Май.
Снова и снова одно и тоже. Как по замкнутому кругу, по нескончаемой спирали. Саске просыпается в холодном поту и пытается вспомнить тот адский сон, что довел его до такого беспомощного жалкого состояния. Картинки менялись, но сюжет размазан как если бы на лист с акварельным рисунком капнули несколько капель воды. Очертания можно разглядеть, но никаких деталей – все расплывалось. Третий год подряд с приходом мая у Саске начинались кошмары, хотя ничего в его жизни не предвещало беды. К июню они становились регулярными и более четкими, примерно три-четыре раза в неделю, а в июле вплоть до его дня рождения каждодневной пыткой, которой нет конца и края. К 23 июля Саске искренне желал себе смерти, потому что уже не мог справляться с этими мучительными головными болями и видениями, что беспорядочно крутились в его воспаленном мозгу. И наступала роковая ночь: свой день рождения по объективно возникшим причинам Учиха возненавидел, потому что этой ночью происходил самый настоящий кошмар. Брюнет спал всю ночь не просыпаясь, видел сны как наяву, стонал, но не мог выбраться из сновидений. А к утру, переполошив весь дом, вскакивал с дрожащими руками и удивлялся, что еще не поседел. Но сегодня первое мая и Саске только предвкушал наступающий период его мук. – Как по расписанию,– он провел двумя руками по свалявшимся волосам и отбросил одеяло. В комнате предусмотрительно было открыто окно, днём он измучил себя тренировкой, принял контрастный душ, уснул мгновенно, но все равно уже третий год подряд с приходом мая в его жизнь врывались эти отвратительные сновидения. Саске редко впадал в отчаяние, но, кажется, именно сейчас был как никогда близок к этому. Еще три месяца пыток он не выдержит. Спустился вниз и вышел на задний двор их особняка. Вокруг идеальный покой, мягкий весенний ветер ласкал лицо, лунный свет играл с предметами, что отбрасывали причудливые тени на земле. Саске сел на ступеньки, пытаясь продышаться и успокоиться. Обхватил голову руками, сдавить бы, чтобы мозги вытекли наружу, да сил и смелости не хватит. Что с ним происходит? И почему именно с ним? Если он сошел с ума или был чем-то болен, то эти кошмары были бы постоянно. Но почему именно эти три месяца и почему прекращались именно в его день рождения? Никаких идей и никаких ответов. Спустя пять минут на ступеньку рядом с ним опустился Итачи, заботливо касаясь рукой плеча брата. – Снова вернулись?– он услышал, как младший стонал во сне. – Итачи, я не понимаю, что со мной,– Саске редко был откровенен, еще реже делился своими слабостями, но сил просто не оставалось,– это происходит третий год подряд. – Ты помнишь, что ты видел?– вся семья переживала за его состояние. По началу Саске пытался все это скрывать, но когда дошло до того, что его стоны переросли в каждодневные крики, то скрывать уже было бесполезно. – Все как в тумане. Я иду, но не понимаю где. Вокруг трупы, кровь, вижу женский силуэт впереди меня. В общем, полная бессмыслица. – Давай обратимся к ней, пусть посмотрит?– в первый год Саске терпеливо боролся с недугом самостоятельно. Пытался не спать или наоборот довести себя до изнеможения, что вырубиться замертво. На второй год его упрямство заметно поубавилось и он стал пить снотворное в лошадиных дозах. Сны были чуть менее красочные, но результат прежним. А теперь, он был готов уже на что угодно, лишь бы прекратить эти пытки. – Она не специалист по снам, она просто медик,– оба хорошо знали о ком говорят. У Саске в доступе была напарница, которая славилась на все пять стран своими выдающимися медицинскими способностями, которые он упрямо игнорировал и не желал показывать ей свою слабость. – Если не изучить это, ты скоро с ума сойдешь. Я поговорю с ней,– тот устало кивнул, зная, что сам не способен на этот шаг. Итачи тоже знал. Сакура Харуно действительно не была специалистом в области сновидений, но для неё, как для ученицы Пятой, рамок и ограничений просто не существовало. Когда перед ней встала неразрешимая с точки зрения обывателя задача, Харуно просто брала и делала всё, чтобы разрешить её. Она не знала о том, что её любимый человек страдает уже третий год подряд. Да, они редко виделись и уж явно не общались при встречах на подобные темы, но как она, медик с подобным стажем, не смогла распознать, что он страдает хронической бессонницей? Что у него проблемы со сном вплоть до потери координации и галлюцинаций. Когда Итачи пригласил её к ним в квартал, кратко рассказав о происходящем, Сакура была шокирована. Ведь Саске столько раз мог попросить её о помощи, но молчал как упрямый осел… Было раннее утро, Итачи назначил встречу на шесть утра, объясняя это тем, что ей необходимо увидеть это своими глазами, чтобы понять всю серьезность проблемы. Итачи провел её до спальни брата, приоткрыл дверь и позволил ей понаблюдать несколько минут. Саске спал беспокойно. Вздрагивал, слегка сжимал ладонями простынь, что-то стонал сквозь сжатые зубы. От бессилия у Сакуры навернулись слёзы, он так страдал, а она была рядом и ничего не замечала… сколько боли он в себе носил и сколько скрывал от окружающих. Сакура аккуратно прикрыла дверь, стараясь украдкой утереть выступившие бусины слез, и обернулась к Итачи. Тот сделал вид, что ничего не заметил. – И это его лучшее состояние, дальше будет только хуже… Прошу, выпьем чай и побеседуем,– он указал рукой вниз, чтобы сопроводить её на кухню. Куноичи была в их доме впервые: огромный по меркам её простенького дома, светлый, с дорогими породами дерева, благородными ароматами. Они сели за стол, служанка подала им зеленый чай и угощения. – Не знаю, ели ли вы с утра, поэтому не стесняйтесь,– Итачи обладал удивительным самообладанием. Сакура наблюдала, как он сел с идеально прямой спиной за стол, как неторопливо взял в руки чашку и учтиво улыбнулся ей. Они с Саске были абсолютно не похожи. Как огонь и лёд. – Прошу, если можно, обращайтесь ко мне на ты,– подобное уважение так резонировало с тем, как с ней обращался младший брат. – Договорились, общаемся на ты,– рукой он придвинул ей чашку с благоухающим улуном. – Саске уже третий год страдает от терзающих сознание кошмаров. Они начинаются в мае и заканчиваются на его день рождения,– куноичи поджала губы. – Двадцать третьего июля…– старший брат невольно улыбнулся, девушка искренне любила брата, который в упор этого не замечал или делал вид, что не замечает. – Все верно. Он не помнит, что видит, картинки перемешаны, сюжеты не четкие, но я уверен, что они что-то значат. – Снотворное?– первое логичное, что пришло ей на ум. – Пробовали, даже превышали дозу, почти никакого эффекта,– расцвело и куноичи увидела прекрасный сад за окном. – Успокоительные?– ситуация пугала, с подобным она никогда не сталкивалась и не знала с чего начинать. – Нет, Саске не будет пить их, хотя ему бы не помешало,– со смешком выдал он и снова задумчиво улыбнулся. Итачи сидел совсем рядом, но при этом находился где-то далеко, в своих мыслях. Сакура закусила губу, пытаясь придумать еще варианты. И как назло никаких идей! – Саске слишком гордый, чтобы попросить тебя о помощи, но он в ней нуждается,– послышались медленные шаги на лестнице. Куноичи подняла зеленые глаза. Напарник шел, мотаясь из стороны в сторону, а потому держался рукой за перила. Под глазами были черные синяки, а сами глаза пустые и безжизненные. Они столкнулись взглядами, у Сакуры побежал мороз по коже. Саске смерил её ровным, едва оттенённым прохладцей взглядом, явно был не рад её видеть при сложившихся обстоятельствах, прекрасно понимая зачем она здесь. – Выйдем на улицу, я хочу подышать,– подавлено бросил Саске и прошел к двери, ведущей к их саду. Ирьёнин кивнула старшему брату в знак благодарности и последовала за ним. Брюнет стоял прислонившись спиной к деревянной стойке. Руки были сложены на груди, глаза закрыты. – Саске, почему ты ничего не сказал мне? Ты ведь знаешь, что я… – напарница резко осеклась и помедлила,– что я хороший медик. – Я знаю…– понимая без лишних слов, что она хотела сказать ему на самом деле,– что ты хороший медик,– рукой он медленно помассировал глаза, сглотнув неприятно прилипший к горлу ком с чувством вины. – Расскажи мне и я постараюсь помочь,– они столкнулись взглядами. Саске был на голову выше, статный, с бесконечной харизмой, что умело скрывал за стеной холодности. Однако если обычно его взгляд был глубоким, задумчивым, то сейчас абсолютно пустым и безжизненным. Он бесконечно страдал. – Я не сплю. У меня постоянные кошмары, из которых я помню лишь бессмысленные обрывки. Они начались вчера и будут длиться до моего дня рождения. Ты знаешь как лечить подобное? – Ну, для начала я могу почитать тебе на ночь или спеть колыбельную,– через секунду на неё упал раздраженный взгляд. Обычно Саске хоть как-то понимал шутки в свой адрес, мог улыбнуться или хмыкнуть, но сейчас ему явно было не до смеха. – Извини, профессиональная деформация, попыталась снять многолетнее напряжение между нами. Для работы между врачом и больным требуется дружелюбная атмосфера,– Саске закатил глаза, услышав в свой адрес слово «больной» и повернулся в сторону дома, зря Итачи вообще привел её. – Постой,– она взяла его за руку, тормозя на ступенях,– прошу, позволь мне помочь. Мне больно видеть как ты страдаешь,– её ладонь приятно грела, Саске пусто выдохнул. Совсем с этой долбанной бессонницей размяк. – Ты еще не видела как я страдаю,– он выскользнул ладонью из её трепетного прикосновения, но позволил пойти за собой. Саске не солгал, оказывается, она еще даже не представляла, насколько плохо обстоят дела. – Мне нужно будет наблюдать за твоим сном,– это он предполагал и смирился уже заранее, не собираясь спорить. Теперь отпираться и давать заднюю не имело никакого смысла, а свой строптивый дерзкий нрав придется засунуть куда подальше. – Начнём сегодня?– Саске косым взглядом проскользнул по почти фарфоровой коже на лице напарницы, что сияла в свете пламенеющего заката. Красивая. – Завтра, сегодня у меня дежурство. Мне нужно будет изменить своё расписание, чтобы понаблюдать за тобой несколько ночей. Стал подопытным кроликом… до чего же ты докатился, Саске… на его лице отразилась искренняя досада. – Итак, приступим. Засыпай, я буду беззвучно сидеть здесь и наблюдать,– она устроилась в любезно предоставленное ей кресло в паре метров от него. Подобная близость для обоих уже давно была забыта: дни, когда они еще в детстве ночевали на миссиях в одной комнате, были далеко в прошлом. Да и если тогда они были просто детьми, то теперь стали полноценными женщиной и мужчиной, со всеми вытекающими последствиями. Саске, обнаженный по пояс, лег на белоснежные подушки, закрывая глаза. Длинные черные ресницы трепетали, он едва заметно пытался улечься поудобнее, но никак не мог найти нужного положения. Было понятно, что Саске еще не заснул, страдая от постороннего присутствия. Спустя пять минут мучений, брюнет сел на кровати, руками убирая разметавшиеся волосы. – Я не могу уснуть, когда на меня смотрят,– рыкнул он в отчаянии. Куноичи осторожно подошла к кровати и присела на корточки, чтобы он оказался в доминирующем положении и почувствовал себя спокойнее. – Я понимаю, что тебе и без того тяжело, но иначе мы ничего не добьемся. Давай я выйду и зайду чуть позже, когда ты уснешь,– Саске устало кивнул. Сакура вернулась в комнату спустя двадцать минут, когда напарник уже провалился в сон. Бесшумно села в кресло и начала наблюдать. Поначалу все шло относительно неплохо, почти час он спал мирно, глубоким сном. Затем его ресницы затрепетали, дыхание участилось. Саске стал едва слышно стонать, руки заёрзали по простыням, Сакура начала беспокоиться. Успокоился, возможно кошмар прошел, уступая нормальным сновидениям. Так прошел еще час. Куноичи даже сама начала проваливаться в сон, как вдруг Саске застонал и начал метаться по подушкам. Сакура вздрогнула и ущипнула себя, чтобы пробудиться. Напарник задрожал, будто ток пропустили, напрягал лоб до глубоких морщин и тяжело задышал иссушенным ртом. Вскочил, распахнув свои бездонные глаза с шаринганом, и схватился за голову. Он даже забыл, что Сакура здесь. Смотрел в пустоту вперед себя, пока не почувствовал её руки на своей руке. – Сколько времени прошло?– в ушах долбило сердцебиение. – Больше трех часов,– куноичи приложила свои руки к его вискам и пустила зеленое тепло. Саске изумленно посмотрел на неё кровавым взглядом шарингана, ему мгновенно полегчало. – Убери шаринган, пожалуйста, не пугай меня сильнее, чем есть сейчас,– она слегка увеличила поток и он с блаженством закрыл глаза. – Ты меня боишься?– а кто нет в здравом уме? – Я за тебя боюсь… легче?– он кивнул, впервые за долгие годы не чувствуя адской головной боли,– хорошо. Попробуешь еще поспать?– она прикоснулась к его запястью, считая сбившийся с нормы пульс. Он опустил взгляд на её руку, что так небрежно вторглась в его личное пространство. – Извини, я медик, иногда мне нужно будет тебя касаться,– Саске промолчал и откинулся на подушки, продолжая в упор смотреть на напарницу. Ситуация была совершенно абсурдная, но результат перекрывал любые другие неудобства. – Еще одно,– она положила руку на его обнаженную грудь в области сердца и пустила светящийся поток чакры. – Это для чего?– сквозь резко навалившуюсь дремоту прошептал Саске. – Хочу кое-что попробовать…– образ Сакуры растворился перед глазами. Когда утром Учиха проснулся позже десяти, то был искренне удивлен. В эти периоды он просыпался уже с рассветом и не мог уснуть до поздней ночи, а здесь полноценный сон до позднего утра. Саске перевел взгляд на кресло, где калачиком свернулась напарница. Он мысленно ругнулся, что никто даже не подумал предложить ей плед, наверняка замёрзла. Ладно он, у него мозги в кашу, но Итачи мог бы проявить хоть каплю смекалки. Брюнет тихо приподнялся в сидячее положение, как рядом с ним возникла Сакура. Маленькая и профессионально собранная, несущая в своих руках вселенское облегчение. Саске впервые в жизни посмотрел на неё иначе. – Как ты себя чувствуешь?– зеленые глаза с тревогой осматривали возлюбленного. – Что ты сделала со мной? Я даже не помню как заснул,– ирьёнин достала из сумки тонометр. – Снизила тебе давление. Гипотоники страдают вечной сонливостью, я решила попробовать. Как видишь, ты проспал до утра. Но этим способом злоупотреблять нельзя, поэтому это была разовая акция,– Саске едва не застонал от бессилия. Ему было так хорошо оставшиеся часы сна, что он был готов умолять Сакуру сделать это с ним снова,– вытяни руку,– сухо попросила медик, он подчинился. Она надела ему прибор и измерила давление. – Как я и думала, нормализовалось,– губы расплылись в улыбке. – И что теперь?– одного раза было слишком мало, если Сакура была способна помочь ему, он был готов обратить её в рабство, лишь бы помогала и дальше. – Сначала еще немного сниму тебе головную боль,– она коснулась его висков, позволяя себе на правах медика потрогать смоляные волосы, что оказались на ощупь гладкие как шелк. Саске снова закрыл глаза, не в силах скрывать, какое удовольствие ему приносит её касания,– затем пойду на работу, а после опять приду к тебе. Тепло прекратилось и он кивнул, стало ощутимо легче, он даже мог спокойно думать. Сакура ушла и Саске спустился вниз, застав старшего брата в саду за тренировкой в метании сюрикенов. – Ну как, помогла?– оценив его внешне, Итачи заключил, что тот заметно посвежел. – Я не знаю, что она со мной сделала, но я спал,– пусто выдохнул Саске, признавая абсолютное поражение перед некогда неумелой напарницей. – Неужели прямо это?– Итачи попытался сдержаться от этой остроты, но не смог. Все-таки они провели ночь вдвоем в его спальне, брат был молодым и с буйным нравом, а Сакура хороша… – Заткнись, было бы стыдно позориться в таком состоянии,– буркнул младший, неохотно признавая, что шутка удалась, – ей нужна кровать. Спать в этом кресле без одеяла – это пытка равная моей. – А твоей кровати недостаточно?– Итачи был в игривом настроении и, видя брата прежним, не мог молчать. Хотелось развеселить его. – У тебя сегодня день шуток? Всю ночь сочинял, что выдать мне их залпом?– Саске стал осматриваться, выискивая слуг, чтобы отдать им приказ. – Ну, шутку про твою недееспособность в постели ты сам украл, поэтому я умолкаю,– миролюбиво улыбнулся брат, закрывая эту тему на сегодня. – Вот и славно, где всё?– буркнул Саске и пошел отдавать приказы. К вечеру в его комнате была поставлена односпальная кровать с новым белоснежным бельем и мягким пледом. Меньшее, что он мог дать взамен за сон, который она ему подарила. Сакура пришла уставшая, измотанная работой, но усердно скрывающая это под маской всесильной иньёрин. Но Саске всегда всё видел, отдаленно сочувствовал её ноше, что рухнула на плечи из-за него. Он лег в постель, а Сакура села напротив на новенькую кровать. – На таком мягком матрасе я сама отключусь быстрее тебя,– она пару раз подпрыгнула. – Снова профессиональный юмор?– он улегся на бок лицом к ней и наблюдал. – Извини, спокойной ночи,– куноичи мягко улыбнулась ему и облокотилась спиной на стену, если ляжет и вправду моментально отключится. Саске засыпал долго, привыкая к посторонней в комнате. Провалился в сон спустя минут 15 и даже не возмущался, может ведь, когда хочет. Начал ворочаться спустя пару часов, когда Сакура уже прибегла к таблетке для бодрствования. Затем спустя еще час тихо стонал, вздрагивал, шуршал руками по простыни. Что он видел? Что его так пугало? Саске идет по полю битвы. Видит утонувших в лужах крови шиноби. В нос бьет запах гари, пожары полыхают по округе и ему буквально нечем дышать. Впереди видит странный силуэт, скорее женщина, чем мужчина. Саске пытается позвать её, но голоса нет, пропал начисто. Умирающие стонут и кричат его имя, к нему ползут раненые. Саске снова вскакивает и принимает сидячее положение, выдергивая Сакуру из легкой дремоты. – Время?– он пытается проморгаться, сбивая шаринган. – Половина четвертого, ты сегодня намного лучше спал,– куноичи приложила руки к голове и начала исцелять от боли,– помнишь, что тебе снилось? – В мае я всегда сплю относительно неплохо, в июне хуже, а в июле моя жизнь превратится в кошмар. Я помню сон, расскажу завтра, усыпи меня,– он требовательно взял её за запястье и переложил на грудь. – Саске, я же говорила, что это вредно,– Учиха упрямо прижал ладонь сильнее, буквально вдавливая в мышцы. С минуту поиграв в гляделки, ирьёнин цокает и отводит взгляд, последний раз. Через пять минут он провалился в глубокий сон.Июнь.
Сакура и Саске уже буквально стали сожителями за прошедший месяц. С учетом того, что куноичи то наблюдала за его сном, то вводила в него, то наоборот выводила из него, они почти все ночи спали в одной спальне. Подобный абсурд был бы не допустим в других обстоятельствах, но в нынешних на Сакуру едва ли не молился весь дом. Саске перестал кричать, а если и пытался начать, то она мгновенно помогала ему чакрой. Она ввела комплексную терапию, с которой сначала были попытки поспорить, но Сакура быстро обрекла их на провал. – Итак, вот что ты будешь принимать,– на столе перед наследником возникли капсулы разного цвета, он слегка сузил глаза. – С утра небольшую дозу успокоительного. Ты человек повышенной эмоциональной возбудимости и я хочу слегка снять это. На ночь будешь пить снотворное, никаких превышений доз, я сама скажу сколько. Помимо этого я буду работать чакрой, а ты будешь весть дневник,– на столе появилась записная книжка,– ты будешь писать сюда всё, что видел после каждой ночи. – Успокоительное пить не буду,– ох, Итачи предупреждал. – Ну, тогда я не буду ночевать с тобой,– его лицо моментально похолодело. – Ну, тогда моя семья просто прикажет тебе явиться сюда, просить больше никто не станет,– он вскинул бровь, надеясь на её испуг, но не тут то было. – Саске, пожалуйста, ты не в том положении, чтобы угрожать мне. Я не ваша подчиненная, я помогаю тебе по собственной воле. Доза адекватная, ты просто будешь чувствовать себя спокойнее,– послышался раздраженный выдох. Он сгреб все таблетки с блокнотом в придачу и пошел в сторону дома. – Ты стала совсем другой,– Сакура улыбнулась, лучшего комплимента от напарника слышать еще не приходилось. Саске исправно вел дневник, пил таблетки и почти перестал противиться внутреннему ощущению того, что Сакура здесь не чужая. Теперь он легко засыпал только в её присутствии, заранее зная, что она снимет любое его мучение. Сны становился все четче и реальнее. По началу напарник писал сухо и делиться снами с напарницей не особо хотел, считая это сугубо личным. Сакура считала иначе. – Это никуда не годится, Саске,– раздраженно бросила она,– ты сегодня промучился несколько часов ночью и записал только две строчки? – Я что, должен поэзию тут устраивать?– гневно бросил он, отбирая свой дневник обратно. Утренний ритуал снова и снова повторялся: Саске просыпался, брал в руки ручку и записывал сны. Иногда Харуно делала вид, что спит, а сама тихонько наблюдала за ним: обнаженный Учиха в белых простынях, сидит на подушках и приложив ручку ко рту, пытается вспомнить свои видения и записать их. Так могло начинаться их идеальное утро, если бы не разные кровати. – Ты должен писать подробно, в деталях, чтобы мы выстроили сюжет. А если писать: я шёл и вокруг все в крови из раза в раз, то ничего не изменится. – Сны стали длиннее, я чувствую себя разбитым,– Сакура села на край кровати, негласно это было давно ей позволено и приложила руки к его вискам. По телу разлилась энергия в чистом виде, абсолютное наслаждение. – Лучше?– брюнет кивнул, сглатывая вязкую слюну. Утренний стояк был совсем не вовремя. – А теперь запиши всё подробно, будь умницей,– куноичи ласково провела по его шелковым волосам ладонями, позволяя себе это касание за свою целебную силу. Саске был очевидно не против. Кошмары становились всё длиннее и чаще, красочнее, превращаясь в реальные видения. Саске перестало помогать снотворное, он всё чаще вскакивал в холодном поту, стонал и злился. Стал раздражительнее, срывая свою ненависть за эту напасть на напарнице, которая старалась помочь ему изо всех сил и он знал это, но усталость и недосып подрывали его психику. Но то, что он увидел этой ночью перечеркивало всё предыдущее по степени нереальности. Сакура лежит под ним на кровати. Её губы маняще приоткрыты, зеленые глаза игриво блестят. Куноичи запускает руки в его волосы, притягивая для поцелуя. Саске будто вживую ощущает тепло её тела, гладкую кожу и неистовое желание войти в неё. В их постели жарко, он даже представить себе не мог, что его напарница настолько раскованная и бесконечно соблазнительная. Он хотел её. Здесь и сейчас. А дальше они занимались сексом, которого он не мог представить себе с ней в реальности. Сакура отдавалась ему снова и снова, а ему всё было мало. Харуно уже пять минут наблюдала, как напарник тихо постанывает в подушку, а затем распахнул свои черные глаза и пронзительно посмотрел на напарницу. Сакура присела на край кровати и мягко коснулась его руки. – Снова кошмар?– он помотал головой и попил воды. От куноичи не укрылось, что под одеялом напарник был перевозбужден, но она деликатно промолчала. Это была естественная физиология, он молод и его желания понятны. – Не помнишь, что приснилось?– Сакура провела рукой по его волосам, что обычно он воспринимал с удовольствием, но сегодня был очень хмурым и смотрел на неё странно, агрессивно. – Не помню, выйди, я хочу побыть один. На следующую ночь сон повторился, и через день, и еще, и еще. Саске упрямо не записывал эти сны в дневник и Сакуре ни о чем не говорил, сходя с ума от безысходности своего положения. – Саске, ты совсем не помнишь, что ты видишь в последние дни, это меня беспокоит,– а как его то пугало. В особенности то, что он помнил всё в мельчайших деталях. Иногда они подолгу не спали, перекидываясь рассуждениями о том, что ему снилось. Сакура подробно читала его записи и строила догадки. Итачи был прав, эти сны что-то значили. Может Саске видел будущее? – Сейчас уже середина июня, а ты говорил, что в этом периоде обычно всегда помнишь все свои сны,– продолжала гнуть Сакура, лежа на своей кровати. – Может я не хочу с тобой делиться этим сном?– слишком резко даже для себя бросил он, утыкаясь головой в подушку. – Так ты помнишь о чем он?– девушка села к нему на кровать и пронзительно посмотрела в глаза. Саске уже не в первый раз осмотрел её ночную одежду. Сначала Сакура не позволяла себе переодеваться на ночь, спала даже не разбирая кровати. Но спустя время стала переодеваться в его ванной, потому что спать несколько месяцев в таком режиме было просто невозможно. Саске был не против. – Сакура, я не хочу обсуждать его с тобой,– он почувствовал сильный прилив крови в тазу. Не хватало еще опозориться своим стояком сейчас, выдавая себя с потрохами. Слава богу, в комнате давно погашен свет. – Мы же это уже проходили, пожалуйста, поделись со мной,– она коснулась его руки, умирая от желания обнять его и защитить от всех страданий. – Ложись спать,– приказал он и отвернулся на другой бок, сбрасывая её теплое касание с руки. Утром Саске проснулся с ноющим стояком, изнывая от желания. Сакура снова всю ночь отдавалась ему во всех красках и в воспаленном мозгу Учихи уже не оставалось места для здравомыслия. Напарница подошла к кровати и улыбнулась ему, пытаясь хоть как-то снять скопившееся между ними напряжение. – Ты сегодня снова стонал,– её ладони прикоснулись к вискам, забирая головную боль. Саске глубоко дышал и смотрел на неё горящими от нетерпения глазами. Эта пытка была похлеще, чем кошмары. Сакура была здесь, так близко, стоило протянуть руку и взять её. Повалить на свою кровать и повторить всё то, что он видел в своих видениях уже десятки раз. – Расскажи мне,– она как и всегда после лечения, нежно провела по его волосам. Саске невыдержанно выдохнул. – Я могу показать,– его голос дрогнул, но Сакура не заметила. – Если можешь, покажи…– неопределенно согласилась она, совершенно не подозревая подвоха. Через секунду Учиха уложил её спину, придавливая собой к кровати, раздвинул коленом её ноги и упёрся возбужденным членом ей в промежность. Сакура испуганно охнула. Брюнет упал лицом ей в шею, не в силах сдержаться от касаний губами к нежной коже напарницы. Сакуру затрясло. – Мне продолжать?– прошептал он, испытывая жгучее желание взять её прямо здесь и сейчас. – Ты видишь меня в своих снах?– она провела ладонью по его волосам, пытаясь успокоиться. – Я вижу это каждый раз. Ты отдаешься мне на этой кровати всю ночь и моё терпение уже на исходе, поэтому прекрати донимать меня с расспросами,– он упёрся лбом в её хрупкую ключицу, жарко обжигая горячим дыханием. – Саске, это нужно внимательно изучить. Твои сны изменились, это явный знак,– он несдержанно толкнулся тазом, даже сквозь ткани ощущая нестерпимое жжение войти в неё. – Когда парень и девушка спят в одной комнате – это никакой не знак,– он снова надавил внизу, вызывая её испуганные вздохи,– это обычное желание. – Запиши всё это и мы обсудим, там могут быть сокрыты важные детали,– Саске пусто выдохнул и слез с неё. Сакура была слишком святой для его низменного порыва. Ничего записывать он так и не стал. Вечером они лежали в полной тишине, сон ни в какую не шел. – Мне кажется, что во сне мы женаты,– вдруг заговорил Саске, привлекая внимание Сакуры. Она приподнялась на локтях. – С чего ты так решил?– тема была болезненной, эти сны напоминали Сакуре о тех мечтах, которые она усердно похоронила внутри себя много лет назад. – Я вижу кольца на наших руках. И чувствую, что это не просто секс, во сне мы любим друг друга,– Саске считал себя сумасшедшим, несущим абсолютный бред. – И как тебе эти ощущения?– куноичи завидовала ему, даже на просто сон подобного характера она была бы согласна. – Мне нравится,– без стеснения прошептал он, смотря на её шелковую пижаму. – Хорошо, что хотя бы во сне я тебе нравлюсь,– от него не ускользнули сожалеющие нотки в голосе напарницы, которая всю сознательную жизнь любила его. Он понимал, что эти полтора месяца нахождения с ним в одной спальне для неё были настоящим мучением. Но он нуждался в ней и не мог отпустить, даже если бы хотел. Но ему и не хотелось. Кошмары сменялись эротическими снами с Сакурой и жизнь Саске становилась все более невыносимой. К концу июня он видел сны каждую ночь, а лечение Сакуры уже окончательно перестало помогать, лишь снимая симптомы после перенесенных им страданий. Ситуация окончательно ухудшилась, когда у напарника начались галлюцинации наяву. Днём ему мерещились вещи, которые никто не видел и не слышал. Он постоянно записывал число 241223, понятия не имея, что оно означает. Дальше стало еще хуже, ночные кошмары Саске перешли в действия. Саске будто бы еще спал, но мог вставать, что-то говорить или делать. Сакура знала, что по-научному это называлось сомнамбулизм. И что это очень серьезно. Оставлять его одного было просто напросто опасно.Июль.
В эту ночь Саске не спал спокойно ни минуты. Он без остановки стонал, доводя бедную напарницу до самого настоящего ужаса. Девушка не выдержала и подошла к нему, чтобы облегчить страдания. Её руки коснулись его груди, пропуская зеленую чакру. Саске затих. Через несколько секунд он притянул её на себя за руку, повалил на спину и придавил собой. Саске очевидно еще прибывал во сне, Сакура попыталась растормошить его руками, но тот и не думал просыпаться. Его руки забрались под шелковую пижаму напарницы, с болью сжимая за талию. Губы стали целовать шею, спускаясь все ниже. В момент он разорвал на ней верх и добрался до соска, наконец, реализовывая все то, что видел во снах. Только не еще до конца находясь в сознании. – Саске, пожалуйста, проснись,– в полный голос позвала куноичи, пытаясь привести его в чувства. Впилась ногтями, слегка ущипнула, но безрезультатно. Тогда она притянула его лицо к себе, поцеловала и укусила за губу. Может хотя бы резкая боль выведет его из сна. Саске мгновенно распахнул глаза и глубоко задышал, осматриваясь. Во рту почувствовался металлический привкус крови, он слизнул выступившую каплю. – Прости, ты спал, а после набросился на меня…– беспорядочно оправдывалась Сакура, пытаясь прикрыть обнаженную грудь. – Ты моя жена и я хочу тебя,– о чем он говорил? Саске начал действовать быстро и методично: скинул с напарницы верх пижамы, сдернул штаны вместе с нижним бельем, отбрасывая любые попытки воспротивиться. Он громко дышал, перевозбужденный от мучивших его неделями сновидений. – Саске, ты уже не спишь, пожалуйста, приди в себя,– он зажал руки у неё над головой и окинул оценивающим взглядом. – У нас двое детей,– горя от нетерпения, он устроился у неё между ног, прислоняться обнаженной плотью. – О чем ты говоришь?– у Сакуры была самая настоящая паническая атака. – Теперь я всё понял,– он поцеловал её, заглушая вопль от грубого вторжения. Сакура начала брыкаться, но он лишь сильнее навалился, вдавливая до основания. – Я вижу будущее, где мы с тобой вместе. Ты будешь моей женой, родишь мне детей, я стану главой войск Конохи,– куноичи едва не заплакала от боли внизу живота. – Как ты можешь быть в этом уверен?– тихо застонала от боли. – Потому что будущее начинается уже сейчас,– ночь была темной и долгой, а их соитие страстным и несдержанным. Он брал Сакуру так, как не берут в первый раз: здесь было жгучее желание, отсутствие нежности, ослепляющая потребность обладать ею. Ему видилось, что Харуно его жена, мать его детей, которую он хочет и берет когда заблагорассудится и Сакура чувствовала это. Он был совсем другим. Саске отключился до самого утра, а Сакура не сомкнула глаз. Свалившееся никак не укладывалось в её голове. Внизу живота всё горело и пощипывало, ей хотелось расплакаться от собственной беспомощности, но мирно спящий рядом напарник заставлял усиленно сдерживать этот порыв. Когда утром Саске очнулся, Харуно уже давным-давно ушла в госпиталь на работу. Почему он так хорошо спал? Тело приятно ныло от усталости. Потянувшись с ленцой, он спустился вниз и застал брата на кухне. – Проснулся, наконец,– младший кивнул ему в знак приветствия и включил чайник, чтобы промочить с чего-то осипшее горло. Он пару раз попытался прочистить его кашлем. – Я уже думал, что никогда не услышу этого,– Итачи закрыл глаза и ухмыльнулся. Саске вскинул бровь, о чем он говорит?– ваши совместные стоны. – О чем ты?– Саске даже не смог скрыть за маской стандартного равнодушия свой шок. Итачи внимательно пригляделся, брат был искренне удивлен. – Сакура стонала, ты стонал, ну и вывод напросился сам собой,– младшего будто молнией ударило, он ничего не помнил пока Итачи не сказал ему,– ты ничего не помнишь? Саске рассеянно помотал головой, он только начал вспоминать. И воспоминания будто вспышки стали всплывать картинками в голове. Сакура кричала, потому что ей было больно… – А вот это уже проблема,– веселье как-то резко испарилось, все шутки Итачи на этот счет перестали быть актуальными. – Я видел сон, где всё понял о нас с ней. Она будет моей женой и матерью моих детей. И много чего еще…– у Саске был полнейший шок, он изнасиловал её и ничего даже не вспомнил. – Как любопытно видеть вещие сны. И ты решил, что детей можно начать делать уже сейчас?– Итачи развесил мокрое полотенце и не смог сдержать улыбку. – Заткнись, Итачи, уже не смешно,– он заварил чай. – Может быть это она идет в твоем сне? Женский силуэт, который ты никак не мог узнать. Она медик, её присутствие на поле боя логично. – Я думал об этом. А еще число, которое я постоянно пишу. Может это дата? Дата нападения? Дата начала войны?– Саске хотел утопиться. – Хорошая версия, надо её развить. Есть еще что-то новое? – Вижу как меня назначают главнокомандующим шиноби Конохи. Но это абсолютный бред, который никуда не ложится. Никто в здравом уме не назначит Учиху на такую должность,– Итачи был отчасти согласен. Правда если Саске принесет спасение этой деревне, прежние установки могут заметно пошатнуться. – Мир переменчив, брат. Сакура пришла поздно. Она была напугана, не знала как себя вести. Оправдывать его или злиться? Сгорать со стыда или вести себя как ни в чем не бывало? Справедливости ради, она ни одним своим действием не давала повода к подобному, поэтому эта инициатива напарника была абсолютно самостоятельной. В спальне было прохладно, Саске распахнул все окна, мучаясь от никак не проходящего головокружения. Он лежал на спине и смотрел в потолок, когда тихо скрипнула дверь. Сакура посмотрела на него, но не сказала ни слова. Он внимательно осмотрел свою будущую жену и пусто выдохнул. – Мне жаль, что всё так вышло… я вряд ли смог чем-то порадовать тебя этой ночью,– после двухмесячных пыток Саске не ожидал от себя ровным счетом ничего в данной области. Уверен, что разочаровал Сакуру, которая ждала от него очевидно большего, но он был разбит и физически, и морально. Учиха не помнил того, чего помнила Сакура. А именно того, что он был намного лучше, чем оценивал себя самостоятельно. Порой слишком самокритичен. – Кое-чем все-таки смог,– тонко намекнула Харуно, заставляя Саске недовольно фыркнуть. – В этом нет моей заслуги,– куноичи слегка расслабилась, он хотя бы ощущал вину. – Но еще нужно уметь пользоваться…– Сакура попыталась отшутиться, чтобы снять напряжение, но Учиха лишь гневно сверкнул в её сторону глазами. – Подойди,– приказал он, она послушно присела на край кровати рядом. Саске приподнялся на локтях, Сакура скользнула по его груди взглядом и залилась краской. – В следующий раз всё будет по-другому,– Сакура удивленно округлила глаза. – В следующий?– чем Саске действительно всегда умел удивлять, так это переменами своего настроения. – А как по-твоему у нас родятся дети? От непорочного зачатия?– он прикрыл глаза и позволил себя ухмыльнуться. – Ты правда видел наших детей? Как это возможно?– он покачал головой. – Возможно я давно сошёл с ума и ты влюблена в чокнутого. Но сейчас мне кажется, что я стал все видеть гораздо четче. Правда то, что произошло ночью не поддается моему пониманию. Я ничего не помнил с утра, пока Итачи не сказал,– девушка закрыла лицо руками. – Итачи всё слышал?– Сакура больше никогда не сможет посмотреть ему в глаза. – Тебя больше должно смущать, что я ничего не помнил,– медик покачала головой, будто догадываясь об этом. – Я не хотела поднимать эту тему… но ночью мне показалось, будто бы ты вообще был не в сознании. Ты говорил не как ты, вел себя не как обычно. И дело не в возбуждении, что сделало тебя таким несдержанным, ты просто был другим,– он поморщился,– ты называл меня своей женой, хотя это, возможно, случится только в будущем. – Я не помню этого… останься со мной,– его голос вдруг похолодел. Саске каждый день преодолевал свои слабости и терпел собственные унижения перед ней, а теперь еще приходилось упрашивать её остаться. Приказать бы, да и дело с концом, только вряд ли по приказу выходят замуж. Скорее всего Сакура просто жалела его. – Я для этого и пришла,– если Саске и был больным, это не имело никакого значения. – Останься здесь,– он указал рукой на подушки рядом с собой,– в лечебных целях, я сегодня очень хорошо спал,– куноичи засмеялась. – Никакой ты не сумасшедший, с соображалкой всё в порядке,– он едва сдержал ухмылку,– но я не думаю, что это хорошая идея. Я здесь как врач и твоя семья не одобрит нашу связь, какой бы предначертанной судьбой или высокоморальной она не была. – После того, что я видел, их мнение не имеет никакого значения,– Сакура выдохнула, настырный до невозможности,– запри дверь и ложись. Прошла неделя их совместного сна. Саске признал, что целиком и полностью нуждается в Сакуре, он лучше спал и чувствовал себя спокойнее. Да, его кошмары во сне и видения наяву никуда не исчезли, но с ней будто бы все это переносилось гораздо легче. Июль сводил с ума своей жарой. Сакура мучилась от духоты и никогда не могла заснуть, пока не засыпал её любимый. Она прислоняла руку к его волосам, едва ощутимо почесывая его голову, и пропускала чакру, чтобы снять боль. После этого он почти всегда отключался, испытывая к Сакуре самые сильные чувства благодарности. Были еще и другие: Саске изнывал от желания, вот только бессонница и галлюцинации плохо способствовали развитию их интимной жизни. Решил, что как только всё это закончится, он возьмет Сакуру так, что ходить не сможет. Что растерзает её нежную кожу до синяков, зацелует губы до болезненной красноты, доведет до того, что она забудет как дышать без него. Он хотел, чтобы она нуждалась в нем также, как и он в ней. Сегодня удивительно быстро заснул. Куноичи продолжала едва заметно гладить его волосы и смотрела в окно. Оставалось еще немного и эта пытка закончится, он перестанет нуждаться в ней и вышвырнет, найдя банальный предлог. Хотя зная напарника, даже никакого предлога не понадобится, Учиха не оправдываются и не извиняются. В какой-то момент он перевернулся к ней лицом, обнял её и уткнулся в шею. Через еще секунду ей в бедро упёрся твердый член, видимо ему опять снились они. Еще спустя несколько минут он сдавил её сильнее, чем было бы комфортно. Сакура попыталась аккуратно ослабить хватку, но не получилось отползти ни на миллиметр. Брюнет беспокойно дышал ей в спину, а после пропустил руки под её одежду. Становилось страшно, история повторялась и сил справиться с ним у нее не хватит. Саске начал блуждать губами по шее, руками стягивая с нее нижнее белье, куноичи начала вырываться. Он все еще спал, но будто на подсознательном уровне желал завладеть ею и действовал сквозь сновидения. – Саске, проснись,– громко приказала она, но тщетно,– я сейчас закричу. Ей удалось прокрутиться в его руках и она увидела, что возлюбленный смотрит на неё сквозь шаринган, но он был явно не в себе. – Где твое кольцо?– брюнет схватил её за руку, осматривая пальцы. Кровавый шаринган пугал похлеще оружия, что же делать? Он облокотил её на спину и придавил собой. – Я просил тебя никогда не снимать кольцо,– прошептал Учиха. Не успев и пискнуть, Сакура почувствовала его в себе. Саске с полной уверенностью в своих действиях поцеловал её в губы и глухо застонал. Все это походило на кошмар наяву. Ирьёнин в панике заерзала под ним, ощущая жжение и боль внизу живота. До чего же он тяжелый и сильный, а ведь спал и даже не ведал, что творит. Его нужно срочно привести в чувство. Вытянув левую руку в сторону, Харуно постаралась дотянуться до бокала с водой на тумбочке. Еще чуть-чуть, почти получилось. Сакура предприняла попытку отвлечься от боли грубых вхождений, сосредотачиваясь на крышесносных поцелуях в шею. – Я люблю тебя,– послышалось у уха так тихо, что Сакура замерла. Боже, ну почему он спит?! Если бы он сказал это по-настоящему… пора просыпаться. Брюнет приподнялся на руках, продолжая требовательно входить в неё и Сакура, поймав удачный момент, плеснула ему в лицо водой. Саске выглядел как испуганный, мокрый котенок. Он тяжело дышал, видимо резко придя в себя. Осмотрелся, и когда понял, что натворил, не поверил своим глазам. Сакура готовилась к худшему, сейчас он её просто задушит, но он лишь грузно опустился к ней и прислонился лбом к ключице. Они все еще были единым целым: Саске не шевелился, но и не выходил. Куноичи слышала его оглушающее сердцебиение. Саске против воли сглотнул: лицо Сакуры было совсем близко, тепло дыхания проникало под кожу, с трудом заставляя сохранять в неподвижности собственные руки. – Я хочу остановиться, но не могу,– он начал едва ощутимо двигаться,– я хочу закончить. – После того, что ты сказал и что делаешь сейчас, ты точно обязан на мне жениться,– он осмотрел её: Сакура не выглядела смущенной или потерянной, в полной боевой готовности привести его в чувство и даже ударить, если понадобится. Лежащая под ним, но не испугавшаяся плеснуть ему стакан воды в лицо. Сакура удивляла все сильнее. – Хорошо,– он улыбнулся и закрыл глаза. – Так что я сказал?– уже утром решился уточнить он, потенциально догадываясь, что. – Неважно, я же пошутила. Ты был не в себе,– Сакура собиралась на работу. Куноичи надела юбку, медленно застегнула замочек сбоку. – Что я люблю тебя?– девушка стояла спиной, меняя шелковую пижаму на лифчик и топ. От него не ускользнули дрогнувшие руки, попал в точку. – Я сегодня не приду, мне нужно дома показаться,– куноичи повернулась к нему лишь тогда, когда смогла совладать с нахлынувшими эмоциями. Улыбнулась. – Бросаешь?– а кто бы не бросил после такого? – Я не бросаю тебя, просто мои родители уже с ума сходят от того, что я живу здесь с тобой. А ведь они не знают того, что знает твоя семья. Представь, что я выслушиваю от них за это. – Так у тебя проблемы из-за меня? А раньше нельзя было сказать?– Саске пусто выдохнул. – Спишем твою вопиющую несообразительность на бессонницу,– она собрала волосы крабиком,– конечно, у меня проблемы. Я сначала врала, что в госпитале дежурю, много раненых. А потом мама случайно встретила госпожу Цунаде и вскрылось, что в госпитале меня уже почти два месяца нет по ночам,– Учиха гневно задышал, пытаясь сдержать свое возмущение. Сакура покрывала его, а себя прикрыть даже не додумалась. Могла же просто сказать ему. – Зря злишься, я ничего не говорила, чтобы твоя тайная так и осталась тайной,– глупая, влюбленная дурочка. – Опоздаешь, иди. Сакура пришла домой пораньше, подготовленная отстаивать свою святую обязанность помогать нуждающимся в ней пациентам. Даже если этот пациент просил ночевать с ней, а теперь уже и не только. Догадывалась, что госпожа Цунаде не будет покрывать её в случае обнаружения обмана, но надеялась, что ничего не вскроется совсем. Зря, конечно, не обдуманный ход… Мама что-то готовила на кухне, напевая легкую мелодию. Настроение было хорошим, может обойдётся… Сакура мысленно взмолилась всем богам. – Явилась…– мама обернулась к дочери с поварешкой в руках. Ну, вот сейчас ей и прилетит этой самой поварешкой в лоб,– можешь идти к нему, я всё знаю. – Что? Ты о чем, мама?– Харуно поставила сумку и села за стол, так захотелось кушать, в животе предательски заурчало. – Твой пациент приходил сюда,– у куноичи едва не вылезли глаза на лоб,– Саске сообщил, что его беспокоит и что ты лечишь его. Просил отпустить тебя до… 23 июля, кажется. И что ты ведешь себя очень порядочно, это так?– иньёрин едва не поперхнулась. – Конечно! Я лишь хочу помочь ему, потому что я… – Любишь его, я знаю. Но за вранье я очень злюсь на тебя, Сакура,– еще бы, дочь всё понимала. – Прости меня, мама. У Саске очень тяжелая форма бессонницы и он никогда не обращался ко мне за помощью, поэтому я не смогла отказать… – Иди, вижу же, сейчас сердце у тебя выпрыгнет от любви к нему,– куноичи крепко обняла маму. Саске и Сакура снова спали вместе. Хотя спали совсем не подходящее слово, он мучился от непрекращающихся кошмаров, а Харуно тратила бессчетное количество чакры, чтобы помочь ему. Сны стали полностью смысловыми. Саске видел целые сюжеты, помнил их и рассказывал напарнице. Через трое суток должен наступить его день рождения и весь дом с содроганием ждал развязки. – Я не знаю, чего ждать. Я вижу столько всего,– вдруг заговорил он, зная, что Сакура тоже не спит. На часах давно перевалило за полночь. – Я думаю, что на деревню готовится нападение. Ты видишь дату, ты видишь поле боя. Об этом нужно сообщить Хокаге,– девушка уже не скрывала усталость. Ей было так тяжко, что до 23 числа ей дали выходные. – Меня примут за сумасшедшего,– после своих ночных выходок Саске давно поставил себе подобный диагноз и терпеливо ждал, когда Сакура с разочарованием подтвердит его и сбежит куда подальше. – Ты будешь спасителем, за это тебя назначат на ту должность, что ты видишь в своих снах,– Саске рукой показал девушке, чтобы та приняла полусидячее положение. Он никогда не мог попросить словами, благо она понимала его желания без слов. Куноичи приподнялась, а Саске лег головой на её живот, что означало помассировать его измученную голову. Нежные руки опустились на его иссиня-черные волосы, на ощупь мягкие как шелк. Пустив легкий поток чакры, Сакура увидела как он в блаженстве закрыл глаза. – Хорошо, даже если так. Я не вижу, кто нападет, ни лиц, ни имен, ни символов на повязках,– это бы значительно упростило загадку. – Давай подождём еще три дня, тогда и решим,– он не ответил, проскользнув своей горячей ладонью по внешней стороне её бедра и вырисовывая кончиками пальцев витиеватые узоры. Прошло несколько минут прежде чем он заговорил. – Я хочу тебя,– низким, тяжелым голосом признался он. – Опять спишь..?– осторожно уточнила ирьёнин, думая, что ей удалось усыпить его. – Я не сплю,– холодно отчеканил брюнет,– просто хочу тебя и всё,– и она хотела, только говорить ли ему об этом? Признаться в греховных мыслях? – Я тоже хочу тебя, но ты устал, тебе нужно поспать,– благоразумно заключила она как врач. – Я устал пытаться заснуть,– брюнет перевернулся и оказался с ней лицом к лицу,– хочу не спать с тобой всю ночь,– и мягко поцеловал её в губы. Саске умело превращался из льва в котенка. Нежного, ласкового, абсолютно прирученного, нуждающегося в ней. Целовался так, что мысли путались, Сакура была готова отдаться ему мгновенно. – Ты уверен, что сейчас самое время? Опять весь дом перебудим,– Итачи, наверное, уже специально просил себе побольше миссий, чтобы не ночевать дома. – А ты стони потише,– он взял её за подбородок и начал целовать уже всерьез. Без намеков.Ночь на 23 июля.
Саске боялся даже думать о том, чтобы ложиться спать. Конечно, они пытались с Сакурой подготовиться. Днём довели себя до физического изнеможения: тренировались, чтобы он вымотался, затем занимались сексом почти весь вечер, а после он принял горячую расслабляющую ванну. – Я давно так не уставал,– неохотно сознался, касаясь подушки головой. Месячный недосып навалился тяжелым грузом. Сакура сидела рядом и пила крепкий кофе. – Это хорошо, засыпай, я буду рядом,– куноичи спать не планировала. Саске шел по горящим улицам Конохи. Повсюду трупы одноклассников, знакомых, учителей. Запах гари режет нос, он задыхается, но упрямо идет дальше. Он уже знает, что во сне и внимательно запоминает детали. На улице зима, чувствует по холодному воздуху, по опавшей листве на деревьях, по пару, что идет от дыхания. Видит впереди женский силуэт и усиленно ускоряет шаг. Приближаясь, сквозь дым удаётся разглядеть розовые волосы, наконец-то… это она. Стало заметно легче. Сакура лечила раненых, вокруг слышались стоны, что умоляли её о помощи. На руке разглядел кольцо, пока что все пазлы складывались правильно. Перед ним появляется враг и… Саске открывает глаза и видит залитую солнечным светом спальню. Сакура так и задремала полусидя, видимо до последнего борясь со сном ради него. Он едва ощутимо провел ладонью по влажному лбу, жарко. Видимо, почувствовав его движение, куноичи медленно приоткрыла глаза. Они молча и выразительно смотрят друг на друга. – Я кричал?– тихо уточнил он. – Нет, ты мирно спал до самого утра. Как ты?– девушка сползла с подушки на кровать, спина адски затекла. Брюнет мягко положил руку на её живот, а затем проскользнул по талии. – Я все понял,– он вдруг испытал огромное облегчение от ушедшей головной боли,– мне нужно к Хокаге. – Подожди,– куноичи ласково провела рукой по его щеке и улыбнулась какой-то уже совсем привычной для него улыбкой,– с днём рождения… – Ты уверен?– Какаши внимательно выслушал ученика, настроение из стабильно хмурого превращалось в отвратительное. – Абсолютно. Это произойдет 23 декабря. Деревня Скрытого Камня предаст нас,– повторился Саске. – То есть мирное соглашение, которые мы заключаем сейчас, это лишь приманка?– брюнет кивнул. Он надеялся, что Какаши с его острым умом сможет понять и поверить ему. – Кто еще об этом знает?– эта информация несла колоссальную ценность и не подлежала распространению. – Я, Итачи и Сакура,– Какаши кивнул, этим людям он доверял. – Избежать войны не удастся, они решили уничтожить нас в отместку за непреднамеренное убийство АНБУ наследника Цучикаге. Погибнет почти вся деревня, потому что мы не ждали нападения. Мы должны опередить их. – Ты и об этом знаешь…– Какаши всякое повидал на своем веку, но такое впервые. – Я видел это в своем сне. – Хорошо, тогда что ты предлагаешь?– брюнет задумался. – Если мы не хотим нападать первыми, то необходимо подготовиться к обороне. Повысить количество медиков, пусть ими займется Сакура. Вооружение, стратегия, полный осмотр периметра на предмет изъянов. Итачи тоже понадобится, он идеальный шпион, его нужно отправить на разведку. У нас есть Наруто, сила девятихвостого это большое преимущество,– учитель одобрительно кивнул. Очень рассудительно для такого юного шиноби, хотя его ученик всегда был гением, почему он каждый раз удивляется? – Что ж, хорошо. Ты этим всем и займешься, даю тебе в помощь Шикамару. Не самый лучший подарок на день рождения, но раз ты самый осведомленный, то справишься,– Саске уже знал и это, удовлетворенно кивая в знак согласия. Сакура тихо стонала под ним, заполненная его членом, боясь быть застуканной, когда весь дом еще не спит. Праздник закончился, гости разошлись и Саске нетерпеливо затащил её в комнату, чтобы, наконец, взять свой подарок. Ему было необходимо войти в неё, почувствовать принадлежность ему, сходить с ума с ней. – Я так и не подарила тебе ничего,– виновато простонала куноичи. – Я знаю, чего хочу,– от Сакуры пахло зеленым чаем, цветами, сладостью. Хотелось её всю и сразу, удушить в своих объятьях, подчинить, присвоить,– останься со мной. Не как с пациентом, а как…– он с трудом замедлился. – Ты уверен, что не делаешь это из-за снов? Сны не реальность и не нужно полностью полагаться на них,– взгляд напарника резко потяжелел. – Я был счастлив в этих снах с тобой,– поверить в такие слова от Саске было сложнее, чем в любое чудо, что существовало в их необычном мире. – Давай дадим друг другу время? К этому нужно подойти осмысленно,– вдруг завтра он проснется и поймёт, что эти сны лишь сны и одумается быть с ней? Подобного она не переживет. – Считаешь, что я тронулся умом. Да, это вполне похоже на правду, вот только я теперь знаю столько, что если расскажу тебе, то это шокирует тебя,– он толкнулся сильнее, несдержаннее. Упал на локоть, припадая губами к её выпирающей ключице. – Расскажи, пожалуйста,– куноичи чувствует приближение волны удовольствия. Хотелось завершить это одновременно. Он кивнул, планируя сначала закончить начатое. Тихо застонал у её уха, выбивая из Сакуры последние силы. Ей было слишком хорошо с ним, желание брало верх над целомудрием, да простит их Итачи. Теперь они почти всегда достигали пика наслаждения одновременно и вот снова... Отдышавшись, брюнет поднялся с Сакуры и навис над ней на руках. Долго и пристально наблюдал, как та девочка, что боялась ему сказать слово поперек, теперь не боялась перечить и стонать во весь голос в чужом доме. Как та, которая была слабой, стала такой сильной, что смогла спасти его от помешательства. – Когда у тебя месячные?– наконец, начал он без прелюдий. Сакура моментально потерялась с ответом, пытаясь собрать мысли в голове воедино. Таких вопросов никогда не ждёшь и заранее не готовишься. – На этой неделе должны быть… почему ты спрашиваешь?– куноичи набрала воздуха, пытаясь восстановить дыхание. Саске выглядел умиротворенным, а внутри неё была целая буря страстей. – Их не будет, Сакура. Наша дочь родится 31 марта,– зеленые глаза застыли на лице Учихи. С минуту девушка пыталась переварить услышанное, а Саске терпеливо ждал ответа. – Ты хочешь сказать, что…– ей как медику должно было уже всё стать понятно. – Ты уже беременна, Сакура,– уверенно заявил он, касаясь ладонью её живота и ощущая там зарождение новой жизни,– я понял это сегодня утром, прикоснувшись к твоему животу. – Но как?– дрожащую руку она положила поверх его ладони. Да, они не предохранялись, но разве могло получиться так быстро? И она пока не ощутила никаких особых признаков, ну разве что мутило вчера после кофе и до этого на днях от сладкой булочки. Но куноичи списала это на переутомление и никакого значения этому не предала. – Во сне я всегда видел тебя со спины. Сегодня ты впервые обернулась и была с животом. Тот день – конец декабря,– Харуно начала загибать пальцы, подсчитывая сроки. – Боже, даты идеально сходятся. Начало июля, тогда прогнозируемая дата конец марта,– он с уверенностью кивнул,– поверить не могу. – Придется,– Саске убрал руку и лег рядом на спину, ощущая легкий ветер из открытого окна. Благословенный дождь обрушился на Коноху, спальня наполнилась свежим воздухом. Вода смывала весь тот кошмар, что преследовал его эти месяцы,– говорят, если в день рождения идет дождь, значит человек будет счастливым. – Так вот почему ты не дал мне выпить шампанское сегодня,– вдруг осенило Сакуру. Саске ловко забрал у неё фужер, сказав, что шампанское сухое, кислое и совершенно отвратительное на вкус. Взамен любезно предложил ей чай и она без задней мысли согласилась, удивляясь его подобной заботе. – Придется и еще кое-что,– они легли лицом к лицу, его ладонь прошлась по лицу, шее и спустилась под одеяло,– терпеть меня до конца жизни. Сакура прыснула от смеха и кивнула.