Фраза

      Они заходят в кафе и колокольчики над их головами тихо трезвонят. Имельда ведёт его за руку — Гектор не в силах сделать даже шаг самостоятельно.       Глупец опять вчера не спал всю ночь. Всему виной вдохновение, что так норовило прийти именно тогда, когда встала луна.       От чего оно так — Гектор не сказал. Не говорить же ему прямо перед своей возлюбленной, что всю ночь не мог сомкнуть глаз именно из-за неё. Потому что мысли всё время витали вокруг её образа — о её глубоких карих глазах, о её длинных ресницах, о очертаниях её миловидного, строгого лица, о гладких ладонях, о её изящных движениях, о её фиолетовом платье, в котором она выглядела словно богиня, каких сыскать, о её наверняка мягких губах...       Гектор всю ночь не спал, потому что писал стихи. Не мог не писать, ведь держать всё в себе — пытка. Огромная, сладостная и мучительная.       — Не пойму я вас, музыкантов. — Говорит Имельда, взглядом разыскивая свободный столик — То годами пару слов связать не можете, то как ты сейчас, ночами из-за вдохновения не спите.       Имельда ещё раз водит взором по помещению и находит свободные места. Решает не медлить, сразу ведёт Гектора туда.       — Не знаю — Кратко отвечает Гектор, еле открывая слипшиеся веки — Вдохновение — странная штука, хоть оно есть, хоть его нет, всё равно страдаешь...       Его резко опускают на кожаное сидение, отчего Гектор вздрагивает и часто-часто моргает от ослепшего, явно неожиданного солнечного света в глаза. Ему требуется пару секунд, чтобы понять, что их столик почти впритык у окна.       — Официант! — Зовёт того Имельда.       Когда тот подходит, она говорит ему что-то, но Гектор не разбирает от вновь навалившейся на него сонливости. Снова закрывает глаза.       — Ты мне честно скажи: ты правда можешь идти куда-то или из-за меня пошёл? — Спрашивает Имельда, заранее зная ответ.       — Честно, могу. — Бормочет под нос Гектор, прислоняя голову к окну и, кажется, снова засыпая.       Имельда качает головой — не верит, знает же его, дурëху.       Она сегодня зашла к нему позвать гулять, мол, погода хорошая сегодня, не слишком жарко и есть ветерок, а она как раз свободна ( хотя на самом деле, все дела были сделаны ещё вчера, чтобы освободиться погулять ). Дверь дома как открылась — хозяин дома чуть не вывалился. Смотрел на Имельду сонно, моргал глазами по очереди и ничего не понимал. Она уже передумала, хотела обратно пойти, а он: «нет, нет, не надо, я пойду». Ну не дурак ли?       Имельда смотрит на него — такого расслабленного, с такими синяками под глазами, так спокойно дышащего и засыпающего прямо перед ней — не может не улыбнуться. Ещё сопит так, ресницами дёргает. Дурак дураком, но такой милый! Имельда даже жалеет, что хочет разбудить его заказанным кофе.       Официант приносит напиток, ставит на столик. Гектор снова вздрагивает, смотрит на бумажный стаканчик перед ним пару секунд.       — Это кому? — Спрашивает так невинно, что Имельда не сдерживает смеха.       — Тебе, дурачок. Перед тобой же поставили.       — А почему, я же не заказывал... — Гектор чуть нахмуривает брови и по выражению лица напоминает Имельде бродящих котят около её дома.       — Я заказала, чтобы ты проснулся наконец. — Имельда упирает подбородок на руки и продолжает смотреть на него, ожидая новой реакции.       — А... Спасибо. — Он поднимает уголки губ и касается тёплого стаканчика ладонями, согревая руки.       — Пожалуйста.       Они сидят почти в тишине, не обращая внимания на потусторонние звуки кафе. Гектор делает осторожный глоток, тихо мычит и убирает стакан, вновь прислоняя голову к окну. «Кофе вряд ли поможет» — понимает Имельда, прикрывая веки — «Интересно, можно ли его сейчас довести до дома... »       — Я люблю тебя. — неожиданно доносится до её ушей тихое бормотание.       Имельда широко распахивает глаза, устремляя их к лицу сказанного. Гектор всё так же спокойно посапывает, даже не раскрыв век, за то по Имельде сейчас словно заряд тока проходит.       — Что? — Резко спрашивает она, не моргая.       — А? — Приоткрывает глаза Гектор, расплывчатым взглядом стараясь смотреть на Имельду — Ты что-то сказала?       Имельда молчит. До неё только сейчас вдруг дошло, что Гектор сказал это наверняка нечаянно, находясь во сне, так что даже не понятно, ей ли посвящены эти слова.       — Нет, ничего, всё нормально... — Врёт Имельда, уводя взгляд в сторону.       Гектор пожимает плечами и снова прикрывает веки.       И как ему теперь в глаза смотреть?

***

      Гектора снова хватает яркая вспышка света, но теперь он не боится болезненно вздохнуть.       Они отправили Мигеля домой, с ним всё должно быть хорошо, он не услышит и не увидит, как исчезает его прапрадед. Можно умирать спокойно.       Имельда продолжает держать его за руку, хоть лепесток уже давно лежит на полу.       Их окружила остальная семья. Близнецы сели по обеим сторонам от сестры и сняли шляпы, прижимая их к своим грудным клеткам. Росита уместилась около Гектора, прижимая ладони к несуществующим губам. Хулио стоял неподалёку, волнующе теребя край своей шляпы и не мог сосредоточить взгляд на сияющем болезненным светом скелете. Виктория сидела рядом с Роситой, уводя взгляд и потирая очки краем платья.       Никто не знал, что делать дальше, но все знали, что это конец. Тот человек, которого они только узнали с другой стороны, который открылся перед ними не как «ушедший музыкант», а как «убитый муж и отец», который недавно пытался им помочь как мог и которого на самом деле они готовы были простить, сейчас содрогался от мерцающего на его костях золота.       В округе висит оглушающая тишина.              Гектор приоткрывает глаза и смотрит вверх, встречая взгляд своей некогда жены. Она кладёт свободную руку ему на скулу, поглаживая её узор и тихо шикает, словно пытаясь успокоить. За столько времени она всё ещё прекрасна в его глазах, неважно жива она или мертва.       — Я люблю тебя. — Слова вырываются как-то сами собой и Гектор не пытается их остановить, продолжая шептать — Тебя, Коко, всю остальную семью, хоть мы так и не смогли познакомится ближе. Я... — Гектор болезненно вздыхает, принимая новую вспышку, а рука Имельды на его скуле вздрагивает — Мне жаль, что мои действия и поступки заставили тебя думать иначе.       Его голос утихает и он переводит взгляд с Имельды на других родственников, слабо улыбаясь из последних сил. Росита сдавленно охает, Виктория закрывает покалывающие глаза, Хулио сильнее прижимает к себе шляпу, а близнецы опускают головы, чуть ли не роняя очки.       Имельда замирает на месте. Глаза как назло начинают слезиться, но она удерживает непрошенные чувства хотя бы для того, чтобы сохранить лицо перед близкими. Перед ним. Сжимает его руку.       Гектор смотрит на неё в последний раз перед тем как закрыть уставшие глаза. Его тело начинает светиться всё ярче...