Яблочный пирог или почему ты зовёшь меня ангелом

Впервые это случилось около недели назад. За окном давно стемнело, пускай стрелка старых кухонных часов едва подползала к узорной восьмёрке. Небо затянуло тучами, где-то вдалеке слышались первые раскаты грома. Квакити поёжился, отрывая взгляд от пасмурного безобразия за окном. Впрочем, безобразие, творившееся перед глазами, оказалось ничуть не лучше. Вся кухня измазана мукой и сладкими кляксами, оставшимися после очень умелого обращения с миксером, раковина полна посуды, по всей столешнице разбросаны кусочки недорезанного яблока, а в центре этого бедлама стоял его виновник, что, не обращая внимания ни на что другое, с довольной усмешкой перемешивал тесто в пластиковой миске убитым венчиком. Квакити усмехнулся, ненароком засмотревшись на своего кудрявого товарища. Тот что-то напевал под нос и выглядел донельзя расслабленным, донельзя домашним… Рядом с ним было спокойно и тихо, несмотря на нарастающую грозу за окном. Очередной раскат грома заставил Алекса вздрогнуть и вернуть своё внимание мгле за окном. Первые капли дождя быстро переросли в настоящий ливень и что-то подсказывало ему, что домой он сегодня не доберется. Из размышлений Квакити вырвал ласковый оклик: — Ангел, не мог бы ты включить духовку? — спросил Уилбур, добавляя мелко нарезанные яблоки в свежее тесто. Алексу потребовалось какое-то время, чтобы осознать, что на кухне, кроме него, Суту просто не к кому обращаться, следовательно говорил он именно с ним. Прокручивая в голове ласковое прозвище, Квакити поднялся из-за стола и поспешил исполнить чужую просьбу. — Не делай так больше… — с трудом выдавил он из себя, устанавливая над духовкой нужные настройки. Уил же, в это время бережно вливающий тесто в форму, удивлённо вскинул брови. Он давно успел привыкнуть к деланно недовольному тону своего возлюбленного по поводу и без, но на этот раз парень звучал уж слишком… Неуверенно? — Не просить тебя включить духовку? — медленно переспросил он, делая аккуратный шажок в сторону застывшего у стеклянной дверцы Квакити. — Не называй меня… — Квакити запнулся, не зная, стоит ли ему повторять слетевшее с болтливого языка прозвище. — Так. Только сейчас растерявшийся было Уил заметил, что щёки Алекса покрылись смущённым румянцем, а глаза приковали свой взор к напольной плитке. Самодовольная ухмылка медленно всплыла на его лице. — Разумеется, ангелок. — сладким голоском протянул Уилбур, украшая тесто сверху яблочными дольками. — Никаких проблем. — Ты невыносим. — сквозь зубы прошипел Квакити, краснея ещё больше и, даже не глядя на Сута, возвращаясь обратно за стол. — А ты только что пропустил свой последний автобус до дома. — весело фыркнув, проинформировал Уил, отправляя пирог в духовку. — Придётся тебе остаться у невыносимого меня на ночь, что скажешь? Обернувшись, парень встретился глазами с испуганным Алексом и не смог сдержать смеха, когда тот принялся пилить настенные часы взглядом, словно надеясь, что стрелки сами собой перебегут на несколько делений назад. — Расслабься. — хихикнул Уил, ставя таймер и плюхаясь на свободный стул рядом с гостем. — Я вызову тебе такси, как только поможешь убраться и попробуешь мой кулинарный шедевр. Квакити наконец оторвал взгляд от часов и снова уставился на хозяина квартиры. В его глазах плясали игривые огоньки, а мягкая улыбка заставляла непонятное тепло разливаться по всему телу Алекса, доходя до сердца и даже до самых кончиков пальцев. Сонливость и комфорт волной накрыли его сознание, казалось, что в присутствии Уилбура было попросту невозможно беспокоиться о чём-то кроме, быть может, томящегося в духовке пирога. Фыркнув, Квакити поднялся на ноги и принялся за оставленный великим кулинаром бардак. — Да не парься, я никуда не тороплюсь. — пробормотал он, тряпкой стирая липкие пятна со столешницы. Растерянности как ни бывало, только краснеющие кончики ушей, подрагивающие крылья и бешено бьющееся сердце выдавало смущение Алекса. — Как скажешь, мой ангел. — усмехнулся Уилбур, провожая каждое действие гостя влюблённым взглядом. С этого всё и началось. Словно в насмешку Уилбур-что-б-его-Сут будто позабыл имя своего лучшего друга, при любой удобной возможности заменяя его ласковым «ангел». Да, возможно, Квакити не привыкать к милым кличкам с его стороны, но ничего из банальных повседневных прозвищ не задевало его так сильно. В конце концов он легко мог назвать кого-то из других своих друзей «дорогой» или «солнце», но «ангел» — никогда. И Алекс чертовски соврёт, если скажет, что эта маленькая деталь не вводила его в замешательство буквально каждый раз:        «Доброе утро, ангел!» — заспанным голосом зовёт Уилбур, зевая и сладко потягиваясь. Квакити, едва не подавившись зубной пастой, неловко роняет в раковину щётку.        «Смотри не простудись, ангел». — буднично тянет Сут, закатывая глаза и всучая в руки застывшего Алекса сухой зонтик. Квакити всю дорогу до дома витает в облаках, не в силах выгнать из головы одного удобно поселившегося в ней кудрявого придурка.        «Прошу, ангел, тебе нужно меньше работать…» — недовольно ворчит Уилбур, когда Алекс заваливается к нему посреди рабочей недели, едва стоя на ногах от усталости. Квакити добрые восемь минут сверлит чашку с ароматным чаем взглядом, беспощадно краснея и не замечая широкой улыбки товарища.        «Ангел, не хочешь посмотреть что-нибудь вместе в субботу вечером?»

6:45 РМ

       «Так уж и быть даже позволю тебе выбрать;)»

6:45 РМ —

Предлагает Уил под конец пятничного рабочего дня. Квакити пялится в экран телефона, наблюдая за «онлайн» статусом собеседника и понятия не имея, что отвечать. Чёртов Уилбур Сут с его чёртовым, постоянно мешающим сосредоточиться прозвищем… Однако предложение о совместном просмотре кино Квакити всё-таки принимает и уже совсем скоро вновь оказывается на потёртом диване рядом с пачкой чипсов и бутылкой газировки. Фильм всё-таки пришлось выбирать хозяину квартиры, ведь очередное мягкое обращение с последовавшим за ним «ангел» вновь выбило Алекса из колеи и единственное, что он смог сказать, это растерянное: «На твой вкус…» Сериал, поставленный Уилбуром, оказался достаточно странным для того, чтобы уже к двадцатой минуте Квакити полностью потерял нить повествования. Герои беспорядочно мельтешили по экрану и Алекс уже начал засыпать, когда сидящий рядом ненавязчиво предложил: — Ты выглядишь таким измученным, могу я хотя бы помочь с..? — не успел он закончить вопрос, крылья за спиной Квакити затрепетали в предвкушении, сильнее расправляясь, приглашая дарившего столь желанную ласку поскорее прикоснуться. Алекс стыдливо кивнул, в такие моменты он ненавидел реакцию своего тела на присутствие Сута поблизости. Однако с ним было так безопасно… Рядом с Уилбуром Квакити мог не беспокоиться и не бояться. Именно Уилу он был готов доверить всего себя и даже свою птичью сторону. — Спасибо, мой ангел. — улыбнувшись, пропел Сут, пересаживаясь за спину Алекса. Его руки медленно скользнули вверх и затем вниз по изгибу крыла, совсем немного надавливая и сжимая. Пальцы зарылись в золотистые перья, нежно перебирая и разглаживая. Стараясь дышать размерено и тихо, Квакити прикусил губу, зажмурившись. Он пытался сконцентрироваться на чем-то отдалённом, но мысли то и дело возвращались к теплым рукам, так бережно и осторожно разминающим помятые и затёкшие за неделю крылья. Вдруг обе руки оставили мягкие перья, из-за чего Алекс невольно вздрогнул, и переместились к волосам. Немного помассировав кожу головы, Уилбур стянул с запястья резинку и завязал тёмные волосы в свободный хвостик, тем самым убирая их с шеи. Вместо этого Сут оставил там нежный поцелуй, затем ещё один и ещё, спускаясь ниже по спине. Тонкая футболка ничуть не мешала Алексу чувствовать каждое прикосновение чужих губ. Парень резко и шумно выдохнул, ощущая горячее дыхание на участке спины между крыльев. Ещё несколько мягких поцелуев и Уилбур беззастенчиво укусил основание крыла, пропуская электрическую волну по телу Квакити, заставляя рефлекторно выгнуть спину и прикрыть рот рукой. Подобная реакция пришлась Суту по вкусу, усмехнувшись, он продолжил осыпать чужую спину и крылья поцелуями, иногда несильно прикусывая, всё так же зарываясь пальцами в золотистые пёрышки. — Уил… — выдохнул Квакити, не успев остановить слетевшее с языка имя. Почувствовав, что Уилбур замер и прислушался, парень мысленно выругался. Нужно что-то сказать, спросить, но все мысли улетучились из головы, стоило только Суту прикоснуться к нему. — Почему ты зовёшь меня ангелом? — единственное, что он смог придумать после секундной паузы. Уил за его спиной тихо рассмеялся, прижимаясь грудью к чужой спине и укладывая подбородок на плечо Алекса. — А тебе не нравится? — игриво спросил он, обвивая руками талию возлюбленного. — Я… Мне… — растерялся Квакити, сильнее краснея. — Это достаточно мило, просто немного непривычно и… Почему? — Ну, видишь ли… — протянул Уил, формулируя в мыслях внятный ответ. — С тех пор, как ты впервые переступил порог этой квартиры, моя жизнь невероятно улучшилась. Что бы ни случилось, ты остаёшься здесь для меня. — Уилбур тепло улыбнулся и, подавшись вперёд, повернул голову Квакити так, чтобы тот мог смотреть ему в глаза. — Ты всегда рядом, всегда готов дать подзатыльник, заставить двигаться дальше или обнять, позволяя раствориться в твоём тепле. Ты мой ангел, Квакити. Ангел с превосходными золотистыми крыльями, за хоть одно пёрышко, упавшее с которых, я готов порвать весь мир. Порвать и бросить к твоим ногам. С каждым новым словом Сута, Алексу всё больше хотелось отвести взгляд, закрыть лицо ладонями и спрятаться за крыльями в отчаянной попытке скрыть смущение, но не вышло. У него бы в любом случае ничего не вышло. Оторваться от честных, наполненных теплотой и преданностью глаз Уилбура просто не представлялось возможным. — Я люблю тебя, мой ангел. — произнёс Уил и мягко прильнул к губам Квакити, вовлекая в чувственный поцелуй. На фоне шли титры очередной серии позабытого сериала, никому уже давно не было до него дела. Весь мир Алекса сводился к одним только тёплым губам. Зарывшись пальцами в кудрявые волосы, Квакити полностью обмяк в объятьях дорогого ему человека, с наслаждением растворяясь в нежном, сладком поцелуе. Уилбур его защитник и его подопечный одновременно, его забота, его комфорт, его безопасность, его мечта, его удовольствие, его радость, его настоящее счастье. Уилбур — его любовь. И Квакити клянётся себе, что будет для него тем ангелом, которого он заслужил. Тем ангелом, которому Сут готов отдать всю любовь, всего себя, весь мир и ещё чуть-чуть больше. — Я люблю тебя, Уил. — шепчет он в родные губы, ненадолго отстраняясь и всматриваясь в счастливые, милые сердцу глаза. — Мой милый ангел… — усмехается Уилбур, широко улыбаясь и крепче прижимая Квакити к себе. Уил чертовски влюблен и чертовски счастлив. И Уилбур клянётся себе, защитить своё счастье, чего бы это ни стоило. А его счастье целиком и полностью умещается в одном маленьком златокрылом ангеле. И никому, повторюсь, никому он не позволит этому счастью навредить.