасно, если этот мутант просто вскроет ему горло или отрежет голову к чертям собачьим, потому что судьба быть мучительно разорванным на части как-то Лютику не особенно нравилась. Ведьмак накинулся на странное рогатое существо – слишком простое и заурядное, чтобы называться таким громким именем “дьявол”, – и через несколько секунд прижал противника к земле. Противник, к крайнему удивлению Лютика, завопил матом. – Так ты разговариваешь? – прорычал ведьмак, удерживая массивную голову человека-козла. Лютик мысленно пожелал тому царствия небесного и приготовился увидеть, как устроены внутренности такого странного существа, однако Геральт по-прежнему не пытался убить врага, – тебе придется уйти, – проговорил он и Лютик растерялся. Уйти? От Геральта из Ривии? Разве это возможно? Человек-козел, казалось, был также удивлен предоставленным шансом на жизнь и попытался забодать Геральта, однако через несколько секунд снова оказался прижат к земле ведьмаком. Ну, вот теперь ему точно конец. Лютик резко повернул голову в противоположном направлении, заслышав шелест травы за собой, и стал осторожно наблюдать за молодо выглядящим мужчиной, медленно подбирающимся к ведьмаку со спины. Эльф, судя по заостренным ушам, двигался довольно тихо, но Лютик понимал, что шансов у него все равно мало, учитывая сверхчеловечески развитые органы чувств ведьмаков. Лютик вскрикнул, когда эльфу удалось не просто подойти к Геральту, но и вырубить его мощным ударом по голове. Вот тебе и страшнейший из ведьмаков! Обнаруженный двумя противниками, Лютик даже не пытался убежать – только лишние силы потратил бы на абсолютно бесполезные действия. Следующим, что он почувствовал, был удар по голове и стремительно уходящее сознание. …Лютик открыл глаза, не осознавая, где он и что произошло. Проморгавшись, он увидел пещеру. Попытался вскочить, но быстро понял, что связан. Зажмурившись от резкой боли в голове, он тихо выматерился, вспоминая, как здесь оказался. Чувствуя нарастающий страх, он осмотрел окружавшие его каменные стены и увидел, что за его спиной сидит все еще бессознательный ведьмак. Затекшие руки начали дрожать и Лютик все больше поддавался панике. Какого черта произошло?! Почему гребаный ведьмак не почувствовал приближение эльфа? Почему не убил человека-козла сразу? Какого дьявола он дал себя вырубить?! Из-за него теперь Лютик может позабыть о быстрой смерти! Ебучий ведьмак, какого черта о нем ходили такие слухи при его полной непрофессиональности и откровенной слабости?! За спиной раздались шаги и Лютик, насколько было возможно, повернул голову. В пещеру вошел человек-козел, с интересом смотря на них, и остановился в углу, явно чего-то ожидая. Матеря про себя ведьмака, человека-козла, эльфа и себя за то, что затеял все это вместо того, чтобы просто сброситься со скалы, Лютик с замиранием сердца ждал приговора. Вслед за псевдо-дьяволом в пещеру вошла эльфийка с его лютней в руках. “Лишь бы с моей малышкой ничего не случилось,” – краем сознания подумал он, тут же понимая всю глупость мысли: сейчас ему куда важнее было бы беспокоиться о себе. За спиной зашевелился ведьмак, и Лютик раздосадованно зажмурился: вот теперь ему точно конец. Наедине с противниками он мог хотя бы применить свои навыки переговоров, но теперь Геральт не даст ему ничего сделать, сбежит сам, разозлив эльфов, и обречет его на мучительную смерть. Или убьет эльфов и потребует плату за спасение – слишком очевидно, какую именно. И Лютик даже не знал, что было самым худшим вариантом. Прекрасно. Уж лучше бы он утопился в реке неподалеку. – Черт, – пробормотал ведьмак, и Лютик с трудом удержался от того, чтобы истерично не рассмеяться. Пока для того ситуация была на стадии “черт”, для него это было примерно “пиздец нахуй блять”. В лучшем случае. – Чудовище! – выплюнула эльфийка с ярой ненавистью, заметив, что ведьмак проснулся. Довольно четкое определение. Лютик снова подавил неуместный смех и с замиранием сердца стал ожидать приговора. Молчать было страшно, но не молчать было еще страшнее. Эльфийка подошла и ударила ведьмака по лицу лютней, на что тот усмехнулся. Хотел бы Лютик быть таким спокойным! – На лютне надо играть по-другому, – фыркнул Лютик, понимая, что раз проблем ему не избежать, то почему бы не поерничать, – как профессиональный музыкант, могу дать пару уроков. – Заткнись, человек, – рыкнула эльфийка, и Лютик закатил глаза. – Понял, – пожал он плечами. – Вы не заслуживаете воздуха, которым дышите, – она снова ударила Геральта лютней, и та с треском разломилась на две части. Вспомнив, сколько денег он на нее потратил, Лютик разочарованно покачал головой. – Вау, бьете связанного и боитесь даже в глаза ему посмотреть, – язвительно произнес он, после чего покачал головой. Ненависть эльфийки к нему была понятна: когда-то они были королями этого мира, пока их не скинули с трона люди, но вот что им сделали ведьмаки, Лютик искренне не понимал. – У нас есть гордость, несмотря на то, что люди растоптали нас, но вы посмотрите вокруг. Нравится наш золотой дворец? Похоже на сказки, которые вам рассказывали ваши мамочки перед сном? – эльфийка взяла Геральта за подбородок, приблизившись к нему излишне близко, и тот резко ударил ее головой. Она вскрикнула и упала на землю, держась за поврежденный нос и откашливаясь. В пещеру зашел еще один эльф, кажется, тот самый, что вырубил его и ведьмака. – Кто ты? – с интересом спросил Лютик. – Филавандрель, – ответил за него человек-козел, – король эльфов. – Не король, – возразил тот, опускаясь к эльфийке и проверяя ее состояние, – не по своему выбору. – Ты крал для них, – произнес ведьмак, обращаясь к человеку-козлу, и картинка в голове Лютика сложилась. – Я сочувствовал им, – ответил человек-козел, – их выгнали из Доль Блатанна, – он покачал головой и повернулся к эльфийке, – Торувьель, они не должны были пострадать. – Что значат два человечешки, когда несчетное количество эльфов были убиты? – прорычала она. – Один человек, – хмыкнул ведьмак. Лютик закатил глаза: неужели тот гордится этим? – и вы можете его отпустить, – Лютик нахмурился, не понимая, зачем ведьмак это делает. Что за неуместные порывы благородства? И какую плату ему придется за это заплатить? – Тогда в Посаде узнают, что мы воруем, – покачав головой, возразил Филавандрель, – люди придут и добьют нас. Как во время “великой чистки”, как это назвали люди. Мы же зовем это братском могилой. Люди выгнали нас с плодородных земель, а теперь с радостью смотрят как на этих землях растет зерно, прямо на костях наших детей, – он с горечью во взгляде опустил голову, – когда-то я был Филавандрель с Серебряных башен. Теперь я Филавандрель с Края земли. – Чем больше вы прячетесь и бездействуете, тем меньше ваши шансы выжить, – негромко произнес Лютик, – даже без нас люди рано или поздно узнали бы, кто крадет зерно. Найдите место, где вы сможете набраться сил. Возродить свою мощь. Дайте себе второй шанс, верните свою гордость и, может быть, в этот раз победите вы. – Ты ничего не знаешь о гордости! – Торувьель вскочила с земли, прожигая Лютика взглядом, – мой король, позвольте нам вернуть свое место в этом мире. Мы можем начать с них. Это будет нашей первой победой! – Он просто бард, – раздельно произнес Геральт, и Лютик сжал затекшие руки в кулаки, – вы можете убить меня, но он ни в чем не виноват, – Филавандрель вытащил из ножен кинжал, затуманенным взглядом посмотрел на него и поднес к шее ведьмака, – я готов к смерти. Но он нет, – Лютик покачал головой, едва слышно усмехнувшись. Ведьмак не знал, о чем говорит. – Мой король, – выступил вперед человек-козел, – он мог меня убить, но не сделал этого. Он не такой, как все. Он другой. Как мы. – Отойди, Торкве! – со злостью произнес Филавандрель. Лютик сжался. Долгие секунды король эльфов держал кинжал у шеи ведьмака, который даже не пытался сопротивляться. Казалось, само время остановилось в этот бесконечно долгий момент. Выругавшись, Филавандрель вернул кинжал в ножны. – Никогда здесь больше не появляйтесь, – с опущенной головой и горечью в голосе произнес он, – в следующий раз пощады не будет. *** Дорога обратно до постоялого двора далась Лютику слишком сложно. Он боялся последствий, безумно устал за этот бесконечно долгий день и с трудом сдерживал слезы. Но вот впереди засветились огни в окнах и показалась таверна. Ввалившись в свою комнату, Лютик упал на кровать и, наконец, позволил себе разрыдаться. По-прежнему оставаясь максимально тихим, он трясся всем телом, бессильный после всех событий этого дня. Там, в пещере, он уже мысленно готовил себя к очередным пыткам, – эльфы, насколько он знал, в этом были крайне профессиональны, – и уже думал о том, что если сбежит, ему снова придётся потратить все деньги на лекарства, а у него даже лютни теперь не было, чтобы заработать новые, и мысленно пытался приготовиться к ужасной смерти от осложнений, но случился ебанный Геральт, чтобы его дьявол задрал, из Ривии. Он спас Лютика! Спас! Просто! Взял! И спас! Какого черта?! Кто его вообще об этом просил?! Свернувшись калачиком, он молился, чтобы у него было хоть немного времени перед тем, как ведьмак придет взимать плату за спасение. Ему нужно было успокоиться. Привести себя в порядок. И хоть немного подготовиться к последующим боли и унижению. Несколько последних месяцев отдыха между заданиями слишком расслабили его, он снова стал более уязвимым, снова забыл, что такое постоянная боль, и, как последний идиот, не закупился лечебными травами, мазями и зельями, наивно надеясь на быструю смерть. Теперь оставалось лишь надеяться, что завтра у него будут силы выйти из комнаты, и что в этой захудалой деревеньке есть хотя бы травница. Кажется, немного алкоголя обеззаразить раны у него оставалось, и, может, ему хватит денег на что-то обезболивающее или хотя бы дурманящее. А еще лучше будет купить яд. Желательно мгновенный. И прямо в лавке его и выпить. Если у него, конечно, хватит смелости… Минут десять он предавался самым мрачным мыслям, намочив всю подушку слезами, после чего резкими движениями утер лицо и встал, пошатываясь. Дойдя до сумки, брошенной в углу, он открыл ее, достал лоскутное полотенце и медленно вытер лицо. Ему бы пойти умыться – да вот только умывальника в комнате не было, а выходить за ее пределы Лютик слишком боялся. Всхлипнув, он зажмурился, пытаясь прекратить лить слезы, но лишь зашелся новыми рыданиями. Каким же жалким он был… Неровным шагом он вернулся к кровати и снова сжался на ней в комок. Страх сковывал и не давал думать ни о чем другом, кроме скорой боли, перед глазами вставали самые страшные воспоминания, отражаясь фантомной болью по всему телу, и Лютик не мог найти в себе силы успокоиться. Но ему нужно было успокоиться. Ему нужно было принять ситуацию. Как обычно. Как и всегда. Не первый и не последний раз его насилуют, так какого черта он разнылся, как маленький ребенок?! Он сделал глубокий вдох и выдох, потом еще раз, и еще, и еще. Он попытался отвлечься от мыслей, выкинуть их из головы, уйдя в подобие медитации, но он раз за разом терял концентрацию на дыхании, раз за разом видел перед глазами пережитые ужасы, раз за разом всхлипывал и беззвучно кричал. Попытки успокоиться приносили только больше мыслей, за потоком которых он уже не мог уследить: все они смешивались в единый клубок ужаса и боли. Едва слышно бормоча что-то неразличимое, он не сразу понял, как открылась дверь. Когда же он заметил это, он резко сел, обернувшись. В двери стоял Геральт. Лютик сжался, с ужасом смотря на ведьмака. Черт, он же знал, что слезы всегда делают ситуацию хуже! Тихо всхлипнув, он отвернулся, вытер лицо об одеяло и медленно повернулся к ведьмаку, который, как оказалось, уже закрыл дверь и повернул ключ. Лютик забился в угол между кроватью и стеной, дрожа всем телом и со страхом наблюдая за Геральтом. Тот нахмурился и сделал пару шагов в его сторону, после чего остановился. Лютик зажмурился на секунду, пытаясь сжаться как можно сильнее, больше всего на свете мечтая умереть. Геральт очевидно был недоволен его состоянием, но Лютик просто был слабаком, который не может с честью принять свою судьбу. Он был жалким ничтожеством, не способным ни на что, кроме нытья и слез. – Н-не подходи! – с ужасом и слезами на глазах пробормотал Лютик, дернувшись, когда Геральт стал подходить ближе, но тот не остановился, пока не подошел к кровати совсем недалеко от того места, где, сжавшись, сидел Лютик, – не трогай меня! – в истерике он пытался отгородиться от ведьмака руками, но и сам прекрасно понимал, насколько это жалко и бесполезно. Геральт подошел еще ближе, – нет.. нет, пожалуйста, не трогай меня! – шептал Лютик, даже не в силах говорить громче. Когда ведьмак оказался всего в нескольких десятках сантиметров, Лютик спрятал голову руками, продолжая повторять жалкие просьбы. Геральт сел на кровать, и Лютик судорожно вздохнул. Ему надо было перестать сопротивляться, так будет лучше, в первую очередь, для него самого. Просто принять ситуацию. Он справится, как справлялся раньше, он обязан справиться. А даже если нет, он может просто сдохнуть – казалось, впервые страх остаться в живых был больше страха наложить на себя руки. С затаившимся дыханием Лютик ждал действий от ведьмака и каждая новая секунда бездействия пугала, как в первый раз. Тот пересел немного ближе к Лютику, который зажмурился и… Геральт обнял его. Просто обнял. Не лез в штаны, не пытался сделать что-то против его воли, просто… обнял. Потрясенно застыв, Лютик не мог понять, что именно произошло. Ведьмак… просто обнял его. И все. И… действительно все. Облегчение затопило Лютика, и он громко разрыдался, выпуская все накопившиеся эмоции, а Геральт просто продолжал обнимать его, осторожно гладить по спине и просто быть рядом. Такое простое действие настолько вывело его из строя, что он не мог успокоиться по меньшей мере полчаса. Но в конце концов рыдания постепенно утихли, и он застыл, окруженный руками Геральта, чувствуя себя в безопасности вблизи другого мужчины – впервые за много лет. – Стало легче? – негромко спросил Геральт, и Лютик с трудом удержался от того, чтобы не рассмеяться. Кто-то другой беспокоился за него. Спрашивал о том, как он себя чувствовал. Если это был сон, Лютик не хотел просыпаться, – не стоит бояться, эти эльфы больше не сделают тебе ничего. Лютик в недоумении широко раскрыл глаза, а потом все же рассмеялся. Геральт как будто пришел из другого мира, даже не поняв причину истерики Лютика. Даже не поняв его страха. Решив, что дело в похищении эльфов и этого человека-козла. – Спасибо, – немного успокоившись, произнес Лютик, – ты слишком добрый, – “для ведьмака” так и повисло в воздухе, но, казалось, Геральта это только позабавило. – Буду ждать свою награду, – хмыкнул Геральт, заставляя его напрячься, – кое-кто обещал мне песню. – Да, конечно, – рассмеялся Лютик. Это точно был сон – в этом полном грязи и боли мире не могло быть такого человека. Уж тем более такого ведьмака, – скажем… toss a coin to your witcher, oh, valley of plenty, oh, valley of plenty, oh. Toss a coin to your witcher, a friend of humanity. Что скажешь? – с искренним интересом спросил он. – Как пирог без начинки, – хмыкнул Геральт, и Лютик уже собирался начать возмущаться, как Геральт продолжил, – пироги с начинкой – такое дерьмо! Лютик снова рассмеялся. На его лице была искренняя улыбка. Кажется, теперь он знал, для чего можно жить.