Точно ли это любовь?

Июль 2000г. Лето... Жаркое, душное лето.. Не особо его люблю, но из всех времён года оно более притягательно. Скучно. Подумав об этом, как перед глазами мелькнула знакомая тень. Нащупав очки и одев их, я увидел сестру. – Я тут уже как минуту стою, ты чего такой? – Какой такой? Ты же знаешь, что я не слышу шаги. Слегка нахмурился, но попытался не показывать виду. – Всё ясно с тобой. Ладно, я не за этим. Мне в универ пора, я опаздываю так, что будь добр выгулять Криспера сам. – А почему ты не могла об этом раньше сказать, а не почти в обед? – Я ушла. Маме скажешь, что собаку я выгуливала, а не ты. Мне за прошлый раз хватило высказываний, что ты слепой, глухой и так далее. – Софи Кëстлин! Если вы сейчас же не покините дом, ваша мать узнает об этом сейчас же! В ответ я ничего не услышал. Значит сестра уже ушла. Тяжело вздохнув пошëл искать пса, ожидавшего прогулку. Нашëлся золотой ретривер в коридоре, рядом с дверью. Явно ждал прогулки, а не провожал кое-кого. Через минут тридцать мы были уже во дворе. Криспер крутился вокруг меня. Точно искал кустик, чтобы справить свою нужду. Идя следом за верным другом я невольно задумался и споткнулся об камень. – Чëрт. Тихо ругнулся, не привлекая к себе внимания и поднялся с земли. Через пару секунд понял, что я без очков, так как перед глазами всë поплыло. Пришлось опуститься. Ничего не отыскав, похожего на мои вторые глаза опять поднялся. Шëл я быстро и внимательно, не смотря на свою потерю. Во мне кипела злость, срочно нужно было найти чëртов куст, пока пëс не обоссался и вернуться домой. На моë счастье уже через минуты две мы спокойно шли обратно. Завалившись в свою обитель, я пошёл вымыть руки. Под водой только заметил, что содрал кожу на ладонях в кровь, точнее не увидел, а почувствовал, как руки неприятно защипало. Выключив кран, и наплевав на всë обеззараживание, залетел в свою комнату и захлопнул дверь. Да, знаю, надо бы пересилить себя, и всë же обработать рану, чтобы быстрее заживали, но сейчас мне не до этого, хотя буду сам потом страдать и ныть, что долго заживает. С моей болезнью это на месяц точно затянется, но если честно мне сейчас так пофиг. В скором времени я отрубился. – Матис, ты меня слышишь? Лëгкое прикосновение к моему плечу, а подорвался, как не знаю кто. Это всë из-за чуткого сна, и не умения слышать лëгкий шорох и тихий голос. В конце концов я обернулся. Хотел было натянуть очки, но вспомнил, что я без них пришëл. Моë плохое зрение меня подводило, а из-за вечерних сумерков ещё хуже становилось. Через пару секунд до меня дошло, что это мама, только она способна так тихо войти и аккуратно коснутся. – Матис, это я. Я так распереживалась. Прихожу домой, ни тебя, ни Софи. Подумала, что, что-то случилось. Тебе звонить я не стала, зная, что ты либо не услышишь, либо телефон дома забудешь. Мне за тебя очень страшно, зная чем ты страдаешь. Голос матери слегка подрагивал, возможно из глаз уже текли слëзы, но я этого не видел, как впрочем особо и не слышал интонации еë речи, возможно показалось. – Мам, всë со мной хорошо. Я просто заснул. А ещё можешь пожалуйста не говорить на тему моих страданий, так я ощущаю себя вообще немощным, хотя так оно не является. – Да прости, я забыла. – И, кстати почему бы тебе не позвонить Софи? – Не вижу в этом смысла, не ответит как обычно, зря тариф только потрачу. Она взрослая уже, девятнадцать лет как никак. Справится. Если надо сама позвонит. Эта разница между мной и сестрой была замечена мной ещё в детстве. У нас всего три года разницы, а меня представляют будто я маленький неопытный ребёнок, а она взрослая дама, и что ей вообще можно и замуж уже выйти. Я на это только тяжело вздохнул. – Ладно, а который час? – Пять вечера, а, что? – Да, нет, ничего, просто спросил. Может тебе чем нибудь помочь? – Не нужно, отдыхай. Я сама со всем справлюсь, а тебе надо набираться сил перед новым учебным годом. Мама вышла, а мне опять стало не по себе. Зачем это дебильное, ненарочное упоминание, что я не такой. Ненавижу. За ужином было тихо, только настенные часы неприятно тикали, и нарушали общую картину. Сестра так и не вернулась домой, но я знал, что с наступлением ночи она обязательно появится на горизонте. – Матис, я хотела тебе сказать, ты можешь пока не выходить на улицу... – Это ещё почему? Моему возмущению не было предела. Я и так заклятый затворник, а тут она хочет что бы я вообще с ума сошëл. – Просто я разговаривала с мистером Нейманом, он сказал, что в городе появился серийный маньяк. Ты же знаешь, что я за тебя переживаю, побудь пока дома. Хотя бы до начала школы. Остался всего месяц, а мне спокойней будет. – Мам, прости, но это я не смогу выполнить. Почему ты всегда говоришь, что мне будет лучше делать? Мне уже скоро восемнадцать, а я не могу нормально, без тебя принять ни одного решения. Я так не могу. Софи в моëм возрасте спокойно могла выехать из города на неделю, а я даже выйти после семи не могу. И почему ты всегда делаешь акцент на моей слабости и беспомощности? В эту же секунду щëку распалило жарким пламенем. Я первый раз получил пощëчину от своей матери. Она впервые была зла на меня, это я чувствовал всем сердцем. Хорошо, что я не мог этого видеть, это один из тех случаев, когда я благодарен за это. Увидев, я бы точно начал испытывать вину, смотря на еë взгляд, но так не произошло. – Я о тебе забочусь, а ты меня ни на секунду не уважаешь. Если ты такой самостоятельный и взрослый можешь идти сейчас, хоть на все четыре стороны. Идя по пустой улице, я был зол на себя, за такой дерьмовый поступок. Да я знаю, что мама старается сделать всë, чтобы еë чадо не чувствовало себя обделëнно, но получается всë наоборот. Хотелось бы вернуться обратно и извениться, да гордость моя не позволит. Слишком это для меня, а именно извинятсься. Не привык. Блин, темно, не видно нифига. Очки ещё эти разбил. Завтра надо обязательно съездить в салон за новыми. Пройдя пару метров по спине пробежали мурашки, хотя было не холодно. Появилось чувство будто за мной следят. Ещё этот разговор накануне, про маньячелу. Пришлось обернуться, другого выхода нет. Страх сковал все мышцы. Резко развернувшись я увидел пакет. Чëртов пакет. Выдохнув с облегчением пошëл обратно домой, хватит мне на сегодня приключений. Заходя во входную дверь я увидел, что свет на кухне до сих пор горел. Мама сидела за столом и, что-то писала, по работе наверное. – Мам... Прости, я не хотел тебя обидеть, но мне правда некомфортно ощущать себя при таких разговорах. – ты меня тоже прости, Матис. Я знаю, что докучаю тебе. Постораюсь больше так не делать. Кстати, где твои очки? У тебя в комнате я не видела, да и ты без них вышел. – Ничего такого просто разбил случайно. Резко подняв руки я помахал в знак того, что всё в порядке, как бы подтверждая свои слова. – Что с твоими ладонями? И почему они все содраны в кровь? Ты упал? Если так надо обработать. Сказал бы мне я б помогла. – Всë пройдёт. Не в первый раз. Зря только панику разводишь. Да и тем более уже кровь запеклась. Если полить перекисью оно будет щипать и рана опять откроется. Не хочу, пусть так уже будет. – Хаа... Ладно, тебя не переспорить. Иди в комнату уже почти час ночи, тебе спать давно пора, а мне ещё работать надо. Завтра поедем за очками, не хочу, что бы ты ничего не видел как слепой котëнок. Иди. – Ага, спокойной ночи. – Спокойной. Рухнув на постель, я выдохнул. Слишком экстремальный день. Мне на сегодня хватит. Завтра надо будет обязательно пожаловаться сестре за содеянное, ведь именно из-за неë всë началось. Знал бы я, что так будет сидел бы дома, сама пусть гуляет с псом, а потом пусть делает, что хочет. Раньше вставать надо и на вечерние попойки не ходить. Потихоньку мои веки начали опускаться, глаза неприятно ныли, пришлось их закрыть и отключитьсч в беспамятственный сон.