***
– Всем доброго утра! – Ацуши зашёл в помещение, озаряя своей скромной улыбкой. – О, а где Кёка? Она так рано ушла, даже не позавтракала. Я ей тут дайфуку принёс. – Кёка ещё не пришла, – кто-то ответил ему. – В смысле? Где же тогда она? Ацуши призадумался. Он явно слышал шаги и скрип двери. Сомнений быть не может, Кёки точно не было дома. Но, если она не в Агентстве, то тогда где? В голове зашевелились тревожные мысли. Ацуши мотнул головой, чтобы их отогнать. Вероятно, она просто задержалась по дороге. Вот уже через несколько минут дверь распахнется, и на пороге покажется девочка со знакомым кукольным личиком и в красном кимоно. – Кёка Изуми взяла сегодня отгул. – Куникиду, похоже, вообще ничего не удивляло. – Как? Почему? Куда же она тогда пошла? Безответные вопросы Ацуши так и остались витать среди сотрудников Вооруженного Детективного Агентства. Парень хотел позвонить подруге, но вдруг осознал, что за всё время вместе он так и не взял её номер телефона. Глупая ситуация. – Так, а ты чего без дела стоишь? Давай, давай. Думаешь, мы на тебя работу не найдём? Пришлось отложить свои вопросы на потом и заняться делом. Ацуши не покидала тревога за Кёку Изуми. Девочка не так давно вступила в ВДА, и Накаджима надеялся приглядывать за ней. Ну вот она уже берет отгул и исчезает в неизвестном направлении. Разумеется, Кёка не была слабой и беззащитной девчушкой, за которой требовался глаз да глаз. Но ведь и до конца в порядке она не была тоже. Пережитое в прошлом сильно отражалось на девочке. Ацуши знал, что такие раны лечатся лишь временем и терпением. Пока Кёка была не в порядке, Накаджима поклялся, что будет рядом, несмотря не на что.***
На Йокогаму опускались сумерки. В воздухе повисла летняя духота. Ацуши брел по улицам в сторону дома. Он верил, что Кёка уже там. Сейчас они сядут вместе и отужинают, а она расскажет про свой день и причину взять выходной. На пути парню попадались люди, предпочитающие гулять летними вечерами. В основном это были мамочки с детьми или влюбленные парочки. Ацуши посмотрел на одну такую пару. Высокий юноша и девушка прекрасно проводили время. На миг Ацуши показалось, что эти двое уж очень напоминают ему его с Кёкой. От такой мысли он улыбнулся, и щёки залялись румянцем. Вернувшись домой и не обнаружив Кёку, Накаджима перепугался ещё больше. В панике он выбежал на улицу, стараясь приметить знакомую фигуру с хвостиками. Куда же она могла пойти? Логичнее всего было направиться в центр, где они ещё, казалось, недавно гуляли и наслаждались блинчиками. Кёки и там не оказалось. Ацуши предположил, что можно сбегать в зоомагазин, в котором Кёка любила навещать своих пушистых друзей кроликов, однако тот уже давно закрыт. Не имея больше идей о местоположении Изуми, Накаджима наугад бегал по город. С его губ слетали бормотания: «Только бы она была цела». Уже совсем стемнело. Люди попадались всё реже и реже. – Ох, посмотрите, кто у нас тут, – ласковый и нежный голос порханием крыльев бабочек раздался позади. Ацуши обернулся и обомлел. Та коварная женщина из Портовой Мафии! Что она здесь делает? На миг Ацуши представил картину, как группа, состоящая из грубых мафиози в чёрном, хватают девочку за руки и затаскивают в машину. Та сопротивляется и плачет. Ацуши сковал страх. В таком случае, можно было бы объяснить неожиданное появление женщины в персиковом кимоно. Накаджима глубоко вздохнул, призывая себя успокоиться. Нет. Кёка – одарённая. Так просто её не взять. К тому же, она знала каждый уголок в городе, каждую закоулочку. Наверняка бы, смогла сбежать и затаиться. Эти раздумья на удивление успокоили бьющееся сердце парня. Он собрался с духом и твердо задал вопрос: – Где Кёка? – В каком смысле где? Она куда-то пропала? Бедная моя девочка, – женщина с досадой покачала головой. – Значит, Мафия никак не причастна к неё исчезновению? – Ацуши озадачился. Он был просто уверен в связи Мафии и пропажи Изуми. – Не во всех своих бедах вините Портовую Мафию, – женщина строго зыркнула на собеседника. – И-извините. – Ацуши действительно почувствовал себя виноватым: ни с того ни с сего налететь на человека с обвинениями и испортить ему настроение. Женщина проигнорировала его слова. Она элегантно развернулась и зашагала в обратную сторону. Ацуши уже собирался бежать на поиски дальше, но член Мафии окликнула его. – Мальчик, ты знаешь какой сегодня день? – спросила она не оборачиваясь. – Двадцать третье июня. А что? – Поищи Кёку на городском кладбище, – произнесла она тихим голосом, Ацуши даже послышалась некая печаль в её словах. – В этот день погибли её родители.***
Кёка сидела над двумя каменными гробами, на которых красивым шрифтом написаны знакомые ей имена. За весь день небо успело расчиститься, но удушающий воздух оставался парить даже ночью. Прямо как в тот день, когда она осторожно заглянула в дом и увидела окровавленные тела дорогих людей. Они лежали в неестественном положении, утопая в собственной крови. Эта картина застряла в голове навсегда. А потом было очень холодно и одиноко. На протяжении многих лет она чувствовала страшное одиночество. Хотя, страшнее всего, что она начинала забывать лица родителей. Помнила лишь какие-то отрывки из воспоминаний. Например, мамины длинные волосы, летнее юката. А ещё, папины плавные черты лица и тёмные глаза. Вокруг могил разрасталась трава. Кёка лишь в кое-каких местах её повыдергивала для красоты. Раз в год она шла за свечами, зажигала их, расчищала места вокруг каменных глыб, часто пытаясь вспомнить счастливые моменты с мамой и папой. Она была готова вечность вот так сидеть и смотреть на могилы, словно души родителей смотрели на неё в ответ. Кёка не плакала. Даже когда вспомнила о том дне, на лице не было ни слезинки. Девочка поправила волосы, связанные в тугие хвосты. Ей их всегда заплетала мама, а теперь она сама. Так не хотелось уходить. Только здесь она чувствовала душевное спокойствие. А там – холод и одиночество. Несмотря на все протесты, Кёка начала медленно вставать; трава зашелестела под её ногами. Луна прокладывала серебряную дорогу к выходу из кладбища. – Кёка-а-а! Откуда такой знакомый голос? Кёка старательно всматривалась в темноту, чтобы найти хотя бы намёк на источник крика. Приглядевшись, она увидела знакомую фигуру. Со всех ног к ней мчался Ацуши. – Кёка! – снова прокричал парень. – Ацуши? – спросила Изуми сама себя, до конца не веря, что это действительно её друг. Накаджима всё приближался. В свете луны его волосы отливали необыкновенно серебристым цветом. Кёка не могла до конца разглядеть эмоции парня, но по голосу она слышала, что он был взволнован. – Кёка-чан! Ацуши подбежал к девушке и крепко заключали её в своих объятия. Кёка почувствовала, как тепло наполняет её. Она уткнулась лицом в белую рубашку парня, под которой слышался бешеный стук сердца. Ацуши казалось, что он прижимает к себе живую куклу. Хрупкую, беззащитную, которая может в любой момент выскользнуть из рук. От этой мысли парень сильнее сжал её плечи, сам себя убеждая, что она действительно здесь – в его объятиях. – Прости меня... Кёка изумилась. Почему он просит прощение? Ацуши всегда умудрялся удивлять её своей простотой и открытостью. Наверное, это больше всего ей в нём и нравилось. Когда Изуми поняла, что ей уже нечем дышать, она отстранилась от Ацуши и посмотрела на него. У парня были глаза на мокром месте, но он будто бы этого вовсе не замечал. – Ацуши, почему ты извиняешься? Что случилось? Кёка проговорила это настолько тихо, что только Ацуши, стоявший так близко, мог услышать её слова. Девушка никак не могла объяснить и понять странное поведение друга. Парень всхлипнул, прямо как маленький ребёнок. На секунду он опустил взгляд, точно чего-то стыдясь. Затем снова посмотрел на голубые глаза Кёки. Они были настолько ясными и светлыми, что можно было увидеть своё отражение в них. Но Ацуши смотрел куда глубже. – За то, что оставил тебя. И снова чужие руки обвили её тело. В этот раз не так горячо и крепко, но любя, с лёгкой нежностью и заботой. Кёка слышала прерывистое дыхание друга от слез. Сама того не замечая, начала плакать. С каждой солёной капелькой наружу выходил сгусток одиночества и холода. Слезинки текли и текли, пока в душе не стало совсем тепло и спокойно. Простояв под светом луны ещё несколько минут, они молча взялись за руки и медленно побрели в сторону дома. Сжимая ладонь Ацуши, Кёка вдруг осознала, что от тени холода и одиночества больше ничего не осталось, а Ацуши понял, что ни за что на свете больше не оставит её одну.