чучело

четыре двойки — коловрат, телеграм — «была недавно» а я совру, если скажу, что мне по-прежнему угарно

донхеку вообще образ девушки репера не идет отродясь - он и не пытается соответствовать этому дебильному стандарту, везде таскаться хвостиком за большим папочкой, нежно двигать бедрами туда-сюда в метре от сцены и выкладывать букеты из тысячи и одной розы в сторис под хамали и наваи. нет, он, конечно, ради прикола фоткается в бабкиной шубе в зеркало а-ля алена шишкова и пару раз пучит натуральные пухлые губки на селфи, но дальше это не заходит. точнее, это вообще никуда не заходит, потому что донхека настолько остоебенивает отсеивать фан-аккаунты в запросах на подписку. ни одному, ни другому, потупее, из его мальчиков, в голову не приходит, что он вообще ничья не девушка. он в этом творческом объединении лишний. его феерический удел – постонать на бэках; а кому повезет в этот раз, он решает как на ромашке: чье андерграундное трушное интервью в рекомендациях ютуба попадется первым, тот и счастливый обладатель собственной ким и кайли 2-в-1 (huh). слава на них обрушивается обещанно, ожидаемо, но все равно непривычно. сложно удержаться от бабок, предложенных даже за рекламу чебупелей, и яняну, и марку – хотя оба лет с шести не держали в руках купюры меньше стодолларовых. янян выходит из этой шахматной партии королем и забивает за собой нишу непобедимого нового героя месяца. он стоически терпит волну уебищных мемов с самим собой, постоянное цитирование панчей, придуманных в слезах, крови и сперме (минут за 40 до начала исторической хуйни), одни и те же вопросы на интервью – ну че там у вас? – и почти не зазнается. немножко все-таки примеряет на себя корону – записывает какой-то разъебный тречок про свои рэп-сверхспособности, который чартится только по причине донхековых мастерских бэков, и снова принимается за привычные холостяцкие дела. белый нос, серый лед, кто мы и откуда, яняну в целом все равно, в какое заплеванное помещение его прибьет сегодня – главное, чтобы с рукой на всем уже известной ass shaped like selena, главное, чтобы в клубе не крутили тречки оппа-нента; а если и крутят, то только не ту заунывную про любовь и пижамку, над которой прошлогодний янян заливался слезами семиклассницы в очереди к мастеру по гриллзам. марк, вместо короны, примеряет на себя лоботомию – и подолгу так рассматривает шрамы на черепе в зеркало. его тоже заебывает песня про эту любовь; он сменяет свою извечную пластинку на новый отборный полет мысли. марк пишет я решил что ты меня предала ведь ты тупо не осталась со мной, кладет свои пиздострадания на панк-бит и пару раз срывается на крики перед микрофоном. марк снимает клип, где мажет глаза черной подводкой и скачет из стороны в сторону с бесполезной гитарой вокруг шеи. марк упивается своей убогостью. из его дм все еще не пропадают девочки-аскорбинки разных размеров и ширины, он даже спит с ними по-реперски, лихо и удало переворачивая на живот и вежливо прося заткнуться, но только после очередной сессии втирания ангельской пыли в десна. марк крыской отключает уведомления от внезапно взорвавшего интернет haechanahceah, но обнявшись ночами с бутылкой 40-градусной водицы листает его еще не исчезнувшие хайлайты и думает: когда все пошло по пизде? донхек чувствует себя той пиздой, из-за которой все так и пошло. потому что альбом на двенадцать треков, в каждом из которых марк обязательно к кому-то обращается (как правило, к какой-то призрачной ней), звучит в его проводных наушниках двенадцатью сроками за изнасилования самого себя. донхек хотел бы все-таки однажды стать ей, марковой вечной женой и дульсинеей тобосской, девочкой-кипяток, девочкой-пиздец. но автор песенки про любовь дарует ему в ответ ледяное молчание уведомлений о новых смс и я убью себя чтоб было плохо тебе. донхек в ответ показательно трагично набирает полные легкие воздуха и позволяет яняну стянуть с себя вообще что угодно, украсть со своих lips like angelina очередной слюнявый поцелуй и продолжает покорно исполнять роль boy who really understands. он не проводит свои грандиозные полгода в муках и самобичевании: он учится лучше брать за нарумяненную щечку, дизайнит яняну обложки микстейпов и пару раз в месяц трогает себя самостоятельно, пытаясь вспомнить: как же это было тогда, до того, как все пошло по пизде. марк по неопытности ударяется в религию – бог только сорит в его догнивающий мозг новыми рифмами типа кровь-любовь. ни граммы порошка, ни бессонные ночи над кубэйсом не спасают его от греховных мыслей и дебильно-имперского желания донхека заново завоевать. донхека зааншлюзили, оккупировали и поставили на нем новый (за демонстрацию которого штрафуют) флаг. купить донхека невозможно. взять силой и дерзостью – да. – прими пожалуйста заявку в друзья вконтакте, – шепелявит марк пьяным, но все еще хип-хоповым острющим языком, когда опирается на дверной косяк его квартиры. донхек закатывает кукольные глазки, за секунды проживает в голове с марком тысячу жизней, обвиняет его во всем и тут же за все прощает – и дает войти. сначала в квартиру, потом в душу, потом в ширинку джинс – потому что встречать в пижамке становится немодно. марк не объясняет свой депрессивный эпизод, внезапные саморазрушительные наклонности и ghosting – он все это уже сделал на альбоме, который донхек аж купил в айтьюнс. марк трогает за бедра, ничуть не погрубевшие от чужих касаний с того самого их первого раза, кусает мочки ушей с заросшими дырочками для сережек, шарит ладонями по всему телу от ключиц до паха так, будто не делал это целую вечность. внезапный deus ex machina шепчет в его полуглухое ухо напоминание собственного сочинения: нужно делать выбор так, будто ты будешь проживать этот миг бесконечно. марк самому себе кивает, донхек легко-карамельно-сладковатно смеется и вжимается в его губы. ведь это любо-о-овь.