Сказки чужого леса

Дневник капитана. Звездная дата 5831.6 «Энтерпрайз» поручена длительная исследовательская миссия. В зоне нашего внимания – несколько систем в отдаленном секторе, который до сих пор не изучался, и все ограничивалось картографированием. Поэтому наша задача – провести пилотное исследование систем, чтобы определить, следует ли отправлять сюда научные экспедиции для более пристального изучения. Также мы должны проверить имеющиеся картографические данные и внести в них уточнения. «Энтерпрайз» несколько минут назад вышла на орбиту четвертой планеты системы Х-12, и мистер Спок приступил к первому орбитальному сканированию. Эта планета по данным дальнего спектрального телескопирования была отнесена к М-классу, и теперь вся вахта с нетерпением ждала рапорта старпома. Сулу и Чехов, закончив корректировки положения корабля, дружно посмотрели в сторону научной консоли, на ссутуленную над сенсорным экраном спину вулканца. Капитан, одним коротким движением пальца отменив объявленную перед заходом на орбиту желтую тревогу, тоже оглянулся на своего старпома. Спок сегодня не спешил с рапортом, и для капитана это было четким маркером того, что Х-12-4 подготовила для них что-то интересное. Ну или, по меньшей мере, необычное. На этой мысли Кирк с трудом сдержал порыв с предвкушением потереть руки. Но что поделать, настроение у капитана и в самом деле было приподнятое – шутка ли, целых двенадцать недель, выделенных командованием под исследовательскую миссию! К тому же, сейчас «Энтерпрайз» находилась очень далеко от всех потенциальных конфликтных точек и желающих личного транспорта дипломатов, так что можно было надеяться, что этот срок не обратится в мгновение ока в ничто одним росчерком пера кого-то из адмиралов. Невольно улыбнувшись, Кирк подумал, что это иронично до абсурдности – то, что он, капитан исследовательского звездолета, воспринимает их исследовательскую миссию как рождественский подарок. Но сейчас размышлять об этом не хотелось, и капитан предпочитал сосредоточиться на настоящем. Тем более, что Спок вот-вот должен был завершить свой анализ и начать рапорт. - Капитан, М-класс планеты подтверждаю, - мистер Спок наконец выпрямился и повернулся лицом к остальному мостику. Услышав доклад старпома, вахтенные с довольным видом заулыбались – подтвержденный М-класс предполагал спуск десанта, а в случае относительной безопасности планеты – длительные полевые исследования, и офицеры всей душой приветствовали такую перспективу. Новый мир, новые впечатления – это определенно стоило того, чтобы забраться в такую даль. Капитан тоже удовлетворенно улыбнулся, хлопнул раскрытой ладонью по подлокотнику кресла и энергичным движением поднялся со своего места. А Спок продолжил рапорт. - Гравитация Х-12-4 составляет 1,078 от земной, сенсорный охват в пределах стандартного диапазона, каких-либо существенных помех для сканирования или телепортации не выявлено, - Спок встретился взглядом с Кирком, который как раз поднимался на второй уровень мостика, и тот едва заметно кивнул. Спок ни за что не признался бы в этом вслух, но капитан и без громких признаний прекрасно знал: его старпом тоже рад тому, что пока не нашлось никаких препятствий для спуска десанта. - Планета сейсмически стабильна и имеет богатый биом. Примечательно, что угол эклиптики обеспечивает равномерное распределение биомассы, при этом мне не удалось найти каких-либо признаков широтной зональности. Кирк, подошедший к научной консоли, присел бедром на край столешницы и удивленно приподнял брови. - Значит вы хотите сказать, что биом не только равномерно распределен, но вдобавок одинаков в приполярных областях и на экваторе? Черная бровь резво взлетела вверх. - Ничего подобного я не утверждал, капитан. Я сказал, что отсутствуют признаки широтной зональности. - То есть изменчивость подчиняется каким-то другим законам? - еще более недоуменно спросил Кирк. - Именно. И я пока не смог вычленить фактор или группу факторов, определяющих явно заметную неоднородность. Причем эта неоднородность порой даже противоречит самой логике зональности. И я нахожу это поразительным. - Да уж, в самом деле поразительно, - впечатленный Кирк покачал головой. - А в чем конкретно выражается неоднородность? - Например, в плотности биомассы. Причем как растительной, так и животной, - Спок выдержал короткую драматическую паузу, после чего выложил на стол туза. - А также в температурном профиле некоторых областей. - Может быть, там есть какие-то дополнительные факторы? - заинтригованный Кирк вопросительно посмотрел на вулканца. - Я не сомневаюсь в этом, капитан, - с достоинством кивнул Спок. - Однако пока я не смог их найти. - Ну что же, лиха беда начала, - негромко рассмеялся капитан, послав своему старпому озорной взгляд. - Мы знакомы с этой леди всего лишь несколько минут, и вы ждете, что она сходу раскроет нам все свои тайны? Ай-ай-ай, мистер Спок, как нелогично с вашей стороны, - полюбовавшись вулканской бровью, лихо заломленной в молчаливом: «Капитан, ваши нелогичные выводы ввергают меня в крайнее недоумение, и лишь глубокое уважение к вам, а также требования субординации, заставляют меня воздержаться от высказывания этих мыслей вслух», - капитан весело усмехнулся и закруглил свою мысль. - Поэтому я не стану ждать от нашей новой знакомой невозможного, а просто скомандую спуск первого десанта! - Весьма логичное решение, - сухо согласился Спок. - Отлично, раз у нас здесь полное командирское согласие, предлагаю не терять время, - Кирк взглядом указал на интерком на панели научной консоли. - Поскольку больше всего глаз цепляется за биологию, считаю целесообразным усилить наш десант доктором МакКоем и биологом, ну и двумя офицерами службы безопасности. - Согласен, - кивнул вулканец, а Кирк, пока его старпом отдавал нужные распоряжения по интеркому, обернулся к остальным вахтенным и скомандовал. - Мистер Сулу, мостик остается за вами. Поддерживайте геостационарную орбиту и сохраняйте нынешнюю отметку. Корабль я передам мистеру Скотту. - Вас понял, сэр, - деловито кивнул Сулу. А Кирк дождался, пока Спок передаст научную станцию явившемуся на мостик подвахтенному, и в сопровождении своего старпома быстрым шагом поспешил к турболифту. * * * * * - А симпатично у них тут. Вот только сыро, - со вздохом заключил доктор МакКой, едва десант материализовался на точке спуска. Начмеду повезло меньше, чем остальным десантникам, потому что после материализации он обнаружил себя стоящим точно посередине небольшой лужи. Она была неглубокая, уровень воды не доходил до щиколоток, но сам факт отнюдь не улучшил настроения Боунса. Кирк, который не усмотрел в этом маленьком происшествии ничего, что стоило бы внимания или комментариев, с интересом огляделся вокруг. Что же, Боунс был совершенно прав. Тут и правда было симпатично. И да, сыро. Мелкие капельки – то ли росы, то ли недавно прошедшего дождя – поблескивали повсюду: на траве, на листьях кустов, так что капитан инстинктивно шагнул немного в сторону от ближайшего куста, не желая получить холодный душ за шиворот. Влажность отчетливо ощущалась в воздухе, и Кирк, поморщившись и бросив на Спока сочувственный взгляд, ознобно передернул плечами. Влажно и прохладно – более неприятное сочетание для уроженца жаркой пустынной планеты трудно придумать. Но Спок, конечно же, не роптал. Он внимательно смотрел в экран трикодера, анализируя поступающие данные. Кирк при виде этого привычного зрелища едва заметно улыбнулся и перенес свое внимание на остальных десантников. Короткими жестами он распорядился об охране периметра, оценил самостоятельность биолога, лейтенанта Персиса, который уже приступил к взятию проб, и одобрительно кивнул МакКою, который выбрался из лужи, расчехлил трикодер и направил его на поверхность воды. Первый десант шел своим чередом, так что Кирк позволил себе еще раз осмотреться вокруг. После всех планет, на которых им случилось побывать, Х-12-4 не потрясала воображение какой-то уникальной необычностью, хотя, безусловно, была красива. Первыми притягивали к себе взгляд здешние цветы: огромные, размером тянущие на полноценные кустарники, с такими же огромными венчиками, лепестки которых имели в длину не меньше трех-четырех метров. Но не их размер впечатлял больше всего, нет. Хотя… без размера тут тоже не обошлось. Когда у тебя над головой нависают шесть гигантских, сочно-окрашенных лепестков, то это в любом случае привлекает внимание. К тому же, цветы были очень красивые. И Кирк поймал себя на том, что уже с минуту стоит и просто рассматривает ближайший цветок, любуясь переплетением жилок на лепестках, которые имели чуть более насыщенный оттенок, чем основной фон. Это переплетение формировало изящный узор, который с удивительной точностью повторялся на всех шести лепестках цветка. Отдельно капитана восхитил цвет – глубокий синий, с переходом в нежно-сиреневый ближе к свободному краю лепестков. Также радовал глаз контраст с ярко-желтой сердцевиной, которая казалась похожей на ворсистый ковер, и капитан подумал, что она должна быть приятной на ощупь. Но проверять это на практике он, само собой, не собирался. С трудом отведя взгляд от этого чуда художественного вкуса, он стал рассматривать остальные растения неподалеку. Что интересно, других цветов тут не было видно – только невысокий раскидистый кустарник и трава. Травяной покров не был густым, и сквозь него влажно поблескивала черная почва, так что Кирк сделал себе мысленную пометку при любых передвижениях десанта обязательно сканировать грунт, чтобы не угодить в трясину. - Интересно знаете что, капитан? - внезапно подал голос МакКой, и Кирк вопросительно посмотрел на доктора. - Зверья здесь как будто не наблюдается. И я имею в виду не только местный аналог зайцев, ежей и лисиц, но и банальных насекомых, пауков или хотя бы червей. - Доктор, почему животных, не относящихся к классу млекопитающих, вы помечаете категорией банальности? - с выражением искреннего любопытства на лице поинтересовался вулканец, ради этого даже оторвавшись от увлекательного процесса сбора данных. Кирк рассмеялся, а МакКой длинно застонал, картинно закатил глаза, а потом, не отвечая на вопрос старпома, раздраженно заметил: - Чем делать дурацкие замечания, лучше бы объяснили, куда тут подевалась вся фауна? Если она, конечно, здесь в принципе есть. - Она, доктор, никуда, как вы выразились, не «подевалась». Однако я должен констатировать, что растительное представительство преобладает в биоме Х-12-4, причем с огромным перевесом. Также животный мир сильно уступает растительному в плане биологического разнообразия. - Интересно, - хмыкнул Кирк. - Однако я не вижу в этом чего-то уникального. - В этом в самом деле нет ничего уникального, капитан, - спокойно подтвердил Спок. - То, что действительно крайне необычно – и, возможно, уникально – это резкая граница между природными зонами. - Теми самыми, которые не следуют широтной или высотной зональности? - Да, - Спок уже рот приоткрыл, намереваясь продолжить свои объяснения, когда в их диалог вмешался Боунс. - Подождите, какие еще природные зоны? - Доктор, при орбитальном сканировании я установил, что биом Х-12-4 представляет собой мозаичную структуру с ярко выраженными границами между природными зонами. При этом мне не удалось выявить никаких закономерностей в их смене и расположении. Боунс впечатленно присвистнул. - С ярко выраженными границами? И это не единичный случай, а системный? Может быть, сенсоры что-то неверно интерпретировали? Потому что я, честно говоря, не могу себе такого представить. В живой природе, а не на картинке. - Я редко соглашаюсь с вами, доктор, но в данном случае полученные результаты мне тоже представляются нелогичными, - Спок выдержал крошечную паузу и, прежде чем МакКой успел вставить хоть слово, продолжил. - Поэтому я выбрал точку спуска десанта поблизости от одной из таких границ, чтобы иметь возможности оценить ее на практике, а не по орбитальным данным. Кирк послал своему старпому восхищенный взгляд и предложил: - Что же, в таком случае, ведите нас, мистер Спок. Посмотрим, как это выглядит на местности. Вулканец деловито кивнул и первым пошел между кустарников, негромко хлюпая на влажной почве при каждом шаге. Заинтригованный МакКой отправился следом за старпомом, а Кирк, приказав биологу и безопасникам оставаться на месте и продолжать выполнять выданные задания, поспешил догнать своих друзей. - Далеко идти, Спок? - спросил Кирк, поравнявшись с вулканцем. - Ориентировочно триста пятьдесят шесть метров. - Ориентировочно, - фыркнул идущий в арьергарде начмед, но Спок оставил его замечание без внимания. Довольно быстро продвигаясь вперед, он умудрялся не только следить за дорогой, выбирая оптимальный маршрут, но и продолжал анализировать собираемые трикодером данные. Не желая отвлекать Спока, Кирк с любопытством поглядывал по сторонам. Идти было нетрудно – несмотря на мокрую почву, в целом грунт был надежным, а редкая трава не стремилась помешать пришельцам. Сочная, чуть выше щиколотки, она легко сминалась под сапогом, не оказывая почти никакого сопротивления. Кирк мысленно подивился ее внешнему виду – он привык, что растительность такого рода обычно бывает довольно невзрачной, но, похоже, необычностей на Х-12-4 было так много, что даже трава не осталась обездоленной. Начать с того, что весь травяной покров казался относящимся к одному и тому же виду – нежные широкие стреловидные листья торчали вверх густыми пучками, выходящими из общего центра, и казались скроенными из одного на всех куска мягкого зеленого бархата. Листья выглядели настолько привлекательными, что Кирк с трудом справлялся с искушением наклониться и потрогать их. Каждый из пучков рос на небольшом отдалении от соседа, и капитану это показалось странным – ведь перед ним была не грядка рачительного садовода, а естественная среда, и растениям было бы куда логичнее занять все доступное пространство, чтобы пользоваться имеющимся ресурсом по максимуму, но этого почему-то не происходило. Кусты тоже росли не вплотную друг к другу – и это было большим плюсом в плане удобства передвижения по этому странному лесу. Присмотревшись, капитан отметил, что кусты не так однообразны, как трава – листочки их немного отличались по форме, да и по цвету тоже. Сперва он думал, что дело в игре света, но потом понял, что оттенок зеленого и в самом деле немного отличается. А на некоторых кустах листочки были разделены пополам на более светлую и более темную часть. Ну и, конечно, те огромные цветы, которые росли на месте их спуска, регулярно попадались у них на пути. Кирк про себя отметил, что Спок не оставил без внимания ни один из них – каждый раз он направлял на растение трикодер и даже немного умерял шаг, словно бы стремясь собрать как можно больше информации о каждом конкретном экземпляре. - Что, Спок, вам эти цветочки тоже показались интересными? - негромко спросил он вулканца. - Действительно, капитан, - кивнул тот и на секунду даже встретился с Кирком взглядом, тем самым подчеркивая значимость своего интереса к цветам. - Эти создания весьма необычны – в первую очередь в плане клеточной структуры. По данным трикодера они сильно отличаются от остальных растений. - Сильно отличаются от остальных растений, - пренебрежительно фыркнул МакКой. - Спок, открою вам страшную тайну: мы с капитаном это видим и безо всяких трикодеров. И вообще, касательно однообразия фауны, про которое вы недавно говорили. Что-то я не вижу здесь богатого разнообразия флоры. Если глаза меня не обманывают, есть один вид цветов, один вид травы и, возможно, несколько разновидностей кустов, но и этих разновидностей в пределах десятка. Что-то как-то жидко, вам так не кажется? - Доктор, - с выражением бесконечного терпения на лице произнес Спок. - Я говорил о разнообразии в планетарном масштабе, а не в пределах одной конкретной природной зоны. Растительное сообщество в разных, если можно так выразиться, кусочках мозаики, имеет существенные различия, в отличие от животного сообщества, которое демонстрирует поразительную однородность. Боунс, явно неубежденный, пожал плечами, а Кирк не стал поддерживать этот разговор. Учитывая озвученное Споком расстояние до границы, они совсем скоро все увидят собственными глазами, так что нет смысла сейчас затевать спор и отвлекать вулканца от сбора и первичного анализа поступающей информации. Они шли тем же порядком еще несколько минут, когда вдруг оказались на той самой границе, которую анонсировал им Спок. Нет, Кирк помнил, что Спок говорил о необычной резкости границ, но все равно оказался не готов к тому, что увидел. Только что они шли по почти нормальному лесу, и вот на расстоянии вытянутой руки им открылся как будто совсем другой мир. В первую секунду Кирк был вынужден зажмуриться, потому что солнечные лучи искрили, отражаясь от инея, который покрывал абсолютно все – каждую травинку, каждый листочек и каждую веточку кустов. И земля здесь не чернела влажными угрюмыми прогалинами между пучками травы, а тоже переливалась маленькими радугами и сияла первозданной белизной нетронутого снега. - Черт возьми, - потрясенно выдохнул Боунс, и Кирк был определенно согласен со своим начмедом. Опустив взгляд вниз, он увидел ту самую границу, которую они искали. И да, ее вид был еще более невероятным, чем факт ближайшего соседства влажного и снежного леса. Граница выглядела так, как будто ее провели по линейке – ровная и абсолютно четкая, она уверенно отделяла пучки зеленой травы от льдистого покрывала, укутывающего все живое с другой стороны. - Такое впечатление, что здесь под землей проходит теплотрасса, - изумленно пробормотал Кирк. - Угу, а под всем этим лесом позади нас сделан теплый пол, - согласился МакКой и опустил взгляд на трикодер, после чего добавил. - Да, а еще где-то здесь есть тепловая пушка. Потому что температура воздуха делает скачок на восемнадцать градусов. И никакой переходной зоны. - Что, совсем нет? - Вот именно, совсем, - подтвердил Боунс прямо-таки в вулканском стиле. Кирк глянул на своего старпома, трикодер которого негромко стрекотал, старательно собирая данные, которых тут, надо полагать, имелось в изобилии. Капитану очень хотелось услышать мнение Спока по поводу того, что они видели прямо сейчас собственными глазами, но он понимал, что Спок поделится своими мыслями сразу же, как только оформит их в конкретные гипотезы, ведь одно лишь экспрессивное «Поразительно!» не устроит в первую очередь самого капитана. Спок, будто почувствовав взгляд Кирка, поднял глаза от экрана трикодера и произнес: - Капитан, я полагаю, было бы логичным пройти немного вглубь соседней природной зоны, чтобы собрать о ней больше информации. Кроме того, с точки зрения наших понятий о глобальных абиотических факторах, та картина, которую мы наблюдаем здесь, выглядит абсурдной и даже нереальной. Поэтому я допускаю, что мы не понимаем каких-то ключевых принципов организации этого биома. А понять их было бы очень интересно. И, весьма вероятно, крайне ценно для развития нашей науки. Кирк широко улыбнулся: - Мне тоже очень любопытно найти объяснение всем увиденным загадкам. И наше с вами общее стремление вполне отвечает приказу Штаба, который мы получили: изучить системы этого сектора. Так что вперед, мистер Спок, - с этими словами Кирк сделал первый шаг в соседнюю область. Подсознательно не желая наступать на саму линию границы, он сразу поставил ногу на снег, на пробу качнулся вперед-назад, убеждаясь в надежности грунта, после чего перешагнул и второй ногой. Это и правда было очаровательно, причем в самом ярком и полном смысле этого слова. Кирк моментально ощутил, как резко похолодел воздух, который он вдохнул, и от неожиданности едва не закашлялся. И тут же обратил внимание на парок, который образовывался у лица при каждом выдохе. - Собирать данные придется быстро, - заметил он Споку и МакКою, которые последовали за ним. - Больше получаса без риска простудиться мы тут не прогуляем. Поэтому собираем пилотную информацию, а основное оставим на потом. - Угу, следующий десант нарядим в зимнее, - угрюмо согласился с капитаном Боунс и поежился. - А пока никаких получасов. Пятнадцать минут – и чтобы нас здесь не было. - Доктор, - начал было Спок, но был тут же перебит капитаном. - Спок, никакого пожара нет. А спорить с начмедом нелогично. - Слова не мальчика, но мужа, - одобрительно хмыкнул Боунс, а Спок, театрально вздохнув с видом мученика, уже привыкшего к своей участи, но пока не готового смириться с ней, снова уткнулся в трикодер и пошагал вглубь покрытого инеем леса. Кирк пошел за ним, и тут же, невольно улыбнувшись, отметил, как похрустывает снег под сапогом. МакКой тоже отметил это и со смешком произнес: - Если будем спускать сюда расширенные десанты для сбора образцов и прочего, непременно включите в состав одного из них Чехова. Он оценит сходство с родиной и заодно стряхнет пыль с детских воспоминаний. - Хорошая идея, Боунс, - кивнул Кирк и потянулся вперед, желая отвести в сторону ветку куста – листья здесь и не думали опадать, и тоже были покрыты инеем, а капитан не стремился ощутить его у себя за шиворотом, ему и без того было зябко. К его удивлению, иней почти не оставил на пальцах ощущения сырости, а когда капитан отпустил ветку, от резкого рывка не осыпался вниз. Заинтригованный Кирк остановился – благо, Спок счел, что они углубились достаточно для сбора репрезентативных данных, и остановился тоже – и стал рассматривать ветку более внимательно, щурясь от блеска искрящихся кристалликов льда. - Посмотрите, Боунс, - негромко окликнул он начмеда и взглядом указал на ближайшую ветку. - Это не просто иней. Листья и кора полностью покрыты тонким слоем льда, будто второй кожей. А вот здесь на ветке есть небольшие шипики, и каждый из них одет в этакий ледовый колпачок. - В самом деле очень необычно, - пробормотал МакКой, направляя трикодер на куст. - И знаете, что особенно поражает? Уровень метаболизма здешних кустов ничуть не отличается от уровня метаболизма там, - и доктор махнул рукой куда-то себе за спину, в сторону соседней природной зоны. - То есть речи о сезонном анабиозе тут в принципе не идет. И я скромно молчу о том, что должны быть серьезные проблемы с газообменом, когда растение от макушки до пяток заковано в ледовый панцирь. А этих проблем, если верить трикодеру, у здешних растений нет. Кирк только головой покачал и отошел немного в сторону, чтобы заглянуть за ряд покрытых инеем кустов. Они уже видели траву, каждый листочек которой от основания до кончика был заключен в ледяной кокон, от чего, попав под сапог, трава впечатляюще хрустела. Также они видели кусты, которые сохранили свое лиственное убранство, теперь изрядно отяжеленное – однако ветки от этого не гнулись, и вообще, растения как будто чувствовали себя абсолютно комфортно. А теперь Кирк хотел выяснить, что здесь с цветами. На первый взгляд казалось глупым искать цветы в этом зимнем царстве, но внутреннее чутье подсказывало капитану, что он непременно найдет здесь и их тоже. Интуиция в очередной раз не подвела Кирка. Он обнаружил то, что искал, в центре группы поблескивающих на солнце кустов – казалось, что они встали вокруг цветка, намереваясь закружить новогодний хоровод. Конечно, цветок не был елкой, но зато на звание гигантской рождественской звезды вполне себя тянул. Стебель растения был скрыт «хороводом», но венчик, искрясь инеем, возвышался над кустами, давая возможность хорошо себя рассмотреть. И Кирк не отказал себе в удовольствии полюбоваться нежно-лиловыми лепестками, покрытыми правильными шестигранниками льдинок, мозаика которых стыковалась друг с другом в поражающем своей правильностью геометрическом узоре. - Как будто хрустальная поделка, склеенная сверхтерпеливым мастером, - восхищенно выдохнул МакКой, который вслед за капитаном зашел за строй кустов. Кирк кивнул, молча соглашаясь с этим поэтическим сравнением – цветок в самом деле не выглядел живым существом, а казался произведением искусства, выставленным в музее. Что забавно, ни он сам, ни Боунс уже не удивлялись цветению среди снегов, а просто восхищались тем, как красиво оно выглядело. - Я почему-то не сомневаюсь, что это не единственный подснежник здесь, - заметил Боунс после того, как они с Кирком пару минут полюбовались экзотическим зрелищем. - Не сомневаетесь? - усмехнулся Кирк. - Да я уверен в этом. Как и в том, что там, под ледяным слоем, по-прежнему есть один вид травы и несколько видов кустарников, и все на этом. - Нелогично делать выводы на основании отдельных нерепрезентативных наблюдений, разве нет? - доктор явно наслаждался своей шпилькой, так что Кирк не стал портить ему удовольствие. Лишь заметил с нотками иронии в голосе: - Я смотрю, вы многому научились у Спока, Боунс. Восхищен и вполне одобряю, - и, прежде чем доктор успел возмутиться, Кирк энергичным движением потер руки и заявил. - Полагаю, пора закругляться. Тут и в самом деле холодно. Тем более, что с нами вулканец. - Вот уж кто готов мерзнуть до сосулек из носа и отмороженных ушей, лишь бы выудить еще несколько кусочков паззла и приладить их на место, - со вздохом проворчал Боунс и первым поспешил обратно к их себе во вред трудолюбивому старпому. Капитан был прав, тут было чертовски свежо. Казалось бы, они постояли на месте всего минут пять, а доктор уже чувствовал, что подошвы сапог вот-вот примерзнут к земле. Это было… нелогично, но ноги почему-то озябли сильнее, чем весь остальной организм. Однако Боунс, в отличие от некоторых научно-любопытных остроухих, не собирался плутать в рассуждениях о причинах этого феномена. Как разумный и прямолинейный homo sapiens он был твердо настроен просто убрать самого себя из некомфортной среды, и дело с концом. Идея немедленного возвращения, как Боунс и ожидал, не пришлась по вкусу их штатному мазохисту. Но капитанский тон, которым был отдан приказ, не предполагал не только возражений, но даже прений, так что Спок ограничился очень многозначительным взглядом и не менее многозначительным взлетом брови, однако покорно пошагал обратно к границе. - Все познается в сравнении, - философски заключил Боунс, когда они снова оказались на теплой стороне. И тут же принялся энергично шевелить пальцами в сапогах и греть руки друг об друга. - До посещения этого ледяного царства мне казалось, что здесь весьма прохладно, а сейчас прямо хорошо. Кирк усмехнулся, про себя соглашаясь с начмедом, бросил короткий взгляд на Спока, который и не подумал опуститься до человеческого потакания слабости тела – или, говоря проще, не стал притопывать или растирать себе руки и лицо. Вместо этого их непривычно молчаливый вулканец, пока его товарищи согревались доступными средствами, вновь уткнулся в экран трикодера, подкручивая какие-то тонкие настройки. Когда они уже тронулись в обратный путь, Спок негромко спросил: - Доктор, вы заметили особенности структурного состава здешней воды? Боунс недоуменно нахмурился. - Вы имеете в виду минеральные примеси? Профиль процентного состава по элементам не самый типичный, да, но откровенно говоря, я не вижу в этом чего-то странного. - Нет, доктор. Я имею в виду структурную организацию воды как вещества. Кирк, который с интересом прислушивался к разговору своих друзей, непроизвольным жестом потеребил мочку уха. Он пока не понимал, о чем говорит Спок. Вода как вещество не обладала кристаллической решеткой, и капитан не мог взять в толк, к чему клонит вулканец. Разве что… - Спок, вы имеете в виду лед? - Не только. Хотя лед, безусловно, лучше подходит в качестве наглядной демонстрации. Например, его показатели пластичности, превышающие обычные в 7,8 раза. А также возможность формирования мономолекулярной пленки, которая в принципе отсутствует у воды при замерзании, - Спок многозначительно приподнял бровь, акцентируя внимание слушателей на том, что он собирался сказать, после чего добавил. - А в самой воде, когда она находится в жидком агрегатном состоянии, я отметил способность молекул формировать своего рода цепочки, в первом приближении напоминающие полимерные структуры. Так что, доктор, вопрос элементных примесей тут весьма вторичен. - Скажу честно, про структуру я не смотрел. Как вы понимаете, меня это все интересует в контексте биологии, а не сферического коня в вакууме. - Коня, доктор? - на этот раз вверх взлетели обе брови, и Кирк не сумел сдержать улыбки. Зато Боунс и не подумал умиляться. - Коня! - безапелляционно отрезал он. - Раз уж вы, мистер Спок, в постоянном режиме общаетесь именно с людьми, за столько лет было бы логично выучить наиболее распространенные метафоры. - Не могу согласиться с вашим утверждением, учитывая количество этих так называемых метафор и случайный характер их употребления, - безмятежно отозвался вулканец, и Кирк, мысленно поставив галочку в счете очередной дуэли остроумия, твердой рукой направил спорщиков на рабочие рельсы: - Джентльмены, давайте ближе к делу. Спок с присущей ему непринужденностью тут же вернулся к сути обсуждения. - Вынужден отметить, доктор, что особенности структуры воды имеют самое непосредственное отношение к биологии. Вы наверняка заметили, что в зимней природной зоне растения имеют тот же уровень метаболизма, что и в соседней с ней влажной умеренной зоне. Кроме того, покрывающий их лед как будто не вредит естественным процессам. И здесь способность молекул воды формировать полимерную последовательность, а не стандартную кристаллическую структуру может иметь решающее значение. В этом случае полимерное соединение фактически становится частью живого организма, интегрируясь в его клеточные структуры, - Спок сделал небольшую паузу, чтобы дать собеседникам возможность осознать важность сказанного, после чего продолжил. - Однако, если мы допускаем вероятность такой роли ледовой пленки, то и в этой зоне, - вулканец коротким жестом указал на окружающую их растительность, - логично рассматривать воду не только как транспортную среду и основной биохимический растворитель. - Подождите-подождите, Спок, - Кирк сосредоточенно нахмурился, заинтригованный впечатляющей картиной организации этого мира, которую он мысленно нарисовал на основе рассуждений своего старпома. - Вы что, хотите выдвинуть гипотезу… Ну, чего-то вроде единого организма? А эта сложная вода выступает в роли связующей структуры? - Не совсем так, капитан, - качнул головой вулканец. - Кроме того, я считаю, что сейчас слишком рано начинать делать глобальные выводы. У нас слишком мало данных, и они слишком поверхностны. Если мы попытаемся прямо сейчас строить гипотезы, мы можем допустить типичную ошибку неопытных исследователей: начнем неосознанно подтягивать к уже существующим гипотезам свежую информацию, вместо того, чтобы смотреть на новые данные беспристрастно. Кирк качнул головой и послал своему старпому теплую улыбку. - Что же, с этим не поспоришь. - Нелогично спорить с очевидным, капитан, - с видом учителя, одобряющего ход решения ученика, кивнул Спок. И Кирк в который уже раз задался вопросом, как Спок при помощи легких мимических штрихов и минимальной игры интонаций умудряется виртуозно передавать такое богатство эмоциональных оттенков. Вот сейчас, например: менторский тон и постно-поучительная физиономия просто требовали немедленного восстановления рамок субординации, но озорные искорки в глазах и совсем чуть-чуть приподнятые уголки губ однозначно обозначали шутку, вполне уместную в нынешней приватной обстановке. Кирк, чувствуя вспыхнувший внутри озорной задор, уже приготовился дать старпому достойный ответ, но не успел, потому что в диалог вступил Боунс, который явно не анализировал тон и мимику, а крутил в голове фактическую информацию, сообщенную Споком. - Тогда интересно получается, - задумчиво протянул он. - Но только эта попытка в глобализм мне не особо нравится. Думаю, тут все может быть банальней. Спок, а вы смотрели анализы почвы обеих зон рядом с границей? - Разумеется, доктор, - кивнул вулканец, и в его тоне прозвучали нотки обиды на такое неслыханное оскорбление. Шутка ли, предположить, что начальник научного отдела не знает протокол взятия проб в десанте. - И что там? - нетерпеливо спросил МакКой. - Есть отличия между зонами? Я имею в виду не температуру и влажность, конечно же, а минералогический состав, процент органики. - Я представлю вам все необходимые диаграммы, доктор. Однако мне кажется, что их анализ может привести к систематической ошибке. - Не та точка отсчета? - с сомнением нахмурился МакКой. - Именно. На данном этапе мы могли не дойти до ключевых точек и в результате упустим их из рассмотрения. - Не понимаю, какие упущенные ключевые точки могут быть в случае анализа земли? - с нотками раздражения в голосе спросил Боунс. - Положение позиций причина-следствие, - спокойно ответил вулканец. - По умолчанию предполагается, что состав почв определяет биохимию растений на 87,8 процента, а на обратную цепочку отводится лишь 12,2 процента. Здесь все может быть с точностью до наоборот. Кирк видел, что аргументы Спока не убедили Боунса, но разводить дискуссию тот не стал, справедливо считая, что время все само расставит по местам. В конце концов, сроки у них не горели, и они могли обстоятельно разобраться и попытаться понять этот мир. И здесь Кирк был полностью солидарен со своим начмедом. За этим интересным разговором они дошли до остального десанта. Кирк быстро нашел взглядом обоих безопасников и Персиса. Последний копошился под одним из кустов – видимо, собирал образцы почвы. Услышав шаги командиров, он оторвался от своего занятия, оглянулся и энергичным движением начал подниматься на ноги. - Мистер Спок, я обнаружил очень интересный феномен, - в этот момент лейтенант неудачно задел ветку плечом, встряхнув ее, и его окатило душем из сорвавшихся с листвы капель. Один из безопасников негромко рассмеялся, а Персис, бросив на веселящегося товарища испепеляющий взгляд, вытер лицо рукавом туники, убрал со лба промокшую челку и продолжил свой рапорт. - У корней растений процент органики в почве существенно выше, при этом не наблюдается хотя бы минимального обеднения минерального состава. - В самом деле интересное наблюдение, лейтенант, - кивнул Спок. - Да, сэр, я тоже так подумал. И взял несколько образцов корневых волосков, чтобы оценить механизм корневой фильтрации и местную биохимию. - Логично. - Кроме того, - Персис внезапно закашлялся, потом еще раз, вытер слезящиеся глаза и смущенно произнес. - Прошу прощения, сэр. Просто…, - попытку продолжить рапорт прервал новый приступ кашля. - Это еще что такое, - встревоженно пробормотал МакКой и бросился к молодому человеку, на ходу расчехляя медицинский сканер. И, как оказалось, очень вовремя, потому что Персис, не прекращая кашлять, внезапно побледнел, захрипел и, сделав судорожный шаг вперед, начал падать на землю. Энсин Терер успел подхватить товарища, а Кирк, не дожидаясь вердикта доктора, стремительным движением выхватил коммуникатор и скомандовал: - Кирк вызывает «Энтерпрайз»! Мистер Кайл, срочно поднимайте десант! Медицинскую бригаду с каталкой и реанимационным набором в транспортаторную! Прошло еще около минуты, которая показалась капитану вечностью, и мир исчез за сиянием золотистых искорок телепортации. Когда десант благополучно материализовался в транспортаторной, лежащего без сознания Персиса тут же подхватили на руки Спок и Кирк, и отнесли на каталку, которая как раз вкатилась в двери транспортаторной. Несколько секунд – и возглавляемая МакКоем медицинская бригада поспешила в лазарет, окружив каталку с пациентом. - Черт возьми, - смачно выругался Кирк, резким движением провел по лицу, вытирая выступивший пот и глянул на Спока. - Я понимаю, что это не в зоне вашей компетенции, но что могло произойти с парнем? Неужели это от облившей его воды? Или у нас есть просто два несвязанных события, а не причина и следствие? Спок едва заметно поджал губы и качнул головой. - Я считаю нелогичным выдвигать необоснованные предположения. Давайте подождем заключение доктора МакКоя, капитан. Кирк тяжело вздохнул, но кивнул Споку в знак согласия, после чего обернулся к безопасникам. - Разоружайтесь, джентльмены, и можете быть свободны. Новых десантов не будет до вердикта начмеда. * * * * * Ждать этого самого вердикта пришлось почти два часа. За это время Кирк вновь и вновь порывался выйти на связь с лазаретом, но раз за разом одергивал себя, не желая отвлекать врачей от работы. Тем более, он знал, что как только у Боунса появится какая-то конкретная информация, он сам свяжется с ним. Вызов из лазарета прозвучал, когда Кирк со Споком, стоя у монитора научной станции, обсуждали сенсорные данные, которые были получены при сканировании разных кусочков природной мозаики Х-12-4. Капитан, хотя и понимал, что это может быть кто угодно, а не только начмед, коршуном бросился к кнопке приема вызова. - Кирк на связи, - напряженно выпалил он. - Так и знал, что вы на мостике, - ворчливо попенял МакКой, тем самым намекая, что время капитанской вахты давным-давно истекло. - Будет жить парень. Собственно, должен поправиться через пару дней. Хотя было жарко, не буду скрывать. Кирк облегченно перевел дыхание и спросил: - Что это было, Боунс? МакКой в свою очередь вздохнул. - Похоже, все-таки чертова вода. Причем не вода сама по себе, а продукт ее взаимодействия с человеческим потом. Я даже не очень представляю, как именно это произошло. Критическую роль сыграло кратковременное формирование толстого слоя без доступа воздуха к коже, и это запустило хитрую цепь моментальных реакций. А образовавшийся продукт запустил патофизиологические процессы, о деталях которых вам и знать-то ни к чему. - Основное я понял. Что насчет новых десантов? Они возможны? - Резвый какой, - не особенно почтительно буркнул МакКой. - Сразу ему все вынь да положь. Дайте мне хоть дыхание перевести! После реанимационных-то мероприятий! А потом уж буду смотреть, что там с новыми десантами. - Хорошо, Боунс, я все понял, - Кирк заставил себя умерить пыл, ведь спешки и в самом деле не было, а докторам после напряженных двух часов и правда стоило немного отдохнуть. - Тогда жду от вас рапорта по готовности. - Угу, - усталым филином откликнулся Боунс и на этом закрыл канал. До ужина Кирк так и не дождался рапорта начмеда, поэтому был очень рад увидеть, как Боунс входит в столовую. Во-первых, это лучше всяких слов говорило о том, что состояние Персиса и в самом деле стабилизировалось. А во-вторых, капитан видел в совместном ужине отличную возможность обсудить риски для новых десантов без лишнего официоза. Боунс знал капитана не первый день, и даже не первый год, поэтому моментально просек его настроение. Едва устроившись за столом, он вздохнул и беззлобно проворчал: - Да понял я уже, чего вы от меня хотите, Джим. Вон, глаза сейчас две дырки во мне прожгут. Короче, если не растекаться мыслью по древу, то я против новых спусков на эту чертову планету. Хотя фактических данных в поддержку этого своего мнения у меня в общем-то и нет. Потому что нет никаких доказательств того, что это не было индивидуальной реакцией. Слишком уж сложный каскад реакций, в который так или иначе были активно вовлечены клеточные мембраны и их белки. И распутывать эту цепочку мне придется месяц, не меньше. - Нет, сидеть и ждать допуска в десант месяц мы точно не можем, - покачал головой Кирк. - Так а я о чем говорю! - экспрессивно всплеснул руками Боунс. - В любом случае, точно установлено, что источник проблем лейтенанта Персиса – это именно вода. Верно я понимаю? - Верно, - с явной неохотой подтвердил МакКой, который уже догадывался, куда держит курс капитан. И этот курс не нравился ему от слова абсолютно. - Значит, чтобы избежать повторения, нам достаточно изолировать себя от воды. Можно надеть дождевик или взять зонтик. Боунсу очень не понравились легкий тон и улыбка на капитанских губах, поэтому он мрачно зыркнул на Кирка и угрюмо заметил: - Очень смешно. Ха-ха-ха. Сейчас описаюсь от смеха. - Доктор, - внезапно подал голос Спок. - Я не думаю, что ваши проблемы с недержанием мочи требуют озвучивания вслух. Разумнее решить их в индивидуальном порядке, не предавая огласке. - Знаете, что, мистер Вулканец, - угрожающе пророкотал побагровевший МакКой под аккомпанемент капитанского смеха. - А я вот думаю, что ваша проблема с недержанием слов куда как серьезнее моей. - Оу, то есть свою проблему вы признаете, просто по какой-то причине считаете ее незначимой. Очаровательно, - подытожил Спок, игранув бровями. - Брейк, джентльмены, брейк, - вмешался смеющийся капитан. - Не могу не признать, что вы великолепны, но нам нужно обсудить детали завтрашнего утреннего десанта. - Вам нужно, а не нам, потому что конкретно мне ничего такого не нужно. Я бы предпочел держаться подальше от этой шкатулки с секретами, - не скрывая своего раздражения, проворчал МакКой. - Ладно, в этот раз повезло – удалось без проблем вернуться на корабль. Но если учесть наш прошлый опыт, я логично предполагаю, что в следующий раз расклад может быть совсем другим. Неизвестное поле, неизвестные помехи – список можно продолжать до бесконечности. - Боунс, Боунс, - продолжая посмеиваться, покачал головой Кирк. - Вы опять забываете, что перед нами стоит четкая и вполне однозначная задача – изучить системы этого квадранта и составить подробный отчет. В особенности это касается планет М-класса. И вуаля, - Кирк приподнял брови и взмахнул рукой, - перед нами планета М-класса, которая на данный момент, как вы образно, но совершенно верно выразились, остается для нас «шкатулкой с секретом». При этом никаких явных угроз мы по-прежнему не видим. А что касается несчастного случая с лейтенантом Персисом, то для нас он скорее служит сигналом о необходимости соблюдать еще большую осторожность. Увы, основываясь на тех данных, которые у нас есть в настоящий момент, я не могу свернуть миссию. Так что, доктор, добро пожаловать в новый десант, который запланирован на следующее утро. МакКой страдальчески вздохнул, смиряясь с неизбежностью. Он понимал, что по существу капитан прав, и приказ не предполагает особой свободы маневра, но, черт возьми, доктор шкурой чувствовал, что это только начало их проблем. Так сказать, цветочки. И до колик в животе не хотел знакомиться с ягодками. Вот только его желаниями, как обычно, никто не интересовался. Кирк, верно истолковав молчание доктора как вынужденное согласие, перенес свое внимание на старпома. - А вы, Спок, что скажете? Я думаю, точку спуска следующего десанта разумнее выбрать на границе двух других областей. Чтобы получить более объемную картину мира Х-12-4. - Полностью согласен, капитан, - деловито кивнул вулканец. - Я проанализирую данные сенсоров и подготовлю наиболее перспективный вариант. - Вот и отлично, - с улыбкой резюмировал Кирк и по очереди посмотрел на своих друзей. - А теперь предлагаю закончить с дискуссиями и вплотную заняться ужином. * * * * * Когда искорки материализации рассеялись, Кирк напряженно осмотрелся вокруг. Пусть он в разговоре с Боунсом и называл происшествие с Персисом «несчастным случаем», но смотрел по сторонам теперь не с любопытством, а настороженно, не рассматривая окружающий пейзаж, а сканируя его взглядом в поисках потенциальных угроз. Но инопланетный лес стоял тихо. Он выглядел таким же зеленым и благоденствующим, как и тот, в который они спускались вчера, только не казался насквозь промокшим под недавно прошедшим проливным дождем. А еще Кирк, готовый увидеть знакомую бархатистую траву и разноцветные кусты, был очень удивлен очевидными отличиями флоры. Хотя удивляться не следовало, ведь Спок говорил о богатом разнообразии растительного мира и о том, что это видовое разнообразие наблюдается не внутри природной зоны. Здешняя трава чем-то напоминала земной мятлик. Тонкие узкие листочки бодро торчали вверх, достигая в высоту почти середины голени, а над ними колосились желто-зеленые пушистые соцветия, которые так и манили прикоснуться к ним рукой. И, что было действительно интересно, трава опять не покрывала землю тесным густым слоем. В этот раз прогалины не были видны так явно, но Кирк все же заметил, что отдельные растения не стремятся выжить соседа в схватке за почву и пространство, а растут вольготно, будто бы прореженные внимательной хозяйской рукой. Задумчиво покачав головой, капитан перевел взгляд на кусты. Они были разными – это сразу бросалось в глаза, и не требовалось внимательно разглядывать цвет листочков. Некоторые кусты были похожи на канадские клены в миниатюре – причудливо изрезанные, похожие то на звездочки, то на кисти рук каких-то загадочных существ, их листья притягивали взгляд. С ними соседствовали кустики, которые были заметно ниже и вызывали ассоциации с любопытными ежиками-переростками, которые выбрались из леса, чтобы познакомиться с пришельцами, но в последний момент испугались собственной затеи и свернулись в большие клубки. Их тонкие, похожие на мягкие иголки, листочки торчали пучками по пять-шесть штук, а ветки у кустов были короткие, так что в итоге растение целиком было больше всего похоже на пушистое полушарие, уютно устроившееся в зарослях мятлика. Кустики остальных разновидностей уже не так будоражили воображение, так что капитан, еще немного полюбовавшись местными «ежиками», отошел чуть в сторону, чтобы посмотреть, как выглядят здешние цветы. Долго искать их не пришлось, но Кирку все-таки показалось, что цветы здесь растут реже, чем в первых двух зонах – хотя капитан понимал, что глупо делать выводы, основываясь на том крошечном участке, который они успели увидеть. И да, цветы этой зоны стоили того, чтобы их специально поискать. Венчики здешних обитателей казались еще крупнее, чем те, которым они изумлялись вчера. Хотя Кирк не исключал, что дело было в цвете – огромные ярко-красные лепестки с малиново-багряными прожилками одновременно притягивали взгляд и… пугали. Заинтригованный капитан едва заметно наклонил голову набок. Он безошибочно опознал это ознобное чувство, прокатившееся вдоль позвоночника, и теперь задавался вопросом, чем оно вызвано. Неужели просто агрессивным цветом, который очень удачно сочетался со впечатляющим размером? - Интересно, - негромко произнес Кирк вслух. Он некоторое время понаблюдал за лесом – здесь стояло полное безветрие, а потому было очень тихо, и негромкого перешептывания листвы и травы подсознательно здорово не хватало. Цветок, возвышаясь над остальной растительностью, эффектно выделялся на фоне голубого неба. Его венчик с восемью раскрытыми лепестками немного наклонялся вниз на своем толстом мясистом стебле, и Кирк поймал себя на мысли, что цветок выглядит так, как будто он присматривается к чему-то в траве. Тряхнув головой, чтобы избавиться от странного наваждения, капитан пошагал обратно к остальным десантникам. Хотя спешить ему было некуда. Составляя план десанта, они со Споком заранее решили, что на этот раз разделяться не следует. Поэтому сперва был запланирован сбор всех необходимых данных в зоне спуска, а потом переход в соседнюю зону и работа там. Тем более, что переход в этот раз будет длиннее – в соседней зоне фиксировались сильные электростатические поля непонятной природы, поэтому телепортация неподалеку от границ была слишком рискованной, а в саму область с разгулявшимся электричеством и вовсе невозможной. Узнав про электростатические поля и сложности с телепортацией, Кирк хотел было выбрать другую пару природных зон, но Спок настаивал именно на этом варианте. С орбиты он не мог найти объяснений такой мощной электростатике, и потому считал необходимым свести с уникальной зоной личное знакомство. И Кирк не стал спорить. Он легко допускал, что в итоге им придется попрощаться с обширными десантными планами в пользу орбитальных исследований, и потому находил разумным начать с «самого вкусного». А точнее, с того, что больше всего требовало полевых исследований. Поэтому и состав десанта сегодня был другим. Его научная часть была усилена еще одним биологом, так что капитан теперь выполнял функции не только командира десанта, но и второго офицера службы безопасности. На месте спуска все шло своим чередом. Лейтенант Рочестер следил за периметром, ученые и доктор МакКой занимались сбором образцов. Кирк не стал отвлекать своих офицеров вопросами, лишь обменялся короткими кивками с Рочестером, после чего тоже активировал трикодер и, как и было запланировано, стал выполнять геологическое сканирование. Спустя примерно полчаса Спок поставил последний заполненный контейнер в держатель и обернулся к Кирку. - Капитан, я полагаю, мы можем выдвигаться в соседнюю зону. - Хорошо, мистер Спок, ведите, - свое сканирование Кирк завершил еще минут десять назад, и на этом его научная миссия здесь закончилась. А что касается остальных десантников, то тут капитан не сомневался: Спок в курсе, успели те выполнить свои задачи, или же нет. Некоторое время десант шел в молчании, а потом доктор МакКой негромко произнес: - Странно, тут вроде как нет цветов? - Отчего же, доктор, есть, - возразил Кирк. - Красные, огромные, очень эффектные. Только их здесь как будто меньше, поэтому на пути до сих пор не попались. Что скажете об этом, Спок? - Все верно, капитан, - кивнул тот, поднимая взгляд от экрана трикодера. - Эта природная область интересна тем, что здесь более выражена неоднородность растительного сообщества внутри самой зоны. В частности, плотность биосигналов названных вами растений существенно выше в центре зоны. А здесь, на периферии, они тяготеют к группам кустарников. К сожалению, я пока не могу объяснить этот феномен, для этого нужен более обширный сбор данных. Причем, я полагаю, с непременным посещением центра этой природной зоны. - Ну что же, отложим дальнюю прогулку на следующий десант, - согласился Кирк, огляделся вокруг, и его лицо осветила широкая улыбка. - Кстати, а вот и цветочек! - Помяни черта – он и появится, - проворчал МакКой. - На вас не угодишь, доктор, - рассмеялся Кирк. - Сперва звали на свидание, а теперь говорите такие обидные слова. - Ему все равно, он на стандарте не понимает, - пренебрежительно фыркнул МакКой, приглядываясь к цветку. Они почти поравнялись с ним, и Кирк отметил про себя, что этот экземпляр ничуть не менее впечатляющий, чем тот, который он видел неподалеку от места спуска. - Синие мне нравились больше, - вынес свой суровый приговор Боунс. - Да и те, лиловые, со слоем льда – тоже. У этого уж больно окраска агрессивная. - На вкус и на цвет, Боунс, - пожал плечами Кирк и прибавил шагу, чтобы догнать Спока. - Сколько осталось до границы? - Примерно пятьдесят метров, - ответил вулканец и, будто извиняясь за неточность обозначения расстояния, добавил. - Появились довольно сильные помехи, предполагаю, что пользоваться трикодерами в соседней области мы не сможем. - Скверно, - поморщился Кирк. На секунду у него даже мелькнула мысль изменить план десанта и ограничиться той зоной, в которую они спустились, но капитан все-таки решил не делать этого. Если уж Спок, который не был склонен к преувеличениям, называл эти поля уникальными, значит, они определенно стоили того, чтобы попытаться разобраться с ними и их источником. Еще несколько десятков шагов – и десантники вышли к границе. - Не так эффектно, как с морозным лесом на расстоянии вытянутой руки, но тоже ничего, - тоном умудренного жизнью старца заключил МакКой. Кирк промолчал, обводя цепким взглядом открывшийся вид. Граница и в этот раз была видна поразительно четко. С одной стороны колосился мятлик, а с другой росло что-то, отдаленно похожее на верблюжью колючку. Листочки этого «что-то» имели причудливую форму и были окрашены в ядовито-зеленый цвет, такой яркий, что растения казались искусственными. Края листьев были украшены мелкими зазубринами, и Кирк подумал, что сводить с ними близкое знакомство не стоит. В довершение картины, каждое из растений венчал такой же ярко-зеленый колючий шарик, чем-то похожий на репей, вот только этот шар имел не меньше десяти сантиметров в диаметре. - А нам точно туда надо? - с нескрываемым скепсисом в голосе осведомился МакКой. - Там какое-то царство колючек. И доктор ничуть не преувеличивал. Ладно трава, которая по уже установившейся традиции опять не формировала сплошной ковер, но кусты тоже выглядели угрожающе, и при этом разнообразно. Кирк с ходу насчитал четыре разновидности и вполне допускал, что в глубине найдутся какие-то еще виды. Забавно, что каждое растение и в самом деле щетинилось шипами и колючками. Особенно вон то, похожее на кактус, но с копной пальмовых листьев на верхушке. Да и остальные от него не отставали. Острые выросты виднелись везде – на стволах, на ветках, даже на листьях. - Интересно, цветы у них тут тоже с колючками? - ни к кому конкретно не обращаясь, риторически спросил капитан, про себя отмечая, что их высокие сапоги и короткие штаны будут очень кстати в предстоящем переходе. - Полагаю, логичным будет выяснить это на месте, - деловито ответил Спок и первым шагнул в колючую зону. Нахмурился, до отказа выкручивая в настройках компенсацию помех, после чего доложил. - Электростатическая напряженность выросла скачкообразно, аналогично температуре на вчерашней границе. - Вполне ожидаемо, - заметил капитан, который тем временем присоединился к Споку. Физически эта электростатика никак не ощущалась – во всяком случае, волоски дыбом не вставали, да и вообще никакого дискомфорта Кирк не почувствовал. - Нам придется по максимуму сосредоточиться на сборе образцов, чтобы получить необходимый материал для анализа в лабораторных условиях. Других вариантов нет, поскольку мы лишены возможности сделать на месте хотя бы минимальные выводы, - со вздохом заключил Спок и повернулся к остальным офицерам, чтобы отдать распоряжения по забору проб, после чего первым двинулся вглубь колючих зарослей. Они прошли не больше двух сотен метров, когда встретили первый цветок. Он был под стать остальной растительности – его серо-зеленый, лишенный листьев крепкий стебель был покрыт чем-то похожим на грубую кору, из которой то тут, то там торчали длинные – не меньше пары сантиметров – и явно острые шипы. Более того, даже лепестки самого цветка были зазубрены по краю, и Кирк определенно не хотел проверять на практике, было ли это просто для красоты или для дела. - Прямо чертополох какой-то, - зачарованно пробормотал МакКой, разглядывая цветок и его лепестки. Они были окрашены в насыщенный фиолетовый цвет, с переходом в чернильно-черный ближе к сердцевине, которая была полностью черной. Доктору не нравилась эта траурная окраска, к тому же она была настолько сочной, что казалось – проведи пальцем по лепестку, и на нем останется фиолетовый след. - Нет, на чертополох скорее похожи вон те кусты, - Кирк кивнул на колючие шарики, украшающие один из ближайших кустов. - А это… я даже не знаю, на что оно похоже. Трикодер Спока внезапно затрещал, и Кирк бросил удивленный взгляд на своего старпома – ведь тот говорил, что прибор здесь не будет работать. - Резкое нарастание напряженности электростатического поля и его плотности, - голос вулканца почти звенел, выдавая предельное волнение. - Капитан, это совершенно нелогично и противоречит нашей науке, но… Договорить Спок не успел. Прямо в воздухе, в какой-то паре метров от цветка, возникло голубоватое сияние, оно быстро становилось все более насыщенным, уплотняясь, и вот уже рядом с венчиком висел искрящийся яркий шар. - Черт возьми, - едва слышно пробормотал Боунс. - Не дать не взять, шаровая молния. - Стойте на месте, джентльмены, - почти не двигая губами, распорядился Кирк. Он отнюдь не был уверен, что на Х-12-4 работают земные законы электростатики, но считал, что экспериментировать с фазером сейчас опасно. Шар висел, лениво покачиваясь на месте и отбрасывая в стороны нежно-фиолетовые искры – десантники понимали, что это чистая психология, но им казалось, что прямо сейчас этот смертоносный сгусток энергии решает, куда же ему двинуться дальше. Впрочем, размышлениями тот тяготился недолго. Качнувшись еще раз, он уверенно направился к одному из острых шипов на стебле цветка. Несколько секунд – и он, налетев на шип, рассыпался сотней фиолетовых брызг, которые, будто своеобразный праздничный фейерверк, медленно растворились в воздухе. - Интересно, что растение как будто абсолютно не пострадало, хотя напряжение разряда составляло порядка трех с половиной тысяч вольт, - восхитительно невозмутимым голосом заметил Спок, однако мысли капитана уже текли в абсолютно другом направлении. Три с половиной тысячи вольт! Проклятье, да впятеро меньшей энергии будет достаточно, чтобы поджарить нас всех оптом и в розницу! - Джентльмены, уходим отсюда, - непреклонным тоном скомандовал Кирк, даже не взглянув на вулканца. Научный интерес – это, конечно, замечательно, но Кирк считал необходимым на берегу разобраться, с чем они имеют дело. И совершенно точно не собирался подвергать своих людей риску на собственной шкуре узнать, что такое разряд в три с половиной киловольта. Но отступление было сорвано прямо на старте. Позади десантников раздалось негромкое потрескивание, и Кирк, даже не оборачиваясь, понял, что оно означает. - Спок, что насчет возможности применить фазеры? - Исключено, капитан, - уверенно ответил вулканец, и Кирку, узнавшему эти нотки, не требовались дополнительные обоснования, достаточно было того, что Спок не сомневался в своем заключении. Вариант, при котором они стоят и просто ждут, чем все закончится, никак не устраивал Кирка, поэтому он стал медленно поворачиваться вокруг собственной оси, проигнорировав испуганное: «Джим!», - в исполнении вулканца. Как оказалось, обернулся он очень вовремя. Один из двух фиолетовых шаров, покачиваясь в воздухе, направлялся в сторону цветка и должен был пройти примерно в метре над головами десантников, а вот второй… - Терн, падайте вперед! - отрывисто скомандовал Кирк. Лейтенант плавным движением нырнул в колючую траву, пружинисто приземлившись на руки, и застыл. Шар, который до того катился прямо на него, немного рыскнул вниз, но все-таки прошел выше спины молодого человека и полетел прямым курсом к цветку. Кирк коротко перевел дыхание и скомандовал, понимая, что время терять никак нельзя: - Все назад! Идем быстро, но не бежим. Возглавил их цепочку Рочестер, который стоял дальше всех от цветка. Может быть именно поэтому он оказался тем, рядом с кем будто из ниоткуда – даже без предварительного голубого сияния! – возник искрящийся синий шар. Десантники, не нуждаясь в команде, застыли на месте, напряженно глядя на электрический шар. Он странно пульсировал – возможно, раньше они не замечали этого из-за большего расстояния – и энергично искрил. А еще тихонько потрескивал – хотя не исключено, что это был всего лишь эффект электризации воздуха. Шар медленно проплыл на уровне уха лейтенанта, и Кирк уже подумал, что все обойдется, когда шар, неторопливо качнувшись, вдруг стал заваливаться вниз, и через секунду рассыпался снопом ярких искр о плечо Рочестера. Тот упал, как подкошенный. Доктор в ту же секунду бросился к нему, плюхнулся на колени рядом и, не полагаясь на медицинский сканер в этом прибежище шаровых молний, протянул руку к шее лейтенанта. На несколько томительных, бесконечных секунд повисла гробовая тишина, и десантники, не смея вдохнуть, молча прилипли взглядами к докторским пальцам. А потом Боунс тяжело и как-то медленно качнул головой, убрал руку и скупо обронил: - Он мертв. «Спасать живых, а время скорбеть о погибших наступит потом», - эту основную военную заповедь Кирк усвоил уже давно. Поэтому сейчас он не позволил эмоциям захлестнуть себя. Коротко переведя дыхание, он сухо бросил: - Джентльмены, нам нельзя терять время, - и теперь уже сам пошел первым. Но шар в следующий раз материализовался в середине цепочке десантников. Он опять был синим и неторопливо поворачивался вокруг своей оси, как будто выбирая жертву. Лейтенант Мозес был к нему ближе всех, и шар в конечном итоге сперва качнулся в его сторону, а уже через секунду уверенно плыл к лейтенанту. Кирк резким движением выхватил фазер, но крепкая хватка Спока на предплечье остановила его. - Терять нечего, вы видели, что случилось с Рочестером! - сквозь зубы выплюнул Кирк, но Спок сухо, со стальными нотками в голосе, возразил: - Всегда есть, что терять, капитан. Тем временем электрический шар, едва слышно шипя, коснулся волос застывшего на месте Мозеса, прокатился вниз вдоль его виска до уха и там, налетев на козелок, рассыпался на искры. - Мозес?! - сипло окликнул молодого человека капитан. - Я в порядке, сэр, - кашлянув, отозвался тот, тряхнул головой и повторил. - В порядке. Только висок печет, будто утюг по нему проехался. - Тогда вперед, - распорядился Кирк и, подавая пример, что было духу бегом устремился к границе, потому что стало очевидно: каждая секунда задержки здесь чревата смертельным риском для незваных гостей. Последний шаг через границу зон был больше похож на прыжок кенгуру, но человеческую часть десанта сейчас меньше всего заботило сохранение чувства собственного достоинства. Оказавшись в безопасности, офицеры остановились, чтобы перевести дыхание, а менее тренированный МакКой даже наклонился и оперся руками о колени. Кое-как продышавшись, Боунс вытащил медицинский сканер и шагнул к Мозесу. - Доктор, со мной все в порядке! - попытался было запротестовать тот, но получил в ответ такой огненный докторский взгляд, что счел за лучшее замолчать. - Насколько серьезно? - мрачно спросил Кирк. - В плане местной реакции ерунда. Ожог второй степени с малой площадью поражения. Что там будет системно, оценю на корабле, - заключил Боунс, убирая сканер и встречаясь взглядом с капитаном. - Надеюсь, на этом мы здесь сворачиваемся? Спок, услышав обвиняющие нотки в тоне начмеда, бросил на него очень неодобрительный взгляд, но тот на вулканца не смотрел, буравя капитана тяжелым взглядом. - Все верно, Боунс, сворачиваемся, - подавив вздох, подтвердил капитан и скомандовал. - Спок, следите за показаниями трикодера. Рапортуйте, как только телепортация станет возможной, и возвращаемся на борт. - Так точно, капитан, - сдержанно ответил вулканец. Было видно, как он пытается поймать взгляд капитана, желая поддержать его, но тот резко развернулся и быстро пошагал через лес в обратном направлении. Обратный путь проходил в тяжелом молчании. Десантники почти не смотрели по сторонам, а доктор старался держаться рядом с Мозесом. Тот шел вполне уверенно, и МакКой робко надеялся, что с парнем и в самом деле обошлось. Хотя по возвращению на борт, конечно, собирался выполнить полное и обстоятельное обследование. Потому что черт его знает, и хорошо, если это и в самом деле было электричество, а не нечто иное, замаскированное под него. Слишком уж часто за время их путешествия по новым мирам Боунс сталкивался с ситуациями «все оказалось не тем, чем оно представлялось на старте». Угрюмо поморщившись от неприятных воспоминаний, МакКой оглянулся на замыкающего их цепочку вулканца. - Ну что, господин начальник научного отдела, мерзкие сюрпризы на этом закончились? Или нам стоит ждать новых? Темная бровь взлетела в своей традиционной свечке, и вулканец холодно ответил: - У меня недостаточно данных для ответа на этот вопрос, доктор. Кроме того, наши с вами определения сюрприза могут не совпадать. МакКой закатил глаза. - Все понятно. Как обычно. - Доктор? Мне следует понимать ваши слова как оскорбление? - вторая бровь присоединилась к первой, а остроухая голова едва заметно наклонилась набок. - Нет, как констатацию факта, - язвительно буркнул Боунс. - Какой смысл во всем вот этом вот, - и он кивнул на трикодер в руках старпома, - если вы не в состоянии дать даже пятиминутный прогноз?! - Вероятностный прогноз доступен, - спокойно возразил вулканец. - И на основании этого прогноза я могу сообщить вам, что риски для десанта находятся в среднем центильном диапазоне. Однако ваш первоначальный вопрос не содержал запроса прогноза. Боунс снова закатил глаза, а Спок, считая дискуссию законченной, сделал несколько шагов в сторону, чтобы взять пробу почвы в непосредственной близости от корней цветка, мимо которого они как раз проходили. МакКой, досадливо поморщившись, глянул на этого красного монстра с черной сердцевиной, который возвышался над Споком этаким экзотическим абажуром. Рассматривать этот ядовито-красный колокольчик-переросток не хотелось, так что доктор уже начал отворачиваться в пользу того, чтобы лучше следить за дорогой, но краем глаза заметил какое-то странное движение. Обернувшись, чтобы приглядеться, он успел заметить, что лепестки теперь как будто висят ближе к присевшему на корточки вулканцу. Доктор приоткрыл рот, решив посоветовать Споку лучше убираться оттуда – и плевать, если его сочтут старым параноиком! – но не успел издать ни звука. Совершенно внезапно цветок совершил резкий рывок вниз – стремительный и абсолютно неуместный для растения. Скорость этой атаки не посрамила бы и затаившегося в засаде гепарда. Секунда – и лепестки сомкнулись вокруг вулканца, полностью скрывая его за своей багряно-красной завесой. - Спок! - закричал МакКой, бросаясь к захлопнувшейся цветочной ловушке. Но в спешке не разглядел змеящийся под ногами корень, споткнулся об него и рухнул прямо в пушистый ежикообразный куст. Для Спока нападение было полной неожиданностью. В первые секунды он даже не понял, что именно произошло: его в один миг накрыло каким-то темным пологом, и тут же что-то мягко, но сильно ударило его в спину, вынудив потерять равновесие и оказаться на четвереньках. И Спок был нимало изумлен, ощутив под пальцами не траву, а нечто похожее на прохладный упругий пластик. - Очаровательно, - произнес он вслух, наощупь убрал контейнер со взятым образцом почвы на место, после чего включил фонарик трикодера. И тут же понял, где он находится. Это было поразительно, но лепестки сомкнулись настолько плотно, что полностью перекрыли доступ света извне. Спок впечатленно приподнял бровь и сделал мысленную пометку: после возвращения на борт непременно изучить сократительные белки этих растений. Их структура обещала стать новым словом в биологии – пока науке не были известны сократительные клеточные фибриллы, которые были способны развивать столь высокую скорость и при этом столь долго поддерживать необходимое усилие. Спок стал осторожно ощупывать «пол», логично предположив, что именно верхушка будет самой слабой точкой сопротивления. Однако так и не смог найти ни малейшей щели или хотя бы неровности, которой можно было бы воспользоваться, чтобы развести лепестки и выбраться на волю. - Очаровательно, - повторил Спок и поднялся в полный рост. Быстро пробежался фонариком по стенкам своей тюрьмы, но, как он и предполагал, здесь тоже не нашлось перспективных мест для приложения физического воздействия. Что интересно, такая плотность прилегания, которая обеспечивала полную звукоизоляцию от внешнего мира, каким-то образом позволяла сохранить вентиляцию внутри закрывшегося цветка – Спок выполнил газовый анализ, и увидел, что газовый состав полностью соответствовал атмосферному. Конечно, он находился здесь недолго, но, учитывая объем замкнутой камеры, минимальные изменения уже должны были проявиться. Так что вывод о сохранившемся газообмене с внешней средой напрашивался сам собой. Либо, как вариант, можно было допустить, что газовый состав теперь поддерживался метаболизмом растения – и такая гипотеза, пусть и слишком смелая на первый взгляд, тоже имела право на существование. Однако оценку гипотез следовало отложить на потом, а сейчас искать другой способ выбраться и для этого выйти на связь с капитаном, чтобы координировать действия изнутри и снаружи. Лепестки не могли стать помехой для связи, так что Спок уверенным движением распахнул коммуникатор и открыл нужный канал. Но из динамика донеслось лишь шипение помех. Джим на этом месте выдал бы пару малосодержательных эмоциональных выражений, - пронеслось в голове, и Спок едва заметно нахмурился, недовольный отвлеченным течением собственных мыслей. На пробу проверив все каналы, включая канал связи с «Энтерпрайз», Спок убедился, что ответа нет ни на одном из них – лишь все те же помехи разной интенсивности. По всему получалось, что клеточная структура лепестков после их закрытия каким-то образом изменила свои характеристики, потому что в противном случае отсутствие связи выглядело парадоксом, не имеющим решения. И да, это было еще одним свидетельством уникальности биологии. Разумеется, Спок не мог упустить такую возможность, это было бы нелогично и попросту преступно по отношению к науке. Поэтому он убрал коммуникатор и приступил к серии глубоких сканирований, медленно поворачиваясь вокруг своей оси. Что удивительно, показания трикодера не слишком отличались от тех результатов, которые Спок получил часом ранее, но вулканец допускал, что крохотные отличия потом, во время тщательного анализа уже на борту, могут сложиться в единую картину. Лицом к лицу лица не увидать. Большое видится на расстоянии, - Спок едва заметно улыбнулся и негромко произнес вслух: - Действительно, Джим. Завершив круговое сканирование, Спок поднял трикодер, направляя его на сердцевину цветка. И, как только стали поступать первые данные, вулканские брови исчезли под челкой. Почему-то он даже не задумывался о таком варианте, но теперь стало очевидно, что это растение является хищником. И было вполне логично экстраполировать тип питания на родственных представителей данного вида из других природных зон. Общая биохимия предполагала именно такой вывод, причем практически со стопроцентной вероятностью совпадения. Поменяв спектр сканирования, Спок запустил моделирование профиля потенциальной жертвы – им до сих пор не удалось встретить ни одного представителя царства животных, и компьютерная оценка могла дать много ценной информации, пусть и гипотетической. Полторы минуты – и предварительный результат уже был получен. - Очаровательно, - прокомментировал Спок высветившиеся на экране данные. Обычно хищники, а особенно растения-хищники, имели довольно узкую ферментную специализацию, поскольку растительный метаболизм давал крайне малую степень свободы. Но не в этом случае. И по совокупности тех данных, которыми они обладали на текущий момент, Х-12-4 в самом деле могла претендовать на звание уникального мира. При этом пластичность растительного метаболизма была всего лишь крошечным фрагментом в общем узоре. И да, по итогам компьютерного моделирования получалось, что сам Спок отлично подошел бы на роль потенциальной пищи для этого растения. Этот последний факт был несущественным с научной точки зрения, но определенно требовал от Спока более активных действий с целью освобождения. Продолжая выполнять сканирование, Спок мысленно прикинул, какой тактики станет придерживаться капитан. Было очевидно, что сперва он попытается механически освободить пленника. Увы, сил четырех человек было явно недостаточно для выполнения этой задачи. Уникальная упругость в сочетании с уникальной же прочностью обеспечит лепесткам уверенную победу. Далее было бы логично попытаться телепортировать Спока на борт – при условии, что ткани цветка, успешно экранирующие коммуникатор, позволят выполнить наведение телепорта. Но Спок понимал, что капитан оставит это на самый крайний случай – они были слишком близко от границ соседней зоны, и телепортация отсюда была чересчур рискованной. Учитывая свежую информацию о метаболизме цветка, Спок находил телепортационные риски приемлемыми, но у капитана не было этих данных, а потому его решение о допустимости телепортации будет другим. Учитывая ограниченность подручных средств и решительный характер Джима, вывод о дальнейшей тактике напрашивался сам собой. Применение фазера может быть опасным для пленника, но Спок знал, что капитан в этой ситуации не станет колебаться и просто выберет целью область, где шанс зацепить пленника будет минимальным. Но фазер, так или иначе, применен будет – причем в самом скором времени. Поэтому Спок не видел ни единой причины не воспользоваться фазером со своей стороны, что он и проделал, для начала выставив на оружии минимальный режим и нацелив его на нижнюю часть предполагаемого стыка лепестков. Простейшая геометрия подсказывала, что при таком выборе цели луч фазера совершенно точно не заденет кого-то из спасателей и одновременно поразит самую слабую часть конструкции, что позволит применить меньшую мощность и тем самым, возможно, все-таки не погубить растение. Уверенным движением нажав на гашетку, Спок стал ждать результата. Когда спустя десять секунд не появилось никаких изменений, вулканец начал медленно поднимать мощность и в течение минуты дошел до максимума. - Очаровательно, - спустя еще минуту произнес он и убрал палец с гашетки. Устойчивость биологической ткани к фазированной энергии – это, вне всяких сомнений, тянуло на прорыв в науке! Всего за полчаса он сделал два уникальных наблюдения – пусть пока и не получивших логического объяснения! Ведь совсем недавно он стал свидетелем того, как электрический разряд запредельной с биологической точки зрения мощности не нанес ни малейшего вреда тканям растения. И не исключено, что между этими двумя наблюдениями существовала какая-то связь. Спок старательно записал все данные на трикодер – при негативном развитии событий прибор точно не придется цветку по вкусу, и бесценные данные не будут утеряны. И, как оказалось, сделал он это очень вовремя. Первая капля, упавшая на щеку, не заставила вулканца оторваться от работы с трикодером. Он просто неосознанно стер ее свободной рукой и продолжил анализ данных. Но за первой каплей последовали вторая и третья, а дальше это превратилось в настоящий дождь. Боясь, что ферменты секрета цветка могут повредить трикодер, Спок выключил его и надел защитный чехол. После чего поставил руку козырьком и, направив фонарик на сердцевину цветка, попытался разглядеть, что там происходит. Сердцевина цветка отдаленно напоминала незрелый земной подсолнух. Множество крупных зерен плотно прилегали друг к другу, формируя эффектную скульптурность потолка этой живой камеры. А теперь на верхушках этих зерен открылись протоки, и из них капала жидкость. Агрессивная жидкость, - был вынужден констатировать Спок. Пока что слабое жжение ощущалось только на лице и кистях, а остальное тело надежно защищала униформа, но Спок отдавал себе отчет, что это временно. Потихоньку форма промокнет, и станет уже не защитой, а дополнительным повреждающим фактором для кожи. Спок, прищурившись против капель, решил испытать еще один способ спасения. Сразу выставив фазер на максимум, он нацелил его на границу венчика и сердцевины цветка и нажал на гашетку. Увы, спустя минуту результат был тот же, что и с нижним краем лепестков. Спок перевел прицел на сердцевину, надеясь если не освободиться, то хотя бы прекратить кислотный дождь. И снова попытка полностью провалилась, заставляя сделать вывод о том, что в тканях этого растения есть какой-то уникальный, пока еще нераскрытый механизм, позволяющий успешно противостоять фазированной энергии. Это казалось чем-то невероятным и совершенно нелогичным для живой ткани, но являлось фактом. И все шло к тому, что работать с гипотезами, которые смогут объяснить наблюдаемые феномены, придется уже кому-то другому, а не Споку. Недовольный пораженческим ходом собственных мыслей, Спок качнул головой. Вулканская логика требовала в такой ситуации признать проигрыш и прекратить сопротивление, но человеческая – а точнее, логика одного конкретного хорошо знакомого Споку человека – требовала бороться до конца и, пусть и нелогично, но надеяться, что в самый последний момент обстоятельства изменятся. Спок еще раз пробежался фонариком вокруг, одновременно тщательно ощупывая стены своей тюрьмы – возможно, с началом этапа переваривания, плотность фиксации лепестков уменьшалась? Но нет, под его чуткими пальцами была все та же прохладная, приятная на ощупь, упругая ткань лепестков – живая, но не уступающая по прочности армированному бетону. Спок снова поднял голову вверх, теперь уже не прикрывая глаза, потому что это больше не имело смысла. Волосы, включая челку, уже давно промокли, и цветочный секрет теперь свободно тек по лицу. Глаза сильно драло, но промыть их в любом случае было нечем, так что оставалось только принять это ощущение как данность. Несколько секунд понаблюдав за тем, как капли формируются на концах протоков, растут, а потом срываются вниз, Спок пришел к выводу, что интенсивность секреции уменьшилась, но сомневался, что это было хорошим признаком. Будто в подтверждение его мыслей, лепестки начали легонько вибрировать, и Спок понял, что он вместе с цветком поднимается вверх. А потом вектор гравитации резко изменился, вынудив вулканца изо всех сил упереться руками и ногами в стенки этого гигантского желудка. Трикодер раскачивался на ремне, освещая сердцевину внизу, и Спок инстинктивно чувствовал, что нужно сделать все, от него зависящее, чтобы не упасть туда. Мышцы подрагивали от напряжения, и Спок понимал, что долго он так не продержится. Но не это было его главной проблемой. Его главной проблемой была гладкость лепестков. Гладкость и продольное направление их жилок. Именно они делали эту схватку с гравитацией обреченной на провал. Спок не видел смысла спорить с логикой, но твердо решил, что отвоюет все, что сумеет, не сдав без боя ни единой секунды. Руки и ноги потихоньку проскальзывали – на сантиметр, на два, потом снова на сантиметр, а следом сразу на десять. Спок судорожно перевел дыхание и крепко стиснул зубы, укрепляя контроль. Не сдаваться. Не сдаваться! - твердо приказал он самому себе. И почти тут же почувствовал, как сопротивление упругих стенок под пальцами слабеет. Лепестки, не размыкаясь, немного расходились в стороны. Проклятье! - и Спок не смутился этой совсем человеческой вспышки. Отвратительное чувство беспомощности и неспособности повлиять на происходящее заставило с новой силой собраться, но… Вся его решимость уже не могла ничего изменить. Спок физически почувствовал, как венчик укорачивается и одновременно расширяется, а потом его подошвы потеряли сцепление со стенкой, и он полетел вниз. Сердцевина мягко спружинила, принимая жертву в свои объятия, и Спок что было силы стиснул губы, чтобы подавить инстинктивный вскрик. Здесь не было потенциальных свидетелей его слабости, но даже наедине с самим собой Спок желал умереть достойно. В ноздри ударил отвратительный гнилостный запах, но боли Спок не почувствовал. Кажется, его ожидал самый отвратительный сценарий из возможных – медленное переваривание заживо. * * * * * Оглянувшись на крик МакКоя, Кирк похолодел от ужаса. Просто застыл на месте, отказываясь верить собственным глазам, отказываясь принимать то, что они ему говорили. Оба его друга просто исчезли буквально в одну секунду. Впрочем, МакКой очень быстро нашелся – из ближайшего куста-ежика раздались приглушенные невнятные ругательства. Именно они вывели Кирка и двух других десантников из ступора. Мозес и Терн, которые были ближе к месту краха доктора, бросились вытаскивать его, а Кирк, видя, что офицеры справятся без его помощи, начал сканировать местность в поисках Спока. Он допускал, что куст принял в объятия их с МакКоем на пару – благо места там было вполне достаточно – но интуитивно чувствовал, что это не так. Капитанский взгляд уперся в красный цветок, который рос чуть в стороне. Кирк нахмурился, изучая необычное положение цветка – он висел, почти касаясь земли, и это было странно. Все цветы, которые они видели до сих пор, выглядели иначе. Собственно, капитан мог бы и не предаваться всем этим размышлениям, потому что благополучно вытащенный из недр куста МакКой, даже не успев отдышаться и отряхнуться, громко закричал: - Спока сожрал цветок! - и обвиняющим жестом ткнул пальцем в сторону агрессора. Следующие пятнадцать минут были наполнены бурной деятельностью. Для начала, пока остальные десантники втроем изо всех сил старались расковырять насмерть сомкнутые лепестки, Кирк попытался связаться со Споком по коммуникатору, но безуспешно. Не желая даже думать, с чем именно может быть связано молчание вулканца, Кирк вышел на связь с «Энтерпрайз» и потребовал навестись на коммуникатор Спока либо на его биосигналы. Капитан помнил про телепортационные риски поблизости от границы электрической зоны, но предчувствовал, что сейчас они могут оказаться меньшей из зол. Так или иначе, тяжелые решения ему не пришлось принимать. Сперва Скотти, а потом Свайлер доложили, что все попытки найти нужные сигналы провалились. И делу не помогло даже выставление максимально жесткого сканирующего режима, который обычно не использовался на обитаемых планетах, дабы не навредить потенциально чувствительным видам. - Еще одна загадка, черт бы их побрал, - сквозь зубы пробормотал Кирк, сжимая коммуникатор так крепко, что стало больно пальцам. МакКой, увидев, что сеанс связи закончен, с яростью ударил кулаком по лепестку и сказал: - Все бесполезно, Джим. Нам его не одолеть и вдесятером. Подозреваю, тут даже домкрат не поможет. Может быть, вызовем инженеров с каким-нибудь лазерным резаком? Кирк, не отвечая на слова доктора, обвел цветок еще одним цепким взглядом, а МакКой, еще сильнее раздраженный отсутствием хоть какой-то реакции от капитана, выплюнул: - Джим, черт возьми! Решайте уже что-нибудь! Вы хоть понимаете, зачем эта тварь его сцапала?! И что сейчас может происходить там, внутри?! В капитанском взгляде, брошенном на доктора, полыхнуло такое жаркое пламя, что любой другой из членов экипажа счел бы за лучшее проглотить язык, а то и вовсе провалиться сквозь землю, но только не Боунс. Ответив капитану не менее горячим взглядом, он непреклонно отрезал: - А вы что думали?! У росянки и всей ей подобной братии разговор короткий! Или вы думаете, этот сраный кусок клетчатки решил с нами в вулканские прятки поиграть?! Кирк игранул желваками и все так же молча сдернул с пояса фазер. Выставил мощность на максимум и скомандовал Мозесу и Терну: - Джентльмены, отойдите в сторону. - Джим, вы же Спока убьете! - потрясенно воскликнул Боунс, всерьез испугавшись, что он пережал со своими попытками подтолкнуть к решительным действиям, и в результате сорвал капитану резьбу. - За идиота меня держите? - мрачно осведомился капитан, прицеливаясь в стебель чуть выше основания чашечки цветка. Он рассчитывал просто отстрелить сам цветок вместе с его пленником и тем самым выбить разом два страйка. Во-первых, с большой вероятностью лишить цветок возможности трапезничать, а во-вторых, сделать эту неприступную темницу транспортабельной. Объединенными усилиями они дотащат ее вместе с узником до места безопасной телепортации, поднимут на борт, а там уж Скотти с ребятами разберутся, как ее быстро вскрыть без вреда для Спока. Поэтому на гашетку Кирк нажимал без малейших колебаний. Вот только растение оказалось совершенно равнодушно к его посягательствам. Секунды шли, стебель мерцал в луче фазера, но даже и не думал истончаться, не говоря уже о том, чтобы исчезнуть. Остальные десантники, видя этот невероятный результат, тоже сдернули фазеры и открыли огонь. Однако стебель в перекрестье четырех лучей фазеров лишь светился красным и продолжал уверенно держать цветок. А потом, словно насмехаясь над жалкими потугами пришельцев, вдруг начал быстро выпрямляться, поднимая по-прежнему крепко сомкнутый венчик вверх и переворачивая его. - … … … … , - выругался МакКой, сильнее давя на гашетку, как будто это могло увеличить мощность фазерного луча. Так прошла минута, а за ней и вторая – Кирк умом понимал, что надо отдать приказ прекратить огонь, но не мог заставить себя это сделать. Рука, держащая фазер, подрагивала, картинка перед глазами едва заметно плыла, и капитан моргнул, пытаясь вернуть резкость. А потом хрипло командовал: - Отставить огонь! - и сам, подавая пример, чудовищным усилием воли отлепил палец от гашетки. Не следя за выполнением приказа, сорвал коммуникатор с держателя и срывающимся голосом скомандовал. - Мистер Скотт, приказываю спустить на исходные координаты… Но договорить он не успел. Цветок задрожал, потом совершенно неожиданно снова наклонился к земле и… его лепестки разошлись в стороны, а на землю кулем вывалился Спок. - Спок! - Кирк, бесцеремонно отшвырнув коммуникатор в сторону, бросился к другу. - Джим, не прикасайтесь ко мне! - сипло, но очень твердо потребовал Спок, подслеповато глянув на метнувшуюся к нему нечеткую тень. Но, конечно же, впустую. Кирк схватил вулканца в подмышках и поволок в сторону от угрозы повторного нападения. Спок тяжело дышал и часто моргал, а Кирк, не дожидаясь вердикта начмеда, который был тут как тут вместе со своим сканером, отодрал рукав своей туники и принялся вытирать Споку лицо. - Ерундой не занимайся! - раздраженно бросил МакКой. - Если это кислота, сделаешь только… Впрочем, это не кислота. Нейтральная жидкость. Так что можешь вытирать, если хочется. - Как это нейтральная жидкость? - Спок еще толком не отдышался, поэтому его голос звучал хрипло и едва заметно срывался. - Ну так, - пожал плечами МакКой, с нескрываемым облегчением перевел дыхание и широко улыбнулся сперва своему пациенту, а потом и капитану, который взирал на него, будто грешник, ожидающий откровения апостола. - Слизь какая-то, но не агрессивная. В смысле, что без активных ферментов и всего прочего. Безопасная, короче. - То есть это не хищник? - недоуменно спросил Кирк, предварительно кашлянув, чтобы обеспечить нормальный тембр голоса. - А черт его знает. Пусть биологи вон разбираются. Для меня главное, что наш вулканец оказался этой дряни не по зубам. И не по вкусу, если уж на то пошло, - МакКой посмотрел на своего несостоявшегося пациента и не удержался от шпильки. - Вот видите, Спок, даже бедный цветок от вас стошнило спустя каких-то паршивых десять-пятнадцать минут. А мы вас тут годами терпим. Теперь пришла очередь Кирка глубоко вздыхать, а потом и сглатывать, восстанавливая самоконтроль. Не желая показывать десантникам свою слабость, Кирк опустил взгляд и тут же заметил на правой кисти Спока несколько небольших язв, блестящих зеленым. Накатившее было облегчение тут же снесло новой волной адреналина, и Кирк, бесцеремонно схватив вулканскую руку, сунул ее доктору под нос. - Если жидкость неагрессивная, тогда что это?! - М-да, в самом деле, - озабоченно хмурясь, пробормотал Боунс и снова активировал сканер. - Я смотрел большие повреждения, а теперь в узком диапазоне сканирования вижу, что минимальный ожог эпидермиса есть почти по всему телу. Вот только сканер говорит, что прямо сейчас у этой слизи и среда нейтральная, и никаких ферментов в активной форме она совершенно точно не содержит. Это что выходит, она полностью инактивировалась, как только Спок оказался снаружи? Простите, но в этом нет ни малейшего смысла с точки зрения биологии, - и МакКой в знак своей полной капитуляции развел руками. - Отсутствие биологического смысла – это спорное утверждение. Однозначно лишь то, что мы его пока не находим, - Спок говорил почти обычным своим тоном, и этот факт заставил Кирка расплыться в теплой умиленной улыбке. Однако она очень быстро потухла, и капитан с решительным видом поднялся на ноги. Подхватил Спока за плечо и помог ему подняться тоже, одарив еще одной искренней и теплой улыбкой и получив в ответ безмолвное: «Все в порядке, Джим», - вкупе с едва наметившимися полукружиями вокруг строгих вулканских губ. После чего скомандовал: - Джентльмены, а теперь быстро идем к точке спуска. В стороны не отходим, держимся максимально близко друг к другу. С меня сюрпризов достаточно. - Это уж точно, - согласился МакКой, тоже поднимаясь на ноги. На лице доктора цвела радостная улыбка, вступающая в явное противоречие с его же собственными словами, но уважаемого эскулапа это не тревожило. Отряхнувшись, он убрал медицинский сканер в аптечку и было собрался выдвигаться в путь, но был остановлен глазастым вулканцем: - Доктор, а где ваш трикодер? - Трикодер? - МакКой растерянным жестом провел по плечу в поисках ремня, секунду помедлил, а потом гневно ткнул пальцем в сторону растительного «ежика». - Не иначе вон та сволочь отняла! Кирк вздохнул и посмотрел на куст, который гордо колосился всеми своими торчащими в разные стороны мягкими иголками. Инструкции в этом вопросе были совершенно однозначными и не предполагали вольных трактовок: все технологичное оборудование подлежит полному изъятию с исследуемых планет или же уничтожению. Однако сейчас их поджимало время. Кирк до спазмов в животе не желал задерживаться здесь ни одной лишней минуты. А поиск трикодера в гуще раскидистых веток грозил изрядно затянуться. К тому же, в конце-то концов, здесь не было доиндустриальных аборигенов, да и вообще хоть каких-то зачатков разумной жизни. Поэтому, для очистки совести вздохнув еще один раз, Кирк твердо резюмировал: - Ну и пусть подавится. Уходим, джентльмены. Остаток пути прошел благополучно, и Кирк не скрывал своего облегчения, когда распахивал коммуникатор и командовал: - Мистер Скотт, поднимайте пятерых. Да, безжалостная планета все-таки взяла свою кровавую дань, но Кирк отдавал себе отчет, что только везение спасло их от того, чтобы жертв не стало больше. И посему капитан очень сомневался, что даст свое благословение на новые десанты. По крайней мере до тех пор, пока у них не появится четкое понимание, что именно происходит на этой планете. * * * * * Как только искры материализации рассеялись, сменяясь знакомой обстановкой транспортаторной «Энтерпрайз», Кирк резко, со смаком выдохнул и первым спрыгнул с телепортационной платформы. - Доктор МакКой, проведите полное обследование мистера Спока, в том числе в отношении возможных отдаленных последствий, - распорядился он, обернувшись к платформе. - А то я своих обязанностей не знаю, - обиженно отозвался начмед и придержал за предплечье Мозеса, который уже собирался следом за капитаном спрыгивать с платформы, а там, глядишь, и удалось бы под шумок слинять в научный отдел и засесть за анализ собранных на планете данных. - А вы куда собрались, лейтенант? Думаете, я в суете со старпомом забыл про вас? Даже не надейтесь. Старый доктор все помнит. Так что добро пожаловать в лазарет. - Так точно, доктор, - уныло отозвался Мозес, смиряясь со своей участью. Однако Спок не был так сговорчив. - Доктор, мое состояние соответствует норме, и я не считаю допустимым в нынешних обстоятельствах терять время на бессмысленные… Но договорить вулканцу не удалось. - Ах, бессмысленные?! - МакКой с боевым видом упер руки в боки и прищурился. - Это вы так заливисто поете, пока рога и хвост не отросли, а потом, горестно блея, все равно побежите ко мне, чтоб я вам рога отпиливал! Так что я предпочитаю профилактику вот этому всему цирку с рогами. Кирк едва заметно улыбнулся, про себя наслаждаясь фоновыми звуками этой знакомой каждой фразой перепалки. Он не сомневался, что победа останется за Боунсом, и знал, что Спок не сомневается в этом тоже. А артачится в основном ради самого процесса и немного ради поддержания реноме. Тем временем Мозес и Терн уже сгрузили в сейф оборудование, так что капитан распорядился: - Мистер Терн, к анализу данных подключайте по авралу весь персонал научного отдела. Запускайте лабораторные исследования, а все данные с трикодеров обязательно скопируйте на общесудовой сервер. Мистер Спок будет выполнять общий компиляционный анализ на мостике, - с этими словами Кирк обернулся к продолжающим обмениваться колкостями начмеду и старпому. – Спок, я жду вас на мостике сразу после того, как доктор сочтет возможным выпустить вас. - Остается надеяться, что это произойдет раньше окончания сегодняшнего дня, - выпустил финальную шпильку Спок и наконец спустился на палубу. Кирк, не смущаясь его ослизневелого состояния, мягко приобнял друга за плечи и заметил: - Что же, в этот раз нам не требуется бежать наперегонки со временем, так что я не вижу повода нарушать протокольных предписаний. Спок послал капитану осуждающий взгляд, тот негромко рассмеялся, крепко сжал вулканское плечо под своими пальцами, после чего убрал руку, кивнул МакКою с легко читаемым во взгляде веселым: «Передаю его вам, доктор», - и поспешил к выходу из транспортаторной. * * * * * Как Спок и предполагал, его обследование было необоснованно обстоятельным и максимально неспешным. Но в конечном итоге, спустя два часа после начала обследования, доктор МакКой был вынужден признать, что у него больше нет оснований задерживать старпома в лазарете. Спок зашел в свою каюту, чтобы принять душ и надеть чистую униформу, после чего сразу же отправился на мостик. Как Спок и ожидал, капитан лично возглавлял вахту, хотя это было нелогично с его стороны. После всех сложностей и потрясений десанта куда правильней было бы отправиться в каюту для отдыха. Появление своего старпома капитан встретил такой знакомой приветливой улыбкой и сделал приглашающий жест в сторону научной консоли, после чего скомандовал, явно продолжая серию приказов, прерванную приходом старпома: - Все верно, мистер Теллепс. Четверть импульса, уходим с орбиты. - Капитан? - вулканская бровь изумленно взлетела вверх, и ее хозяин быстрым шагом направился к командирскому креслу. Очевидно, планы капитана за прошедшие два часа кардинально поменялись, но Спок не мог придумать для этого никакой логичной причины. Судя по расслабленной позе капитана и легкой улыбке на его губах, на борту все было совершенно штатно, и причиной перемены планов не стали какие-то угрожающие кораблю обстоятельства. О том же свидетельствовало и отсутствие объявления тревоги. Хотя бы желтой, не говоря уже о красной. - Да, мистер Спок? - капитан с теплой улыбкой и выражением вежливого недоумения на лице посмотрел на него. - Есть какие-то проблемы? - Никак нет, капитан, - Спок отдавал себе отчет, что в его голосе отлично слышна неподобающая вулканцу растерянность, но ничего не мог с собой поделать. Он бросил короткий взгляд на обзорный монитор и навигационный дуэт, который спокойно и без малейшей суеты выполнял процедуру ухода с орбиты. - Мы покидаем орбиту Х-12-4? - вопрос был глупым, ведь ответ был у Спока прямо перед глазами, но он слетел с его губ практически сам собой. - Разумеется, - теперь капитан едва заметно нахмурился, что было его стандартной реакцией на ситуации, в которых он что-то не понимал. - Вы же сами всего полчаса назад рапортовали, что тривиальность планеты делает нелогичной трату времени на дальнейший сбор данных и рекомендовали сниматься с орбиты, чтобы направиться к следующей системе, которая стоит в плане нашей исследовательской миссии, - капитан немного помедлил, внимательно изучая лицо своего старпома, и спросил. - Или у вас появились какие-то новые данные, мистер Спок? - Никак нет, капитан, - ответил Спок, сам понимая, как глупо звучит его ответ. Но держать себя в руках было очень непросто, ведь абсурдность происходящего просто зашкаливала. Начать с того, что полчаса назад он еще находился в лазарете, окруженный суетой доктора МакКоя и лишенный возможности о чем-то рапортовать… - Спок? - взгляд капитана из просто внимательного превратился в сканирующий, и вулканец решил, что сейчас самое время прекращать этот разговор, пока его не отправили обратно в лазарет. И поспешить на свой пост, чтобы там спокойно выяснить, что здесь, черт возьми, происходит. - Все в порядке, капитан, - стараясь звучать максимально непринужденно, качнул головой Спок. - Просто я не ожидал, что мы свернемся так быстро. - Ну что вы, мистер Спок, откуда такие оскорбительные сомнения? Разве логично понапрасну терять время? - зримо расслабляясь, пожал плечами капитан, а в его глазах весело заплясали озорные искорки. - Как говорится, раньше отправимся, раньше прилетим. - Действительно, - на этом Спок сухо кивнул и, сдерживая шаг, отправился к своей станции. Там он принял научную консоль у вахтенного и, стараясь двигаться не слишком суетливо, стал проверять данные по Х-12-4 за последние сутки. И в первые секунды был готов отказаться верить собственным глазам. Однако самым невероятным было не то, что он увидел в заархивированных данных сканирования: тривиальная планета М-класса, лишенная разумной жизни, с достаточно скудным биомом и бедным минералогическим составом литосферы. Нет, самым невероятным было то, что Спок не сумел найти никаких признаков постороннего вмешательства. Все попытки найти следы чужого вторжения потерпели полный крах. Если бы Спок был сторонним экспертом, он, тщательно оценив все журналы, а также алгоритмы сохранения и архивирования данных, пришел бы к выводу, что никто не вносил в них никаких изменений. Задумчиво поджав губы, Спок решил нанести визит в блок лабораторий. Факт спуска двух десантов не был удален с судового сервера, также там осталась информация о регистрации взятых образцов. А раз так, то образцы с Х-12-4 могли стать неплохой отправной точкой для того, чтобы все-таки распутать этот клубок. Приняв решение, Спок коротким кивком передал контроль над станцией вахтенному и повернулся лицом к остальному мостику. - Капитан, я хотел бы отлучиться в третью лабораторию. - Идите, Спок, - Кирк кивнул и коротко улыбнулся своему старпому. - Сейчас выйдем за пределы системы, ляжем на курс к Х-9, и я тоже передам вахту мистеру Фаррелу. Увидимся за ужином. - Хорошо, капитан, - с этими словами Спок быстрым шагом направился к двери в турболифт. Однако в лаборатории его ждал сюрприз, хотя он вполне допускал физическое исчезновение образцов и не слишком удивился бы этому факту. В том случае, если злоумышленник находился на борту «Энтерпрайз», это было бы вполне логично. Но Спок никак не ожидал того, что он увидел в лаборатории. Образцы воды, почвы и поверхностных минералов были столь же тривиальны, сколь и содержащаяся на судовых серверах информация по Х-12-4. А биологические пробы и вовсе превратились во взятые по всем правилам массы бесструктурной протоплазмы. - Очаровательно, - тихо произнес Спок. На какие-то секунды он почти поверил в собственное помешательство и в то, что все его воспоминания о мире Х-12-4 и событиях последних суток были всего лишь красочным, очень реалистичным бредом. Зажмурив глаза, Спок некоторое время просто сидел за терминалом, стараясь вернуть себе самообладание. Но получалось плохо. Если допустить, что оставшиеся в его памяти события были реальностью, то следом придется признать, что на сознание всех членов экипажа было оказано некое мощное воздействие, вызвавшее подмену воспоминаний. И при таком варианте развития событий было бы нелогично вывести из зоны этого воздействия его одного. Конечно, он относился к другому биологическому виду и обладал механизмами защиты от телепатических вмешательств, но тут проблема заключалась в том, что он никакой попытки вмешательства не ощутил. Или же, возможно, он ее не помнил. Спок резко открыл глаза и откинулся на спинку стула. Найти ответ на этот вопрос можно было с помощью медитации. Если безуспешная попытка вмешательства в его разум была, она не могла не оставить микроследов. Приняв решение, Спок резким движением поднялся с кресла и пошел к выходу из лаборатории, направляясь в свою каюту. Но притормозил у висящего на переборке интеркома. Предположительно, в период вмешательства он находился рядом с доктором МакКоем. Значит тот должен был помнить, как Спок уходил из лазарета. Не желая попусту теоретизировать, Спок решил, как выражался Джим, «разом расставить все точки над i», и открыл канал связи с лазаретом. На вызов ответил сам доктор МакКой, и это было очень удобно. - Доктор, меня интересует вопрос результатов обследования, - заявление звучало очень неконкретно, но Спок нарочно выбрал такую формулировку. Он хотел выяснить, как выглядит замещение воспоминаний у доктора МакКоя, и при этом не внушить начмеду подозрений в отношении вменяемости старпома. Однако его вопрос явно не вызвал у МакКоя никакого когнитивного диссонанса, хотя реакция доктора заставила вулканские брови изумленно взлететь к челке. - Спок, ну имейте совесть! - вспыхнул МакКой. - Вот ни за что не поверю, что без одного конкретного лейтенанта Мозеса встанет вся работа в научном отделе! В конце-то концов, он не только винтик в этом вашем идеально отлаженном рабочем механизме, но и живой человек! Парня шарахнуло током, и я не собираюсь выпускать его раньше, чем буду абсолютно уверен, что у него не появится никаких отсроченных проблем! Надеюсь, я ясно высказался?! - Предельно ясно, доктор, - на этом Спок закрыл канал и пару минут стоял на месте, обдумывая только что услышанное. Доктор МакКой обладал взрывным темпераментом, но зачатками логики все-таки владел. И он даже не предположил, что Спок имеет в виду свое собственное обследование. Хотя именно о нем должен был подумать в первую очередь – результаты анализа самостоятельно нейтрализовавшегося пищеварительного секрета еще не были готовы на момент выписки Спока, и он говорил доктору, что свяжется с ним по этому вопросу позже. Дальнейший вывод выглядел очевидным, и Спок, едва заметно качнув головой, продолжил свой путь в каюту. Спустя два часа, завершив медитацию, Спок снова шел по коридору, но теперь он направлялся в столовую. Медитация оказалась весьма плодотворной, и Спок был удовлетворен ее результатами. Во-первых, он точно установил, что неизвестное вмешательство не обошло его стороной. Следы постороннего вторжения в разум были очевидными и интерпретировались вполне однозначно, однако вторжение не было травматичным и направленным на физическое удаление части информации, скорее это было что-то вроде полога с альтернативным рисунком, наброшенным на истинную картину. Вулканский разум успешно справился с тем, чтобы распознать и отбросить искусственно созданную декорацию, поэтому картина минувших событий осталась в его памяти неискаженной. А вот у людей этот полог был надежно закреплен. Возможно, его можно было удалить в процессе мелдинга, но Спок пока не определился со своей дальнейшей тактикой на этот счет. Во-вторых, он понял, что его самого от закрепления ложных воспоминаний спасла биохимия вулканского мозга и сама организация системы записи информации. Говоря проще, другая биохимия медиаторной системы мозга. И вторженцы этот факт по какой-то причине не учли. Почему это случилось, еще предстояло выяснить. В столовой стоял обычный для вечерней трапезы гул негромких разговоров, Спок взглядом нашел начмеда и капитана, сидящих за их традиционным угловым столиком, после чего направился к репликатору. К столу он подошел в самый разгар беседы. Капитан и начмед поприветствовали его короткими кивками, после чего вернулись к прерванному разговору. Спок сел за стол и приступил к ужину, внимательно слушая беседу своих сотрапезников. Он рассчитывал, что она поможет составить более полную картину ложных воспоминаний. И не ошибся. - Но самым интересным оказалось другое. Честно признаюсь, я в шоке, хотя и в хорошем смысле. Крутил его и так и эдак, наверное, часа три, не меньше. Хотя полученный Мозесом электрический ожог – ерунда на десять минут работы, - и Спок подметил, как при этих словах начмеда Джим болезненно поморщился. Также он понял, что доктор МакКой явно понимал причину такой реакции капитана, потому что он едва заметно кашлянул, смутившись, и явно торопливо продолжил. - Ну вот, соль в том, что у парня примерно полгода назад был ушиб головного мозга. Довольно серьезный, надо сказать. Не до списания, но проблемы в будущем легко мог принести. Там на месте очага развились грубые нейродегенеративные изменения, и все указывало на то, что с возрастом эта дрянь начнет прогрессировать, вовлекая соседние зоны, - теперь поморщился уже сам МакКой, помешал ложкой чай, после чего продолжил. - Все эти полгода я его чем только не лечил. Жалко было парня, так что применял все, что хотя бы теоретически могло повлиять на прогноз. Да только все без толку было. Вроде как. - То есть как это «вроде как»? - недоуменно нахмурился капитан. Он сегодня и в самом деле был сосредоточен и напряжен больше обычного, и Спок решил, что после ужина надо будет непременно зайти к Джиму на пару шахматных партий, чтобы выяснить, в чем дело. Он допускал, что причина могла крыться в побочных эффектах после вмешательства – тем более, что Спок на собственном опыте знал, какой сильный у Джима разум, и как неистово он готов сопротивляться постороннему вмешательству. И если дело было в последствиях вмешательства, то Спок не собирался пускать этот процесс на самотек. Но это после ужина. А пока он намеревался воспользоваться любой возможностью, чтобы немного отвлечь капитана от неприятных мыслей. - А вот так, - хмыкнул МакКой. - Сегодня стал выполнять обычное расширенное сканирование очага поражения, и обнаружил, что никакого очага больше нет! На его месте – здоровая ткань, как будто и не было никакой нейродегенерации! - Так это же хорошо, разве нет? - Это замечательно! Великолепно даже! Вот только я понятия не имею, что именно ему помогло, - развел руками Боунс. - А хотелось бы знать. Потому что это тянет на полновесный прорыв в терапии постравматических нейродегенеративных процессов. Спок негромко кашлянул, привлекая к себе внимание сотрапезников, после чего иронично заметил: - Доктор, ваша нежная любовь к бессистемной полипрагмазии по методу «пальцем в небо» в принципе исключает возможность последующего ретроспективного анализа, что с логической точки зрения вполне соответствует уровню вашей врачебной компетенции. Кирк, впечатленный этим внезапным залпом из всех орудий, даже вилку отложил, ожидая ответа начмеда. Конечно же, тот не заставил себя долго ждать. Побагровев всем лицом, Боунс выпалил: - Пальцем в небо?! Да вы хоть понимаете, что лечение таких процессов, которые развились в мозгах этого парня – это блуждание в темной заминированной комнате наощупь без фонаря?! - Что только подтверждает мое предыдущее высказывание насчет уровня компетенции, - задумчиво поджав губы, кивнул Спок. Он рассчитывал немного углубить эту тему, однако начавшуюся дуэль прервал Джим. Ему это было несвойственно, и обычно он охотно наблюдал за их с доктором пикировками. Для Спока это было четким сигналом: Джиму сейчас вообще не до шутливых диалогов, что-то очень сильно гнетет его. И да, необходимость вечернего визита в капитанскую каюту стала еще более очевидной. - Спок, не надо. Как говорится, критиковать всегда просто. А идти и раз за разом делать – это гораздо сложнее. - Наконец-то здравые мысли, - проворчал МакКой, бросая на Спока непримиримый взгляд. Обычно он не затухал так легко, и Спок догадался, что дело в тех самых подмененных воспоминаниях, и доктор, в отличие от него, понимает причину настроения Джима. И, само собой разумеется, Спок не стал грести против течения. Он сдержанно кивнул и произнес: - Я согласен с вашим последним суждением, капитан. После этого ужин продолжился в молчании, и Спок счел логичным использовать это время для обстоятельного анализа информации, которой он на данный момент располагал. Итак, предположение о том, что источник воздействия находится на Х-12-4, выглядело вполне логичным. И это предположение допустимо было использовать как отправную точку для рассуждений. Простое повреждение воспоминаний – или, говоря медицинским языком, амнезия – могло являться результатом физического или химического воздействия. Но замещение воспоминаний, которое наблюдалось в их случае, могло быть сформировано только другим разумом. Не говоря уже о виртуозной подмене данных в судовых серверах. Вот это последнее предполагало участие не просто чьей-то разумной воли, но разума, знакомого с развитыми компьютерными технологиями. Точнее, не просто знакомого, а способного манипулировать технологиями Федерации, будто детским набором для компьютерного моделирования. Коротко вздохнув, Спок перешел к следующему пункту своих размышлений. Кто был этим высокоразвитым разумом? И да, еще одной загадкой Х-12-4. Спок знал, что точного ответа ему сейчас не найти, он мог лишь строить гипотезы. Но гипотезы имели потенциал стать следующей опорной точкой в цепочке рассуждений. За время своих путешествий они не раз и не два встречали разумные расы, которые не имели телесной оболочки и обладали мощной энергией. Не исключено, что разумная жизнь Х-12-4 была еще одним примером подобной цивилизации. Но что, если нет? Что, если они упустили из виду что-то принципиальное, когда давали оценку миру Х-12-4? Это представлялось весьма вероятным, особенно если не забывать про то, что внятной картины относительно устройства этого мира они так и не сформировали. Так какой из встреченных на планете видов выглядел наиболее вероятным кандидатом? Или стоило подумать о представителях фауны Х-12-4, которых они так и не увидели? Но тут был любопытный нюанс. Биологически гуманоиды относились к животным видам и имели с ними много общего. Воздействие на мозг, которое изменило воспоминания, не было чисто телепатическим, оно имело серьезную биохимическую составляющую. Однако биохимия перед таким тонким вмешательством требовала изучения. И здесь на ум приходили три случая близких контактов с миром Х-12-4, которые были инициированы самими представителями этого мира. Первый из этих контактов закончился фатально. Второй – нет. И третий тоже нет. И Спок считал логичным предполагать, что это был вариант «уже нет» – что выживание исследуемого стало результатом практического опыта, который приобрели исследователи. Ведь контакт с молнией во втором случае был более длительным и с большей вероятностью должен был убить лейтенанта, однако этого не произошло. Так же, как и его собственный контакт с цветком, относительного которого осталось много вопросов без ответа. Почему хищник внезапно отказался от своей жертвы, которая метаболически подходила ему? Как заявил доктор МакКой «не понравился отвратный вкус занудства»? Но где логика в стремительной инактивации пищеварительных ферментов и превращении их в нечто противоположное? Как, опять же, сказал доктор после своего избыточно тщательного обследования: «А слизь можно было и не смывать. Она оказалась вполне качественным бальзамом для ваших ожогов». Ну и, конечно, последнее откровение доктора о внезапном исцелении последствий старой травмы лейтенанта Мозеса тоже не стоило сбрасывать со счетов. Безусловно, гипотеза о том, что десантников таким образом изучали, была лишь допущением. Но это допущение вполне имело право на существование. И если оттолкнуться от него и пойти дальше, то все выглядело еще интересней. Таинственные вторженцы, воздействуя на разум гостей, применили к вулканцу тот же метод вмешательства, что и к людям. Нелогично – но нелогично только в том случае, если есть понимание, что биология вулканцев и людей отличается. Возможно ли, что гуманоидная биология в целом имеет столь резкие отличия от собственной биологии этой расы, что различия между людьми и вулканцами были отброшены как погрешность индивидуальной изменчивости? Такое предположение выглядело достаточно смелым, но отнюдь не безрассудным. Особенно если не забывать о его человеческой половине и ее влиянии на физиологические и биохимические процессы. Гипотеза на первый взгляд казалась недостаточно обоснованной, однако Спок не спешил отбрасывать ее, отложив в сторону как одну из возможных. И да, Спок понимал, что окончательные выводы, отвечающие критериям надежности и достоверности, он в любом случае не сможет сделать. Все ограничится гипотезами, и только. Увы, все данные трикодеров и биологические пробы были фактически уничтожены. Конечно, оставалась его эйдетическая память, сохранившая всю информацию, которую он успел просмотреть лично, и Спок намеревался в будущем проанализировать и систематизировать ее, но понимал, что этого все равно будет прискорбно мало. Kaiidth. Сожалеть о том, что уже свершилось, было нелогично. Теперь стоило перейти к вопросу вмешательства в оборудование. Логично было предположить, что техника тоже требовала предварительного изучения, как и экипаж. Часть принципиально значимых компьютерных и аналитических схем в составе трикодера доктора МакКоя осталась на планете. Было ли падение доктора и исчезновение прибора случайностью? Возможно – да, а возможно и нет. Конечно, изучение трикодера, даже самое тщательное, не могло помочь в дистанционном вмешательстве в корабельные системы. Оно в любом случае потребовало бы личного присутствия. Однако… информация о системах связи «Энтерпрайз» в комплекте с высоким уровнем развития этой цивилизации вполне могли бы решить эту проблему. А в качестве «шпиона» для изучения систем связи вполне подошел бы коммуникатор. Его собственный коммуникатор, который он сперва использовал внутри цветка, протестировав все каналы связи, а потом оставил сорвавшийся с держателя прибор в качестве трофея где-то в мягких недрах цветочной сердцевины. Спок едва заметно приподнял брови, ставя мысленную точку в собственных рассуждениях. Теперь он намеревался наведаться на мостик и выяснить, изменилась ли на судовых серверах информация о самой системе Х-12. Быстро опустошив стакан с соком в качестве финального штриха ужина, Спок коротко кивнул своим сотрапезникам и поднялся из-за стола. Вахта на мостике шла в штатном режиме, и вечернему появлению старпома никто не удивился. Только что закончилось исследование новой планеты, так что офицеры не увидели ничего странного в том, что вулканец захотел уточнить какую-то информацию в базах научной станции. Спок сделал соответствующий запрос и, выведя на экран нужные данные, изумленно приподнял брови. Вся информация, которая касалась системы Х-12 и не относилась к ее четвертой планете, осталась полностью нетронутой. Это было не то, что ожидал увидеть Спок. Последние события требовали сделать уверенный вывод, что аборигены Х-12-4 очень сильно хотели избежать новых контактов с Федерацией. И с их стороны было бы разумно сделать неинтересной в глазах Федерации не только свою планету, но и всю систему. Однако этого не произошло. Почему? Это казалось совершенно нелогичным. И все же, поразмышляв некоторое время, Спок нашел возможное объяснение. Не исключено, что путь развития этой цивилизации принципиально отличался от того, которым шли все доселе известные Федерации миры. Что, если цивилизация Х-12-4, будучи высокоразвитой, вообще не выходила в космос? В этом случае у нее нет шаблонов, которые позволили бы достоверно подменить информацию о системе Х-12 в базе данных «Энтерпрайз». Что же, такая версия объяснила бы очевидные нестыковки и потому могла быть принята как рабочая. Довольный достигнутым результатом, Спок передал научную станцию вахтенному и направился в турболифт. По пути на пятую палубу Спок задумался о том, почему их встреча с цивилизацией Х-12-4 закончилась так, как она закончилась. Не просто нежеланием идти на контакт, а полным вымарыванием всей информации, которая могла привести к новой встрече. Этот мир придерживался принципов жесткой изоляции? Или же аборигены увидели в пришельцах угрозу? А возможно, что и то, и другое сразу? В пользу второго или как минимум третьего варианта говорило то, что первый десант прошел спокойно, без каких-либо эксцессов. То есть появление пришельцев не было встречено немедленной агрессией. И активно изучать их тоже никто не спешил. Все выглядело так, словно во время первого десанта аборигены Х-12-4 присматривались к тем, кто пришел к ним в гости. Увы, десант «Энтерпрайз» – а скорее, его поведение – явно не снискал симпатий аборигенов. Поэтому во время второго десанта тактика в отношении гостей резко изменилась – аборигены теперь желали изучить их и выяснить, как раз и навсегда прекратить общение. Спок глубоко вздохнул. Последний вывод давал однозначный ответ на вопрос, который до этого момента оставался открытым: показывать ли капитану истинное положение вещей с последующей попыткой восстановления его воспоминаний. Очевидно, аборигены Х-12-4 категорически не желали новых контактов с Федерацией. При этом уважение Федерации в отношении желания аборигенов было вещью в себе. Формально оно было обозначено во всех протоколах по контактам с новыми мирами, однако в действительности Спок не раз был свидетелем обратного. Примеры Мелкоты и Эминиора-7 были более, чем красноречивы. Поэтому капитан, если ему вернуть истинные воспоминания, окажется перед дилеммой: сообщать в Звездный флот о реальном положении вещей на Х-12-4 или оставить эту информацию при себе. Вулканский подход в подобной ситуации не предполагал колебаний: подчиненный не имеет права утаивать служебную информацию от своего командира, и проблема последующих командирских решений не является зоной его компетенции или ответственности. Человеческий подход к такой проблеме был куда более пластичен и… неоднозначен. Он хорошо знал Джима. А потому знал, что вопрос информирования Штаба и в самом деле станет дилеммой для его капитана. Кроме того, Спок знал, что с вероятностью, составляющей примерно девяносто восемь процентов, Джим в конечном итоге решит не информировать Штаб. То есть он, Спок, своим поступком просто переложит груз ответственности за принятое решение со своих плеч на плечи капитана. На те самые плечи, которые на вкус Спока и так несли слишком большое бремя. В самом деле слишком большое и уже очень давно. Дверь в капитанскую каюту открылась буквально после второго гудка, и ее хозяин встретил гостя давно ставшей привычной радушной улыбкой, хотя сегодня она была немного более тусклой, чем обычно. - Добрый вечер, Спок. Я уж думал, вы сегодня не зайдете. Так быстро ушли после ужина, что я решил: научный отдел и новые данные плачут и зовут в свои объятия. Спок, усаживаясь на привычное место, игранул бровью, показывая, что капитанская острота не осталась незамеченной, но поддерживать старую и любимую ими обоими игру «я не понимаю человеческих метафор» не стал, желая быстрее перейти к сути дела. - Я действительно хотел кое-что уточнить в данных сканирования системы Х-12, но это не отняло много времени. - Ну и замечательно, - улыбка Джима стала теплее на пару градусов. - Вы же знаете, я всегда рад вашему обществу. А уж сегодня – тем более. На последних словах улыбка на капитанских губах потухла, Джим вздохнул, болезненно поморщился и кивнул на экран терминала. - Письма семье погибшего – это всегда чертовски тяжело. Но сегодня писать их особенно горько. Сам знаю, что это глупо с моей стороны, ведь смерть – она всегда смерть, и неважно при каких обстоятельствах она настигла кого-то из моих людей. Но черт возьми, - с этими словами капитан снова тяжело вздохнул и резким движением провел руками по лицу. Еще раз вздохнул и будто бы в виде пояснения добавил. - Просто… оно так невероятно глупо. Банальная поломка на пульте. И вот надо же было ему самому полезть ковыряться в проводах! Спок откинулся на спинку стула, стараясь за этим движением скрыть свою реакцию на слова Джима. Теперь он знал, как именно были видоизменены обстоятельства гибели лейтенанта Рочестера. А он все гадал: неужели экипаж просто забудет о существовании лейтенанта? Но ведь это вскроется при поверке списков личного состава на первой же Звездной базе. Как оказалось, вторженцы не действовали так примитивно. Согласно новым воспоминаниям экипажа «Энтерпрайз», смерть лейтенанта Рочестера произошла не в десанте, а на корабле, в результате несчастного случая при ремонте оборудования. И травма лейтенанта Мозеса, надо полагать, была получена тогда же. - Это было крайне нелогично с его стороны, - прокомментировал Спок, потому что было очевидно – Джим ждет, что он выскажется. - Нелогично, - на губах капитана появилась слабая улыбка, которая не отразилась в его глазах. - Если бы люди всегда действовали так, как логично. Если бы. С этими словами Кирк резким движением поднялся с места, как будто он хотел скрыть от Спока выражение своего лица, и направился к репликатору. И уже оттуда, не оборачиваясь, спросил: - Вам как обычно? Спок не хотел пить, но приготовление вулканского травяного чая дополнительно задержало бы Джима у репликатора на две с половиной минуты, а Спок чувствовал, что другу нужна эта пауза. - Да, Джим, спасибо. Он отлично понимал разницу в ситуациях с точки зрения Джима как капитана. Джим всегда тяжело переживал гибель членов своего экипажа. Всегда, вне зависимости от обстоятельств. Он считал, что абсолютно непредотвратимых смертей не существует, и каждая трагедия – это всегда результат его просчета как командира. Может быть неявного, сделанного не сегодня и даже не вчера, но все-таки сделанного в каком-то месте и в какое-то время. Спок находил такой подход спорным и даже нелогичным, но капитан принципиально отказывался вставать на его точку зрения. И Спок точно знал, что принятый капитаном подход делал контраст реальных и мнимых обстоятельств еще более ярким. В реальности лейтенант погиб во время десанта на планету, о которой у них было недостаточно информации. Это был тот риск, который по умолчанию являлся частью их работы, своего рода данностью. Кроме того, боль капитана сглаживалась осознанием того, что правильно выбранная дальнейшая тактика позволила спасти остальной десант и не допустить новых смертей. Это было важно – в контексте человеческой психологии это было очень важно. В ложных воспоминаниях лейтенант погиб в результате глупой оплошности. Формально тут не было никакой вины капитана, но это только формально. Смерть на корабле, из-за мелкой поломки оборудования, как говорят люди, «практически на ровном месте»… Для капитана это было набатом, кричащим о плохой работе с личным составом – в первую очередь с командиром подразделения, который не донес до своего офицера элементарных правил техники безопасности на борту. Поэтому Спок отдавал себе отчет, что понимание истинных обстоятельств сильно облегчило бы душевные терзания Джима. Этот факт не подлежал сомнению. И человеческая половина во весь голос требовала пересмотреть свое предыдущее решение и показать Джиму, как все было на самом деле. Вулканская же говорила, что нет логики в том, чтобы пересматривать взвешенное решение на основе эмоциональных вводных. Потому что они непостоянны и ненадежны, и нет никакой гарантии, что спустя некоторое не вскроются новые обстоятельства, которые покажут, что вновь принятое решение оказалось ошибочным. Именно поэтому процесс принятия решений может быть основан только на логике и фактах. Только так и никак иначе. Вернувшийся капитан поставил перед Споком стакан с чаем и уселся напротив. Вулканец улыбнулся ему, сознательно позволив улыбке отразиться не только в глазах, но и – пусть и совсем немного – на губах. Он знал, что Джим прекрасно прочитает эту улыбку во взгляде, но также знал, что ему будет приятно увидеть ее искренний человеческий эквивалент. - Партию в шахматы, капитан? - Почему бы и нет, - Кирк мягко улыбнулся Споку в ответ, поставил доску в центр стола и принялся расставлять фигуры. А Спок, располагая свою армию, решил, что он не будет говорить Джиму банальности. Те самые банальности, которые люди почему-то считают подходящими для подобных ситуаций. Ведь Джим и сам прекрасно знает, что работа с экипажем на борту «Энтерпрайз» налажена просто отлично. А также знает, что иногда трагедия случается не из-за недостатка информированности и выучки, а по причине некоего иррационального фактора, который толкает человека на совершенно несвойственные ему действия и поступки. Причем обычно этот фактор срабатывает по принципу фатума: именно тогда, когда несвойственные действия в итоге оборачиваются не глупой оплошностью, а непоправимой драмой. Все это отлично известно Джиму, и Спок, хорошо зная капитана, понимал – банальность не успокоит его сердце, а лишь вызовет подспудное раздражение. А раздражение – это определенно не то, что сейчас нужно Джиму. Поэтому Спок решил ограничиться молчаливой поддержкой, которую Джим считает так же легко, как и улыбку во взгляде. А еще он решил задержаться сегодня в каюте капитана немного подольше, чем обычно. Ничего, как говорит Джим, «данные в компьютере не протухнут». Их можно будет проанализировать и парой часов позже.