Грязь

Порт Шанхая 23:48 Уши закладывало неприятным и шумным скрежетом работы контейнерного порта, давящим на барабанные перепонки до гримасы отвращения и плотно стиснутых зубов. При нахождении здесь нельзя было сказать о наступлении ночи из-за яркого света прожекторов, освещающих всю территорию, кишащую людьми, которые растворялись в тени контейнеров. Утро, день или ночь. Всё сливалось в единое целое. Ло Бин-гэ с равнодушием оглядывал огромные грузовые махины, уже давно не удивляясь их габаритам и объему работы. Гудение будто нарастало в геометрической прогрессии, вызывая болезненную мигрень. Когда он был маленьким, то его одолевал страх, а детское воображение подкидывало картины того, как бегущего и через миг запнувшегося о свою ногу щуплого малыша Ло раздавливал один из разноцветных ящиков. Зелёные, жёлтые, красные. Из глаз текли кровавые слезы, а рот застывал в немом крике от пережитой боли дробящихся костей. Хилое тело было размазано по железной платформе. Фантазия сироты Ло Бин-гэ на такие зрелища была щедра и кошмары впоследствии были неизбежны. Они были запечатаны по мере взросления за семью печатями и забыты с помощью длительного самовнушения, но от оставшихся мелких осколков избавиться было сложно. Сейчас же это казалось сущим бредом, не стоящим даже того, чтобы вспоминать такую мелочь. — Хуанг-ди, партия прибыла. Неказистый подчинённый стоял в низком поклоне, сложив руки перед собой и не поднимаясь до тех пор, пока ему не позволят это сделать. Волосы спадали вниз, закрывая побелевшее округлое лицо и узкие глаза, скрывающие почти полностью за нависшими веками сливающийся со зрачком карий цвет радужки. Все знали отношение босса к своим подчиненным и никто не осмеливался почувствовать лезвие Синьмо у своего горла. Из-под идеально выглаженной полы пиджака, маняще приковывая к себе взгляд, выступали ножны меча с высеченной на них змеёй, обвивающей своим телом оружие. По коже побежали мурашки. — Почему такие задержки? Ло Бин-гэ смотрел задумчиво куда-то в сторону, размышляя на отстраненные темы, не связанные с работой. Морской ночной бриз навевал некоторую меланхолию, смягчающую раздражение. Ему были известны предположительные причины задержек и тот факт, что их прибыль прямиком зависела от утекающего сквозь пальцы времени, не радовал никого. После последнего серьезного инцидента были уничтожены почти все, кто имел к нему прямую причастность. Рука неосознанно погладила ножны меча. Шанхай не оплакивал умерших. Восстановление нового слаженного механизма шло с трудом. — Я не знаю. Сейчас с этим разбираются. Точеное лицо Хуанг-ди скривилось. Мелкие сошки на побегушках никогда не понимали важности происходящего, поэтому и барахтались на дне, продолжая сгибать спину в поклонах. Контрабандные поставки шли тоннами, и если они что-то потеряют из-за небрежности или глупости, то ущерб будет колоссальным. Их жизни ничего не значили на фоне того, что они могли получить при успехе. Титул «Хуанг-ди» достался Ло Бин-гэ далеко не за красивые глаза, вызывающе подведенные красной подводкой. Безопасность канала контрабандной транспортировки наркотических средств по воде была его прерогативой из-за удобных связей. В наркобизнесе Шанхая никто не знал более надежного и стабильного наркотрафика, чем тот, что организовал и взял под собственный монопольный контроль отпрыск почившего Тяньлан-цзюня. Каждый наркопритон от большого до малого хотел сотрудничать с Хуанг-ди и иметь с ним возможность хороших взаимоотношений для избежания проблем в будущем. Его покровительство дорогого стоило. К счастью или к сожалению, глаза и уши Ло Бин-гэ были везде. Степень его осведомленности не ограничивалась одним Шанхаем, распространяясь и на другие территории, где тот являлся частым гостем со своей свитой по деловым сделкам. Среди людей ходила шуточная молва, что «не было места в Китае, где не ступала нога шанхайского Хуанг-ди». Следом за хозяином уверенно шли цепные псы, не склонявшие голову ни перед кем, кроме самого Ло Бин-гэ. Их оскала боялись, а острых зубов сторонились, предпочитая избегать встреч и конфликтов с теми, кто мог действовать на свое усмотрение без приказа Хуанг-ди. Мобэй-цзюнь и Ша Хуалин никогда не сковывались намордниками, обладая немалой властью и авторитетом. — Кто разбирается? Мне нужна конкретика. Мужчина замялся и готов был упасть на колени, лбом биться о холодный бетон, если того потребует критическая ситуация, в которой он сейчас находился. Инстинкт самосохранения бил тревогу. Видимо от того, что он нечасто мельтешил перед глазами начальства и предпочитал отсиживаться в тени, небесная кара его и настигла таким жестоким образом. — Этим уже занимается отдел «996». — Насколько снизилась их продуктивность, раз я успеваю узнать о проблеме до её решения? Ничтожества. Пальцы стучали по рукоятке Синьмо, показывая злость Ло Бин-гэ, направленную на прорехи в работе логистов и аналитиков. Их задачей было выяснение всех непредвиденных обстоятельств и составление четкого плана транспортировки от пункта А в пункт Б, независимо от внешних факторов в виде долгого прохождения товара на таможнях или несоответствия веса поставки с изначально ожидаемым. Они жили в современном мире и проблемы современного мира требовали решений от современных специалистов в определенных отраслях. Нанимая работников, Хуанг-ди ждал от них в первую очередь высоких показателей и терпения на глупые косяки у него не было. Если ему начинали предъявлять претензии насчёт того, что он требовал невозможного, то разговор быстро заканчивался одним взмахом беспощадного меча. Телефон в кармане завибрировал. На экране высвечивался контакт «Шан Цинхуа». Этого заморыша притащил Мобэй, никак не комментируя свои действия и молча настаивая на том, чтобы того приняли на работу без лишних вопросов. Ло Бин-гэ доверял своим людям, но пренебрежительного отношения к Шан Цинхуа не менял. Тот ужасно себя зарекомендовал и любил падать в грязь лицом, пусть это и не касалось конкретно его работы. Он был смешон. — Слушаю. В первые секунды с другой стороны трубки был слышен фоновый шум ругани уставших работников, быстро сходящий на нет после того, как Шан Цинхуа показал с кем говорит. — Хуанг-ди, у нас появилась проблема, которая требует вашего вмешательства. Отдел «996» бессилен в данной ситуации. — Ша Хуалин не зря говорила о том, что вы бесполезные ублюдки, сидящие у меня на шее. — Хуанг-ди… Диалог закончился на неприятной ноте. Все молчали, подогревая напряжение. Шан Цинхуа поежился от такой враждебной интонации и скрытой угрозы. Его трусливость уже трубила в рог о необходимости позорного побега… Жаль, что он был под покровительством Мобэй-цзюня и отсюда следовало, что его даже из-под земли мертвого достанут при всём желании. Тот ведь встанет на его защиту, если кровожадный Синьмо будет направлен в сторону такой жалкой крысы, как Цинхуа? Логист сомневался. — Чёртова сучка. Он осел на скрипнувший под его весом стул, трясущимися руками вцепившись в подлокотники. Из-за дрожи в ногах затруднительно было продолжать стоять. Их задачей сейчас являлось собрать себя в кучу и приготовиться к появлению Хуанг-ди в их скромной обители. Крупный офис едва являлся скромным, но для их босса он был сравним с замызганной коробкой метр на метр. Шан Цинхуа уважал его и считал, что Ло Бин-гэ будто сошёл со страниц крутого боевика с мафиози и непременно являлся главным героем. Наверняка у него был бы свой гарем из фанаток, любящих плохих парней… Но в реальной жизни на горизонте рядом с ним непременно маячила только надоедливая и противная до жути Ша Хуалин. Было предостаточно слухов о том, что они делили постель на постоянной основе. Она бесспорно была роковой красоткой и ей нечего было скрывать под слоями одежды. При появлении госпожи взгляды всего отдела «996», состоящего из мужчин без свободного времени и личной жизни, были прикованы к ней с желанием сожрать. Красные шелковые тряпки подливали масла в огонь. Подлецу всё к лицу. За образом взбалмошной девушки скрывалась хищная пантера с пристрастием к садизму и хождению по головам. Шан Цинхуа не мог прогнать одну назойливую мысль, сколько бы руками над головой не размахивал. Дерзкая Ша Хуалин казалась той ещё мужененавистницей. Его девственный разум почти не был затуманен этой бестией и это радовало, ведь он мог рассуждать более мудро, чем его коллеги. Стыдно было только признаться, что в самом начале Цинхуа слился со стадом и умудрился пару раз подрочить на её образ в своих мечтах. — Что нам делать? Логист почесал затылок и развел руками с нервным смешком. Они сделали всё, что могли и дальше уже был не их круг интересов, чтобы заниматься этим делом. Ему безусловно было любопытно, но любопытство до добра не доводит. Хоть чему-то жизнь его научила. Еще он чувствовал, что в этот раз их отдел офисных клерков посетит трио в своём полном составе. Шан Цинхуа прикусил губу от волнения. Встреча с Ло Бингэ была поистине страшной, но встреча с Мобэй-цзюнем волновала его намного больше. — Ну… Полы подметите. Пыль с рабочих столов смахните. Не знаю. Ли-эр, прекрати жевать сопли. Твоя стажировка недавно началась. Молодой парень смотрел на своего руководителя с надеждой и верой, что если что-то случится, то тот защитит его. Милый Ли-эр не знал, что Шан Цинхуа любит давать заднюю во всех ситуациях, где начинает пахнуть жареным, а позже и горелым. Зато об этом знал весь отдел потешающихся над новичками старичков. Никто не смел осуждать Шан Цинхуа. Каждый понимал свое положение, риски и тяжесть работы, которую логист делал, возглавляя их отдел и подминая под себя даже высокомерных аналитиков. Он был труслив, смешон, но серьезен и скрупулезен, перепроверяя их планы поставок по несколько раз и частенько ночуя на работе. Никому не хотелось мотать срок и смотреть на небо в клетку или лежать в луже собственной крови с простреленной башкой. — Ли-эр, слышал слова нашего уважаемого мини-босса? Не ной и пошел подметать полы. Спустя несколько минут Ли-эр уже держал метлу и совок с изображением мультяшного бамбука в руках, с недовольным ворчанием искоса поглядывая на старших. Его явно ни во что не ставили. Отдел «996» 3:20 Если что-то хочешь спрятать — спрячь на видном месте. В светлом офисе было душно и многолюдно. Кто-то всё же решил открыть окна, впуская прохладу ночного воздуха с нотками пряностей, принесенных ветром из соседнего переулка. Там круглосуточно обитали со своей телегой еды старик и сын, которых называли кормильцами все офисные работники, прибегающие к ним, как только выдавалась свободная минутка. Одна из ламп моргала, делая атмосферу еще более угнетающей и неприятной. Эта лампа всегда исправно работала… До этого момента. У Шан Цинхуа дергался левый глаз, а спина ныла от ровного поклона на девяносто градусов. Местный любимец и единственный цветок в офисе, стоящий на столе Цинхуа, грустно поник и наиболее точно описывал окружающее настроение людей. Ло Бин-гэ внимательно просматривал документы, переданные ему в руки самим Шан Цинхуа, проверяя и выискивая ошибки, а так же сравнивал всё с электронной базой данных. Бумажная волокита только усиливала злосчастную мигрень от навалившихся проблем. В нос ударял приторный запах новых дорогих женских духов Ша Хуалин. Приторный и липкий, похожий по ощущениям на вязкий мёд, оседающий на коже тонким слоем. Хуанг-ди отложил бумаги в сторону, сделав вывод, что придраться было не к чему, и посмотрел на источник зловония с усталостью. — От тебя воняет. Если бы Шан Цинхуа был художником, то он бы навеки запечатлел на холсте выражение лица демоницы и повесил в офисе, как национальное достояние. — Хуанг-ди настолько раздосадован возникшей проблемой, что срывает злость на своей приближенной? Ша Хуалин не была из тех, кто промолчит, а Ло Бин-гэ не был тем, кто будет терпеть ядерную вонь. Мобэй-цзюнь вышел из угла и подхватил возмущённо пискнувшую скверную женщину, усаживая её на стул рядом с открытым окном. Та проворно вытащила кинжал и метнула его в сторону Хуанг-ди, который уклонился от летящего в него оружия с завидным хладнокровием. — Угомонись, если не хочешь закончить продажей своей никчемной туши мужикам в провинциях. Ты товар в красивой обертке. Высосанная из пальца стычка была разрешена к облегчению логистов и аналитиков, которых бросало то в жар, то в холод. Все ждали решения от Хуанг-ди. Наркобизнес и закон никогда не могли ужиться вместе. Взятки не обещали стопроцентной безопасности, а пропажа и смерть кого-то из ищеек навлекали подозрения. В этот раз китайское общенациональное бюро по борьбе с наркотиками вышло на их след, тщетно пытаясь дотянуться до Ло Бин-гэ, глубоко пустившего свои корни в Шанхае. Они выдавали такие сюрпризы не часто, так как коррупция активно развивалась вместе с жадным до наживы эгом представителей правопорядка. Значит у них сменился состав рабочих. — Вы проделали сносную работу. Мобэй, Ша Хуалин. За мной. Прежде чем уйти Мобэй-цзюнь положил Шан Цинхуа руку на плечо, помогая выпрямиться и тем самым показывая, что остальные тоже могут расслабиться и с облегчением перевести дух. Отдел «996» не мог поверить в то, что они пережили только что, качаясь на волнах прострации после выброса адреналина. Хуанг-ди их похвалил. Когда троица покинула здание, то Ло Бин-гэ отобрал сигарету у закурившей на улице демоницы и сделал затяжку, выдохнув облако дыма ей в красивое смазливое личико. Настроение было сквернее некуда и обещало перерасти в грубый секс с Ша Хуалин позже. Эта сука давно заслуживала порки до синих гематом на нежной коже, до сжатых пальцев, вцепившихся в шею в удушающей хватке, до огромных зрачков и поскуливания от крышесносной дозы. Ему жизненно необходимо выплеснуть куда-то всю ярость, отыгрываясь на женском беззащитном теле. Язык облизнул потрескавшиеся губы. — Выяснить всё о тех, кто взялся за дело о нас. Как зовут, где живут, номера телефонов, соцсети, всё вплоть до имён самых дальних предков. — Да, Хуанг-ди. Две верных псины ответили в унисон, после поклона провожая взглядом спину садящегося в машину Ло Бин-гэ. Закрывая дверь с хлопком, мужчина мог услышать тихое бренчание цепей, связывающих его подчинённых тугой удавкой на манер ошейника. Личный водитель видел в зеркале улыбку Хуанг-ди и тронулся с места, плавно надавливая на газ.