Ты рисовал звёзды вокруг моих шрамов

— Аль-Хайтам, ну пошли на вечеринку. Почему ты постоянно дома сидишь? — Кавех буквально плясал перед соседом, но тот совсем не поддавался. — Сколько раз мне ещё нужно сказать, что меня это не интересует? — Свежий воздух, компания, выпивка и еда. Как тебя это вообще не может привлекать? — Кавех, только тебе такое интересно. — Хайтам уткнулся в книгу, другой рукой взяв кружку с чаем. Сделав лишь один глоток, он поперхнулся после слов парня. — А там будет Лайла. — ухмыльнулся Кавех, наблюдая за реакцией своего соседа. Тот покрылся лёгким румянцем, отведя взгляд куда-то в сторону. — Ага, попался! А я всё думал, правдивы ли слухи про тебя или нет. А ты взял и сам доказал. — Кавех слегка присел, показав на соседа пальцем, а после, с победными прыжками и криками «юху» вышел из комнаты. Идиот — проскочило в голове Хайтама. Положив руку на грудь, он почувствовал как сердце вот-вот выскочит.

***

      Обговорив полностью и со всеми как пройдёт вечеринка, единогласно было решено собраться у Тигнари. Не сказать, что он был рад, но и не был против. А вот Сайно наоборот был слишком рад, что именно у Нари они решили все встретиться. Свежий воздух, высокие изумрудные деревья, приятная компания. Именно этого не хватало многим, кто присутствовал на встрече.       Первыми пришли Сайно и Дэхья. Встретившись в деревне Аару, они решили составить друг другу компанию, ведь идти им всё равно в одну сторону. Сайно травил анекдоты, изображал из себя клоуна, а Дэхья смеялась что есть мочи. Увидеть генерала Махаматры в такой ключе было дано не каждому, но любой, кто видел его таковым, ещё долго не мог успокоиться от разрывающего смеха.       Как только они подошли к дому Нари, хозяина они нашли только когда зашли в дом. Он копался в какой-то коробке в углу комнаты. — Нари, сколько лет, сколько зим. Сядешь мне на лицо? У меня оно ортопедическое. — Сайно подмигнул другу, и пока щёлкал ебалом ему в лицо прилетела подушка, которая лежала недалеко от Тигнари. — Привет, Дэхья. — парень поздоровался со знакомой, а после наблюдал, как Сайно поднимается на ноги, после удара подушкой. — Что за шум, ребят? — знакомый голос послышался недалеко от входа, а через несколько секунд в помещение вошла Нилу, с корзинкой в руках. — Просто кто-то очень любит шутить несмешные шутки, и думает, что он в этом мастер. — Тигнари сложил руки на груди, кивнув на только что поднявшегося друга-шутника. — Впрочем, как обычно. Я тут принесла всего по-немногу, в театре сегодня много вкусного было, решила кое-что захватить с собой. — в корзинке лежали печенья, конфеты, фрукты и разные закуски. — Тогда давайте разложим всё, как раз остальные подойдут. — предложил Тигнари, с чем сразу все согласились.       Аль-Хайтам с Кавехом пришли через некоторое время после Нилу. Один осматривал место, второй о чём-то увлечённо рассказывал. Заметив компанию, архитектор замахал руками. — Привет Тигнари, привет Сайно, здравствуйте уважаемые девушки. — Кавех поклонился, положив руку на грудь.       Пока Хайтам здоровался со всеми присутствующими, стоя у входа на лестнице, кто-то с разбегу врезался ему в спину, но сам парень только слегка покачнулся. Следом он услышал глухой звук, будто кто-то упал, а обернувшись, увидел, что перед ним сидела Лайла, которая потирала лоб. — П..простите, я вас не заметила. — девушка подняла голову, и увидела, что ей потягивают руку. — Ты в порядке? — Аль-Хайтам протянул ей руку, которую Лайла с неловкостью приняла. — П..простите, я не хотела вас задеть. Я так спешила, что не заметила вас. — Перестань извиняться, всё нормально. Ты не сильно ударилась? — парень протянул к её лбу руку, слегла погладив тыльной стороной пальцев лоб. — Чё происходит? — спросил шёпотом Сайно наклонившись к Тигнари. — Не мешай, происходит любовь. Наш Аль-Хайтам наконец-то проявляет чувства. — К кому? — следом за этим вопросом парню прилетел подзатыльник, — понял.       Вокруг наступила тишина. В ожидании какого-нибудь поворота событий, все с предвкушением наблюдали за ними, но ничего так и не произошло. Они прошли в дом, где на стенах висели вырезки из бумаги, которые чередовались зелёными и фиолетовыми цветами, горел тёплый оранжевый свет. На прикроватной тумбочке была замечена лампа в виде небольшого зелёного динозавра. Аль-Хайтам заметил её первым делом. Явно Тигнари постарался для Коллеи. Фоновая музыка была где-то далеко, еле слышная, но ощутимая. — Итак, предлагаю начать с анекдотов. Кого хочет египтянка? — И кого же? — спросила Дэхья. — Египкунчика. — наступила тишина. — ладно, согласен. Анекдот хуйня. Давайте другой. В семье пуговиц трагедия. — Какая? — Батю пришили. — За столом разразился смех тёмноволосой девушки, а вслед за ней тихонько хихикнула и Лайла. — тебе понравилась шутка? — Аль-Хайтам наклонился к девушке, горячим дыханием опаляя её мочку уха. — Она забавная. — Лайла шепнула парню в ответ. — Сейчас будет супер шутка. Готовьтесь. С вас слетят штаны. Итак, какую кличку получил колобок в лесу, став геем? Бублик. — в помещении сразу стало шумно, потому что шутка понравилась всем. Даже непробиваемый Аль-Хайтам тоже посмеялся, и Лайла впервые увидела его улыбку.       Про секретаря Академии ходило много разных слухов. Его считали куклой, потому что на нём всегда были наушники, его считали слишком молодым для такой должности в Академии, говорили, что он чёрствый и бесчувственный, потому что никогда, кроме невозмутимости на его лице не видели никаких эмоций, но тут, в компании друзей, он кажется совсем другим. Он выглядит уютным, спокойным и весёлым. Лайла и сама не заметила, как слишком долго был прикован её взгляд к его улыбке. Но Аль-Хайтам не мог этого не заметить. — Ты чего? — парень прекратил смеяться, но улыбка всё ещё не сходила с его лица. — Н..нет, н..ничего. — девушка помахала перед собой руками, и смущённо отвернула голову, со слегла дрожащими руками взяв бокал с соком. Архонты, как же неловко. Он такой красивый, а я напрямую пялилась на него. Я совсем перестаю себя контролировать из-за недостатка сна. Как же хочется спать — девушка зевнула, прикрыв рот рукой.       Аль-Хайтам не стал акцентировать на этом внимания, чтобы ещё больше не привлекать на них любопытные взгляды и без того пялящихся на них людей.       Постепенно вечерело, никто и не заметил как быстро наступила ночь, и что уже пора было расходиться. Звёзды на тёмном небе настолько ярко выделялись, будто освещали все тропинки, деревья, каждый листочек, висящий на тонких, крюкообразных ветках. Уже попрощавшись со всеми, Лайла двинулась в сторону выхода из леса, но спустя несколько секунд она почувствовала лёгкий ветерок в спину и тёплую ладонь на плече. — Лайла. Ты не против, если я провожу тебя? Мне тоже в ту сторону. — было видно, что Аль-Хайтам будто даже глазами спрашивал разрешения. — Д..да, конечно. — Архонты, это правда происходит?! Я сейчас сгорю от стыда и неловкости. Нужно как-нибудь завязать разговор, возможно так я сниму напряжение. — Ты так поздно засиделся. Тебе разве завтра не на работу? — девушка окинула его взглядом, но решив, что так будет лучше, она смотрела вперёд себя, пытаясь не пялиться на объект её восхищения. — Я сделал сегодняшнюю работу сверхурочно, поэтому могу позволить себе завтра выходной. Хоть это и не в моём стиле, но я уже давно нормально не отдыхал, поэтому думаю, что от одного выходного размер моей работы не измениться. — Отдыхать тоже нужно. Нельзя себя изнурять ради работы. — Лайла улыбнулась, но в душе она всё также чувствовала некоторую неловкость. Аль-Хайтам тоже не знал, как избавить их от нагнетающей тишины и хоть как-то попытаться с ней заговорить. В кармане лежала пачка сигарет, про которую на фоне неловкость парень совсем забыл, но стоило лишь задуматься о ней, рука непроизвольно потянулась к карману. — Ты не против если я..? — спросил Хайтам, показывая Лайле наполовину использованную пачку с зажигалкой. — Н..нет нет, я не против. — произнесла девушка, наблюдая за тем, как крепкие руки вытянули сигарету из упаковки, стиснули между двух пальцев, поднесли к губам, и на её кончике загорелся огонёк. Это выглядело очень впечатляюще, хоть и сам Аль-Хайтам не предполагал за собой такого. Они молчали. Лёгкий ветер проносился сквозь кудри, пряди, открытую от одежды кожу, через пальцы рук, пробегая до мурашек по шее. Дорога не изнуряла, скорее всё больше подначивала сбежать от всего этого, побыстрее дойти до дома, попрощаться, захлопнуть дверь, и облокотившись о неё спиной, скатиться на пол, пока сердце настолько бешено стучит, что даже грудная клетка его не удержит. Хотелось успокоиться. Хотелось, чтобы он взял меня сейчас, прижал к себе ничего не говоря, и просто стоять пока ветер купает нас в своих объятьях. — Какие твои любимые цветы? — тупее вопроса не мог придумать, секретарь хуев?       Лайла задумалась. Мало кто задавал ей этот вопрос. Обычно такое спрашивали для статистики, чтобы проверить, кому какие цветы больше нравятся. Но на серьёзе последний раз спрашивали родители, а было это давно. — Наверное падисара. А почему ты спрашиваешь? — девушка повернула голову в сторону парня, но опешила, потому что перед ней он держал только что расцвётший цветок Падисары. Он протягивал его ей, будто самое драгоценное, что у него было. Лайла дотронулась до стебля, и почувствовала прохладную, гладкую, слегка влажную кожицу цветка. Ей было ещё более неловко. — С..спасибо, это было неожиданно. — девушка засмеялась. Следом засмеялся и Хайтам.       Весь оставшийся путь они прошли спокойно. Разговаривали, смеялись, и от неловкости будто не осталось и следа, хоть и местами Лайла хотела провалиться сквозь землю. До дома оставалось всего ничего, но как только девушка увидела знакомое здание, Аль-Хайтам схватил её за запястье, остановив. — Может посидим немного? На улице так хорошо, грех идти домой.       На улице и правда была прекрасная погода. Прохладный ветерок окутывал в своих объятьях, звёзды на небе танцевали между собой вальс, а луна наблюдала за этим, будто за самым изящным балом в её жизни. Девушка согласилась. Они присели на лавочку, неподалёку от дома Лайлы, Аль-Хайтам снова закурил. Ветер сильно задул, ударяя кудри девушки об её лицо. Подняв руки, чтобы поправить причёску, рукава задрались, и парень обратил внимание на порезанное запястье. Он не сильно схватил её за руку, поворачивая к себе, чтобы получше рассмотреть. Лайла закусила губу, молясь, чтобы он не начал расспрашивать её. Но Аль-Хайтам отпустил её, продолжил курить, смотря куда-то вдаль. Они молчали долго. Каждый обдумывал, то что чувствовал, то что увидел. — Почему ты это делала? — вопрос был задан спокойно. Без гнева, злости, беспокойства и эмоций. Парень пытался понять, почему она это делала, а не читать нравоучения, что это плохо. Он ей никто, чтобы читать нотации, никто, чтобы сидеть и переживать за это, но как же увиденное душило его. Душило до изнеможения, до боли в горле и грудной клетке, до боли в висках. — Это было давно, по глупости и влюблённости, которая этого не стоила. Мне было шестнадцать. Я влюбилась в самого популярного мальчика в школе, и думала, что он весь смысл моей жизни. Мои подруги говорили, что он был глупым, грубым и невоспитанным, но за розовыми очками я этого совершенно не видела. Мне казалось, что он идеальный, а когда я ему призналась, он признался мне в ответ. Я была на седьмом небе от счастья. В один день мы сидели у него дома, и играли в настольную игру с костями. Они выпали у меня из рук, и я наклонилась, чтобы поднять их, как вдруг он шлёпнул меня, и начал распускать руки. Я выбежала из его дома вся растерянная, мне было больно и обидно до жути. А как только я пришла домой, я сделала это. Я пыталась заглушить боль, и теперь от этого случая остались лишь шрамы. — Лайла вздохнула. — до сих пор жалею.       Аль-Хайтам молча слушал историю, после которой на душе осталась неприятная липкость, смятение эмоций, и гнев. Зажав в губах наполовину сожжённую сигарету, парень достал из кармана чёрную гелевую ручку. Запястье оказалось у него в руке, и под светом яркой луны, на шрамах, вырисовывались чёрные маленькие звёздочки, размером с фалангу мизинца. — Ч..что ты делаешь? — спросила Лайла, наблюдая за тем, с какой осторожностью Хайтам проводил по её коже чернилами. Он не ответил. Всё так же с интересом продолжал вырисовывать небесные тела, совсем не обращая внимание на удивление подруги. — Так будет красивее. Намного лучше, чем шрамы.       Когда Аль-Хайтам закончил, Лайла подняла руку, чтобы получше рассмотреть рисунки под светом луны, но в ту же секунду, её лицо резко схватили, сплюснув щёки, и притянули к себе, впиваясь в губы. Грубо, жадно, с привкусом табака, без шанса вздохнуть, и оторваться. Руки блуждали от плеч до шеи, от шеи до щёк, от щёк до талии. Через несколько секунд, Лайла уже сидела на его коленях, пока сам Аль-Хайтам ненасытно прижимал её к себе. Внутри него боролись несколько чувств. Ему было стыдно за то, что он так грубо и без спроса поцеловал её, может она сочтёт его мерзавцем, может ударит и больше никогда не заговорит, но он больше не мог держать всё это в себе. Он хотел её. Хотел прикоснуться к ней, прижаться, почувствовать её тепло, запах. Ему было плевать, что будет дальше. Он хотел этого. «Никогда не сомневайтесь в себе, в своих способностях, в том, что вы что-то можете лучше, чем кто-то другой. Используйте свой шанс. Всегда. Как бы сложны не были обстоятельства. Ваша сила только в вас самих, и жизнь постоянно будет вас проверять на её наличие.»