Отдых среди глазурных лилий

      Прекрасный закат озаряет Ассамблею Гуйли в теплых ласковых лучах уходящего за горизонт солнца. Скоро раскроются глазурные лилии, демонстрируя истинную красоту этого будто бы бесконечного поля, которое окружало подобно объятиям цитадель двух богов. Они будут ласкать нежным запахом нос тех, кто не будет спать, даруя взору скрытую днём великолепие.       В море ещё не раскрывшихся цветов сидит девушка. Да непростая она. Гуй Чжун любила сюда приходить, чтобы отдохнуть от изобретения очередного причудливого механизма. Тут было так спокойно и тихо, даже несмотря на то, что сейчас идёт война Архонтов. Эта идиллия далась двум божествам морем крови собственного народа и врага. Властелин камня и Богиня пыли прилагали все силы, дабы люди, верующие в них, остались целыми и невредимыми. Но оба божества знали, что и за Ассамблею рано или поздно придётся бороться чуть ли не до смерти. Они старались всеми силами не допустить то, что так скрупулёзно выстраивали вместе со своими взаимоотношениями, что в итоге из просто контракта переросли в нечто большее.       Богиня никогда не срывала цветы. Она любовалась ими, ложась на траву, трогала кончиками пальцев нежные лепестки, нюхала, невольно впитывая в себя этот сладкий аромат, с которым ассоциируется практически у всех своих союзников — даже у Моракса. Гуй Чжун сама напоминала эти лилии — такая же нежная, мягкая и прекрасная. Девушка не обладала особой силой, ведь её удел думать и изобретать нечто новое и причудливое. Вместе с Богом контрактов, что являлся, несомненно, силой в их союзе, они были могущественным божественным дуэтом, за которым последовали не только простые смертные, но и Просветлённые Адепты.       В памяти невольно всплыло первое знакомство с Богом камня. Он пришёл на её земли самолично, найдя её расхаживающей в поле этих ставшими родными цветов, в целях заключения контракта, в котором предлагал объединить их земли и встать на его сторону. Верховный Адепт был готов предоставить защиту её народу. Гуй Чжун согласилась, ведь ясно осознавала, что приди война к её владениям, Богиня пыли проиграет, не имея достаточно силы хотя бы для обороны. Обе стороны остались довольны. Они объединились, постепенно сблизились, а потом почувствовали нечто, что тянуло друг к другу отнюдь не узами их договора. Чувства и божествам ведомы. Осознав эту истину, они признались и, пожалуй, тот совместный миг был самым счастливым. Конечно, Рекс Ляпис был по большей части безэмоциональным, холодным, словно камень, но перед чарами столь милой, умной, местами наивной девушки, даже каменное сердце не смогло сопротивляться. Они позволили быть друг рядом с другом счастливыми. Быть опорой и верными спутниками по жизни.       Вздохнув, пепельноволосая закрыла глаза. Хоть она и божество, но даже так хотелось спать после бессонных ночей с будто бы бесконечной работой над механизмами, выстраиванием планов по улучшению жизни подданных, защите фронтов и заключением новых контрактов. Порой Моракс был до скрипа в зубах упрямым, но и Гуй Чжун не лыком шита. Будучи на вид хрупкой девушкой, она имела на удивление твёрдый нрав и острый ум. Умела стоять на своём, добиваться того, что считала лучшим решением. В конце концов, даже могущественный Властелин сдавал под её напором, однако, некоторое время дуясь на соратницу сам не пойми почему. Как по-детски это.       Лежащая Богиня всем существом ощутила мощную ауру Гео, которая, будь девушка недругом, стала бы сигналом о том, что её конец вот-вот настанет. Но в случае Гуй Чжун это лишь вселяло ещё больше спокойствия в расслабленное тело, даруя успокаивающие ощущения, что она как за каменной стеной, где ей ничего и никогда не грозит.       После послышалось тихое шуршание. Ещё позже послышалось глубокое звериное дыхание могущественного создания. Это был никто иной, как Моракс в своём облике дракона. На этот раз без крови на морде и когтях. Чистый и вселяющий нежную радость, что после сегодняшней битвы он остался жив, несмотря на некоторые раны. Дракон молча устроился рядом с Богиней пыли, обвив её тело кольцом, будто гора окружила безмятежный луг. От него пахло горячими камнями, травами Заоблачного предела и чем-то ещё, что было трудно разобрать, но это «что-то» стало таким родным. — Вы вернулись, Властелин, — радостно шепчет она, перекладывая пепельную голову с травы на мягкую и удобную гриву, зарывая пальцы в темной шерсти.       Дракон лишь пророкотал, прикрывая пылающие кор ляписом глаза. Нежные женские пальчики приятно поглаживают его по роскошной гриве и массивным рогам. Никому больше он не позволял этого сделать, да и мало кто желал, ведь видели в этом обличии зачастую в разрушительных боях. Чаще всего на чешуе оставалась то его, то чужая кровь, но сегодня он просто облетал территорию с воздуха, чтобы убедиться, что пока повисло странное затишье. Буря скоро, но в компании Гуй Чжун захотелось насладиться беззаботным мигом, который так редко выпадают на долю Рекса Ляписа. Именно благодаря войне он научился хоть немного, да ценить любые мелочи, ведь не знаешь, погибнешь ли ты завтра или же выживешь. Но он не даст себе умереть. Не когда есть те, кого он обязан защитить любой ценой.       А руки Богини всё копошатся в гриве, да зарываются вглубь, к мягкой чешуе. Моракс был всегда таким родным и тёплым, несмотря на внешнюю холодность. Ей ли это не знать — очень много раз она обнимала Бога, прижимаясь щекой к сильной, будто каменной, груди, где билось самое настоящее сердце — такое же, как и у простого человека. Такое же, как у неё. Только сердце Верховного Адепта ещё не до конца сбросило с себя эту каменный непроницаемый панцирь. Но Гуй Чжун усердно работает над этим, словно над чудным механизмом, боясь вывести из строя. Но пока всё шло относительно успешно.       А кисть Богини пыли ведёт всё дальше, по массивным крепким рогам, к расслабленной морде, чеша за ухом, словно это в самом деле не был Властелин камня, а простой пушистый большой пёс. Дракон тут же отозвался довольным урчанием, пододвинув голову поближе. Ранее он не позволял с собой такое делать, ограничивая зону поглаживаний лишь густой гривой, но потом просто сдался, отдаваясь ранее не виданному наслаждению. В конце концов, он всё же имеет право отдохнуть, расслабиться и открыться близкому к себе соратнику, что давно является ему кем-то большим. Но Моракс не задумывался над этим, ведь какая разница, если им и без четкого определения, как у смертных, комфортно друг с другом?       Но когда пальцы достигают ноздрей дракона, он кривится, ведь был до странности чувствительным и оттого было неприятно чувствовать касания именно там. И Рекс Ляпис дал понять, что ему не нравится лёгким недовольном порыкиванием. Но Богиня лишь в ответ на недовольства растянула губы в хитрой улыбке с нотками коварства. Ей нравилось играться с огнём — знала, что Моракс теперь ничего ей не сделает, лишь недовольно закатит глаза и смерит тяжёлым, как горы в Заоблачном пределе, взглядом. В конце концов, Гуй Чжун сама научила его терпению, ежедневно проверяя, но не доводя до красной черты.       В этот раз дракон продержался почти минуту. Мгновение, и он уже грозно хмурит пылающие янтарные глаза, заглядывая прямиком в самую душу Богини пыли. Пушистый хвост рядом шуршит, мотая раздражённо из стороны в сторону. Но пепельноволосая выдерживает почти что чудовищный напор взора Бога, не дрогнув и лишь невинно улыбнувшись. — Вроде бы и Бог, а ведёшь себя, как нес-с-сносная девчонка, — фыркнул в ответ дракон, сдавшись. — Боги все совершенно разные, Властелин, так что нет ничего зазорного в подобных небольших шалостей, — продолжая показывать свою улыбку, мягко ответила Гуй Чжун, — Тем более, так я тренирую ваше терпение! — Тренирует она, конечно, — ворчит он тихо, а потом на миг покрывается золотым свечением, превращаясь в человека во избежание дальнейшего террора ноздрей. Всё в той же белой форме Архонта с редкими пятнами крови на белых одеяниях и лице. Но глаза неизменны.       В ответ Бог лишь слышит задорное хихиканье, а пепельно-лазурные глаза прикрываются. Он смотрит заворожённо, всё естество остолбенело от таких приятных для слуха звуков. Пользуясь этим, Богиня рукавом бережно вытирает с щеки красное пятно, совсем не переживая, что ткань запачкалась. Вот, без крови на лице Моракс выглядел сейчас до милого растерянным. Но Рекс Ляпис быстро пришёл в себя и нахмурился. — Снова используешь эти свои фокусы на мне… — обдав её личико горячим дыханием, он наклоняется вперёд к ней, беря за подбородок, — А что если я тоже так умею?       И целует прямо в губы с напором. Сминая, проникая внутрь, очерчивая кончиком языка зубы и сплетаясь с её языком. Подобного Гуй Чжун уж точно никак не ждала, ибо Моракс дальше объятий не заходил ранее. Потому она поражённо замерла, распахнув глаза насколько это было возможно. Но робкий ответ всё же последовал. Очнувшись окончательно, Богиня пыли взяла его лицо в свои аккуратные ручки и подвинулась. Это было куда приятней, чем она представляла себе, даже не смотря на грубоватые напористые движения мужских губ с языком.       Но даже для богов подобное не может длиться всю ту вечность, которую им возможно прожить. С шумными вздохами и довольными взглядами они отстраняются. Несомненно, это было по истине божественно. Без слов они решают ещё немного вот так посидеть вместе, в спокойствии среди глазурных лилий. На войне каждый мирный момент бесценен. Особенно если есть за кого воевать.