tried and true blue

             — Хорошо, и…да, это прекрасно, милый, конечно, я хочу тебя видеть… нет, Лукас не будет возражать…ты уверен, что с тобой все в порядке? Будь осторожен в дороге, я люблю тебя.              Вот что Лукасу удаётся вырвать из контекста в попытке услышать, что там бормочет Майк в телефонную трубку на кухне. Затем он кладет трубку и подходит к столу, за которым Лукас пытается поскорее приступить к выполнению своего первого задания по политическому анализу.              — Уилл приедет на выходные, я сказал, что ты не против, ничего? — спрашивает Майк, и Лукас ценит, что Майк достаточно вежлив, чтобы спросить его разрешения, но они живут вместе уже три с половиной года, и Лукас может на пальцах одной руки пересчитать количество соседских проблем, с которыми им пришлось столкнуться. Если бы кто-нибудь сказал ему об этом, когда им было лет по тринадцать, он бы, наверное, рассмеялся, но, честно говоря, они прошли вместе через многое, чтобы понять, что имеет значение, а что нет. По мнению Лукаса, один из плюсов их слишком быстрого взросления заключается в том, что у них с Майком получилось стать хорошими соседями.              Конечно, им помогает еще и то, что они оба находятся в длительных отношениях на расстоянии, а значит, в течение недели у них редко бывают гости. Кроме того, Лукас не прочь выносить мусор, а Майк считает мытье посуды терапевтическим занятием (чего Лукас совершенно не понимает). И, возможно, самая главная причина их успешного соседства: как и в детстве, когда кто-то из них делает что-то раздражающее, они не стесняются сразу же обсудить это.              А это значит, что Лукас уже успел высказать Майку все, что думает о том, что «нельзя вести себя отвратительно, когда мы с Макс проявляем нежность в комфортной обстановке нашей квартиры, если ты собираешься делать то же самое, окей?», и что Майк усадил Лукаса и объяснил, что «мне нравится, как мы трое близки, и я знаю, что мы с самого детства являемся лучшими друзьями, но Уилл теперь вообще-то мой, и мне бы хотелось проводить чуть больше времени наедине со своим парнем, когда он приезжает». Прошли годы с тех пор, как состоялись эти разговоры, и уже давно они не устраивают никаких скандалов по этому поводу. Они понимают друг друга, и Лукас на самом деле более чем благодарен, что его дружба с Майком выдержала испытание временем.              Конечно, Лукас не возражает против визита Уилла, хотя и старается не задаваться вопросом, с чем это связано, ведь сейчас первые трехдневные выходные в семестре, а они вернулись в колледж с зимних каникул всего полторы недели назад. Справедливости ради стоит отметить, что последний год Уилл находился в Италии по программе арт-резиденции и вернулся домой только накануне Дня благодарения. У Майка и Уилла уже были отношения на расстоянии: Уилл решил вернуться в Калифорнию, чтобы поступить в колледж, а Майк и Лукас выбрали штат Индиана, но межконтинентальная романтика — это совершенно другой уровень, который Лукас себе даже представить не мог. Поскольку Уилл бросил колледж, чтобы полностью посвятить себя искусству, сейчас он находится в Хоукинсе до тех пор, пока Майк не закончит колледж, и они не решат, что делать. Отношения Майка и Уилла всегда были немного интенсивными, на взгляд Лукаса — не то чтобы бы он говорил с ними об этом, и он понимает почему, поэтому просто старается не вмешиваться и дать им поступать по-своему.              Проходят следующие три с лишним часа, и Лукас доволен собой: он успел сделать большую часть своих записей к занятию, а потом заставил Майка перестать суетливо ходить по квартире и поиграть с ним в видеоигры.              — Не могу поверить, что ты все еще так себя ведешь после семи лет отношений, чувак, — поддразнивает его Лукас, закатывая глаза, но в его словах нет ничего, кроме умиления. Черт, думает он, тот факт, что уже прошло целых семь лет, заставляет чувствовать себя старым.              К тому же, Лукас знает, что семь лет отношений в школьные годы имеют чуть меньший вес, чем семь лет в более старшем возрасте. Лукас также знает, что семь лет не означают семь идеальных лет — он прекрасно помнит муки лета после выпускного класса, когда Уилл пережил своего рода кризис и начал сомневаться, нужен ли он Майку на самом деле.              К тому моменту они уже год как покончили с монстрами и сверхъестественными ужасами. Он помнит, как все они чувствовали некое беспокойство, связанное с тем, насколько все стало хорошо, страх, что, возможно, все стало даже слишком хорошо. Лукас считает, что это стало вполне логичным развитием событий, что Уиллу пришлось пережить самое худшее, потому что он всегда был мысленно ближе всех к происходящему в Хоукинсе кошмару. Их решение поступить в колледжи в разных штатах тоже сыграло свою роль, и первые несколько месяцев на первом курсе были чертовски напряженными, но они справились.              Лукас уверен, что у Майка все получилось бы, несмотря ни на что. Он не думает, что видел в своей жизни кого-то, кто был бы так беззаветно влюблен в другого человека. Одно дело, когда они были детьми, но сейчас, думая о том, как его лучший друг повзрослел, обрел любовь, взял на себя ответственность за чужое сердце, Лукас чувствует себя немного расстроганным. Особенность преодоления подводных камней в отношениях Майка и Уилла на протяжении многих лет заключается в том, что Майк никогда не делал их проблемой каждого, не драматизировал ситуацию и не противопоставлял себя своему партнеру, как был склонен делать, когда они учились в младших классах. Вместо этого он всегда защищал целостность их отношений, воспринимал их партнерство, как единое целое, как работу в команде — у них могли быть трудности, но они всегда преодолевали их вместе. И Лукас так чертовски гордится им.              — Ах да, точно, Лукас, не то чтобы Уилл не был здесь целый год, — возражает Майк, и да, иногда он все еще может быть язвительным задницей. — Подай на меня в суд, раз я хочу, чтобы перед приездом моего парня всё было прекрасно!              — Чувак, это нормально, если ты немного нервничаешь, — усмехается Лукас, понимая, что нарочно действует Майку на нервы.              — Да пошел ты! — огрызается Майк, — И еще, не знаю, слышал ли ты, но по телефону он сказал, что что-то не так, и сейчас он за рулем, и пока он не приедет, я не получу от него никаких известий, — продолжает он совершенно искренне. После этих слов Лукас чувствует себя виноватым и избегает смотреть Майку в глаза, признавая, что попытка подшутить над соседом по комнате оказалась явно неудачной.              — Да, так я и думал. Поэтому, уж извини, но тебе придётся немного потерпеть мои нервные метания, — говорит Майк, но все же опускается на диван рядом с Лукасом и берет джойстик.              Именно там их и застаёт стук в дверь. Майк бросается с дивана к двери, и внезапно вокруг его шеи обвиваются руки, и между звуками чмоканья в губы раздается бормотание «скучал» и «ты в порядке?», а затем Уилл обходит Майка, чтобы поприветствовать Лукаса, потому что Уилл — это Уилл, и он всегда такой дружелюбный, даже когда у него красные глаза, и он явно не в порядке.              — Байерс, — тепло говорит Лукас, приподнимаясь, чтобы обнять его. — Такое ощущение, что мы виделись только вчера… Ты в порядке, чувак?              — Ну, конечно, Лукас, ты сама бесцеремонность, — замечает Майк из-за их спин, встречаясь взглядом с Лукасом из-за плеча Уилла, и его глаза расширяются. В них явно читается «какого черта, чувак?!».              — Все в порядке, — успокаивает их Уилл, слегка отстраняясь, — Мы не должны игнорировать тот факт, что прошло всего десять дней семестра, а я уже у вас в гостях.              — И давай мы не будем игнорировать тот факт, что ты выглядишь так, будто плакал?              — Господи, Лукас! — доносится голос Майка из спальни. Не проходит и минуты, как он врывается в гостиную, видимо, уже успев расставить сумки Уилла. — Он здесь только четыре минуты!              И да, держать язык за зубами никогда не было сильной стороной Лукаса. Ему просто не все равно, ясно? Майк берет Уилла за руку, проводя большим пальцем туда-сюда по тыльной стороне ладони. Уилл непроизвольно льнет к нему, и тут же Майк резко вдыхает. Они встречаются взглядами и будто ведут молчаливую содержательную беседу.              Наконец Майк заговаривает.               — Мы голодны, — медленно начинает он, проверяя по лицу Уилла, правильно ли он его понял, — и мы собираемся прогуляться до «Спрингс». — С этими словами Майк напоследок сжимает руку Уилла и идет надевать пальто.              — Эй, — мягко произносит Уилл, — мы поговорим позже, хорошо? Знаю, ты волнуешься. Спасибо тебе, — затем он искренне улыбается, и это заставляет Лукаса ломать голову над тем, как сделать так, чтобы его улыбка стала еще шире.              — Конечно, чувак, — отвечает Лукас, похлопывая Уилла по плечу, — пусть Майк купит тебе молочный коктейль, — добавляет он, подмигивая, и Уилл едва сдерживает ухмылку.              — Ладно, мы вернемся… через некоторое время. Лукас, у тебя ведь нет планов на вечер? Мне не нужно брать с собой ключи? — спрашивает Майк, ведя Уилла к входной двери.              — Майк, когда это я ходил куда-нибудь в пятницу вечером без тебя или Макс? — напоминает ему Лукас, закатывая глаза. — Но если вас долго не будет, есть шанс, что я уже буду спать.              — Нет, мы не задержимся, — говорит Уилл, — Увидимся позже, Лукас.              

***

      

      С тех пор как они учились во втором классе, динамика отношений между ними, хотя и претерпела вполне ожидаемые изменения, осталась неизменной: Майк и Лукас вцепляются друг другу в глотки, а Уилл каким-то образом всегда умиротворяет их обоих. Даже в семь лет Майк и Лукас считали своей миссией постоянно заставлять маленького Уилла Байерса улыбаться и смеяться. Лукас всегда замечал, что по утрам Уилл приходит в школу с темными кругами под глазами, потому что крики родителей накануне не давали ему спать. Он обращал внимание на несочетающиеся наряды Уилла, которые явно были результатом попыток двух мальчишек-подростков разобраться в своих шкафах, пока их мама была на работе.              Не то чтобы они жалели Уилла, Майк и Лукас никогда не обсуждали это, но Лукас всегда чувствовал себя очень опекающим по отношению к Уиллу. Он знал, что Майк чувствует то же самое, но до тех пор, пока им не исполнилось по пятнадцать лет, Лукас не замечал, насколько все изменилось для Майка.              Он до сих пор помнит, как плакал Майк, когда сказал ему: «Я влюблен в Уилла, и мне кажется, он чувствует ко мне то же самое, и я не знаю, что мне делать, а ты — первый, кому я рассказал». Больше всего Лукаса впечатлило, что он был первым, кому Майк рассказал об этом, потому что на тот момент у них были не самые лучшие отношения. Честно говоря, Майк вел себя по-дурацки со всеми в своей жизни все те восемь месяцев, что Эл… или Уилл, как он полагает, или они оба… не жили в Хоукинсе. Но после того как на весенних каникулах произошла вся эта история, когда Векна чуть не убил их всех, и он потерял Макс, Лукас и Майк вдруг осознали, как сильно они нуждаются друг в друге. Майк извинился перед ним, и Лукас простил бы его независимо от всего, ведь это же Майк, к тому же держать обиду в их новой ужасающей реальности было бы так глупо. Тем не менее, все не сразу встало на свои места, и им нужно было время.              Однажды июньским утром, когда они остались вдвоем, разговор зашел о потере, страхе потери и надежде. Они вместе размышляли о том, что Векне нужно от их друзей и почему он нацелился именно на Макс и Уилла, а потом внезапно Майк просто выплеснул наружу всё, что так долго копилось в его голове. Рассказал, как боялся потерять Уилла так же, как Лукас боялся потерять Макс. Как боялся потерять Уилла еще с того злополучного 6 ноября 1983 года. Как даже не понимал, что такое любовь, пока в один момент не смог признаться Эл без стойкого ощущения, что лжет.              Он знал, что испытывал к Уиллу другие чувства, уже когда им было по тринадцать лет, но боялся их до безумия. Как все стало слишком реальным, когда у Майка вдруг появилась девушка, ожидающая от него эмоций, которые он испытывал к другому человеку, скучая по Уиллу так, как должен был скучать по ней. Когда он закончил, глаза у него были красными, а из носа текло, но Лукас просто позволил ему продолжать говорить. К тому же, даже сейчас он помнит, каким спасением для него было немного отвлечься от мыслей о худших сценариях для Макс и ненадолго переключиться на своего друга. Он обнял Майка за дрожащие плечи, и ему тогда показалось, что что-то в них обоих исцелилось.              Лукасу потребовалось время, чтобы осознать, что два его лучших друга влюблены друг в друга. Да, он не собирался говорить об этом Майку, но он уже знал о чувствах Уилла. Месяцами ранее, в один из первых дней возвращения Уилла в Хоукинс, они оказались втроем в тихой больничной палате Макс, и Уилл рассказал Лукасу о том, как активно они с Макс общались последние восемь месяцев. Лукас чуть не расплакался, узнав об этом, и он полагает, что именно поэтому Уилл ему и рассказал — он понимал, как много значат мельчайшие детали, когда чувствуешь, что потерял кого-то. Уилл рассказал, как они завели этот дружеский альбом, потому что Макс хотела поработать над своими художественными способностями, и как они пересылали его туда-сюда с фотографиями, рисунками и новостями. Последняя запись Уилла была сделана за несколько дней до весенних каникул, «и мне становится не по себе, когда я думаю об этом», — вслух размышлял Уилл. Столько всего произошло с тех пор, хотя прошла всего-то неделя.              Летом, перед тем как Уилл переехал, они были неразлучны, но Лукас даже не представлял, насколько близки стали Макс и Уилл. «Иногда мне казалось, что она — единственная, кто действительно понимает меня», — признался он, добавив, возможно, что речь идет о непутевом отце, и сухо рассмеялся, а потом Лукас нерешительно спросил, можно ли ему посмотреть альбом. Было бы здорово, подумал он, увидеть то, что она никогда ему не показывала, то, что происходило до того, как случился весь этот ужас. Оглядываясь назад, можно сказать, что это определенно было вторжением в частную жизнь, но им было по пятнадцать, и Уиллу казалось, что она не будет слишком возражать.              С этими словами они отправились к Макс на велосипедах и, немного порывшись, нашли альбом. Прежде чем отдать его, Уилл глубоко вздохнул и сказал: «Ты должен знать, что мне нравятся парни. Не знаю, говорила ли она тебе», — заявил он. Лукас знал, что Макс не решилась бы поделиться подобным секретом. Поблагодарив его со словами «спасибо, что доверился мне, любому парню повезёт с тобой!», на что Уилл лишь застенчиво пробормотал, что он не должен такого говорить, а Лукас ответил, что «я бы не сказал этого, если бы не имел это в виду», Лукас открыл альбом. Уилл судорожно держал его в руках, пока Лукас перелистывал страницы и в конце концов добрался до последней. И тогда Уилл торопливо пробормотал: О, постой…              ОЧЕНЬ ВАЖНАЯ ДИСКУССИОННАЯ ДОСКА!              2/19/86              Уилл… тебе, чёрт возьми, нравится Майк? Боже мой, теперь все стало намного понятнее. Как я не догадалась об этом раньше? Конечно же, он тебе нравится, подожди, нет, ты… любишь его? Постой, он ведь приезжает через месяц, да?              2/24/86              С чего ты вообще взяла, что я влюблен в Майка? Да ладно, Макс, серьезно. Здесь, в Леноре, есть много других веснушчатых парней, отличающихся особым занудством, но в то же время творческих и любящих ходить в кино. Очень много. Один звонит мне прямо сейчас, до связи.              3/2/86              Байерс, перестань меня обманывать! Влюблен! Я знала это, о Боже. Теперь все понятно, ты тоже вел себя странно! Эта картина, над которой ты трудишься, для него, да? Майк Уилер… Будь я проклята. Ты собираешься ему сказать?              3/7/86              Ладно, что если бы я гипотетически был влюблен, а картина, теоретически, предназначалась бы ему? Он буквально встречается с ЭЛ, и она так счастлива. (Ну..я так думаю?) Я ничего не могу с этим поделать. Кстати, рад, что тебя развлекают мои большие трагические гейские чувства… (хотя надеюсь, что это хоть немного отвлекает тебя от других вещей?)              3/13/86              Прости! Я просто в шоке, что не додумалась до этого раньше. И ладно… Эл, может, и не рассказывает тебе о Майке, но со мной то она говорит и… послушай. Просто делай то, что считаешь нужным в данный момент. Майку необходимо, чтобы ты вновь вернулся в его жизнь. Он такой потерянный без тебя, серьезно. Какой же он невежественный идиот, о Боже!              3/19/86              Честно говоря, я даже рад, что ты теперь знаешь. Думаю, это чувство появилось уже давно, но лишь прошлым летом я осознал, что он для меня больше, чем друг. Я уже говорил, как сильно по тебе скучаю? Я буду держать тебя в курсе… Он прилетит в эти выходные. И да, эта глупая картина для него. Может, по крайней мере, мы сможем снова стать лучшими друзьями. Пожелай мне удачи! Что ты собираешься делать во время весенних каникул?              Лукас лишь пробормотал «ох», и Уилл после этого уставился на него с таким ужасом, что он тут же принялся заверять его, что не злится, и в этом вообще нет ничего такого. Он просто мягко намекнул, что Уилл — дурак, раз ему нравится Майк, а затем поблагодарил его за то, что тот поделился с ним сокровенной частичкой Макс. Затем Уилл рассказал, что всегда чувствовал, что у них с Майком особенные отношения, но только когда он бездумно нарисовал сердце на щите Майка на картине, он осознал не только то, что его чувства к Майку настоящие, но и что собирается подарить картину Майку и признаться в своих чувствах. Он перечислил все замечательные черты Майка, которые Лукас не успел подметить. Мягко и красноречиво рассказал о том, как ему кажется, что без Майка в его жизни чего-то не хватает, и все, что Лукас мог в тот момент подумать, — «вау, он так чертовски сильно влюблён». И когда несколько месяцев спустя Майк сказал ему все то же самое, он понял, что Майк тоже чертовски влюблён в Уилла.              Нет нужды говорить, что Лукас считает для себя большой честью принять столь близкое участие в самых ранних этапах каминг-аутов Майка и Уилла и их дальнейшего развития отношений. Они действительно его лучшие друзья — Дастин тоже, но Дастин лучше справился с задачей отделиться от своих друзей детства в колледже. Он уже опережал их в старших классах — встречался с девушкой не из их города и дружил с подростками намного старше их. Но Майк, Уилл и Лукас остались близки, и Лукас очень дорожит этим.              

***

             Лукас кладет трубку, как раз в тот момент, когда распахивается дверь. Он идёт в гостиную и ухмыляется, увидев, как улыбаются два его лучших друга.              — Похоже, у кого-то поднялось настроение, — замечает Лукас, поднимая руку, чтобы посмотреть на часы — около пол-одиннадцатого. — Вы, ребята, идёте спать или хотите посмотреть кино ну или еще чем-нибудь заняться? —Спрашивает он, пока они раздеваются.              Майк смотрит на Уилла, и тот говорит: «Кино звучит неплохо», не сводя с Майка пристального взгляда.              Майк издает звук согласия и кивает, предлагая:              — Выбери что-нибудь на свой вкус, пока мы переодеваемся.              Лукас выбирает «Терминатор 2», который он взял в видеопрокате в начале недели, но еще не успел посмотреть. Он достает кассету из упаковки, вставляет ее в видеомагнитофон, а затем готовит ее к воспроизведению. Майк и Уилл выходят из комнаты Майка и устраиваются на диване, причем Уилл тащит с собой плед Майка.              — Итак, чем ты занимался без нас, Лукас? — спрашивает Уилл, когда Лукас устраивается рядом с Уиллом на диване.              — Ничем особенным, — пожимает плечами Лукас, — после того, как вы ушли, я еще немного поиграл, а потом все остальное время болтал с Макс. Она, кстати, завидует, что мы так скоро с тобой увиделись.              Уилл одобрительно хмыкает, прижимаясь к Майку, и отвечает:              — Вам, ребята, просто очень повезло.              — Мы все просто чертовски соскучились по тебе, это сущая правда, — уточняет Лукас, наконец нажимая на кнопку воспроизведения фильма.              Майк издает утвердительный звук и говорит:              — Ты можешь повторить это еще миллион раз, Лукас, — и прижимается губами к макушке Уилла.              Они досматривают фильм почти до конца, и только потом Лукас понимает, что, должно быть, задремал где-то посередине. Он рывком поднимается и пытается досмотреть еще немного, а потом оглядывается и видит, что Майк и Уилл крепко спят. Уилл прижимается макушкой к груди Майка, а ноги лежат на коленях Лукаса, что является привилегией одного лишь Уилла. В конце концов Лукас решает закончить их вечер кино и выключает фильм. Когда Лукас осторожно спускает с себя ноги Уилла, тот просыпается и издает несколько жалобных звуков, немного ворочаясь.              — Подожди… Я же еще смотрю… Я не сплю… Я просто давал моим глазам немного отдыха, — протестует Уилл хриплым ото сна голосом.              Лукас усмехается и говорит:              — Конечно же, это не ты уснул, чувак. — Он кивает в сторону храпящего Майка, и на его лице появляется ухмылка. — Все в порядке, веди своего парня в постель.              С этими словами они втроем расходятся по комнатам. Лукас слышит, как Майк переговаривается с Уиллом — спрашивает, закончился ли фильм, после чего Уилл хихикает, а Майк ноет, мол, неси меня, и еще что-то бессвязное, чего Лукас не может разобрать. Наконец он слышит, как закрывается дверь, и моментально проваливается в сон.