Глава "О падении Дориата" - 3 стратегии редактирования

Лебедева Е.Ю. (Кеменкири) Глава "О падении Дориата" - 3 стратегии редактирования Если мы обратимся к главе «Сильмариллиона» «О падении Дориата», то можем с полной уверенностью сказать, что название отражает содержание далеко не полностью. Текст главы содержит, строго говоря, три подсюжета: завершение судьбы Хурина; история Наугламира и гибель Тингола; правление Диора и гибель Дориата. Это разделение справедливо не только в отношении сюжета, поскольку и тексты, послужившие источниками соответствующих частей, также различны – по объему, возрасту, жанру и иным особенностям. А следствием этого обстоятельства является то, что и редактор, как я постараюсь показать, выполнял на протяжении главы три достаточно различных вида работы. ( Как мы знаем, в редактуре «Сильмариллиона» - и в частности данной главы, на что есть прямое указание - принимал участие Гай Кей. Поэтому далее я буду говорить «редактор», имея в виду «коллективного редактора» Сильмариллиона, и «Кристофер Толкин» - когда речь идет о его собственных комментариях, данных в «Истории Средиземья»). Первый сюжет главы – наиболее самостоятельный; хотя события истории Хурина логически связаны между собой, и источником всех последующих бедствий можно считать еще первый разговор Хурина и Моргота, происходящий примерно тридцатью годами ранее (и известный нам по «Нарн и Хин Хурин»), - однако же собственно с Дориатом связан только последний из известных эпизодов его странствий. До того мы узнаем об уходе Хурина из Ангбанда, о его пребывании в Дор-Ломине, о поисках Гондолина и приходе в Нарготронд. Текст достаточно краткий, «летописный», но иногда в нем возникают яркие подробности: описание Хурина после плена, его призывы к Тургону и воспоминание о тростниках в топях Сереха, последний разговор Хурина и Морвен… С этим текстом, хорошо известным читателю «Сильмариллиона», связан некий парадокс. Источник у данной части главы – практически один, и это далеко не самый известный читателям творчества Толкина текст – «Скитания Хурина» (опубликованный в 11 томе «Истории Средиземья»), неизвестным, соответственно, остается и основной сюжет текста (точнее, той его части, которая была записана – текст, как и многие другие, незакончен). Речь идет о пребывании Хурина в Бретиле и связанных с этим событиях. Парадокс же состоит в том, что определенная часть текста этого произведения читателю «Сильмариллиона» известна – в качестве начала главы «О падении Дориата». Как показывает сравнение текстов, в основном отрывки, включенные в текст «Сильмариллиона», подверглись сокращениям, при которых убирались «лишние» подробности или сцены. Изменения текста или добавления в него гораздо менее значительны как по объему, так и по смыслу. Так, текст главы «Сильмариллиона» начинается фразой: «Так закончилась история о Турине Турамбаре, но Моргот не знал ни сна ни покоя от злых дел …». В тексте «Скитаний» он назван «Турином Злосчастным», а далее следует фраза, в тексте «Сильмариллиона» пропущенная: <повесть о Турине> «…и об одном из худших дел Моргота против Людей древнего мира». Этот небольшой отрывок уже достаточно адекватно показывает основное направления редактирования текста. Естественно, сокращения делают необходимым грамматическую перестройку многих фраз текста. Изменений же по смыслу немного. Следует отметить прежде всего два основных изменения, связанных с тем, что редактор не включил в сюжет «Сильмариллиона» ни историю встречи Хурина с отрядом Дор-Ломинских хадорингов, ни все пребывание Хурина в Бретиле и похороны Морвен, устроенные бретильцами. Соответственно, убраны все упоминания спутников Хурина, а могилу и надпись на камне он делает сам. Кроме того, сокращениям подверглись многие детали и подробные описания: прямая речь Моргота, встреча Хурина и вастакского вождя Лоргана, неведение Хурина о том, что Тургон закрыл путь в Гондолин, страх бретильских пограничников при виде идущего мимо Хурина, которого они приняли за призрака. Сокращено описание внешности Хурина после плена и некоторые подробности его встречи с Морвен. Интересно, что некоторые из сокращенных подробностей были использованы редактором в других местах (упоминание о закрытом пути – в главе о падении Гондолина; одна из фраз о влиянии «зрения глазами Моргота» - в дальнейшем тексте главы). Однако несмотря на все произведенные изменения (которые могут показаться весьма значительными) прочий использованный текст, как уже отмечалось, без серьезных противоречий вошел в сюжет падения Дориата. Причина тому – думается, в следующем: хотя «Скитания» - текст, несомненно, связный (и написанный хорошей прозой), сама особенность его сюжета («Скитания Хурина»), диктует такое построение текста, когда он составлен из отдельных эпизодов, связанных между собой в целом только личностью главного героя. Это, конечно, несколько огрубленное представление – так, в «Скитаниях» действуют спутники Хурина, они уходят с ним из Дор-Ломина в Бретиль, а затем, видимо, должны пойти и в Нарготронд – и, соответственно, принимают участие в происходящих там событиях. Однако за исключением этого небольшого отряда состояние прочих персонажей по отношению к сюжету проще всего определить как незнание. Вастаки и другие жители Хитлума не знают, что Хурин не покорился Морготу (и отпущен не потому), это неизвестно также и Тургону; даже спутники не знают о его поисках Гондолина; бретильцам ничего не известно ни о ситуации в Дор-Ломине, ни о Морвен на границах их леса; сама Морвен так и не узнает о том, как именно погибли дети, а мы, вместе с Хурином и бретильцами – где именно она скиталась все эти годы… В отношении содержания описанная ситуация хорошо передает общую картину Белерианда в то время (хотя описывается только его часть) – где непокоренные Морготом земли разобщены и потому зачастую настроены против друг друга, хотя тому и нет действительной причины (кроме лжи Моргота). А с точки зрения формы, как уже говорилось, мы получаем текст, построенный из отдельных эпизодов, связанных между собой только личностью Хурина – поэтому каждый из них, строго говоря, может быть взят (или не взят) в текст по отдельности – что мы и наблюдаем. Даже из описания похорон Морвен, откуда взято лишь краткое описание камня и надписи (потому что все прочее в исходном тексте делают жители Бретиля) далее с изменением всего нескольких слов заимствован абзац о пророчестве Гирхуина, «провидца и арфиста из Бретиля». Однако и в самом тексте этот абзац выглядит обособленно, Глирхуин не упомянут в бретильских событиях, и мы даже не узнаем, жил ли он в то время или позже – поэтому упоминание о нем оказывается возможным без препятствий включить в текст Сильмариллиона. Причину исключения наиболее ярко и подробно прописанных эпизодов (пребывания Хурина в Дор-Ломине и Бретиле) Кристофер Толкин достаточно ясно излагает в завершении публикации тех же «Скитаний»: «Мне казалось, что включение этой истории повлекло бы огромные сокращения, или даже краткий пересказ ряда событий, а я не желал брать на себя такую ответственность.» Если в первой части главы мы таким образом имеет дело с фрагментами одного определенного текста, претерпевшими определенные сокращения и дополнения, то со средней частью той же главы (а это – история о ссоре Тингола с гномами и первом разорении Дориата) ситуация совершенно иная. Об этом нас снова предупреждает Кристофер Толкин в 11 томе «ИС»: публикация фрагментов «Повести Лет» завершается «Заметкой о главе 22 «О разрушении Дориата» в опубликованном Сильмариллионе» (далее – «Заметка»), где говорится об исключительной сложности работы над данным текстом. Причина заключалась прежде всего в том, что среди источников был с одной стороны, полный и подробный текст «Утраченных Сказаний» на этот сюжет, не соответствующий корпусу более поздних текстов как по общему настрою, так и по множеству конкретных деталей, - с другой стороны, чрезвычайно краткие и отрывочные более поздние тексты, не содержащие более поздней, чем 1930 г. («Квента» 4 тома) версии сюжета. Но все «старые» версии сюжета, даже относительно более поздние, содержали определенные проблемы, как указывает Кристофер Толкин в той же «Заметке» и, соответственно, требовали редактуры, в том числе и по содержанию. Он перечисляет в «Заметке» несколько проблем, при общем рассмотрении главы к ним нетрудно добавить еще несколько достаточно очевидных. Вот примерный их список: - проблема спутников Хурина и связанный с ней вопрос о «доставке» сокровищ Нарготронда в Дориат; - вопрос о дальнейшей судьбе Хурина; - проблема поведения Тингола с гномами (а также гномов с Тинголом и претензий на сокровище), и проблема «прОклятого сокровища»; - проблема проникновения войска гномов через завесу Мелиан – и вопрос о месте и обстоятельствах гибели Тингола; - вопросы о дальнейшей судьбе Мелиан, войска гномов – и Наугламира. Это лишь основные вопросы, возникающие при обращении к этому небольшому (по объему текста) сюжету. И тексты не отвечают на большинство этих вопросов однозначно – в силу разноречия версий или же того, что вопросы были поставлены, но решение их так и не найдено (например, о проникновении гномов). Далее мы кратко рассмотрим некоторые его особенности в основном до момента гибели Тингола. Результатом работы редактора с таким сложных комплексом текстов (и с необходимостью согласовать его с остальным текстом книги) стало то, что, как указывается в «Заметке», история первого разорения Дориата претерпела «фундаментальные изменения, придя к форме, которая в некоторых основных чертах не имеет аналогии в собственных текстах отца». А поскольку в начале того же абзаца Кристофер Толкин утверждает, что практически все эти тексты («кроме немногих деталей текста и заметок») опубликованы, мы можем путем сравнения установить, в чем же состояли эти дополнения. Забегая вперед, скажем, что и структура самого текста, насколько удается установить, соответствует этой сложной работе над сюжетом. Целые предложения и даже абзацы не находят источников в текстах и являются результатом работы редактора. Как уж говорилось, одна из первых проблем касается спутников Хурина. Наиболее ранняя версия («Утраченные Сказания», далее – «УС»(*)), где это «дикие эльфы», вступающие в битву за принесенные сокровища в самих залах Менегрота, была отброшена. В тексте «Квенты» спутники Хурина (кто бы они ни были) гибнут по дороге в Дориат, сокровища Нарготронда приносят в Менегрот эльфы Тингола по требованию Хурина – после чего он требует бросить принесенное к ногам Тингола. Здесь я склонна согласиться с Кристофером Толкином (мнение выражено в комментарии к разделу 14 «Квенты»), что такая коллизия (по крайней мере, в этой краткой записи) выглядит странно и не вполне убедительно. Однако среди более поздних текстов мы находим только указания в конце «Скитаний Хурина» о том, что Хурин и его спутники решают направиться в Нарготронд; более поздние их действия их никак не описаны. (*) Также далее: «АБ» - «Анналы Белерианда» (имеются в виду обе версии, 4й и 5й том, их версии этого сюжета, как правило, совпадают); «К», «Квента» - «Квента Нолдоринва» (4й том); «Набросок» - «Самый ранний Сильмариллион (Набросок мифологии)» (в русском переводе – «Очерк мифологии»). Вероятно, именно отсутствие поздних подробных версий послужило причиной того, что редактор «вычеркивает» линию изгоев (чЧо объясняет исключение упоминаний о них из начала главы), ставя перед собой таким образом другую проблему – кто же принес в Дориат сокровища, из которых – по всем текстам, включая наиболее позднюю «Повесть Лет», - был создан Гномами Наугламир (таким образом, впервые появляясь именно здесь, в Дориате). Решение проблемы потребовало (как мы можем видеть в тексте «Сильмариллиона») если не введения новой сущности, то кардинального изменения судьбы уже существующей. Таким образом, в «Сильмариллионе» появляется Наугламир, созданный гномами для Финрода и принесенный (именно он, а не абстрактные «сокровища») Хурином в Нарготронд. Возможные причины и последствия этой перемены я постаралась разобрать в отдельном докладе [см. «Почему Наугламир не был украшен змеями...»], здесь же замечу, что ему способствовали такие детали, введенные в «Сильмариллион» из поздних заметок и материалов к «Нарн и Хин Хурин», как помощь гномов Финроду в постройке Нарготронда и упоминание о существовании на этом месте жилища Малых гномов. Другое изменение касается вопроса о дальнейшей, после-Дориатской судьбе Хурина. Во всех текстах, хотя бы кратко освещающих судьбу Хурина после встречи с Тинголом («УС», «Набросок», «К», «АБ») Хурин уходит, произнеся упреки Тинголу, либо по требованию последнего («УС», «Набросок»), либо указание на волю Тингола отсутствует (возможно, в силу краткости текстов). Согласно «УС», далее он живет и умирает в Хисиломэ и уже по смерти, тенью отправляется на поиски Морвен – после чего эти двое (т.е., вероятно две тени) бродят по лесам, оплакивая детей; видимо, та же коллизия кратко излагается в «Наброске». Оба текста «Анналов Белерианда» содержат утверждение, что о судьбе как Хурина, так и Морвен не известно ничего определенного, а согласно «Квенте», он сразу после ухода из Дориата отправляется на поиски Морвен, но «не говорится, чтобы он нашел ее когда-либо на земле», зато «некоторые говорили», что он бросился в западное море. Последний элемент истории нам, конечно же, знаком. Но стоит обратить внимание, что в «Сильмариллионе» он появляется в совершенно другом контексте. Принимая (хотя бы частично) версию «Скитаний Хурина», редактор должен считаться с тем, что этот текст, в противовес всем предыдущим, все-таки описывает состоявшуюся встречу Морвен и Хурина – до Дориата, и это отнюдь не встреча двух духов (хотя Морвен умирает на руках у супруга). Но это еще не самое, пожалуй, значительное изменение. В тексте печатного Сильмариллиона после резких слов Хурина вместо ответных также резких слов Тингола («Утраченные сказания», «Набросок») к Хурину не с гневом, но с увещеванием обращается Мелиан. Такой поворот сюжета, как я могу судить по ныне доступным текстам, является добавлением редактора. Отдельные фразы и выражения взяты из тех же «УС», а также из текста «Скитаний», а вот реакции самого Хурина (который теперь уже учтиво отдает Наугламир Тинголу, а затем завершает свои слова впечатляющим: «Ибо ныне судьба моя исполнилась, и цель Моргота достигнута, но я более не раб ему») аналогий, похоже, нет. Насколько логично после такого освобождения выглядит намерение утопиться в западном море – судить читателю, тем более, что речь идет все равно о неких домыслах («некоторые говорили»). Дальнейшей проблемой, как уже упоминалось, было проникновение гномов в Дориат. Толкин сам рассуждал об этом в поздних заметках (опубликованных в той же «Повести лет»), отмечая, что они не могли проникнуть через завесу Мелиан (как это происходит в «Утраченных сказаниях» - с помощью эльфов-предателей). Он задумывался о варианте, когда гномы обманом выманивают Тингола на границу, но так и не предложил какой-либо развернутой версии, почему и как (и речь идет скорее о беглом предположении в поисках решения, чем об обоснованном сюжетом ходе). Неудивительно поэтому, что редактор изменил ситуацию, причем довольно остроумно: к приходу Хурина гномы уже находятся в Дориате, исполняя какие-то другие работы. Как мы уже видели, решение одной проблемы часто ведет за собой другую. Здесь в результате сжимается ход событий, и ни Тингол не успевает урезать плату гномам (либо вовсе не дать ее), ни гномы – предъявить необоснованные требования. Обе стороны действуют спонтанно: Тингол, наблюдая за их работой, внезапно решает примерить Наугламир, гномы так же внезапно гневаются на него и совершают убийство. Интересен вопрос об изменениях, которые претерпевают претензии сторон и причины их действий. Так, сохраняется приведенная еще в «УС» претензия гномов на то, что это «их» сокровище, хотя ее содержательное наполнение изменяется, видимо, с учетом как идеи Малых Гномов (в более поздних текстах), так и Наугламира, сделанного для Финрода (в редакторской версии). Кроме того, как указывает Кристофер Толкин в «Заметке», он целиком опустил мотив проклятия Мима, действующего на золото – и поэтому вместо него в данной ситуации действует желание обладать Сильмарилом, прописанное по крайней мере для Тингола в «Квенте Сильмариллион» 5 тома – но не для гномов; да и в таком позднем тексте, как «Нарн и Хин Хурин», можно обнаружить намеки на то, что проклятие Мима Толкин все еще мог считать действующей силой. Также «спонтанная» версия действий ведет к изменению места гибели Тингола: вместо охоты в лесах – глубины Менегрота, где по ранним текстам происходила битва эльфов либо со спутниками Хурина, - либо с гномами (но до гибели Тингола). Версии событий после гибели Тингола также достаточно разнообразны, как и тексты, использованные редактором при создании этой части печатного «Сильмариллиона» (например, письма, текст «О Галадриэли и Келеборне» и др.) - но они требуют, пожалуй, отдельного рассмотрения. А мы обратимся к заключительной части главы, повествующей о разорении Дориата феанорингами. Казалось бы, здесь ситуация с текстами примерно аналогична предыдущей части: сюжет впервые появляется в «Утраченных сказаниях», в последующих текстах выписывается более или менее кратко, и после Анналов Белерианда 5-го тома освещен только Повестью Лет. Однако здесь нет настолько резких перемен ни в объеме текста по сравнению с «УС» (где он занимает менее 3х целых страниц), ни в сюжете. Хотя в «УС» и «Наброске» появляются детали, с точки зрения более поздних текстов «апокрифические», общий ход событий остается неизменным: Диор, будучи полновластным правителем, отвергает требования феанорингов вернуть Камень; происходит битва, гибнет Диор и некоторые из сыновей Феанора, но Сильмарил уносят спасшиеся жители Дориата. При этом некоторые детали в более поздних текстах уточняются и обрастают подробностями: так проясняется уже в последних вариантах «Повести Лет» судьба сыновей Диора, время нападения и подстрекательская роль Келегорма. (В отношении предыдущей части сюжета, к примеру, «Повесть» не может дать практически ничего, ограничиваясь фразой «Тингол ссорится с гномами»). Однако проблема, по-видимому, состояла еще и в том, что эти тексты, наиболее поздние и богатые подробностями, которые были использованы редактором для текста главы – эти тесты все равно слишком кратки даже для «летописного стиля» Сильмариллиона (а не для набросков кратких погодных записей). Отсюда проистекает еще одна стратегия редактирования: суммируется большинство совместимых подробностей (за основу берутся тексты «К», «АБ» и «Повести лет») – иногда у одной фразы может быть два, а то и более источников. Кроме того, краткий текст подвергается «распространению» - от добавления поясняющих фраз (например, «Диор не дал ответа» - добавлено: «сыновьям Феанора»), до оформления целой сцены. Последнее относится к одному, но достаточно показательному случаю: в тексте «Сильмариллиона» содержится довольно подробное описание прибытия к Диору «лорда Зеленых эльфов» с Сильмарилом, а также мыслей и действий Диора; в то же время источники только сообщают нам, что некий вестник принес Камень осенним вечером, а все прочие подробности, как можно заключить, добавлены редактором (что, впрочем, совершенно не изменяет развитие сюжета: Диор принимает Камень и открыто носит его, что вызывает все последующие события). Изменение, касающееся содержания в этой части главы одно, и причину его я предположить покуда не могу. Как мы помним, согласно «Сильмариллиону» сражение феанорингов и дориатцев происходит в подземной крепости Менегрот. Во всех остальных текстах, где место боя определено (а это – «Анналы Белерианда» и «Повесть лет») сражение с дориатцев с войском сыновей Феанора происходит на восточных границах Дориата. В именно этом бою – на что у нас есть прямые указания – гибнет Диор и «темная троица» феанорингов. Если в случае с Тинголом сцена его гибели в своем дворце оказывается скорее контаминацией двух эпизодов из текстов – бой с гномами (или изгоями) в пещерах и гибель Тингола на охоте, то причина редакторского переноса в пещеры сражения с феанорингами мне непонятна. Также в текстах не удалось обнаружить указаний на гибель Нимлот, но, возможно, оно находится в эльфийских генеалогиях конца 1950х годов, откуда, как указывает Кристофер Толкин, взято само имя супруги Диора («Повесть Лет» предлагает другие варианты, причем о «госпоже Линдис», напротив, сказано, что она выжила и «добралась до Оссирианда»). Таким образом, предварительное обзорное рассмотрение истории создания главы «О падении Дориата» ставит больше вопросов, чем дает ответов. Но для этих ответов есть немало нового материала о сложных отношениях как внутри самого сюжета, так и с прочими текстами Толкина. Один вывод кажется мне достаточно бесспорным: учитывая сложную историю текста этой главы и непростую историю ее сюжетов, обращаясь к ним с какой бы то ни было целью, нельзя не учитывать, помимо текста Сильмариллиона, основной массив прочих текстов, относящихся к данному вопросу.