***
Вызвав старшего сына, Е Байи сообщил, что отправляется с Вэнь Кэсином в небольшое путешествие. — Твой папа только и делает, что заботится обо всех, я решил, что ему стоит отдохнуть. Следи за порядком, ты теперь старший в поместье, — напутствовал он сына. — Конечно, — кивнул Цзышу. — У папы усталый вид, отдыхайте, я справлюсь со всем. Еще до заката бессмертный и лис в человеческом обличье выскользнули из ворот. На Вэнь Кэсине было прекрасное изумрудно-зелёное ханьфу с вышитым бамбуком, роскошные волосы собраны в красивую удобную причёску, на поясе висели веер и нефритовая подвеска, в рукавах прятались мешочки цянькунь, все три слоя ханьфу были тщательно прошиты скрывающими рунами и заклинаниями. Е Байи остался верен себе: снежно-белое одеяние и почти ничем не прикрытая сила у любого сразу отбивали желание подойти поближе к его супругу. Взяв лошадей на ближайшей почтовой станции, они отправились в путь. Стоило только покинуть поместье, липкий страх покинул Вэнь Кэсина. Теперь он не жертва, спасающаяся от охотника, он сам стал охотником, и не вернётся без добычи. — Куда мы едем? — спросил он, любуясь Е Байи. — Я, как ты помнишь, далеко не святой, и в молодости, до того как стал бессмертным, много где бродил, и много во что вляпывался. Об охотниках я узнал давно, но меня они особо не тревожили, пока я не узнал, что они охотятся на оборотней. Такие специфические услуги нельзя продать где угодно. У них есть пара мест встреч, где оставляют заказы, делятся новостями, договариваются обо всём. Если ничего не поменялось за столько лет, то мы едем в Туян, небольшой городок в предгорьях. Он стоит у берега реки, по которой веками проходят суда, бойко идет торговля, и там собираются люди всех мастей. В том числе и охотники. — Теперь я готов встретиться с ними, — Вэнь Кэсин воинственно вскинул подбородок и сжал кулаки.***
Дорога в Туян должна была занять около пяти дней верхом. Е Байи планировал показать своему лису красивые леса, рынки городков, посетить ярмарку и купить что-то яркое и красивое, но Вэнь Кэсин то и дело подгонял супруга. — А-Йи, я не знаю почему, но нам нужно торопиться, я это чувствую, хоть и не могу сформулировать причину. Знаешь, как песочные часы: песчинки бегут из одной чаши в другую, и я чувствую, что нужно успеть до того, как последняя песчинка упадёт. Давай оставим лошадей и воспользуемся цингуном. — Я думал, ты хочешь насладиться путешествием со мной, — проворчал Е Байи, но, заметив волнение Вэнь Кэсина, согласился. — Хорошо, так и правда будет быстрее. Туян на берегу реки Чанцзян* удачно расположился между предгорьями и берегом полноводной реки и процветал, поскольку в нём сходились многие торговые пути. На местном рынке можно было найти и нефрит с западных отрогов гор Куньлунь, и лоянский шёлк, и поделки из сандалового дерева, украшения и драгоценности, высушенные лекарственные корни и травы, кости рыбы-единорога, живущей на далеком севере, драгоценные сорта чая, оружие из различных уголков Поднебесной… Всего и не перечислить. Здесь продавцы на сотнях различных наречий расхваливали свой товар, отчаянно торговались за каждый фынь, призывали в свидетели святых и богов, кляня скупердяйство покупателей и убеждали не ходить к пройдохам-конкурентам, получая невероятное удовольствие от торга. Е Байи привёл своего лиса в крайне приличного вида трёхэтажный постоялый двор, с чистым залом и крепкими столами, хорошо обученными подавальщиками и неприметной охраной. Вэнь Кэсин огляделся. Он думал, что охотники на оборотней будут собираться в каком-нибудь притоне, где подают дурное вино, а под ногами шныряют крысы. В его представлении место сбора соответствовало деяниям — тёмное и мерзкое. Но, поразмыслив, он понял, что на этот постоялый двор не зайдут случайные люди — их просто не пропустит охрана. Нанять охотников — удовольствие не из дешёвых. Вэнь Кэсину захотелось по камешку разобрать этот дом, но он подавил этот порыв — сейчас у него другая цель. Снять комнату Е Байи удалось, продемонстрировав лян серебра. Он хотел задать пару вопросов владельцу, но решил повременить с этим, сперва стоит послушать, что говорят вокруг. Он заказал обед и вернулся к Вэнь Кэсину. Вэнь Кэсин замер с прямой спиной и даже прикрыл глаза. Е Байи весь обратился в слух, но не мог слышать того, что улавливали чуткие лисьи ушки. Новые лица не удивили владельца заведения, в его деле отсутствие любопытства и закрытый рот продляли жизнь. Однако настолько красивый мужчина, как Вэнь Кэсин, не мог не привлечь чужое внимание. Четверо худощавых мужчин, сидящие скромной компанией за несколько столиков от них, тихо переговаривались между собой. — Ты посмотри, какой экземпляр, человек таким красивым не бывает. — Бывает и красивее, да только живут не в цзянху, а во дворцовых гаремах, за высокими стенами, а не прогуливаются по улицам. — У тебя с собой печати? Сможешь незаметно пронести рядом? Если он не человек, увидишь марево воздуха над головой, где уши прячутся. За такую красоту оплатят золотом по весу, можно будет забыть про работу. Вэнь Кэсин заставил себя оставаться на месте. Большая удача, что он так быстро смог найти охотников, но если убить этих, придут другие. А вот добраться до того, кто платит золотом... Ради этого он даже согласился бы снова оказаться в клетке — чтобы сразу попасть к заказчику. Вряд ли его станут калечить — постараются сохранить красоту. Впрочем, лучше обсудить план с Е Байи. Повинуясь едва заметному знаку, Е Байи прикрепил на стол печать, отрезающую звуки и искажающую возможность прочесть по губам. Но услышав от Вэнь Кэсина новости об охотниках и предложение попасть им в руки, одним только взглядом объяснил дурному лису всё, что он об этом думает. — Мои руны и заклятья не разрушить их печатями! Просто слушай, о чём они треплются, а лучше — запомни запахи этого квартета, потом мы выйдем на охоту, чтобы найти заказчика, с исполнителями разобраться всегда проще. — Они сами говорили про красоту! — кипятился Вэнь Кэсин. — Захотят продать подороже — не станут портить товарный вид. И так мы сразу выйдем на заказчика! — В лучшем случае они продают "товар" перекупщику или посреднику, не смей ввязываться, — с абсолютно спокойным лицом шипел Е Байи. Мимо их столика, будто не замечая подавальщика, готового в любой момент услужить любому из гостей, прошёл один из четвёрки, сказал пару слов хозяину, сам прихватил кувшин вина и прошёл обратно. — Никакого марева, — сказал он, сев на место. — Я пронес печать вплотную к красавчику, тот не удостоил меня и взглядом. Стоит сходить на площадь, там обещали представление акробатов и жонглёров, лисы — твари любопытные. Вэнь Кэсин вздрогнул. В прошлый раз его поймали именно так. Любопытный лисёнок хотел посмотреть представление. — Они собираются ловить лисят на площади. Взрослые не сунутся, а молодняк вполне может понадеяться на удачу. А-Йи, я не позволю им поймать какого-то глупого лисёнка! — Не дело подвергать лисят опасности, — хмуро сказал Е Байи. — Нам нужно другое место. До представления на площади ещё есть время, пойдём найдём что-то безопасное, я усилю помещение печатями, чувствую, времени у нас мало. — Тоже чувствуешь это? — Вэнь Кэсин с утра ощущал неясную тревогу: ночью снилась какая-то муть, казалось, кто-то его зовёт, но он не мог отозваться, а по пробуждении дико болела голова. А теперь — охотники. Руки чесались начистить им наглые физиономии, но нельзя раскрывать себя раньше времени. — Я чувствую, что ты в последнее время плохо спишь, нервничаешь и не в себе. Ты знаешь, что я терпеть не могу насилие над личностью в любом виде, особенно принуждение детей. Лисята в том возрасте, в каком их ловят, только выглядят взрослыми, по разуму они как наш А-Нин. Именно за это я ненавижу охотников: они крадут детей и продают их в рабство тем, кто больше заплатит. Это отвратительно!***
К центральной площади в форме большого правильного квадрата вели как широкие улицы, так и несколько узеньких переулочков. Лис все их изучил, годы проведённые рядом с таким воином, как Е Байи, не прошли для Вэнь Кэсина даром. Он научился спокойствию, холодному расчёту, путям отступления, научился цингуну во всех своих трёх ипостасях и конечно овладел не одним видом оружия, несмотря на то что был травником и целителем. На площади стоял помост для то и дело приезжающих артистов. Сейчас там натягивали канат, украшали полотнищами и устанавливали мишени, тут же разминались жонглёры, выгибались в разных позах акробаты, зазывалы приглашали зрителей, продавцы снеди и напитков старательно сдерживались, чтобы не передраться раньше времени, шныряли карманники, приглядывая пути отхода.***
Хань Ин впервые выбрался в большой город без сопровождения старших. Сегодня он сам сопровождал свою невесту, Лю Цянцяо. Строго говоря, родители ещё не дали согласия на брак, отказывались даже заводить разговоры о свахе — детям сначала подрасти надо. Лет через двадцать можно будет и присмотреть свадебные дары. Но что для трёхсотлетних лис сущая ерунда, для двадцатилетнего Хань Ина — целая жизнь. Он с двух лет знал, что Лю Цянцяо — его истинная пара и никто другой ему не нужен. И когда Лю Цянцяо предложила сбежать в город — не в соседнюю деревушку, где их знает каждая собака и родители найдут очень быстро, а в действительно большой город, где можно затеряться в толпе, он согласился. Они хотели снять комнату на постоялом дворе и предаться весенним играм, чтобы потом просить позволить им пожениться, пока живот не начал расти. План казался идеальным. Краснеющий Хань Ин попросил у хозяина комнату для них с супругой, но, прежде чем предаться плотским утехам, они решили погулять по городу. При виде лотка с украшениями у Лю Цянцяо загорелись глаза. Хань Ин подарил ей шпильку и купил танхулу. Зазывалы приглашали посмотреть представление, и Хань Ин направился туда. В их деревушку редко приезжали актёры, и это был настоящий праздник. — Хочу жить здесь, — улыбалась Лю Цянцяо. — Тут так красиво! И представления показывают! Надоело дома сидеть! Когда мы поженимся, обязательно переедем сюда! — Обязательно, — Хань Ин был готов согласиться на всё. Он чувствовал себя таким счастливым рядом с Лю Цянцяо.***
Вэнь Кэсин почувствовал охотников, не зря Е Байи потребовал запомнить их запахи. Неприметно одетые, хорошо тренированные мужчины буквально прочёсывали толпу, приглядываясь ко всем и стараясь задеть любого, кто их заинтересовал, краями рукавов: видимо, там были вышиты знаки или руны, проявляющие иллюзию. Пару молодых лис-подростков Вэнь Кэсин тоже заметил сразу. Красивая девушка — в тонкотканном многослойном ханьфу, с роскошными тёмными волосами и миндалевидными глазами — с явным восторгом смотрела выступление акробатов; рядом с ней стоял молодой лис, глаз не спускающий со своей спутницы. Глупые дети! — А-Йи, я вижу двоих лисят, но охотники ближе, не смогу увести их незаметно. Надо что-то придумать! Проследив за взглядом лиса, Е Байи приметил молодняк. Именно в этот момент зазывала предложил любому желающему посоревноваться в меткости с их несравненным Слепым Клинком. Призом служило несколько полновесных серебряных слитков. Е Байи в один прыжок достиг сцены. — Я хочу посоревноваться, — гулко и громко сказал он, перекрывая голоса как минимум двух подставных добровольцев. Зазывала поморщился, но кивнул. Все взгляды устремились на Е Байи, а Вэнь Кэсин бросился наперерез охотникам. Он подбежал к юной парочке и схватил их за шиворот, изображая разгневанного родителя. — Вот вы где, мелкие негодники! Быстро со мной! — воскликнул он и потащил изумлённых лисят за собой. Те пришли в себя и начали было вырываться, но Вэнь Кэсин не остановился, пока не притащил их на постоялый двор. Только закрыв за собой дверь, он разжал хватку. — Что вы себе позволяете?! — завопил мальчишка. — Это похищение! Вэнь Кэсин скинул верхнее пао и позволил ушкам показаться над волосами. — Глупые лисята! Да если бы не я, вы бы уже сидели в клетке, одурманенные снотворным! И куда бы вас отвезли — ведают только боги! Не сверкай глазами, я знаю, о чём говорю! Ты слышал об охотниках на оборотней? А я попался им, когда был чуть старше вас! Хань Ин с нескрываемым восхищением разглядывал незнакомого лиса: роскошные волосы цвета красного дерева, огненно-рыжие треугольные уши, пушистый хвост, нервно ходивший сейчас из стороны в сторону. — Господин Лис, — поклонился мальчишка, — благодарю вас за заботу о нас. — А разве безопасно снимать иллюзию в таверне?— уточнила разумная Лю Цяньцяо. — Мой супруг обезопасил комнаты печатями. Кто вас учил, глупые лисята? Я не вижу рунной вышивки на одежде, и украшения без заклятий! Куда смотрят ваши старшие? — Ну... — Лю Цянцяо опустила глаза. — Если бы мы надели одежду с вышивкой, родители бы сразу заметили и поняли, что мы хотим уйти далеко, а так подумают, что мы где-то рядом. — Так вы ещё и из дома сбежали? — Вэнь Кэсин буквально зашипел, ровные зубы внезапно вытянулись в клыки, а зрачки сузились в вертикальные полоски. — Чем вы думали? Хули-цзин и так мало, мы растим лисят долго, учим их всему, прячем от людей, которые воспринимают нас как тварей, недостойных жизни, похищают, насилуют, ломают, продают в гаремы… И вы, зная всё это, сбежали из защищённого гнезда? Ради чего? Пары безделушек и уличной еды? Вы настолько не цените труд своих старших? — Мы хотим пожениться! — выпалила Лю Цянцяо. — А родители говорят, что рано думать о таком! А если я буду беременна, то нам позволят! — Беременна?! — Вэнь Кэсин оскалился. — А о том, что беременная лиса не может скрывать свою природу, ты знаешь, глупая девчонка? Что она буквально источает обаяние, очарование и шарм истинной лисицы, каждое движение её наполнено грацией и изяществом, голос звенит ручейком, а глаза сияют расплавленным золотом. Стоит тебе понести, как любой слепоглухонемой калека будет знать, что ты лиса! Твоего приятеля у тебя на глазах изломают, чтобы шевельнуться не мог толком, зато трахать его будет крайне удобно, и продадут тому, кто заплатит больше, а тебя к министру какому-нибудь в гарем, если не к принцу сразу! Хань Ин закрыл собой вздрогнувшую Лю Цянцяо. — Я смогу защитить невесту! — он не смог удержать иллюзию, из-под одежды показался роскошный бурый хвост. — Ты свой собственный хвост спрятать не можешь, не то что защитить невесту, — рыкнул Вэнь Кэсин. — Сели, хвосты прижали и ждём моего мужа. Он должен вот-вот вернуться, а чтобы время не терять, берите свои шпильки и вырезайте на дереве защитные знаки, я сейчас нарисую. Пристыженные лисята послушно сели и уставились на Вэнь Кэсина. Вэнь Кэсин вытащил из мешочка цянькунь несколько печатей, написанных на бумаге, мелок и несколько игл. — Ци владеете? Концентрировать её умеете? — Немного, — кивнул Хань Ин. — У меня пока не выходит, — Лю Цянцяо покраснела. — Придётся учиться на ходу, город кишит охотниками, — Вэнь Кэсин фыркнул и начал рассказывать давно вызубренный на собственных детях урок концентрации ци.***
Слепой Клинок оказался действительно слепым, и метал ножи он на слух, но даже ему было не сравниться с мастером, оттачивающим свое искусство долгими десятилетиями. Ножи, которые предложили Е Байи, конечно были толком не сбалансированы, внутри рукояток некоторых было припрятано что-то, не позволяющее как следует метнуть оружие. На помост вышла девчонка-акробатка, юная и гибкая, не старше тринадцати лет. Бросила на Е Байи испуганный взгляд. Один цветок она взяла в губы, ещё один обвил стеблем тонкую талию, цветок был точно напротив печени, два прочих обвивали бедра, и последний, конечно же, шею. — Смотрите, уважаемые зрители, этот достопочтенный хочет посоревноваться с нашим бессменным мастером и чемпионом. Кто готов поставить на то, что он промахнётся и поранит Танцующий Бутон? — Промахнётся! — загомонили в толпе, послышался звон монет. Е Байи скривился. Людям никогда не надоест смотреть на чужие страдания. Он сконцентрировался, отрешившись от всего, чётко чувствовал ци своего лиса — тот, шипя и ругаясь, тащил двух ошарашенных детей прочь из толпы, — а ещё чувствовал досаду охотников, которые пока не нашли предмет своего интереса, и карманников, скользящих в толпе. Е Байи чувствовал почти каждого на площади и, узнав по привкусу ци стоящего на стрёме у одного из переулков рядом со сценой того самого охотника, который проходил мимо их с Вэнь Кэсином столика, метнул импульс ему прямо в точку, которую его наставник называл "отдохни немножко", парализовав все мышцы в теле. Мужчина привалился к стене, для стороннего наблюдателя ничего необычного. Почувствовав ци и испуганной акробатки, Е Байи снова сконцентрировал свою и один за другим начал метать ножи, срезая бутоны со стеблей на бёдрах, талии, шее и разрезая пополам бутон у её губ. Девчонка буквально посерела от испуга, а толпа взорвалась восхищёнными воплями. Е Байи выиграл, зазывалы подняли нехилый куш: в талант неизвестного мастера никто не верил. Приглашавший соревноваться зазывала вручил с кислым лицом мешочек с выигрышем Е Байи, и тот прямо на сцене принялся проверять выигрыш, справедливо опасаясь обмана. Несколько драгоценных лянов на дне мешочка оказались медными, и зазывала, заискивающе улыбаясь, тут же поменял их на серебряные. Е Байи сложил выигрыш в карман и в один прыжок достиг того самого переулка, где так и стоял парализованный охотник. Прихватив его с собой, Е Байи снова взвился в великолепный цингун: им нужно поговорить без лишних глаз. Даже своему лису он не собирался показывать всех своих демонов. Е Байи повезло, у охотника была возможность связаться с посредником, мало того, он знал заводчика собак и псарню, где тех натаскивали на оборотней. Узнав всё, что его интересовало, Е Байи безжалостно сломал охотнику шею, забрал с тела всё, что могло пригодиться, и спрятал его в ближайшей канаве. По возвращении в снятую комнату он увидел спасённых детей, сосредоточенно пыхтящих над шпильками. — Вот, полюбуйся на них! — возмущался Вэнь Кэсин. — Сбежали из дома в простой одежде, чтобы родители не заподозрили, хотели ребёнка заделать, а сами даже толком ци управлять не умеют! Е Байи ослабил сдерживающий мощь полог, лисята даже уши прижали, ощутив ледяную ци. — Глупые дети! — строго сказал Е Байи. — Если бы не Вэнь Кэсин, вы бы уже обживали клетки! — Старший, этот недостойный всё понял, мы очень благодарны старшему Вэню, — Хань Ин встал и поклонился. — Вы позволите нам вернуться домой? Мама будет волноваться. — И как вы вернётесь? Без защитных знаков? В городе псарня, где растят собак, натасканных на лис, только что пришло несколько кораблей с товаром, на торги приехало много разного народу… Сидите здесь, еду мы принесём, заговоренные нити и иглы у нас есть. Вышьете защиту, и мы проводим вас до дома; в гнездо не просимся, нам там делать нечего, но до территории вашей доведём целыми и невредимыми. У нас самих двое лисят, мы знаем, как важна защита гнезда. Хань Ин удивлённо хлопал глазами, а Лю Цянцяо, краснея, всё-таки спросила: — А разве у двоих мужчин могут быть лисята? — Могут. Старшего лисёнка держали в карцере, но мой муж его выходил, а младшую дочь мы нашли в корзине, пущенной по реке, наверняка чтобы утонула, — Е Байи не верил в добрые порывы людей. — Слушай сюда парень, прикоснёшься к девчонке, я лично сломаю тебе и руки и ноги, — хмуро сказал он. — Пока срастаться будут, может, ума наберёшься. — А-Ин ничего такого не делал! — встала Лю Цянцяо на защиту жениха. — Это я предложила сбежать! Он просто не отпустил меня одну! Не смейте обижать его! Я люблю его, хочу выйти за него замуж и подарить много лисят! — Тебе и тридцати вёсен нет, о каких лисятах можно думать?! Ты ци управлять не научилась, сама ещё дитя, молоко на губах не обсохло, — бранился Вэнь Кэсин, сверкая глазами. — Твоё тело ещё не сформировалось для деторождения! Сколько тебе? Шестнадцать? — Мне почти восемнадцать! — возмутилась Лю Цянцяо. — Обычные девушки в это время уже становятся матерями, а моя мать запрещает мне даже думать о таком! Говорит, рано ещё, лет через двадцать начнут искать сваху! — Правильно говорит, лисы зреют дольше и, понеся в таком раннем возрасте, зачастую лишь скинут плод, а жизненный срок матери сократится. Я целитель и знаю, о чём говорю. Лю Цянцяо упрямо сжала губы. Все взрослые одинаковые! Хань Ин потянул её за руку и прошептал: — Нам не обязательно торопиться с детьми. В этом деле процесс так же важен, как и результат. Только я всё-таки хочу сначала преклонить с тобой колени. — Я всё слышу, — строго сказал Вэнь Кэсин. — Мне почти сотня лет, и слух, как и нюх, я оттачивал годами. Преклонить колени вы можете только перед своими старшими, вы лисы, а не люди! — А они не позволяют! — теперь уже Хань Ин потерял терпение. — Зачем ждать? Я знаю, что А-Цяо — моя истинная пара, знал с тех пор, как мне исполнилось два! А-Цяо только родилась, а я лучше её матери мог её успокоить! Знал, когда она хочет есть, а когда у неё болит животик! И сейчас знаю! На прошлой неделе она чуть не упала с лестницы в погребе и испугалась! — Лю Цянцяо удивлённо посмотрела на Хань Ина, она никому не рассказывала об этом — так глупо оступиться на лестнице, где даже малыши не боятся бегать! А тот продолжал: — И ещё двадцать лет ничего не изменят! — Хорошо, что вы нашли своего истинного так рано, но и сбегать из гнезда в мир людей глупо, — заговорил Е Байи. — Мир людей опасен и непредсказуем… — Заметив, что дети упрямо стиснули зубы, Е Байи сменил тему. — Вы слышали про Ло Фумэн? — Конечно, — Лю Цянцяо закатила глаза. — Кто не слышал о Ло Фумэн! Мы же не вчера родились! — Она вырастила моего супруга и недавно женила нашего старшего сына. Если пообещаете честно вернуться домой и не пытаться больше сбежать или совершать глупости, я расскажу ей о вас. — Как будто вы позволите сбежать! — Лю Цянцяо всё ещё дулась. Такой хороший план провалился! Дома мать за уши оттаскает и заставит с младшими возиться. — Обещаем! — Хань Ин сжал её руку. — Спасибо, что помогли нам. — Я терпеть не могу принуждение, — глухо сказал Е Байи, — а сбежать при большом желании и дурной голове можно откуда угодно. — Старший Вэнь уже объяснил нам, что в городе охотники, — Хань Ин замялся. — Раньше мы думали, что это просто бабушкины сказки, которыми пугают глупых лисят. Но мы-то уже взрослые! А господин Вэнь говорит, что попадался им. — Я лично вытащил его из клетки, — Е Байи обнял нервничающего супруга, — и лечил больше трёх сезонов. Вы не хотите узнать, в каком состоянии он был. — Я тоже тогда сбежал из дома, от строгой тетушки Ло, надеялся, что иллюзии хватит, чтобы не разглядели уши и хвост. Не хватило, — он вздрогнул, прижался к Е Байи, и тот крепче обнял своего лиса, чувствуя, как ногу обвил хвост. Лю Цянцяо смотрела на Вэнь Кэсина. Когда он притащил их в комнату, то выглядел разъярённым родителем, неважно, что совсем не походил на её отца. А теперь казался потерявшимся лисёнком. — А зачем охотники похищают лисят? Кому мы нужны? — спросила она. — Лисы красивы, выносливы, долго живут, не стареют. Нас ловят и держат как живые игрушки, — Вэнь Кэсин говорил глухо. — Это если не повезёт, если повезёт, то сначала отрубают хвост, а потом снимают шкуру заживо и затравливают собаками на потеху. Мучительная, но относительно быстрая смерть куда лучше жизни в клетке и выполнения прихотей сластолюбцев. — А-Син, — Е Байи обнял его и погладил по голове. — Всё закончилось и никогда больше не повторится. Сегодня отдыхаем, утром проводим детей в гнездо, а потом займёмся своими делами, — последние слова он выделил голосом. Шокированные откровениями Вэнь Кэсина дети сидели, прижавшись друг к другу и периодически вздрагивали. Такой манящий, притягательный, интересный мир людей оказался столь страшным местом. — А-Ин, — тихо прошептала Лю Цянцяо. — Я хочу домой. — Вечером не стоит уходить. К тому же вы не закончили со шпильками. И защиту на одежде вышить нужно. Раз достаточно взрослые, чтобы сбегать из дома, то должны научиться и защищать себя! Лисята покорно кивнули. Е Байи выдал им нитки, иглы и даже складные пяльца. Положил талисманы с тщательно выписанными защитными рунами, чтобы с ними сверялись. — Работайте, я позабочусь об ужине. А-Син, прошу, не выходи, мало ли какая шваль бродит по городу. Вэнь Кэсин кивнул. Не то чтобы он не доверял лисятам — кажется, они запугали их достаточно, — да и в надёжности охранных печатей не сомневался, но всё-таки лучше приглядеть. Е Байи скрылся за дверью, лисята корпели над вышивкой, а Вэнь Кэсин провалился в полудрёму. Во сне он словно брёл по туманном лесу с высокими деревьями, покрытыми мхом и лишайником, стволы которых не обхватить и пятерым мужчинам, с густой травой, укрытой молочным туманом. Из глубины этого леса кто-то звал его.***
Бэйюань не помнил, как давно он в ловушке, один день походил на другой, и все вместе сливались в единое беспросветное марево. Как почти пятисотлетний лис попал в сети простого смертного? Ну хорошо, не простого, сын дракона всё же не зря так зовется. Молодой Хэлянь Вуй, отец нынешнего императора Хэлянь Пэя, был умён, красив, великолепно образован и очень хотел благоденствия и процветания своей стране. Как и от кого он узнал о том, что хули-цзин не только красивы и обольстительны, но ещё и мудры, история умалчивает, как и о том, кто ухитрился изготовить артефакт-ловушку. Молодой наследный принц Вуй тогда пришел к Цзинь Бэйюаню в поисках советов, мудрости и наставлений. Получив несколько уроков, он поблагодарил лиса и ушёл, о через десять лет принц стал императором и разослал весть, что готов одарить любого за информацию о нахождении мудрого лиса. Как и его соплеменники, Бэйюань был любопытен, но, конечно, не отправился во дворец, а прислал загадку, затем ещё одну, чтобы император сам его нашёл. Хэлянь Вуй был умён, загадки разгадал, встретился с лисом и многословно благодарил его за науку, предлагая дары, достойные послов иных стран, а то и принцев. Древний лис любил знания и заинтересовался несколькими шёлковыми свитками… Кто же знал, что все дары пропитаны отравой? Лиса пленили и привезли во дворец, где воодушевленный император приказал поведать ему все секреты лис и предоставить в его гарем наложниц, чтобы те родили ему полукровок. Когда Бэйюань отказался, начался его личный ад, вспоминать о котором не хотелось. Самое ужасное, что когда Бэйюань уже готов был уйти на мост, так как и лучшие лекари не справлялись с результатами допросов, император поймал его дух в артефакт-зеркало. Тело исцелилось, за его состоянием тщательно следили специально обученные люди, а Хэлянь Вуй, как и впоследствии его сын, Хэлянь Пэй, начали охоту на оборотней. Тех, кого удавалось доставить во дворец, обязательно демонстрировали зеркалу с запертой в нём душой. Со временем Бэйюань перестал удивляться мерзостям и ужасам, что рождает человеческий разум, жадный до власти. Но недавно Бэйюань заметил лиса, молодого, ещё не достигшего и сотни лет, но кажется, сумевшего уловить его призыв.***
Вэнь Кэсину не нравился этот лес: казалось, стоит сойти с тропинки, найти дорогу обратно он никогда не сможет. Как он сюда попал? Кому мог здесь понадобиться? — Где ты? Покажись! Из-за деревьев показался изящный силуэт, мужчина, нет, скорее тень мужчины, когда-то очень красивого, проступила в тумане. — Здравствуй, дитя, ты наконец меня услышал. Вэнь Кэсин подавил желание отступить. Да и куда и зачем бежать? Старомодный крой одежды указывал, что этот мужчина может обращаться к нему "дитя". — Кто вы? Зачем насылали кошмары?! — Меня звали Цзин Бэйюань, как зовут теперь, мне неизвестно, да это и не важно. Это не кошмары, а то, что я постоянно вижу и очень хочу прекратить. Вот только возможности у меня нет. — Никогда не слышал о вас, — пробормотал Вэнь Кэсин. — И зачем я понадобился уважаемому? — Помоги мне остановить сынов дракона. Внук Хэлянь Вуя, Хэлянь И, сошёл с ума, он задумал создать армию полукровок-оборотней, преданных только ему. Он разыскивает молодые пары оборотней и платит за них золотом по весу, пригласил несколько тёмных шаманов, надеясь вывести новую породу. Он вмешивается в саму жизнь! При упоминании тёмных шаманов Вэнь Кэсин зарычал. Из-за них он лишился родителей и чуть не потерял сына. Как жаль, что эти крысы так хорошо прячутся и никому не удалось до сих пор уничтожить их полностью. Значит, вот к кому везли бедную волчицу. Вот кто виноват в том, что волчата остались без матери! Сын дракона. Не каждый рискнёт с ним связаться. Но ради своих детей Вэнь Кэсин готов перегрызть горло любому, в том числе и наследному принцу. — Как я смогу тебе помочь? — спросил Вэнь Кэсин — Я простой лис и целитель, и я даже не знаю, с чего начинать. — Ты услышал призыв, значит, ты не такой и простой. Ты молод и силён, у тебя всё получится. Останови Хэлянь И, но сделай это так, чтобы даже тень подозрений не пала на оборотней. — Расскажи мне что можешь, и я поделюсь с мужем. Он достиг огромной силы, вместе с ним мы обязательно изыщем способ. Бэйюань начал рассказ об экспериментах и привычках Хэлянь И, но хлопок двери разбудил Вэнь Кэсина, и вместо туманного леса он снова оказался в комнате с лисятами.***
Е Байи принёс с собой ресторанной еды в судках, распространяющих дивные ароматы, сладости детям, несколько отрезов дорогой ткани в качестве извинений от непослушных лисят их старшим; покупок было много. — Я выиграл приличное количество серебра там, на площади, — пояснил он на вопросительные взгляды. — Решил потратить его с пользой. Вам явно достанется дома за побег, так хоть розгами отделаетесь. — Лучше розги от мамы, чем попасть к охотникам, — Хань Ина впечатлил рассказ Вэнь Кэсина. — Спасибо, старший Е. Лисята принюхивались и смотрели на Е Байи голодными глазами, но не решались и встать без разрешения. Е Байи взглянул на результат их трудов и кивнул: — Пойдёт. Поздний ужин был съеден до крошек, детей уложили спать в разных комнатах, предупредив, что поднимут их рано. — А-Йи, со мной кое-кто связался, — замялся Вэнь Кэсин. — Ты же никуда не выходил? — на всякий случай уточнил Е Байи. От охотника он узнал слишком многое, теперь боролся с желанием запереть Вэнь Кэсина с детьми в поместье и не позволять гулять даже по лесу. — Нет, не выходил, я же обещал тебе, — поспешил заверить Вэнь Кэсин. — Я задремал, и ко мне во сне пришел Лис. Он явно старше Ло-и, был некогда очень красив. Как я понял, он в плену у сыновей дракона, достаточно давно, три поколения точно. От него требуют рассказать всё про оборотней, постоянной дани в виде лисичек и кошечек и полную лояльность власти. Он рассказал про нынешнего наследного принца и его эксперименты. Именно для него поймали волчицу и убили её супруга, именно он оплачивает отлов, обучение охотников. Хэлянь И хочет создать новую расу и уже пригласил тёмных шаманов. Мне нужно ещё раз подремать, возможно, Бэйюань расскажет, где сейчас обосновались эти экспериментаторы. Явно же не в столице. — Да, тебе надо поспать, ты давно не отдыхал нормально. Но перед этим нужно посетить ещё пару мест. Помнишь тех парней, что утром присматривались к тебе? Один был так любезен рассказать, куда они отвозят пойманных оборотней, и даже указал заводчика собак и псарню. Если этот твой лис ждал несколько поколений, то подождёт ещё немного. Заразу надо вырывать с корнем. — Псарни? Где натаскивают собак? — Вэнь Кэсин заметно вздрогнул. — Мы уничтожим эту заразу, А-Син. Ты больше никогда не будешь дёргаться от лая собак. В указанном месте нашёлся высокий, в два человеческих роста забор из неструганных и неошкуренных брёвен. Лис чутко прислушивался, но не уловил ни единого звука, Е Байи проверил. Вольеры стояли пустыми, явственные следы волочения уводили к причалу, искусно скрытому от постороннего взгляда с берега; видимо животных переправили, воспользовавшись суматохой, связанной с прибытием нескольких кораблей, чтобы меньше привлекать внимания. А вот во втором месте Е Байи с Вэнь Кэсином нашли замаскированный проход в скале. Если не знать точно, что ищешь, найти его невозможно. На приличного размера площадке, окружённой скалами со всех сторон, горел костёр, на брёвнах вокруг сидели люди. — ...умные пошли! Три дня по ярмаркам шатались, ни одной твари! — И у нас так же, — Вэнь Кэсин узнал одного из тех, кто сидел в таверне. — Пора уже не вылавливать по одиночке, а искать гнёзда! Там же и молодняк будет, и старшие, они сами новых нарожают! Пусть за семьи платят больше! А кто знает, что там ещё можно будет найти! Вэнь Кэсин не чувствовал ни запаха собак, ни каких-либо звуков, тут были только охотники. По венам быстрее побежала кровь, разгоняя вскипевшую от услышанного ярость. Искать гнёзда? Разорять их? Не бывать этому! Он обернулся лисом и рыжей молнией метнулся к охотникам. Они смеют называть оборотней тварями? Как их вообще земля носит?! Первого он схватил за горло и просто вырвал кадык. В нос ударил запах крови. Никто не ожидал нападения. Пока первый охотник захлёбывался кровью, ещё двоих располовинил чей-то огромный меч. В костёр что-то полетело, полыхнула вспышка, на миг полыхнуло ярким светом, потом наступила кромешная темнота, погасли даже угли. Лишившись источника света, охотники растерялись, а лис продолжал кровавую жатву. Е Байи позволил Вэнь Кэсину утолить жажду убийства. Он слышал стоны и предсмертные хрипы умирающих, воняло кровью, горелым мясом и испражнениями — похоже, кто-то обделался от страха. — Я тварь?! — услышал Е Байи. В темноте виднелось светлое ханьфу Вэнь Кэсина, снова ставшего человеком. — Мои дети твари?! Мои родители помогали людям, а их убили такие как вы! Любопытные лисята тянутся к людям, а вы!.. Вы — настоящие твари! Вы не имеете права жить! Послышался глухой звук удара тела о землю. — Пойдём отсюда, — голос Вэнь Кэсина дрожал от ярости. Е Байи нашёл в рукаве факел и зажёг его. Неяркого света хватило, чтобы увидеть выпущенные кишки и оторванные руки охотников. Е Байи подхватил своего разъярённого лиса за талию и повёл к выходу. Все приспособления для охоты, зачарованные клетки и запасы дурманящих трав и отваров он уничтожил, пролив земляного масла** и запалив фитиль, — и навсегда закрыл проход в это страшное место, запечатав саму гору. Картина того, вот что Вэнь Кэсин превратил тела охотников, должна была бы вызвать отвращение, но Е Байи смотрел только на своего лиса и чувствовал совсем иное. Светлое ханьфу раскрасили брызги крови, лисьи глаза метали молнии. Так художник мог бы изобразить воплощённую месть. — Они собирались нападать на гнёзда! — начал оправдываться Вэнь Кэсин, когда они спустились с горы, неверно поняв горящий взгляд Е Байи. — Думаешь, мне их жалко? — голос Е Байи звучал низко и хрипло. — Нет, я решаю, отдаться тебе прямо здесь или всё-таки потерпеть до постоялого двора. Больше склоняюсь к первому, — он прижался к напряжённому Вэнь Кэсину, давая почувствовать, насколько сильно возбуждён. Тот, осознав силу страсти супруга, без лишних слов впился ему в губы жадным поцелуем. — А-Йи, ты правда позволишь?! — Я же сказал, что хочу этого, — Е Байи быстро избавился от одежды — не хватало ещё, чтобы возбуждённый Вэнь Кэсин лисьими когтями испортил ханьфу. — Ну? Лис снял морок с ушек, так заводящих супруга, а пушистый хвост уже ласкал обнажённое тело, где только дотягивался. Вэнь Кэсин тоже выпутался из своих одежд и, усилив руки и ноги, буквально впечатал Е Байи в ближайшее дерево, целуя, стискивая литые мышцы и стараясь не кусать до крови. Он хотел мужа до звёзд перед глазами. — Нам ещё предстоит дальний путь, так что не забудь про это, — Е Байи протянул пузырёк со смазкой, предусмотрительно вынутый из рукава. Вэнь Кэсин закинул ногу супруга себе на талию, смазал пальцы и тут же скользнул ко входу в тело. Внутри было так туго, что он стиснул зубы до боли, представив как эти стенки обхватят член. Дерево неприятно царапало спину, и это немного отвлекало от ласкающих изнутри пальцев. Порой Е Байи забывал, насколько силён Вэнь Кэсин. Он редко позволял себе отпустить контроль и наслаждаться ситуацией. То, что его — крепкого мужчину — легко может удержать на весу изящный лис, приводило Е Байи в восторг. — Давай уже, хватит, я готов, — нетерпеливо сказал он и закинул вторую ногу Вэнь Кэсину на талию. Вэнь Кэсин рыкнул, удобнее подхватил мужа и направил член в растянутое отверстие, тут же начиная двигать бёдрами. Пушистый хвост кончиком скользнул к члену Е Байи, зажатому между телами, и начал поглаживать; сам же Вэнь Кэсин целовал, куда мог дотянуться, и стискивал руками крепкие ягодицы. Е Байи цеплялся пальцами за плечи Вэнь Кэсина. Завтра там наверняка будут синяки. Впрочем, его собственная спина пострадает намного сильнее. И всё равно оно того стоило. Вэнь Кэсин кончил первым, бережно опустил Е Байи на свою одежду и ртом довёл до оргазма, а после вытянулся рядом и отрубился.***
— Приветствую старшего Цзина, — поклонился Вэнь Кэсин. — В прошлый раз нас прервали. Мы с мужем нашли псарню, где держали собак, но она оказалась пустой. Неужели грядёт большая охота? Эти нелюди говорили, что нужно искать гнёзда, а не вылавливать молодняк по одиночке. — Собак скорее всего повезли в поместье. Принц раздосадован тем, что оборотни не выживают после опытов, хочет наловить больше. Где вы сейчас? Я знаю название места и нескольких из тех, кто бывает в том страшном месте, по именам. — Я готов лично задушить каждого, кто охотится на оборотней, кто помогает изготавливать клетки и ошейники, кто натаскивает собак! — Поместье, где проводятся опыты, — это дом старшей принцессы, сестры нынешнего императора Хэлянь Пэя. Её выдали замуж за министра, желая получить поддержку, брак был несчастливым и коротким. Свой дом она подарила сыну, тот в доме не жил, и постепенно про дом забыли… Пока Хэлянь И не пришло в голову его использовать для своих дел. Территория не очень большая, но примыкает к лесу, тихо и чужие не ходят. Я нарисую карту. Запоминай, дитя. Вэнь Кэсин очень надеялся, что память не подведёт. Если выжечь это осиное гнездо, сколько жизней они спасут, сколько детей не останутся сиротами! — Я запомнил. Лисы живут долго, и даже если потребуется тысяча лет, я потрачу её на то, чтобы извести эту заразу, чтобы сама память об охотниках стёрлась! — Не обещай того, чего не сумеешь выполнить, у тебя своя семья, которой ты нужен, — прошелестел Бэйюань. — Помни, никто не должен связать оборотней с тем, что произойдёт. Сыны дракона могут сколько угодно грызться между собой, но когда кто-то нападает на одного из них, они объединяются против общего врага. — Я сделаю это ради своей семьи. Чтобы дети моих детей никогда не узнали об ужасах плена, чтобы даже в страшных сказках не рассказывали про охотников и тёмных шаманов. — Тебе пора просыпаться, дитя. Пусть Великий Лис хранит тебя. Проснулся Вэнь Кэсин под ворчание Е Байи — тот сетовал, что уже не в том возрасте, чтобы предаваться плотским утехам и ночевать где попало, у него всё болит, а виновник его плохого самочувствия дрыхнет и даже не собирается кормить своего старого больного супруга. Не слушая ворчания, Вэнь Кэсин буквально набросился на него с голодными поцелуями, подмял под себя, а вскоре и разложил на том самом одеяле, в которое ночью кутался. Возражать Е Байи перестал почти сразу, с нескрываемым энтузиазмом отвечая на поцелуи и ласки. Яростное возбуждение после вчерашней ночи и разговора с Бэйюанем всё ещё бурлило в крови. Вэнь Кэсин безошибочно нащупал пузырёк со смазкой, наскоро растянул податливое с ночи тело и, войдя одним толчком, сразу начал вбиваться. Е Байи подавался навстречу, двигаясь в одном ритме с ним, рыча от удовольствия и требуя сильнее и глубже. — Ну и что это было? — отдышавшись, спросил Е Байи. — Обычно с утра ты не лис, а котёнок — только что не мурчишь, особенно после такого активного вечера. Не то чтобы я возражал... Но от охоты тебя это всё равно не спасёт, у меня живот к позвоночнику прилипает! — Мне нужно было почувствовать себя живым, — отозвался Вэнь Кэсин. — Там, во сне, совсем другой мир, мне казалось, останься я там дольше, стану таким же, как Бэйюань, духом. — Никогда, — Е Байи притянул Вэнь Кэсина к себе. — Я не позволю. Что сказал Бэйюань? — Поместье, где принц и его подручные расположились, это Осенний Клён, бывшее поместье старшей принцессы, сестры Хэлянь Пэя. Он нарисовал мне карту и велел сделать всё так, чтобы никто не заподозрил в произошедшем оборотней. — Правильно. Не хватало ещё полномасштабной войны против оборотней. Я знаю, где это находится, доберёмся туда через неделю. Как раз подготовим план. Я понимаю, тебе хочется просто перегрызть всем горло, но врагов может быть слишком много, к тому же там собаки. Всё, хватит разлёживаться, — Е Байи похлопал Вэнь Кэсина по голому заду. — Вперёд на охоту, мне плохо думается на голодный желудок. Вэнь Кэсин мигом перекинулся лисом и растворился в подлеске. В нескольких ли от их импровизированного ночлега он учуял семейство кроликов. Придушив трёх из них, одного съел сырым, а двух принёс в лагерь.***
За неделю пути Бэйюань так ни разу больше и не пришёл к Вэнь Кэсину во сне. Вэнь Кэсин радовался, что может нормально выспаться, но переживал, что с Бэйюанем могло что-то случиться. Хотя что может случиться с бестелесным духом, и так уже запертым в ловушке? Е Байи напряжённо думал, строил планы, но в итоге сказал, что надо будет сперва изучить местность и лишь потом действовать. И обязательно нужно скрыть запах Вэнь Кэсина — не хватало, чтобы собаки учуяли его и набросились или просто подняли лай. Е Байи оглядел территорию: старый, но крепкий дом, обнесённый высокой каменной стеной, одной стороной примыкающий к скальному массиву и окруженный лесом. Слышался шум воды, значит, точно был выход к реке, да и животных должны были как-то доставить. Несмотря на вечернее время, фонари не горели. Поместье казалось заброшенным и нежилым, но ворота были обиты металлом, петли смазаны, а конёк стены поблёскивал острыми осколками камней. Настоящая крепость. — Нам нужно попасть внутрь, — Вэнь Кэсин с сомнением оглядывал усадьбу. — Есть идеи? — Для начала нужно что-то сделать с твоим запахом, у собак куда более тонкий нюх, а особенно у натасканных. Я слышу воду. Придётся тебе, милый, искупаться, смыть с себя все запахи, а потом как следует изваляться в грязи, траве и глине, чтобы полностью забить свой. Когда от тебя будет пахнуть травой и лесом, пойдём внутрь. У Вэнь Кэсина от нетерпения подрагивали кончики лисьих ушей и хвост. Он направился к ручью — собаки не должны его учуять. Мылся он в обоих ипостасях. Волосы, по обыкновению умащенные дорогими маслами, пришлось мыть трижды, и потом валяться в грязевой луже, которую для него сделал Е Байи, и натирать всё тело травой и мхом. Нижние одежды тоже пришлось извалять в грязи и траве. С грязной и тяжёлой косой, в одежде непонятного цвета Вэнь Кэсин походил на какое-то лесное чудище, но лисом, а тем более человеком, от него больше не пахло. — Давай покончим с этим скорее. Я готов терпеть неудобства ради дела, но это отвратительно, — Вэнь Кэсин брезгливо поправил волосы.***
Хэлянь И знал, что только он сможет взять корону, когда отец отправится на мост Найхэ. Но стоило подстраховаться. Лис, запертый в зеркале столько лет, до сих пор хранил молчание, но скоро он заговорит. Или просто станет не нужен. Хэлянь И призвал в поместье всех охотников и нескольких тёмных шаманов — они справятся с защитными заклинаниями. В последнее время оборотни попадались всё реже. Когда ему донесли, что поймали беременную волчицу, Хэлянь И уже предвкушал, что у него будет своя непобедимая армия, он бы заставил волчицу рожать! Но отряд так и не доехал до дома, а поисковая бригада нашла только обломки клетки и наспех закопанные трупы. Кто-то посмел освободить добычу! Это привело Хэлянь И в такую ярость, что даже пришлось вызывать лекаря. Теперь он придумал новый план. Если оборотни не идут к людям, он отправит охотников искать гнёзда. Самки будут рожать, а молодняк... Самых красивых можно будет оставить в гареме. Узнать о знаменитом лисьем обаянии. Что сможет юная лисичка с ошейником, блокирующим силы? — Смотри! — он прошёлся по псарне, развернув зеркало, чтобы лис мог видеть свору собак. — Тебя просили о паре лисичек в год, но теперь я получу всё! Методично прочешу все леса, все города и деревни, но найду, где живут эти твари. Они сами расскажут секрет долголетия, лишь бы защитить своих детей. Как будто это поможет! Но родительская любовь слепа, все они одинаковые: готовы на всё ради потомства. А потом у меня будет армия чудовищ, послушных только мне! Милая кошечка, мурлыкающая на коленях, вдруг вонзит тебе шпильку в горло, и никто не узнает, как убийца проник в дом! — Ты ещё безумнее, чем твой отец, — покачал головой Бэйюань. — Оборотни не звери, наш вид более древний, чем люди, мы жили задолго до того, как вы образовали первые общины и создали примитивную письменность! То, что ты хочешь сделать, противоречит замыслу Неба и богов! Остановись, пока не поздно! — Я — сын дракона! Я изменю законы мироздания! Ты отказался помочь моему деду и открыл мне путь! Ты будешь смотреть, как твои соплеменники служат мне! — не сдержавшись, Хэлянь И принёс зеркало в потайные покои, где лежало тело Бэйюаня, всё такое же холодное и прекрасное; за ним хорошо ухаживали, время словно обходило его стороной. — Когда мне доставят лисичек, я скрещу их с тобой. Интересно, твои дети унаследуют твою красоту? — маниакально улыбаясь, спросил Хэлянь И, проводя рукой по шёлку черных волос. Бэйюань онемел от ужаса. Этот ребёнок, Вэнь Кэсин, был настроен решительно, только бы он успел. Только бы у него получилось!***
Е Байи взломал несколько печатей, преодолел защиту и затаился в тенях. Он снял свои белые одежды, вымазался в грязи, как и Вэнь Кэсин. Двор был хорошо расчищен, спрятаться можно было только среди колонн крытого перехода. Возблагодарив небо за отсутствие луны и хозяев — за минимум фонарей, он, знаком велев Вэнь Кэсину идти следом, бесшумно двинулся в сторону поместья, осторожно прощупывая строения с помощью ци. Вэнь Кэсин бесшумно следовал за супругом. Ему не нравилось в этом месте, каждый шаг давался с трудом, будто он пробирался сквозь толщу воды, но он заставлял себя идти дальше. Ради А-Сян и сяо Нина. Ради лисят Цзышу и У Си. Ради глупых Лю Цянцяо и Хань Ина. Он поклялся, что вырежет это место, и выполнит клятву, чего бы это ни стоило. Лай собак послышался неожиданно, видимо, псарня была ограждена печатями и те сняли, а может, они вдруг перестали действовать, потому что были недостаточно высокого качества.***
Вновь взяв зеркало, принц отправился в сторону псарни, желая продемонстрировать упрямому пленнику лучших собак. Возле псарни стояли мастер, натаскивающий собак, и тёмный шаман. Они говорили о защитных ошейниках и клеймах, но стоило прислушаться, и он ощутил посыл ледяной ци и что-то врезалось ему в грудь, в нос ударил резкий запах аниса. Хэлянь И возмутился: что здесь происходит?! Попытался смахнуть с груди остатки стекла и заметил, как мастер побледнел от ужаса. Даже если на кого-то из своры не подействует анисовое масло, даже пары дюжих собак хватит, чтобы разорвать их на куски. Мастер хотел крикнуть принцу "бегите", но не мог произнести ни звука. Когда взбесившиеся собаки набросились на них, шаман ещё пытался не то сбежать, не то защититься, но крупный пёс сбил его с ног, повалил на землю и вгрызся в горло. — Я запрещаю! — Хэлянь И выронил зеркало и поднял руку в повелительном жесте. Собака набросилась на него и впилась зубами, протыкая ладонь насквозь. Хэлянь И орал от боли и ужаса. Запах крови почти заглушил запах аниса, собаки драли когтями дорогие одежды и разрывали тела на куски. Стиснув зубы, Вэнь Кэсин прошел к псарне, метнул напитанный ци веер, срезая засовы, и тут же взмыл на высокую крышу. Надышавшиеся анисовым маслом собаки кинулись в распахнувшиеся дверцы клеток, забыв обо всём на свете. Не желая геройствовать, Е Байи присоединился к Вэнь Кэсину на крыше, с мрачным удовлетворением наблюдая за хаосом. Вэнь Кэсин никому не позволял забраться на крыши, сбрасывая самых ловких пинками или посылая веер, а собаки рвали тела на части, так что иных следов, кроме отметин зубов, не оставалось. Когда от людей осталось только невнятное кровавое месиво и несколько отдельных кусков, собаки стали бросаться друг на друга. Выживших тварей добил Е Бай, посылом ци останавливая сердцебиение. Выждав для верности несколько минут, Е Байи спустился и стал осматривать тела. Хэлянь И можно было опознать только по обрывкам дорогих одежд и гуаню. Е Байи плюнул на растерзанный труп. — Собаке собачья смерть. В крови что-то блеснуло, Е Байи поднял зеркало. Из-за покрытого кровью и грязью стекла на него смотрел молодой мужчина в светлых одеждах. — Кто вы? — недоумённо произнес незнакомец. — Меня зовут Е Байи, а вы, наверное, тот самый Бэйюань, который рассказал моему супругу об этом месте. — Да, меня звали Цзин Бэйюанем, — кивнул мужчина. — Господин Е, не могли бы вы протереть стекло? Е Байи выполнил просьбу и продемонстрировал результат их работы. — Не думал, что дождусь этого момента, — произнёс Бэйюань. К Е Байи с крыши спустился Вэнь Кэсин, похожий на лесное пугало. — Старший Цзин, — он поклонился. — Мы выполнили вашу просьбу, есть что-то ещё, что мы можем сделать? — Помоги мне вернуться, — просто сказал Бэйюань. — Как? — Это возможно? — два вопроса слились в один, и лис и бессмертный с одинаковым изумлением смотрели на Бэйюаня. — Разумеется возможно! Нужно найти моё тело и разбить зеркало! — Если принц был тут, значит, и тело должно быть где-то недалеко? Если бы у меня был важный пленник, я бы так и поступил, — сказал Е Байи. — В доме, но я точно не знаю, где именно. Оттуда до псарни примерно сто шагов. Запах аниса смешался с запахом крови, Вэнь Кэсин морщился и потирал нос. Е Байи увёл его к дому — тело Бэйюаня нужно искать там, а не на псарне. Плюнув на маскировку, Вэнь Кэсин обернулся лисом и принюхался. Запах благовоний, которым были пропитаны одежды принца всё ещё чувствовался. Покружив, он остановился у одной из стенных панелей. Е Байи ощупал стену и, не заметив ни ловушек, ни открывающего механизма, одним ударом разнёс панель в щепки — не хотелось находиться здесь дольше необходимого. За панелью скрывался небольшой переход к скрытым комнатам: роскошной спальне и разделённая экраном купальне, в отгороженной части которой находились массажный стол, банки, деревянные массажёры и шкаф с домашней одеждой. В спальне лежало тело сказочно красивого мужчины, облачённого в светлые одежды. Зеркало в руках Е Байи завибрировало. — Разбей его. Пожалуйста. Я хочу снова увидеть небо. Даже укреплённое многочисленными заклятиями, стекло не выдержало ледяной мощи бессмертного, объединенной с ци молодого лиса-целителя. Осколки словно растворились, и молочно-белый бесплотный дух влетел в холодное тело. Бэйюань с наслаждением вдохнул полной грудью, открыл глаза и на пробу поднял руку. За годы плена он не разучился управлять телом, да и ухаживали за тем неплохо — оно беспрекословно слушалось хозяина. — Давайте скорее покинем эти гостеприимные стены, я пробыл здесь слишком долго, пора и честь знать. Е Байи согласно кивнул, Вэнь Кэсин промолчал, у него всё ужасно чесалось, он хотел отмыться до скрипа как можно скорее. В ближайшей гостинице Бэйюань, не стесняясь, применил лисьи чары, заворожив хозяина. Супруги отмокали в горячей воде больше часа, а затем ещё долго отмывались от грязи. После нескольких раундов жарких весенних схваток они наконец поверили, что выжили и защитили своих детей. Приведя себя в порядок и переодевшись, Вэнь Кэсин напоил хозяина сонным отваром, честно оставил плату за постой, и, прихватив свежих лошадей, предложил поехать уже домой. — Господин Бэйюань, приглашаем вас в наше скромное жилище. Я не забыл своё обещание и понимаю, что истребить всех охотников — дело не быстрое, но сейчас я просто хочу обнять детей. — Я прекрасно понимаю тебя, дитя, — Бэйюань мягко улыбнулся. — Я так давно не слышал детского смеха, только мольбы и плач. — Я не чувствовал в поместье никого из сородичей. Надеюсь, это не мы опоздали, а эти нелюди не успели больше никого поймать. — Хватит о грустном, — велел Е Байи, обнимая своего лиса. — Едем домой, по пути на пару ярмарок завернём, нужно всем подарки прикупить и условиться, что рассказывать о том, где мы были. Старшие нам не простят, что мы не позвали их на охоту. — А-Шу и У Си нужно будет рассказать, кто и для чего похитил мать их детей. Если бы ушли все, кто бы присматривал за малышами? Захотят — пусть охотятся на охотников, а мы присмотрим за лисятами. Они, наверное, подросли, — Вэнь Кэсин мечтательно улыбнулся. — Лисята? У вас дома растут маленькие лисята? — живо заинтересовался Бэйюань. — О Великий Лис, неужели я смогу увидеть детей? — Боги послали нам лисят, и пусть они не родные по крови, но они — мои дети. Даже А-Шу и Се-эр. Надо написать Ло-и, пусть приведёт А-Сян. Я ужасно скучаю по ней. Хочу увидеть мою малышку. И пока Вэнь Кэсин рассказывал Бэйюаню историю появления в доме детей, Е Байи собрал механическую птицу и написал послание для Ло Фумэн.***
Обратная дорога заняла всего четыре дня. Бэйюань по-лисьи улыбался и говорил, что у него свои пути, секреты которых он откроет Кэсину, как только тот отрастит ещё хотя бы один хвост. — Папочка вернулся! — как только ворота открылись, Вэйнин выронил шест, с которым тренировался, и бросился навстречу отцу. Вэнь Кэсин подхватил его на руки и с наслаждением втянул его запах — запах здорового молодого лисёнка. — Вы вернулись? — из дома вышел Цзышу с волчонком на руках, ещё двое несмело высунули серые мордочки из-за двери. Бэйюань посмотрел на них удивлённо. — Волки в лисьем гнезде? — Это дети А-Шу, — ответил Е Байи, как будто это всё объясняло. — Папа всех детей зовёт лисятами, — улыбнулся Цзышу. — Мы уже привыкли. Добро пожаловать домой. Выпустив и ушки и хвост, Вэйнин ластился к Вэнь Кэсину, из-за кузни показался У Си, настороженно принюхивающийся к незнакомцу, откуда-то из-за кустов показался Чэнлин. — Мастер Е, вы вернулись! — Беги накрывай на стол и позови Се-эра с женой. Познакомим гостя с семьёй. Близняшки Се Вана уже проворно ползали, то и дело пытаясь встать на пухлые ножки, чем доставляли своей матери немало хлопот. — Куда ты так несёшься, что случилось?! — Се-дагэ — прошептал Чэнлин. — Мастер Е и господин Вэнь вернулись, с ними гость, красивее утренней зари! Вэнь Кэсин поцеловал Вэйнина в макушку и отпустил, а сам направился на кухню. Больше всего ему хотелось обнять детей и пару часов подремать, но гостя надо накормить. К счастью, У Си неплохо готовил, кухня не походила на поле боя, как бывало, когда Цзышу пытался обучать Чэнлина. Вместе с У Си и подошедшим Се Цзелюбо они быстро собрали закуски. В резной беседке, устроенной специально для летних трапез, накрыли большой стол и пригласили всех домашних. Бэйюань смотрел на самое необычное семейство. За свою долгую жизнь он видел разные пары. Молодые лисички часто влюблялись в людей, волчицы уходили из стаи редко, но и такое тоже встречалось. Но чтобы лис воспитывал людей, человек встретил волка и вместе воспитывал чужих волчат — такого он ещё не видел. Самым младшим детям совершенно не мешало, что двое из них люди, а трое — оборотни, которые пока не научились обращаться. Вэнь Кэсин звал всех лисятами, и Бэйюаня это так умиляло, что он подхватил эту привычку. Лисята вместе играли, совершенно не интересуясь делами взрослых, и вдруг раздался горестный вой. Цзышу первым выскочил из-за стола, подхватил на руки волчонка и поцеловал в лоб. Сестрёнки всё ещё плохо ходили, иногда падали на попы, но упорно ковыляли за подружками, ползущими к матери, а Куай Чжифьен сидел и выл. — Цзышу, не приучай ребенка к рукам, он должен ходить сам, — наставительно сказал Бэйюань. — Смотри на своих сестер, они же не скулят, а стараются, вот и ты не ленись, — он забрал волчонка усадил на пол. — Давай, давай, сам. Волчонок обиженно посмотрел на Бэйюаня и жалобно заскулил. Вопреки собственным словам, древний лис, не выдержав жалобного плача, наклонился, чтобы поднять щенка на руки. Возле сына тут же оказался суровый У Си, через секунду вместо смуглого мужчины стоял крупный волк, который, потрепав волчонка за крохотную шкирку, что-то внушительно ему рыкнул. Волчонок завозился и подставил пузо. Бэйюань рассмеялся и погладил маленького хитреца. Щенок счастливо повизгивал от ласки, потом перевернулся и проворно поковылял в сторону сестрёнок. — Господин Бэйюань, — из-за Вэнь Кэсина выглянул любопытный Вэйнин. — У вас такие красивые уши, почему вы их прячете? — спросил он непосредственно и снова нырнул под руку папы, выпрашивая ласку. Вэнь Кэсин прижал Вэйнина к себе, радуясь, что сын не избегает прикосновений. — Способный малыш, — улыбнулся Бэйюань. — Привык. Ты же знаешь, что нельзя показывать свои ушки чужим? — Знаю, — кивнул Вэйнин, его ушки задорно торчали над чуть растрёпанной макушкой. — Но мы же дома, здесь печати и заклятья, где ещё можно побыть самим собой, как не дома? Папа учит нас всех вышивке, вся одежда и обувь в скрывающих знаках, мы не выходим из гнезда одни или не предупредив старших. Безопасность превыше всего, — важно сказал он и тут же мечтательно протянул: — Но ушки у вас таки-ие краси-и-ивые! Я таких никогда не видел, — он просительно заглянул древнему лису в глаза. — Покажете? Бэйюань взглянул на Вэнь Кэсина. Не зря он дозвался именно его. — Конечно, — он позволил иллюзии развеяться. На голове показались ушки, за спиной раскрылись веером семь хвостов. Уши Бэйюаня были ослепительно белыми, с синими кончиками. — Вы ледяной лис? — удивился Вэнь Кэсин. — Я о них только легенды слышал, от отца, когда совсем малышом был. Дети в восхищении смотрели на белоснежные хвосты, тут же задавшись целью их поймать. Вэнь Кэсин, не желая отставать, проявил свои ушки и с нескрываемым удивлением уставился на второй огненный хвост, извивающийся рядом с первым. — Я думала, если приглашают гостей, то не садятся за стол до того, как соберутся все, — раздался знакомый голос. — Папочка! — к Вэнь Кэсину бросился лиловый вихрь. Вэнь Кэсин поймал Гу Сян в объятия и зажмурился от удовольствия. Он скучал по своей любимой лисичке. — А-Сян! — одёрнула её Ло Фумэн. — О чём мы с тобой говорили?! Нужно вести себя прилично. Гу Сян попыталась слезть, но Вэнь Кэсин не отпустил. — Ло-и, ну только сегодня. Я так давно её не видел, моя маленькая девочка стала совсем взрослой! — Второй хвост вырос, а ты всё равно ведёшь себя как ребёнок, — Ло Фумэн неодобрительно покачала головой, взглянула на незнакомца и вдруг покраснела, как будто не древняя четырёххвостая лиса, а юная девочка, впервые увидевшая красивого лиса. Наобнимавшись с любимым папой, Гу Сян чинно отошла, поклонилась всем присутствующим, как и положено воспитанной лисе, и представилась. Она выросла за время отсутствия, её одежды соответствовали возрасту, как и прическа, аккуратные ушки были проколоты, в каждом было по три серьги, в волосах сверкали зачарованные шпильки. — Я очень рада видеть вас всех, — чинно сказала Гу Сян и, насладившись ошарашенным выражением на лицах присутствующих, бросилась обниматься с Вэйнином и Чэнлином. — Берём малых, и ходу, ходу! — задорно крикнула эта маленькая леди, превращаясь в сорванца в юбке. Миг, и дети просто исчезли. Как паре лисят и подростку хватило рук забрать пятерых младенцев, никто не понял. — Ты на неё плохо влияешь, — неодобрительно посмотрела на Вэнь Кэсина Ло Фумэн. — Мало я тебя за уши таскала! Почему ты до сих пор не представил нас друг другу?! — она бросила взгляд на Бэйюаня. Вэнь Кэсин, помня о реакции тетушки и её железных пальцах, привычно прижал к голове острые уши. — Ло-и, прости, я очень обрадовался, что ты привезла А-Сян, и совсем забыл о манерах. Старший Цзин, позволь представить тебе самую великолепную и восхитительную лисицу в мире, ту, что заменила мне мать, Ло Фумэн. Ло-и, это ледяной лис, Цзин Бэйюань, мы встретились в дороге, он очень нам помог, и я решил познакомить его с семьёй. — Помог с чем? — заинтересованно спросила Ло Фумэн. Поведя ушами и убедившись, что дети действительно далеко и не подслушивают, Вэнь Кэсин решился. — Старший Цзин позвал меня во снах и указал человека, платившего золотом за живых оборотней, и на место, где собирались охотники и где натаскивали для той же охоты собак. Мы с А-Йи избавили мир ото всех, кого там нашли. — На самом деле это Вэнь Кэсин помог мне, — улыбнулся Бэйюань. — Много лет я был пленником в императорской семье и вынужден был смотреть за страданиями соплеменников. Вэнь Кэсин с мужем перебили охотников и собак и помогли мне освободиться. — Только тех, кто был в поместье, — уточнил Вэнь Кэсин. — Хотел бы я действительно избавить мир от охотников. — Не только у тебя с ними счёты, — Цзышу накрыл ладонью сжавшийся кулак У Си. — Благодарю, — У Си встал и поклонился. — Мне не хотелось оставлять детей, они ещё слишком малы, но мысль о чудовище, для которого изловили их мать, не давала покоя. — Его больше нет, не стоит о нём вспоминать, — веско сказал Е Байи. — Но если вдруг захотите попутешествовать вдвоём, лисят можете оставить нам, присмотрим за ними. В степь их везти ещё рано, когда научаться оборачиваться и держать форму, тогда и поедете, а пока... Кто знает, сколько ещё охотников ищут по ярмаркам молодняк. — Молодняк! — вспомнил Вэнь Кэсин. — Ло-и, мы встретили двоих лисят, совсем дети, но они чжицзи друг друга, а их родители говорят, что рано ещё думать о браке. Эти несмышлёныши решили сбежать из дома. Мы, конечно, провели воспитательную беседу и проводили их, но я надеюсь, у тебя найдется на них время. — Что может быть важнее, чем соединить два любящих сердца? Раньше родители искали сваху, но раз уж ты за них просишь, сама найду их. — Куда унеслись эти сорванцы? — спросила Хэ Ции. — Детей пора кормить. И старшие тоже ничего поесть не успели. — Далеко не убегут, — улыбнулся Вэнь Кэсин и первым встал из-за стола. Чуткие ушки улавливали взрывы смеха с полянки неподалёку от дома, на защищённой территории. Все остальные тоже встали и последовали за ним. Гу Сян и Вэйнин обернулись лисятами и возились с малышами, Чэнлин гладил пузо волчонку. — Вот же хитрый лис, — в голосе У Си слышалась улыбка. — Не зря старший Вэнь зовёт его лисёнком. Цзышу взял его за руку. — Он ещё маленький. — Девочки тоже, но они сами бегают, а он всё время норовит на ручках. — Потому что когда вырастет в матёрого волка, никто не сможет его на ручках носить. Хэ Ции прильнула к мужу. — Я рада, что они так хорошо ладят. Се Цзелюбо поцеловал её в висок. Е Байи молча обнимал Вэнь Кэсина за талию. Сегодняшнюю ночь супруг наверняка проведёт в детской. Возможно, Е Байи присоединится к нему. — Необычные пары, — тихо сказал Бэйюань, обращаясь к Ло Фумэн. — Лишь бы были счастливы, — улыбнулась та. На зелёной траве красиво блестели, переплетясь, пушистые рыжие и белоснежные хвосты.