Энпицу Бьёга всегда был эгоистом. Он никогда ни о ком не волновался, никогда ни о ком не плакал. Он любил и ценил только себя. Но один случай изменил его…
Снова прозвенел звонок в старшей школе города Бураза, оповещающий об обеденном перерыве. Бьёга вышел из класса и сел на лавку возле арт-клуба, в который регулярно ходил. Парню не пришлось долго думать что, а точнее, кого нарисовать.
Проводя по чистому листу блокнота карандашом, Энпицу делал набросок. Вот уже показались очертания тела, волосы, подрезанные под каре, школьная форма, состоящая из пиджака и брюк, шапочка члена арт-клуба… А вот и наконец прекрасное лицо самого Бьёги. Да, он просто идеален, нет, шикарен! Он должен обязательно стать звездой, ведь он такой неотразимый!
Чуткий слух парня уловил тихий стук чьих-то каблуков на школьных ботинках. Посмотрев вправо, Энпицу увидел девушку, которая с интересом смотрела ему в блокнот. Её розовые волосы были собраны в два небольших хвостика, а глаза были голубые-голубые. Сбоку находилась фиолетовая заколка в виде цветка — значит, состоит в клубе садоводства. Заметив взгляд парня, девушка немного смутилась, что её застукали за подглядыванием.
— Красиво рисуешь… — тихо сказала розововолосая, улыбнувшись.
Бьёга ухмыльнулся. Конечно он красиво рисует, ведь он же идеален!
— Хочешь, я тебя нарисую? — предложил Эпицу.
— Давай, — согласилась незнакомка.
Она села рядом с ним на лавку, снова смотря в блокнот Бьёги.
— Как зовут тебя? — спросил парень, проводя вновь и вновь карандашом по бумаге.
— Сакура Хагивара, — представилась девушка. — А ты?
— Меня невозможно не узнать, ведь я — великолепный Энпицу Бьёга, — он ухмыльнулся.
— Серьёзно? Карандаш? — хихикнула Хагивара.
— Так, не оскорбляй меня! — возмутился Бьёга. — Тебе ещё повезло, что я сегодня в таком хорошем настроении.
— Ой, ну простите, Ваше Высочество, — пошутила Сакура.
Энпицу ничего не ответил, сосредоточившись на рисунке. Временами он поглядывал на девушку, пытаясь точно нарисовать её.
Наконец, рыжеволосый отложил карандаш в сторону и показал творение своей новой знакомой.
— Ух ты… Мне кажется, что ты изобразил меня куда лучше, чем себя… — похвалила она рисунок.
— С тебя сотка, — тут же бросил Бьёга.
— Чего? — не поняла Хагивара.
— Да шучу я! Можешь забрать его, если хочешь, я разрешаю, — Энпицу ухмыльнулся и оторвал лист с рисунком из своего блокнота.
— Что-то ты уж чересчур галантный… Но за рисунок спасибо, — Сакура улыбнулась и, аккуратно взяв листик, ушла, тихо стуча по полу своими каблуками на школьных ботинках.
Бьёга снова ухмыльнулся и посмотрел на время. Через минуту начинался урок. Он быстренько встал и пошёл в свой класс.
Так между парнем и девушкой постепенно начинало зарождаться что-то наподобие дружбы: каждый день Энпицу сидел возле арт-клуба и рисовал в блокноте, каждый день мимо него проходила Сакура с лейкой, поливавшая до этого цветы на подоконнике, и которая тут же садилась рядом с Бьёгой, каждый день они разговаривали, мало-помалу узнавая что-то новое друг о друге, каждый день Хагивара забирала у него один из рисунков. После нескольких дней вместо такого «взаимодействия» они стали всё чаще и чаще гулять во время обеденного перерыва. Они даже обменялись номерами!
Энпицу понял, что нашёл идеальную собеседницу, которая так же интересовалась искусством, как и он. Ну а помимо искусства они болтали ещё о многом другом: кошки, природа, драма… Список можно было перечислять бесконечно. Парень часто пытался флиртовать с подругой, дабы показать своё «величие», но та лишь только смеялась. Однако он скоро понял, что Сакура является той самой красотой, которую он всегда искал в любых вещах…
Он влюбился.
Бьёга много раз подумывал над тем, чтобы признаться Хагиваре под сакурой, стоящей на холме, но постоянно отмахивался от этих мыслей, думая, что это лишь ненадолго. Но со временем Энпицу и Сакура становились всё ближе и ближе… И вот, они настолько сблизились, что стали провожать друг друга от школы до дома и обратно, гулять и переписываться вне школы. Парень продолжал скрывать свои чувства под маской самолюбия, но всё равно иногда задерживал взгляд на девушке. Как же он любил, когда она улыбалась или смеялась…
Близился конец года. Энпицу это немного беспокоило, ведь он учился в третьем, выпускном классе, и на следующий год планировал поступить в университет, в то время как Сакура была всего лишь во втором. Поэтому Бьёга наконец решился и положил записку в обувной шкафчик Хагивары...
И вот, он стоит у Дерева Признаний и ждёт свою возлюбленную. В школе есть легенда, что если вечером в пятницу признаться в любви кому-то под сакурой на холме, то твои чувства примут. Поэтому эту сакуру и назвали Деревом Признаний.
Вдалеке медленно приближалась розовая точка. Девушка, забежав на холм, тут же стала часто дышать, пытаясь нормализовать дыхание.
— Энпицу? — удивилась она, когда наконец посмотрела на парня.
— Сакура… — начал Бьёга. — Мы дружим уже целый год и всё такое, но, понимаешь… За это время я успел взглянуть на всё по-другому, благодаря тебе… Раньше я был высокомерен и не ценил ничью жизнь, кроме своей, но когда встретил тебя, то всё изменилось. Ты являешься тем самым идеалом красоты, который я всегда искал… В общем… Я люблю тебя…
Рыжеволосый зажмурился, слыша удары своего сердца. Он надеялся на положительный ответ…
— Энпицу… — парень услышал через некоторое время её тихий голос.
Он взглянул на Сакуру с надеждой.
— Знаешь… Ты мне тоже больше, чем просто друг… Я люблю тебя тоже… — призналась Хагивара, розовея.
Бьёга не мог поверить в своё счастье. Девушка, которую он полюбил в первый раз, тоже любила его.
Энпицу улыбнулся и обнял её. Сакура сделала то же самое. На них падали нежно-розовые лепестки Дерева Признаний, пока они стояли, счастливые…
Новоиспечённая парочка стала проводить друг с другом всё больше и больше времени, ходя на свидания по выходным. Бьёга радовал свою девушку, даря ей цветы, а та лишь только тепло улыбалась и всегда принимала его подарки.
Но через несколько дней школьный год закончился. Энпицу собирался переезжать в другой город, чтобы поступить в лучший университет на его любимый факультет — художественный.
— Я буду скучать по тебе… — вздохнула Сакура, услышав от своего парня эту новость вечером, перед его утренним отъездом. Они стояли возле её дома, держась за руки.
— Не волнуйся, мы обязательно снова встретимся, — Бьёга повернулся к ней, заглядывая в глаза. — После окончания курса я сразу приеду к тебе домой. Договорились?
— Хорошо, — Хагивара выдавила из себя улыбку, пытаясь не казаться такой расстроенной. — Я буду ждать тебя…
— Ну а напоследок… — с этими словами рыжеволосый несмело придвинулся к лицу девушки. После нескольких секунд колебаний он сократил оставшееся расстояние и поцеловал её.
Сложно было описать, что чувствовал Энпицу. Счастье, радость, нежность, волнение… Всё это смешалось внутри него.
Наконец Бьёга отстранился от Хагивары и посмотрел с лёгким румянцем и улыбкой на розоволосую. Та лишь стояла с выпученными от шока глазами, сильно краснея.
— Ну, ладно, я пошёл, — Энпицу, усмехнувшись, поспешил удалиться. Нда, сегодня его обычное высокомерие куда-то подевалось…
Спустя пять лет
***
Двадцатитрёхлетний мужчина уже вовсю летел на синкансэне в город Бураза. Прибыв на станцию, он тут же побежал к знакомому адресу. Бьёга изо всех сил спешил к Хагиваре, которую он так давно не видел. Они даже не могли созваниваться и переписываться, ведь за связь надо платить, а Энпицу и так экономил в эти долгие пять лет…
Вот и знакомый дом. Рыжеволосый остановился перед дверью, переводя дыхание. Наконец, он нажал на кнопку звонка. Раздался долгий и разливистый звук. Дверь открыла светловолосая, даже седоватая женщина.
— Энпицу? Это ты? — спросила она.
— Да, это я, Хагивара-сан, — ответил матери своей девушки Бьёга.
— Ты, как я поняла, пришёл к Сакуре?
Кивок головой.
— Прости, но… Я должна тебя расстроить, — вздохнула женщина.
— Что случилось? — напрягся Энпицу.
— Сакура… умерла, — тихо сказала Хагивара-старшая.
Сердце Бьёги остановилось.
— Как… умерла? — опешил он.
— А разве она тебе не рассказывала?
— Нет, — отрицательно покачал головой рыжеволосый. – А о чём?
— Значит, она тебе не рассказывала… — повторилась женщина, тяжело вздыхая. — У Сакуры с детства заболевание сердца. Мы многочисленно водили её по врачам, но те лишь разводили руками и говорили, что это неизлечимо, и что она проживёт максимум до тридцати лет… — дальше у неё навернулись слёзы на глаза. — Ну вот и умерла моя доченька неделю назад в расцвете лет…
Энпицу широко раскрыл глаза от ужаса.
— Нет… Этого не может быть… — говорил он, пытаясь унять бешенный стук сердца в груди.
— Прости, Энпицу, но… Но это правда… — Хагивара-старшая теперь, совершенно его не стесняясь, плакала.
— Дайте мне хотя бы взглянуть на неё… в последний раз… — попросил Бьёга. Он теперь был совершенно опустошён, ведь Сакура была его единственным светлым лучиком в жизни…
Спустя несколько дней состоялись похороны Сакуры Хагивары. Пришли на них родители девушки, её бывшие соклубницы из школы, несколько бывших одноклассниц, и её парень. Бывший парень, Энпицу Бьёга.
«Почему… Почему ты мне ничего не сказала? Почему ты это от меня скрыла, Сакура?» — в который раз мысленно задавал вопрос рыжеволосый. Он положил букет цветов на её могилу. Бьёга не плакал, хоть ему очень хотелось, ведь мужчины не плачут.
«Даже если ты умерла, я всё равно останусь верен тебе и только тебе. Я никогда не женюсь на другой женщине, Сакура. Я буду всегда помнить твою прекрасную улыбку, твой звонкий смех, твой нежный взгляд и… И наш первый поцелуй…»
И он сдержал обещание…
Спустя несколько лет
***
–…а это Энпицу Бьёга — один из самых известных художников. Он умело мог передать красоту каждой вещи, каждого движения, каждого явления. О его прошлом мало что известно, но он никогда не женился при жизни, поэтому не имел детей и никому не передал свои секреты рисования… Кавасаки, ты меня слушаешь вообще? — учительница прервала лекцию, сердито взглянув на лежащую на парте ученицу.
— А? — очнулась та.
— И! Ты вечно спишь на уроках! Тебе разве не стыдно? — ругалась женщина.
— Ну а какое мне дело до какого-то там Бьёги? Подумаешь, ещё один художник… — девочка лениво подпёрла щеку рукой.
— А вот и нет. В учебнике мало что сказано про его биографию, но предлагаю тебе подготовить доклад по ней, — невозмутимо сказала учительница.
— Что?! — возмутилась Кавасаки. — Может, не надо?
— Надо! — повысила голос женщина. — А то совсем скатилась!
— Да блин… — ученица нехотя согласилась.
Но в скором времени она поймёт, что не зря узнала побольше о прошлом художника. Художника, который изменился ради
неё, Сакуры...
