Бродячий котёнок

Костя стоял посреди толпы и смотрел на танцующего паренька. Двигался тот потрясающе. Гибкий, худой — выглядел максимум на восемнадцать. Высокий. Красивый. Солнечный июньский день радовал температурой в плюс двадцать пять, поэтому на самом Косте были лишь белая рубашка и брюки. Но он все равно выделялся из этой толпы и прекрасно об этом знал. В конце концов, одни его часы на руке стоили больше, чем общая стоимость одежды всех остальных вместе взятых. А такие, как этот танцор, считывали такое на раз-два. Опыт, так сказать. Поэтому он продолжил терпеливо стоять, наблюдая за танцем. Танцор двигался гибко и пластично, изгибаясь, как языки пламени. Танец был одновременно эстетически красивым и эротичным, собирая самую разную возрастную аудиторию. Постепенно люди начали расходиться, оставляя в небольшом футляре сколько было не жалко. Кто-то просто уходил. Танцор вскоре остановился. Костя поймал его взгляд и сделал едва заметное движение подбородком в сторону подворотни рядом. И развернулся, не став ждать ничего в ответ. Неспешным шагом дойдя до неприметного тупика, Костя оперся спиной о стену и поджег сигарету. Через пару минут в проходе появилась тень. Ходил паренёк совсем бесшумно. … И был явно опытным. Потому что без каких либо разговоров подошел и опустился на колени, потянувшись руками к ширинке брюк. Отлично. Костя свободной от сигареты рукой провел по черным волосам, оттягивая их легонько назад, чтобы заглянуть парнишке в глаза. — Имя? В серых глазах, смотревших на него снизу, промелькнуло раздражение. Костя едва сдержал смешок. С характером, да? —… Саша. Костя поощрительно погладил его по голове. И опять заметил в глазах секундное раздражение. Опытен, но не привык к тому, что на него смотрят. Парадокс, учитывая, сколько зевак толпятся вокруг, пока он танцует. Видимо, другая часть его аудитории была более… Пренебрежительна. Костя сделал затяжку, когда паренек — Саша — вынул член из брюк и широко лизнул головку, а потом прошелся языком по всей длине. Много времени на то, чтобы возбудиться не понадобилось. Зрелище было отличным, а язык — умелым. Он потушил сигарету о стену, небрежно бросая бычок на асфальт. Саша же, убедившись в полной твердости своего «объекта работы», без лишних действий насадился ртом до упора. Дальше Костя просто прикрыл глаза и отдался ощущениям. Безусловно, это был один из лучших минетов в его жизни. Такая рабочая глотка — редкость. Будучи на грани оргазма, Костя надавил рукой на затылок, не давая Саше отстраниться, отчетливо намекая, что придется проглотить. Он не сопротивлялся, оставаясь на месте и сглатывая. Костя протяжно выдохнул и отпустил, открывая глаза. Серые глаза внизу ничуть не потускнели. Не было какой-либо обреченности или ненависти, стыда. Ему это нравилось. Доставая бумажник, Костя думал. Впервые в жизни ему захотелось завести котенка. Не породистого, а уличного котенка. Но он не привык потакать своим сиюминутным желаниям. Поэтому… Достав пачку купюр, он протянул их Саше. — Отлично сосёшь. Саша. Он видел в глазах напротив недоверие при взгляде на деньги. И уже не стал сдерживать смешок. — Настоящие. Не волнуйся. Я просто привык платить за хорошее качество хорошую цену. Они разошлись. Саша вернулся на свое место и продолжил танцевать, а Костя неспешно дошел до машины и поехал домой. И их пути, вероятно, никогда не пересеклись вновь, если бы Костя действительно не потакал своим сиюминутныи желаниям. Но на следующей неделе он оказался неподалеку, поставил машину на стоянке и пришел снова. А потом еще раз. И еще раз. Доверия в серых глазах больше не стало. Наоборот, с каждым разом было лишь больше опаски. Будь на месте Кости кто другой, давно бы сказал, что Саше стоит контролировать эмоции. Но ему нравилось. Искренность вызывала интерес. Недоверие — азарт. Сашу хотелось… Приручить. — Я дам тебе втрое больше, если ты поедешь со мной. Костя говорил и продолжал наблюдать. В данный момент в серых глазах боролась опаска и что-то еще, что он не смог идентифицировать. —… Надолго? Саша редко говорил. Косте нравился его голос. Поэтому он обычно старался построить любую свою фразу так, чтобы получить ответ. — На вечер. На ночь. Саша колебался. Сомнения мелькали в его глазах и впервые за все время Костя видел в них страх. — Я тебя не обижу, Саш. Если бы хотел обидеть — спрашивать не стал бы. На удивление, последняя фраза оказала наибольший успокаивающий эффект. Уличный котёныш. — Хорошо. На вечер. Последняя часть фразы была произнесена настойчиво, заглядывая в глаза. Костя не смог сдержать улыбки. Посмотрим, откажешься ли ты переночевать, если тебя утомить как следует, котенок. Костя, впрочем, кивнул. И пошел к машине, позволяя Саше следовать за ним. Открыв дверцу машины со стороны пассажирского переднего сидения, Костя застыл, ожидая, пока Саша не сядет. Удивительно, но для танцора он имел дурную привычку горбиться. И из-за этого казался еще меньше, чем был. Скользнул на сидение в одно движение и замер, казалось, не дыша. Костя улыбался. Как же его забавляли искренние реакции Саши. Сев за руль, он кинул взгляд в зеркало. Саша все еще старался не дышать, но как только они поехали, упер взгляд в окно. И начал потихоньку расслабляться. Интересно, если Костя заведет птичек, они ему тоже понравятся? Он давно уже перестал осекать себя от подобных мыслей. Этот уличный котенок ему нравился. И Костя хотел бы его оставить. Запустить в свой дом и посмотреть, как он изменится, когда привыкнет. Начнет дерзить? Он бы не удивился. Костя это предвкушал. Даже редких эмоций в глазах ему хватало, чтобы понять, что характер у Саши вовсе не робкий. Если иногда он дрочил, воспроизводя в голове картинку, как Саша гибко скользит к нему на колени и требовательно-капризным тоном просит что-то… То никому не нужно было об этом знать. Когда Костя припарковался у своего дома, он повернул голову к Саше. Тот смотрел на Костин особняк с совершенно ровным лицом. Ни восхищения. Ни зависти. Ничего. Косте было даже обидно. У него был красивый дом! Но Саша, видимо, так не считал. Или ему это просто было неважно. Саша потянулся руками к ремню безопасности, намереваясь его отстегнуть, но застыл, нерешительно посмотрев на Костю. Будто спрашивая, можно ли выходить. Костя кивнул, сам отстегивая ремень и вылезая из машины, ожидая котёнка на улице. Потом они прошли в дом. Скинув обувь у порога, Костя завернул сразу на кухню, подспудно ожидая, что Саша пойдет за ним. Так и произошло. Подойдя к висящей на стене виннице, он придирчиво оглядел свою коллекцию. Что-нибудь сладкое подойдёт лучше всего. Внезапно он понял, что не знает одну деталь. — Сколько тебе лет? За его спиной раздался… Смех. Блять. Костя застыл, вслушиваясь в смешки. Потом отмер и быстро повернулся. Саша улыбался. У него были ямочки на щеках. Костино сердце пропустило удар. Красиво. Это было красиво. Он заворожённо смотрел на смеющегося Сашу, не моргая. — Ты спрашиваешь перед тем, как налить мне вино, но не перед тем, как трахнуть в рот? Костя пожал плечами, все еще не отводя взгляда. — Я уверен, что тебе есть восемнадцать. Саша кивнул, продолжая улыбаться. — Мне двадцать два. Костя от удивления выгнул бровь. — Ты младше всего на три года. Мне двадцать пять. Саша на двадцать два не выглядел. Скорее всего из-за худобы. Костя начал вспоминать, что конкретно из продуктов у него было в холодильнике. Кажется, в недавней поставке должны были быть стейки? Котенка нужно было покормить. Еда — один из ключевых пунктов в приручении, правильно? Казалось логичным. Выбрав бутылку красного полусладкого, он поставил ее на стол. Саша все еще стоял рядом со входом на кухню. — Садись за стол. Костя расстегнул манжеты излюбленной белой рубашки — уже другой, конечно, но все же белой — и подвернул рукава. И почувствовал взгляд. Довольная улыбка мелькнула на его губах. Открыв холодильник, Костя действительно обнаружил в нем хорошие куски мраморной говядины. Вырезка, конечно же. Достав мясо, он включил плиту и поставил сковородку разогреваться вместе с подсолнечным маслом. Стейки не требовали долгой подготовки — посолить, немного присыпать перца, достать чеснок, розмарин и сливочное масло. Во время готовки Костя кинул взгляд назад, на стол, за которым сидел Саша. Тот притих совсем, наблюдая за движениями на кухне. Голодный? Наверняка. Четыре филе-миньона были помещены на раскалённую сковороду, по минуте с каждой стороны — чтобы задать корочку. После этого Костя убавил огонь и положил в сковороду хороший кусок сливочного масла с веткой розмарина и чесноком. Получившимся чесночно-розмариновым маслом поливал сверху. Пахло вкусно. Сзади послышалось копошение. Костя опять улыбнулся. Много времени стейки готовить было не то что не надо — нельзя. Себе Костя задал прожарку медиум, Саше, с учетом того, что он вряд ли привык таким блюдам — медиум велл. Положив стейки на тарелки и накромсав самый банальный огуречно-помидорный салат со сметаной — да, не по статусу, но Костя очень любил его с детства, фирменное блюдо матери, так сказать. Единственное, которое она готовила самостоятельно. Готовка его расслабила и настроила на совершенно домашнее настроение. Именно на это Костя списал то, что ставя еду перед Сашей, провел рукой по его волосам. — Ешь. Сам он еще сходил за бокалами, открывая вино и наливая едва ли по половине. Напиваться им точно было не нужно. Саша смотрел на него. Пристально. Это было, пожалуй, самое продолжительное внимание, которое Костя получал за все их… Знакомство. Пододвинув бокал к Саше, Костя сел напротив. И выгнул на Сашу бровь, совершенно очевидно молчаливо спрашивая, почему его короткий приказ не был выполнен. — Это было необязательно. В его голосе не было смущения, несмотря на это. Саша просто констатировал факт. — Мне захотелось. Костя наблюдал, как в глазах напротив появилось понимание и Саша легонько кивнул, будто считая причину достаточно веской. И наконец взял столовые приборы. Достаточно умело справляясь с ножом. Костя отметил это в уме, добавляя детали к куцой кучке известной информации о Саше в его голове. Он проследил, как кусок стейка исчезает в Сашином рту. И, конечно, увидел, как загораются его глаза. — Это… Очень вкусно. Он был рад. Костя знал, что готовит вкусно, ему сотни раз пели целые оды насчет этого… Но ни одна из них не вызывала того же чувства, что и Сашино «вкусно». Он вляпался в этого мальчишку по самые уши. Как только угораздило… Самое смешное, что ему не хотелось с этим ничего делать. Избавляться от чувств глупо, только хуже сделает. Сразу всем. Ему хотелось только приручить этого уличного котенка насовсем. Чтобы сворачивался клубочком на груди по вечерам и драл обои в доме. Костя методично нарезал стейк, больше наблюдая за тем, как ест Саша, чем делая это самостоятельно. А потом, когда Саша уже доел… — Хочешь мое попробовать? У меня другая прожарка. Мясо жарилось меньше по времени и вкус говядины максимально раскрыт. Саша, кажется, невольно склонил голову набок, смотря на кусок стейка в Костиной тарелке. — Давай. Костя вилкой проткнул кусочек и вытянул руку вперёд, явно давая понять, что есть придется с его вилки. Котенок даже не колебался, открывая рот и зубами стаскивая кусок мяса с вилки. Хо-ро-ший. Саша жевал задумчиво. Костя наблюдал. Кажется, это становилось его привычным состоянием. — Вкусно. Можно мне еще? Костя молча повторил те же действия. И пока наблюдал, как жуется этот кусок, нанизал еще один. В конце концов — он был сыт. А кормить Сашу почти что с рук ему определённо нравилось. С рук тоже надо будет попробовать. Потом. Когда обе тарелки стали пустые, Саша довольно облизнул губы, взял бокал и выпил вино — его там и было на пару глотков. — Спасибо. Это было… Совершено искренне. Без язвительности, сарказма и даже недоверия. Просто искренняя благодарность. — Покажешь мне, где у тебя ванна? Костя прекрасно понял, зачем. В конце концов, он не наивный мальчик, не понимающий намеков. Да и само их знакомство это явственно предполагало. И строить из себя того, кем он не являлся, тоже не стал. Встал из-за стола, также залпом выпивая бокал и пошел вперед, поманив Сашу за собой. Он направлялся к своей спальне. Конечно же, в его доме была не одна ванная комната, но лично он использовал только одну — которая находилась рядом со спальней. И вел он Сашу именно туда. Подойдя к двери, Костя распахнул ее и обернулся назад, смотря на Сашу. — Полностью в твоем распоряжении, можешь пользоваться всем, что там есть. Моя спальня — дверь справа. Я буду там. Саша кивнул и скользнул мимо. Костя проводил его взглядом, подавил желание пойти следом — это уже чересчур — и, как сказал, ушел в свою комнату, оставив дверь в нее открытой. Закрыв открытый балкон — к вечеру все же похолодало, несмотря на лето, да и мокрым на сквозняк не дело выходить — Костя стал раздеваться. Пуговицы рубашки методично растягивались, пока он погрузился в свои мысли. Все, что произошла после того, как Саша пересек порог его дома, заставило Костю лишь больше укрепиться в мысли оставить его себе. И он не видел этому препятствий. Если у Саши нет документов — сделает, если есть долги — закроет. Саша откажется? Вот это могло быть. Но Костя уверен, что сможет его убедить. Чем жизнь с ним хуже того, как Саша живет сейчас? Постоянная крыша над головой, еда, комфортные условия… А он готов потрудиться над тем, что приручить уличного котенка к рукам. Если заупрямиться… Не всегда бродяжки понимают, что будет лучше для них, пока не почувствуют какого это — быть в тепле, комфорте и безопасности, сытым и не вынужденным добывать еду самостоятельно. Рубашка была снята и повешена в шкаф на плечика, к ней вскоре присоединились брюки. На тумбочку были положены презервативы и смазка. Все было готово. Костя сел на кровать, с которой как раз замечательно просматривался выход из комнаты. И стал ждать. Долго не потребовалось, вскоре в проеме появилась тень, а потом у Костю пересохло во рту. Саша решил не утруждать себя даже висящим в ванне халатом, выйдя из нее абсолютно голым. С влажных волос текла вода, капли скользили по телу. Костя заворожённо проследил путь одной капли с подбородка по шее и животу, пока Саша шел к нему. Он положил руки на Сашины бедра, когда тот оседлал его колени. И потянулся губами к его губам. Поцелуй получился на удивление… Нежным. Костя так не целовался. Он вообще редко целовался, предпочитая обходиться без этого элемента в одноразовых связях. Сашу хотелось целовать. Углубляя поцелуй, Костя констатировал то, что котенок вряд ли много целовался. Больно неловкими были движения его языка. Его руки скользнули с бедер выше, поглаживая бока. Подушечки пальцев легко скользили по выступающим ребрам, все еще влажным после ванны. Правильно сделал, что накормил. Слишком уж рельефными были эти ребра… Разорвав поцелуй, он заглянул Саше в глаза. Не хотелось увидеть в них страх или отвращения. Их не было. Серые глаза были расфокусированы — кому-то явно понравился поцелуй. — Я не сделаю тебе больно. — Костин голос был хриплым, но почему-то сказать эту фразу для него было важным. Рука потянулась к тумбочке, нашаривая там заранее подготовленный флакон смазки. Саша положил руки ему на плечи, немного сжимая. Но когда Костя смазанными пальцами между ягодиц, вдруг заговорил. — Подожди… Блять. Это глупо, но- Костя замер, отводя пальцы. Он не собирался никого насиловать. — Мне остановиться? Он чувствовал, как пальцы на его плечах то сжимаются сильнее, то расслабляются. Действительно — котёнок. В очередной раз Костя находил этому прозвищу подтверждение. — Нет, просто… Можешь сказать мне свое имя? Пожалуйста. Голос был неуверенный. Колебался. А Косте очень хотелось ударить себя по лбу. … Он упустил этот момент. — Костя. Константин Гецати. Напряжённые плечи Саши расслабились. Костя уловил тихий выдох. — Спасибо… Костя. И снова эти ямочки на щеках от улыбки. Пока он завороженно смотрел, вес руки с правого плеча исчез. Котёнок обхватил его запястье своей рукой и сам завёл себе за спину, отпуская в районе поясницы. Намёк был понятен. Смазанные пальцы скользнули мимо ямочки между ягодиц, слегка ее задевая и наконец проникли внутрь. Саша в ванне не только мылся — и это чувствовалось. Но все-таки недостаточно растянулся. Торопился. Его два пальца были шире, чем два Сашиных — и уже скользили с явным трудом. Котенок вернул руки на плечи, подался немного вперед и устроил голову на его правом плече. Тихий стон прямо на ухо будто бы поджег Косте кровь. Внутри Саши было горячо. Пальцы медленно расслабляли мягкие стенки, к ним со временем присоединился третий палец. А котёнок продолжал сводить его с ума стонами на ухо. Стоны не были наигранные, уж это Костя точно бы отличил. Но вот то, какую позу Саша выбрал… Провоцирует ведь. Нарочно заводит. Как будто Костя без этого не хотел трахнуть его до звездочек в глазах. Когда тот пальцы двигались свободно, Костя наконец их вытащил. И Саша снова оживился. Неугомонный, а? — Можно я сам? — От шепота на ухо по затылку побежали мурашки. Костя кивнул машинально. Даже не раздумывал. И в следующую секунду ему на грудь надавили, роняя на кровать. Саша продолжал восседать у него на бедрах и хитро улыбался. Как же красиво он улыбался. Ловкие пальцы стянули с него боксеры, высвобождая давно стоявший член. Саша с явным любопытством во взгляде обхватил его кольцом из пальцев, пару раз скользнув вверх-вниз, прежде чем оторваться и повернуться к тумбочке. С тумбочки была взята пачка презервативов. Саша сосредоточенно открывал серебристый квадратик, чтобы в одно движение раскатать его по члену Кости. А потом взял член в руку, приподнялся на коленях и… Опустился рывком — сразу до конца. Костя вскинул руки, пытаясь остановить глупого мальчишку, не дать сделать себе больно, — ну куда спешит, куда? — но толком не успел, сжимая ладонями талию, которую уже пробивала дрожь. — Блять, котёнок, какого черта ты творишь? Мысленное прозвище сорвалось с губ само собой, когда Костя увидел закушенную губу и зажмуренные глаза. Обещал ведь, что не сделает больно, а в итоге? — Очень больно? — Костя попытался сесть, но его остановила ладонь на груди. Саша глубоко дышал и все еще подрагивал. — Все в порядке. Ты просто… Большой. — Котёнок осторожно двигается, на пробу приподнимаясь совсем невысоко. — Ты назвал меня котёнком. Костя большими пальцами успокаивающе поглаживал кожу около рёбер, следя за Сашей и его движениями. — Ты на него очень похож. Постепенно Саша расслаблялся, очевидно приспосабливаясь к нахождению внутри себя чего-то инородного. — Смешной ты, Кость. Он бы может нашел что возразить на эту реплику, но, очевидно, котёнок решил, что это как раз тот момент, когда он начнет двигаться всерьез. С Сашей было охуенно. Тугой горячий жар, потрясающее зрелище в виде откинувшего голову назад Саши, который не стеснялся быть громким. Лучше, чем то, что иногда появлялось в его мыслях и снах. В конце концов Костины ладони приклеились к Сашиным бедрам, задавая ритм и амплитуду — не мог он лежать совсем без дела, когда хотелось одновременно и позволить Саше просто искать своего удовольствия так, как котёнок сам того захочет и подмять его под себя, чтобы с толком, чувством и расстановкой втрахивать в матрас, пока они оба не кончат. План на следующий раз. А он будет. Потому что Костя сделает для этого все, что от него потребуется. Во время оргазма Сашин голос звучал великолепно — хрипло, немного надломленно. Выглядел тоже. Костя последовал сразу за ним — невозможно было сдержаться, когда горячие стенки судорожно сжимались вокруг. И только когда они оба отдышались, Костя наконец перекатился, меняя их местами. Снять презерватив, завязать и отбросить в сторону заняло несколько секунд — а потом он с удовлетворением лег рядом с Сашей, утягивая его в свои объятия. В его голове все было прекрасно. Сейчас они заснут, а утром Костя приготовит завтрак и попробует уговорить Сашу остаться. Но… Саша закопошился примерно через пять минут объятий, стремясь выбраться из-под тяжелой Костиной руки. — Мне нужно идти. … У Саши, кажется, были совсем другие планы. — Идти? — Костя тщательно контролировал тон голоса, стремясь оставить его как можно более нейтральным. — Уже поздно. Ты можешь остаться. Саша покачал головой, а у него в глазах промелькнула тревога. — Я пойду. Мы договаривались о вечере. — Саша напомнил об изначальном уговоре. Настроение у Кости испортилось разом. — Отпусти. Нет. Он молча поднял руку, выпуская Сашу из объятий. Костя не хотел его отпускать. Но и удерживать силой… Не стоит. Саша — отнюдь не домашняя киска, которая ластится к рукам и легко смирится с ошейником на шее. Нет. Бродяжка, который прекрасно знает, что в жизни ничего не бывает просто. Приручать такого — сложно. Но возможно. И Костя этого добьётся. Просто, очевидно, не настолько быстро, как ему хотелось бы. — Я тебя отвезу. Саша не стал спорить. То ли решил, что это бесполезно, - он все-таки тоже успел понять Костин нрав - то ли сам понимал, что до дома из абсолютно незнакомого места ему будет добраться слишком сложно. Вероятнее всего — все вместе. Они оба оделись достаточно быстро и примерно через пятнадцать минут уже сидели в машине. — Адрес? Костя задал этот вопрос, пока заводил машину. Логичный вопрос. — Туда же, откуда уезжали. Легкий тон. Будто говорит очевидную вещь. Костя замер с обеими руками на руле. Глубоко вдохнул. И повернул голову к Саше, смотря на него в упор. — Серьёзно? Я не собираюсь тебе вредить, Саш. Если бы я хотел, я бы давно узнал о тебе все. Это не является проблемой для человека, у которого денег больше, чем он когда-либо сможет потратить. Он не хотел пугать. Костя просто… Не понимал. И, чего уж скрывать, не привык он к отказам. Совсем не привык. —… Пожалуйста. Тихий голос обезоружил его моментально. Начавший разгораться внутри огонь потух. Костя молча нажал на газ, выворачивая руль на знакомую дорогу. Они ехали молча. Костя изредка барабанил пальцами по рулю на светофорах, а Саша тихо смотрел в окно иногда поглядывая на него из-под ресниц украдкой. Вскоре они были на месте. Костя притормозил на ставшем привычном месте, но снимать блокировку с дверей не спешил. Расстегнул ремень и откинулся на спинку водительского кресла, поворачивая голову к напряженно смотрящему на него котёнку. За окном было темно. Отпускать не хотелось. — Тебе есть что терять? — Костя задал вопрос, смотря Саше прямо в глаза. Чем явно его напугал. Черт возьми. — Я не угрожаю, Саш. Я просто… Пытаюсь понять. Серые глаза наконец посмотрели на него в упор. — Да. Есть. Это было неожиданно. Костя думал, что котёнок бродит сам по себе, не имея ни привязанностей, ни ответственности. — И что же? Я все равно уверен, что нет ничего, чего бы я не смог решить. Если бы ты согласился остаться. Руки у Саши нервно двигались. Он явственно колебался. Костя чувствовал желание затаить дыхание, но это было бы совсем глупо. Саша глубоко вздохнул, будто перед прыжком в воду. И выпалил на одном дыхании. — У меня есть младший брат. Я… Он мое всё. Ему всего десять, и я ни за что, блять, его не оставлю. Костя этого определённо не ожидал. Он моргнул, пытаясь понять свои чувства. Итак. У котёнка есть ребенок. Определённо неожиданно, но… — И это все? Саша нахмурился, оборонительно сгорбив плечи и явно готовясь защищаться. Костя не дал ему шанса начать. — Бери его с собой и переезжайте ко мне оба. Это не проблема. Котёнок замер с открытым ртом. Костя подавил улыбку. Саша бы ее точно не оценил. — Я же говорил — у меня много денег. Мне это ничего не стоит. Саша отчего-то напрягся ещё больше, подаваясь назад, к двери автомобиля почти прижимаясь. — Нет. Его это не касается, нет, я не втяну своего брата- — Ты сдурел, Саш? Ты о чем подумал, блять? Я не интересуюсь детьми! — От возмущения мыслями, промелькнувшими в Сашиных глазах, Костя даже руками взмахнул. — И никому не позволю его тронуть. Саша покачала головой. — Ты… Не понимаешь, что предлагаешь. Костя тяжело вздохнул, ища в себе красноречие донести все верно. — Это ты не понимаешь, что я предлагаю. Я могу дать ему все. Условия для жизни. Образование. Хороший старт. Ты соглашаешься на мое предложение — и ни ты, ни он никогда не будете ни в чем нуждаться. Тоска в глазах напротив ощущалась как победа. Саша неуверенно мял в руках так и не растегнутую лямку ремня. — Я… Ты же понимаешь, что я не могу просто… Взять и решить это один, за нас обоих. Знаешь, ему всего десять, но он очень властный. — На Сашиных губах появилась нежнейшая улыбка. Костя не мог отвести взгляд. Как же ему хотелось, чтобы когда-нибудь объектом этой привязанности, этой невыносимой нежности, был он. — Мне нужно с Олежей… Хотя бы поговорить. Костя кивнул. Он понимал. Дети это сложно, а уж если хотя бы часть мыслей Кости о жизни и положении Саши верна… Сложное детство было у пацана. Такие волчата либо умирают, либо вырастают в волков. И здесь был явно второй вариант. — Я понимаю. Скажи мне адрес, Саш. Пожалуйста. Я не могу отпустить тебя в ночь — особенно сейчас, когда знаю, что тебя дома ждет кто-то, кто в тебе нуждается. Бинго. Костя чувствовал, как внутри все восторженно клокотало. Потому что в Сашиных глазах он видел желание сдаться. Поймал. —… Хорошо. Проехать нужно было приличное расстояние — что заставляло Костю испытывать желание выговорить Саше за то, что он собирался идти так далеко один в темноте. Но пока что он не имеет на это право. Саша привык к этому. Привык к такой жизни и пока что еще не понимает, что Костя взаправду собирается все изменить. Пятиэтажка была такой, какой ее следовало ожидать. Неблагополучная — одно слово, но описывало все прекрасно. — Я приеду завтра. Саша вскинулся, неверяще смотря на него. — Шутишь? Это слишком быстро! Костя беззаботно пожал плечами. — Я уверен, что… Олегу, да? Будет намного проще принять решение, если он будет со мной знаком. Не вижу смысла затягивать. Вдруг котёнок испугается и решит сбежать. Хотя… Саша уже никуда от него не денется. Мог бы, если бы был один. Но у него есть ребёнок. За судьбу которого он переживает. Которого он явно безумно любит. И Косте было, что предложить. Как хорошо, когда у тебя есть деньги. Он уже видел, что даже если Олег не будет в восторге от идеи… Они все равно согласятся. Потому что Саша захочет дать своему брату лучшее, что может. А Костя с радостью сделает для этого все. И тогда его уличный котёнок станет ручным. — Только не с утра, хорошо? Костя кивнул, понимающе оставаясь сидеть в машине и не став настаивать на сопровождении в квартиру. Проводив взглядом Сашину спину, он некоторое время еще посидел, задумчиво барабаня пальцами по рулю. А потом все-таки тронулся с места, набирая сообщения своему помощникому. В доме нужно было все подготовить для приезда двух человек.