Выстрел

Зрительный контакт продолжался несколько минут. Девушка искала в золотых глазах хоть каплю совести за всё содеянное. Мужчина презрительно смотрел в прорези маски, крепче обнимая холодное неподвижное тело. «Точно не в своём уме» – промелькает мысль, и рука с пистолетом временно опускается. Сердце не знало жалости к этому нечестивцу, но ради справедливости стоит дать выбор. Сморщив нос и кинув взгляд на "сестру", Ху Тао прокрутила барабан револьвера, полностью заполненного пулями. – Ну, Ваша Честь, вижу, Вы хотите спасти себя и дочь (Почему что-то болезненно сжалось?). Ваше место в Аду, но я могу пощадить, если Вы вернёте всё украденные деньги народу. Тао постоянно возвращалась взором к кукле. Цветом волос и глаз они очень похожи, но почему та является любимицей, даже если искусственна и была бы младше, будучи человеком? – Не знаю, кем ты себя возомнила, но ни гроша не получишь – Чжун Ли поднял на руки Тиори и зашагал к выходу. Его остановили касанием дула между лопаток. – Своим гневом я упокою тебя, отец – девушка сняла маску и оскалилась. – Не понимаю, как матушка любила тебя, но ответ держи за всё! – Девочка, не говори глупостей. Я видел тебя только раз. Не можешь быть родной кровью. Маска возвращается на лицо. «Здесь и сейчас я – единственная дочь. Обернись и посмотри на меня так же, как на эту пустышку, чья душа давно спит». – Вернёте деньги? – повторила Тао. – Нет – Чжун Ли обернулся. – Умру на этом месте, но не соглашусь с приговором. – В таком случае прощайте – и рука, убившая любимого, направила револьвер на светильник. Другая что-то кинула на ковёр, и языки пламени побежали по полу. «Только так ты покаешься» – и брюнетка как тень исчезла, не забыв отрезать путь к бегству мерзавца.