***
Возвращаясь домой после тяжелого дня в Академии секретарь только и мечтал о том чтобы засесть в свой кабинет и продолжить чтение одной из своих, как выражается Кавех, “заумных книжонок”. Простые и до безобразия порой глупые легкие романы бывшего студента Хараватата не то что не привлекали, скорее даже выражали максимальное отторжение вместе с неприязнью под соусом из отвращения. Грубые мужские пальцы медленно отворили дверь впуская хозяина в небольшое, но в то же время просторное, по размерам центра города жилище. Тяжелый стук каблуков эхом раздался по гостиной, отразившись от стен, но тут же оказался перебит другим быстро приближающимся звуком босых ног. -Черт возьми, Хайтам, почему так поздно? -из-за угла сперва показались затемненные к кончикам кошачьи уши, и только потом недовольное выражение лица соседа. -Если ты не забыл, сегодня был твой черед готовить ужин! В уставшем взгляде бирюзовых глаз можно было прочитать весь спектр эмоций, начиная с раздражения и заканчивая смертельной обреченностью. Как жаль, что Кавех никогда не обращал на это внимания, поглощенный своими собственными проблемами. Прямо как настоящие кошки. -Ты не в состоянии приготовить себе еды? -буднично и совершенно спокойно отозвался сероволосый, снимая дорогие ботинки. -Я был занят работой по самые кончики своих ушей! -возмутился тот, обиженно сложив руки на груди и при этом отвернув голову, неодобрительно хмыкнул. -Я ведь оставил утром записку, где предупредил тебя, что вернусь сегодня позже обычного. -его тон все еще оставался максимально спокойным, что почти всегда приводило в бешенство его соседа. Кавех каждый раз надувался, а потом взрывался, как воздушный слайм от невозмутимого спокойствия Хайтама. Его задевал тот факт, что он вел себя с ним, как с маленьким ребенком и не воспринимал его слов всерьез. -На крайний случай дошел бы до Ламбада и взял еды. -тяжелый плащ с характерным звуком был повешен на крючок. -Ты же знаешь, что я стараюсь лишний раз на улице не показываться, вдруг… -Тебя увидят и узнают, что ты живешь со мной. - перебил его секретарь, который уже выучил все его недовольства, как странную своеобразную молитву. -Кавех, ты быстрее сам это всем расскажешь, чем какой-нибудь человек заметит это и сделает вывод. -архитектор недовольно свел брови на переносице, уши сами собой опустились вплотную к голове, а взгляд стал разъяренным, но в то же время обидчивым. -Просто вспомни как неделю назад я вытаскивал тебя из бара, когда ты пьяный всем подряд рассказывал о том, какой у тебя нерадивый сосед. -Это было один раз! -Скорее двадцать один раз. -вздохнул хозяин, неспешно проходя мимо гибрида на кухню, игнорируя бардак в гостиной, по обычаю оставленный его «другом». Кавех же, виновато опустивший взгляд в пол, немного оживился, когда мужчина миновал его. Тот неосознанно махнул хвостом и едва слышно последовал за Хайтамом в кухню, после чего занял место на одном из стульев, разместившись там всеми своими конечностями сразу. Секретарь ни разу не поменялся в лице, даже когда увидел погром на всём кухонном гарнитуре. -Что ты пытался приготовить? -спросил он, не поворачиваясь. -Кофе. -Ты сжег турку. Архитектор молчал, не находя слов. Лишь когда Аль-Хайтам обернулся, чтобы посмотреть в его виноватые глаза, тот неосознанно сжался и прижал уши к голове. -Прости. Тяжелый вздох. Наверное пятый на дню. -Возместишь. -сказал тот и незамедлительно отправил приспособление для варки кофе в урну. Кавех любил кофе. Обожал. Жаль, что готовить совсем не умел. Каждое утро, заваривая перед завтраком себе бодрящий напиток, секретарь оставался с носом. Наглая ушастая голова каким-то неведомым для него способом, умудрялся незаметно воровать его напиток и оставаться при этом не пойманным. Справедливости ради, этот горе-гибрид их кофем и снабжал. -Иди убери всё своё поле деятельности в гостиной. -холодно проговорил владелец дома, раскладывая продукты. -Мой дом - не твоя мастерская. Будь добр поддерживать здесь порядок. Дважды повторять не было нужды. Ушастого и след простыл. Ушел ли он до того как заговорил Хайтам или после, тот не заметил. Но почти вслух поклялся что, если зайдет в гостиную и увидит там хоть один чертеж или линейку - выставит второго на улицу. Спустя около получаса готовки, еда уже стояла на столе. Две порции вкуснейшего мясного рагу с овощами источали приятный аромат и побуждали животы требовательно урчать. Архитектор недолюбливал овощи и предпочитал только мясные блюда, как подобает семействам кошачьих, но за несколько лет жизни с секретарем заставил себя, если не полюбить растительную пищу, то хотя бы молча есть и не выплевывать её. Не смотря на вольнолюбие и независимость, присущие подобным ему созданиям, на некоторые жертвы приходится идти, дабы не оказаться на улице. Закончив с трапезой, ученый убрал за собой тарелку и наказал Кавеху также позже убраться и на кухне, дабы скрыть следы своего неудачного кофейного эксперимента. Для честности, стоит отметить, что бедный архитектор убирался также хорошо, как и наводил беспорядок. Вопрос личная ли это черта его характера или отголоски животной личности в нем - останется без ответа, но в своем небольшом журнале Аль-Хайтама, скромно названном “Жизнь с гибридом”, пункт:75. Чистоплотность (частичная)
стоит сразу после пунктов:72. Громкость 73. Чрезмерная нужда в общении 74. Обилие шерсти во время линьки
Светловолосый спорить не стал и на небольшое удивление хозяина, почти сразу признал свою вину, после чего пообещал всё исправить. Ученый на это ничего не ответил и решил приступить к своему недавнему желанию о чтении в тишине. Взяв одну исследовательскую книгу в толстом переплете из своей домашней библиотеки, он по-хозяйски лег на диван и принялся погружаться в очередную исследовательскую работу минувших лет, которую ему уже давно советовала к прочтению бабушка. Последняя оставшаяся из близких для него людей. Он почти ничего не помнил о своих родителях, но точно знал, что его любовь к познанию передалась ему от них. Иногда он задавался вопросом, многое ли поменялось бы в его восприятии мира, если бы они были в живых? Был бы он таким же “душным зазнайкой” как его часто называет Сайно? Или черствым ученым, как многие о нем отзываются в Академии? Вряд ли. Кавех тоже находится в одном с ним положении подобия сироты, но в то же время он является полной противоположностью Аль-Хайтама. Думается ему, что всему виной тут не разное воспитание, а генетика. Или ему хочется в это верить. Надо будет позднее задаться этим вопросом еще раз. Стоило секретарю прочесть пару глав , как за широкой книгой снова показались знакомые уши. Нехотя, рука с книгой опустилась и перед мужчиной возникла знакомая макушка светлых волос. Алые глаза с ромбовидными зрачками сперва испуганно сузились, но потом плавно приняли прежнюю форму. Кавех сидел перед ним на полу в его излюбленном подобии позы лотоса, на которую тот всегда опирался руками. Хвост вяло махал из стороны в сторону, а уши снова уже были прижаты к голове. Хайтам не единожды видел это зрелище. Горе-архитектор делал так каждый раз, когда хотел извиниться. Явление, безусловно, крайне редкое, но тем не менее существующее. -Слушай, я знаю, что я не тот человек, с которым ты хотел бы делить кров… -в такие моменты он всегда отводил взгляд. Этот раз не стал исключением. -Но я просто хочу сказать спасибо, что терпишь меня. -голос его был тихий и смущенный. Делая такой шаг, он прилагал огромные усилия, переступая через своё самолюбие и гордыню. В какой-то степени это даже забавляло. -Я сделаю всё возможное, чтобы как можно быстрее расплатиться с долгами и оставить тебя в покое. -вместе с тем он протянул своему соседу небольшого размера книгу. Лишь по одной обложке секретарь тут же узнал издание и содержимое. Разумеется. Ведь он его читал. Но виду не подал. -Спасибо. -как всегда сухо ответил тот и положил подарок где-то рядом с собой. Уши Кавеха прижались еще сильнее, словно тот понял, что не угадал с примирительным подарком на который и без того отдал последние деньги. Однако Аль-Хайтаму хватило одного только бокового зрения чтобы заметить, как быстро поник светловолосый. Устало вздохнув, тот внезапно положил руку на чужую макушку и слабо взъерошил густые пряди волос, цвета пшеницы. -Я ценю это. Дождаться таких слов от самого секретаря Академии Сумеру? Это что-то наравне с немыслимым. Даже гибрид это понимал. От прикосновения его уши тут же приняли вертикальное положение, а взгляд потеплел. Все еще сидя на полу, он положил подбородок на мягкую обивку дивана и довольно прикрыл глаза. Под нежными поглаживаниями Аль-Хайтама раздалось тихое мурчание. “Надо будет добавить еще один пункт.***
Хайтам никогда не заведет домашнее животное, и на это есть несколько причин: Во-первых, ему есть кому уделять своё время. И это Кавех. Во-вторых, ему есть кому дарить свою любовь и ласку помимо книг. И это Кавех. В-третьих, дома никогда не будет тихо и безжизненно. Благодаря Кавеху. В-четвертых, ему не нужно убираться каждый день. Это сделает Кавех. В-пятых, у него нет питомца. Зато есть хороший друг. И это Кавех. Хорошо, что Хайтам не успел завести собаку.