«Люди плачут не потому, что они слабые, а потому, что они были сильными слишком долго». © Джонни Депп
***
Дориана сидела поздно вечером за книгой. После её прочтения она долго думала. Она прочитала простую классику — сентиментальная повесть «Бедная Лиза», написанная Карамзиным. Но почему-то именно эта история поселила в ней глубокие размышления. В её голове не укладывалось то, что девушка утопилась из-за того, что её ухажёр оказался не тем, кем она его считала. «Эраст — дурной человек. Чего из-за него топиться? — задавала себе вопрос Дори и сама же себе отвечала. — С одной стороны её понять можно: Лиза обычная девчушка без образования, не знающая толком людей. Конечно, она не ждала такой подлости от человека, которого любит! Её любовь чистая и непорочная, и она ждёт таких же чувств от других. Но это было не так. С другой стороны: у Лизы есть мама (да ещё и больная), а кроме того у неё вся жизнь впереди. Или в те времена не думали о будущем? Нет, ну зачем?! Почему хотя бы о маме она не подумала?! Её жаль, её можно понять… но не до конца. Так что-ли?» Девушка решила убрать пока литературу и разобраться с ней после. Сегодня у неё был очень тяжёлый день. Мальчики в классе резко снова стали вести себя неподобающим образом и не соблюдали её границы. Но стоп… Разве у неё имелись эти границы? Да, она давала им чётко понять, чтобы они её не злили. Тем более этот учебный год для неё один из лучших: она ещё ни разу не сорвалась. И кроме того в этом году она неожиданно обрела не просто друга, а настоящую родственную душу. И всё же имела ли она личные границы? Было не похоже. Да и с каждым днём нервы всё больше начинали сдавать. «Я не сорвусь, — убеждала себя Дориана. — Не сорвусь… Я выдержу. Никаких слёз! И никакой силы! Так, нужно отвлечься… А на что? Читать уже не хочется. Порисовать? Тоже не то. Ладно, надо просто потерпеть. Завтра у нас… О Господи! Завтра четырнадцатое января!» Она подскочила и посмотрела на настенные часы. Он показывали, что время, было почти полдесятого. Но Дориана не могла так, ибо завтра у Мартина был день рождения, а значит, она обязана порадовать друга каким-нибудь приятным подарком (хотя бы совсем маленьким и незамысловатым). Девушка быстро схватила карандаши, ластик, точилку и лист бумаги. Мысли бегали туда и обратно. Она не знала, что рисовать. Но как?! Она почти полгода общается с Мартином. Неужели она не знает, какие у него именно интересы? В воспоминаниях девушки мелькнул момент, когда она с одной своей одноклассницей (они тогда переходили в шестой класс) увидели Мартина на улице. Он шёл в спортивной форме, с футбольным мячом и чёрных бутсах. Дори тогда запомнила его внешний вид, поскольку тогда она толком о нём ничего не знала, а тут сразу выяснилось, что он увлекается футболом. Теперь Дориана припомнила, как Мартин рассказал ей о том, что он занимается данным видом спорта. «Есть! — девушка взялась за телефон, ища подходящий образец для будущего рисунка. — Теперь ясно, что нужно примерно изобразить!»***
Дина пришла вновь на спортивные занятия, но не уставшая, как обычно, а наоборот — очень бодрая и даже весёлая. Она сама не понимала, что с ней, но улыбка у неё была до ушей, а душа почти пела. Она зашла в раздевалку и сразу обратила внимание на то, что верхняя накидка Дениса уже висела на деревянном крючке. «Пришёл всё-таки, — криво усмехнулась Дина. — Погоду что-ли испортить удумал? Месяц его не было и тут, здравствуйте, уже третий раз подряд на месте!» Дина сбросила с себя малинового цвета мантию, через которую труднее всего ей было доставать крылья, и закинула сумку через плечо. Перед зеркалом она быстро поправила причёску и свою спортивную форму, как тут увидела приятеля, с которым ходила на данные занятия в течении трёх месяцев. — Диего! — воскликнула Дина радостно, что подивило самого Диего, но вызвало ответную положительную реакцию. — Как хорошо, что ты пришёл! — Я тоже рад тебе, Дина, — Диего обменялся рукопожатием с Диной и пошёл в сторону раздевалки. — Ты подождёшь меня? Диего имел перьевые заострённые крылья, которые на кончиках имели тёмно-синий оттенок, а ближе к спине были окрашены в яркий жёлтый цвет. Между перьями мерцали в соответствии с цветовой гаммой крыльев извилистые полоски, напоминая электрические разряды. Это всё говорило о том, что Диего являлся магом молний и грома. Что можно было сказать о самом Диего? Обычный парень-алконост с серо-голубыми глазами, в прямоугольных очках, с каштановыми волосами (зачёсанные назад) и острыми, но приятными чертами лица. — Да, конечно, подожду, — отозвалась Дина. — С удовольствием! — Сейчас тогда… Я мигом! — Диего, полный энтузиазма, подпрыгнул и умчался в раздевалку. — Ты, кстати, принёс вкусняшки для чаепития? — последовав за Диего, спросила Дина. — А куда ж без них? — Диего потряс сумкой, где зашелестели пакеты с едой. — В конце концов прощальное чаепитие перед выпускным! — Даже жаль, что это последние дни, — вздохнула расстроенно Дина. — Было классно… — Будет, что вспомнить, — подмигнул Диего, покидая раздевалку, — это точно! Пойдём? А то Даян с нас три шкуры спустит! — Ой, да у нас же сегодня день на расслабоне! — смеясь, отмахнулась девушка. — Чего так сразу? — Он может, мы же не вовремя зайдём. Между прочим, ты отлично выглядишь! — Дина чуть покраснела, но быстро приняла более спокойное выражение лица. — Весёлая какая-то… Случилось чего? — Да, есть немного, — распрямилась Дина, идя бок о бок с Диего по лестнице на второй этаж. — Я чувствую себя окрылённой! Странно звучит… Но это факт! Со мной так давно этого не было! Я хочу творить, писать и… Представляешь! Ах-хах-ха! Я снова занялась своими произведениями, прорабатывая в них каждую деталь, как раньше! — Не зашиби меня! — рассмеялся Диего, закрывая голову руками. — Чем? — Дина повернулась к нему и только сейчас обратила внимание на то, что её крылья раскрылись чуть ли не во всю ширь. — Ой! Ха-ха-ха! Извини, я ещё не до конца владею своей силой. — Зато она в тебе есть, это круто, — оценил Диего. — Давай, идём, а то всё без нас начнётся!***
Дориана была взволнованна. Она не знала, как вручить Мартину подарок. На рисунке она изобразила футбольный мяч, который влетел в сетку ворот, а на обратной стороне она написала добрые слова с пожеланиями. Но что же сказать ему лично? И как в принципе к нему подойти? Конечно, казалось бы, что может быть проще! Но для стеснённой влюблённой девочки данный момент стал огромной проблемой. Рисунок, чтобы он не помялся, девчушка спрятала в учебнике английского языка, поскольку тот — единственное, что подошло по размеру для сбережения «сокровища». Дори не знала, куда себя деть. В начале дня она на словах бегло поздравила Мартина. И выглядело это неважно, ибо она уж очень смущалась, запиналась и путалась в словах и мыслях. Словом, со стороны такая картина была более, чем забавной. Потому Дориана даже не могла представить, как вручить самое важное. Но тут ей пришла в голову мысль: кто-то должен передать подарок от неё ему. Да! Такой вариант лишал неловкости, глупых заиканий и прочих возможных форс-мажоров. Но кого ей просить? Да и неудобно как-то… Нет, уж лучше самой. А как, если у неё чуть ли не коленки трясутся? По итогу после второго урока Дориана спряталась в коридоре в укромном месте, беспокойно размышляя о подарке. — Хэй, Дори! — окликнула девушку Уна, которая кинулась ей на шею со спины. — Ты чего одна здесь? Плачешь что-ли? — Не, всё хорошо, — помотала головой в стороны Дина, сглотнув ком в горле. — Я просто… думаю… — О чём, если не секрет? — Уна села на подоконник возле Дорианы и посмотрела на рисунок в её руках. — А это что? Точнее… Для кого? У кого праздник? — У Мартина… — покраснела Дориана. — Это для него. — Красиво вышло! — похвалила Уна работу подруги. — Он футболом занимается? — Дори кивнула. — Классно! Тогда очень в тему. А чего ты ему не подарила до сих пор? — Я боюсь, — пробормотала Дориана, наматывая локон волос на палец. — Понимаешь, тут такое дело… Я почему-то очень нервничаю: не знаю, что сказать, и вся дрожу. Я испытываю некую неловкость… — Чего ж ты раньше молчала? Я могу тебе помочь! — воскликнула Уна, подпрыгивая. — Хочешь, я ему передам подарок? Я ведь как раз за ним сижу! Скажу ему, что он от тебя, но ты стесняешься малость. Пойдёт так? Мне кажется, ему даже понравится то, что ты такая миленькая! — Ой, не знаю, — Дориана огляделась по сторонам. — Идея хорошая. И таким образом я избегу каких-то недомолвок, но… лучше дарить самой. Разве нет? От сердца к сердцу. — Эй, детка, не переживай! — подмигнула Уна, толкнув локтём Дориану в бок. — Если так боишься, зачем себя мучить? Тем более я сама вызвалась помочь! Ну? Что скажешь? — Ну… Давай попробуем, — скромно отозвалась Дориана. Уна аккуратно взяла рисунок, сделанный Дорианой, и махнула ей рукой, как бы говоря этим, чтобы подруга шла следом. Дори пошла за Уной на негнущихся ногах. Ей всё же было страшно. И пугало её реакция Мартина. Вдруг он отвергнет её, как это сделал однажды её друг детства, Вася. Тогда она тоже нарисовала своего рода открытку на праздник и привязала к ней небольшой свиток с поздравлениями. Но на следующий день свиток был грубо вручён ей обратно. Вася не оценил ни доброты, ни желания помириться со стороны Дори, потому добавил масла в огонь следующими словами: «Иди ты со своими рисунками». Маленькая обида засела глубоко внутри и теперь вызывала дикий страх, ведь мало ли история повторится. Дориана села за свою парту, наблюдая за тем, как Уна смело направилась к Мартину, пока что пряча крохотный сюрприз за спиной. Дори нервничала, она старалась не смотреть в ту сторону, но через раз краем глаза так или иначе всё видела. У неё не вышло отвлечься даже на учебник и предстоящий урок русского языка. Она видела, как Уна потрогала Мартина по плечу, привлекая его внимание; видела, как она что-то ему сказала, он с улыбкой ей что-то ответил; а затем Уна наконец передала Мартину подарок от Дори, ещё раз о чём-то шепнув ему. После этого Мартин посмотрел в сторону Дорианы, которая пыталась вчитаться в текст правил из учебника. Она практически полностью вжалась в спинку стула, лишь бы не пересекаться взглядами с Мартином. Если другая девочка хоть раз влюблялась (особенно в школьные годы), то она точно поймёт, что испытывала Дориана. Другая девочка точно поймёт, что это за смущение и радость одновременно при виде человека, который ей так нравится. Мальчики же, наверное, смогли бы понять Мартина, который не знает, что его чувства взаимны. Да, ему Дориана тоже весьма симпатизировала, но он привык не показывать свои чувства, прятать их и даже пытаться переубедить себя, что он ничего не испытывает. Здесь наверняка многие парни могли бы представить, что творилось в душе Мартина. Прозвенел звонок. В класс зашла учительница русского языка с не совсем русским именем (точнее вовсе не…) — Тиана Ждановна. Это была строгого вида женщина крупного телосложения с чёрными короткими волосами и в однотонном чёрном платье. На переносице у неё почти всегда находились прямоугольные очки. Тонкие губы редко когда бывали сложены в улыбке. Хоть Тиана Ждановна являлась строгим преподавателем, про неё смело можно было сказать «грамотный педагог». С ней программу дети усваивали очень хорошо, ведь пусть учительница она представлялась строгой, зато весьма справедливой. — Всем добрый день, дети, — поздоровалась Тиана Ждановна с учениками. — Присаживайтесь-то. Так, сегодня мы начнём-то с орфографического практикума-то. Кто хочет к доске? Нет желающих-то? Дориана сидела молча. Хоть она по русскому языку была успешной, отвечать ей сегодня не хотелось. Её больше стесняло то, что Мартин периодически поглядывал на неё (хотя Дориана сидела на третьем ряду на предпоследней парте, а он на первом ряду на второй парте). — Хорошо, — Тиана Ждановна открыла журнал класса. — Тогда будем вызывать по списку-то. Виктор, прошу вас к доске-то. Дори пронаблюдала за тем, как Витя встал из-за парты и направился к доске. Он был среднего роста и спортивного телосложения. Глаза угловатые, но цвета их Дориана никогда не могла разобрать (да и какая разница?). Волосы светлого соломенного цвета, чуть взлохмаченные, но не слишком и при том выглядели довольно опрятными. В целом паренёк он казался хорошим и приличным (шёл к своей цели: стать отличником; с каждым годом всё успешнее). И всё же он не был последним, кто задирался к Дориане. — А какое упражнение? — переспросил Витя, дабы уточнить. Тиана Ждановна глянула на него поверх очков, и на её лице ясно проявилось желание закатить глаза. — Соловьёв, мы пишем-то орфографический практикум, — произнесла членораздельно она. Дориана мысленно отметила, что частичка «то» преследовала учительницу русского языка даже больше, чем её нерусское происхождение (хотя лёгкий акцент тоже не отставал). «Кажется, сейчас начнётся веселье», — подумала Дори и снова заметила, что Мартин бросил взгляд в её сторону.***
Дина практически залетела в кабинет, где сегодня проходила не скучная теория, а было организовано (причём ею) совместное чаепитие. Алексей Владиславович сидел, как обычно, за столом. Возле него стоял ранее упомянутый Даян — маг двух стихий, воды и льда, потому и крылья у него были разными (как у Дины, только без противоположностей). Даян исполнял роль помощника Алексея Владиславовича и тоже проводил занятия с ребятами, делясь с ними своим личным опытом. Чертами лица он всё время Дине напоминал Мариана. Но в отличие от Мариана Даян был более улыбчивым и общительным со всеми. — Смотрите-ка, какая счастливая, — заприметив Дину, присвистнул Даян и крепко пожал ей руку. — Приветствую! — Здравствуй! — радостно откликнулась Дина и подошла к Алексею Владиславовичу. — Привет! — сказал Алексей Владиславович, тоже обменявшись с Диной рукопожатием, и та в очередной раз мысленно удивилась тому, насколько у их инструктора железная рука. — У тебя праздник что-ли? — Нет, — помотала головой Дина, — просто хорошее настроение! Следом за Диной поздороваться подошёл Диего. Сама Дина осмотрела кабинет и, увидев Дениса на привычном месте (ну, и читающего газету; как же без этого?), подошла к нему. — Привет, Денис, — стараясь быть максимально спокойной, произнесла Дина. — Ага, здаров… — не поднимая глаз, отозвался Денис, а далее пробормотал себе под нос, но девушка его хорошо услышала. — Чёрт… Скоро этот Уоркинсон и до нас доберётся. — Причём тут Уоркинсон? — спросила Дина, опускаясь на свободное место рядом с Денисом. — А ты не слышала? — он наконец оторвался от газеты и обратил внимание на Дину. — В каждой второй статье только об этом и речь! — Нет, я как-то не особо новостями интересовалась в последнее время, — Дина закинула ногу на ногу. — Так что случилось? — То, что с декабря ведутся военные действия между Нетландией и союзом Афрелики, ты в курсе? — осведомился для начала Денис. — Да, в курсе, — подобрав крылья к себе, кивнула Дина. — А то, что началась мировая война? Знала? — как на допросе выспрашивал Денис. — Нет… — прошептала Дина. — Но это невозможно! — Ещё как возможно! — хмыкнул Денис с неким самодовольством (разумеется, ведь он прав). — Даниэль Гаринов пытается предпринять меры по защите мирного населения, но Тимур Уоркинсон идёт хитрым путём и пытается переманить на свою сторону как можно больше союзников. — Это ужасно! — воскликнула Дина, по-настоящему испугавшись. — Почему же мы не предпринимаем меры, необходимые для обороны? — Потому что правительства у нас нет, — Денис разочарованно свернул газету. — А лидер появляется только тогда, когда у нас начинается самая жо… — Денис некорректно выразился. — Так что неизвестно, что нас ожидает в ближайшем будущем. Это нестабильность. Мне такое не нравится. — Денис, стабильности не существует в природе, — высказала своё мнение Дина. — Тебе надо это принять, тогда жить станет легче. Стабильность выдумали наши народы: люди, алконосты, вампиры — разумные существа, дабы двигаться только в определённом направлении «без всяких неожиданностей», хотя их невозможно избежать. Мы не знаем, что мы будем делать даже сегодня вечером. — Я знаю, что я буду делать сегодня вечером, — фыркнул Денис, упрямо не соглашаясь со словами собеседницы. — Нет, ты не можешь знать, поскольку планам свойственно или меняться, или натыкаться на какие-либо обстоятельства.