Absolute Beginners

«Я хочу наебениться в хлам» «Что случилось???» Ответа приходится ждать долгих полчаса, за которые Бенволио усиленно давит в себе желание взять такси и приехать немедленно, разбить телефон об стенку, покричать в подушку и позвонить одновременно. Меркуцио любит драму, можно сказать, драма – единственное, ради чего он живет. Своеобразная херовая терапия: устраивать спектакли близким, а потом давить в себе реальное желание попросить о помощи, потому что «всех заебал». Нужно дождаться внятного ответа, а дальше уже решать, что делать. «Просто чувствую себя херово. Приедешь?» Бенволио делает глубокий вздох. Не пронесло. «Хорошо, что тебе взять?» «Найдешь хороший джин – давай его. И граппы. Давно мы не пили граппу» Да, с того дня, когда у Ромео появилась девушка. С тех пор граппа у нас – напиток грусти и депрессняка. Бенволио поджимает губы. Ему уже не нравится то, что происходит. «Буду через полчаса, добудешь нам еды?» «Вообще без проблем)))» Улыбающиеся скобочки надежды не вселяют, только поднимают со дна еще большую тревогу и злость. Кажется, он знает причину наебениться в хлам. Ее зовут Тибальт. С Тибальтом Меркуцио компанию Монтекки познакомил год назад. Просто привел на их обычные посиделки в антикафе, естественно предупредив только Ромео, представил, усадил рядом с собой и забыл о присутствии остальных на оставшиеся три часа, реагируя разве что на ворчание Бенволио. Они то ли играли на одном сервере, то ли Тибальт слушал группу Меркуцио и однажды их вгляды пересеклись, то ли посрались в комментариях под чьими-то стихами – не то чтобы кого-то волновала история их знакомства. Гораздо важнее было то, что Меркуцио кажется потерял голову от нового знакомого напрочь. Столько обаяния и флирта он не обрушивал даже на бедолагу Ромео в те дни, когда был беззаветно увлечен его то ли феноменальным идиотизмом, то ли детской трогательной наивностью. Хотя в случае с Тибальтом флирт проявлялся в постоянных спорах, едва не доходящих до драки, взаимных оскорблениях и затыканиях оппонента в особо стратегические моменты поцелуями, похожими на соревнование кто кого сожрет. Бенволио только усмехался себе под нос, потягивая сок, вино, сидр или что-то еще из высокого стакана. Если и есть что-то стабильное, так это то, что все пассии Меркуцио проходящи, пройдет месяц, может, два, и будет очередное громкое расставание, пьянка, оскорбления, порчи на понос…. И Бенволио в его постели. Эту странную игру они начали еще в старших классах, когда однажды напившись до чертиков Меркуцио вместо того, чтобы жаловаться на очередного мудака-бывшего, засосал Бенволио, а на следующее утро просто ушел домой. Так повторилось еще раз, два, три, и они оба привыкли. Привыкли к тому, что Меркуцио может всегда прийти и получить то, что хочет, а Бенволио никогда не сможет ему отказать. К тому, что Меркуцио спит со всеми, кто ему понравится, а Бенволио спит только с Меркуцио, потому что это их выбор. К тому, что все пассии Меркуцио рано или поздно уходят навсегда, а Бенволио – один и всегда стабилен. Конечно, они не говорят об этом. Конечно, Меркуцио остается максимум до завтрака, а потом ему кто-то звонит, и он уходит, не прощаясь. Конечно, никаких следов на видимых местах. Конечно, при остальных они просто лучшие друзья, почти братья. Тибальт оказывается крайне назойливым и надоедливым исключением. Тибальтом пестрят все соцсети Меркуцио, о Тибальте почти все их разговоры, Тибальт то, Тибальт се, Тибальт такой невероятный в постели, Тибальт водит мотоцикл, представляешь, Тибальт играет в группе, я разве не упоминал, Тибальттибальттибальттибальт… Бенволио едва сдерживает искреннее желание набить рожу. Тибальту, Меркуцио или себе – не так уж важно. Он устал слушать одно и то же имя, он устал сидеть и смирно ждать, пока к нему придут, он просто устал. Бенволио по ночам сворачивается клубочком под тяжёлым одеялом, слишком жарким, но надёжно скрывающим любые эмоции своего владельца, и плачет от усталости и обиды. Этот человек не принадлежит ему. Никогда не будет принадлежать. Но разве он не заслужил быть любимым? Разве он не старается каждый день, чтобы и на него обратили внимание? Разве не считается для него самым близким человеком? Так почему он чувствует тебя любовницей женатого мужчины? Отвратительно. Бенволио отвратительный друг. -Ты долго, - бросает Меркуцио вместо приветствия, забирает бутылки и гремит ими где-то на кухне, пока Бенволио скидывает куртку и разувается. -Пробки, - он пожимает плечом и идет сразу в спальню. Наводить порядок. Одежда, коробки из-под готовой еды, бутылки, сломанные, разбитые, разобранные, разорванные вещи – все надо разложить по своим местам и выкинуть, пока есть минутка. Бенволио уже не помнит, почему уборка в этой квартире стала его обязанностью, но его пока все устраивает. По крайней мере он знает, что Меркуцио живет в относительном порядке, до следующего разрыва. А пока Бенволио смахивает пыль со старого проигрывателя и ставит пластинку с Ланой дель Рей, заслушанную до дыр. -Поменяй! – тут же несется с кухни, - Я хочу Боуи! Сегодня – его! -Что именно? -Я не знаю, выбери сам! Сам знаешь, у меня его дохера! -Только вот ты слушаешь не все! -Это другой вопрос, обоснованный моим вкусом, если ты сейчас же не поменяешь пластинку, то я кину в тебя чем-нибудь, учти! -Для этого тебе нужно до меня дойти, а ты не оставишь свою выпечку без присмотра хотя бы на минуту, так что пока ты не закончишь, я в полной безопасности! – Бенволио хохочет, перебирая пластинки, не останавливаясь взглядом ни на одной, - Но я серьезно, я считаю до пяти и если ты не скажешь, что хочешь послушать, то я не ручаюсь за свой выбор! -Давай, испытай мои нервы! Бенволио нехорошо улыбается, углядев среди пластинок знакомый лиловый уголок. -БЛЯТЬ, ЗА ЧТО?! -Ты сам виноват! -Бенволио мать твою Монтекки, я официально заявляю, что ненавижу тебя!!! -Я так и понял, солнце! – Бенволио посмеивается, продолжая прибираться. Меркуцио любит Лазаруса, что бы ни говорил и сколько бы ни кривился, просто он делает ему больно и бьет по самым уязвимым точкам, что увидь это кто-то посторонний – о, сколько компромата он бы получил! Кажется, сам Бенволио в его жизни работает точно так же. -Ау! – коробка из-под берцев так некстати попадается под ноги, и вот уже Бенволио летит куда-то вниз. Больно, но терпимо. Но обидно. -Нужна помощь? – Меркуцио стоит в дверях с противнем чего-то, вкусно пахнущего выпечкой и кажется вишней -Да, помощь нужна, - Бенволио легко включается в игру. Они оба знают реплики и что играть. -Ты знаешь, что случилось? – Меркуцио ставит противень на кровать и помогает подняться. -Пол меня ударил, - на самом деле каждый раз сложно удержать улыбку, но нужно быть серьезным. -Тебе нужно его заменить на другой пол -Да, отличная идея, так и сделаю, - Бенволио не выдерживает и смеется, - А потом ты говоришь, что ненавидишь меня. Ты этот мюзикл наизусть знаешь, а ведь это только сборник песен. -Это не отменяет того факта, что я на тебя обижен, - Меркуцио изо всех сил старается сделать вид, что он дуется, но сам же не может долго притворяется и притягивает к себе Бенволио; тот привычно ловит друга в объятия и прижимает к себе. Вот так, еще, ближе, сильнее, крепче, как будто они хотят слиться в одного человека, только так правильно и нужно. -Очень обижен, - не подтрунить – грех, - Настолько, что мы обнимаемся уже целых пять ми… Ай! – кажется, Меркуцио сейчас не в настроении слушать нотации, так что вместо ответа он просто впивается зубами прямо в подставленную мягкую шею. Кусается, кстати, очень больно, - Эй! Куцио… - еще один укус, который Бенволио героически терпит, сжимая зубы, - Куцио, мне не нравится, прекрати, - вместо ответа Меркуцио целует его под ухом и отстраняется, будто ничего и не случилось. -Сейчас принесу выпивку и лед, - объявляет он и уходит, оставляя за собой флер очередных ебнутых духов и огромное количество недосказанности. Бенволио потирает места укусов и с нежностью проводит пальцами по следу поцелуя. Будь Меркуцио девочкой, он бы оставил там отпечаток ярко-красной помады, хотя, когда это гендерная идентификация мешала ему делать все, что угодно, что придет в эту безумную кудрявую голову? Кроме этой мысли в голове нет совершенно ни-че-го, и наверное именно за это Бенволио так любит поддаваться капризам своего «особенного друга». -Тебе помочь?! -Да, у меня на стаканы рук не хватит, будет очень мило, если возьмешь их! – когда Бенволио заходит на кухню, Меркуцио возится со штопором. Он изо всех сил старается вытащить пробку, но кажется это битва, заранее обреченная на провал: ему попросту не хватает сил. – Да блять, вылезай уже! -Не выходит? – ехидный тон действует как идеальная приправа к неоднозначной фразе, и Меркуцио смеется -Ага. Откроешь? Я тогда стаканы отнесу, - он улыбается так чисто и открыто, что Бенволио снова теряет все слова и голову заодно и кивает, - Ладушки. - открыть бутылку – дело одной минуты, подхватить лед и перенести все в комнату – максимум пяти, но Меркуцио надувает губы и заявляет, что ждал целую вечность. Бенволио снисходительно улыбается и разливает вкусно и остро пахнущий можжевельником джин по стаканам. Первую порцию пьют молча, без тостов и попыток нарочно разлить друг на друга. -Итак?.. -Итак? – Меркуцио хлопает глазами и старается сделать вид, что понятия не имеет, о чем его спрашивают. -Что случилось? Что его-королевское-высочество-ездит-на-мотоцикле-играет-в-группе-и-просто-превосходно-трахается-Тибальт-мать-его-Капулетти сделал, чтобы потерять твою благосклонность? – Бенволио перечисляет все достоинства Тибальта с таким едким сарказмом, что Меркуцио не выдерживает и хохочет. -Ничего. Он просто мне надоел. – он салютует бокалом и допивает до дна, - Ну, сам понимаешь, стабильность это совершенно не мое, а ему в голову взбрело познакомить меня с его сестрой, ну, помнишь, Джулс, бывшая Ромео? Которая теперь с Рози кажется встречается. Так вот, я рассмеялся ему в лицо и заявил, что не нуждаюсь в знакомстве с семьей. Он обиделся и сказал, что это важно для него, что он хотел бы понимать причину отказа, а я взял и ответил, что просто-напросто не собираюсь становиться еще одним Капулетти ни в каком из смыслов. Что это бесполезно. Что мы все равно расстанемся. Ведь ни одни отношения не могут длиться вечно, а эти романтики с любовью до гроба так утомляют… Короче, он сказал, что ему нужно над этим подумать, а я послал его нахер. Как-то так если вкратце, - «вкратце» означает, что между каждым из этих коротких информативных слов было еще с десяток оскорбительных, было швыряние вещами (Меркуцио жил у него, запоздало вспоминает Бенволио, вот почему здесь полный бардак, здесь не жили по меньшей мере два месяца), возможно была драка. -Обычно, когда люди хотят расстаться, они разговаривают словами через рот, - да. Как это сделал Бенволио с той же самой Рози. Они провстречались четыре долгих месяца, целое лето и первый месяц осени, прежде чем поняли, что совершенно друг другу не походят. Нет, они друг друга любили, честно и искренне, поэтому смогли так же честно и искренне поговорить потом и остаться великолепными друзьями. – Но не посылают пожелания партнера, даже если они им не нравятся. – разговаривать о таком с Меркуцио все равно что разговаривать с пятимесячным младенцем: бесполезно, он даже не слушает, доливая себе еще джина. -Я не собирался с ним расставаться, он мне нравился, - обиженно тянет он, запихивая в рот булочку и обжигаясь, - Но кто виноват, что нам с ним, оказалось, нужны совсем разные вещи? Кто, а, Волио? Да ну, можешь не отвечать. Я просто оставлю его позади и построю что-нибудь другое, лучшее! -Ага. Например ракету в квартире? – кажется за сегодняшний вечер Бенволио израсходует весь свой запас сарказма на месяц. -Когда ты застреваешь между миров, единственно верным решением будет попробовать что-то невероятное! – Меркуцио кажется не понимает сарказм. Зато он отлично помнит блядское либретто. -Или что-то пиздец безумное, - Бенволио закатывает глаза и пьет второй стакан джина залпом, прикрыв глаза и стараясь не обращать внимания на то, как сильно жидкость обжигает горло и тянет стошнить. Бенволио ненавидит чертов джин и его запах. Бенволио ненавидит этот разговор. Еще больше Бенволио ненавидит то, что в этом разговоре он улавливает для себя нотки надежды. Как будто еще есть шанс. Как будто Меркуцио заводит этот разговор не просто так. -Почему ты приходишь? -М? -Я делаю тебе больно. Почему ты все еще приходишь? – Меркуцио смотрит прямо на него: Бенволио чувствует это с закрытыми глазами, - Ты приносишь еду и алкоголь, ты прибираешься в моей квартире, ты молча терпишь то, что я с тобой делаю, и не требуешь ни ответа, ни благодарности. -Так, обычно тебя после второго стакана не развозит, видимо, джин так себе, уж прости, лучше заешь, - Бенволио пытается отшутиться, а в голове сигнальными флажками вспыхивают мысли. -Ответь на мой вопрос, - Меркуцио упрямо наклоняет голову. -Ты знаешь, тебе не понравится ответ. Лучше выпьем еще, граппа кажется неплохая, по крайней мере я взял такую же, как в прошлый раз. – Бенволио отводит взгляд. -Я знаю, почему ты пришел в первый раз. Почему пришел во второй. Почему в третий. Но прошло уже почти пять лет. Ты приходишь до сих пор. Почему? -Потому что… - Бенволио смотрит невидящим взглядом куда-то поверх плеча Меркуцио. Мы ведь только начинающие, поют голоса на пластинке. И Бенволио подпевает, - Моя любовь к тебе безгранична. – и криво улыбается, - Вот почему. -Выключи. -Что? -Выключи эту чертову пластинку!! – Меркуцио сжимает стакан так сильно, что кажется еще одно усилие и он лопнет. Бенволио тянет руку и осторожно разжимает как будто сведенные в судороге пальцы, затем так же осторожно снимает иглу с пластинки. -Прости. Я предупредил, что тебе не понравится. Никогда не нравилось, зачем снова и снова спрашивать одно и то же? Из раза в раз. -Каждый раз я надеюсь услышать, что этот раз будет последним, - Меркуцио тянется за сигаретами, а у Бенволио нет сил напоминать, что он не любит дым. – А потом ты встанешь, соберешь остатки своей гордости и уйдешь. Хоть один раз. Тебе это нравится что ли? – он усмехается, затягиваясь. -Нравится или нет – не так важно, - Бенволио устало улыбается. Хочет правды – пусть получает, - Я бы не смог уйти, даже будь у меня гордость Тибальта, - о гордости Кошачьего царя ходят прямо-таки легенды, - Могу повторить, почему, если за пять лет ты не услышал. -Не… -Я люблю тебя. -Я передумал, включи обратно -Люблю. -Я не хочу! -Люблю всем чертовым сердцем со старших классов. -Замолчи!! -Нет. – в груди поднимается чувство, похожее на ярость, только гораздо более сильное и ледяное, - Я устал. Почему за все это время был кто угодно, кто черт возьми угодно, но каждый раз ты снова приходил ко мне? Почему бы тебе просто не остаться в какой-то момент? Может, хватит бегать и пора просто признать очевидное? -Замолчизамолчизамолчизамолчи… - как маленький ребенок. -Ты никогда не задумывался, что будет, если в один прекрасный день я просто скажу нет? Если ты придешь, а я буду занят? Буду с кем-то другим и вполне себе счастлив? -Нет, не будешь! Ты только мой! – Меркуцио осекается, как будто не хотел, чтобы сказанное прозвучало. Бенволио молча доливает себе граппы. -Но только до той поры, пока на горизонте не замаячит что-то получше? Почему? Что во мне не так? -Не знаю я! – Меркуцио подтягивает ноги на кровать и сутулится, опустив голову и всем своим видом показывая, что разговаривать об этом он не хочет, - Так всегда было. Зачем ломать то, что уже существует? Да и ты всегда молчишь, значит, ты либо такой же, либо не против того, как оно идет. Какая разница, как оно называется, тебе хорошо со мной, мне хорошо с тобой время от времени, зачем портить?! -Потому что это делает мне больно. Потому что я устал. Потому что ты сам себя мучаешь бесконечными романами, которые не приносят тебе удовольствия, и все равно возвращаешься ко мне. В чем смысл тогда во всем этом? В чем дело? -Если тебе больно, когда я тебя не замечаю, больно, когда наша связь необязательна, то как больно будет, если я сейчас скажу «да», а потом – «знаешь, кажется, все-таки нет». – Меркуцио тянется за граппой и отпивает прямо из бутылки, - Постоянные отношения это не про меня, сам знаешь, каких принципов я придерживаюсь. И я не хочу разбивать тебе сердце. -Ты уже это сделал. И не раз. – Бенволио пожимает плечом, - А сейчас боишься? -Если мы расстанемся, то больше не будем теми друзьями, какими были. В смысле, ваши отношения с Рози поменялись после того, как вы разошлись? Я не хочу этого. Я хочу, чтобы все было, как сейчас. -Если мы смогли продружить десять с лишним лет, то какая-то попытка в отношения точно не сможет нас развести по разные стороны. И если это единственное, что пугает тебя, то я готов обещать тебе, что даже если по итогу окажется, что мы друг другу не подходим, то это ничего не изменит. Ничто не изменит. Меркуцио молчит, глядя в одну точку и чуть раскачиваясь. Бенволио устало вздыхает и переставляет с кровати на пол миску с булочками, придвигается поближе и раскрывает руки. -Ну? Иди сюда. Давай-давай, не выебывайся, - они какое-то время сидят молча, ощущая тепло друг друга. После всего, что было сказано, оно ощущается… Странно? Очень странно. – Время подумать? -Ненавижу, что ты весь из себя такой понимающий и спокойный, даже если я делаю тебе безумно больно, - шмыгает носом Меркуцио ему куда-то в шею -Да или нет? -Да. Пожалуйста. -Хорошо, - Бенволио пытается отстраниться, но Меркуцио вцепляется в него, не желая отпускать. -Не уходи. – шепчет он сдавленно, зажмурившись. -И не собирался. – Бенволио коротко выдыхает, мягко целует Меркуцио в щеку и укрывает его плечи пледом. – Я буду рядом. Плевать кем. Просто скажи, кем ты хочешь меня видеть. Это все, о чем я прошу. -У тебя может быть все, что угодно. Кто угодно. -Мне достаточно того, что у меня есть сейчас. И ничего другого мне не нужно. -Дурак. -Ага. -Нет, я серьезно, ты полный идиот. -Я в курсе. Что-нибудь еще или мы продолжаем обниматься? -Второе, пожалуйста. И булочку передай.